Глава двадцать четвёртая
На одном моторе и на одном крыле…
Но вначале мне было не до общих сложностей. Дыхание выбило так, что сознание помутилось, возникла печальная мысль, что уже умер:
«Вот и всё… Жаль, так ничего и не успел…»
В самом-то деле, что я такого сделал полезного или ценного в своей жизни? Вон Машка, к примеру, и Катя с Верой целую империю основали. Людоедов ополовинили. Сразу три расы объединили для святого, общего дела.
Леонид навсегда о себе память в цирковом искусстве клоунады оставил. Пусть и не на Земле, зато точно в мире Набатной любви. Магистр Румди сотни учеников после себя оставит.
Македонский в мои годы командовал армиями. Фараон Эхнатон правил самым великим на то время государством…
«Стоп! Куда это меня понесло?… – после этой мысли мне захотелось заорать от боли. Или хотя бы застонать. Да где там! Мне показалось, что рёбра вылезли со спины и дышать больше нечем. А чтобы стонать, надо вначале вдохнуть. Рассмотреть тоже ничего не смог, потому что перед глазами мельтешило красное марево. Зато понял, что руки мои чисто инстинктивно пытаются не то ощупать грудь, не то вправить её обратно. А там!.. Хм… А там вроде как всё в порядке, никаких проломов или торчащих наружу обломков. – Почему тогда так паршиво?… И так больно?…»
Вот тогда только и удалось судорожно вдохнуть первый раз. Причём получилось это против моей воли: кто-то мне перекрыл нос и резко дунул в рот. Мельтешение только усилилось, а боль вообще захлестнула сознание. Зато лёгкие заработали, а ещё через пару мгновений непослушные губы уже смогли выдавать стоны и ругательства:
– Эпическая гайка!.. Где я?… Неужели умер?… И что за демоны злобные меня окружают?…
Последние слова я пролепетал, прекрасно опознав нависших надо мной Фею, Эулесту, Найдёнова и Румди Шака. Скорей всего, именно Знахарка в меня вдохнула воздух, потому что продолжала удерживать за голову. Теперь у неё в глазах читался страх, что у меня от удара ещё и сознание пострадало.
Зато Лёня сразу поддержал мой чёрный юмор, зарычав как истинный вурдалак:
– Мы вырвали у тебя душу! А теперь начинаем есть твоё тело! И право первого укуса предоставляется владычице геенны огненной, кровавой саламандре!
Конечно, я попытался делать вид, что боюсь, но у меня слабо получилось. Потому что Эулеста первой нас разоблачила, вскочила с колен, брезгливо отряхивая ладошки и поучая смуглянку:
– Ничего бы с ним не случилось, зря ты ему в рот плюнула! Хотя яд и полезен в небольшом количестве…
– Я делала ему искусственное дыхание! – попыталась оправдаться Фея, покрываясь сочным румянцем смущения. И магистр, присматриваясь ко мне, определил мою полную адекватность. А потому поддержал свою подданную:
– Она тебя спасла, потому что ты бился в судорогах и никак не мог вдохнуть…
– Да верю я, верю. И огромное спасибо за своевременную помощь! – Я успел поймать Фею за кисть её ручки и благодарно пожать. – Это просто из-за большой боли такие у меня неудачные шутки… Только не пытайтесь меня сейчас поднять или ворочать. Дайте отлежаться… Кстати, как там Алмаз?
Ещё бы! С такими трясками, пертурбациями и резкими пируэтами за борт могло вылететь всё, что не закреплено. Корзинка была закреплена, благо инструкции мы выполняли строго, но вдруг?…
– На месте твой ученик! – отозвался почти сразу Найдёнов. – Так и дрыхнет, словно ничего не случилось.
– Пострадавшие есть, кроме меня? – на этот вопрос стал отвечать капитан, так и продолжающий стоять у штурвала:
– Раненых нет. Есть погибшие. Во время последнего манёвра вроде все удержались. А вот при встречном ударе ученик магистра сорвался, его бросило на корму, и там он ударил в спину второго штурмана, держащегося за аркабаллисту. После удара и того поволокло дальше, и они оба выпали через кормовую амбразуру. Высота была тысяча метров. Под нами голые камни, почти без растительности.
Понятно. Совершать посадку для поиска тел – излишний риск для всех остальных. Да и полностью бессмысленная затея. А второго штурмана искренне жаль… в отличие от нерасторопного и туповатого ученика. Хотя со временем и его можно было бы наставить на путь истинный. Но тут уж ничего не изменишь.
