Глава 13

– Ответ от де Корсото? – услышав звук открывающейся двери, повернулся Алекс, отойдя от похожего на бойницу окна.

До ужина еще пара часов, но затянувшие небо облака сделали ранний вечер похожим на поздний.

– От де Эренталя, – произнес вошедший в кабинет Жан Жака Марк. Протянул поднявшемуся навстречу Эдгару свернутый лист бумаги. – Еще два прорыва, и опять летающие. В одном случае Зимние с аркаином и минимум жертв, в другом – свободные.

– Что подтверждает наши выводы, – заключил сидевший за столом Арлинг. Щелчком сделал ярче свет магического светильника. – Зимние и Ночные предпочитают держать нейтралитет и между собой, и в отношении с нашим Миром, а Огненные – действовать чужими руками. Сейчас это руки работающих за вознаграждение внекланников. И ищут они наследников Ночных, что приводит к следующему, не самому оптимистичному для нас выводу о том, что глава этого рода мертв и не оставил прямого наследника, которому бы передал свой аркаин.

– Побочные ветви…

– Бывший глава Ночных был слаб, но для Повелителей это скорее исключение, чем правило. Это к вопросу о побочных ветвях.

Марк подошел к заставленному книгами шкафу. Каждый из древнейших фолиантов в отдельном футляре, на каждом магическая печать, способная испепелить глупца, попытавшегося добраться до сокровищ, минуя владельца этих раритетов.

– Известно, – после короткой паузы продолжал Дорсэ, – что один из исчезнувших наследников – пропавший внук Дарклая. И если это так…

– Если это так, то все очень серьезно, – вновь подхватил Жан Жак. – Огненные сделают все возможное, чтобы избавиться от него. И если он у нас…

– Он у нас, – не обернувшись, твердо произнес Марк.

– Информация точная? – Жан Жак подошел, встал с ним рядом.

– Его величество является гарантом безопасности.

– Что? – вскинулся перечитывавший послание де Эренталя Эдгар.

Посмотрел на Агжея – тот пожал плечами, намекая, что для него это является таким же откровением.

И ведь не солгал. Если только совсем чуть-чуть.

– Его величество разрешил поделиться с вами некоторыми нюансами этого договора, – развернулся Марк. Отошел к столу, положил на него чистый лист бумаги.

Чистым он оставался недолго, достаточно оказалось приложить перстень, чтобы непорочную белизну прочертили алые линии королевского герба.

– Прежде чем мы продолжим… – Марк сделал шаг в сторону и жестом предложил начать ритуал.

В чем он заключался, было известно всем, кто находился в комнате. С одной стороны, знак высшего доверия, с другой…

– А если я захочу отказаться? – не столько улыбнулся, сколько оскалился Агжей.

Подобных клятв в его жизни было уже достаточно, одной больше, одной меньше, так что выходка его скорее была похожа на демарш, чем отражала реальное отношение к предстоявшему действу.

– Никакого насилия, – понимающе усмехнулся Марк. – Просто идешь в свою комнату, берешь вещи и возвращаешься в столицу.

– А говоришь, что никакого насилия, – хмыкнул Агжей, первым подходя к столу.

Положил ладонь на бумагу. Линии вспыхнули, оставив на коже рисунок раскинувшего крылья грифона, которые тут же исчезли, готовые проявиться вновь, как только этого потребует взятая на себя миссия.

– Эдгар? – Марк посмотрел на герцога.

Не хотел бы он втягивать его светлость, но… Все сложилось так, как сложилось. Не по его воле – по стечению обстоятельств.

– Принимаю, – как только отошел Агжей, Эдгар занял его место.

И вновь все повторилось. Снова возник алый контур странного животного, у которого тело льва венчала голова орла, – и де Борей уступил место Алексу.

Последним был Жан Жак. Хмурился сильнее обычного, но…

У этого тоже сложилось, пусть и по иным причинам.

– Возвращаясь к договору… – Марк скомкал лист, бросил его в стоявший рядом с графином стакан для воды и, достав магическое огниво, высек искру. Огонь тут же перекинулся на торчавший над кромкой край бумаги. – После Дарклая наследовал его сын, но он, как мы знаем, был слаб и понимал, что долго ему не продержаться. Но он был умен, поэтому, обзаведясь ребенком и убедившись, что тот полностью принял дар деда, спрятал его у нас. Соглашение, по которому его наследник в назначенное время встанет над Ночными и, выполняя волю отца, возьмет на себя защиту нашего мира от прорывов, подписали четыре короля и Повелитель Повелителей.

– Все даже серьезнее, чем я думал, – медленно, очень медленно выдохнув, процедил сквозь зубы Жан Жак.

– Значительно серьезнее, – согласился с ним Марк. – Особенно если учесть роль твоего отца во всей этой истории.

– Мог бы и не напоминать! – буркнул Жан Жак.

– Не мог, – все так же спокойно отозвался Марк. – Одна из наших задач – сохранить жизнь наследника до того самого назначенного времени.

Особой реакции он не ожидал – для правильных выводов все достаточно подготовлены, но эта тишина… Не зловещая – такая, что хотелось тряхнуть головой, избавляясь от давящего, гнетущего ощущения, все-таки заставила его оглянуться, и он сразу же встретился взглядом с оказавшимся напротив него Агжеем.

– Он среди нас?

Скрывать очевидное Марк не собирался.

– Да, он среди нас.

– Ему известно, кто он? – не удовлетворился его ответом Агжей.

