Глава 14

День был ярким, но это там, за стенами дворца, а здесь…

Здесь было тихо и сумрачно. А еще торжественно и непривычно чуждо, и все заставляло остро чувствовать свое одиночество.

– Ты пришел раньше срока.

– Обстоятельства изменились. – Оставив его за спиной, Черный направился к встречавшему их мужчине.

Одет тот был по-домашнему, без излишней вычурности. Простая рубашка навыпуск, узкие брюки, заправленные в невысокие мягкие сапожки. Если что и выдавало его статус, так это два широких браслета, вместо манжет стягивающие рукава, толстая цепь, вполне уместно смотревшаяся на крепкой шее, да перстень с черным камнем, стоивший целого табуна тонконогих энигорских лошадей.

Внешне мужчина тоже выглядел вполне обычно для Гердории. Высокий, жилистый. Кожа смуглая, волосы жесткие.

Все было так, но Лайет чувствовал его силу. Силу не человека – высшего деркари, пусть и щедро разбавленную другой кровью.

– У вас опять драка? – холодно спросил хозяин дворца, бросив на него быстрый взгляд.

– У нас опять драка, – равнодушно согласился Черный. Оглянулся.

Лайет практически не дышал, понимая, что именно сейчас происходило. Настоящее становилось прошлым. Будущее…

Для будущего ему предстояло сначала выжить.

– Если ты его не возьмешь, будет проще убить, – избавил его от своего внимания Черный. – Обратно для него дороги нет.

– Чей он? – Хозяин дворца посмотрел в его сторону.

– Арадара, сына Дарклая, – ответил Черный, заставив того еще сильнее выпрямить спину.

В отличие от деда отец не был воином. Но он был оплотом, хранившим законы мира.

Очень многим это не нравилось.

– Хорошая кровь, – одобрительно заметил смуглолицый. – Но ведь считается, что Арадар не оставил потомства?

– Считается, – кивнул, соглашаясь, Черный. – Мне пришлось постараться, чтобы все именно так и думали.

– Сколько ему?

– Половину круга назад исполнилось девять. Силу он осознал полностью, инициацию прошел. Все, что осталось, – учить, но и с этим проблем не будет. В него много заложено, откроется, как придет время.

– Он выглядит слабым.

Лайет даже не дернулся. Не его разговор, не ему отвечать.

– Если он захочет тебя убить, сможет сделать это уже сейчас, – не возразил – констатировал Черный. – Так ты возьмешь его?

Смуглолицый подошел к нему:

– Как тебя зовут?

– Лайет Эссенди дерк Арадар, – спокойно произнес Лайет, не отведя взгляда, когда незнакомец заглянул ему в глаза.

Внутри шевельнулось… Смуглолицый дернул головой, признавая, что не ему, человеку с кровью деркари, смотреть в глаза Повелителю.

– Покажи свой аркаин, – попросил он.

Лайет молча вытащил из-под кожаной куртки цепочку с кулоном, снял ее с шеи, показал, положив на ладонь.

– Почему аркаин спит? – Смуглолицый повернулся к Черному.

– Глава Ночных считает, что так будет лучше для безопасности наследника. Наступит время, и он признает свое право на великий род деркари.

– Много пафоса, – хмыкнув, заметил смуглолицый и вновь повернулся к нему. – Оружием владеешь?

– Да, – кратко ответил Лайет.

– Я дал ему все, что он смог взять, – опять подал голос Черный.

– Сколько языков знаешь? – пропустил смуглолицый эти слова.

– Одиннадцать.

– Хорошо. – Заложив руки за спину, мужчина качнулся с носка на пятку. – Запоминай. Мое имя – Илиард ар Карзи. Моя супруга – Иналия ар Карзи. Мой сын – Дирак ар Карзи, ему четырнадцать и он наследник. У меня есть дочь – Каселия, ей семь лет. С этой минуты ты – мой второй сын, Лайет ар Карзи. Твоя мать – Делайя Вэйскани, в соответствии с договором, который мы заключили, передала тебя мне на воспитание. Я – твой отец.

– Как мне обращаться к вам? – Лайет лишь теперь поднял голову, давая возможность увидеть, как уходит из глаз то, что делало его другим. Сила Повелителя, рожденного повелевать.

– В доме – отец. К моей супруге – мама, к брату и сестре по имени. Вне дома я для тебя господин, а Иналия – госпожа. Ты все понял? – чуть повысил он голос.

– Да, отец, я все понял, – кивнул Лайет и улыбнулся. Неожиданно для самого себя.

Старший ар Карзи ответил тем же. Спокойной, уверенной, обнадеживающей улыбкой, от которой сердце, забывшее, что такое тепло, дрогнуло и заторопилось, забилось, радуясь этому новому, странному чувству.

И все изменилось. Сразу. Из раскрытых окон в зал полился свет, играя искрами на белом мраморе. Защебетали птицы, совершенно не боявшиеся людей. Откуда-то донесся смех.

– Дирак! – посчитав, что для первого раза сказанного вполне хватит, крикнул тот, кого ему предстояло называть отцом и господином.

– Да, отец, – отозвался сверху звонкий задорный голос.

Идущую поверху галерею Лайет видел, но большую ее часть прикрывали магические щиты, проникнуть за которые даже мысли не возникло, так что появление на ней худощавого юноши стало для него некоторым сюрпризом.

– Подойди к нам, – приобняв Лайета за плечи и развернув в сторону витой лестницы, попросил старший ар Карзи. Когда юноша приблизился, дал им некоторое время рассмотреть друг друга и только после этого сказал, обращаясь к старшему сыну: – Это твой брат Лайет. Прими его, как того требует родная кровь, отвечай за него, как старший должен отвечать за младшего. Будь ему опорой, как он станет ею, когда придет твое время заменить меня.

– Твое слово нерушимо, – склонил голову Дирак, а подняв, посмотрел на Лайета, не скрывая своей радости. – Я могу показать брату дворец?

Старший ар Карзи лишь кивнул и, развернувшись, направился к Черному.

Они тогда даже не попрощались. Он думал, что не стоит показывать свою слабость, а тот…

О чем думал тот, Лайету уже никогда не узнать. Черный убил себя точным ударом в сердце, только бы никто не узнал, где именно находится сын Арадара и будущий глава Ночных.

