10. Ночь видений
1
Посреди ночи Яр вышел из корабля. Это не была бессонница. Его выгнало из кровати то странное чувство («надо что-то сделать…»), которое принято называть интуицией.
В дальнем конце долины колыхалось пламя костра.
Яр направился туда неспешным шагом, нарочито поддавая широким носком ярранского ботинка мелкие камешки по дороге, чтобы сидящий у костра услышал его заранее.
- Тоже не спится? – спросил Данила, кутаясь в спальный мешок, когда Яр возник из темноты и уселся рядом.
- Можно сказать и так.
Они помолчали.
Брикеты универсального топлива медленно горели ровным пламенем без треска и искр.
- Ненастоящий костер, – пробормотал вдруг Данила с явным отвращением в голосе, – даже сучьев негде наломать в этой лысой долине.
Яр едва заметно усмехнулся.
- Ты же сам выбирал место для тайной стоянки.
- Да уж…
Они снова замолчали.
- Я пытался с тобой связаться. – сказал Яр.
- Знаю. Я не отвечал на твои письма. С тех пор как я снова стал убийцей на службе государства, я решил оборвать все связи с прошлым.
- Похоже, не удалось.
- Да, похоже…
Данила поднял глаза к безоблачному, усыпанному блёстками звёзд ночному небу и произнес:
- В докосмическую эру все надежды о счастье связывались с выходом в космос и расселением человечества по галактике. И вот человечество заселило массу планет. А счастья так и нет.
- Подобные ожидания были всегда. Технологические достижения не делают счастливым.
- Ты говоришь как умудренный ярранский шаман.
- Я говорю, так как думаю.
Яр осторожно спросил:
- Ты не общался с Женей с тех пор… после Ленты-5?
Данила качнул головой.
- Незачем. Гусь свинье не товарищ. – Потом спросил: – Я так понимаю у нее всё нормально?
Яр пожал плечами.
- Насколько я знаю.
- Вы видитесь? Переписываетесь по надпространственной?
- Не особо.
- Почему?
- У неё слишком насыщенная жизнь и без меня.
- Понятно…
Они снова замолчали. Налетевший ветерок пригнул пламя костра и принес запах снега откуда-то с вершин.
- Часто так не спишь?
Данила, копируя любимый жест Яра, лишь пожал плечами.
- Плохие сны?
Тот покачал головой.
- Я бы назвал это кошмарами. С детства, после тюрьмы. Я вижу их постоянно. Словно там от меня откололи кусок… и с тех пор я не могу заполнить эту пустоту. Ни алкоголем, ни сексом, ни виртуальными радостями. Только наркотики как следует не пробовал. У нас периодический тест, кого поймают – сразу расторжение контракта. Ну, а каким образом «расторгнут контракт» со мной ты и сам понимаешь. Вот если не договорюсь с безопасниками о своем возвращении на службу – тогда и попробую.
Яр хмыкнул.
- Я могу предложить тебе помощь?
- И чем же ты мне поможешь?
- Тем, что тебе предлагал мой учитель десять лет назад.
Данила усмехнулся.
- Ты о «возвращении души»?
- Да. То, что ты описываешь – словно от тебя «откололи кусок» – совершенно явный симптом потери души. В детстве, в той страшной ситуации выживания, в которую тебя поставили обстоятельства, часть тебя, часть твоей души, та, которая страдала от происходящего, ушла. Скрылась куда-то, где ей спокойно. Это позволило тебе испытывать меньше боли, это позволило тебе выжить и победить в той ситуации.
Данила слушал и смотрел на огонь.
- Но за всё надо платить, – продолжил Яр, – ничто не обходится без последствий. Бессонница и кошмары – один из симптомов. И та часть души, которая ушла – это необходимый компонент тебя. Как кусок мозаики. Если вернуть его на место – ты снова станешь целым. Таким, каким был когда-то. Ты хочешь исцелиться? Вернуть себе самого себя?
Данила долго молчал.
- Я отчего-то не очень верю, что это может сработать со мной… – Наконец проговорил он. – И я предпочитаю работу убийцы работе психотехника. Но одно дело стандартные психотехнические процедуры по обеспечению безопасности полета корабля и другое – то что предлагаешь ты. Мне не очень хочется общаться с духами… или с собой прежним, после того что я натворил за свою жизнь.
Яр пожал плечами и ответил:
- Если тебе это не нужно, то это и не сработает. А что касается твоей веры или неверия – вспомни о том, что на Ярре психоаналитик всегда работает с клиентом в паре с шаманом. Если ты воспринимаешь микроскоп исключительно как инструмент для забивания гвоздей, от этого он не перестает быть микроскопом.
- …Только если не бить им по гвоздю слишком сильно, – добавил Данила.
Они рассмеялись.
- Хорошо. – Неожиданно сказал Данила. – Я согласен. Что я должен делать?
