Глава 19
На урок к леру Леграну она явилась с опаской, не зная, чего ожидать от этой встречи и как себя вести, чтобы не испортить с ним отношения окончательно.
По коридору до учебной комнаты Айра шла, как преступник — на эшафот, в класс входила с искренним желанием поскорее отсюда сбежать, а уж когда уселась за дальнюю парту, спрятанную за широкими листьями мелхеора, то вздохнула так тяжело, что этот мучительный вздох, кажется, услышала вся Академия. Неудивительно, что беспокойно озирающийся метаморф немедленно забрался к ней на шею, обернулся меховым воротником и тихонько, успокаивающе заурчал.
Правда, это почти не помогло — когда по Академии протяжно ударил знакомый до боли гонг, возвещающий о начале занятия, как только он похоронным звуком простонал в пустых коридорах, она едва усидела на месте и чуть не вскочила, а потом поймала себя на мысли, что страшится появления учителя едва ли не больше, чем пристального, пронзительного и холодного взгляда Викрана дер Соллена.
Лер Легран вошел в класс, как только отзвучали последние отголоски гонга. Как всегда подтянутый, в летящем золотистом плаще, небрежно накинутом на плечи. Его светлые волосы были забраны в сложную прическу, не скрывающую ни их потрясающей длины, ни дивного блеска. Неяркий полуденный свет таинственно подсвечивал глубину зеленых глаз, мягкими бликами играл в роскошной шелковой гриве, ненавязчиво подчеркивал красоту совершенного лица и делал его еще более загадочным, привлекательным и манящим.
Айра внутренне напряглась. Однако когда эльф, не глядя, прошел вдоль соседнего ряда, легким шелестом одежды извещая о своем приближении, ничего необычного не случилось. Ее не бросило в дрожь, не заставило сжать кулаки, не вынудило задержать дыхание, чтобы не чувствовать исходящий от учителя аромат. И даже испугаться она не успела — лер Легран уже стоял возле подоконника и безразлично смотрел куда-то вдаль, поверх голов учеников и ее собственной светлой макушки.
Как странно…
Девушка нерешительно подняла взгляд.
Но и тут ничего не произошло. Он стоял, гордо выпрямившись, и спокойным голосом сообщал тему сегодняшнего урока. Кажется, это были заклятия роста… или нет? Айра не разобрала толком, потому что слишком уж была поражена своими ощущениями. Вернее, тем фактом, что их больше не было. Вообще. Ни запаха, ни влечения, ни испуга, ни пугающих по своей яркости видений. Ни-че-го. Будто бы не лер Легран сейчас прошел мимо, а какой-то незнакомый человек, которому она бы не уделила никакого внимания.
Айра непонимающе прислушалась к себе, но нет, ничего не изменилось — чарующая красота учителя больше не тревожила ее. Ее просто не было. Совсем. Да, он был безумно хорош собой. Да, его глаза так и светились зелеными колдовскими огнями. Да. нечеловеческая привлекательность буквально бросалась в глаза и заставляла задерживать взгляд… но прежнего безумия не было и в помине. Даже о Дереве Огла, дающего эльфам вторую жизнь, она вспомнила лишь с большим опозданием. А когда, наконец, спохватилась и поняла, что сегодня в лере Легране что-то коренным образом изменилось и он перестал сводить ее с ума. то вдруг расслабленно опустила плечи и бессильно уронила сведенные руки.
Всевышний… кажется, ЭТО закончилось?!
Наконец-то?!
Кер недоверчиво покосится на невозмутимо вещающего эльфа, по-прежнему смотрящего на класс с высоты своего роста и высокого положения, однако тот не подал вида, что заметил.
И не сделал замечания почти сползшей под парту ученице, у которой на лице вдруг ни с того ни с сего появилась весьма странная улыбка, полная такого искреннего облегчения, что ее признали бы безумной, если бы только могли понять всю глубину вызвавших ее чувств. Айра неожиданно стала настолько счастливой, освободившись от навязанных чар, что даже дышать начала легче. У нее снова загорелись глаза, с лица пропало обреченное выражение, она порозовела, зашевелилась, даже как-то разом ожила, будто бы сбросив с себя невидимые оковы. Через полчаса даже расхрабрилась настолько, что рискнула поднять взгляд от парты. А потом с радостным удивлением поняла, что смогла и это. Причем совершенно безнаказанно. Потому что учитель действительно перестал излучать ненормальную ауру влечения. Действительно прекратил быть для нее манящим идеалом. Больше не тревожит душу своей неотразимостью и не заставлял в панике отворачиваться, боясь утонуть в бесконечном зеленом море его глаз.