– Я стучал, но ты…

Лайет отвел взгляд от портрета того, кто действительно смог стать его отцом, посмотрел на вошедшего в комнату Дорсэ.

– Да вот, накатили воспоминания, – вроде как извиняясь за рассеянность, усмехнулся он. – Должен был перед аспирантурой вернуться домой, но не получилось.

– Про него говорят, что он – сложный человек, – кивнув на рисунок в его руках, произнес Марк. Дверь в комнату так и не закрыл, остановившись на пороге.

– Вне семьи мы все очень сложные люди, – заметил Лайет, убирая небольшой, размером с ладонь, портрет в чехол. – Отношения внутри рода выглядят совершенно иначе. Младшие окружены любовью и заботой, для старших – уважение и почет. Исключения редки, хоть и бывают, но именно по ним чаще всего и судят о большинстве.

– Ты ведь приемный? – Марк как будто и не услышал его слов, но Лайет не обольщался. Этот человек, по его наблюдениям, слышал и замечал все, что ему требовалось.

– Единокровный, – кратко ответил он, не считая нужным промолчать. Эта информация была не из тех, которую стоило скрывать. – Родившая меня женщина отказалась стать второй женой отца, предпочла взамен свободу и достойное содержание. Меня воспитала Иналия, ее я считаю своей матерью.

– Извини, не хотел лезть к тебе с расспросами, – спокойно отреагировал на его слова Дорсэ. – Пришел сказать, что через полчаса выходим.

– Может, и хорошо, что полезли, – улыбнулся Лайет вполне искренне.

На него действительно время от времени накатывало, заставляя разрываться между тем и этим. Тот мир. Этот мир.

Тот принадлежал ему по праву появления на свет, этот стал родным благодаря окружавшим его людям.

Что такое долг и ответственность, он знал, да и отказываться от предопределенного не собирался, но…

Иногда ему становилось жаль, что все произошло именно так, а не иначе.

Иногда – очень жаль.

– Я могу спросить? – уже собираясь уйти, вновь повернулся к нему Марк.

Лайет этого ждал. И ведь не сказать, что видел человека насквозь – лезть в чужие мысли он себе уже давно не позволял, – но было какое-то предчувствие.

– Можете, но взамен я проверю ваш магический баланс, – предложил он сделку.

– Если ты считаешь, что оно того стоит, – развел руками Дорсэ. Лишь теперь переступил порог, плотно прикрыл дверь. – Что тебя связывает с Мишель?

– Дружба, – не задумываясь, произнес Лайет. Когда понял, что Марка этот ответ не удовлетворил, добавил: – В моем сердце нет любви к ней, но есть безмерная преданность и желание защитить от всех невзгод. Это больше меня, сильнее. Когда она рядом, я чувствую спокойствие, когда ее нет, тоскую.

– Но разве это не любовь? – Дорсэ иронически приподнял бровь.

Возможно, он был прав, этот человек, но он ошибался. Если это и была любовь, то совершенно другая.

– Это уже второй вопрос, – предпочел перевести все в шутку ар Карзи. – Прошу, – жестом указал на место рядом с собой.

– Глупая затея, – проворчал Марк, но подошел и встал напротив. – После такого выгорания не восстанавливаются.

– Причины выгорания до сих пор вызывают сомнения, – не споря, заметил Лайет. Не говорить же, что врожденный дар Повелителя способен ощутить то, что недоступно даже самым сильным магам. Ну и вытянуть человека, подпитав, если осталась хоть крошечная искра.

– Мне это уже доводилось слышать, – добродушно буркнул Дорсэ, расслабляясь. – Что я должен сделать?

Лайет хотел сказать, что ничего, но…

– Поставьте якорь для перемещения в холл, – предложил он, придя к выводу, что так будет даже интереснее.

– Как скажешь, – хмыкнул Марк, опустив голову.

Лайету этого было достаточно.

Как полыхнули тьмой его глаза, Дорсэ не увидел. Но не почувствовать, как под вытянутыми вперед руками спрессовался воздух, собирая основу будущего портала, он не мог…

День оказался слишком долгим. Столько событий!

До ужина оставалось еще два часа, так что говорить о его окончании было рано.

– Закончил?

Прежде чем ответить, еще раз прошлась взглядом по последнему из написанных мною под диктовку писем.

– Да, ваша светлость, – поднявшись, положила я лист на край стола.

– Тогда иди переодевайся, и жду вас с Лайетом в бальном зале, – отойдя от окна, повернулся ко мне герцог.

– Зачем? – не без испуга посмотрела я на де Борея.

Перебрались мы в Кентриль позже, чем собирались. Виной тому стали мой друг и Марк, в котором неожиданно пробудилась магия. Пока еще слабо – сил хватило только на пару коротких порталов, но и это стало для всех полной неожиданностью.

Если кто и не видел в этом ничего удивительного, так ар Карзи, продолжавший утверждать, что к месту этого прорыва мы добрались именно благодаря вернувшемуся дару господина Дорсэ.

Я ему верила. Почти.

– Тренировка два раза в день, – напомнил герцог о принятом ими с Алексом решении. В мою сторону даже не посмотрел, подписывал подготовленные письма.

– Как прикажете, ваша светлость, – склонила я голову, пряча многообещающий взгляд. Придет время…

– И ты собирался рассказать все о воспитании метаморфов, – так и не отвлекшись от своего занятия, напомнил он.

– Когда вам будет угодно, ваша светлость, – произнесла я со смирением.

– Я тебя чем-то обидел? – поднял голову герцог. Во взгляде – искреннее недоумение.

– Все в порядке, ваша светлость, – демонстрируя подобострастие, вытянулась я.

– Ну, раз в порядке… – усмехнулся де Борей. – У тебя двадцать минут, – продолжая улыбаться, поторопил он меня.

Дом в Кентриле принадлежал Жан Жаку. Был не таким мрачным, как тот, в котором мы познакомились, но выглядел несколько запущенным. Насколько я поняла, в столице герцогства Безами он предпочитал появляться как можно реже.

