Глава 29
РИТУАЛ

Утро началось поздно. Если учесть, что для некоторых ночь не заканчивалась до самого рассвета, то неудивительно.

Дворец находился во власти дремотной тишины, прерываемой лишь иногда и столь вяло, что сомнений не оставалось — праздник удался на славу. Я наведалась на кухню, нашла там полбатона вчерашнего хлеба и кружку холодного молока и, подкрепившись, отправилась бродить по этому сонному царству. На месте не сиделось, заниматься чем-либо полезным не хотелось; поплутав по пустым залам и коридорам, я решила прогуляться на улице. Благо что там — впервые за эти дни — ярко светило солнышко и не наблюдалось ни малейшего ветерка. Я хмыкнула, вспомнив свой ночной полет в метель, и, быстренько натянув теплую одежду, вышла во двор, аккуратно расчищенный от снега. Слишком аккуратно для дворников, у которых вчера тоже был праздник. Заинтересовавшись, я направилась по наиболее чистой тропке, не забывая оглядываться по сторонам и любоваться огромными, в мой рост, сугробами и обряженными в тяжелые серебряные шубы деревьями. Дворец тоже выглядел весьма нарядно и так сверкал на солнце, что было больно глазам. Белые стены, покрытые инеем, казались сотканными из снега, а многочисленные изящные башенки, подсвеченные золотистым сиянием полдня, — из облаков. Я так засмотрелась на ставший сказочным дворец, что едва не наткнулась на живописную компанию, расположившуюся на окруженном сугробами расчищенном пятачке и о чем-то беседующую. И меня очень заинтересовало, какие общие темы для разговоров могут быть у темного мага, принца, графа и моего дядюшки, который, как я подозревала, и поработал сегодня дворником. Они так увлеклись, что мое появление прошло для них незамеченным, чем было бы грех не воспользоваться.

— Когда будем захватывать мир? — непринужденно поинтересовалась я, остановившись в паре шагов от дружной компании. К их чести, ни один даже не вздрогнул, но и сказать, что мне были рады, я бы не смогла.

— В смысле? — поинтересовался Лиер. Более привычный к моим странным вопросам Рэм только ухмыльнулся.

— Как же, говорят ведь — если в одном месте собираются хотя бы два темных мага, то неизбежен заговор. А вас тут уже трое, плюс ко всему — я, тоже не светлая и не пушистая. Яра, так и быть, можно считать сбившимся с пути истинного. Ну что, каков у нас план?

— Ты явно не выспалась, — хмыкнул Славояр, пока «темные заговорщики» переваривали услышанное. — Только это не повод срываться на невинных людях.

— С каких пор маги стали невинными людьми? — удивилась я.

— С тех самых, как с тобой связались, — до противного вежливо улыбнулся Костан. — По сравнению с тобой любой кошмар Бездны милым покажется!

— Кстати о кошмарах. Как спалось? — невинно спросила я.

— Замечательно, — с удовольствием ответил Костан. — Я вчера тебя не видел, так что и кошмары не мучили!

— Полегче, твое высочество, — нахмурился Рэм.

— Легче будет, когда я вернусь домой, — уперся принц.

— Зависело бы от меня, я тебе еще и ускорения придала бы, — искренне сказала я. — А как насчет кошмаров по пробуждении? С похмелья-то…

— Я не пью! — оскорбился Костан.

— Я тоже не пью, — задумчиво пробормотал Лиер, до сей поры с интересом наблюдавший за «профессиональной солидарностью» будущих коллег, — но кошмар таки увидел… Представляете, подхожу утром к окну, а оттуда на меня ужасная бледная харя щерится… Не сразу дошло, что это всего-навсего снег на стекло налип.

Я нервно хихикнула, стараясь не покраснеть. Бесья круговерть! Надо же было окно перепутать!.. Хорошо еще, что в конце концов я попала к Рэму, а не к тому же Костану — вот это был бы скандал! Наверняка принц заявил бы, что я планировала прибить его метлой…

— Природа удивительна и загадочна, — с умным видом кивнул Рэмион, покосившись на меня. — Еще и не такие сюрпризы преподнести способна…

Я кисло улыбнулась, как бы подтверждая эти слова.

— Сейчас меня больше интересуют сюрпризы, которые способна преподнести парочка детей этой самой природы, — вздохнул Вилиер.

Я сразу насторожилась:

— Где Свят и Зар?!