- Пока ничего. Сейчас я принесу посох и спрошу духов, могу ли я сделать тебе возвращение души.
И Данила остался сидеть у костра, а Яр исчез в ангаре, но тут же возник на пороге, махнул Даниле рукой, мол, жди, и растворился в темноте долины.
Потом вдали возник повторяющийся полустук-полушелест. Возник и смолк.
Минут через двадцать, когда Яр вновь появился у костра, в руке его был короткий посох странного серого оттенка. Странность была в том, что серая поверхность посоха, изготовленного из ярранского скального дерева, переливалась, словно периодически по ней проходила неяркая волна свечения.
Яр кивнул Даниле и, полуприкрыв веки, медленно двинулся вокруг костра, обходя его по часовой стрелке. Посох начал издавать звук. Шаман держал посох в правой руке, помахивая им на небольшом расстоянии от пустой левой руки, словно ударял чем-то по предмету, сжимаемому в левой ладони.
Полустук-полушелест посоха из скального дерева становился то тише, то громче, то воздушнее, то глубже, складываясь в завораживающую мелодию. Данила вспомнил свое недоверие в детстве, когда прочитал о том, что шаманы-кеху с Ярры объясняют, что посох стучит о ветви Мирового древа, пронизывающие все миры. Скептики из научного сообщества полагали, что посох снабжен неким устройством, издающим этот глубокий звук, или же что шаман сам поет таким странным образом. Кое-кто из ученых, не находя рациональных объяснений, склонялся к малонаучной теории, согласно которой кеху управляют звуком посоха усилием воли.
В результате скептики оставались со своим скепсисом, а шаманы с Ярры оставались востребованными психотехниками и желанными гостями на любом звездном судне, поскольку были способны и обеспечить безопасность полета корабля, и прийти на помощь в тех случаях, когда вооруженные наукой скептики отступали.
Данила закрыл глаза и почувствовал, что его словно подхватывает волна, сперва поднимая на самый гребень, а потом швыряя вниз, в непроглядную тьму.
2
На поляне среди ярранских джунглей крупный цхар сосредоточено вылизывал правую лапу. Закончив с этим занятием, он прищурился и посмотрел наверх. На фоне звездного неба, расчерченного ветвями, рисовали паутину танца разноцветные цвеки.
Это место под пологом ночного ухающего леса было для Яра одним из главных мест его жизни, он приходил сюда много раз и не уставал удивляться неизменно возникавшему ощущению красоты и покоя. Он вышел из зарослей и цхар, повернув голову, посмотрел на него синими льдистыми глазами.
Яр принял звериную форму и выбежал на поляну. Цхар сузил глаза и, не выпуская когтей, прыгнул на Яра.
Дух-помощник всегда знал, когда у шамана есть время для игры. Несколько минут (хотя кто может знать, как течет время в этом месте вне времени?) два зверя то боролись, то гонялись друг за другом по поляне, то переносили игру на ближайшие деревья, перескакивая со ствола на ствол.
Наконец Яр и цхар снова встретились в центре поляны. Цхар прищурил глаз на норовившего присесть на ухо красного цвека, уселся, обернувшись хвостом и вопросительно взглянул на Яра.
«Батр Цхар, я пришел просить тебя о помощи».
Цхар зевнул и с интересом взглянул на Яра.
«Что ты хочешь найти?».
Яр представил Данилу и дух-помощник принялся внимательно рассматривать посланный ему образ.
«Он потерял часть души. Её мы и должны найти».
Зверь совсем по-человечески кивнул.
«Бежим!».
И они побежали.
Полуночные джунгли расступались, цвеки разлетались в стороны, висящий на ветке толстый питон проводил их холодным взглядом. Местность понижалась, лес перешел в редеющий подлесок, жирная почва джунглей сменилась красноватой глинистой землей, а та серым камнем.
Текущий на дне глубокой расселины пенистый поток возник перед ними неожиданно и практически сразу два мускулистых кошачьих тела прыгнули вниз. Холодное бешеное течение несло их всё дальше и дальше, всё быстрей и быстрей среди быстро сгущавшейся, уже не ночной, а подземной темноты. Берега над головой сомкнулись и потолок пещеры стал стремительно опускаться. Подземная река всё круче забирала вниз.
Цхар нырнул и Яр нырнул за ним.
Они бесконечно долго плыли сквозь толщу черной воды, воды почти непроницаемой для глаз. В шаманском путешествии не надо заботиться о дыхании под водой, поэтому ощущение времени исчезло. Они просто гребли всё дальше и дальше, пока наконец далеко-далеко не забрезжила точка света.
Свет был багровым.
3
Они выбрались на поверхность через дурно пахнущий колодец. Когти цхара крошили бетон колодезных стен и Яр чувствовал, что дух-помощник явно не в восторге от этого места. Выбравшись наружу, Яр втянул когти, принял человеческую форму и огляделся вокруг.
