От удара о воду Георгий задохнулся и судорожно забил руками, чтобы всплыть. Холодная вода залепила нос и рот, мышцы свело судорогой, спину скрутило, как белье, что выжимают бабы. Родин задержал дыхание, а потом резко фыркнул, одновременно вытолкнув себя на поверхность.

Всплыв, он, отплевываясь, быстро огляделся.

Мария бултыхалась неподалеку, и ее сносило в сторону.

– Я тут! – крикнул Георгий, широкими гребками двигаясь к ней. – Все в порядке, лицо над водой держите!

Мария бросила на него недовольный взгляд.

– Между прочим, – ядовито сказала она, отплевываясь водой и водорослями. – Между прочим, я была лучшей в школе по плаванию.

– Ну, это же была женская школа, – хмыкнул Георгий и тут же пожалел о своей несдержанности.

Мария еще более обиженно фыркнула и демонстративно попыталась отплыть от него подальше. Однако то ли сил не хватило, то ли случилось еще что-то, но водоворот закрутил ее, и она вдруг погрузилась в воду с головой.

– Эй! – растерянно воскликнул Родин, бросившись к месту, где она только что была.

Раздалось бульканье, и Мария, отфыркиваясь, снова показалась на поверхности.

– Холодная вода, – высокомерно пояснила она. – Судороги. Бывает. Ничего страшного.

– Держитесь за меня, – Георгий протянул ей руку. – Тут лучше поодиночке не плавать.

Мария поморщилась, но все-таки схватилась за его ладонь.

– Все нормально, – подбодрил он ее. – Смотрите, они не решаются.

Она подняла голову.

Действительно, преследователи сгрудились на краю обрыва и о чем-то переговаривались. Высокий скуластый мужик бурно жестикулировал и тыкал пальцем в сторону уплывающих беглецов. Остальные упрямо мотали головами и отмахивались, указывая то на свои сапоги, то на куртки.

– Не хотят, – объяснил Родин. – Может, плавать не умеют, может, течения боятся. А может, – он хохотнул, – опасаются, что, пока будут купаться, подельники их вещицы-то и стырят.

Мария тоже усмехнулась.

– Как вы думаете… – начала она и осеклась.

В эту же секунду мужик резко дернул головой и вскинул ружье.

– Ныряй! – заорал Родин и погрузился в воду, рывком потянув за собой Марию. Та пискнула и, не успев набрать воздуха в легкие, стала захлебываться.

Сверху раздались глухие выстрелы, и воду пронзило несколько пуль.

«Черт! – мелькнуло в голове у Родина. – Мы теперь как на ладони. В лесу и то было больше шансов». Мария судорожно задергалась, ей не хватало воздуха. Георгий вытолкнул ее наверх и спустя несколько секунд – пока преследователи не успели прицелиться – втянул обратно под воду. Еще несколько пуль скользнуло совсем рядом с ним, оставив за собой белые пенистые дорожки.

Сам Родин частенько тренировался задерживать дыхание, так что еще минуты две мог пробыть под водой без особых проблем, но Мария не выдержала бы так долго. Он оглянулся по сторонам. В мутной сине-зеленой глубине слева темнели камни берега. Казалось, что тот даже ближе, чем это выглядело с поверхности. Хотя почему «казалось»? Вполне может быть, что надводная часть обрыва сменяется нагромождением камней. И если так, то это было бы очень хорошо…

Он дал Марии еще раз всплыть и тоже хлебнул воздуха, быстро оценив обстановку. Преследователи продолжали топтаться на краю обрыва, водя дулами ружей вдоль реки. Кажется, они не ожидали, что Родин с Марией все это время продолжают бултыхаться на одном месте, – заметили не сразу, и, пока целились, беглецы успели снова нырнуть.

Под водой Георгий потянул напарницу за рукав и знаками указал в сторону камней. Та, помедлив, кивнула. «Кажется, она не так уж и уверена в своем умении плавать», – подумал Родин и ободряюще потрепал ее по плечу.

На пути к берегу им пришлось всплыть еще, но на этот раз преследователи не заметили их – с обрыва эта часть реки совершенно не просматривалась.

– Ну вот, как-то так, – резюмировал Родин, пробираясь через камни и помогая Марии.

– Повезло, – мрачно сказала она. И добавила: – Больше я в воду не полезу.

Они сидели на перевернутой рыбацкой лодке, наполовину присыпанной песком. Мария чихала и шмыгала носом, но Родин не хотел рисковать и разводить костер, чтобы просушить одежду – кто знает, что решили предпринять преследователи. Вполне может статься, что они прочесывают берег, и тогда даже тоненькая струйка дыма может выдать беглецов.