– На этот вопрос мне трудно ответить, – пожал плечами Марк. – У него есть для этого вся информация, но…

– Это не ты и не Жан Жак, – окинув всех быстрым взглядом, твердо произнес Алекс. – И не я, – добавил он через секунду. – Эдгар? Нет, хотя я поставил бы на него.

– Благодарю за высокую оценку моих способностей, – паясничая, поклонился де Борей.

Де Риньи на его фиглярство внимания не обратил, все так же глядя куда-то в стену.

– Агжей? На первый взгляд – да, но нет, – по той же причине, что и его светлость. Возраст.

– А что не так с возрастом? – сменил тон Эдгар.

– Что не так с возрастом? – криво усмехнувшись, протянул Алекс. – Историю надо было учить, а не по барышням бегать.

– Кто бы говорил! – парировал герцог, но тут же примирительно поднял руки вверх, давая понять, что продолжать в том же духе не стоит.

– Надо выпить! – встряхнулся де Риньи, словно не замечая, с каким вниманием наблюдают за ним остальные. – Есть чем залить? – повернулся он к Жан Жаку.

– Найдется, – коротко бросил тот, обходя стол. Наклонившись, открыл дверцу. Достал початую бутылку, пару бокалов. – Остальным придется по кругу, – выпрямился он.

– Не придется, – быстро подойдя, схватился Алекс за бутылку. Выбил пробку, прямо из горла сделал несколько глотков и протянул Жан Жаку, предлагая продолжить. – А с возрастом вот что. Насколько я помню из обзорного курса по расам Нижнего и Верхнего мира, принятие дара у деркари происходит в период с семи до девяти лет. Потом наследника отправили к нам, насколько я понимаю, в Нижнем мире инсценировав его убийство. А теперь, – он развернулся к Эдгару, – возвращаемся к знанию истории. Около пятидесяти лет – ни одного прорыва. Время правления Дарклая, у которого был союз с Зимними. После его смерти – несколько прорывов в год, но никого страшнее рогатых. Самый серьезный был пятнадцать лет тому назад. Рогатые, змеи, летающие. Были свидетели, видевшие Черных.

– Наследнику сейчас от двадцати двух до двадцати четырех, – закончил за него Агжей. – И тогда у нас остается только одна кандидатура. Лайет!

– Две, – совершенно спокойно поправил его Алекс. – Мишель.

– Нет! – покачал головой Агжей. Медленно, категорично. – Мишель рос на моих глазах.

– Тебе тогда было одиннадцать, ты мог…

– Я – заклинатель! – сорвался Агжей. – Будь у него чужая кровь, он бы не выдержал моих тренировок, уже давно свихнувшись!

– А ты что скажешь? – словно ставил точку в этом споре, спросил Эдгар у Марка.

– Я сказал все, что мог. – Марк принял обошедшую круг бутылку. Встряхнул, сделал глоток. – Повелители имеют врожденную защиту от контроля разума в любом его проявлении.

В его взгляде, направленном на де Ланье, было сожаление.

– Нет! – повторил Агжей. Так же жестко, непримиримо.

– Сейчас не имеет значения – кто, главное, не спугнуть его и не дать наделать глупостей, – вновь взял слово Марк. – Совесть у парня есть, чувство ответственности – тоже.

– Это не Мишель! – как заклинание, с убеждением произнес Агжей. – Если нужны доказательства…

– Молчать! – рявкнул Марк, заставив всех вздрогнуть.

Уж на что Жан Жак ко всему был привычен, но и тот едва не склонил голову, признавая право Дорсэ приказывать подобным тоном.

И только де Ланье упрямо продолжал:

– Вот от кого я не ожидал…

– Я еще раз повторяю, – холодно оборвал его Марк, – наша задача – его безопасность. Два кандидата – охранять будем двоих, не делая различий между ними. Но и это еще не все. – Он отдал бутылку Жан Жаку. – Кажется, вы забыли еще об одном наследнике. Точнее, – повернулся он к Эдгару, – наследнице. И о тех покушениях, которые вам, ваша светлость, удивительным образом удалось избежать. Хочу напомнить, что герцогу де Корсото с огромным трудом удалось уговорить его величество пустить вас по следу этой барышни. Он был склонен запереть вас в какой-нибудь своей крепости и не выпускать, пока ищейки не разберутся с проблемой. Так что мой вам совет: не испытывайте его терпения. Вас, ваше сиятельство, – почтил он своим вниманием де Ланье, – это тоже касается. – И, не дав никому высказаться, заключил: – На этом позвольте мне вас покинуть.

Дорсэ уже вышел из комнаты, а оставшиеся в ней все так же молчали. Неловко. Оцепенело.

– Из мальчишки получился неплохой щит, – неожиданно произнес Эдгар, нарушая тягучую, напряженную тишину. – Хорошо чувствует мага, держит правильную дистанцию, не лезет под руку.

– Он – не наследник, – очнулся и Агжей. Посмотрел на де Борея открыто, давая увидеть и ощутить собственную уверенность.

– А разве это имеет какое-то значение? – добродушно хмыкнул Эдгар. – Он спас мне жизнь, был со мной в бою. Более чем достаточно, чтобы принять его таким, каков он есть.

– Согласен, – забрав бутылку у Жан Жака, бросил Алекс. – Да и Лайет…

– Нормальный парень, – кивнул Арлинг. – И пространственник из него неплохой. Схватывает на лету.

– Вы это серьезно? – вскинулся Агжей. Обвел всех медленным взглядом.