— Нам бы тоже хотелось знать, — поджал губы Яр. — Эти шкодники стащили у Костана тетрадь с конспектами и улизнули в неизвестном направлении.

— А почему вы ищете их все вместе? — озадачилась я.

— А потому что его высочество поначалу решил, что бесценную тетрадку стащили я и мастер Вилиер, — любезно просветил меня Рэм.

— Я разнимал, — буркнул Яр, недовольно сверкнув глазами в сторону вмиг поскучневшего Костана.

— А здесь чего столпились? Решили устроить военный совет?

— Здесь мы потеряли их следы, — пожал плечами Темный.

— Магические? — приподняла брови я.

— Естественно, — раздраженно фыркнул принц. — Не дурнее тебя.

— С этим я бы поспорила, — парировала я. — Почему-то мои конспекты близнецы не нашли, хотя, уверяю, не от отсутствия старания!

— Прекратите оба, — веско сказал Яр, вставая между нами. — На сегодня, по-моему, достаточно!

— Так вы мальчиков не найдете, — усмехнулась я, не обращая внимания на зло пыхтящего Костана. — Они не умеют пользоваться магией. Зато умеют пользоваться головой…

— То есть? — не без любопытства спросил Рэм. — Они использовали магию. Чтобы дойти сюда по снегу и не провалиться.

— А потом у них кончились силы или им надоело концентрироваться на столь скучном занятии, и они попросту забрались на ограду и дальше пошли по ней! — засмеялась я.

Лица вытянулись у всех, даже у Яра. Ну правильно, когда он в последний раз был дома, близняшки выглядели более смирными. Зато я знала их как облупленных.

Следуя прихотливым изгибам садовой оградки, мы добрели до склепа, при свете дня выглядевшего не страшно и даже мило. Особенно впечатляла торчащая из сугроба на крыше голова гаргульи, которой чья-то шаловливая лапка пожаловала новый нос-морковку.

— Чего и следовало ожидать, — указала я на приоткрытую дверцу.

Как эти мелкие вредители сумели отодвинуть массивную каменную плиту, отдельный вопрос. Важнее было то, что одаренные мальчишки находились в довольно-таки специфическом с магической точки зрения месте, имея при себе конспект с темными заклинаниями и горя желанием опробовать их на практике. Что из этого могло получиться, страшно было даже гадать, а потому в склеп рванулись и Лиер, и Славояр, рыкнув, чтобы мы туда не совались.

— Костан, — протянула я, — а на каком языке твой конспект?

— На истинном темном, — буркнул принц, напряженно сжимая и разжимая кулаки.

Я засмеялась. Парни посмотрели на меня с удивлением, Рэм еще и с беспокойством — конечно, переживает за мое душевное состояние, бедный, — и я пояснила:

— Они его не знают!

И это была, пожалуй, самая лучшая новость за все эти дни.

Через пять минут вернулись отважные чародеи. Рядом с ними покорно шли близняшки. Попробовали бы непокорно, когда их вели за уши!

— Прячь лучше, — вручив Костану потрепанную тетрадь, проворчал Славояр.

Воспользовавшийся ситуацией Свят ловко вывернулся из его захвата и юркнул мне за спину. Привычка — вторая натура, и как они четыре месяца решали свои проблемы без меня? Увидевший это Зар издал обиженный переливчатый вопль. Лиер от неожиданности разжал пальцы, и братец присоединился к Святу, едва не свалив меня в сугроб.

— Ну и что с ними делать? Пороть? — вздохнул Яр.

Да, дядюшка, детей воспитывать — не по белу свету шастать!

— Не поможет, — качнула головой я, прижимая к себе взъерошенных мальчишек. — И вообще, детей бить непедагогично!

— А что, прикажешь им конфетку дать? — огрызнулся Костан.

— Я бы на твоем месте молчала, — посоветовала я. — А ребята уже все осознали и больше не будут. Ведь так?! — повысила я голос, легонько встряхнув за шкирки притихших близнецов.

— Ага, — выдохнул Зар.

— Угу, — шмыгнул Свят.

— Мы больше так не будем, — после ощутимого шлепка чуть пониже спины хором пообещали они.

— Так — не будут. Зато по-другому — запросто! — не поверил Рэмион.

С этим я была согласна…

— Им учиться нужно, — улыбнулся Лиер. — Пока что хватит и домашнего обучения. Банальный контроль силы и элементарные заклинания. Ну-ка, посмотрим…

Чародей немигающим взором впился в близняшек, которые завороженно уставились на него.