Теперь он стал просто красивым учителем, которому не было особого дела до переживаний своих учениц. Невероятно, нечеловечески, удивительно привлекательным, но не сводящим с ума этой странной, ни на что не похожей красотой. На него можно было смотреть спокойно. От него можно было так же спокойно отвернуться. О нем можно было так же быстро забыть и сидеть, наблюдая за его безупречным лицом, уже не чувствуя прежней тяги и немыслимого желания прикоснуться.
Айра спрятала лицо в ладонях, чтобы никто не заметил ее облегченной улыбки. Она зажмурилась, отвернулась, закрылась светлой прядью, потому что никак не могла справиться с охватившим ее ликованием. Наконец, прижалась щекой к удивленно принюхивающемуся метаморфу и успокоенно затихла, просто наслаждаясь внезапно обретенной свободой, слушая ровный голос преподавателя и думая о том, что теперь, кажется, уроки по Земле перестанут быть для нее мучительной пыткой.
Она так и просидела все занятие, блаженно жмурясь и наслаждаясь неожиданным покоем. Ласково поглаживая не менее довольного Кера, теребя его серую шерстку, изредка улыбаясь на его довольное урчание и краем уха слушая объяснения учителя. Когда подошло время практической части, она послушно прикрыла глаза и уверенно соскользнула в сиреневый туман, ставший для нее лучшим из Озарений, чтобы зачерпнуть оттуда немного силы и отдать ее наружу в виде простенького заклятия Земли. После чего удовлетворенно отметила, что придуманный Марсо способ отлично работает, и потом только терпеливо дожидалась окончания урока, чтобы помчаться в Хранилище и порадовать старого призрака этой чудесной новостью.
— Вы отлично справились, леди, — вдруг раздался совсем близко голос эльфа.
Айра подняла голову и впервые посмотрела на него без привычной опаски. Без страха, без ожидания непоправимого, без настороженности и готовности шарахнуться прочь. Просто посмотрела — с признательностью, благодарностью и невероятным спокойствием.
Они чуть ли не впервые за все время встретились взглядами, скрестив их на мгновение словно рапиры, после чего лер Легран вопросительно приподнял красивую бровь и выжидательно замер. То ли недоумевая, то ли молча интересуясь, отчего ученица так счастлива. Но она снова его удивила, не отпрянув и не уронив поспешно взгляд. Только слабо улыбнулась в ответ.
«Работает! То, что Марсо сделал с моей аурой, работает!»
Девушка облегченно вздохнула, даже в такой близости от учителя ничего не почувствовав.
— Спасибо, лер.
Эльф удовлетворенно кивнул, словно услышал именно то, что хотел, и быстро отошел, больше не потревожив ее до конца урока. При этом его лицо слегка посветлело, в глазах поселилась странная задумчивость, а лицо, как и раньше, снова стало бесстрастным. По крайней мере, так показалось многим. Однако Айра нет-нет, да и ловила на себе его мимолетный изучающий взор, полный смешанных чувств и тщательно укрываемого облегчения. Кажется, он тоже заметил разницу?
Но даже это, как ни странно, больше ее не тревожило.
Едва прозвучал гонг, а ученики с радостью погасили свои заклятия (которые, надо признать, далеко не у всех получились правильно), Айра с готовностью поднялась. Вещей у нее по-прежнему было немного: тетрадка, карандаш и никаких учебников. Поэтому сборы не заняли много времени. Она только задержалась, чтобы направить заклинание на одну из трех кадок с мелхеором.
заставив его горделиво расправить листья и немного подрасти (не пропадать же добру?), после чего с чувством выполненного долга отвернулась и шагнула к выходу.
— Леди Айра?
Девушка удивленно обернулась на подошедшего учителя: лер Легран нагнал ее так быстро и тихо, что это даже показалось странным. Он будто ждал, пока остальные ученики покинут класс, и лишь тогда приблизился вплотную, после чего забавно наклонил светлую голову и внимательно посмотрел.
— Мне кажется, леди, ваш Щит с прошлого занятия заметно улучшился?
— Ваш тоже, — не сдержалась Айра и снова улыбнулась.
Эльф удивленно приподнял брови, явно не ожидая, что она поймет или почувствует изменения в его собственной ауре, которую ему действительно пришлось подправить, но потом вдруг улыбнулся в ответ.
