Лита

Когда я заканчивала историю Элайзы, Теган слушала с удивительным вниманием, и глаза у нее горели. Я видела, что рассказ разжег в ней огромное любопытство и интерес к самой сути волшебства.

– Так она снова сбежала? – спросила Теган.

– Да. Едва-едва. Но ей пришлось оставить доктора Гиммела, не простившись и ничего не объяснив.

– А остальные? Медсестра и Роланд, они умерли?

– Да. Им никак нельзя было помочь.

Теган поднялась и принялась расхаживать по комнате; ее воображение воспламенилось.

– Представь, – взволновалась она, – представь, каково это: уметь так колдовать. Лечить людей. – Она остановилась и взглянула на меня. – Убивать. Это же сильная штука. И очень опасная.

– Может быть, если попадет в дурные руки.

– Ну, этот Гидеон, похоже, просто жуть. Но зачем Элайзе от него убегать? Зачем прятаться? Она ведь могла бы его победить, если бы подготовилась? Какую-нибудь западню устроить, что-то такое?

– Не забывай, Гидеон был ее учителем. Он наставлял ее в волшебстве. Он знал все возможные уловки и обманы. Он бы понял, что Элайза задумала, едва ли не раньше, чем она сама. Поэтому часто единственным выходом для нее было внезапно исчезнуть, прежде чем он успеет ее остановить.

Я замолчала, чтобы понаблюдать за Теган и дать ей немного успокоиться.

Она еще какое-то время меня расспрашивала, пока я наконец не подняла руку, призывая к тишине.

– У меня к тебе вопрос, Теган, – проговорила я.

– Да?

– Ты готова, по-настоящему готова стать моей ученицей и изучить мастерство? Готова посвятить время, мысли и внимание стремлению к магии? Готова чем-то жертвовать, упорно трудиться, быть трудолюбивой, прилежной и серьезной? Готова защищать знания, который получишь, соблюдать обычаи ведуний и использовать то, чему научишься, лишь во благо? Готова, Теган?

Она прекратила вышагивать по комнате и встала рядом со мной. Я поднялась. Девочка посмотрела мне в глаза без колебаний и в кои-то веки не дергаясь, не болбоча и не прыгая, как кузнечик, с одной мысли на другую. Медленно вдохнула.

– Да, я готова, – произнесла она. – Готова.

– Тогда добро пожаловать, Теган, – сказала я и протянула к ней руки.

Она просияла улыбкой лучезарного счастья и бросилась ко мне. Прижав ее к себе, я задумалась о том, когда в последний раз девочку обнимала ее собственная мать.

Трудно поверить, что прошло столько месяцев с моей последней записи. Что за лето! Я не могу вспомнить, когда в своей жизни ощущала такой покой – и вместе с тем так плодотворно работала. Теган занялась учебой с большим воодушевлением, как, по-моему, я всегда и ожидала. Она поглощает знания, словно умирающая от голода девушка вкусную еду. У нее быстрый ум, и она ничего не боится. Пару раз мне пришлось отругать ее за недостаток терпения, но, коль это и мой недостаток, не мне проявлять суровость. Ее роман продолжается, но с возлюбленным девочки я пока не знакома. Возможно, она приняла близко к сердцу то, что я говорила о приоритетах, и не хочет, чтобы парень отвлекал ее, если его затронет то, чем мы тут заняты. Или, возможно, она ему ничего не рассказывала и не знает, как объяснить. Как бы то ни было, меня устраивает ее безраздельное внимание, когда она со мной. Время, которое она проводит где-то еще, меня не касается.

Я приняла решение: пришел момент по всей форме ввести Теган в круг мастерства. Мне казалось, что обряд посвящения викканскому образу жизни, торжественность ритуала помогут ей принять свои занятия всерьез и почувствовать, что здесь ее место. Обычно обряд проводят под новой луной, но я выбрала Луну меда, которая была несколько недель назад. Традиционно это время считают временем преображения, так можно ли было найти лучший момент для перемены в Теган, ее превращения из девочки в молодую ведунью?

Мы дождались, пока ночь окутает все вокруг, и пошли к каменному кругу в роще. Я одолжила Теган одну из моих мантий, прекрасное одеяние из тяжелого шелка, подаренное мне членами ковена в Мумбаи больше столетия назад. Когда я увидела Теган в облачении, у меня перехватило дыхание.

– Я нормально выгляжу? – спросила она.

– Ты чудесна.

Она слегка покраснела. Я почувствовала, что девочка нервничает, и взяла ее за руку.

– Идем, – сказала я и повела ее через сад в рощу.