Радоваться было нечему. Запах гари не мог перебить запах смерти.
В окруженной скалами долине под свинцовым, низко нависающим небом живых в пределах прямой видимости не было. Изначально аккуратные ряды бараков больше аккуратными не были: некоторые горели, от других остались только фрагменты стен.
И тела. Тела в огненно-ярких комбинезонах заключенных и серо-синей форме охранников лежали повсюду. Кучи человеческой плоти – то почти невредимой, то растерзанной выстрелами в упор, то с отрубленными головами и руками – были повсюду: на асфальтовых дорожках между бараками, свисали на веревках из разбитых окон трехэтажного административного здания, были кучей свалены на газонах с грязно-серой, почти бесцветной вытоптанной травой.
На стене ближайшего барака, обнесенного местами поваленным сетчатым забором, сквозь копоть проглядывали крупные, ярко-оранжевые буквы «039В». Десяток тел в оранжевой униформе валялся возле стены, раскрашенной черными подпалинами бластерных выстрелов.
Яр медленно обошел барак. На небольшой лужайке росли несколько деревьев. На деревьях висели охранники. Почти на каждой толстой ветви вешали двоих, то и троих. Некоторые ветки не выдержали тяжести и переломились. Судя по истерзанным телам с обрывками веревок на шее, чудесное спасение тюремщиков надолго их жизнь не продлило.
- Нравится? – спросил ломающийся голосок.
Яр поднял голову.
Мальчишка в оранжевом комбинезоне сидел на дереве. Он удобно, как на стуле устроился там, где ствол раздваивался, а ноги в тяжелых ботинках поставил на ветку, с которой на пластиковой веревке свисал повешенный охранник с профессионально завязанным узлом палача за левым ухом. Лицо мертвеца почернело, по вывороченному языку меланхолично бродила крупная золотистая муха.
Проскользнувший в зазор между тучами солнечный луч коснулся серебряной пуговицы на серо-синей форме тюремщика и бросил блик в лицо Яру. Тот шагнул в сторону и взглянул на мальчишку.
Мальчишка улыбался, и солнце светило сквозь него.
- Привет. – Сказал Яр. Как всегда, когда начиналась настоящая работа, его захватила волна абсолютной сосредоточенности, устойчивого равновесия на тонкой грани между заинтересованностью в деле и равнодушным ожиданием результата. – Тебе не скучно здесь?
Мальчишка качнул головой.
- Здесь не скучно. Здесь спокойно.
Яр рассматривал собеседника. Вот значит, как выглядел Данька в его тринадцать лет. В его безумные тринадцать лет. Похищение, гипноз и медикаментозное промывание мозгов. А потом – оранжевый барак тюремной колонии на фронтирной планете. Для самых отъявленных малолетних убийц. Понимает ли он…
- Как ты думаешь – тот, от кого ты ушел, действительно убил всех тех, в убийстве кого его обвиняют?
Мальчишка пожал плечами.
- Нет, конечно. Он убил нескольких, но потом. Здесь. В тюрьме. Другого выхода не было.
По тому, как мальчишка проговорил это нарочито нейтральным тоном, Яр понял, что это та самая петля, с которой надо начинать распутывать весь клубок.
- Думаешь, он имел право?
Мальчишка опять улыбнулся.
- Вопрос выживания.
- Ты поэтому не ушел от него тогда? Потому что у него просто не было другого выхода?
- Нет.
Мальчишка рассматривал Яра прозрачными глазами и словно подбирал нужные слова.
- Я хотел уйти. Но удержался.
- …До того как началось всё вот это?..
Яр обвел широким жестом раскрытой ладони дымящиеся развалины бараков и покачивающиеся на легком весеннем ветерке истерзанные трупы на ветках.
- Да.
- Почему же ты ушел именно сейчас, а не тогда?
Яр нарочито задавал самые очевидные вопросы. Так было надо.
Мальчишка… Часть души, фрагмент личности Данилы, этот живой сгусток его энергии, застрявший в далёком прошлом, в чёрном от копоти, запекшейся крови и человеческой злобы застенке детства… Он должен был, прежде всего, сам понять причину, по которой остался здесь. Только тогда появится надежда, что он изменит своё первоначальное решение.
- Я же сказал, – в голосе мальчишки появилось раздражение, – это был вопрос выживания. Ты не понимаешь?!
- Объясни. – Попросил Яр со спокойным упрямством.
Солнечный луч скрылся за тучами, и Яру показалось, что он видит, как фиолетовой синевой снегового облака налились темные глаза мальчишки на дереве.
- Ты не понимаешь?!
- Объясни.
На бледных губах мальчишки снова расцвела улыбка. Улыбка, в которой не было ни веселья, ни радости.
- Те, кого он убивал раньше… тут, в тюрьме – это было… ненамеренно. Всё, что происходило до этого…
- …Бунта?..
- Да. А потом всё изменилось.