– Серьезно, – двинул его по плечу Жан Жак. Отошел к столу, наклонился. – У меня тут еще одна завалялась…

– И почему я этому не удивлен, – усмехнулся Эдгар. Посмотрел на Агжея. – Расслабься. Как бы ни повернулась история, Марк Мишеля в обиду не даст. Если уж взял над кем-то опеку…

Агжею очень хотелось в это поверить.

Но никому и никогда он не признавался, что самым большим его страхом был страх потерять ее…

Так похожую на маму сестру.

– И последнее. – Де Борей остановился напротив меня. – Предупреди всех, что вещи мы отправляем утром. Сами отправимся порталом, в обед. На этом…

Я заставила себя не шевелиться. Реплику «на этом – все» герцог начинал уже трижды, и каждый раз вспоминал еще о каком-нибудь забытом поручении.

И ведь накликала. Эдгар посмотрел на меня, на сидевшего в кресле у камина Алекса и, не закончив фразы, направился к двери.

– Ваша светлость? – поднялась я, с удовольствием выпрямляя уже подуставшую спину.

Более двадцати писем, пространный ответ управляющему замком, доклад его величеству о стычке с летающими…

– Следуй за мной, – коротко бросил де Борей и добавил, но обращаясь уже не ко мне: – А ты разве не с нами?

– Да чтобы я пропустил подобное развлечение? – хмыкнул, вставая, Алекс.

– Я именно так и подумал, – уже выходя из кабинета Жан Жака, который он предоставил нам для работы, заметил де Борей. Показалось, ехидно, что стоило рассматривать как предупреждение. Не для де Риньи, естественно, для меня.

– Ваша светлость, – догнала я де Борея, пристроилась рядом, – я могу…

– Придем – узнаешь, – оборвал он меня.

– Я хотел уточнить, – продолжала я ровным тоном, – когда именно карета с багажом прибудет в Кентриль?

– К вечеру, – не сбавив шага, отозвался де Борей. Спустился по лестнице легко, словно и не было у нас за спиной стычки с летающими, бессонной ночи и напряженного дня.

Я ему почти позавидовала. Позавидовать без вот этого «почти» помешало предчувствие. Чего?

Если бы я знала!

– Это хорошо, что вы уже здесь, – выйдя в холл, направился Эдгар в сторону стоявших у двери в столовую Лайета и Жан Жака.

У меня появилось непреодолимое желание сбежать, но Алекс шел позади, буквально дыша мне в затылок.

– И что ты еще задумал? – переведя взгляд с меня на Эдгара, как-то обреченно спросил Жан Жак.

– Тебе понравится, – хмыкнул герцог и начал снимать камзол. Бросил его подошедшему Марку. – Держались вы неплохо, – вновь заговорил он, закатывая рукава, – но для настоящего боя действовали слишком медленно.

– А это был не настоящий бой? – догадываясь, что сейчас будет продолжение ночного кордебалета, уныло поинтересовалась я.

– Не настоящий, – сочувственно посмотрел на меня Жан Жак. – В настоящем бою вас бы убили после первой же связки.

– Летающие тоже были бутафорскими? – принял мою сторону Лайет.

– Летающие не были бутафорскими, – заверил его Эдгар, – они были заторможенными пением Агжея. А где, кстати, он?

– Здесь я, – показался на лестнице заспанный брат. – А это не могло подождать? – сверху вниз посмотрел он на нас.

– А зачем тянуть? – на мой взгляд, излишне задорно парировал Эдгар. – Мало ли…

– Со мной или с Жан Жаком? – как мне показалось, невпопад спросил Алекс.

– С тобой, – выходя в центр холла, бросил Эдгар. – Арлинг удостоит нас чести поставить купол Хаббарда.

– А может, мальчишка? – повторяя фокус с раздеванием, хмыкнул Алекс. Вот только он избавился и от рубашки. Словно издеваясь. – У него неплохо получается, – подмигнул он мне.

– Я не мальчишка! – выдала я угрюмо, старательно не глядя на де Риньи. Получалось плохо. Стоял он слишком близко, чтобы не видеть упругой кожи, натянутой на сильные, крепкие мышцы. Не замечать, как они дышат, не вынося неподвижности.

– А это мы сейчас проверим, – заставив меня вздрогнуть и очнуться, захохотал де Риньи. – Повторите с Лайетом нашу связку – перестану звать пацаном. А не повторите…

– Еще неизвестно, кто здесь пацан, – забирая у него одежду, мимоходом заметил Марк. Посмотрел на меня с прищуром.

Я тут же подобралась, понимая, что еще немного – и выбилась бы из своих двух образов, дав повод для подозрений.

Впрочем, могла не стараться.

– Интересная постановка вопроса, – поддержал Алекса Эдгар.

Смех Алекса еще эхом отражался от стен, когда они встали рядом. И не важно, что один оказался на полшага впереди. Они были вместе, единым целым.

Вспыхнул купол Хаббарда, отгораживая нас от них, но я это только отметила краем глаза, завороженная удивительной слаженностью движений.

Стойка спиной к спине. Хлопок – и ладони Эдгара тут же разлетелись в разные стороны, выставляя внутренний щит. Перемещение. Алекс, мягко скользя, выступил вперед.

– Риксель!

Начать отсчет я не успела, внутренний щит укрепился шестью ловушками для атакующих заклинаний.

– Дуэрт!