За несколько недель Теган, как я ее учила, начала собирать предметы для ладанки: ракушку с Бэткомского пляжа, перо молодого зимородка, скорлупку яйца крапивника, пустую куколку бабочки. Она завернула их в мох, перевязала прядями своих волос и положила в маленький бархатный мешочек, который специально для этого выбрала. Когда мы дошли до круга, я велела ей положить амулеты на плоский камень с восточной стороны. Я зажгла свечу, которая должна была полностью сгореть, прежде чем ладанку снова тронут. После обряда амулеты станут первым из ее собственных викканских средств защиты.

Теган начала обходить круг с песнопениями, призывая стихийных духов и зажигая свечи по сторонам света. Голос ее был непривычно неуверенным.

Я вывела ее в центр круга, твердо трижды ударила посохом в сухую землю и возгласила:

– Круг запечатан!

Воздела руки.

Мы обе обратили лица к головокружительно ясному ночному небу и тишине.

– О Богиня! – воззвала я. – Перед тобой соискательница. Она хочет примкнуть к нам, стать одной из причастных мастерству. Она сильна волей, ясна умом и открыта сердцем. Ее душа свободна от зла, и она хочет использовать волшебство лишь во благо. Я прошу тебя услышать ее. Излечить ее. Преобразить ее.

Я взглянула на Теган, и мы взялись за руки.

– Прочти со мной слова викки, дитя. Говори от сердца. Вдумывайся в слова, когда произносишь их, и удостоверься, что каждое для тебя – правда.

Я смотрела, как сила и мудрость этих слов озаряют лицо Теган, она крепче сжимала мою руку. Когда мы закончили, я спросила ее:

– Во что верит ведьма?

Она ответила ясным, смелым голосом:

– В знание, в дерзновение, в волю и молчание.

– Ты будешь жить по этим законам?

– Буду.

– Ты клянешься честью Богини уважать обычаи викки, использовать волшебство лишь во благо, изгнать все помыслы о наживе или возвеличивании себя?

– Клянусь.

Я вручила ей новую свечу, лиловую, и зажгла ее. Теган высоко подняла подарок.

– Сейчас? – спросила она.

Я кивнула.

Девочка глубоко вдохнула и выкрикнула в небеса:

– Я призываю тебя сойти, возлюбленная Богиня! Войди в мое тело. Соединись с моей душой. Будь со мной, когда я совершаю священный шаг в твои объятия и в круг сестер мастерства.

Воцарилась полная тишина. Ни единый лист не трепетал. В лесу не шевелилось ничто: ни растения, ни животные. Словно все в мире затаило дыхание и ждало. Пламя свечи Теган принялось плясать и мерцать, хотя не было ни малейшего дуновения ветра. Оно стало ярче, синее, запульсировало. Выросло, и его фосфорическое сияние озарило наш круг неземным светом. В этом свете я видела на лице Теган радость и удивление. Должно быть, ее охватил священный ужас, но она не дрогнула. Она крепко держала свечу. Внезапно все прошло, пламя снова стало обычным, лес привычно зашумел.

Я улыбнулась Теган, и она просияла в ответ.

– Все? – спросила она.

– Все.

Я забрала свечу и поставила в центр круга.

– Идем со мной, – сказала я.

Она осторожно перешагнула камни и позволила подвести себя к ручью и маленькому освященному пруду.

– Взгляни, – указала я. – Рассмотри свое отражение в воде и пойми, что смотришь на замечательную молодую ведьму.

Радостное волнение пересилило ее нервозность, она склонилась вперед и заглянула в водное зеркало.

– Ох! – ахнула она. – Я такая же, как была… но какая-то другая.

Я легко рассмеялась.

– Чего ты ждала?

– Не знаю. Чего-то. Может, и ничего. Все так странно. Это просто мое отражение. Ничего пугающего или дикого, но… я изменилась. Что-то появилось. – Теган повернулась ко мне. – Я это чувствую, – уверила она, и ее глаза наполнились слезами радости.

Она бросилась ко мне, крепко обняла и прижала к себе.

– Спасибо! – прошептала она в мои волосы. – Спасибо!

Мне все труднее сдерживать раздражение. Постоянные опоздания Теган и ее недостаточная заинтересованность в том пути, на который мы вступили, заставляют меня всерьез сомневаться в том, что она годится для ведовства.

Теперь я понимаю, что неразумно недооценила серьезность отношений Теган с ее загадочным парнем. Для начала она опаздывала на наши занятия, прибегала, задыхаясь и извиняясь. Потом стала пропускать встречи. Я чувствую, что на нее нельзя положиться, она не соблюдает договоренности, а когда снисходит до появления, то все время отвлекается.

