Глава 24. Человек-невидимка. За два года до командировки

Я (он) был маленький мальчик в бедном районе. Одинокий и несчастный. И дома-то никакого у меня не было. Так, абстрактное понятие, куда совершенно не хотелось возвращаться. Десяток переездов до ухода навсегда, куда глаза глядят. Все в более дешевую ночлежку, их долго нигде не терпели. Мать? Глаза бы ее не видели. Вечно пьяная или в хорошем прибабахе. Шлюха. Не фигурально, а самом прямом смысле – проститутка, выгоняющая меня на улицу, когда приводит очередного клиента.

Я (он) вообще не помнил, чтобы она хоть когда-то была в нормальном состоянии, а уж перепробовала в свое время все что возможно. От простейшего косячка с марихуаной до подозрительных даже для наркоманов со стажем зелий, сварганенных прямо на кухне. Он подозревал, что мать этим всерьез баловалась и, будучи беременной. Как она умудрялась при этом не загнуться только Бог и знает. Если он конечно где-то имеется. Вспоминающая о наличии сына в исключительных случаях. В основном когда требовалась доза и не способна была двигаться. «Дай!», «Укради!».

Лет с пятнадцати он жил как хотелось, вполне научившись обходиться собственными силами и обнаруженными возможностями. Уж жить такой жизнью как мать точно не собирался. Хотелось посмотреть на Мир и в семнадцать, осознал – пришло время, ушел из дома окончательно. Неизвестно как сложилось бы, но вряд ли хорошо при полученном волчьем воспитании, когда школу посещаешь от раза к разу через неделю, зато воруешь и дерешься практически каждый день. Наверное кончил бы под забором. Если бы не…

Он никогда не знал отца и не уверен, что мать в курсе от кого родила. И зачем тоже. Наверное в очередной раз перебрала настолько, что обнаружила беременность слишком поздно. Она была человеком и ненавидела всех уродов. Чистая кровь давала ей право считать себя хотя бы на ступеньку выше фэйри по положению Она никогда при случае не забывала указать на это соседям. А жили в последние годы в таких трущобах, что измененных вокруг было полно. Еще и потому ему крепко доставалось от детей.

Он неоднократно видел, как проходит инициация и прекрасно знал признаки. Ничего такого с ним не происходило. Анализ крови сделал самостоятельно и много позже, для проверки. Если бы это обнаружили в детстве, вся жизнь могла бы сложиться иначе. По закону нельзя. Только добровольно. Попал в больницу – непременно исследуют для исключения проблем и обвинений в халатности, но в обычной жизни без обращения и разрешения полный запрет. Врачи всегда работают в перчатках. Мало ли о чем пациент умалчивает. Желтуха, СПИД, сифилис или фактор «Ф». Права человека и прочая чушь.

Ну, возможно и к лучшему. По всем бумагам я (он) до сих пор числюсь нормальным человеком. Очень облегчает существование в иных отношениях, даром не особо волнует очередное фальшивое имя. Лет до четырнадцати он и не подозревал про свои странные способности. Похоже, проявляться они начали только с половым созреванием, как у остальных фэйри.

Если честно, оно и к лучшему. Не то, что жил впроголодь и нередко получал по шее, а то, что ребенку могло взбрести в голову все что угодно и очень быстро это стало бы известно. Сидеть в лаборатории или трудиться на благо секретной конторы ему меньше всего хотелось. Где они все были, пока он по помойкам бегал и в магазинах еду с голодухи тырил?

Когда он понял что не такой как все? Когда обнаружил, что может заставить охранника бежать в туалет. Он твердо знал у того какие-то медицинские проблемы и если слегка нажать, поскачет непременно, оставив наблюдение. В детстве легко принимаешь на веру самые разные штучки, а если они еще и на пользу, какие сомнения? Умей он нечто подобное с раннего возраста мать бы наверняка попыталась использовать и он бы быстро спалился.

Опять же задним числом не разобраться к лучшему или худшему. Вырос бы в специальном заведении под присмотром неких взрослых дядей из спецслужб и принялся бы усердно трудиться на них из чистого служебного долга. Зато не пришлось бы доходить до всего своим умом. Правда это при условии, что те самые дяди не испугались бы и не выстрелили в затылок. Из служебной необходимости.

А тогда он принялся усердно экспериментировать. Очень скоро понял, что легко может считывать образы. Нет, это не чтение мыслей. Ничего общего. Скорее близко к эмпатии, когда понимаешь желания и побуждения. Совершенно случайно был сделан и первый шаг на будущем поприще противоправных действий. Если надавить в необходимом месте человек будет уверен, что сам хотел это сделать. Да он и хотел реально, просто боялся или считал по каким-то причинам несущественным.

Многие мечтают украсть, уйти из дома, подойти к красивой женщине и не делают этого. Бояться оказаться смешным, попасться на краже, показать окружающим нечто личное. Он научился снимать этот страх и человек делал нечто, никогда в другой ситуации невозможное. Разве что не мог внушить желание суицида. Впрочем, и это возможно, если человек задумывался о таком исходе всерьез. Надо только «подтолкнуть» в правильном направлении. Реально все было много сложнее и пришлось учиться на ошибках и неудачах методом проб.

Что это? Да что угодно… Накормить голодного пацана, дать денег не спрашивая имени и вовсе не задумываясь с какой стати. Или вынести с работы ценную вещь и подарить ее первому встречному. Давно хотелось, но боялся. Слегка «толкнуть» в нужном направлении и очередной клиент уже с готовностью тащит из магазина. Первый встречный, естественно вовсе не случайно оказался он, собственной персоной. А попадется клиент, не велика беда. Абсолютно посторонний человек и никаких связей. И даже не понимает причину, толкнувшую его на преступление.