— Да-а… вот теперь я. наконец, вижу, что с вами все в порядке.
— Да, лер. Спасибо.
— Что же вы раньше молчали? — у учителя вдруг построжал голос. — Почему не объяснили, в чем дело? Не подошли и сразу не сказали, что у вас появилась столь необычная проблема?
— Я думала, так со всеми, — она сконфуженно опустила глаза, со смущением вспоминая свою первую реакцию на появление эльфа.
Он покачал головой.
— Нет. В первую очередь потому, что мне прекрасно известно, какое впечатление я произвожу на людей. По этой же причине я стараюсь поддерживать Щит постоянно, так что ситуации, подобные вашей, крайне редки. Конечно, восприимчивость у разных учеников тоже различна, но, как правило, самые нестойкие быстро себя выдают и приходят сами. А вы… это было очень неосторожно с вашей стороны. Вы заставили меня поломать голову, леди.
— Простите, лер, — виновато вздохнула Айра. — Но я действительно не знала.
— Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?
— Да, лер.
— Вы уверены? — подозрительно покосился эльф. — Никаких последствий?
— Нет, лер, — она мотнула головой, бесстрашно посмотрев на него и снова не почувствовав лишних эмоций. — Со мной все в порядке. Спасибо.
Кажется, он опять удивился. По крайней мере, Айре так показалось, поскольку лер Легран надолго замолчал, незаметно изучая ее спокойно лучащуюся ауру… ну до Щита Овсея. разумеется. А еще он внимательно рассматривал ее лицо, на котором не было никаких признаков закономерного волнения, потому что, как только чары рассеялись, ученица полностью успокоилась и совершенно не замечала ни его близости, ни бархатистого голоса, ни пристального взгляда. Просто стояла и. похоже, раздумывала, как бы покинуть класс, не испрашивая на то его личного разрешения. Поскольку урок вроде бы закончился, но разговор с учителем, который начала не она, обрывать невежливо. А то же время надо и в Оранжерею успеть, и подопечных полить, и уроками заняться…
— Кхм. — озадаченно кашлянул лер Легран. С такой реакцией на себя и столь высокой степенью устойчивости он еще не встречался. Тем более тогда, когда его Щит фактически не работал, а последствия от его прямого взгляда бывали весьма плачевными. Однако здесь…
— Как поживают ваши растения? — неожиданно спросил эльф.
Она озадаченно посмотрела.
— Э… хорошо, лер.
— Вы часто их видите?
— Каждый день. Почему вы спрашиваете?
— Вы позволите на них взглянуть?
— Ну… да, конечно. — окончательно смешалась Айра под его внимательным взором. — Вы же маг. Наш преподаватель. Почему же вам нельзя на них взглянуть? Разумеется. В любое время. Лересса дер Вага не будет против. Особенно в свете того, что вы поставили вокруг Иголочки свой Охранный Круг и держите его круглосуточно.
Лер Легран странно улыбнулся.
— Мне бы хотелось, чтобы их показали мне вы. леди. Потому что. боюсь, без вашего присутствия обитатели Занда вряд ли подпустят близко кого-то из посторонних. А мне. как вы понимаете, хотелось бы взглянуть на них поближе. Понять. Изучить. Посмотреть на то. как и почему они здесь прижились. Когда вы приходите в Оранжерею?
— Каждый вечер, леер, — пожала плечами девушка.
— Очень хорошо. Вы не станете возражать, если я сегодня вас навещу?
— Нет.
— Прекрасно. В таком случае, до вечера, леди Айра, — коротко наклонил голову эльф и, одарив ее еще одним непонятным взглядом, быстро вышел.
Айра неуверенно помялась, искренне недоумевая, в чем тут дело, но потом решила, что Иголочка и Листик действительно должны здорово интересовать лера Леграна — как преподавателя, как мага, как эльфа, наконец. В конце концов, прежде обитатели Занда никогда не приживались в иной среде. Тем более, в искусственно созданной Оранжерее. Отличались строптивым нравом, нехорошей склонностью отваживать от себя любопытных, портить магические ауры, высасывать силы… надо думать, что учителя по Земле несказанно заинтересуют ее необычные экземпляры! И, разумеется, без той, кому они решили покориться, сделать это будет совершенно невозможно. Так что он просто правильно все рассчитал, нашел причину ее скованности, милосердно избавил от собственных чар и благоразумно завел этот разговор лишь тогда, когда стал уверен, что в темных переходах Оранжереи проблем с необычной ученицей у него больше не будет.
