Георгий резко, чуть было не порвав, сдернул с вешалки два белых халата. Один, не разбирая – мужской, женский, по размеру или нет, – сунул Марии, второй накинул на себя.

– Да скорее вы… И револьвер со стены возьмите, – прошипел он Очеретиной, пока та путалась в рукавах. Закидывая винтовку на плечо, Родин быстро просчитал дальнейшие действия. Так, выбраться из здания, проскочить палисадник, в котором нет охраны, затем миновать ворота, сесть в коляску, не привлекая постороннего внимания – и лететь, лететь быстрее ветра! Пока враги не очухались, пока не поняли, пока не кинулись в погоню!

Родин крепко сжал винтовку. Ничего, главное – преодолеть двор, а там уже коляска вывезет… Главное – не броситься очертя голову, как парочка тупых оленей, у которых в мозгах бьется только одно: «Бежать!» – и не заметить при этом, как охотники берут их на мушку… Спокойно, Родин, спокойно! Вы успеете, если все будете делать слаженно и четко.

– Ну? – Мария нетерпеливо толкнула его в плечо.

– Да, – кивнул он, прислушиваясь. – Кажется, тихо. Пошли!

Быстрым шагом они пересекли коридор, осторожно, чтобы предательски не скрипнули ступеньки, сбежали вниз по лестнице. Мария, взбудораженная первым порывом Родина, рвалась вперед, и ему стоило огромных усилий ее сдерживать. Да и себя, впрочем, тоже. Интуиция кричала ему не торопиться, в то время как здравый смысл так же громко настаивал, как можно скорее покинуть это место. Что-то тут было не так…

У входных дверей он резко остановился, сдернув с плеча винтовку.

– Тсс! – сделал знак Марии. – Сначала я!

Ноги дрожали, в висках пульсировала кровь. Вдох-выдох, вдох-выдох, я не тороплюсь, я внимательно смотрю по сторонам…

Родин осторожно приоткрыл дверь, готовый в любой момент, при любом подозрительном движении отпрянуть назад…

Но, на их счастье, двор был пуст. Георгий несколько раз с подозрением прислушался, не осмеливаясь выходить из здания, но зрение его не подводило – им действительно повезло. Махнул рукой Марии, чтобы следовала за ним, и они поспешили к воротам.

– Зря, – вдруг пробормотал он, качая головой. – Зря…

– Что? – Мария вздрогнула, лихорадочно оглядываясь. – Мы что-то забыли?

– Почти… – Родин снова покачал головой. – Доктор. Надо было бы его придушить. Черт… Черт! Сами себе проблемы создаем – на ровном месте!

Он сделал движение, словно собирался метнуться назад, но Мария схватила его за руку и громко, свистяще зашептала:

– Нет! Не делайте этого! Я вам запрещаю! Насилие ужасно! Мы не должны опускаться до него! Чем же мы тогда лучше? Мы должны добиться победы бескровно… Вы понимаете это? Бескровно!

Родин недовольно мотнул головой, вяло попытался вырвать руку, но вскоре прекратил сопротивление. Ему и самому было почему-то муторно думать об убийстве, и он предложил его просто потому, что было надо, а не потому, что ему этого хотелось. И такой жаркий отпор Марии… снял камень с души, что ли.

Они выбежали за ворота и остановились, с удивлением озираясь. Коляска! Ее не было. Она же осталась стоять именно на этом месте, даже следы колес еще видны, значит, увели совсем недавно… Но кто это мог сделать? Охрана госпиталя? Просто воры?

Так вот о чем интуиция предупреждала его, когда говорила не торопиться! Если бы они появились тут минутой раньше, то наткнулись бы на похитителей – и кто знает, может, были бы уже мертвы…

– Надо бежать, – растерянно сказала Мария.

Родин потер виски. Бежать, да, но куда?.. Впереди поле, это не вариант, они будут как на ладони. Сзади лес – тоже не самое лучшее решение, кто знает, что там, в чаще, может, непроходимый бурелом. Направо – проселочная дорога, по которой им навстречу уже вполне может кто-то ехать…

– Куда? – вслух спросил он.

– Дорога? – предложила Мария.

Родин покачал головой. Слишком простое решение. Нельзя доверять простым решениям.