Разместили нас на втором этаже. Эдгар, Алекс, Агжей и Марк – в правом крыле. Я, Лайет и Дарк – в левом. Сам господин Арлинг собирался присоединиться к нам утром следующего дня, как только город, в котором он возглавлял стражу, покинут прибывшие к месту прорыва маги из магического корпуса.

– Да, ваша светлость, – отвесив Эдгару еще один поклон, направилась я к выходу.

Покинуть кабинет, в котором мы расположились, не успела. Хорошо еще, хватило сноровки посторониться, а то была бы сбита влетевшим в комнату Алексом.

– Если ты сейчас же не заберешь эту зверюгу!..

Де Риньи резко остановился на пороге.

– У нас еще что-то случилось? – окинув меня подозрительным взглядом, спросил он.

Не у меня, естественно, а у герцога.

– Мишель характер показывает, – усмехнулся де Борей, повернувшись к нам. – Так что там со зверюгой? – мягко поинтересовался он.

– Характер, говоришь? – явно заинтересованно полюбопытствовал Алекс, пропустив мимо ушей вопрос герцога.

Я отступила, сделала шаг в сторону. И ведь понимала, что улизнуть, когда за тобой столь пристально наблюдают, вряд ли получится.

– Да, ваша светлость. Как прикажете, ваша светлость, – передразнил меня де Борей.

Получилось настолько по-детски, что я не удержалась и хмыкнула.

– Вот именно так все это и выглядело, – улыбкой поддержал меня герцог.

– А с чего все началось? – не сдавался де Риньи, решив докопаться до истины.

– С тренировки, – не задержался с ответом де Борей. – Зверюга – это, как я понимаю, то милое создание, за которым я тебя попросил присмотреть, пока буду заниматься письмами? – обратился он к Алексу.

– Милое? – мгновенно забыв про меня, накинулся де Риньи на герцога. – Ты его называешь милым?!

– А я предупреждал, что ему нужны игрушки, – буркнула я чуть слышно. – А еще новорожденные метаморфы не переносят одиночества.

– Это ты на что сейчас намекаешь? – настороженно повернулся ко мне Алекс.

– А это в зависимости от того, где вы его оставили, – невинно посмотрела я на него.

– В комнате. – В глазах де Риньи появилось кровожадное выражение.

– Думаю, спасать ее уже поздно, – обреченно вздохнула я.

К стене пришлось прижаться. Чтобы не сбили. Сначала из кабинета выскочил Алекс, следом, с предвкушающей улыбкой, Эдгар.

Лично я бы на его месте не радовалась. Маленькие метаморфы еще те шкоды.

Когда я подошла к комнате, где разместился де Риньи, там были уже не только Алекс и Эдгар, но и Агжей с Лайетом. Стояли у двери плотно, но проходить внутрь не торопились.

Судя по тишине, оценивали масштаб разрушений.

– Вы позволите? – тронула я Алекса за плечо.

Тот вздрогнул, посторонился, заставив сдвинуться и де Борея, стоявшего рядом с ним.

Проход получился узким, но мне удалось протиснуться. Даже никого не задев.

– А как вы его назвали? – старательно сдерживая смех, поинтересовалась я.

– Брианом, – подозрительно хмыкнув, ответил стоящий за моей спиной Эдгар.

– Бриня, значит, – кивнула я. – А я ведь говорил: дайте ему какое-нибудь спокойное, мягкое имя.

– Вряд ли бы это что-то изменило, – неожиданно поддержал герцога Агжей.

– Хотя бы проверили существующую теорию о влиянии вибрации имени на характер метаморфа, – заметила я невозмутимо. – Извините, ваше сиятельство, но придется вам занять другую комнату.

– Это я уже и сам понял, – хрипло отозвался Алекс. – И где его теперь искать?

Я удивленно оглянулась. Чтобы де Риньи о ком-то беспокоился?!

Когда наши взгляды встретились, тот пожал плечами. Мол, да, такое тоже бывает.

– Скорее всего, он уже спит, – вернул нас к насущной проблеме Агжей. – После такого разгрома.

Я кивнула, соглашаясь. И с одним, и с другим. Обвела взглядом комнату. Сорванные шторы, сброшенные статуэтки и вазы, разодранная ткань, которой были обиты стены и мебель.

Пол был усыпан осколками, обрывками и землей из поваленных цветочных горшков. Хрустальная люстра с магическими шариками висела криво. Под столом поблескивала лужица, в которой плавали цветочные лепестки.

И над всем этим витал аромат. Весьма приятный аромат туалетной воды, которой пользовался Алекс.

– И как долго такое будет продолжаться? – стойко сдерживая смех, спросил де Борей.

Его, похоже, перспектива повторения подвигов метаморфа ничуть не смущала.

– Бригитта баловалась месяцев до трех, но чтобы вот так…

Оглянувшись, укоризненно покачала головой. Понятна герцогская выдержка, но брат мог бы и не пугать присутствующих столь откровенно, тем более что с Бригиттой подобных проблем не было. Пока не выросла, одну я ее никогда не оставляла. Да и игрушек в нашем доме, чтобы развлечь маленького метаморфа, всегда было достаточно.

– Значит, до трех месяцев, – с легкой угрозой в голосе повторил за Агжеем Алекс.

– Я пока найду малыша, – решила я взять решение вопроса в свои руки. – Лайет, позови слуг.

– А ты ничего не забыл? – остановил меня де Борей, он предпочел подойти и встать рядом.

– Ваша светлость? – с удивлением посмотрела я на него. Снизу вверх.

– Тренировка? – посмотрел он на меня. Сверху вниз. – Агжей, ты попросишь Марка разобраться?

– Куда ж я денусь, – хохотнул брат. – А малыша я уже нашел, – добавил он как-то излишне жизнерадостно.

– Где? – слегка насторожилась я.

Маленькие метаморфы любили, чтобы было тепло, темно и мягко.

– Да вон он, – кивнул брат на разодранное кресло, на спинке которого висел на удивление целый камзол.

– Где? – нахмурившись, спросил и Алекс. Встал с другой стороны.

Я же предпочла отступить, только теперь сообразив, о чем сказал и о чем пока еще не упомянул брат.