Можно конечно и заставить вопреки желанию, но это обычно кончается инсультом или изрядным заскоком, вплоть до дурки. Оба варианта он видел на практике и старался без серьезной нужды не принуждать человека. Все-таки одно дело слегка «подтолкнуть» в нужном направлении и совсем другое угробить человека. Вот когда требуется избавиться от исполнителя…

С наркоманами и крепко выпившими результат выходил непредсказуемый. Пару раз прямо противоположный задуманному. Малая порция алкоголя как раз растормаживала и помогала влиять. Но у каждого своя доза и тут точно не угадаешь. Опыт и бесконечные тренировки, причем излишне мозолить глаза опасно. Люди чаще всего вспоминали сделанное задним числом, стереть память он не мог и это становилось опасно, если идти на регулярный контакт.

Да и лезут на свет разные проблемы. Возможности у него отнюдь не божественные. В самом начале один тяжело, позже два, три человека в день – нормально, но не больше. А совсем бросать это дело тоже нельзя. Это как с мускулами. Чем больше тренируешь, тем лучше пользуешься. С длительным опытом растут и расстояние, и количество подопытных.

К сожалению, ничего не бывает просто так. Бесконечное количество людей окучивать так и не научился, есть предел для подобных штучек. Перенапряжешься, голова разламывается, соображать тяжело и надо пару дней восстанавливаться. Чем большему количеству людей дал указания и чем сильнее заставлял, тем неприятнее отдача.

Сегодня он способен метров за десять уверенно внушать нескольким людям, но чем больше, тем сложнее. Люди все разные и отнюдь не одинаковые мысли в голове имеют. Хуже всего, что технику не обманешь. Внушить камере слежения, что прошел другой человек нельзя. Она мозгов не имеет и фиксирует фактическую ситуацию, а в экран пялится недоступный охранник. Тем более может находиться в любом месте, а металл экранирует. Так что банк гробануть не удастся при всем желании. Можно, конечно у кассира взять серьезную сумму и спокойно выйти, но лицо зафиксируют и неминуемо всплывут не приятные вопросы.

Тьфу, тьфу. Ни к чему это… Проще забрать у того же кассира зарплату. Жаловаться не побежит – сам отдал.

Сам себя он мысленно называл Внуша́тель, но вслух этого ни разу не произнес. Как это делал? Объяснить невозможно, врожденное.

Организация? Вот уж ни к чему. Он всегда был одиночкой. Конечно были люди на него работающие, но это не то. Ты мне – я тебе. Все через почтовые ящики, никаких личных встреч. Но это уже потом, много позже, когда начал заниматься профессиональными поручениями. А тогда он выяснил, что запросто можно было внушить собеседнику, что тот говорит со своим стареньким дядей, неожиданно нагрянувшим из другого штата к дорогому племяннику. Уж старого родственника на улицу ночью не погонишь, обязательно накормят, и спать положат, а что через пару дней дойдет странное, так он уже далеко окажется. Не использовать такое глупо.

Легче всего внушать хорошо знакомый образ, но можно по-разному. При определенном навыке можно выдать себя за кого угодно. Начальника, мужа, полицейского или киноактера. Это вообще крайне распространенный мотив. Мужики с брюшком мечтают об экранных красавицах, женщины и девушки готовы отдать все герою из сериала. Он этим неоднократно пользовался. Нагло звонишь в дверь, прощупываешь человека и он, прямо лучась от радости, готов оказать любую помощь случайно проезжавшему мимо Брэдду Питту.

Но это уже много позже. Это ведь со стороны глядя, легко и просто. Переночевать у первой попавшейся запросто, залезть ей в постель, когда женщина пребывает в уверенности в общении с любимым актером тем паче. А вот нечто сложнее уже проблема. Именно на мелочах и прокалываются. Что толку, если твой «клиент» уверен, что ты его начальник, если подваливает к вам сидящий в том же офисе приятель и с недоумением спрашивает про тебя: «А это кто еще такой?».

Аппетиты его росли и уж гамбургера или десятки ему стало мало достаточно быстро. Для начала он отправился автостопом через всю страну, недурно проводя время. Пацан, что скажешь. Некоторые выходки стыдно вспомнить взрослому человеку, но тогда казалось верхом остроумия и отточкой необходимых для дальнейшего существования навыков.

Был он не глуп и через годик такой жизни задумался о будущем. Действие напрашивалось. Требовалось получить легальный статус, чтобы вечно не оглядываться через плечо и желательно при деньгах. В дети Ротшильда протыриться вряд ли удастся, а вот в друзья…

Дело было внове и занятное. Пришлось собирать информацию о нескольких кандидатах. Иногда не хватало квалификации и очень скоро стало ясно, что те на кого он нацелился по самым разным причинам не подходят. Возраст, родители, знакомые, образование, поведение. Все это не так просто. Слишком много народа и всех под контролем не удержишь. Очень скоро у людей в окружении клиента появится масса вопросов.

Немного подумал и нашел другой вариант. Добраться до Кейт было совсем не просто, по улицам она не прогуливалась, а в дом кого попало, не пускали, но сумел. Немного терпения и удачи. Важно было столкнуться вблизи. Дальше уже дело техники. Она увидела свою первую детскую любовь. То есть на самом деле он ничуть не был похож на того парня, но женщина нисколько не сомневалась в полном сходстве. Пришлось сильно постараться, но получилось как надо.