– В лес, – решительно сказал он.

– Думаете… – неуверенно спросила Мария.

– Некогда думать, – пробормотал он, схватив ее за руку и потянув за собой. – В лес!

– Думаете… – повторила она, упираясь. – Но…

– А! – Родин махнул рукой и отпустил Марию. – Делайте что хотите.

Он размашисто шагал по полю. Через минуту Мария поравнялась с ним.

– Мы заблудимся, – тяжело дыша, проговорила она. – Будем петлять и все равно вернемся сюда.

– Они тоже заблудятся, – не оборачиваясь, сказал Родин. – И поверьте, я достаточно находился по настоящим лесам, чтобы не заплутать здесь.

Мария недоверчиво покачала головой, но ничего не ответила, лишь прибавила шаг.

Ей было тяжело поспевать за Георгием, но она старалась не подавать виду. Им надо было бы идти еще быстрее, но шаг то и дело сбивался, сердце, непривычное к такому ходу, колотилось где-то в горле, а рты жадно хватали сухой воздух. Ничего, еще немного, сотня-полторы шагов, и они скроются в лесу, а там ищи-свищи…

И как бы в ответ на эти мысли, что-то громко хлопнуло за спиной, а потом тоненько свистнуло над ухом. Родин похолодел: он узнал эти звуки. Это проклятые, трижды проклятые звуки, означающие, что по ним стреляют и что они находятся в досягаемости пуль.

– Черт! – ругнулся он сквозь зубы.

Раздались еще три выстрела. Одна из пуль подняла фонтанчик земли совсем рядом с его ногой.

Мария тихо ахнула – она тоже все поняла.

– Бежим, – он крепко схватил ее руку и на этот раз не встретил сопротивления. – Еще немного, мы успеем!

За спиной послышались крики. Им вторили лошадиное ржание, а затем и заливистый собачий лай.

– Подготовились… – процедил сквозь зубы Георгий. – Серьезно взялись.

Он потянул Марию за собой сильнее. Та споткнулась, на секунду сбилась с шага, но тут же нагнала его.

– Быстрее, – оглянулся Георгий на нее. – Быстрее, а то загонят, как зайцев!

Он успел выхватить взглядом преследователей. Много, черт, много! Целая свора собак, десяток всадников – это только те, кого он заметил, а сколько еще могут нагонять основной отряд?

Любопытство сыграло с ним жестокую шутку. Он упустил из вида изрытую вздыбившимися корнями опушку леса, и произошло то, что и должно было произойти. Нога запнулась о корень, и молодой доктор, не удержавшись, полетел кубарем, потянув за собой Марию. Что-то хрустнуло в плече, больно пронзило спину, лоб обожгла сухая колючая трава. Очеретина тихо вскрикнула и, кажется, даже выругалась.

Георгий осторожно, пошатываясь, встал на ноги. Быстро ощупал себя – нет, все в порядке. Мария копошилась рядом, она тоже не пострадала. Родин метнул взгляд в сторону погони – и обомлел.

Это действительно была охота. Загонщики грамотно рассыпались цепью, собаки рвались со шлеек, роняя слюну, охрана перезаряжала ружья – и доктор, этот чертов доктор, скакал впереди!

– Надо было тебя придушить… – процедил Родин, сдергивая винтовку с плеча.

Чтобы прицелиться – каждый патрон был на счету, – ему пришлось скрыться за деревом и затащить туда Марию. Пули свистели совсем близко, то и дело выбивая щепы из ствола.

– Надо. Было. Придушить, – жестко повторил Родин и поднял винтовку.

Выстрел!

Доктор нелепо взмахнул руками и криво, боком, повалился с лошади.

– Вы все еще против насилия? – спросил Родин у Марии. – Победа бескровно, все такое?

Очеретина ничего не ответила.

Георгий пальнул еще раз, метким выстрелом сняв с коня ближайшего загонщика.

– Побежали, – дернул он Марию, стараясь скрыть нехорошую ухмылку. – Слишком мало патронов, бежим.

Собаки заходились утробным лаем, лошади храпели, всадники орали что-то неразборчивое – все это плотное месиво то и дело разрывалось громкими выстрелами. Родин скользил по грязи, цепляясь за ветки, – винтовку он давно уже выбросил, когда израсходовал патроны, – чудом удерживаясь от того, чтобы снова не покатиться кубарем. К его удивлению, Мария не отставала от него, держась практически бок о бок.