Так дальше продолжаться не может. Я попыталась поговорить с Теган о происходящем, но разговор как-то все время сворачивает на ее парня, и она уходит в оборону. Я понимаю, что если надавлю, то могу вовсе ее потерять. Придется ждать и надеяться, что вскоре первое пламя страсти поугаснет, в ее случае достаточно, чтобы она смогла взглянуть в будущее и оценить, во что вкладывать свое время и силы.

Утром случилась неожиданность, не из приятных. Я возилась в огороде, срезая бобовые побеги, когда услышала, как скрипнула калитка. На дорожке послышались шаги, две пары юных беззаботных ног. Из-за угла дома вывернула Теган, розовая от радости и гордости; за руку она держала высокого светловолосого молодого человека.

– Элизабет, это Иэн, – заявила она, глядя на него снизу вверх.

Он старше, чем я ожидала, вовсе не подросток. Ему лет двадцать пять, наверное. Не мальчик, взрослый мужчина. Для Теган он, без сомнения, слишком взрослый. Его песочного цвета волосы и голубые глаза, конечно, очень притягательны. У него приятное лицо, голос мягкий. Короче, в его внешности нет ничего вызывающего возражения или явную тревогу. Но Теган о нем почти ничего не знает. Он не из недавно переехавшей в эти края семьи, как я думала. Одиночка, живет на лодке, стоящей на канале, и у него есть мотоцикл. Зарабатывает игрой на гитаре, так что постоянного места работы нет. Друзей тоже нет. И, похоже, прошлого тоже. Признаю, парень кажется открытым и вежливым, и он очаровательно внимателен к Теган, но зачем он вообще с ней связался? Она ребенок. Я знаю, некоторые девушки в ее возрасте опытны и женственны, но Теган-то нет. Она полностью им покорена, до такой степени, что я едва могу с ней толком поговорить. Она все болтала о том, как богемно живет Иэн, и как великолепно играет на гитаре, и как круто у него на лодке. Когда она говорила, я смотрела на него. Он улыбался, глядя на нее сверху вниз, как будто ему нравилось ее девичье щебетание.

– Элизабет?

Теган вклинилась в мои мысли, и я поняла, что неприлично пялюсь. Я взяла себя в руки и предложила поставить чаю. К моему облегчению, они отказались, сказав, что собрались в Пасбери на мотоцикле Иэна. Я помахала им вслед с притворной веселостью, но за Теган было неспокойно: она такая юная, что она знает о мужчинах?

Теган пропустила два занятия. Сегодня утром я заставила себя прогуляться вдоль канала. Я была уверена, что найду Теган с Иэном, у него на лодке, и меня больше не устраивало то, что он мешает ее обучению. Возможно, увидев меня, она вспомнит о своем выборе. Было около одиннадцати, когда я обнаружила лодку Иэна на якоре. Выглядела она не примечательно. Мотоцикл был прикован цепью на корме. Я медленно подошла и вздрогнула, когда дверь открылась и появился полуголый Иэн.

– Элизабет, – проговорил он сладким голосом. – Рад вас видеть. Прыгайте на борт. У меня чайник на огне.

– Я решила пройтись, – ответила я. – Теган у вас?

– Да, она еще в постели. – Он следил за моей реакцией, дожидаясь, пока сказанное уляжется у меня в голове, прежде чем продолжить. – Отличная она девушка, правда?

Он улыбнулся.

Я хотела воспользоваться моментом, чтобы сказать, что у Теган есть другие важные дела, кроме него. Если она ему действительно небезразлична, то, возможно, я смогу его убедить позволить ей больше времени тратить на свои занятия. Я открыла рот, но меня прервал шум на лодке. Явилась Теган – взъерошенная, полуодетая, явно только что вставшая. Она стояла передо мной: покинувшая теплые объятия девочка, захваченная первой любовью. Она не готова была услышать ни слова против своего романа; не захотела бы, чтобы его важность как-то преуменьшили. Я поняла, что потерпела поражение, даже не начав.

– Ты разве не должна быть в школе? – спросила я.

Ее лицо потемнело.

– Проверяешь меня? Ты за этим пришла? Сказать, что мне надо в школу? Тебя же не волновало, когда я пропускала день-другой, чтобы покопаться в твоем саду или что-нибудь сделать для твоей лавочки, нет?

Она вызывающе выставила подбородок. Я знала, что девочка все еще может быть обижена на неприветливый прием, который я оказала Иэну.

– Я волновалась за тебя, и все. Твоя мама знает, где ты?

Теган рассмеялась.

– Можно подумать, ей есть дело!