Мальчишка замолчал.
Яр ждал.
- В основном оружие оставалось у охраны… – проговорил-пробормотал мальчишка. – Во время бунта заключенные захватили несколько бластеров, но… – И повторил. – В основном оружие оставалось у охраны…
И снова молчание.
- Ему надо было настроить себя на то, чтобы убивать сразу. Настроить себя на убийство. Он не мог. – Мальчишка слабо улыбнулся. – Несмотря на всё его каратэ.
- Чтобы стать воином, надо сначала умереть самому.
Собеседник кивнул.
- Что-то вроде того.
- И тогда ты решил уйти.
Мальчишка кивнул снова. И пояснил:
- Пока я был с ним, он помнил каждого, кому причинил зло. Даже тех, кто этого заслуживал. С таким подходом он не выжил бы здесь.
- И когда начался бунт…
- Да. Я ушёл. И это ему помогло. Он победил и остался жив.
Яр рассматривал мальчишку, ожидая момента, когда вдохновение подскажет ему нужные слова.
- Ты прав. Ты помог ему выжить. Он прошел через ад и вырвался на свободу.
Мальчишка слабо улыбнулся.
- И именно поэтому, – продолжил Яр, – я прошу тебя вернуться к нему.
- Зачем?
В голосе мальчишки не было ни капли враждебности. Только усталое удивление.
- Ему плохо без тебя. Ты часть мозаики. Элемент системы. Тот элемент, без которого вся система не работает, так как надо.
Мальчишка молчал.
- Ты можешь ставить условия, на которых вернешься и будешь оставаться.
- Любые?
Яр, помедлив, ответил:
- Да. Любые.
Мальчишка кивнул и принялся говорить.
Яр внимательно слушал его, а когда под деревьями, с висящими на них мертвецами, снова стало тихо, Яр протянул руку и раскрыл ладонь.
Мальчишка кивнул и спрыгнул вниз, стремительно уменьшаясь.
До размеров котенка.
До размеров игрушечного солдатика.
До размеров песчинки.
4
Вернувшись, Яр вздрогнул от холода.
Обычно теплое скальное дерево шаманского посоха сейчас было ледяным. Холод пронзал руку до локтя.
Данила, уронив голову, с закрытым глазами сидел у догорающего костра. С неба Альса равнодушно лился звездный свет. Яр разжал левый кулак и, подойдя к Даниле, коснулся пальцами его лба. И услышал одобрительное рычание цхара.
Всё было сделано как надо. И всё же что-то было не так.
5
С первыми звуками шелеста-перестука шаманского посоха Яра, Данила словно рухнул в пропасть, полную почти осязаемой плотной темноты.
А потом темнота вокруг вспыхнула нестерпимо ярким светом и ад, который он так хотел бы забыть, упал на глаза красно-черной завесой, словно старая бабушкина шаль. Мозг взорвался от криков боли, взвизгов бластеров, грохота рушащихся стен и треска пламени.
Это продолжалось бесконечно долго, но кончилось в одно мгновение.
…Он стоял посреди кают-компании орденского крейсера. Здесь не было ничего целого, даже столешница большого круглого стола была разломана на несколько частей, а негорючий пластик стенных панелей был в дырах и подпалинах от бластерных выстрелов.
И тела. Трупы в силовой броне с вывернутыми руками и расколотыми прозрачными забралами устилали почти весь пол.
Он помнил это место. И он помнил, кто это сделал.
Десять лет назад малый орденский крейсер, в кают-компании которого Данила оказался сейчас, стоял в ангаре ремонтной базы на Ленте-5. Он угнал этот корабль, и после штурма орденского пансиона-тюрьмы «Путь истинный» вывез на нем девушек-заключенных. Это был один из несколько случаев в его жизни убийцы на госслужбе, которые хоть сколько-то оттеняли кровь и грязь «политически целесообразных акций», совершаемых во имя императора и империи.
Но он никогда и никому не рассказывал о том, в какую цену ему обошелся этот крейсер. Тогда он попал в засаду. Заполнивший кают-компанию взвод орденского спецназа в силовой броне против него, одного, без брони, без бластера, с древней огнестрельной железкой в руке.
Шансов не было. Именно тогда всё и произошло.
Мир остановился, время замерло и появился тот, чей голос он не один раз слышал на Ленте-5, голос в голове Данилы, голос, который предлагал жестокие, но спасительные варианты действий, голос, который он ненавидел и без которого не выбрался бы оттуда живым – Голос. Принимая образы людей, которых он знал, любил и ненавидел, и скользя между вскинувшими оружие и замершими словно мошки в янтаре спецназовцами, голос предложил сделку… Сделку согласившись на которую Данила самым невероятным образом вышел из той засады победителем…
- …да, победителем. Ты стал победителем, который спас всех. Ты всё правильно помнишь. Надеюсь, ты помнишь и то, что обещал мне тогда.