– Стой! – Георгий вдруг замер.

Его ноздрей коснулся нехорошо знакомый запах. Сладковатая, удушающая гниль – именно так пахнут перепрелые в стоячей воде растения…

Он осторожно сделал шаг, перенеся вес вперед. Нога ушла во влажно чавкнувшую почву. Господи, только не это…

– Болото, – с горечью сказал Родин. – Они все-таки загнали нас.

– Нет! – Мария вцепилась ему в рукав. – Не может быть. Ну посмотрите… Посмотрите, там же твердая почва! Это просто лужа – а там, там можно будет пройти.

– Это болото, – повторил Родин. – Вы же вытаскивали нас с Борисом из такого же, неужели не помните?

Мария упрямо мотнула головой. Конечно же, она помнила – просто не хотела верить. Болото… это значит, что все кончено. Они проиграли.

– Не бойтесь, – Родин успокаивающим жестом положил ей руку на плечо. – Меня дед учил ходить по болотам. Мальчишкой у меня получалось… Может быть, и сейчас все обойдется?

Он быстро огляделся и, заметив подходящее дерево, выломал из него две большие ветки.

– Смотрите, – сунул одну Марии. – Берете слегу вот так и проверяете глубину. Не только воду, но и насколько мягкая почва, понятно?

Очеретина кивнула.

– Так… – наморщил он лоб, припоминая. – Идете… Идете вот так, видите? Как будто скользите. Не ждите, когда встанете на ногу всем весом, шагайте дальше, иначе увязнете. Получается?

– Вроде бы… – робко сказала Мария.

– Тогда давайте, – осторожно подтолкнул ее Родин. – Быстрее, быстрее, они тоже могут уметь ходить по болоту.

Конечно, у Марии выходило не очень, она то и дело оступалась, практически повисая на шесте, да и сам Георгий уже порядком подрастерял навыки, но у их преследователей все было гораздо хуже. Один из них, не рассчитав, на полном скаку ворвался в болото, намереваясь, видимо, нагнать беглецов единым рывком, но лошадь тут же грузно осела. Всадник пытался удержаться, натягивая поводья, но соскользнул с седла и ухнул в топь вниз головой, не успев издать ни звука. Лошадиное ржание было слышно еще минут пять, но и оно вскоре стихло.

– Насилие? – тяжело дыша, повторил Родин. – Бескровно? Вы все еще против?

Мария ничего не ответила, лишь с размаху вогнала шест в топь.

И тут ее посох с громким, подобным выстрелу, треском сломался.

Мария вскрикнула, взмахнула руками в тщетной попытке удержаться на ногах – и упала навзничь. Черная жижа хлюпнула и начала засасывать девушку.

– Без паники! – в ужасе закричал Родин, нащупывая слегой твердую почву. – Я сейчас!

Подобраться к Марии не было никакой возможности – слега то и дело уходила на пол-аршина, а то и больше, в тину, Георгия разом затянуло бы по пояс. Но медлить было нельзя – болото поглотило Очеретину уже по грудь и продолжало неумолимо подбираться к лицу.

– Не надо… – растерянно пробормотала Мария, глядя на безуспешные попытки Родина. – Я как-нибудь сама… попробую…

– Не говорите глупостей! – делано бодро сказал Георгий и сделал шаг вперед. – Все в по…

Первые два шага ему еще дались, хоть и не без труда, но на третий он ухнул вниз, даже не договорив фразу. Болото сыто чавкнуло.

– Все в порядке! – повторил он, с усилием двигаясь вперед, надеясь, что Мария верит ему. – Тут твердо… просто глубоко очень. Немного грязи, но твердо.

– Вас засасывает, – всхлипнула она. – Не врите.

– Ну и ладно, – мрачно сказал он, протянув ей руку. – Хватайтесь.

– Нет, – мотнула она головой.

– Хватайтесь! – повторил он, стараясь, чтобы это прозвучало как можно более зло. – Иначе оба и помрем тут, как дураки. А мы же не дураки, правда?

– Дураки… – грустно сказала Мария. – Не справились… Вылезайте и бегите, Родин, у вас есть задание.