Эдгар сделал шаг вправо, выбросил руку вперед – вместе с выпущенной Алексом стрелой, прикрывая ее, полетела, ввинчиваясь в воздух, двойная спираль. Впилась в купол, заставив его зазвенеть – тонко-тонко…

– Рамбирь!

Эдгар переместился обратно, встав точно за спиной де Риньи. Теперь уже обе руки ушли вперед, описав полукруг. Две плиты встали перед Алексом, прикрывая его от ошметков собственного заклинания.

– Небо!

Де Борей прогнулся, откинулся назад, почти упал, приняв вес на одну руку. Сброшенная со второй заготовка выглядела как смерч. Черная воронка, уходя вверх, становилась все больше, ввинчивалась в удерживаемый Жан Жаком щит, загудела низко….

И никакого тебе счета, которому нас учили в академии.

– Это невероятно! – прошептал за спиной Лайет.

Я ничего не стала говорить, понимая, что до такого совершенства мне еще…

– Возьми! – выводя меня из ступора, крикнул Жан Жак.

Перебросил ключ купола, а сам нырнул туда, к Алексу и Эдгару, продолжавшим свой невообразимый бой.

Новая позиция. Арлинг и де Риньи впереди, но так, чтобы не мешать друг другу. Де Борей отступил назад, изменил кривизну основного щита.

Названия заклинаний следовали одно за другим. Алекс, Жан Жак… Алекс, Алекс, Жан Жак…

Наступил миг, когда я перестала что-то понимать, лишь, прикусив губу, держала купол и мечтала о передышке. Хотя бы об одном мгновении.

Об одном-единственном мгновении.

Потом стало чуть легче – Лайет напрямую делился своей силой, но помогало недолго. Заклинания, которые использовались, были мощными, они выбивали купол из-под моего контроля. И купол дрожал, выгибался, расползался, гудел… как гудело у меня в голове от вспышек, цветных пятен, сгустков тьмы, многоярусных плетений, которыми легко и непринужденно играл Эдгар.

У меня уже помутилось в глазах, когда я услышала долгожданное:

– Сбрасывай!

Я и сбросила, тут же едва не рухнув на колени. Упасть не дал Лайет, придержав за плечи.

– Мишель! – с тревогой вскрикнул он, пытаясь поймать мой взгляд.

А я бы и хотела ему помочь, но все вокруг кружилось, мельтешило, становилось вдруг то ясным и отчетливым, то вновь расплывалось и норовило утянуть меня в странную, полную манящей неизвестности мглу.

– Мишель! – меня трясли за плечи.

Я резко открыла глаза, вздохнула, восстанавливая дыхание, и улыбнулась. Искренне, восторженно.

– Это было невероятно! – посмотрела на де Борея, державшего меня вместо Лайета.

И ведь что самое удивительное: воспринимался он все таким же бодрым, как и до этого показательного выступления. Если только рубашка была влажной да сильнее, ярче, чувственнее стал запах разгоряченного тела.

– А ты молодец! – по-дружески двинув Жан Жака по плечу, подошел к нам Алекс. – Упертый!

Передернув плечами, освободилась от захвата Эдгара. Отпустил он с явным неудовольствием, похоже считая меня слабее, чем была на самом деле, но все, чего я хотела в этот момент, – оказаться от них как можно дальше.

В академии парни – мои ровесники. Столько времени мы проводили вместе, чтобы привыкнув, начать воспринимать их как друзей. Алекс с Эдгаром были мужчинами. И не только по возрасту – по отношению к этой жизни, от которой они пытались взять все, что она могла им дать.

И это чувствовалось. В этих взглядах – острых, волнующих, полных азарта, который они испытали. В позах, в каждой из которых они продолжали оставаться готовыми к схватке…

– Можете звать меня мальчишкой, – найдя в себе силы поднять голову, твердо посмотрела я на де Риньи. – Мне до такого…

– А ты что думаешь? – не дав мне продолжить, Алекс развернулся к Лайету.

В отличие от меня ар Карзи выглядел значительно более спокойным.

– Нужны тренировки, – не задумываясь, уверенно произнес он. – Вы используете наиболее эффективные комбинации, которые завязаны не столько на голос, сколько на движения и жесты, что позволяет действовать значительно быстрее, чем в том режиме, в котором тренируют нас.

– Тоже молодец, – серьезно кивнул Алекс. Провел ладонью по влажным волосам, обтер ее об штанину. – Ну и раз ты такой умный, ответь: почему в академии используют другую технику обучения?

– Потому что это опасно, – хмыкнул Лайет. – Если все маги будут подготовлены так, как вы… – Он покрутил головой, намекая, что не хотел бы встретиться с подобным в своей обычной жизни.

– Я же сказал, что он молодец, – одобряюще улыбнулся Алекс. Посмотрел на Эдгара: – Я согласен.

– Согласен, – неизвестно в чем поддержал его Жан Жак.

– Не уверен, но спорить не буду, – подал голос Агжей, поднимаясь с пола.

– Это ваше решение, – подошел к нам Марк. Подал Эдгару камзол, второй вместе с рубашкой протянул Алексу.

– Это – мое решение, – поправил его де Борей. Одеваться не стал, перекинул камзол через руку.

– А я могу узнать… – воспользовавшись возможностью, чуть развернулась я, чтобы не видеть полураздетого Алекса.

– Можешь, – перебил меня де Борей. – Постарайтесь хорошо выспаться, с завтрашнего дня начнем тренировки.

– Что? – опешила я и не без испуга посмотрела на брата. Если мне придется снять куртку…

– А где Бригитта? – вовремя вмешался Марк.