Переступая дымящиеся трупы в развороченной силовой броне, к нему шел совсем молодой парень со старой пустой кобурой на бедре. Некто с подозрительно знакомым лицом. Парень, усмехнувшись, откинул челку со лба.
- Любуйся-любуйся. Когда еще посмотришь на себя в молодости живьем и со стороны.
Данила оторопел, но быстро взял себя в руки. Это не более чем психологический прием. Оказаться лицом к лицу с собственной молодостью – всего лишь способ давления на психику. Да, видимо пришло время расплатиться за оказанную десять лет назад услугу. Насколько он помнил, ничего сверхъестественного он, Данила, Голосу не обещал. Только лишь…
- …Только лишь выслушать меня. Уделить мне твое внимание. Вникнуть в мои аргументы, когда настанет час для этого разговора. И если мне удастся тебя логически убедить – ты сам захочешь оказать мне помощь.
- И этот заветный час настал? – спросил Данила насмешливо.
- Именно так.
Запомнившийся ему в их предыдущую встречу непрерывно ёрничавшим насмешником, сейчас Голос и не думал улыбаться.
- И что же случилось?
- Человечество обречено.
Данила искренне расхохотался.
- Ей-богу, Голосина, расскажи что-нибудь поновее. Ты забыл кто я по профессии, кем я работаю последние десять лет? Я этого добра навидался…
- Я знаю. Дело не в этом. После Беркского конфликта у человечества были годы и годы, чтобы подготовиться к новому витку столкновения с этой древнейшей цивилизацией. Вместо этого вы тратили время на внутренние конфликты. Переворот превратил Терранскую федерацию в Галактическую Империю. Качественного скачка в развитии технологий, которого вы могли бы достичь, если бы человечество напряглось как единый мускул – не произошло.
Голос говорил ровно, и едва ли не скучая, словно зачитывал страницу из курса истории.
- Между тем, после провалившейся попытки ослабить человечество через орденских агентов влияния, после разгрома ордена и, наконец, снятия галактического протектората с Ленты-5, цивилизация Берка ведет подготовку к тому, что они называют Последней войной. Несмотря на несовершенство государственного устройства, потенциал человечества огромен, это и растущее число изобретений, и всё множащиеся ряды носителей сверхспособностей, и многое другое. Берки надорвались, и если они оставят вас как есть, вы вытесните их. Займёте их место во Вселенной. Поэтому на стапелях Берка строится флот такой численности, противостоять которому вооруженные силы вашей так пышно названной «Галактической Империи» просто не смогут.
Данила молча слушал.
- Вижу, ты частично согласен со мной, но в глубине души уверен, что человечество выстоит. Поэтому я просто напомню тебе, что сегодня представляет из себя значительная часть рода человеческого.
Черно-красная мгла вновь захлестнула Данилу. Потом картинка прояснилась. Ему словно показывали кино на сверхсовременном объемнике, экран которого был натянут Даниле на глаза. Картины побоищ на внутренних планетах сменялись зарисовками из подпольных борделей фронтирной зоны, куда не успело дотянуться хотя бы номинальное правосудие. Он видел шахтеров, умирающих в ветхих больницах мертвых планет, выпотрошенных в погоне за редкими полезными ископаемыми. Он смотрел на рынки, где людьми торговали целиком и по частям – на органы. Перед глазами проплывали капсульные отели, населенные наркоманами, раз в сутки по звонку отключающимися от виртуальной реальности для приема пищи.
- Хватит. – Попросил он.
Он видел картины спецопераций в которых участвовал сам. Хладнокровные убийства, осуществляемые на расстоянии нажатием кнопки и неудачные акции, превратившиеся в бойни. Одна за одной, труп за трупом, многие из которых были на его совести. Его работа в детстве на службу безопасности Терранской федерации. И нынешние десять лет работы на имперскую службу безопасности – сменившую название, но всё ту же организацию, всё так же не считающуюся с жертвами. Убийство за убийством, акция за акцией, спрессованные в бесконечный калейдоскоп.
- Достаточно! – сказал он зло.
Городок на Ленте-5, в котором он побывал десять лет назад. Маленький городок, вырезанный до последнего жителя. Месиво человеческой плоти после выстрелов из тепловика по толпе на рыночной площади… трупы со вспоротыми животами… пахнущий пылью и гарью сквозняк, шевелящий светлые волосы мертвого священника на полу церкви…
- Прекрати!
Тонкая фигура в белоснежном платье с темной бластерной отметиной на груди… шепчущие побледневшие губы… глаза из которых вытекает жизнь… Данила вновь почувствовал на руках невесомую тяжесть умирающего тела и заорал:
- Хватит, наконец!!
Видения исчезли. Человек (или то, что казалось им) посреди заваленной трупами кают-компании улыбнулся одними губами. Даниле очень хотелось ударить его.