Тепло, темно и мягко…

Бригитта предпочла соорудить гнездо в корзинке, в которую натаскала кусочки ткани, травинки, лепестки цветов и даже несколько бусинок, создавая уют на свой вкус.

Бриан, которого так опрометчиво оставили без внимания, пошел другим путем, найдя свое убежище в кармане камзола.

В кармане парадного камзола Алекса.

Спас всех Марк, но уже после того, как Бриня прокусил несколько пальцев, довел до ступора прибежавшую на шум служанку и разодрал ладонь Лайету, посчитавшему, что уж он-то с маленьким точно справится. Как и Алексу, ему повезло, что яд у таких крошек сродни пчелиному. Жжет, но без трагических последствий.

И если бы не Марк… Господину Дорсэ удалось решить проблему просто и без потерь. Выманив Бриана куском парного мяса, он завернул довольно чмокавшего звереныша в приготовленную тряпицу и засунул к себе за пазуху. Туда, где тепло, темно и мягко.

– Готовы?

Де Борей в бальный зал вошел последним, но точно уложился в те самые двадцать минут, которые дал нам с Лайетом, чтобы переодеться.

– А где цепи? – окинув украшенные мраморной плиткой стены, не без ехидства осведомился ар Карзи.

– Я тебе говорил, что не стоит их жалеть, – соскочив с подоконника и направляясь к нам, мрачно заметил Алекс. Опухоль с его пальцев уже сошла, а вот с настроением все еще было очень плохо.

– Я пошутил, – тут же пошел на попятный Лайет. Бросил на меня быстрый взгляд, вроде как прося поддержки.

Я вздохнула и развела руками. И рада бы оказать помощь, но после всего произошедшего связываться ни с одним, ни с другим мне совершенно не хотелось.

– А вот я – нет, – кинув на меня многообещающий взгляд, процедил де Риньи. – Так, детки, – не дожидаясь нашей реакции, переменил он тему разговора, – сейчас мы с вами будем танцевать.

– Что мы будем? – весьма неосторожно переспросил неугомонный Лайет.

– Танцевать, – невозмутимо ответил за Алекса де Борей. – Но, как вы можете догадаться, это будут не просто танцы.

– А можно цепи? – страдальчески посмотрел на меня ар Карзи.

Позер! Танцы в академии были одним из обязательных предметов. И отнюдь не потому, что многие из студиозусов имели отношение к дворянскому сословию.

Ритм, координация движений, умение предугадывать реакцию партнера и взаимодействовать с другими танцорами…

Для боевиков эти навыки были полезны, так что прогулы «паркета» у нас не приветствовались.

– И что же мы будем танцевать? – вздохнув в очередной раз, уныло спросила я. Бросила взгляд в угол, где за столиком за бутылкой вина сидели Агжей и Марк.

Они о чем-то увлеченно разговаривали, не обращая на нас никакого внимания.

Пообещав себе, что брату это издевательство над собой я еще припомню, вновь вернулась к насущным проблемам. В этом деле главное, чтобы не стало поздно. Хотя бы сбежать.

– Мы будем танцевать бой, – злорадно ухмыльнувшись, ответил Алекс. Остановился от меня в нескольких шагах, окинул оценивающим взглядом.

Было бы на что смотреть. Будь я девушкой…

При этой мысли я вздрогнула. Две недели с начала пари, а что такое быть девушкой, я уже практически забыла.

– Ты со мной, – не дал мне окончательно испугаться де Риньи, – Лайет – с его светлостью.

– А почему это я с его светлостью? – не преминул возмутиться ар Карзи.

Пришлось закатить глаза, давая понять, как именно я отношусь к выходкам этого придурка.

– Потому что ты универсал, а в паре с его светлостью выступишь как атакующий маг, а я…

– Так бы сразу и сказали, – довольно ощерился Лайет, подмигнув мне. Но не успела я обрадоваться, как он добавил: – Но как же мы будем танцевать без музыки?

– Кто сказал, что без музыки? – удивился Алекс и начал насвистывать веселенький мотивчик.

Надо признать, получалось у него весьма неплохо. Ритм, акценты…

– Приступим! – резко оборвав свист, поманил меня пальцем Алекс.

Прежде чем сообразить, что именно делаю, я отрицательно затрясла головой и отступила назад.

Де Риньи приподнял бровь и повторил движение пальцем.

Я вновь отступила, но тут уперлась в неожиданно оказавшегося за спиной де Борея.

– Твоя первая ошибка, – тяжело положил он мне ладонь на плечо.

– Я его боюсь, – скукожившись, жалобно протянула я. И посмотрела снизу вверх. Умоляя пощадить.

– Слышал? – хмыкнул в ответ Эдгар. – Он тебя боится.

– Придется отучать, – довольно отозвался Алекс.

Как они обменялись знаками, я не заметила, лишь ощутила толчок, тут же оказавшись в руках де Риньи.

– Встаешь у меня за спиной. Я танцую, ты – повторяешь, – удерживая меня за плечи, наставительным тоном произнес он. – Понял?

С трудом заставив себя вздохнуть, медленно кивнула.

Маркграф был настолько близко, что я видела, как убегает под воротник бьющаяся жилка, как дергается прямо перед моими глазами его кадык, чувствовала запах не его парфюма, а его тела. А главное, я понимала, что достаточно ему крепче прижать меня к себе…

– Ну, раз понял, тогда начнем, – отпустил он меня и сделал шаг, вставая передо мной. – Держишься вплотную. Ты должен ощущать мои движения телом.

– Как скажете, ваше сиятельство, – выдавила я из себя, пристраиваясь у него за спиной.

– Я сказал вплотную! – рявкнул он, стремительно разворачиваясь.

Я отскочила, выставила щит. Алекса снесло к стене.

– Я же сказал, что боюсь его! – сбросив плетение, жалобно посмотрела я на засмеявшегося де Борея.

– Может, лучше я с ним? – показав палец – мол, так и продолжай, поддержал меня Лайет.

– Вот, значит, как? – поднимаясь с пола, угрожающе протянул де Риньи.

Насупившись, бросила перед собой зеркало и подняла два боевых щита. Чуть развернула их, чтобы удобнее было использовать при атаке.