– Поместье Мандельштейна, – внезапно сказала Мария, указывая пальцем куда-то вверх.

Родин поднял голову.

– Вон там, на той горе, видите? – показала Мария. – Замок из серого камня, сразу и не заметить.

Георгий прищурился. Действительно, в версте от них, на горе, практически сливаясь с гранитной породой, высился угрюмый замок.

– Ман-дель-штей-на… – задумчиво повторила Мария по слогам и возвышенно процитировала: – Старый замок со шпилем и сводом, на высокой скале средь полей. Нагоняет он страх пред народом, на гербе – роза, меч, соловей.

– А как вы герб отсюда разглядели? – с недоверием спросил Родин.

– Никак, – пожала плечами она. – Это из старинной баллады. Ну а замок – точь-в-точь как в бумагах было описано. Готова поклясться, фотографии с кайзером и валькирией находятся там.

– Ну, я не знаю… – неуверенно протянул Родин. – Они могли быть в тайнике у Шварцмайера! Просто теперь там их никогда не найти…

– Доктору они не нужны! А вот его покровителю, милитаристу Мандельштейну, без них никуда! С их помощью он может давить на Вильгельма, чтобы тот скорректировал политику в сторону войны!

Что-то мелькнуло на другой стороне реки. Родин повернулся на вспышку.

– Авто кайзера! – крикнула Мария. – Конечно, он едет к шантажисту! Кружным путем тут около часа… Эх, если бы…

– Вы видите кайзера? – Родин с недоумением прищурился.

– Вижу императорский штандарт, – ответила Мария. – Просто так эта машина здесь бы не появилась. В ней точно кайзер. И скорее всего, он привез деньги.

Георгий с недоумением повернулся – и улыбнулся: Очеретина, оказывается, стянула со стены в помещении архива полевой бинокль и сейчас наблюдала за огоньками вдалеке через окуляры.

– И как вы только умудрились ни в болоте, ни в реке его не потерять?..

– Я и револьвер умудрилась не выронить и не утопить, – фыркнула напарница, и Родин опять улыбнулся.

– Если сейчас будет обмен денег на компрометирующие фотокарточки… Это было бы просто замечательно! – воскликнул он.

– Это было бы замечательно, если бы мы опередили его, – охладила его пыл Мария. – Пока это… никак. У вас есть идеи, как добраться туда первыми?

Георгий покусал губу, озираясь и быстро просчитывая варианты.

– Лодка? – предложил он, похлопывая по крутому просмоленному боку. – Течение очень быстрое, как раз в нужную сторону, пока машина будет пробираться по объездным дорогам, мы срежем напрямик.

– Вы уверены, что с ней все в порядке? – скептически спросила Мария. – Хорошую лодку вряд ли бы бросили просто так.

– Не уверен, – признался Родин. – Но ведь вы же были лучшей пловчихой в школе…

Мария скривилась, но ничего не ответила.

Георгий быстро осмотрел лодку. Кое-где доски разошлись, и течи не избежать, но минут пятнадцать пути, наверное, выдержит.

– Сойдет, – бодро сказал он. – В любом случае других вариантов нет.

Мария с сомнением покачала головой.

– Вот только потому, что нет других вариантов, – вздохнула она, помогая тащить лодку к кромке воды.

Лодка дала течь почти сразу, и Родин, чертыхаясь сквозь зубы, разорвал на длинные полоски носовой платок.

– Сворачивайте и затыкайте щели, – сунул он их Марии. – Нужно продержаться всего пятнадцать минут, думаю, этого хватит.

Он просчитался. Полусгнившее весло, обнаруженное под лодкой, рассыпалось в труху уже после первых гребков, превратившись в корявую палку. Лоскуты платка не столько забивали щели, сколько распирали их, опасно расширяя. Вода пузырилась на дне, бурлила маленькими водоворотами.

Мария осторожно подобрала ноги:

– Успеваем? – спросила она.

Родин бросил быстрый взгляд на берег.

– Должны, – неуверенно пробормотал он. «Если не наткнемся на мель, не попадем в сильное встречное течение, не воткнемся в корягу, если, если, если…» – подумал он. Не стоит Марии знать обо всех этих «если». Как и о том, что сейчас вопрос не в том, успеют ли, а в том, доберутся ли вообще… Если лодка потонет, на середине реки им в одежде долго не продержаться на плаву.

– Должны! – повторил он, на этот раз преувеличенно весело.

Мария с подозрением взглянула на него и еще выше подобрала ноги.