- Надеюсь, я убедил тебя, что в своем нынешнем виде человечество не способно собраться и противостоять серьезной внешней угрозе?
Данила нашел в себе силы иронически хмыкнуть.
И Голос заговорил снова. Страшным было не то, что говорил Голос. По-настоящему страшно становилось от того, что Голос, вернувшийся столько лет спустя, Голос, о существовании которого ему почти удалось заставить себя забыть, теперь вернулся и знал все его мысли.
- …так что брось, Данила, ты же никогда не страдал абстрактным гуманизмом, уж я-то знаю… Тот милый добрый мальчик которым ты был, навсегда сгинул в «оранжевом бараке» тюремной планеты, там где ему приходилось драться за жизнь каждый день. Что может быть лучше для понимания истинной человеческой природы, чем подобный опыт, а? Тебя же только что не насиловали, а всё остальное… предательство, показное дружелюбие и удары в спину, готовность вчерашних друзей продать твою жизнь за пол-порции тюремного пайка… Сказать почему ты никогда не посещаешь мозгоправов? Ты же в душе догадываешься что ни один психолог, ни самый даровитый и именитый психотехник, ни даже ваш всеми обожаемый спаситель человечества шаман Яр Гриднев никогда не поможет тебе избавиться от этих воспоминаний. Знаешь почему, Данила? Потому что это не наказание, а совсем наоборот. Тебе повезло. Это дар понимания истинной сути человеческой природы, и в столь раннем возрасте он дается только избранным счастливцам. Я не шучу и не издеваюсь – то, что любой мозгоправ назвал бы детской психологической травмой, посттравматическим синдромом и прочим бредом, я считаю блаженным даром избавления от иллюзий по поводу рода человеческого.
В голосе послышалась насмешка.
- Да, есть высокоморальные и добрые, которые останутся такими в любых, самых тяжелейших условиях, но сколько их, если брать от общей массы социума? Пятьдесят процентов? Это смешно. Тридцать? Или один? Или десятая доля процента? Ты же мысленно не раз отдавал себе отчет в том, что на фоне тех же безупречных ярранцев человечество выглядит как бы сказать помягче… бледновато. Ты знаешь людей не хуже меня – голые обезьяны, готовые, чуть упадет всеобщий уровень цивилизованности, начать рвать друг друга на части из-за куска еды, самки или блестящего камня. И за годы, которые прошли с того дня как тебя кинули в «оранжевый барак», ты не переставал думать о том, как же можно изменить подлую людскую породу. Признайся, Данила, ты же мечтал о том, чтобы детей воспитывали мудрые всепонимающие педагоги-гуманисты вдали от родителей? Только весь вопрос в том, где взять настолько мудрых педагогов и в таком количестве. Или идея кастового общества? А? Брахманы и кшатрии, так? А быдло пусть трудится, копошась в собственном навозе, и не смеет поднять глаз на своих прекрасных благородных хозяев? Но ты не склонен лгать себе, и конечно тут же осознавал, что и горящие чистым светом незапятнанные души праведников, и исковерканные от рождения души прирожденных лгунов и предателей будут рождаться в любой касте, верно?
- Да ты поэт… – с принужденной усмешкой сказал Данила.
- Не без этого, Данила, не без этого… – весело согласился Голос. – Итак, что же у нас остается? Повышение уровня культуры, «человек это то, что должно преодолеть» и прочее прекраснодушие. Ну-ну, жди. А пока ждешь – не поленись и пролистай человеческую историю с докосмической эры и до наших дней. Люди не меняются, признай же это наконец, Данила. Они всегда станут завидовать соседу и лениться думать, а любой вопрос, который можно безнаказанно решить насилием – будут решать так и только так!
Голос рассмеялся.
- Я же понимаю твои чувства как никто, Данила. Например, я отлично понимаю, почему ты стал наемным убийцей на службе государства не по своей воле, но не предпринял попытку сбежать с этой службы. Одним из лучших киллеров имперской службы безопасности, который знает, что за спиной его презрительно называют «чистюлей» и «моралистом». Но это же сродни попытке вычерпать море – стараться убивать только заведомых негодяев, массовых убийц, насильников. Я же предлагаю тебе сделать так, чтобы море расступилось разом, словно в библейском мифе. Ты можешь стать врачом, давшим человечеству лекарство, которое исцелит его!
Данила сжал челюсти, обвел глазами мертвецов в силовой броне на полу. От сознания правоты говорящего было тошно.
- Допустим. И что же ты предлагаешь?
- Этическую чистку.
Новое видение обрушилось без предупреждения. Вокруг белого солнца вращалось несколько планет.
- Эта цивилизация была уничтожена предками нынешних берков.
Перед глазами Данилы поплыли ажурные арки городов из серебристого металла в ожерельях синих рек, и опушке зеленых рощ. Худые, почти человеческие фигуры в свободных белых одеждах покрывали стены рисунками с завораживающими сочетаниями цветов и играли на зеленых газонах в непонятные красивые игры.