— Стихийники, — прищурившись, приговорил Лиер. — Светлые. По одиночке — не особо сильные. Но если будут работать в паре…

— Не надо в паре! — испугалась я, зная, на что способны объединившие силы братцы. — Они же тогда от дворца камня на камне не оставят!

— Пока что дворцу это не грозит, — покачал головой Темный. — А после обучения у ребят хватит ума не делать глупостей.

Я с сомнением посмотрела на присмиревших близнецов. Русые кудряшки, невинные серые глаза… Внешность обманчива, особенно — в их случае!

— Значит, батюшке придется отдать их на обучение? — вздохнула я, втайне радуясь, что на момент поступления братишек меня в Школе уже не будет.

— Если не захочет проблем в дальнейшем, — хмыкнул Лиер.

— Вот сам и скажи это Всеславу, — досадливо поморщился Яр. — Меня он и слушать не желает. Заявил, что ему в семье и полутора магов за глаза хватает.

— Эй, кого это он половинкой обозвал?! — вскинулась я.

— Ну вот даже не знаю, но думаю, что кого-то из нас, — хохотнул Яр.

— Тогда точно тебя, — не осталась в долгу я. — Твоего присутствия во дворце на одного человека не набирается…

— Нужно это исправить, — подмигнул Яр. — Идемте-ка во дворец, пока нас не хватились. А со Всеславом я поговорю. Сегодня же.

— Могу помочь, — предложил Лиер.

— Не откажусь, — кивнул дядюшка и взглянул на героев дня. — Мелочь, шагом марш домой! Привыкайте к мысли, что скоро ваша вольная жизнь закончится.

— Постой-ка, — придержал меня за плечо Рэм, когда остальные направились в обратный путь.

— Что? — подняла на него глаза я.

Морозец щипал за щеки и нос, и хотелось скорее оказаться в тепле. Желательно — рядом с камином, с кружкой горячего чая в руках. Чтобы можно было с комфортом обдумать мысль, навеянную поступком неугомонных братцев…

— Не спеши. Пусть все видят, что мы нормально общаемся, — пожал плечами морозоустойчивый Рэмион. — Иначе твой батюшка не поверит нам. Придется изобразить симпатию.

— Ты мне и так симпатичен, — хмыкнула я, зябко потирая ладони. Надо было надеть перчатки потеплее…

— Только вот Всеслав Градимирович этого не знает, — ухмыльнулся Рэм, протягивая мне свои теплые варежки, до сей поры небрежно торчавшие из кармана. Размерчик, конечно, гораздо больше нужного, но в такой ситуации грех жаловаться. — А если бы знал, то тем более не поверил бы в наш спектакль. Так что улыбнись… Нет, лучше не надо, а то мне страшно стало — с такой перекошенной улыбкой ты в последний раз упыря препарировала… И не надо меня душить, это не поспособствует нашему плану, а может его разрушить!

— Тьфу на тебя, — досадливо топнула я. — И на твой план — тоже! Я вообще сомневаюсь, что у нас получится.

— Любые отношения — это кропотливый труд, немного терпения — и все получится, драгоценная, — нравоучительно заявил Рэм.

— Мое терпение лопнуло десять секунд назад, — сквозь зубы процедила я, убедившись, что мои подсечки бессовестно хохочущий друг даже не замечает. — Хватит меня доводить, здесь и без тебя желающие есть!

— Кстати о желающих — что ты не поделила с Костаном?

— Беззаботное детство, — фыркнула я и пояснила, заметив недоуменный взгляд парня: — Без него в моем детстве было бы одной заботой меньше!

— Похоже, вы оба так и не повзрослели, — с умным видом покивал Рэм. — Бывает. Только я бы посоветовал не лезть к темному стихийнику. Тем более к такому, который пока не способен полностью себя контролировать. И ваш так называемый поединок был большой глупостью — то, что вы не разнесли дворец и не пострадали сами, чистой воды везение. Огромное и невероятное.

— Я должна была терпеть полные превосходства похвальбы? — возмутилась я. — Между прочим, он и сейчас уверен, что круче его только горы.

— Хочешь, я это исправлю? — прищурился Рэм, и в его глазах мелькнули знакомые темные отблески.