– Не знаю, – нахмурилась я, вспоминая, когда последний раз видела белку.

Она, конечно, вполне могла за себя постоять, но…

Сейчас, после вопроса Марка, ее отсутствие вызывало у меня серьезное беспокойство.

– Кимбирь!

Пальцы ощутили похожую на невидимую косточку основу щита.

Огненная плеть разрезала воздух, впившись в каменную стену рядом с прикованным к ней Лайетом.

Уверенной я не была, но показалось, что запахло паленым волосом.

– Медленно! – спокойно произнес Эдгар. Сделал глоток вина. – Позиция! Очистить руки! – Приказы звучали хлестко, бескомпромиссно.

– Ваша светлость, – прохрипела я, – я прошу прерваться.

Пить хотелось немилосердно. Есть – тоже.

– Дуэрт! – вместо ответа крикнул он.

Шаг вправо, рука вперед, выбрасывая в воздух двойную спираль…

Лайет попытался дернуться, уходя от пущенной Алексом стрелки, но лишь звякнули цепи.

– Плохо, – удрученно покачал головой Эдгар, когда ар Карзи вскрикнул. Вряд ли заклинание было мощным, но точно болезненным.

– Ваша светлость! – умоляюще протянула я.

Полтора часа непрерывных тренировок. Вместо одной куртки – две. Де Риньи хотел заставить надеть три – их занятия именно так и проходили, но Эдгар смилостивился, решив начать с более простого варианта.

– Позиция! Очистить руки! – потребовал он, закинув ногу на ногу.

Тренировались мы опять в холле, но сегодня он выглядел несколько иначе. Кресло со стоявшим рядом с ним столиком для де Борея. Цепи для Лайета. И щиты, прикрывавшие двери, окна и лестницу в качестве своеобразных украшений.

Брат, Марк, Дарк и Жан Жак тоже были здесь. Агжей сидел в своей излюбленной позе на полу, прислонившись спиной к двери в столовую. Марк и Дарк наблюдали за всем с лестницы. Арлинг то уходил, то вновь возвращался, добавляя мне нервозности своими скептическими ухмылками.

– Я устал, – промямлила я. Еще немного и…

Додумать мысль до конца, когда я делала свое признание, мне не удалось.

А ведь так хотелось произнести: «А я – девушка» и посмотреть на их реакцию.

– Кимбирь! – бросил Эдгар, заканчивая мои душевные терзания.

Косточка основы щита.

Огненная плеть обдала Лайета брызгами искр.

– Позиция! Очистить руки!

– Ты с ним не слишком жестко? – остановился за креслом Эдгара Жан Жак. – Мальчишка все-таки.

– Тебе сколько было? – не оборачиваясь, спросил герцог.

– Молчу! – примиряюще поднял тот руки. – Но если он разозлится…

Вряд ли имел в виду брата – того, похоже, происходящее не слишком-то и беспокоило, скорее уж меня. Но я и так уже была зла.

– Кимбирь!

Основа, бросок…

– Будь это настоящий бой, твой друг был бы уже мертв, – флегматично произнес Эдгар. Поднялся, подошел ко мне, встал напротив. – Ты либо соберешься…

– Либо что? – просипела я, дерзко глядя ему в глаза.

Как же я его сейчас ненавидела! Понимала, что все это из лучших побуждений, но…

– Либо ему будет очень и очень больно, – едва ли не с ласковой улыбкой протянул де Борей.

– Я не просил с нами заниматься! – огрызнулась я, догадываясь, что все это бесполезно. Как бесполезно рассчитывать на брата и Марка. Эти хоть и выглядели несколько недовольными, но вмешиваться в процесс обучения точно не собирались.

– А разве вас кто-нибудь спрашивал, хотите вы этого или нет? – несколько удивленно приподнял бровь Эдгар.

– Я до тебя доберусь! – яростно процедил распятый на стене Лайет.

– Доберешься, – продолжая смотреть на меня, кивнул Эдгар. – Вот как только он поставит хоть один нормальный щит и я тебя отпущу, так сразу и доберешься. Готов?

– А если я скажу, что нет? – медленно проговорила я.

– Это ничего не изменит, – расплылся в улыбке де Борей.

И этого типа я считала лучше Алекса?

Глупая и наивная Мишель! Давно уже должна была понять, что все они одинаковы и исключений из этого правила нет.

«А как же Лайет?» – кольнула совесть.

Приказав ей заткнуться, с гневом взглянула на герцога.

– Готов!

– Вот и прекрасно, – не без задора подмигнул он мне. – Алекс, приготовь огненный смерч.

– Что?! – вскинулась я.

На глазах выступили слезы обиды. Мы им помогали, а они…

Огненный смерч был довольно серьезным атакующим заклинанием. На низком уровне мог оставить на теле средней тяжести ожоги и переломать кости, на высшем…

Об этом лучше было даже не думать.

– Сделаю, – не без удовольствия отозвался де Риньи. – Только…

– Лекарь ждет в соседнем зале, – успокоил его с улыбкой Эдгар. Отошел к креслу, прихватил со столика бокал с остатками вина. – Позиция! Очистить…

Взгляд Лайета я перехватила именно в этот момент. Спокойный, уверенный. Уголки губ дернулись…

А воображение нарисовало другую картину. Его обмякшее тело. Пузырящаяся ожогами кожа. Лысый череп, лишенное бровей и ресниц лицо…

То, чем обдало меня, не было яростью. Это был страх! Холодный, обжигающий. Страх не успеть, не суметь, потерять…

И время вдруг замедлилось, сделало весь этот мир другим, собранным из кусочков, которые двигались, сменяли друг друга, как мозаика, выкладывая новый узор.