«Очень умно, — смущенно фыркнула про себя девушка, поняв, чем была обусловлена спасительная для нее отсрочка. — Не настолько уж я была очарована, чтобы кидаться ему на шею, оставшись в одиночестве! А уж теперь тем более не собираюсь! Правда, Кер?»
Метаморф, заметно улучшивший свои способности к восприятию мыслеречи, согласно заурчал. После чего пощекотал усами шею хозяйки, пренебрежительно фыркнул в ответ на ее мысль насчет эльфа, а потом успокоенно прикрыл веки — до вечера он вполне мог позволить себе сладко подремать. Если, конечно, хозяйка не надумает покормить его не магией, как обычно, а какой-нибудь невкусной морковкой.
Едва стемнело, Оранжерея погрузилась в мягкий полумрак, изредка расцвеченный неяркими световыми пятнами, которые давали хаотично разбросанные под потолком магические огоньки. Однако их расположение и приглушенный свет означали вовсе не то, что мадам Матисса была неаккуратной и рассеянной особой (хотя с этим, конечно, никто не спорил) — просто многие из ее подопечных, заботливо рассаженные по грядкам, не любили над собой яркого света. А некоторые, напротив, не могли без него обходиться даже по ночам. По этой причине суетливая, но никогда не забывающая про своих «деток» лересса всегда поддерживала в Оранжерее выборочное освещение. Там, где было нужно, горели слабые огоньки, чтобы позволить спокойно переночевать одним растениям, но при этом — не помешать другим. Однако поскольку она рассаживала своих питомцев не строго по потребностям, а делала так. чтобы они привыкали жить друг с другом в гармонии, то вечерами Оранжерея превращалась в подобие диких джунглей, над которыми то тут, то там висели маленькие желтые светильники.
Темное и светлое… светлое и темное…
Причем световые пятна чередовались с темнотой так нерегулярно, что, не зная, где и что сидит, можно было запросто заблудиться. Или попасть в объятия какого-нибудь хищного цветка, который травница вполне могла запамятовать укрыть на ночь охранным колпаком. Поэтому, памятуя об избирательной забывчивости коллеги, лер Легран, появившийся на пороге Оранжереи в столь позднее время суток, ненадолго остановился, вызывая заклинание «кошачьего глаза» и, заодно, пытаясь понять, не сменила ли в очередной раз травница расположение своих любимых грядок. А то как-то раз один из любознательных учеников влез сюда посреди ночи, но ненароком перепутал стороны и вместо того, чтобы сорвать для однокурсницы цветок королевского мака, едва не угодил ногой в раскрытую пасть плотоядного фикуса.
После чего с воплем выскочил из ловушки, толкнул «кричащую» пальму, та, соответственно, взвыла нечеловеческим голосом, пробуждая всю округу, затем задела зашевелившимися листьями соседний бегунок… тот. разумеется, выпрыгнул из горшка и помчался по соседним грядкам, по пути растоптав коробочку с веселящей пыльцой, которая едва-едва успела созреть… после этого взбудораженные ветви гигантской коломахи слишком резво взмахнули своими деревянными руками, нечаянно задев хрупкий потолок. Соответственно, обрушили его на нежные цветки асвертуса, у которых имелось нехорошее свойство выделять чернильную пыльцу, что не отмывалась никакими средствами… пыльца, естественно, вылетела… потревоженный ею колосящийся железняк покрылся сплошным черным налетом и от испуга выстрелил во все стороны своими иголками… а стены-то вокруг сплошь стеклянные…
В общем, достаточно сказать, что возмущенную до глубины души травницу лер Альварис успокаивал целую неделю, лично принося благотворные капли из сока мелхеора, отпаивая всевозможными отварами и всячески заверяя, что виновник переполоха уже наказан. Самого «виновника» строго отчитали, укушенную ногу вылечили, не дождавшуюся кавалера девушку нашли и в приказном порядке велели больше не отсылать приятеля на опасные для жизни подвиги. Здание Оранжереи потом восстановили заново. Крышу подлатали. На стеклянные стены наложили специальные наговоры, чтобы больше не рушились от одного неосторожного прикосновения. В качестве компенсации за беспокойство саму Оранжерею увеличили почти в два раза, да еще позволили заселять так, как угодно такому редкому, ранимому и поистине незаменимому специалисту, как мадам дер Вага. Только деликатно намекнули, чтобы она больше не пересаживала свои уникальные травки без предварительного согласования с директором и оповещала коллег обо всех изменениях в устном и письменном виде. С гербом Академии и личной печатью директора на спешно настроченном приказе. А еще — было выпушено постановление, согласно которому ученикам настоятельно не рекомендовалось посещать сие заведение в темное время суток в отсутствие преподавателя. Во избежание, так сказать, травм и всяческих увечий.