— Не хочу, — быстренько отказалась я. — Дворец точно не устоит. Да и вообще, ну его, этого Костана. Лучше расскажи, как дела в Школе? Лион… очень зол?

— Я бы поставил вопрос иначе — насколько Лиона достал мастер Малик, — хохотнул Рэмион. — Вот уж кто жаждал твоей кровушки!

— Жаждал? — насторожила ушки я.

— Понятия не имею, что ему сказал Лион, но старший наставник больше не хочет разорвать тебя на мелкие кусочки. Так что в Школу можешь возвращаться смело — физически убивать тебя не будут.

— А морально?

— Вот этого не обещаю, — рассмеялся Рэм. — И, между прочим, за нами наблюдают…

Неудивительно. Мы были единственными сумасшедшими, прогуливающимися в этот час среди высоченных сугробов, а такие забавные личности не имеют никаких шансов остаться незамеченными. А еще на эту сторону выходили окна батюшкиного кабинета…

— Не вертись, — одернул меня Рэм, когда я попыталась проверить свою догадку. — Веди себя естественно.

— Я забыла предупредить Яра, — озарило меня.

Вовремя, ничего не скажешь! Но из-за суматохи я совершенно забыла, что Славояр видел Рэма в Школе и может при случае просветить на его счет батюшку! Лишь их очередная ссора и нежелание общаться спасли нас с Рэмом от провала, но кто знает, не мирятся ли они в этот самый момент?!

— Зато я не забыл, — хмыкнул Рэм. — Твой дядюшка — свой человек. Ему весьма понравился наш план, так что с этой стороны проблем не будет.

— Проблема будет в другом, — уныло кивнула я. — Как я объясню отцу, почему не послала тебя туда же, куда и всех остальных?!

— Моим обаянием? — предложил Рэм, улыбаясь так, что немедленно захотелось утопить его в ближайшем сугробе.

— Скажи еще — непомерной скромностью, — поморщилась я.

— Этим не страдаю, — с достоинством отозвался некромант.

— И не сомневалась, — пробормотала я едва слышно, понимая, что придется выкручиваться самой.

За обедом, по времени больше походившим на ужин, я вежливо улыбалась, была сама кротость и мило краснела, ловя взгляды Рэма. И не важно, что краснела я вовсе не от смущения, а от бессильной злости, а иногда — от едва сдерживаемого смеха, ведь мысленно общаться нам никто запретить не мог, как и подслушать эти разговоры. Главное, что нам удавалось произвести нужное впечатление. Даже Лика купилась, и это явилось лучшим признанием наших актерских талантов.

А глухой ночью, когда и самых отчаянных весельчаков сморила усталость, я, прихватив свечи, веревку и кусочек мела, с достойными бывалого шпиона предосторожностями выбралась из дворца в заснеженный, залитый бледно-голубым светом огромной луны парк.

Как там говорил наставник? Родную душу почувствовать легче всего? Вот и проверим его слова на практике.

Склеп встретил меня непроницаемой тьмой, давящей тишиной и пронизывающим холодом. Я замялась на ступеньках, но тяжелая плита-дверь, захлопнувшись за моей спиной, решила все сомнения.

Бледно-голубой светлячок, взмывший к потолку, осветил каменные стены, уходящие вдаль надгробные плиты и стерегущие их статуи, испещренный символами-оберегами алтарь Даряны Милосердной и скорбящий мраморный лик самой богини. Дрожащие сполохи заскользили по складкам ее одежды, оживляя камень, наполнили светом застывшие глаза… Я поспешно отвернулась от изваяния и, достав веревку, аккуратно выложила на полу пентаграмму, закрепив ее по углам свечами. Зажгла фитили и погасила магический огонек. Золотистые отблески пламени создавали еще более жуткую атмосферу, а выражение лица Даряны мне и вовсе не понравилось. Бесы бы побрали эти ритуалы!.. Я сбросила на пол куртку, оставшись в длинной рубашке, дрожащими пальцами распустила косу, скинула теплые сапоги и шагнула в центр пентаграммы — одновременно с тем, как под низким сводом прозвучало первое слово просьбы-призыва. Холода я не ощутила. Вернее, к тому моменту, как мои босые ноги коснулись пола, я и сама была холоднее льда, но никаких неудобств по этому поводу не испытывала.