Тем более что доклад продолжился:
– Дирижабль тоже повреждён. Скорость восемьдесят, больше не получится, иначе может сорвать оперение. Пробиты две секции в хвосте несущего каркаса. И одна секция треснула в первой трети, когда последнее копьё отразилось рикошетом от выставленного тобой щита. Теперь мы чудом удерживаемся на одной высоте в пятьсот метров, а точнее, идём ровно благодаря скорости и горизонтальным рулям. Если сядем, то больше не взлетим. Тем более без капитального ремонта. Сейчас вот думаю: что делать? То ли очень плавно разворачиваться и лететь на свою сторону фронта, то ли искать укромное место для посадки здесь, в Хамайских Долинах?
– Никакой посадки! И никакого разворота! Двигай прямиком к городу Пайролк!
– А если нас вновь атакуют?
– Вот тогда и пойдёшь резко на вынужденную! – настаивал я, глядя на него прямо из положения лёжа, ещё и добавляя в голос магического гипноза. – А пока летим, сколько сможем. Всё равно темнеет, небо чистое, мы над землёй низко, нас не заметят, а сами сориентируемся по звёздам. Или не осилите прокладку маршрута?
Не знаю, что подействовало на капитана, здравый смысл, желание достичь цели или мой гипноз, но кэп только тяжело выдохнул, оглянулся с сожалением назад, а потом скомандовал:
– Штурман, уточняй ориентиры и прокладывай маршрут до конечной. Механик, бери в помощь пассажиров и чем угодно, но закрой от ветра носовую амбразуру! Иначе нас тут насквозь продует. Все остальные работоспособные пассажиры приступают к готовке ужина и к уборке салона! – а персонально для меня сообщил: – Если никто и ничто не помешает, то на месте будем во втором часу после рассвета. Примерно…
Молодец! Для всех нашёл работу. Причём одна инвалидша сразу поспешила командовать остальными, подпадающими в последнюю группу:
– Руд, садись сюда, будешь чистить картошку! – да у парня хоть и одна нога, зато две руки. Тогда как у самой Цилхи только одна рука, которой она и тыкала во все стороны: – Эуля, ты помогай мужчинам, может, что подержать надо будет. А ты, смугленькая, тащи вон те кастрюли и набирай вон оттуда воду…
Фея начисто проигнорировала последнее распоряжение несовершеннолетней девчонки, вновь опустившись возле меня на колени и простирая над моей грудью свои ладошки:
– Где болит? – Не скажу, что её попытки лечить приносили облегчение. Внутри у меня работали не покладая рук, или что там у них так светится, сразу четыре симбионта, и скорей им постороннее вмешательство мешало, чем помогало. Но мне она помогала морально расслабиться. – Я так испугалась… В какой-то момент показалось, что стрела ударила прямо в тебя.
– Да, а что с тем, последним дирижаблем? – Пока мы разговаривали и занимались важным делом исцеления, семейство Свонхов хоть и пофыркало с негодованием, но вполне бойко приступило к готовке пищи. Тогда как механику нашлось кому помочь. Даже самый старый среди всех профессор оказался при деле.
– Как-то странно с ним получилось. Посланная тобой стрела влетела им в носовую амбразуру, и больше никакого видимого эффекта. Ни единого стекла не вылетело, ни с кормы никто не вывалился, как у нас. А ведь у них гондола раза в два больше нашей… Зато результат оказался более чем странным. Хамайский корабль пронёсся мимо нас в скольжении и с набором скорости, а потом так и врезался в землю. Наверное, у них оказался повреждён штурвал и заклинило силовую установку.
– В самом деле странно… И балласт они не сбросили? – насколько я понимал, этим можно резко снизить скорость падения.
– Не сбросили, – мотнула головой Знахарка и выдвинула самое логичное объяснение: – Может, ты их там всех просто усыпил?
Ну да, мог и такое учудить. В горячке боя банально перепутал эрги’сы, точнее, их составляющую, и запустил вместе со стрелой. Сама стрела тоже кого-то наверняка пробила, но если там народу было раза в три больше, чем нас, то в их телах попросту завязла. А вот усыпление, да выданное большой ложкой, оказалось как нельзя кстати.
Хорошо хоть взрывной эрги’с не запустил или огненный. Тогда мне уговорить капитана никакой гипноз не помог бы.