Это в фильмах она врывалась к бандитам, держа в руках пистолет, и укладывала их одной левой, получая очередной десяток миллионов гонорара. В жизни она изрядная трусиха и искала человека на кого можно опереться. Кейт верила, что тот парень и должен быть таким замечательным другом и исполняла просьбы без нажима. Ему даже сделали все необходимые документы на чужое имя. Полезные знакомства и солидная пачка долларов во всем мире действуют.

Теоретически он работал в ее доме мастером на все руки, исправляя мелкие поломки, но на самом деле днем был абсолютно свободен. Шлялся где ему хотелось, брал за ее счет уроки в разных спортивных школах. Всего понемногу. Экстремальное вождение автомобиля, контактные драки, обращение с оружием, работа с компьютером… В жизни пригодится. Вот вскрывать замки и обходить сигнализацию его учить не требовалось. Это он с детства прекрасно умел.

Вечером она спускалась вниз, не особо обращая внимания на мужа, который был вечно занят и на двоих детей, у которых была гувернантка и проводила с ним сексуальное обучение по высшему классу. Не сказать, что он раньше был девственник. Внушение он первым делом попробовал на знакомых женского пола, а по дороге к Тихому океану многое изведал на подопытных, но опыт у нее был огромным. Миллионы мужиков во всем мире мечтали о красавице, а Кейт в это время энергично скакала на своей детской мечте, демонстрируя все новые и новые позы.

Он бы не особо удивился, если бы выяснилось, что она пропустила через себя всю мужскую половину кинематографической тусовки. Иначе трудно понять, откуда все это бралось. Спрашивать не стал. Выяснять под внушением тем более. Он давно усвоил простейшее правило – вмешательство имеет право лишь в серьезных случаях и при крайней необходимости. Силы его не безграничны, а кругом всегда присутствуют чужие глаза, уши и камеры. Значит минимально необходимое воздействие, когда входишь в доверие, а дальше работаешь своим умом.

Очень любила Кейт все делать сама, не позволяя ему брать на себя инициативу. При этом смешно повизгивала и смачно ругалась в самые занимательные моменты. В кино такого не показывают. Разве что в порнухе, но там все больше для публики, а тут все было искренне и с изрядным удовольствием. Так что во всех смыслах он не прогадал. Вот только скучно со временем стало. Не привык к однообразной и не меняющейся жизни, без привкуса риска. Даже первоначальное удовольствие от комфорта и материальных благ под конец начало раздражать.

Вконец обнаглев, он перестал даже сообщать, когда ему требовалось уйти, положив большой болт на всех и начал ловить свою любовницу, не дожидаясь пока она придет сама, по всем углам. Он задирал Кейт юбку чуть ли на голове у мужа. Однажды и был закономерно застигнут им за этим занятием. Можно было в очередной раз применить внушение, но ему просто не хотелось. Регулярно повторять процедуру неудобно и скучно. Эту страницу жизни было пора закрывать. Вечно жить на данной вилле на правах прислуги он не собирался.

Попытка мужа набить любовнику жены морду не удалась. Он недаром посещал курсы рукопашного боя. На серьезных соревнованиях ему делать было нечего, но настучать в табло киношному герою получилось без особых проблем. Естественно был изгнан за подобное, не лезущее ни в какие рамки поведение, из приятной жизни и отлучен от соблазнительного тела навсегда. Это муж так думал.

Такого рода статьи в газетах вредны для репутации в долгосрочном плане, поэтому он, сжав зубы, простил неверную жену. Пустив слезу (актриса все таки с Оскаром) Кейт рассказала об одном единственном разе, случившемся от того что муж не обращал на нее внимания. Раскаялась в содеянном с громкими рыданиями (второй Оскар) и получила прощение. После чего прискакала к любовнику по первому звонку и без всякого внушения. С изрядной пачкой денег и без нижнего белья. В полной готовности продолжать приятные отношения.

Он не собирался оставаться, но полезные знакомства всегда пригодятся. Дело даже не в деньгах. Она была вхожа в любые двери и могла позвонить кому угодно. Слава вещь немаловажная. И в будущем он довольно долго навещал старую подругу. Постарела Кейт за эти годы и уже не тот видон, но все равно приятно. Да еще и кладезь информации. Все сплетни и подробности бомонда без вранья и ошибки.

Тут дело особое. Появилась у него незадолго до скандала занимательная идейка по использованию дара с большой пользой. Однажды в постели Кейт поделилась историей о разводе известнейшего продюсера и его жены. Требование раздела имущества, огромных алиментов, запрет встречаться с детьми. Полный набор.

Обычно такие люди бьются на юридическом поле, но здесь напрашивался совсем другой сюжет. Супруга слишком много знала о не вполне точном исполнении налогового законодательства мужем, вплоть до номера счета в оффшорной зоне на Багамских островах. Стоило бы продюссеру заартачиться и он бы имел огромные проблемы, да еще с тюремным сроком в придачу.

В газетах об этом не писали, однако в определенных кругах обсуждение шло бурное. Женившись по любви, мужик через одиннадцать лет и двоих детей, поимел огромные неприятности. Ну да, был пойман на измене, возможно и не одной, но такие нравы в Голливуде. Ничего ужасного. Уж на своих временных подружек точно не тратился. Они сами за роль были готовы на что угодно. Теперь он пил и страдал.