Я понимала, что, придя на лодку, перешла черту. Она предпочла развести меня со своим парнем, чтобы мы остались отдельными частями ее жизни. Да, она нас познакомила. Если бы она этого не сделала, это через какое-то время стало бы странно. Но я видела, стоя на тропинке и глядя на смущенное и огорченное лицо Теган, что она никогда не имела в виду, что мы двое станем проводить время вместе. Она не хотела, чтобы две важные и требующие сил стороны ее жизни как-то соприкасались. Сегодня я это поняла, но было слишком поздно. Я вторглась туда, где меня не ждали, и какими бы разумными ни были мои побуждения, Теган разъярилась.

– Слушай, не твое дело, чем я занята. Ты мне не мать. Ты мне вообще никто, так что не суй сюда свой стремный ведьминский нос!

Она захлопнула за собой дверь в каюту.

Иэн по-прежнему улыбался. Он пожал плечами.

– Похоже, она предпочитает быть со мной, – сказал он.

Парень повернулся, чтобы последовать за Теган. Я не могла вынести, что девочка останется наедине с этим созданием.

– Стой! – воскликнула я.

Он остановился и посмотрел на меня, вопросительно подняв брови. Я облизала сухие губы и подняла посох.

– Если причинишь ей зло, будешь отвечать передо мной.

– Зло? – Иэн казался искренне озадаченным. – Да я от нее без ума. С чего мне ей вредить?

Честно говоря, я не знаю, что заставило меня это сказать. Даже мне самой это показалось странным и неоправданным.

На мгновение повисла полная тишина. Под взглядом Иэна у меня перехватило дыхание.

Пара уток шумно плюхнулась за лодкой, и момент ушел. Я увидела, как птицы поплыли, топорща перья и крякая. Когда я снова подняла глаза, Иэн закрывал за собой дверь в каюту.

Я изо всех сил старалась быть разумной в отношении Иэна. Он не дал мне оснований сомневаться в своих чувствах к Теган, и все-таки у меня дурные предчувствия. Может быть, годы преследования, когда я оглядывалась через плечо и бежала от ужасов прошлого, лишили меня способности здраво оценивать опасность? Неужели я потеряла чутье ведьмы, позволявшее мне улавливать угрозу, быть наготове, не путатьсяв знаках? Я больше не могу встретиться с одиноким незнакомцем, тут же не ощутив подозрение и угрозу? Боюсь, я не справилась с происходящим. Теган не заходила ко мне, а я больше не могу пойти на лодку. Мне нужно поговорить с девочкой. Если бы только она вернулась к обучению, пришла ко мне, я бы присматривала за ней внимательнее. Сегодня вечером я напишу записку и подсуну под дверь ее дома. Надеюсь, она не слишком околдована своим возлюбленным и сможет меня услышать.

У меня трясутся руки, когда я это пишу, но не сделать это нельзя. Отправившись отнести письмо Теган, я зашла в деревенский магазин и обнаружила ее возле почтового прилавка. Она снимала деньги со сберегательного счета.

– Привет, Теган, – произнесла я так небрежно, как только могла.

Она лишь кивнула в ответ.

– Ты одна?

– Иэн выступает, если тебе интересно. Сегодня утром уехал на мотоцикле в Пасбери.

Теган сложила банкноты и сунула их в кошелек.

– Ты сто лет не была в коттедже. Может, пройдешься со мной обратно? Выпьем чаю? Я испекла хлеб с изюмом.

– Слушай, Элизабет, я не хочу грубить, но я занята. – Она шагнула мимо меня.

Я перекрыла ей дорогу.

– Теган, прошу, послушай меня. Иэн…

– Бога ради, я не хочу это слышать! Почему ты просто не можешь за меня порадоваться? Что с тобой? Ты что, ревнуешь или что?

– Дело не в этом…

Меня на полуслове прервал зазвонивший мобильник Теган. В эти несколько секунд мой мир рухнул. Я почувствовала, как сквозь голову летит время, век за веком, мой здравый ум подхватило водоворотом. Я смотрела, как Теган с улыбкой роется в сумке, ища телефон. Видела, как шевелятся ее губы, понимала, что она что-то говорит, но не могла разобрать слова. Все, что я слышала, – это мелодия, игравшая в мобильнике. Мелодия, которую я знала. Которой боялась. «Зеленые рукава».