– Мишель! – поднялся с кресла Агжей.

Зеркальная поверхность заклинания позволяла видеть все, что происходит за спиной. На тот случай, если кто-то захочет вмешаться.

– Оставь их, – заступил дорогу брату де Борей. – Разберутся сами.

– Этого я и боюсь, – ответил ему улыбкой Агжей. – Как я потом в глаза Жан Жаку смотреть буду?

– Мышь, покажи ему! – добавляя неразберихи, задиристо свистнул Лайет.

– Мышь? – с недоумением переспросил де Борей, адресуясь к Агжею.

– Серый, незаметный, верткий, – пояснил брат. – Все видит, все знает, везде пролезет, – добавил он после короткой паузы.

Не будь передо мной решительно настроенного Алекса, я бы уже нашла, что ответить, а так приходилось быть настороже.

– Мышь, говоришь? – Алекс сделал шаг не ко мне, а чуть в сторону и вперед, по дуге.

Повторила движение влево, но ушла назад. Мягко, плавно, легко перенося вес с одной ноги на другую.

– Зачем вы меня пугаете? – делано всхлипнула я, встав в новую позицию.

Лаейт захлебнулся так и не сказанной фразой, согнулся, хватая ртом воздух. Де Борей качнул головой, но я не упустила его довольную улыбку. Агжей посматривал на меня с интересом, вроде как пытаясь понять, что я еще способна вытворить.

И только Марк был спокоен; продолжал неторопливо цедить вино и поглаживать спавшего у него за пазухой Бриню.

– Мне нравится, как ты боишься, – продолжая игру, насмешливо улыбнулся Алекс и шагнул в другую сторону.

Этот трюк мне был хорошо знаком. Следуя заложенной схеме, я должна была вновь сдвинуться вопреки противнику, на этот раз последовав навстречу.

Сейчас бы отступить назад, но там де Борей и брат.

Шаг влево и вперед, сместив щиты…

– На кого ставишь? – едва не сбил меня с ритма голос Агжея.

– На Алекса, – не замедлил с ответом де Борей. – Мишель неплох, но ему не хватает опыта реальных боев.

– А я бы поставил на Мишель, – с явным вызовом заявил Лайет.

– Это благородно, – хмыкнул Эдгар, – но глупо.

– Слышал? – успев сделать еще несколько шагов, усмехнулся де Риньи. – Неплох, но…

– Это мы еще посмотрим, – ничуть не обиженно огрызнулась я, продолжая двигаться по кругу. – Я моложе!

– Что?! – Алекс даже остановился. Направленный на меня взгляд был ошарашенным. – Эдгар, ты понял? Он – моложе!

И такое искреннее возмущение звучало в его голосе, что я на миг растерялась…

Алексу этого хватило. Щит разлетелся вдребезги, когда в него впечатался укрепленный мощной защитой кулак. Воспользоваться вторым он мне тоже не позволил, прихватив за горло и легко, играючи уложив на пол.

– Теперь ты меня тоже боишься? – прижав коленом, наклонился он ко мне.

Захрипев, пару раз хлопнула ресницами.

Обидно было до слез. И больно. Оттого, что он со мной так.

– И правильно делаешь, – жестко произнес Алекс и, отпустив, поднялся. Дождался, когда встану и я. – С зеркалом это ты хорошо придумал. Проще будет следить за тобой.

– Я не буду с вами заниматься, – глядя исподлобья, хрипло отчеканила я. Зыркнула на брата.

– Да какая же ты мышь? – окинув меня тяжелым взглядом, скривился де Риньи. – Так, мышонок.

– Да кто вам… – вскинулась я, вновь заводясь.

– Вот так-то лучше, – кивнул он, разворачиваясь ко мне спиной. – Встаешь вплотную и повторяешь за мной.

– А что будет…

– Мишель, – подойдя, остановил меня де Борей. Положил легко ладонь на плечо, просто поддерживая. – Ты неплохой парень, да и задатки у тебя хорошие, но…

– Но? – послушно повторила я, заполнив оставленную им паузу.

– У тебя неплохо получается влипать в разные ситуации, – вроде как сетуя, вздохнул Эдгар. – Нам с Алексом будет спокойнее, если, попав в очередную передрягу, ты сумеешь постоять за себя.

Вот так и не иначе!

Хотелось мне сказать что-нибудь ехидное, но, когда говорят таким тоном…

Когда говорят таким тоном, спорить становится очень трудно.

– Это – улица Верушкина, знаменитая своими кондитерскими, – продолжил знакомить меня с Кентрилем Марк. – Мы свернем на Утреннюю, а если пройти дальше, то через два переулка будет заведение госпожи Левской. За ее пирожными приезжают со всего города.

– Знаменитой госпожа Левская стала после того, как преподнесла герцогу Безами выполненный из шоколада фрегат, – вспомнила я отрывок из письма Эллиен Варей, в котором она рассказывала об этом событии.

– У тебя хорошая память, – улыбнулся в ответ Марк. – А вот там… – указал он в сторону виднеющегося шпиля.

– Ратуша и памятник деду нынешнего герцога Безами, – закончила я за него. Когда Марк задумчиво прищурился, засмеялась довольно: – Смотрела карту и хроники.

– И когда только успела? – удивился он.

Говорить, что, пока брат учился в Кентрильской академии, читала обо всем, что имело отношение к этому городу, я не стала. Не хотела вспоминать о тех годах своей жизни. Было и прошло. И терзавший меня страх, в котором Агжей больше никогда не возвращался ко мне. И щемящее чувство одиночества, от которого не избавляли ни забота дяди, ни занятия с приглашенными им преподавателями. И первая робкая влюбленность в совсем молоденького офицера королевской стражи, который привез из дворца пакет и был вынужден задержаться у нас на несколько дней из-за разыгравшейся метели.

И сейчас не красавица, тогда же была совсем нескладной – шел пятнадцатый год, так что на меня гость если и обращал внимание, то лишь за столом, когда я, заикаясь от волнения, отвечала на редкие вопросы дядюшки.

А потом он покинул замок Эренталь, а я осталась, перебирая мгновения недолгого знакомства, как драгоценные бусины.