Собственно он не особо интересовался кто прав и кто виноват. Просто обнаружил замечательную возможность за чужой счет неплохо устроиться. Многие в запале говорят: «Я ее убью!». Реально такое случается редко. А уж нанимать человека со стороны большие сложности. Богатые люди не вращаются в определенных кругах и не имеют там серьезных знакомств. Обращаться наугад, легче легкого угодить в полицию. Ты убийце не сват и не брат – моментально сдаст в обмен на свободу или для облегчения участи по другому делу. В жизни все намного сложнее кино. Но если к тебе подходят с четким предложением…

В будущем восемь из десяти отказались от заманчивого предложения, потом у него появилось определенная репутация и люди начали сами просить заняться очередным делом. Его передавали по рекомендации на определенных условиях. Он никогда не выходил на личный контакт. Ни разу не брал денег заранее, исключительно по результату. Обеспечивал железобетонное алиби заинтересованным, согласовывая день смерти. Ни один из его клиентов не попал в суд. Подозрения имели место неоднократно, доказательств не находилось. Чаще всего все списывалось на несчастный случай, как тогда, в первый раз.

Электроприбор в ванну – это все-таки случайность. Никаких особых сомнений. В квартире никого лишнего, имеющий веский мотив муж в другом городе на глазах десятков людей. Все прошло чисто. Ребенок хотел пошутить, вывернув пару болтов с полочки. Под маленьким внушением, но его не обнаружить. Девочка и сама забыла, выполнив просьбу приятного дяди. Если и всплывет в памяти задним числом, так психоаналитик поможет непременно. И это уже не его проблема…

Потом его пальцы разжались и мне не требовалось заглядывать в остекленевшие глаза. Теперь он скончался – без сомнений. Раз и навсегда. Джона Доу не стало. Он так и остался без имени, практически забыв родное и имея десяток других. Зачем ему были все эти дела? Ведь мог жить без всяких проблем много спокойнее. Ему просто нравилось быть вершителем человеческих судеб.

Теперь он отправился в Ад. С большой буквы. В этом сомнений не имелось ни малейших. Меня вывернуло остатками еды и жуткий вкус кислятины никак не мог избавить от гадостного ощущения. Наверное так чувствуют себя изнасилованные. Он залез мне в голову, да еще и оставил нехилый подарочек на память.

Перекачал в меня массу информации, будто с одного электронного носителя на другой. Но это было гораздо хуже. Он мне подарил на долгую память все свое прошлое, с раннего детства. Перед глазами мелькнула вся жизнь… Ага, в мельчайших подробностях. Чужая. Я был не я, а он.

Все его переживания, чувства, дела, мысли, огорчения и победы. И все тридцать с лишним лет в течение нескольких, сколько собственно? А, черт! Почти десять минут я стоял неподвижно в виде статуи. Не удивительно, что колени болят и все тело затекло. Недурно пошутил на прощанье хорошо оплачиваемый киллер.

Сейчас хвала всем Богам полегчало, дикая головная боль не в счет. Все как-то отодвинулось в сторону. То есть никаких раздвоений сознаний вроде не наблюдается и прочих гадостей на манер борющегося за контролем над телом подсадного сознания-демона не имеется. Зато присутствует уверенность, что если я захочу, могу достать с полки нечто вроде книги-памяти и посмотреть в нужном месте.

Не обязательно повторять самостоятельно эту жуть. Оглавление по точному словосочетанию достаточно просто использовать. Вся эта муть по большей части либо уйдет, либо останется где-то висеть, никак не повлияет в будущем. Очень хочется надеяться.

Я ведь помню все. Воровство, обман и дикие эксперименты. Три из них закончились смертью. Два человека угодили в психушку. Я помню Кейт, и многих других. Женщин, девушек, практически изнасилованных, ведь потом все это всплывает в памяти отрывками у его «клиентов», даже если специально стирать.

Мои воспоминания четкие и ясные о достаточно интимных подробностях и занятиях. И это не со стороны, а будто сам участвовал. Эффект присутствия. Это его эмоции, не мои.

Я в иных ситуациях испытывал брезгливость и отвращение. Не торжество за удачное решение. Им было многим хуже моего. Я смог отстраниться. Я знаю причины поступков и никакой жалости к этому подлецу не испытываю.

У меня в памяти присутствуют сорок два убийства за семнадцать лет. Практически ничего доказать нельзя. Как привяжешь выстрел мелким наркоманом на стоянке супермаркета к мужу? Они никогда не встречались, никаких выплат или оружия. Я знаю, как это было. Слежка, точная информация через почтовый ящик, о графике регулярных передвижений.

Выяснить когда она посетит магазин, привлечь первого попавшегося бродягу. Краденный револьвер, купленный другим человеком и просто подаренный. Бесполезно что-то искать или звонить детективу, якобы мне слили информацию, никто не откроет дело на мужа. Следов ноль.

Как и на жену, когда очередную жертву мужского пола избивают до смерти абсолютно посторонние подростки. Целенаправленно, прямо на улице. Объяснений нет. Помутнение сознания. Оба сидят и выйдут очень нескоро. Признаны психически нормальными. Вряд ли они посмеют поделиться, даже если вспомнили о пославшем их. Никто не поверит.

Он не повторялся обычно. Не то чтобы совсем, но старался не оставлять, что называется почерка. Я уж не говорю про более сложные случаи. Не только мужья с женами устраивали охоту на партнера в постели. Были конкуренты, мафиозо достаточно серьезного калибра из итальянских семей и китайцы.

Вот фэйри к его услугам не прибегали почему-то. Наверное не те знакомства. Вряд ли свои для остальных, даже если гонорары приличные. К определенным вещам всех подряд не допускают. Закрытые клубы не вчера родились и не завтра умрут.