Поэтому лер Легран, вошедший в столь непредсказуемое и весьма опасное место, вполне объяснимо потратил несколько минут на быстрый осмотр. И только после этого, внимательно глядя по сторонам, сделал несколько шагов в сторону облюбованного игольником угла.
— Лер Легран? — неожиданно донесся до него напряженный голос Айра.
— Леди? — вежливо отозвался эльф.
— Оставайтесь, пожалуйста, нам месте и постарайтесь не шевелиться, хорошо? У нас тут возникла непредвиденная проблема.
Учитель изумленно вскинул брови, но послушно замер.
— А что за проблема, позвольте узнать? — он на всякий случай еще раз огляделся, постаравшись встать так, чтобы оказаться под светом магического огонька, потому что на собственном опыте знал, что хищные растения предпочитают темноту.
Неподалеку послышались торопливые шаги, и из-за роскошного куста мелхеора (гораздо более роскошного, чем у него в кабинете) показалась слегка обеспокоенная Айра. Он вопросительно оглядел ее аккуратное платье, на этот раз подобранное по фигуре, с недоумением обнаружил темную мантию лежащей на ее локте. Девушка была взбудораженной, раскрасневшейся, как от быстрого бега, светлые волосы выбились из длинной косы, и теперь сиреневая прядка самым краешком спадала ей на лоб, вызывающе красуясь под неверным светом магических огоньков.
Выскочив на узкую тропинку и словно не заметив собеседника, Айра быстро огляделась.
— Кер, ищи его. Он не мог далеко уйти.
С ее шеи серой молнией спрыгнула гибкая ласка и бесшумно исчезла в темноте.
— Что случилось? — все еще вежливо поинтересовался эльф, благоразумно не сходя с места.
— Да Листик… — нетерпеливо отмахнулась Айра. — Сбежал опять, негодник! Полчаса уже найти не могу! А он, вредина, не отзывается!
— Какой еще листик?!
— Листовик, — вздохнула она, а потом вдруг услышала тихий писк в кустах, встрепенулась и стремглав кинулась в ту сторону. — Кер… лови! Лови, пока не удрал! Листик, стой! Не трогай никого! Ты меня слышишь?!
Лер Легран ошарашенно замер, когда в десятке шагов правее от него из-за какой-то кадки проворно вывернулся бесформенный комок, похожий то ли на гигантского краба, то ли на уродливую каракатицу. Который, на мгновение замерев и выставив в его сторону усики-антенны, вдруг с поразительной скоростью бросилось на другую грядку. И только когда непонятное «нечто» пересекло узкую полосу света, недовольно выгнувшись и зашумев острыми листьями, он оторопело отшатнулся и запоздало понял, что ЭТО — не зверь, не пупырчатый осьминог, не каракатица и не морская звезда, сбежавшая из аквариума лера Лоура. А всего лишь странно изменившийся, зачем-то выбравшийся из горшка и теперь активно подтягивающийся на заметно окрепших корешках листовик, который проворно выполз из темноты, волоча за собой стебли и чертящие в земле глубокие рытвины листья.
Завидев или почуяв (кто его разберет?) эльфа, цветок неожиданно замер, развернулся и вдруг с явной угрозой приподнялся, заняв вертикальное положение. Его корни, поднатужившись, все-таки выдержали массивное, заметно разросшееся тело, проворно зарылись в землю для большей устойчивости, тонкие стебли тоже распрямились, достигнув высоты в половину человеческого роста, а мясистые листья недвусмысленно зашелестели. После чего вдруг подались в стороны, пропуская наружу крупный, ярко желтый, плотно сомкнувший лепестки бутон, похожий на страстно вытянутые в сторону чужака женские губки, готовые к фривольному поцелую.
Лер Легран почувствовал, что у него волосы встают дыбом, и инстинктивно попятился, однако в этот же самый момент следом за листовиком из кустов выскочила Айра, с радостным криком накинула на цветок свою мантию, привычно спеленала, стиснула, прижала к себе и. без труда подняв пышное, но довольно легкое растение, грозно шикнула:
— А ну, сидеть! Хватит бегать! Кому было велено перестать прятаться?!