- Возможно это даже дальние родственники людей, но судить не берусь.
Данила заворожено смотрел на новые и новые картины.
- Развитие этой цивилизации – уникальный пример примата этики. Они достаточно быстро выбрались из крови и грязи индустириальной эпохи и стали вот такими.
Голос говорил и говорил, перед глазами появлялись всё новые картины, а Данила сперва почувствовал как холодный ком внутри впервые за много лет разжался и вернулось забытое ощущение того для чего в человеческом языке нет названия – некое сочетание покоя и радости, словно от блика нежаркого солнца на морской волне в летний день.
Видения кончились.
- И как погибли эти… – адресовал он незаконченный вопрос к молодому самому себе, стоящему посреди мертвых тел.
Голос печально пожал плечами.
- Всё банально. У Берка было некоторое превосходство в технологиях и подавляющий перевес в пушечном мясе. Планета сражалась как один человек… да, слово человек здесь будет вполне уместно. Не выжил никто.
Голос смотрел на него, словно чего-то ждал. Данила ощущал, что почти догадывается о предложении, которое сейчас последует.
- И чего же ты хочешь?
- Я знаю, как получить доступ к лучшим умам этой цивилизации. Да-да. Цивилизация нашла метод сохранить себя, чтобы воспроизвести в будущем.
- Объясни.
- Ты, Данила, можешь провести этическую чистку человеческой цивилизации.
- Что?
- Ты можешь сделать так, что личности худших представителей твоей расы будут замещены личностями лучших представителей той цивилизации. Вопрос освоения языка при их уровне развития не стоит. Убийцы станут воинами без страха и упрека, готовыми умереть, защищая родину. Наркоманы, живущие в виртуальной реальности – учеными, изобретения которых приведут человечество к победе. И так далее. Вся эта криминальная мерзость, жадно набивающая кошельки и равнодушная ко всему миру станет цветом человеческой расы. И Берк потерпит поражение. О технологическом, культурном, и главное этическом скачке человечества я уж не говорю. Да, пусть миллиард моральных уродов потеряет свою личность, но сколько миллиардов нормальных людей избавится от грозящей опасности и сможет жить дальше?
Голос замолчал.
- И каким же образом и кто будет выбирать… – начал Данила.
- Как – технология той совершенной расы предусмотрела и это. Всё произойдет практически моментально – иначе и смысла не имеет, этический скачок человечества должен быть массовым, чтобы одумавшихся одиночек не задушила социальная среда, привычная жизнь в привычном мире вокруг. А что касается как выбрать тех худших из худших, кому будет заменена личность… ты же видел картины клоак Галактической империи? Неужели это так трудно?..
Голос снова умолк. Молчал и Данила.
- Наверняка ты думаешь о гарантиях. Вдруг я приведу в тела людей неведомых монстров, которые уничтожат человечество изнутри похуже любых берков? Так тут всё просто – согласись, до этого я тебя не обманывал.
Данила медленно кивнул.
- А по большому счету выбора у тебя особенного нет. Ответь честно. Если не мне вслух, то хотя бы самому себе на простой вопрос. Ты сможешь отказаться и наблюдать за гибелью человеческой расы, зная, что был шанс это предотвратить? Нет.
Данила молчал.
- Вернуться к этому разговору позже я не смогу. Выбрать тебе придется сейчас.
Данила тихо чертыхнулся.
- Почему именно я?
- Отличный вопрос с увлекательнейшим ответом, я непременно на него тебе отвечу. Но – в другой раз. Твоё решение?
Перед внутренним взглядом Данилы теснились лица любимых и врагов. Он снова подумал о Голосе, жестоком Голосе, без которого он не выбрался бы с Ленты-5 и никого бы не спас.
- Я согласен. – Сказал Данила и почти без перерыва спросил: – Что я должен сделать?
6
Лилит, сжавшись, подтянула колени к подбородку, и тихо застонала во сне. Ночью снова пришло то, что ей хотелось забыть.
Её снилось то время, когда её звали по имени. Ей снилась Лента-5.
…Когда выкрики в мегафон доносившиеся сквозь окна, скалящиеся осколками выбитых стекол, сменились яростным ревом из тысячи глоток и двери затрещали под натиском толпы, ножка от стула в ладони Инны стала влажной от пота. Прижавшись к стене в проеме между окнами, она щурилась, когда очередной кусок асфальта влетал в окно и падал на кафельный пол, разлетаясь на части и вздымая облако пыли.