Прошло семь лет, и встретив, я его не узнала. Мягкие черты лица загрубели, проявив характер, голубые глаза разучились смеяться, обдавая холодом, а сам он заматерел, внушая теперь скорее уважение, чем интерес.

– А теперь повернем налево, – закончив прогулку в прошлое, потянула я Марка за собой, – и мы уже практически пришли.

Он в ответ лишь мягко улыбнулся – похоже, это место вызывало у него только приятные воспоминания.

Наша вечерняя тренировка продлилась до самого ужина, но уже без того драматического накала, с которого началась. Де Риньи делал несколько движений, показывая позиции, в которых было удобнее всего работать с атакующими заклинаниями. Когда у меня получилось повторить за ним максимально точно, перешел к связкам, в которые те собирались, создавая замысловатые па. Затем мы играли в «угадайку» – я ходила за ним, пытаясь вписать свою защиту в его боевые плетения. И лишь после этого началось то самое, чего я и опасалась. Танец мага и его щита. Идеальная выверенность каждого броска, экономность жестов и полное доверие друг другу.

Если бы Марк не напомнил об ужине, о котором все благополучно забыли, мы бы так и остались голодными.

Возможно, и к лучшему. Вся идиллия закончилась именно за столом, достаточно оказалось вопроса, кто именно пойдет в лекарский дом, где сейчас работала та самая Эллиен Варей.

По-хорошему получалось, что идти надо Эдгару, потому что это имело к нему самое непосредственное отношение, и Алексу, потому что он – ищейка. Агжея эти аргументы не убедили. Нас в Кентриле вроде как не было, и если вдруг…

Марк тут же заявил, что никаких «вдруг» быть не может, потому что из писем и так все ясно – Эллиен не та женщина, с которой не советовали связываться отцу герцога. Я его поддержала – и сама так считала.

В этом и была моя ошибка. Брат фыркнул и заявил, что за безопасность де Борея отвечает он, поэтому герцог останется дома. Эдгар подумал и согласился, признав, что допрашивать эту Эллиен ему совершенно не хочется. Еще и вальяжно откинулся на спинку стула, делая вид, что остальное его никоим образом не касается.

Я уже было обрадовалась, что на этом все и закончится, но тут Алекс посчитал нужным напомнить, что право окончательного решения принадлежит именно ему.

На этот раз я предпочла промолчать, но в разговор влез все это время остававшийся незаметным Лайет, заметив, что Кентриль – тихий и мирный город, так что опасаться ничего не стоит.

После этих слов я опять не сдержалась и, закатив глаза, заявила, что, скорее всего, так оно и было, но только до тех пор, пока деканом факультета боевых магов Кентрильской академии не стал бывший сокурсник Агжея. Поверить в то, что тот остепенился после всех проделок, о которых мне рассказывал де Ланье?

И ведь хотела всего-навсего немного пошутить. Пошутила!

Агжей обиделся и уперся, потребовав у Алекса остаться вместе де Бореем. Мол, у них неплохо получается работать в паре, так что в случае чего…

О каком именно случае он говорил, мы так и не узнали благодаря Марку, который вдруг ударил кулаком по столу и в наступившей неожиданно тишине сказал, что на встречу с женщиной пойдет он и я.

Как ни странно, но вариант устроил всех. Не сразу, конечно, но…

Во время этих споров мы едва не потеряли Бриню. Малыш выбрался из корзинки, в которой мы общими усилиями устроили гнездо, и попытался залезть в стоявший на столе кувшин с вином.

Спасла его вовремя вернувшаяся с охоты Бригитта. Оборванная штора, несколько разбитых тарелок, испорченная скатерть и упавший в обморок слуга, в руках у которого было блюдо со свиными ребрышками – небольшая, в сущности, цена за жизнь крошечного метаморфа.

Как оказалось, это был еще не конец. После ужина Алекс устроил нам ликбез по тонкостям проведения допросов, затянувшийся далеко за полночь.

С утра все повторилось. Тренировка до завтрака, ликбез – после. Одно радовало: Бриню Эдгар все это время держал на руках, поэтому с малышом больше ничего серьезного не произошло. Если только с самим герцогом, но это уже его вина. Не стоило так крепко прижимать детеныша к себе, особенно после того, как сам же его и кормил.

Хорошо, что теперь все было позади. Еще несколько часов подобного кошмара, и я бы не выдержала, предпочтя поставить точку в пари и отправиться на каникулы к дяде.

– Ты все запомнила? – придержал меня за руку Марк, когда мы подошли к трехэтажному зданию, в котором располагался Кентрильский лекарский дом.

Сад вокруг был старым. Деревья толстые, с густой, похожей на зонтики кроной.

– Найти госпожу Варей, передать записку и проследить за ее реакцией, – остановившись, отчеканила я, поедая Марка глазами.

Говорить, что этот вопрос они все задавали мне раз двадцать, сейчас точно не стоило.

– Тогда иди, – разрешил он, проводив тяжелым взглядом подъезжавшую к крыльцу лекарскую карету.

– Иду, – кивнула я и направилась по дорожке.

Отойти далеко мне не удалось. Только я сделала несколько шагов, как навстречу бросился крутившийся неподалеку парень в форменной куртке, выдававшей в нем кого-то из персонала. Не позволив ничего сказать, схватил за руку.

– Мы вас уже заждались! Что же вы так долго! – возбужденно затараторил он, потянув меня вперед.

Я попыталась обернуться – неизвестно, как расценит происходящее Марк, – но куда там! Сам худой, а тащил так, что пришлось едва ли не бежать, поспевая за ним.

– Его сиятельство сказал, что как только… А вас все нет и нет. А его сиятельство…

– Молчать! – была вынуждена рявкнуть я, останавливая поток бессмысленных фраз.

Парень замер, но моей руки так и не отпустил. Смотрел не столько изумленно, сколько обиженно.

Прежде чем устроить допрос, все-таки оглянулась на Марка. Тот стоял на нижней ступеньке и, как мне показалось, совершенно спокойно наблюдал за нами.

Сейчас бы возмутиться, но… Наверное, он был прав. Ничего страшного пока не происходило, так что его вмешательство выглядело преждевременным.