Листик вяло дрыгнулся и послушно притих.
— Я тебе плюну! — снова пригрозила Аира, заметив вызывающе яркий цветок. — Убери сейчас же и не смей охотиться на гостей!
Эльф чуть не подавился, когда воинственный Листик покорно опал и проворно спрятал свое главное оружие — готовый разразиться целым залпом созревший бутон, после одного плевка которого любому потенциальному врагу могло сильно не поздоровиться.
— Сонный порошок? — настороженно осведомился учитель.
— Сегодня- да, — сердито отозвалась Айра, разворачиваясь и унося притихший листовик в темноту. — Я ему запретила ядом плеваться — тут же люди, гости, ученики и преподаватели. Да еще Кер с ним часто играет… не хочу, чтобы кого-то задело. И о вас я его предупредила, но он все равно сбежал. Видимо, хотел проследить или даже напугать, но не вышло… пойдемте, лер. Теперь уже можно. Сейчас я его посажу обратно, усыплю, и можно будет заниматься.
Лер Легран ошеломленно кивнул, не сообразив даже, что она никак не увидит этого движения, а затем, все еще будучи в шоке, медленно пошел следом, сопровождаемый серой лаской и настороженным шелестом встречных веток, между которых ему вдруг начали чудиться чьи-то внимательные глаза. Он с трудом приходил в себя от увиденного. С запозданием понял, что еще очень многого не знает даже о простом и. в общем-то. сравнительно безобидном листовике который, оказывается, умеет довольно резво бегать и. помимо сонной пыльцы, способен плеваться еще и опасным ядом. Более того, хитрый цветок явно обладал зачатками разума, обожал играть в прятки, умело скрываясь среди других растений. А теперь, пока хозяйка неумолимо тащила его к брошенному горшку, озорно ерошил ее макушку тонкими усиками, да еще ласково шелестел на ушко.
— Перестань, — отмахнулась Айра, когда настойчивый усик пощекотал ей нос. — Листик, хватит! Спать давно пора, а ты все резвишься!
Дойдя до конца прохода, она уверенно свернула, отыскала сиротливо белеющий в углу ящик и, подхватив другой рукой, извиняюще обернулась.
— Простите, леер, но его придется взять с собой. А то все равно сбежит и подкрадется сзади. Он у меня немного ревнивый. Так что я его усажу рядом с Иголочкой, а там он сам успокоится. Вы не против?
Эльф снова молча кивнул, гадая про себя, знает ли кто-нибудь, как на самом деле эта странная девочка общается со своими подопечными. Знает ли Матисса? В курсе ли лер Альварис? Понимает ли дер Соллен, что она — это нечто такое, с чем никто из них никогда прежде не сталкивался? Листовик принимает ее, несомненно. Любит, играет, как настоящий ребенок, балуется и даже пытается защищать. Никто даже не думал, что такое возможно, но она… ее он действительно слушается и готов буквально из горшка выпрыгнуть, лишь бы побыть с ней еще немного.
Добравшись до Иголочки. Айра с облегченным вздохом поставила тяжелый ящик на землю. Не отпуская листовик, набросала туда земли с соседней грядки, выкопала ямку и только тогда, стянув с шаловливого цветка мантию, решительно запихнула его внутрь. Затолкав для верности корешки в рыхлую почву, прихлопнув сверху и строго погрозив пальцем.
— Сиди тихо!
Листик заерзал, устраиваясь поудобнее, и, помахав всеми своими листьями, удовлетворенно осел. После чего распустил ветви, расслабился и довольно обмяк, радуясь тому, что теперь сможет подольше побыть рядом с хозяйкой. Даже тогда, когда возле нее вдруг появился какой-то странный двуногий чужак, а колючая Иголочка может легко дотянуться своими шипами. Но она большая, сильная. И рядом с ней хозяйке будет точно безопасно.