Времени у меня было мало. А обступивших пентаграмму призрачных фигур — много… Десятки, сотни лиц, смазанных, словно проступающих через плотную пелену тумана; прозрачные ладони на невидимой преграде, медленно, но неотвратимо покрывающейся серебряным колким инеем; застывшие взгляды, обращенные на ту сторону жизни… Я всматривалась в мелькающие лица, тянулась к ним душой, леденеющей одновременно с защитой пентаграммы, и не находила того, что так хотела отыскать. Когда хоровод призраков слился в сплошную белую стену, а холод почти добрался до сердца, в невозможной тишине прозвучал глухой, свистящий шепот:

— Ее нет среди нас… Ищи в своем мире…

Последним усилием воли я потянулась к пламени свечей. Оно вспыхнуло и взвилось ввысь, образуя сплошную огненную стену, отсекая от меня призраков и смертельный холод, возвращая чувствительность телу и душе. Упав на колени, я, дрожа, разорвала контур и едва доползла до оставленной у ступеней одежды. Закуталась в куртку, отчаянно стуча зубами, забыв о приличиях, без стеснения устроилась на алтаре Даряны и задумалась. Уходить, не добившись цели, глупо. Оставаться — страшно. В углах шевелились тени и слышались шепотки, и, хоть я и была уверена в правильности своих действий, необоснованный страх сдавливал сердце и не давал сосредоточиться. Я мотнула головой и упрямо сжала зубы, пытаясь успокоиться. Хороша же некромантка, боящаяся собственной тени и не доводящая задуманное до конца! Лион бы меня на смех поднял! Да и потом, чего бояться в родовом склепе, где каждая душа — за меня? Кровь не водица, даже смерть не может разорвать родственных уз, недаром раньше родовые склепы считались самыми надежными укрытиями… Значит, мне ничего не грозит. И я могу… нет, я обязана довести дело до конца!

С душами живых работать намного сложнее. Требуется больше силы, концентрации и времени. Все это у меня было. А опыт — он со временем приходит. Решившись, я немного переделала защитный контур и, вновь избавившись от куртки, встала в центр рисунка.

Я не сразу поняла, что все пошло не так. Едва я представила себе мамино лицо и потянулась к ниточкам силы, как холод пронзил меня с ног до головы, выбивая воздух из легких и замораживая сердце. Потеряв концентрацию, я упустила контроль над заклинанием, и тонкие ниточки-ручейки превратились в полноводные реки, смывающие все на своем пути. Шквал чужих эмоций и голосов обрушился на меня, закружил в стремительном водовороте, не давая вдохнуть и сосредоточиться, чтобы перехватить взбесившуюся силу, а вокруг кирпичик за кирпичиком выстраивалась крепкая ледяная стена, отсекающая от мира живых и не пускающая на другую сторону, чтобы хотя бы там попросить о помощи…

Голоса заполняли сознание, оглушали, лишали воли; я билась в крошечной ледяной тюрьме, но лишь разбивала руки в кровь — столь прочны были стены. Легкие горели от недостатка воздуха, перед глазами плыли алые сполохи, когда лед глухо застонал и обратился в пыль, а чьи-то руки подхватили меня и потянули на свободу, к свету, воздуху и жизни.

Вновь слышались голоса, но, в отличие от тех, эти были живыми, тревожными и немного злыми. Обрывки фраз не складывались в единое целое, рассыпаясь на не связанные друг с другом вопросы и восклицания:

— Что случилось?

— Почему она такая? Она вообще жива?!

— Какого беса тут происходит?!

— Не путайтесь под ногами, нужен воздух!

— Не вмешивался бы ты. За ней и без тебя есть кому присмотреть!

— Вы уже присмотрели, — зло и устало отозвался голос прямо над моей макушкой, и я, вздрогнув, наконец-то полностью пришла в себя.

Судя по вернувшимся ощущениям, меня куда-то несли; скрипел снег под чьими-то быстрыми шагами, солнечные лучи то скользили по моему лицу, то прятались — очевидно, скрытые за ветвями деревьев; правая рука, безвольно опущенная вниз, окончательно заледенела, о чем я и решила поведать миру:

— Холодно…

Это далось неожиданно тяжело; я попыталась приоткрыть глаза и закрыла их снова, ослепленная слишком ярким светом.

— Сейчас будет тепло, потерпи, — шепнул тот же голос, и державший меня перешел на бег.

Рэм… Кто еще мог вытащить меня оттуда, куда я сунулась по собственной глупости?

Это было последней ясной мыслью. Окончательно успокоившись, я провалилась в глубокий сон.