Я помню и три попытки кинуть, после исполненного дела. Все трое береглись, тем более один был серьезный бандит с восточного побережья. Охранники, дом-крепость и не сам выводил на цель. Все кончили одинаково. В морге. Гонорар естественно поступил в виде морального удовлетворения и ясного сигнала всем прочим. Уже много лет никто не пытался нарушить неписанного соглашения. Сначала акция, потом деньги. За задержку штраф с повышением уровня выплат из-за продолжающихся отговорок и вплоть до могилы.

Он всегда готовился к акциям тщательно. Три, максимум четыре убийства в год. Редко чаще. Сбор информации крайне важен. Даже привлекал людей для помощи. Естественно так, чтобы они не смогли сложить общую картину. Сценарий произошедшего разрабатывался самостоятельно, никаких указаний от заказчика. Торопливость и сообщения: «Тебе привет от Дика» не предусматривались. Даже если заказчик просил. Проще было снизить гонорар или отказаться, чем потворствовать разным глупостям.

Девятнадцать с лишним миллионов лежат на пяти отдельных счетах и в восьми банковских ячейках. Я могу в принципе получить почти все. Пятнадцать с чем-то тысяч в банке по местожительству последней фальшивой личины трогать нельзя. Там его знают в лицо. В остальных местах указания шли через интернет или по телефону. Пароли у меня в башке. Как и еще множество всякого разного. Дюжина домов, акции нескольких солидных фирм с небольшими, но стабильными дивидендами, машины дорогие и яхта. Любил красиво жить и быстро ездить. Садись и катайся. Претензий предъявлять некому.

Но меня больше заботит другое. Он всегда был осторожен и старался не оставлять за собой хвост из детей – опасно. Даже в молодости тщательно следил за этим. Могло всплыть что не человек, фактор «Ф» передается по наследству. Появись у нормальной женщины даже не младенец фэйри, а просто «невидимка», это чревато непредсказуемыми последствиями. При родах сейчас проверяют.

И все-таки не уберегся. Есть мальчик в Нью-Йорке. Существует женщина, работающая на него в качестве личного помощника. Когда требуется навести о ком-то справки и он по каким-то причинам не хочет или не может заняться. В основном второстепенные персонажи. Нечто вроде частного детектива, но без лицензии. Таких прикормленных у него с десяток.

Он с этой чересчур сблизился, вынесена недавно резолюция. Ребенок – это переход границы и заявка на некие отношения ему абсолютно не нужные. В мозгах присутствовало холодное рациональное желание избавиться в ближайшее время от обоих. Лишний груз и она начинает о чем-то догадываться.

Веселое мне досталось наследство в нагрузку к деньгам. Плюнуть и забыть нельзя. Объяснять что к чему глупо. Идти на контакт в качестве родственника внезапно скончавшегося любовника? Якобы оставил завещание. Надо очень хорошо обдумать ситуацию. Абби очень даже неглупа. Скорее умнее нас обоих. И его, и меня.

Вообще лучше бы он просто и элементарно сдох. Ну на черта мне все эти моральные и этические проблемы? А знание семи имен «невидимок» с очень подозрительными возможностями? Я между прочим последним в очереди числился, а Макса вообще нет. Он его забраковал как потенциального супермена. Вычислители а-ля оригинальные ментаты в расчет не брались. Похоже это у него навязчивая идея была найти похожих на себя и угробить. Должен остаться только один, ага.

А списочек занятный. Огромные деньги ухлопал на селекцию информации о нескольких тысячах «невидимок» и не обязательно в США. Остались шестеро, помимо Уильяма Мак-Кинли. Я у него числился под рубрикой «умение определять ложь и эмпат». Вывод сделан благодаря самым разным данным, включая общение с людьми и фактов из моей биографии. Между прочим, человечек конечно не виноват, очередное внушение, но я теперь знаю где находится моя подробнейшая биография в закрытой базе ФБР. Надо будет внимательно изучить. И не одна моя.

Я оказывается об очень многом не подозревал вопреки пятнадцатилетнему опыту полицейского. СКН просуществовала с указа 1935 г до конца 70-х. потом ее упразднили. Оказывается рамках ФБР у нас в стране продолжает существовать и пополняться федеральная база данных II–Identification Index, содержащая данные на всех без исключения проживающих и въезжающих временно или навсегда в страну фэйри.

Конечно в основном криминальные дела, но оказывается любой подлежит регистрации, чуть ли не с рождения. Большой брат таки надзирает пристальным оком и наш Департамент, например об этом не в курсе. Исключительно для глаз ФБР и поди людишек чистых кровей.

Интересно, мой покойник первый из фэйри, выяснивший эту милую подробность и запустивший туда загребущие лапы или были и другие? И познал я истину, и истина сделала меня отнюдь не свободным.

Самое неприятное, что по сути все не так, я ж не детектор и определяю ложь иначе, а результат ведь правильный. Выходит и остальные могут быть именно такими. Умеют, однако иначе и вероятно не вполне то. Всегда есть возможность, что наши знания не позволяют верно трактовать данные. А он собирался избавиться от всех, доказав себе насколько лучше каждого. Не-а, в своем деле ты может и великий спец, а вот лично руками надо привычку иметь. Вроде обманул, а я тебя все равно сделал.