Лер Легран со смешанным чувством оглядел разросшийся игольник, заполонивший собой все доступное пространство за какие-то считанные недели, и сразу понял, что места ему все равно не хватало. Иголочка, не имея из-за Охранного Круга возможности расти вширь, непроизвольно стала вытягиваться вверх и уже давно теснилась сплошной зеленой массой до самого потолка. Вместо одного мощного стебля у нее теперь имелось несколько десятков, стеклянную стену Оранжереи она полностью закрыла собой, не пропуская внутрь и лучика света. Многочисленные колючки стали в несколько раз длиннее и уже достигали размеров двух ладоней взрослого мужчины. Листья ее тоже увеличились, стали толще, налились вместо темной зелени отчетливой лиловой дымкой, которая становилась тем заметнее, чем выше росли листья. Верхушкой Иголочка упиралась в несущие балки, подпирала их собой, многократно обвивалась, чтобы втиснуться в узкое пространство Охранного Крута. Ее корни явно пробили землю далеко вглубь. Быть может, даже искали себе путь наружу, по другую сторону стеклянной стены. А бесчисленное количество тонких усиков беспрестанно шевелилось, пробуя воздух, выискивая знакомые запахи, настороженно поворачиваясь и легонько подрагивая на звуки чужих шагов.
Эльф оторопело замер, не в силах поверить, что всего две недели назад, когда он обновлял заклятие, она не была такой мощной. Но факты не изменишь. — Иголочка росла так быстро, что если бы не Круг, вполне могла бы заполонить большую часть Оранжереи! И видя это, он только теперь понимал всю глубину беспокойства Викрана дер Соллена, активно протестовавшего против такого опасного эксперимента.
— Как же она выросла… — зачарованно прошептал эльф, во все глаза глядя на Иголочку.
Айра, закончив с Листиком, с готовностью кивнула.
— Да, ей тут уже тесно.
— Еще не цвела?
— Кхм, — кашлянула девушка, лихорадочно размышляя, как бы пояснить, что цвела, но так недолго, буквально несколько часов, что она сама смогла лишь изумленно замереть, получив в руки свежесозревшее семечко. Но потом все-таки дипломатично выкрутилась. — Я не видела.
— Хорошо, — протянул лер Легран, потихоньку обходя настороженно следящий за ним игольник. Не переступая Охранного Круга, разумеется. — Как она себя ведет?
— Отлично, — с готовностью отозвалась Айра. — Никого не поранила, всегда слушается и не портит стены. Лересса дер Вага не нарадуется и каждый день с ней разговаривает. Иголочка очень умная, лер. Она все понимает.
— Не сомневаюсь. Как насчет шипов?
— Вы имеете в виду яд?
— Да.
— Ну, он есть, конечно. Мадам Матисса уже взяла несколько проб, но, насколько я знаю, он не убивает, а только обездвиживает.
Лер Легран слегка нахмурился.
— Это ведь лиловый игольник?
— Да.
— И яд не смертельный?
— Смертельный, — неожиданно призналась Айра. — Но, как оказалось, только на верхних шипах — тех, которые черные или лиловые. Она ими так защищается. А нижние, зеленые, выделяют вещество, которое не убивает, а просто лишает подвижности.
Эльф внимательно взглянул на верхние ветки и только теперь заметил, что цвет колючек, так же как и листьев, там более насыщенный. Так. словно Иголочка заранее предупреждала, что с ней не стоит связываться или обижать — у нее хватит природного оружия, чтобы отвадить любого вандала. А если кто-то не поймет с первого раза, то она может ударить и серьезно. Насмерть. Так, чтобы больше ни у кого не возникало соблазна.
— Хотите убедиться? — по-своему расценила его молчание Айра.
Он не успел ответить, как она уже бесстрашно шагнула за мерцающую черту, легко преодолела, словно не заметив охранных чар, быстро протянула руку и ласково позвала:
— Иголочка?
Лер Легран в панике замер, когда в сторону беспечно улыбнувшейся девушки выстрелили сразу десятки, если не сотни усиков, стремительно обвились вокруг запястья, настойчиво притянули к себе, обволокли, захватили. Тут же и верхняя часть игольника нехорошо зашевелилась, свесилась с перекладины, потянулась сразу несколькими стеблями, выставила острые колючки, уверенно метясь в раскрытую ладонь… у него аж в груди что-то екнуло, едва он представил, как эта зеленая масса сейчас рухнет всем весом, надежно похоронив под собой глупую девчонку. Еще подумал, что уже знает, отчего его личный Щит на ней не сработал. А потом… не поверил своим глазам! Потому что Айра вдруг совершенно спокойно обернулась, отодвинула от лица особо настойчивый усик и кивнула:
— Она согласна вам показать, лер. Хотите посмотреть поближе?
Лер Легран с трудом нашел в себе силы, чтобы кивнуть.
— Лересса дер Вага знает, что ты сюда заходишь? — внезапно охрипшим голосом спросил он.
— Конечно. Она тоже иногда заходит, когда нужно образец взять.