Я сбежала. На самом деле я даже не помню, как попала из магазина в свою кухню. Нет! Это не мог быть он! Не сейчас, не здесь, не так ужасающе близко к Теган. И ко мне. Возможно, у Иэна есть мрачные секреты, возможно, он не такой хороший и нежный человек, каким его считает Теган. Но это ведь не значит, что он должен оказаться… Даже сейчас я не могу заставить себя записать эту мысль, окончательно ее сформулировать. Я не должна поддаваться панике. Но нет, я не могу отрицать то, о чем свидетельствуют мои чувства. Я не могу привести мысли в порядок. Первым побуждением было собрать вещи и бежать. У меня все еще была возможность ускользнуть от него, если я уеду раньше, чем он поймет, что я обнаружила его присутствие. Очень просто было бы собрать то, что мне дорого, и исчезнуть. В конце концов, я много, много раз делала это прежде. И все же, к своему удивлению, я не могу бежать. Даже несмотря на то, что Гидеон подал мне знак о том, что он близко. Даже несмотря на то, что я должна признать, что он рядом, наблюдает за мной и теперь использует Теган, чтобы ко мне подобраться. Сколько он уже тут? И каковы будут последствия моего бегства? Если я оставлю Метрейверс, значит, оставлю Теган. А если мне удастся ускользнуть и снова провести Гидеона, как он поступит? И на кого обрушит свою ярость и досаду? Нет, я не могу уехать. Пришло время встретиться с ним лицом к лицу. Я больше не стану бегать.

Я не видела Теган с вечера лунного затмения. Конечно, я волнуюсь, хотя думаю, что ей по-настоящему ничего не грозит, пока я здесь. Сегодня утром я встретила ее мать в магазине. Кажется, все хорошо. Она познакомилась с Иэном и говорит, что он воспитанный молодой человек. Интересно, если бы она знала хоть половину правды, что бы с ней сталось? Мне кажется, все, что ей нужно, – это убедить себя, что Теган от нее ничего не нужно. Ее устраивает, что девочка так увлеклась новым мужчиной; это облегчает чувство вины за то, что самой ее в жизни Теган так мало. Неудивительно, что девочка бросилась на шею первому мужчине, который проявил интерес, учитывая, насколько о ней пекутся дома.

Я пришла к выводу, что есть лишь один способ сразиться с Гидеоном и вместе с тем защитить Теган. Я должна ей довериться. Должна рассказать правду о себе. Только тогда я смогу научить ее защищаться в случае нужды. Я собиралась наставлять ее только в ведовстве, дать навыки целительницы. Но теперь, когда я чувствую тяжкое присутствие Гидеона, я должна пойти дальше. Она должна по-настоящему изучить волшебство. Потому что лишь темные искусства достаточно сильны против такого врага. Я должна добиться того, чтобы она все правильно поняла. Она должна поверить, что это я – Элайза. Я – Бесс. А единственное, что ее в этом уверит, – это волшебство. Давным-давно, когда я пряталась во мраке, в те темные и одинокие годы, я чуралась своей силы. Я всерьез думала, что использовать ее дурно. Конечно, я знала и то, что, используя ее, я открою себя Гидеону. Волшебство расходится в мире. Он уловил бы мое присутствие за сотни, возможно, и за тысячи миль. Как и у всякой практикующей ведьмы, мой доступ к магическим силам открывает двусторонний портал. Когда я вступаю в связь с сестрами, с силами подземного мира, с магическими силами эпох, все они вступают в связь со мной. В это время я получаю силу, но я также и уязвима. Из-за этого я отчасти и пренебрегала ей. Однако основной причиной, по которой я отвернулась от того, кем могла бы стать, была моя совесть.

Я до сих пор думаю, что виновата в смерти матери. Энн могла бы спастись, но сделай она это, то отдала бы меня в жертву тем, кто жаждал воздаяния. Она отказалась от своей силы, чтобы я выжила. Как я могла позволить себе великолепие этого волшебства? А ведь оно невероятно. Я показала Теган лишь отблеск чуда, рассказав о преображении Элайзы из приземленной бессмертной в полноценную ведьму. Обостренные чувства и сексуальное пробуждение – это лишь часть того, что может испытать по-настоящему могущественная ведьма. А я знаю, что я из самых сильных. Гидеон об этом позаботился. Что за договор он заключил с дьяволом, я надеюсь никогда не узнать, но во мне он увидел свои мечты об идеальной спутнице, воплощенные в реальности. Иначе зачем он так безжалостно преследует меня все это время? Гидеон веками рыскал по земле, прежде чем наткнулся на мою семью. Во мне он узрел обещание того, чего алкал. Равную. Он взял сырой материал, учил меня и направлял, пока я не созрела. Тогда он попросил благословения своего хозяина и моего преображения. В ту ночь в Бэткомской тюрьме, когда я произнесла слова, которым он меня выучил, преображение завершилось. Равную ему, так я сказала? Что ж, теперь посмотрим.