Мда… Неужели он первый просек все это? Ой, не верится. Куда в таком случае идут деньги налогоплательщиков? На что их тратят, на клерков в черных костюмах и темных очках, когда прямо под носом такое. Лечить прикосновением, контролировать посторонних, внушать нечто, общаться с машинами чуть ли не напрямую, предсказывать…

Этот мой убивец раньше никогда не перекачивал свои воспоминания чужаку. Похоже в нашем деле любые факты еще не окончательные. Страшно и опасно. Нельзя позволить выйти на публику и остаться в стороне уже не выйдет. Явно ж не собирался осчастливить меня своими заныканными богатствами и подробностями убийств. Внушить хотел. Что? Может запихать в меня свою личность? Не иначе повезло, что у него не вышло. Двое в одной голове, отчетливо сумасшедшим домом пахнет.

Я – это точно я? Блин, так действительно недолго и спятить. Я – это я. По любому пошло все не так как он рассчитывал и я не собираюсь идти по его пути. Да и не получится. Умение внушать врожденное, так? Ну и Бог с ним. Его устремления и желания меня сейчас не волнуют. Своих хватает.

– Это действительно он? – напряженным голосом спросил из-за спины Макс.

Черт, совсем я расклеился от усталости и нервов. Перестал воспринимать окружающий мир. Не слышал шагов. Запаха еще ладно, все кругом провоняло кровью и порохом, обученная ищейка не справится с вычленением отдельных добавлений. В спокойной обстановке реакции иные, а здесь еле сдержался чтобы не выстрелить на звук.

– Зачем ты поднялся наверх?

– Он мертв?

– Да, – так и не обнаружив в карманах ничего ценного, признаю. – Готов.

– Это точно он? – вытягивая шею и внимательно рассматривая лицо, спрашивает.

– Он утверждал, что он и есть, – говорю насколько возможно ехидно.

– Значит он говорил с тобой?

Что-то прозвучало в его интонациях неправильное и я машинально поднял голову.

– Извини, – говорил он достаточно нервно, – как говорится ничего личного. Не стоило с ним говорить.

Макс думает, тот со мной поделился некими сведениями? Интересно, какими. Странно все это. Мне деньги изначально не требовались. Нет, но в чем он меня подозревает? В получении информации от убийцы. О! Ее масса. Вот к Максу отношение минимальное. Кроме общей суммы спертых денег. Вот уж не жалко «Банши». Пусть плачут и ищут. Если мозгов хватит. Меня-то он точно умудрился подловить. Вот тебе и специалист. Профи вне конкуренции.

Он поднимал руку и в ладони был зажат пистолет. В детективной книге с соответствующим сюжетом я бы с первого взгляда определил марку, калибр, вспомнил массу пистолета, прицельную дальность и кучу столь же важных характеристик, включая скорость пули при выстреле. Мне некогда было морща лоб вспоминать столь актуальные данные.

Идиотского вопроса, «что ты делаешь», я тоже задавать не стал. Тело сработало на одних вбитых почти двадцать лет назад рефлексах. Мысли и чувства, да и время, в такие моменты просто не существуют. Кстати и прошлая жизнь, несмотря на устойчивый штамп, перед внутренним взором не мелькает. Это уж мной проверено неоднократно.

Бросаться на него у меня желания не возникло сразу. Очень правильно стоит. Расстояние неподходящее. В лучшем случае два прыжка из положения сидя на корточках. Он выстрелит в упор. Скорее всего в грудь и там бронежилет, но уж больно уверено держит.

Лихого трюка с нырянием за машину не вышло. У нас здесь не «Матрица» и выбора куда уходить не имелось. Самое лучшее прикрытие маленькая ямка и труп нашего «друга». Я не успел. Эта гадская скотина успел выстрелить дважды, неприятно подтвердив впечатления умелого обращения с оружием. Палил он прицельно, не абы как и старался именно в голову. Вышло неудачно для нас обоих. Замочить меня не удалось, слишком шустрый оказался, зато в плечо он мне засадил пулю. Приятного мало. Вроде в мышцах сидит, кость не зацепило, однако рука практически не слушалась.

На самом деле связно я не думал. Это уж потом из обрывков и отрывков сложилась определенная картина. В тот момент была просто обида, ярость и желание убить. Стрелять из винтовки с левой руки не самое приятное дело, но лежа с упора почти рядом свистит. На нервы действует знатно. Макс не выдержал и заметался. Сначала в сторону, потом рванул за угол дома. Молодец. Хорошо помнит мои инструкции и где находится запасной вариант отхода. В фордик залезет и укатит.

Шум заводимого двигателя порадовал. Значит я прав. Сейчас положено выбежать и открыть стрельбу вслед улепетывающему негодяю. У меня есть штучка получше. Наверное такие чувства испытывают садисты, со злорадством набирая номер на мобильнике, решил. Ничего не поделаешь, пусть я показал себя не лучшим образом в сегодняшней ситуации, все ж кое-какие сюрпризы предусмотрел заранее.

Бабушка наверное предупредила об опасности от меня, не зря пистолетом запасся, да вот конкретики она не дает, сам сказал. Вот и получил свое. Старые навыки не пропадают. Я столько самоделок снимал в свое время на войне, что слепить парочку ночью возле моста и в машине никакого труда не составляет. На звук взрыва даже не обернулся. Туда тебе и дорога, а у меня впереди масса дел.

Микки я обнаружил в гараже. От самого входа к телу тянулся след крови. Очень много потерял. Зато хватило соображалки добраться до моих запасов. Молодец. Хорошо не надо тащиться в бункер. От лени тоже случается польза заметная. А от работы в КБР в нашей ситуации просто огромная. Некоторые привычки и ломом не выбьешь.