– Его сиятельство, это кто? – вспомнив наставления Алекса, начала я с самого главного. Пока парень растерян, может, и ответит, а вот потом…

– Граф де Ашкер, – промямлил тот чуть слышно.

Ничего страшного.

Похоже, с формулировкой я не ошиблась. Страшного точно ничего не происходило, разве что интересное…

– И что он здесь делает? – добавила я требовательности своему голосу.

– Его сестра заведует родильным отделением, – хлопнул парень ресницами. Опустил руку, которую я тут же перехватила, понимая, что еще немного – и мой собеседник попытается улизнуть. – А вы…

– Кого он ждет? – оборвала я парня.

– Целителя из магического корпуса, – протянул он, едва ли не с ужасом глядя на меня. – Так вы…

– А ты кто такой? – чуть надавила я.

– Я, – сглотнул парнишка, – я учусь на лекарском. Практика тут…

– Вот иди и практикуйся, – великодушно отпустила я парня. – И молчи, а то…

Он сбежал еще до того, как я дошла до угроз. Едва не столкнулся с вышедшей на крыльцо женщиной и скрылся за дверью, успев юркнуть в нее, пока она не захлопнулась.

– Что случилось? – лишь теперь подошел ко мне Марк.

– Не знаю, – дернула я плечом, продолжая задумчиво смотреть на ту самую дверь. – Здесь граф де Ашкер. Ждет целителя из магического корпуса. А его сестра заведует родильным отделением.

– Целителя из магического корпуса… – задумчиво повторил Марк. Отчего-то недовольно качнул головой и махнул кому-то рукой.

Когда к нам подошел Лайет, я даже не удивилась.

Отпуская меня с Марком, брат просто не мог не позаботиться о моей безопасности.

– Я все еще не верю, что это ты, – трогательно улыбнулась Эллиен.

Ее лежавшая на столе ладонь дернулась. Я поспешила отвести взгляд, догадываясь, каким могло быть это незаконченное движение.

– А ты почти не изменилась, – дрогнувшим голосом произнес Марк. На его лице появилось выражение легкой растерянности.

Госпожу Эллиен я все-таки нашла. Передав записку, как и сейчас, поторопилась опустить глаза, чтобы не видеть, как по мере чтения недоумение сменилось радостью, а затем – сожалением, словно та надежда, которую я дала, тут же растаяла, оставив после себя лишь тоску по неслучившемуся. А потом ее взгляд стал твердым, и она кивнула, соглашаясь на встречу вот в этом самом кафе, где мы сейчас втроем и сидели.

– Только стала старше, – вздохнув, отозвалась Эллиен и улыбнулась уже мне. – Вы – дочь Терезы?

– А почему не сын? – нарочито насупилась я. Находясь рядом с этой женщиной, невозможно было сердиться. Хотелось просто сидеть, смотреть в добрые, заботливые глаза, слушать спокойный и ласковый голос.

Нет, заклинателем она не была, если только совсем слабым. Она просто отдавала себя каждому, кто в этом нуждался.

Истинная целительница. Та, кто одним своим присутствием способна приглушить боль.

– И как долго вы носите корсет? – вместо ответа спросила она. Без малейшего нажима, но так, что у меня даже мысли не возникло скрыть от нее правду.

– Уже третью неделю, – вздохнув, призналась я.

– Надеюсь, она хотя бы на ночь его снимает? – перевела Эллиен взгляд на Марка. На этот раз смотрела строго, требовательно.

– Снимаю, – слегка стушевавшись – в присутствии мужчины говорить о таких вещах было неудобно, – поспешила я ее успокоить.

– Мишель – секретарь герцога де Борея, – усмехнувшись, счел нужным пояснить Марк. – Ее брат заключил с ним пари, а она…

– Ох уж эти де Ланье, – понимающе качнула Эллиен головой.

– Ох уж эти де Бореи, – таким же тоном откликнулся Марк.

Засмеялись они одновременно. Легко, звонко, наслаждаясь вот этим… Тем, что было только для них двоих.

Бросив грустный взгляд на пирожное, к которому я так и не притронулась, посмотрела в окно:

– Я ведь вам больше не нужна?

– Агжей просил…

Им хотелось остаться вдвоем. Я это чувствовала, я это видела. Хотелось не следить за каждым своим жестом, не задумываться о том, о чем они говорили. Им хотелось вспоминать и вновь надеяться на то, что когда-то не случилось, но вдруг вернулось к ним вот этим маленьким, но чудом.

– Здесь за углом книжная лавка, – невинно посмотрела я на Марка. – Лайета заберу с собой.

– Мне кажется или девочка уже устала от столь плотной опеки? – поддержала меня Эллиен.

– Если эту девочку столь плотно не опекать… – ворчливо отозвался Марк. Но кивнул, добавив: – Через полчаса вернешься.

– Через час, – как добрая тетушка, разрешила целительница.

– Как скажете, – покладисто произнесла я, поднимаясь.

Целый час свободы!

Выскочила я из кафе, едва не сбив собиравшуюся войти пару. Оказавшись на улице, бросила беглый взгляд на окно, где сидели Марк и Эллиен.

Я правильно сделала, что ушла. О моем существовании эти двое уже забыли.

– И далеко ты собралась? – не дал мне уйти появившийся словно ниоткуда Лайет.

– Мне разрешили посетить книжную лавку, – не солгав ни словом, отчиталась я. – И ты идешь со мной.

– Это хорошо! – неожиданно расплылся в улыбке ар Карзи. – Я как раз обещал брату найти одну книгу.

– Это какую? – насторожилась я. Уж больно алчным стал его взгляд.

– Найду – покажу, – заверил меня Лайет. – И куда теперь? – посмотрел он сначала направо, а затем налево.

Я повторила за ним это движение.

Справа, на улице Кривой, лавка господина Крэста, о которой как-то вскользь упоминал Агжей. Слева, на улице Одиночества, лавка госпожи Одаршевой, о ней рассказывала в письме Эллиен Варей.

– Налево, – решительно произнесла я, вспомнив, каким именно было тогда выражение лица брата. Если я правильно поняла, то посещение этой лавки оставило у него весьма приятные воспоминания.