— Через Круг?!
— Да. Мы его немного сдвигаем… вот так, — Айра носком ботинка небрежно стерла одну из линий. — После этого можно зайти и взять то, что нужно.
У эльфа вырвался невольный стон.
— Как ты это сделала?!
— А что, нельзя? — обеспокоилась девушка. — Но я ничего не повредила, лер. Я потом все восстановлю! Вам не о чем беспокоиться!
Но он едва за голову не схватился, когда понял, что его заклятие не раз и не два было самым невероятным образом смещено в сторону. Легко, словно он не вложил туда уйму сил! Обманчиво просто, будто никакой защиты вовсе не существовало! А потом еще и восстановлено обратно, хотя для этого надо, как минимум, обладать третьим уровнем Посвящения!!
— Как?! КАК ты это сделала?!! — неверяще прошептал он. во все глаза глядя на недоумевающую девушку. На что она пожала плечами и тем же ботинком дорисовала нарушенную линию.
— Вот так. У вас такое удачное заклятие, что само достраивает нужную линию до конца. Будто бы его никто не трогал и никто сюда не входил. Мне-то оно не мешает, но мадам Матисса, когда увидела, очень обрадовалась, что вы подумали об этом заранее. Иначе мы бы не смогли нормально взять образцы. А так — очень удобно. Честно говоря, я долго думала, да так и не поняла, как у вас это получилось, но все равно — спасибо большое. Вы сильно нас выручили.
Эльф внезапно спал с лица и как-то весь побледнел, посерел и даже, кажется, опасно пошатнулся. У него диковато расширились глаза, грудь судорожно дернулась, словно он хотел что-то сказать и не смог, губы дрогнули, а на висках выступила холодная испарина.
— Лер Легран, вам нехорошо? — совсем встревожилась Айра. — Неужели Листик все-таки с вредничал и плюнулся, пока я не видела?
— Н-нет…
— Может, вам лучше присесть? Иголочка, где моя скамейка?
Айра торопливо стерла все ту же линию, позволяя игольнику выпростать далеко вперед несколько веток. Затем эльфу под ноги ткнулось что-то твердое и жесткое, а потом требовательно пихнулось, заставив оторопело опуститься и в неподдельном шоке уставиться на стремительно убравшееся в сторону зеленое щупальце, которого тут вообще не должно было быть.
— Спасибо, дорогая. — погладила игольник Айра. — Вам лучше, лер?
Он только прерывисто выдохнул и закрыл глаза, чтобы не видеть, как нарушаются все известные законы и правила. А также того, как заботливо вьется вокруг юной ученицы целое облако зеленых усиков, тогда как над ее головой внушительной тенью нависает половозрелый, разумный, смертельно опасный игольник, для которого не было различий в том, какой маг пытается его приручить и подчинить себе. Точнее, не было раньше. До сегодняшнего дня.
Лер Легран устало отер лоб.
— Как вы общаетесь? — наконец, спросил он.
— Как все, — улыбнулась Айра, поглаживая ближайший шип. Затем отставила его в сторону и подошла к отстраненно взирающему на нее эльфу, не замечая, как следом потянулся целый ворох стеблей, листьев, колючек и усов, готовых в любой момент подхватить, закрыть собой или воткнуться в пораженного чужака, если тот вздумает сделать хоть одно неверное движение.
Девушка, не глядя, взялась за один из шипов и протянула.
— Потрогайте его. лер. Это неопасно. Иголочка не будет возражать. Нужно, чтобы она вас запомнила и случайно не поранила в следующий раз. Особенно, если вы придете сюда без меня. Пожалуйста, попробуйте. Тогда она вас тоже будет знать, как госпожу Матиссу, и ни за что не перепутает.
Он с откровенным беспокойством покосился за спину Айры, где на замерший игольник ловко взобралась крупная ласка, недобро уставившись на него в упор. Затем перевел взгляд на ученицу, посмотрел в ее странно горящие глаза, где совершенно отчетливо, очень ритмично, будто в такт биению ее сердца, то и дело вспыхивали, а затем так же стремительно гасли необычные сиреневые искры. Нашел их странно похожими на лиловые пятна Иголочки и радужки Кера. Сравнил. Неверяще замер. Обратил внимание на светлую макушку, разделенную пополам все тем же неестественным цветом. Наконец, вспомнил, за что этот вид игольника называют лиловым, мысленно обозвал себя дураком и осторожно, недоверчиво, очень медленно протянул руку.