Все мои скудные запасы терпения ушли на то, чтобы дождаться сегодняшнего дня, прежде чем искать Теган. Думаю, моя выдержка принесет плоды. Я заставила себя дать девочке время остыть. Вчера я бросила ей под дверь письмо с просьбой прийти ко мне, чтобы я могла извиниться за то, что влезла к ней или вообразила, что могу учить ее жить. Я заверила, что хочу лишь наладить наши отношения. Обещала не заговаривать об Иэне и не совать нос в ее дела. Я больше никогда не стану навязывать ей помощь или совет, если только она об этом не попросит. Ради нашей дружбы я просила ее прийти. Я сварила свежего имбирного пива, мы могли бы посидеть в саду и выпить его, пусть увидит, сколько растений, с которыми она мне помогала, теперь расцвели.

Конечно, я осознаю, что подобное письмо может оказаться недостаточно убедительным, чтобы девочка ко мне пришла. Но жизненно важно, чтобы она явилась. Поэтому я решила приправить письмо заклинанием. Легким, лишь для того, чтобы приманить и уговорить, не для того, чтобы заставить или запугать. Теган о нем не догадается, но пойдет на встречу без сопротивления.

Ночь, полная чудес! Теган пришла ко мне в начале девятого. Вечер выдался не по сезону теплый, в закрытом саду все еще витала мягкость уходящего дня. Поздний жасмин наполнял воздух пьянящим благоуханием. Теган поначалу держалась настороженно, казалось, она не останется надолго. Я позвала ее к себе за стол под яблоней, где уже поставила кувшин имбирного пива и миндальное печенье.

– Ммм, а это вкусно, – сказала она, осушив полстакана.

Потом вытерла рот тыльной стороной ладони, на мгновение показавшись пугающе юной и похожей на ребенка. Мы сидели, говорили про сад, вспоминали, что она посадила и как усердно трудилась, особенно над грядками с травами. Она начала расслабляться, но говорили мы обо всем и ни о чем. Я обещала не поднимать тему Иэна и боялась, что разговор о моей истории может заставить ее удрать. Но время было на исходе. Я должна была что-то сделать.

– Еще стаканчик? – спросила я.

– Да, давай.

Она протянула стакан.

Я сделала движение, словно собираюсь поднять тяжелый кувшин, но потом остановилась. Опустилась обратно на стул и сосредоточилась на имбирном пиве. Кувшин медленно двинулся с места. Сперва лишь слегка покачнулся, отчего пиво внутри плеснуло. Движение было едва заметное, но его хватило, чтобы привлечь внимание Теган. Она с открытым ртом смотрела, как кувшин беззвучно поднялся в воздух, наклонился точно под нужным углом и налил пива в подставленный стакан. Окончив работу, он вернулся на стол. Теган завороженно сидела, не опуская протянутую руку, и смотрела на стакан. Она взглянула на кувшин, снова на свой стакан, потом на меня?

– Ты ведь тоже видела, что сейчас было?

Я кивнула.

Ее глаза еще шире распахнулись.

– Это ты! – крикнула она. – Это ты сделала!

Я снова кивнула.

Теган отпила из стакана, прежде чем поставить его на стол.

– Боже мой! А еще? – попросила она. – Сделай еще что-нибудь. Давай же.

Теперь я сосредоточилась на напитке. Он забурлил. Теган слегка отодвинулась к спинке стула. За несколько секунд мутное пиво превратилось в пенистую голубую жидкость, она клокотала и пузырилась, пока не перелилась через край стакана и не залила стол.

Теган завопила от изумления.

– Вот это да! Потрясающе! Ты можешь меня научить так делать? Научишь?

Она встала, окунула пальцы в пузыри, стекавшие по краям стола. Я хлопнула в ладоши, и голубая жидкость исчезла. Вся до последнего пузырька. Напиток снова стал обычным имбирным пивом. Теган нервозно взяла стакан, понюхала содержимое. Я встала и серьезно посмотрела ей в глаза.

– Останься здесь на ночь, Теган, и я покажу тебе чудеса, о которых ты и не мечтала. Если решишься пойти со мной и увидеть все это, идти нужно с открытым умом, добрым сердцем и светлой душой. Более того, никому нельзя рассказывать, что ты увидишь. Согласна?

– Да! Конечно! – отозвалась Теган с взволнованным лицом.

Я улыбнулась, чтобы она расслабилась. Обошла стол и встала перед ней. Протянула руку, дотронулась до ее волос.

– Смотри-ка, – сказала я, – кое-кто хочет тебя сопровождать.

Из-за ее левого уха я вынула белого мышонка с пушистыми усами. Теган, ахнув, взяла его в ладони.

– Какой милый! Супер.

Она улыбнулась, и ее немножко отпустило.