– Не глупите, – он начал злиться по-настоящему.

– Идите, – повторила она. – Таких, как я, – десятки. А Россию сейчас можете спасти только вы.

– Как… же… мне… надоела… – пропыхтел он, с усилием проталкивая свое тело вперед по вязкой жиже, – эта… демагогия…

Он выбросил руки вперед и сгреб вяло сопротивляющуюся Марию. Жижа дошла той уже до подбородка.

– Расслабьтесь, – приказал он и потянул тело Марии на себя. Болото не отпускало добычу.

Родин дернул еще и еще, чувствуя, что еще немного, и сам окончательно и бесповоротно провалится в объятия цепкой тины.

Но тут что-то хлопнуло – и хватка болота ослабла.

– А теперь сами, – приказал он.

Мария, помогая себе руками, цепляясь за него, медленно, вершок за вершком, выползла на сушу.

– Ну, вот и все, – делано небрежно сказал Родин, помогая ей встать. – Ничего страшного. А теперь бежим, пока они нас не обошли вокруг болота.

Он сделал несколько шагов вперед – и тут Мария дико завизжала, так, как не визжала еще никогда.

Родин обернулся, готовый увидеть что угодно – настигшую погоню, внезапно ожившего доктора, свору оскалившихся псов, но Мария всего лишь дрожащими руками тыкала в присосавшихся к ней пиявок. Их было не более десятка – лоснящихся, черных, стремительно раздувающихся от крови.

– Уберите их! – продолжала визжать Мария. – Уберите их сейчас же!

– Нет времени, – попробовал успокоить ее Родин. – Ничего страшного, они сами отвалятся. Они же не ядовитые, они не…

– Уберите! – Мария вцепилась ему в плечо. – Ну, пожалуйста!

Ее трясло от отвращения и страха – в таком состоянии она совершенно не могла продолжать путь.

Негромко чертыхнувшись сквозь зубы, Родин принялся обирать пиявок. Те, охочие до свежей крови, держались крепко, то и дело выскальзывая из мокрых пальцев.

– Вот еще, вот! – показывала Мария.

Последнюю пиявку Родин уже не стал снимать – просто оторвал кусок подола.

– Все? – зло спросил он, жалея о потерянном времени. – Теперь все в порядке?

Мария ничего не ответила. Она стояла, замерев, вперив взгляд во что-то за спиной Родина.

Георгий оглянулся – и тоже замер.

Видимо, загонщиков через топь провели крестьяне, знающие тут все ходы и выходы. Да вот же они – два мужичка в оборванных рубахах и стоптанных сапогах, трясутся на закорках у самых тощих всадников. Собаки не лают – болотная грязь залепила им морды. Но ружья у охотников сухи – и они уже поднимают их…

– Черт! – вскрикнул Родин. – Ваши проклятые пиявки! Мария… ох, черт!

– Бежим! – она потянула его за рукав. – Бежим, нет времени! Не стойте!

Он ошалел от такой наглости, но последовал за ней.

– Вы уверены, что там есть путь? – задыхаясь, выкрикнул он, прислушиваясь, не перезаряжаются ли ружья за спиной.

– Нет… – растерянно охнула она и резко остановилась.

Родин тоже едва успел – ему пришлось даже откинуться назад, чтобы не соскользнуть вниз с внезапно возникшего на их пути края обрыва. Желтый, как топленое масло, крутой глинистый берег уходил вниз на добрый десяток саженей, а там бурлила водоворотами неспокойная река.

На самом краю обрыва, вывернув пласты земли раскинувшимися, как щупальца, корнями, чудом держался кривой тополь, наклоненный практически горизонтально. Родин, вцепившись в шершавую кору, подтянулся и забрался на ствол.

– Давайте, – протянул руку Марии. Та с неожиданной ловкостью последовала за ним.

Тополь угрожающе заскрипел под их весом и накренился еще сильнее. «В любом случае иного пути нет», – рассеянно подумал Родин.

Кажется, Мария прочла его мысли, потому что глянула вниз и тут же отшатнулась.

– Опять вода! – в истерике закричала она. – Я не пойду в воду!

– Значит, полетите! – Родин пихнул ее в спину, скидывая вниз.

И сам прыгнул следом.