Стандартный набор для члена команды включает не только оружие. Лента для огораживания места происшествия, огнетушитель, верёвка, мел, спасательный жилет, коробка одноразовых резиновых перчаток, гвоздодёр, кувалда. Этого всего я нести не стал, уезжая из года. Как и дефибриллятор. А вот аптечку я держу под рукой. Прямо на полке в коридоре. И сюда привожу. Правда она не рассчитывает на пользование во внеслужебные часы, однако мое здоровье важнее всех взятых вместе инструкций и внутренних приказов. За свои покупаю.

Делать анализы на аварии или при ранении обычно некогда, а искусственная «синяя кровь» одинаково подходит любому. Совместима с любой группой, растворами альбумина, декстрозы, антибиотиков, раствором NaCl, плазмозамещающими растворами, имеющими в основе электролитный состав и не поддерживающими коллоидно-осмотическое давление. Препарат может быть не только кровезаменителем, но и спасателем против закупорки кровеносных сосудов капельками жира, попадающими из костного мозга при тяжелых травмах и ранениях.

Хранить можно в обычной холодильной сумке с парой охлаждающих элементов. При регулярной подзарядке и правильном обращении держат потребную температуру трое суток. У нас прошло двое. Я такие вещи всегда помню. В помещении при отсутствии жары – нормально. А если даже и нет, выбора особого не наблюдается. Уж что-что, а переливание у нас после появление фэйри на высоком уровне не первое десятилетие. Нашу фабрику искусственной крови и ее бренд во всем мире знают.

Ампулы валяются пустые. Обезболивающее, укрепляющее, транквилизатор. Похоже Микки не разбираясь херачил себе все подряд. В таком положении правильно сделал. Фактически для пользующегося достаточно цвета на кончиках стекляшек. Инъектор не требует даже иглы. Вес приборчика минимальный. Четверть фунта. Вставляешь, нажимаешь и можно даже сквозь одежду под напором впрыснуть дозу. Очень хорошая вещь. Не надо уметь пользоваться и невозможно подцепить заразу от другого больного.

Присел возле Микки, пощупал пульс. Плохо. Еле прощупывается и слабый. Он открыл глаза, мутно посмотрел на меня и недовольным тоном спросил:

– Ты всех убил?

– До последнего, – подтверждаю. – Макса тоже, чтоб не выеживался.

– Молодец, – и он опять сомкнул веки.

– Эй, эй, – сказал я обеспокоено, – ты не спи. Нельзя. Сейчас я попробую помочь, только не выключайся. Микки!

Молчание.

– Майкл Брэдли, – требую, награждая парочкой оплеух, – не спи, зараза!

– Я тебе ручки-то поотрываю, совсем обнаглел, – недовольно бурчит.

– Вот это уже лучше, – довольно говорю, – подожди немного.

Заткнул ему раны, заклеил скотчем, будто водопроводчик. Придурок, говорил возьми бронежилет, нет сильно умный. Повязка неприятно набухла кровью, но пока держит. Жгут, нащупать вену. Снять колпачок с иглы проткнуть кожу рядом с веной параллельно с веной и затем под углом 45 градусов над веной до ощущения провала. Есть! В игле появилась кровь, удачно попал.

– С одной стороны вливается, с другой выливается, – недовольно пробурчал Микки.

– Зато не закончится, – бодро провозглашаю, продолжая трудиться. Прилепить скотч, не давая иголке выскользнуть, когда шевелится.

Блин, все одной рукой и зубами. Я точно могу в фельдшеры идти. С первого раза как надо. Кроме опыта морской пехоты у нас каждый год два раза по восемь часов проводятся занятия по оказанию первой помощи. Хирург из меня конечно не выйдет, а вот медбрат запросто, когда выгонят с должности.

Теперь повесить пакет прямо на дверцу машины, не стоять же мне все время, да и ноги не держат. Подрегулировать колесико. Капля в секунду – это нормально, однако он много потерял, на первый пакет ускорить. Или нельзя? Не помню. А, плевать. Хуже не будет. Если его время не пришло я точно не убью. Замедлю – это и требуется.

– Нормально, – говорю не столько для него, сколько для себя, – мы фэйри ребята живучие. Вытянешь.

Еще укол, еще один. Это должно подстегнуть сопротивляемость. Антибиотики? Пес с ним, наверняка потребуется. Обрывки одежды, кишки, там внутри наверняка уже заражение.

– И все это за какие-то паршивые сорок тысяч? – будто удивляясь сказал Микки.

Я промолчал, что на такое ответить, не представляю. До ранения они вовсе не казались ему ерундовыми. Скорее приятной добавкой к возможности провести время с удовольствием.

Торопливо перетянул бинтом руку уже себе. В аптечке у меня лежит кроме всего прочего не марля какая, а плавкий полимерный бинт. Под действием тепла тела принимает подходящую форму и застывает. Только на это необходимо немного время. А у меня оно отсутствует. Так что просто прикладываю стандартный тампон и торопливо наматываю несколько витков бинта. До поры до времени сойдет.

Еще не все. Надо навести порядок. Убрать «крестников» тролля, причем желательно спалить, чтоб ничего толком не разобрать. На самом деле скрыть можно многое, если знаешь как. Версия для полиции будет одна – моя.

Все-таки мой приятель псих. Наверное я тоже, раз считаю обычным делом с ним общаться. Ну на фоне двух моих последних знакомых надо признать я нормален аж до безобразия. Хм… Все кругом сумасшедшие. Нет ли в этом признака, что они нормальные, а как раз я нуждаюсь в лекарственной терапии и камере с обитой мягким материалом стенами?

Чушь! Я правильный, обычный и прошел тесты и проверку здоровья в армии и полиции. Когда перевели еще и повторную. Полиграф сумею обмануть, пробовал и вышло, но это совсем другое.