Я ещё полчаса провалялся на полу, млея под ласковыми ручками целительницы и приходя в норму. А когда стал подниматься, покряхтывая, как старый дед, в гондоле уже было тихо и уютно, появился приятный запах готовящегося ужина. Носовую амбразуру плотно законопатили, нигде ничего не дуло и не свистело. На отгороженном камбузе шла интенсивная готовка: жарились мясные изделия, пассировались овощные приправы.
Да и небо за бортом довольно быстро стало ночным. Только на западе виднелась сужающаяся полоска заката. А потому минимальное освещение только и оставалось, что на камбузе. Во избежание, так сказать. Потому как и за линией фронта можно было наткнуться на хамайские корабли, светомаскировка была весьма желательна. Не говоря уже о том, что по нам могли стрельнуть из стационарного арбалета со стены какой-нибудь крепости или с башни. Высота-то у нас небольшая.
По поводу последнего успокоил штурман, отстранившись от карты и от прокладки маршрута:
– Вряд ли по нам станут стрелять, не опознав как врагов. А вот сообщить могут, как и послать потом в том направлении воздушного разведчика.
– Фиг они нас найдут! – ворчал капитан. – Если мы правильно сядем и грамотно накроемся маскировочными сетями. А вот сейчас пальнуть могут с дури. Так что лучше не отсвечивайте, а скорей ужинайте и ложитесь спать.
Я бы с ним согласился, да словно предчувствовал, что выспаться толком не удастся. Вначале я собрал дозиметры, перелив с них собранную энергию в личный резервуар. Ха! Сорок восемь процентов! Не так-то я много и растратил, будучи высотным истребителем. Ну и утром что-то да капнет… Живём!
А потом выспался Алмаз. Естественно, сразу запряг меня в нелёгкое дело помогать ему, избавляя от каменного кокона. С этой тонкой работой мы кропотливо провозились три часа. Ещё при этом три процента энергии у меня ушло! Редиска мелкая! Так что я, как только мы закончили, попытался наказать ученика как следует, чтобы больше не шлялся без разрешения где попало:
– Значит, так! Теперь слушай меня внимательно и мотай на ус!..
– Лайд, прекрати, – оборвал малой, царапая кожу коготками. – Ещё успеешь наказать, и я готов даже какое-то время посидеть на цепи. Только сейчас не трать даром ценное время. Давай всё-таки поучимся вначале оперировать хирургическими искорками. А потом вернёмся к изучению левитации. И этого своего друга ленивого буди! Нечего ему дрыхнуть, пусть тоже учится!
Меня такая настойчивость изрядно озадачила:
– Чего это ты так в наставничество ударился? Куда гонишь-то?
– Да вот… – юный гений вздохнул так, словно устал жить, оставив за плечами лет пятьсот. – Побывал я в каменном плену и очень глубоко осознал, насколько жизнь хрупка и коротка. Даже такого пронырливого и разносторонне развитого существа, как я, может свалить смерть в самый неподходящий момент. А я не имею права уходить за грань, не передав этим мирам хоть что-то из своих скромных знаний…
– Что за пораженческое настроение? – попытался я его взбодрить повышающей тонус искоркой. – Через тысячу лет будешь вспоминать эту ночь и смеяться над опасениями! Вот увидишь!
– Ты так уверен? – ящер рассматривал меня своими крупными, по отношению к остальному тельцу, глазами.
– Абсолютно!
– Это хорошо… Но всё равно! Буди Леонида! Мало ли что? Вдруг я и не погибну, а застряну где-то в ином мире? И мы навсегда расстанемся. Тогда уже ты будешь жалеть об упущенных возможностях.
Это да! С таким утверждением трудно не согласиться. Так что я довольно бесцеремонно растолкал спящего Найдёнова и зашипел ему в ухо на русском языке:
– Товарищ! Не подскажете, как пройти в библиотеку?
– Зайдёте в сортир и там сразу прыгайте в дырку! – с ходу ответил Лёнька, пытаясь перевернуться на другой бок и отмахиваясь от меня руками. Но я, давясь от смеха, настоял на своём:
– Некогда спать! Наш Лайд зовёт учиться! – и мой товарищ со стоном истинного стоика стал подниматься. На это и остальные пассажиры отреагировали:
– Что-то случилось? – забеспокоился магистр.
– Борь, ты идёшь ко мне? – шепнула Фея. Так что пришлось отвечать всем сразу:
– Всё нормально, у нас тут свои дела. Спите спокойно!
А белый маленький ящер уже вонзил нам в руки коготки и начал заваливать ворохом ментальных картинок. Учёба пошла в экстренном режиме. Только и оставалось опасаться: лопнут мозги при такой обильной информации или свихнётся сознание?