Название щита я не услышала – звуки разлетелись, словно детский алфавит, но в их подсказке и не нуждалась, уже делая шаг и выбрасывая вперед обе руки. А потом сложила их крест-накрест, и вновь развела, выпуская четыре атакующих щита.

– И как ты это сделал? – вернул меня в настоящее задумчивый голос Эдгара.

Посмотрев на противоположную стену, невольно сделала шаг назад. Разрезанные цепи еще раскачивались, позванивая, на камне четко выделялся темный круг, оставленный огненным смерчем таявшей за границами защитной стены.

– Не знаю, – честно прошептала я, глядя на поднимавшегося с пола Лайета. – А что я сделал? – ошарашенно посмотрела на герцога.

– Показал, на что способен, – подойдя, хлопнул Эдгар меня по плечу. – Рамбирь и четыре Меча в одной связке! Алекс, ты такое когда-нибудь видел? – продолжая удерживать меня, спросил он у де Риньи, который вместе с Марком помогал ар Карзи избавиться от остатков цепей.

– Если только в твоем исполнении, – повернулся Алекс к нам, – да Жан Жака.

– Вы забыли де Ашкера, – поднимаясь с пола, небрежно бросил брат. – На этом все?

– Нет, не все, – развеселился Эдгар, – но с Лайетом этот метод не пройдет, так что можешь Мишеля забирать, – подтолкнул он меня к Агжею.

– Я останусь! – пробежав несколько шагов, остановилась я. Уж очень не хотелось оставлять Лайета одного.

– Идем! – Агжей, подойдя, схватил меня за шкирку и потащил к лестнице.

– Не пойду! – под дружный смех попыталась вывернуться я.

Все, что удалось – двинуть брата по ноге, но помогло мало, физически он был значительно сильнее меня, да и усталость давала о себе знать.

Усталость и какое-то странное опустошение, словно я действительно сделала что-то за гранью своих возможностей.

Отпустил меня брат, уже втащив в коридор второго этажа. Когда я развернулась, собираясь высказать все, что накопилось в душе, он приложил палец к губам.

– Поговорим в комнате, – сказал Агжей негромко.

– Поговорим! – угрожающе протянула я ему в спину.

Шел он быстро, чтобы не отстать, пришлось поторопиться. Нет, заблудиться я не опасалась – негде здесь было заблудиться, но даже в таком виде показывать слабину не хотелось.

– Сначала – ванна, затем все остальное, – отойдя к окну, бросил брат, когда я закрыла за собой дверь комнаты.

– Что-то случилось? – мгновенно насторожилась я.

С ванной было все понятно – после полутора часов издевательств пахло от меня пренеприятно, но я слишком хорошо знала брата, чтобы не ощутить подвох.

– Случилось, – сказал Агжей, так и не обернувшись. – Но ничего такого, что не могло бы подождать еще полчаса.

– Что-то с Бригиттой? – подойдя, остановилась я у брата за спиной.

– Вернется твоя Бригитта, – несколько раздраженно отозвался он. – Нагуляется и вернется.

– А если…

В ответ брат тяжело вздохнул, давая понять, что подобный разговор мы с ним уже вели. Бригитта была свободолюбивым существом и время от времени заставляла меня нервничать. День, два, три…

Мне оставалось надеяться, что в этот раз будет так же, как и раньше. Найти ее, если она того не желала, было практически невозможно. Если только обратиться в службу надзора, но тогда уж потерять ее совсем.

В полчаса я не уложилась. Тело было уставшим, вода не отпускала, давая так необходимое мне сейчас расслабление. Но когда, завернувшись в мужской халат и обмотав голову полотенцем, все-таки вышла в комнату, брат продолжал стоять на том же самом месте, где я его и оставила.

– Теперь ты можешь сказать, что случилось? – вновь подошла я к нему. Обняла за талию, прижалась щекой.

– Я получил сообщение от дяди, – накрыв мои ладони своими, как-то напряженно произнес он.

– И что было в этом сообщении? – стараясь, чтобы прозвучало беспечно, отозвалась я.

О плохом думать не хотелось, но уж если Агжей стал, как натянутая тетива…

– Оно касается тебя, – продолжал брат. Томиться неизвестностью и дальше он меня не заставил. – Помнишь, я говорил о предложении, которое дядя сделал де Борею, де Риньи и де Ашкеру?

– Ты имеешь в виду дядюшкины матримониальные планы? – насмешливо сказала я, но внутри все оборвалось. Замуж мне не хотелось. Даже с учетом годичной отсрочки, которую давала академия.

– Они самые, – повернулся брат. Стянув с моей головы полотенце и отбросив его в кресло, поцеловал в мокрую макушку. – Дядя получил ответ от одного из претендентов. Положительный ответ, – добавил он, словно я сама не могла об этом догадаться.

– Кто? – даже не пытаясь отстраниться, глухо спросила я.

А сама мысленно повторяла: де Борей, де Риньи, де Ашкер… Герцог и второй щит королевства, любимчик короля и мой наставник, которого я начала ненавидеть после первого же его урока. Маркграф, лучшая ищейка королевства, друг того самого герцога, которого я уже ненавидела, мой личный кошмар, каждый разговор с которым становился битвой. И командир королевской стражи, которого я не узнала.