– Где твой телефон? – шаря по карманам, спрашиваю. – А! Нашел. Скоро все будет нормально.

Плюхнулся рядом на каменный пол, положил его рядом. Одной рукой держать и нажимать неудобно. Как и все у Микки модель старая и при этом прочная. Хоть с размаху бросай – выдержит. Ему понты не требуется, главное чтоб работала и управление простое. Нацелился набирать номер и промахнулся по цифре. Будто чего-то перестало хватать и рука трясется. Неприятное ощущение. Крайне неуклюже принялся тыкать в кнопки. Гудок, трубку сняли. Не дожидаясь стандартных «чем могу помочь», быстро затарахтел.

– Меня зовут Уильям Мак-Кинли. Я звоню из дома Гуннара Форсберга. Тут у нас чрезвычайное положение. Двое раненых, один тяжело и еще куча трупов. Срочно необходима медицинская помощь. Не машина. Человек истекает кровью.

– Это ты Билли? – спросил неуверенно женский голос.

Я не узнал кто, наверное встречались в баре или Гуннар знакомил, да и неважно.

– Это я, – подтвердил терпеливо, – Уильям Мак-Кинли, сержант полиции Фэйри-Сити и это не имеет к юмору выпивших идиотов отношения. Такими вещами не шутят. Повторяю – срочно необходим вертолет для эвакуации тяжело раненого. Звоните в Сан-Антонио, Хьюстон, куда угодно. Если потребуется, гарантируйте от моего имени оплату. А сюда патрульных. Все равно это в вашей юрисдикции, но уже не горит. Все лишние умерли.

– Что произошло?

– Нападение «Псов ада». С применением огнестрельного оружия. Самооборона. Повторяю – вертолет необходим срочно. Все уточнения потом. Мы ждем.

Выключил телефон, не дожидаясь ответа.

Надеюсь они успеют, но желательно не раньше, чем закончу убирать лишнее. Сток в углу, пол специально сделан чуточку неровным, а оставлять лишние наводящие на подозрения улики не стоит. Мне надо выиграть всего пару суток, потому что если нормально взяться за дело полезут нестыковки. Я бы раскрутил такого странного типа. Но он, то есть я, на своем месте в момент уйдет в несознанку. Есть кому в здешней глуши серьезно взяться за дело? Лучше не проверять.

Снова звонить я принялся сразу, после избавления от запытанных до смерти, с телефона Микки. Не с вертолета же или больницы при свидетелях. От своего мобильника пришлось избавиться, закинув в горящую машину. Меньше всего мне нужна связь со взрывом.

Гудки шли, ответа не было. Я поймал себя на нервном облизывании губ и рассердился. Я крутой мужик или нет? Потом номер ответил. Представился (вдруг по голосу не признает) и изложил свое изумительное дело. Тереза дурацких вопросов задавать не стала. У нее и так запись идет. Получил обещание побеседовать с руководством.

А то я не знаю, что это не ей принимать решение. Совсем другой уровень. Придут. Не просто пожалуют, еще и на реактивном самолете прилетят и с парашютами выпрыгнут для скорости. Такая жирная приманка. Не могут не заглотнуть. По самые жабры проглотят.

Набрал Гуннара. В очередной раз подождал, он с кем-то беседовал. Прервался, проверить кто к нему лезет.

– Привет командир, – говорю я. – Проблемка у меня. Ну и у тебя попутно в доме.

– Трубу прорвало? – спрашивает с насмешкой.

– Не-а, усадьбу твою слегка продырявили заезжие бандиты. Ну я мы с приятелем их того… Постреляли. Из твоих стволов. Они нас тоже… хм… зацепили.

– Что от меня требуется? – знакомым командным тоном, потребовал вынырнувший неизвестно из каких глубин сержант.

– Медиков и полицию я вызвал. Приезжать тоже не имеет смысла. Мы наверняка отправимся в больницу. Найди мне хорошего адвоката по уголовным делам. Только хорошего. Со связями и дорогого. Мои акции по льготной цене возьмешь?

– Прекрати, – сказал Гуннар. – Ты что думаешь я буду наживаться на друге?

– К сожалению мне не до шуток. Надо заплатить сразу, авансом, чтобы сидел возле меня и все делал правильно. Как я продиктую. Искать покупателя некогда.

– Разберемся, – отрезал он. – Объясни нормально, тебе действительно нужен известный адвокат или ты сам собираешься защищаться? Не совмещается.

– Мне нужен умный юрист, делающий по-моему. Дорогой и готовый меня прикрыть на первое время.

– А затем?

– А дальше я или выйду чистый, или одними акциями не отделаюсь. Не имеет смысла обсуждать сейчас. Кстати, если тебя прямо спрашивать не станут про мое любимое место, – это я по буккер, незачем полиции о нем и его содержимом знать, – не рассказывай.

– Я буду говорить исключительно в присутствии адвоката, – торжественно пообещал он. – Вот только мой в основном по патентному делу. Ладно. Пусть поднимет свои знакомства. Прямо сейчас с ним свяжусь.

– Ты уж постарайся. Я на тебя рассчитываю серьезно. Мои концы в другом штате.

– Когда привезут в больницу – позвони, – он не попросил, а приказал.

– Так точно, сэр!

На пределе слышимости я поймал характерный чок-чок винта. Идет вертолет! Пока выходить и махать руками, на манер обезьяны. Молодцы ребята – быстро вышло. Еще бы теперь Микки вытащить и все остальное также гладко.