– Значит, налево, – не стал спорить со мной Лайет, тут же пристроившись рядом. – Так Марк был с нею знаком? – успев проводить взглядом проходившую мимо девушку, поинтересовался он.

Я оглянулась, посмотрела вслед уходившей особе.

– А она не слишком худая? – вместо ответа полюбопытствовала я.

– А сама-то! – вроде как оскорбился он.

– Ты на меня так и не смотришь, – парировала я.

– А ты откуда знаешь? – тут же привел он весомый аргумент.

– А разве смотришь? – не осталась я в долгу.

Так, шутливо пререкаясь, мы подошли к лавке госпожи Одаршевой. Занимала та первый из двух этажей небольшого особняка. Стены выложены из камня, на окнах тяжелые ставни.

– А нам точно сюда? – задумчиво приподнял бровь Лайет, когда мы подошли к узкой, как мне показалось, зловещей двери, на которой вместо вывески висела табличка: «Ты уверен, что хочешь сюда войти?»

– Сейчас узнаем, – невозмутимо заявила я и уже протянула руку… как дверь внезапно распахнулась сама.

– Добро пожаловать, – улыбнулась нам с порога довольно миленькая старушка. – Любите книги?

– Да, – опередил меня Лаейт.

– Да, – сглотнула я, разглядывая одеяние этой дамы. Платье не по моде, странный чепчик на седых волосах, яркая шаль. Завершали образ едва державшиеся на кончике носа очки и чашка ароматного чая, которую она держала в руке.

– Да что ж вы стоите! – спохватившись, вдруг засуетилась она. Посторонилась, приглашая проходить.

Мы с Лайетом переглянулись – я бы предпочла сбежать, но перед другом было немного стыдно. Магесса, четвертый номер в табеле…

– Вам что-нибудь предложить? – словно не заметив заминки, спросила хозяйка.

– Мне – чаю, – решительно вошла я внутрь.

– Мне – тоже, – последовал моему примеру Лайет.

– Тогда я сейчас приготовлю, а вы проходите и не стесняйтесь, – вновь улыбнулась нам эта особа. Отвела руку с чашкой в сторону, и та вдруг исчезла, оставив после себя лишь чуть сладковатый ягодный аромат.

– Вы – маг? – поинтересовался Лайет.

– А вы? – в очередной раз продемонстрировала ряд белоснежных зубов старушка.

Дожидаться ответа она не стала. Указав на дверь справа, сама направилась к той, что находилась как раз напротив.

– Если мы опять ввяжемся в какую-нибудь историю… – мрачно начал Лайет.

– Мой брат сделает из нас чучела, – заключила я, опять первой проходя к двери. Толкнула ее.

Это действительно оказался книжный магазин, просто необычный, больше напоминавший библиотеку. Между подпиравшими потолок книжными шкафами стояли столы, столики, стулья, кресла, диванчики, стремянки.

– Здесь пахнет древностью, – шумно втянув в себя воздух, благоговейно прошептал Лайет.

– И тайнами, – добавила я, ловя себя на том, что у меня разбегаются глаза.

– А еще открытиями, – сказал Лайет.

– Я отсюда никуда не уйду, – заявила я, делая следующий шаг. Окинула помещение быстрым взглядом, пытаясь понять, где и что здесь находится.

– Я – тоже, – поддержал меня ар Карзи.

– А вот я и, – раздался голос за спиной, и к запаху кожи, бумаги и чернил добавился тот самый ягодный аромат. – Что же вы стоите? – поторопила старушка нас, проходя к столику у самого окна.

– Кажется, мы растерялись, – честно призналась я.

– В первый раз многие теряются, – поставив поднос, который держала в руках, засмеялась она. – Меня в Кентриле считают экстравагантной, но приходят, потому что я люблю книги и умею с ними ладить.

– Ладить с книгами? – удивился Лайет.

– Ладить, ладить, – улыбаясь, подтвердила старушка. – Что вы хотели здесь найти? – неожиданно обратилась она ко мне.

– «Семь ключей Валери Бертрана», – не замедлила я с ответом, назвав редчайшее издание по тонким щитам, одно время считавшееся полностью утраченным. Потом его совершенно случайно обнаружили в развалинах замка, пришедшего в упадок еще во времена истребления зовущих.

– Хороший выбор, – ничуть не удивилась старушка, продолжая разливать чай. – Ну а вы, молодой человек? Впрочем, – хитро прищурилась она, – лучше не говорите. Не будем смущать эту милую девушку.

Я хмыкнула. Это же надо! Вторая женщина за сегодняшний день без труда узнает во мне девушку. А герцог с маркграфом…

– «Семи ключей Валери Бертрана» у меня конечно же нет, – указав мне на стул, вздохнула старушка, – но его довольно хороший перевод на гердорианский предложить могу. Да, – добавила она, когда я присела, – забыла представиться, – я – госпожа Одаршева. Но близкие называют меня Софи.

– Я – Мишель, – улыбнулась я, ухватившись за чашку. – А это мой друг Лайет.

– А вот ваш друг Лайет пойдет со мной. – Госпожа Одаршева поставила поближе ко мне корзиночку с печеньицами. – То, что он ищет, находится слишком высоко. Чтобы не попало не в те руки, – добавила она, уже отходя.

Одна чашка сменяла другую. В магазин кто-то заходил, выходил. Софи вежливо извинялась, помогала новым покупателям разыскать нужную книгу, предлагала устроиться на стуле или в кресле, угощала чаем и вновь возвращалась к нам, продолжая свой рассказ. О том, как после длительного путешествия вернулась в Кентриль и открыла эту лавку. Как ее называли чудачкой, не принимая всерьез способность разговаривать с книгами. Как даже пытались бить окна, отказывая в праве жить так, как ей хочется. Как грозили сжечь дом, если не уберется из города. Как, наконец, признали, но все равно иногда бросали вслед обидные слова.

А мы слушали, кивали, переживали, убеждали, забыв обо всем, кроме этого чудесного мирка, в котором нам с Лайетом было очень уютно.

О том, сколько прошло времени, мы вспомнили, лишь когда за окном начало темнеть.

Вспомнили и…

Когда вернулись в кафе, ни Марка, ни Эллиен Варей там уже давно не было.