– Де Риньи, – выдохнул Агжей, прижимая меня крепче. – Извини, но тут я тебе ничем помочь не смогу. Если дядя решит…

– Я сама с этим разберусь, – мстительно усмехнувшись, отстранилась я от брата. – Ты только держи меня в курсе его планов, – попросила я, направляясь к шкафу с одеждой.

– Вот этого я больше всего и боялся, – хмыкнул за спиной Агжей, вынуждая меня трагически закатить глаза.

Уж кто-то, а Агжей никогда не пропустит подобного развлечения.

– Ты как? – Получив разрешение, я вошла в комнату Лайета.

Марк сказал, что все не так страшно, как можно было бы предположить, но я предпочла увидеть все своими глазами, не доверяя чужому мнению.

– Радуюсь, что остался жив, – хмыкнул ар Карзи, с вожделением бросив взгляд на тарелку, которую я принесла с собой. – Это мне? – сглотнув, осторожно поинтересовался он.

Выглядел он неважно, но лучше, чем я, когда закончилась моя тренировка. То ли методы были другими, то ли…

Я склонялась ко второму. Выносливость ар Карзи уже успела стать в академии предметом всеобщей зависти.

– Тебе, – подойдя к столу, поставила я свою ношу. Добавила толстый ломоть хлеба и ложку. – Может, сначала ванна? – мягко спросила, делая шаг назад.

– Что? – шумно втянув в себя воздух, с негодованием протянул Лайет. Потом повернулся. Ноздри его хищно подрагивали.

– Я все поняла, – улыбнувшись, подняла я руки. Отступила. – Голодный мужчина – злой мужчина.

– Маленьких не обижаем. – Подмигнув мне, он пододвинул стул. Сел. Как ни старался сдерживаться, но ложку схватил быстрым движением, тут же бросив на меня извиняющийся взгляд.

Мне оставалось только хмыкнуть. Сама я ела с не меньшей одержимостью.

Пока Лайет утолял первый голод, отошла к окну. Смотреть особо было не на что, но не хотелось смущать друга.

– Не проще ли отказаться? – дав ему несколько минут, поделилась я своими сомнениями.

С братом до такой степени откровенности мы не дошли. И не только потому, что демонстрировать свою слабость перед Агжеем мне не хотелось, – можете называть это комплексом младших в семье. Нельзя было не учитывать, что взгляд друга на ситуацию, в которой я оказалась, был не отягощен матримониальными планами дядюшки.

– Хочешь открыться? – понимающе вздохнул он. Ложка стукнула… не по тарелке – по столу.

– Уже не в первый раз, – усмехнулась я, но так и не повернулась. – Эти отношения затягивают, становятся глубже, откровеннее. Наступит день, когда они узнают, что я – девушка, и вот тогда…

– И что тогда? – заполнил он своим голосом паузу.

– Вряд ли они воспримут это как розыгрыш, – ответила я не без горечи. – Там, в Клараксе, все было иначе. Проще. Здесь…

– Ты – секретарь герцога де Борея, – не столько возразил Лайет, сколько более четко обрисовал происходящее.

– И именно поэтому он и Алекс нянчатся с нами, как с несмышленышами. – Лишь теперь я повернулась. – Де Риньи хотел взять меня учеником.

– Это все меняет, – лукаво приподнял бровь Лайет. А ведь всего несколько минут назад выглядел совершенно изможденным.

– Он один из трех, кому дядя предлагал меня в жены, – добавила я, глядя, как, по мере того как говорю, меняется выражение лица друга.

– А вот это действительно все меняет, – кивнул ар Карзи, поднимаясь. – Он тебе нравится? – подошел ближе.

– Хочешь вызвать на дуэль? – попыталась я свести все к шутке.

– Если понадобится, – порадовал меня Лайет. – Так он тебе нравится?

Вместо ответа дернула плечом. Потом все-таки сказала:

– Мне и Эдгар нравится. И ты – тоже.

– Я – другое дело! – Ар Карзи шутливо выпятил грудь вперед. Вот только взгляд был серьезным. – Что бы ты ни решила, можешь рассчитывать на меня.

– Я это знаю. – Я прижалась к нему. Всего на мгновение.

В грудь ударило так, что меня откинуло к окну. Дыхание сбилось…

– Мишель! – подхватил меня Лайет. Усадил в кресло, сам опустился на колени, в глазах появилась…

– Уже все нормально, – попыталась я шевельнуться. Когда получилось, улыбнулась. – Похоже, я действительно показала все, на что способна. Такого отходняка у меня еще точно не было.

– Давай-ка я лучше позову Агжея, – поднялся Лайет. Его ладонь на миг легла на мое колено.

– Не надо, – качнула я головой, чувствуя неожиданный прилив сил. Словно сначала обдало морозной свежестью, а потом согрело мягким теплом. – Значит, ты за продолжение пари? – посмотрела на него снизу вверх.

– Я – за здоровый эгоизм, – хмыкнул он, возвращаясь к столу. – Кто еще в претендентах?

– Де Борей и твой друг, де Ашкер, – устроилась я поудобнее.

– Друга можешь вычеркнуть, – передвинув стул и усевшись рядом, потянулся Лайет за тарелкой. – Хотя… – Он замялся.

– Мое состояние? – поторопила я его с ответом.

– Нет, – улыбнулся Лайет. – Я могу попросить… – Выражение его лица стало задумчивым, но оставалось таким недолго. – Ты хочешь замуж или нет?