Мы пошли в рощицу за домом и набрали хвороста. Вскоре в земляном очаге горел веселый огонь. Я похлопала по стволу поваленного дерева, лежавшего возле очага. Теган села рядом со мной, теперь она была вся внимание и не останавливалась, чтобы слишком глубоко задуматься о том, что происходит, просто позволяла волшебству происходить. Белый мышонок сидел у нее на коленях и умывался.

– Прислушайся, – попросила я. – Что ты слышишь?

Она покрутила головой.

– Ну, в огне трещат дрова. Где-то самолет летит. А это древесный голубь, кажется.

– Хорошо. А что еще?

Теган нахмурилась, склонив голову набок, вслушиваясь глубже первых, очевидных звуков. Заговорила она шепотом.

– Я… я слышу очень быстрое дыхание, – она взглянула себе на колени. – Это мышонок. Я слышу, как он дышит!

– А еще что?

– Шорох. Там что-то есть, в крапиве.

– Позови его, – велела я.

– Как?

– Просто позови.

– Выходи, – тихо произнесла она. – Выходи, все хорошо.

Шорох на мгновение прекратился, потом крапива раздвинулась, и из нее выкатился еж. Он поднял мордочку и двинулся к нам, обходя по кругу огонь. У ног Теган он остановился, обнюхал ее пальцы, торчавшие из босоножек. Теган рассмеялась.

– Эй! Щекотно же.

Я вынула из кармана кусочек миндального печенья и протянула голодному ежу. Он сжевал его, потом поспешил прочь в поисках сочных слизней. Я коснулась руки Теган.

– Оглянись.

Она медленно обернулась и лицом к лицу столкнулась с прекрасным лисом. Он помахивал хвостом, возбужденный близостью мышки.

– Так, мсье Ренар, ведите себя прилично, – сказала я.

Он поскулил и лег, потом перекатился, игриво выставив живот. Теган наклонилась и почесала его мех цвета ржавчины.

– Надо же! Какой красавец! Глаз не оторвать.

Лис еще пару секунд потерпел ее внимание, потом вспрыгнул на ноги. Отряхнулся, приводя шерсть в порядок, и умчался в ночь.

Сумерки начали сгущаться, и вскоре полностью стемнело. Лицо Теган сияло, отчасти отраженным светом огня, отчасти от изумления.

– Прислушайся снова, – попросила я. – Сиди очень тихо, закрой глаза и дай звукам прийти к тебе.

Она сделала, как я велела. Мышонок вздрогнул, учуяв в воздухе нечто непривычное. Взбежал по школьной юбке Теган и нырнул к ней в карман. Девочка ждала с достойным восхищения терпением. Наконец она быстро вдохнула, и все ее тело напряглось.

– Что это? – прошептала она. – Что за звук? Почти как… как голоса.

Я улыбнулась: не была уверена, что она сможет их услышать. Я всегда верила, что она достаточно чувствительна, чтобы установить связь, но пока не придет время, нельзя сказать, настолько ли человек открыт и восприимчив, как тебе хочется.

– Это и в самом деле голоса, – сказала я. – Множество голосов. Не все их слышат. Тебе повезло, Теган. Они тебе доверяют. Теперь открой глаза.

Я заметила, что она заколебалась, но лишь на мгновение. Когда она подняла веки, открывшееся зрелище заставило ее вскинуть руки ко рту, чтобы подавить крик. Картина и в самом деле была ошеломляющей. Перед нами, легко ступая мимо огня и останавливаясь трепещущими группками, явилась по меньшей мере сотня фей. Крохотные существа были расцвечены радугой сияющих оттенков, их кружевные крылья легко колыхались от жара костра. Почти все они были примерно одного размера, не больше черного дрозда, их крохотные ножки были обуты в изысканной работы башмачки. Они толкались, пытаясь пробиться поближе, всем хотелось рассмотреть нового человека, оказавшегося среди них. Одна, посмелее остальных, взлетела и приземлилась на колено Теган. Бесконечно бережно девочка протянула руку, и фея вспрыгнула на ее открытую ладонь. Теган подняла невесомое создание, так что оно оказалось на уровне ее лица. Они рассматривали друг друга, одинаково изумленные и очарованные тем, что видели. Фея пробежалась по руке Теган, добралась до ее уха и потянулась потрогать серебряного дракона, качавшегося у шеи юной волшебницы. Та поспешно вынула сережку и предложила ее фее, которая восторженно захлопала в ладоши, прежде чем принять подарок, и полетела показывать его подругам. Вся компания так обрадовалась, что пустилась в пляс. Мы смотрели, как резные крылья трепещут и сливаются в туман, пока феи танцевали вокруг костра. Почти час, в лучах луны, как в свете прожекторов, отражая радужными одеждами сияние костра, они завораживали нас и увлекали. Потом, словно повинуясь тайному знаку, собрались на поваленном стволе, махнули на прощание крыльями и исчезли в лесу. Теган несколько минут смотрела им вслед, после того как последняя фея растаяла во мраке между деревьев. Наконец она снова повернулась ко мне.