С ответом я не задержалась:

– Нет!

– Тогда больше не беспокойся об этом, – хитро улыбнулся он и вновь взялся за ложку.

– Собираешься сделать моему дяде предложение, перед которым он не устоит? – чуть подалась я вперед.

Возможность породниться с родом ар Карзи могла стать для де Эренталя весьма серьезным испытанием. Древнейшая кровь, сильный дар, проявлявший себя и в мальчиках, и в девочках, неожиданные сочетания…

Перед богатством и близостью к трону он вполне мог и устоять – натура лисья, но отдавать меня за информацию о «государстве за морем» точно не станет, как и за монеты, а вот ради исследовательского интереса…

– Главное, не признайся случайно брату, – кинув в рот последний кусочек хлеба, произнес Лайет так, словно мы уже обо всем договорились. – Растянем помолвку года на два, а потом расторгнем ее. За повод не беспокойся, это я тоже беру на себя, – добавил он с хитрым прищуром.

– Интересно, и какой? – хмыкнула я.

– Я же сказал, не беспокойся, – засмеялся Лаейт. – Подождешь, пока приму ванну? – поднялся он. Ничуть не стесняясь, скинул камзол.

– Пойду, – встала и я. Окинула его оценивающим взглядом, в ответ на его безмолвный вопрос кивнула: мол, хорош. – Через час уходим. Пока есть время, хочу побыть одна и подумать.

– А вот это – зря, – вновь подошел он ко мне. – Все равно все будет так, как должно быть, – закончил весомо. Чуть наклонившись, как и брат, поцеловал в макушку. – Иди и не забивай свою голову проблемами, которые я обещал решить.

– Как скажешь, милый, – лукаво улыбнувшись, чуть присела я, вроде как демонстрируя покорность.

Громкий, резкий стук не дал мне продолжить представление.

Не дождавшись, когда Лайет даст разрешение войти, дверь распахнулась.

– Вот ты где! – влетел в комнату Алекс. – Идем! – кивнув мне, тут же развернулся он, торопясь выйти.

– Что-то случилось? – попытался остановить его Лайет.

– В двух словах не объяснишь, – обернувшись, буркнул Алекс. И добавил с намеком: – Лучше не заставляй герцога ждать!

– Я с тобой, – бросил Лайет и, опередив меня, вышел вслед за де Риньи.

Далеко идти не пришлось, но это и хорошо, а то бы истерзала себя предположениями. Галерея, переход, – и мы оказались у кабинета Жан Жака. Дверь была чуть приоткрыта, но тишина за ней стояла такая, что на мгновение стало даже боязно.

– Заходи, – пропуская вперед, отошел в сторону Алекс.

– Может, я? – попытался опередить меня Лайет.

Де Риньи многозначительно хмыкнул, но качнул головой:

– Он!

Понимая, что ничего не понимаю, взялась за ручку, потянула на себя.

Дверь открылась бесшумно, нагнетая и без того заставлявшее держаться настороже напряжение. И ведь догадывалась, что, грози мне серьезная опасность, де Риньи не выставил бы впереди себя, но…

Мелькнула мысль и о том, что герцогу стало известно, кто я. Мелькнула и пропала, потому что в тот момент, когда переступила через порог, услышала тихий писк.

Слишком хорошо знакомый мне писк.

– И что мне с этим теперь делать? – повернулся ко мне Эдгар, держа крошечного звереныша, который тихо попискивал и тыкался ему в ладонь тупой мордочкой.

Прежде чем сделать следующий шаг, посмотрела на сидевшего в кресле Агжея – тот наблюдал за всем с завидным равнодушием. И снова перевела взгляд на малыша.

Обманчивая беспомощность. Зубы у него такие, что вполне мог вырвать кусок мяса из опрометчиво подставленного пальца. Да и то, что был еще слепым, не мешало ему прекрасно распознавать возможного врага.

– Что делать? Растить, – насколько это было в моих силах, спокойно ответила я, вспомнив, как когда-то вот так же растерянно смотрела на пушистый комочек, неожиданно оказавшийся в моей комнате.

Его мать – она же и отец – устало лежала на подоконнике и следила за мной внимательным взглядом, в котором не было и намека на настороженность. Потом, похоже придя к какому-то выводу, поднялась, проверещала что-то непонятное и выскочила в окно, предоставив мне заботиться о своем малыше.

О том, что в природе метаморфы оставляли новорожденного выживать самостоятельно, я узнала уже позже. Как и об их верности, если уж они привязывались к кому-то.

– Но почему именно я? – Вопреки ситуации, взгляд де Борея был вполне спокойным.

– А это вы у нее спросите, – кивнула я на окно, имея в виду белку. – Или у него, – двинула я подбородком в ту же сторону, но уже имея в виду Агжея. – И не стоит держать его постоянно на руках. Дайте ему лучше сырого мяса и позвольте немного погулять. Да, кстати, в первый месяц растут они очень быстро. Едят много.

– А ты откуда знаешь? – подозрительно поинтересовался де Риньи, подходя ко мне.

– А это вы тоже лучше у него поинтересуйтесь, – вновь указала я на брата. – Теперь я могу идти? – чувствуя, как к горлу подступает ком, спросила я.

Странное чувство. Вроде бы все хорошо – за Бригитту можно больше не волноваться, но было тоскливо и капельку обидно.

В том доверии, которое белка оказала герцогу, виделось что-то нарочитое. Как если бы она хотела связать меня и… его.