– Волшебство, – серьезно произнесла она. – Это правда волшебство. И ты настоящая ведьма?

Я понимала, как складываются мысли в ее ошарашенном уме.

– Да, – ответила я, – но есть еще кое-что, последнее, что я должна тебе открыть. Знаю, ты не поверишь полностью, если я этого не сделаю. Ты ведь наверняка думаешь, что все ведьмы умеют летать?

Она вскочила на ноги.

– Не говори, что ты собираешься это сделать!

– Нет, не я. – Я взяла ее за руку. – Мы.

Прежде чем она успела ответить, я запрокинула голову, махнула рукой, и мы поднялись в воздух. Теган завизжала от ужаса и восторга, когда мы рванулись в ночное небо. Когда наши тела поднялись на безопасную высоту, я остановилась.

– Просто держи меня за руку, – велела я. – Раскинь руки, вот так. А теперь продолжай со мной.

Я уже давно не летала. Я забыла, какую чистую радость приносит полет. Мое сердце пело от свободы, легкости, от блаженства скользить по воздуху, низко проносясь над верхушками деревьев, кружась, ныряя и снова воспаряя. Я слышала, как хохочет Теган, не в силах сдержать радость. Мы пролетели над спящей деревней и просторными полями. Семейство летучих мышей явилось узнать, что и как, и на мгновение присоединилось к нам. Мы летели вперед, рассекая ночное небо, кувыркаясь и поворачивая, потом снова возносясь и паря, вольно и прекрасно, как ястребы. Вскоре мы добрались до побережья. Я провела Теган над темной водой и указала на океанскую гладь. К поверхности поднялись дельфины. Я снизилась, чтобы мы могли помчаться с ними наперегонки, и морские брызги освежили нам лица. Наконец, мы повернули обратно, и я опустила нас в рощице возле огня. Теган легла на землю, задыхаясь от восторга и изумления. Понемногу она успокоилась и села.

– Как? – спросила она. – Как это работает? Как вообще все это может быть правдой?

Я пристально на нее посмотрела.

– Ты выслушала мою историю. Ты знаешь, как я стала той, кто я есть.

На мгновение она опешила, пытаясь усвоить то, что я только что сказала. Я видела, что первым ее побуждением было отвергнуть эту мысль как вздор, как выдумку, как нечто невозможное. Но учитывая, что она только что видела и пережила… Теперь девочка знала, что в мире есть вещи, намного превосходящие то, что она до сих пор считала возможным.

– Ты Бесс, да? И Элайза?

– И многие другие.

Она медленно покачала головой, не отрицая правды, поскольку видела все таким, какое оно есть, просто пытаясь помочь мыслям улечься в кружащейся голове.

– Теган, ты мне доверяешь?

Она кивнула.

– Ты кое-что должна понять. Кое-что… обо мне. И о других, кто связан со мной. Они в опасности. Ты этой опасности не видишь, но она тем не менее существует.

– С чего мне быть в опасности? У меня есть ты, ты меня защитишь, – сказала она.

Я почувствовала, как глаза мои впервые за очень, очень долгое время защипало от слез. О, как я хотела уберечь эту девочку! Из-за меня сейчас ей грозила беда. Я не могла ее покинуть. Я должна была объяснить ей, с какой могучей силой нам предстояло столкнуться. Со злом. Чтобы у нее был хоть малейший шанс выжить, я должна была провести ее в свой мир.

– Ты уже поняла, что я не та, кем поначалу показалась. Что внешность может быть обманчивой. Есть и другие, кто прикидывается одним, а по сути – совсем иное. Особенно один иной.

– Иэн? Ты про него?

Я кивнула.

– Но я люблю… Он меня любит.

– Как и Саймон меня любил.

– Ты хочешь сказать, что Иэн – это Гидеон? – теперь она яростно покачала головой. – Нет! Нет, я не хочу это слышать.

– Ты должна.

– Не стану!

– Теган! – Я опустилась рядом с ней на колени и крепко схватила ее за плечи. – Я знаю, как тебе больно.

– Не знаешь, откуда тебе знать.

– Знаю! Я знаю, каково это – любить и потерять. Но ты должна принять правду; ты должна меня выслушать.

Она заплакала.

– Прошу тебя, – мягко произнесла я, привлекая ее к себе. – Послушай…

Я подкинула в огонь полено и заставила его заняться.

– Я расскажу тебе последнюю историю.