Она думала о детях. Поредевшие классы объединили в один. Девятнадцать пар испуганных глаз… Прошлой ночью Инна взломала личную почту одной из мелких орденских сошек, управлявшей «народными религиозными инициативами» и поняла, что должно сегодня случиться. Школу блокировали мощным «колоколом тишины», видимо армейского образца и тех, кто оказался внутри здания, было уже не предупредить. Она прибежала, и словно только её, Инну, и ждали, вокруг школы замкнули оцепление. А через пятнадцать минут пространство между безучастными орденскими вояками в силовой броне и стенами одноэтажного особняка заполонила вопящая и гневно потрясающая плакатами человеческая масса в рубашках орденских цветов. Через пять минут запылал костер из резных деревянных фигур зверей, вывернутых на детской площадке перед школой…
Потом Инна вновь подумала о станнере, который полиция отобрала у нее днем раньше во время обыска.
И вдруг некстати вспомнила пробивавшиеся сквозь цензуру в сети и передаваемые шепотом слухи о том, что творилось в «безбожных школах», которые громили орденские. О телах учителей и учеников, которые хоронили по ночам в закрытых гробах.
Фоном для всех этих размышлений служили мысли о сестре. Тревога, что была страшнее всего происходившего вокруг. Инна вновь и вновь кляла себя за то, что попала в эту ловушку и теперь никак не могла решиться уйти… Бросить детей… Выскользнуть из школы и смешаться с толпой… Умения биохакера давали ей реальный шанс, пусть и небольшой. Оставаться здесь значило погибнуть со всеми. И никто не спасет Аннушку… кроме нее, Инны – некому… все в этом здании обречены – и дети, и взрослые. А сестру можно спасти. Всё было очевидно. Надо было бежать. Но Инна медлила… работа учителем рисования была только прикрытием на то время, пока она соберет информацию и достанет деньги, чтобы вытащить из тюрьмы сестру. И прикрытие не должно отвлекать от главной задачи. Но… Она снова подумала о детях, перехватила ножку стула двумя руками и огляделась.
Несколько учителей, как и она попавших в эту мышеловку, попрятались по классам. Нелепость… считать, что распаленная собственным криком и жаждущая крови толпа не проверит стенной шкаф, куда толстуха-математичка запихалась под кучу древних географических карт… нелепость.
Только в физкультурном зале стучал мяч. Томас, их учитель физкультуры, забалтывал детей, показывая им всякие трюки из своего футбольного прошлого. «Детей тронуть не должны», – сказал он ей, невозмутимо улыбаясь. Не должны?..
Один из родителей, старик со странной фамилией Бурый, присел на колено в проеме между окон слева Инны, баюкая на руках ободранный гражданский бластер с толстым, словно раздувшимся стволом, явно переделанный под боевое оружие. Если с таким задержит полиция – не поздоровится. Впрочем, поймав лихорадочный взгляд больших горячечно блестевших глаз Бурого, Инна подумала, что ему уже все равно. Парой недель раньше, младшую дочь Бурого сбил флаер. Удар был такой силы, что девочка умерла на месте, а флаер промчался мимо. Разумеется, на такой скорости гонять по городу на флаере да еще и по пешеходному уровню было запрещено. Разумеется, свидетелей не нашлось. А системы дорожного наблюдения, конечно же, оказались выключены, как нередко случалось, когда в аварии бывал замешан кто-то из орденских. С тех пор Бурый каждый день приходил в дочкину школу и молча стоял у окна, глядя во двор, словно чего-то или кого-то ждал. Старшая взрослая дочь старика осталась где-то в метрополии, жены у него давно не было… Инна каждый день хотела подойти к нему и всякий раз её словно что-то сдерживало. А сейчас Бурый вдруг улыбнулся ей странной робкой улыбкой, обнажив желтые зубы и едва слышно прошептал:
- Я за детишек им… глотки рвать буду…
И вновь повернулся к вздрагивающим от ударов дверям.
Небольшой контейнер влетел в окно и покатился по полу. Граната? Но Инна интуитивно шагнула вперед и отвела в сторону руку старика, вскинувшего оружие.
Из коробки раздался уверенный женский голос, чуть хриплый от усталости.
- Мы незнакомы. Но мы можем вытащить и вас, и детей. Внутри пачка пластиковых противогазных масок. Хватит на всех. У вас три минуты чтобы раздать маски. Ваша дверь больше не выдержит. А потом мы всех вас выведем в безопасное место.
Вопроса верить или не верить не было.
Были три минуты, и их нельзя было потратить зря.
Происходившее дальше слиплось для Инны в разноцветный пластилиновый ком, из которого она потом с трудом смогла вычленить отдельные размазанные фрагменты произошедшего.
…Вот они с Бурым бегут к физкультурному залу. Вот она рявкает на растерявшегося Томаса и тот с несколькими противогазными масками, тонкими, словно цветочные лепестки, выбегает в коридор, а они с Бурым напяливают маски на детей. Вот Инна уже снова в коридоре хлещет по жирным щекам математичку, которую размазавшаяся помада и безумные глаза делают похожей на клоуна-убийцу из фильма ужасов. Математичка тянет руки к изодранному ногтями лицу Томаса, с которого капает кровь…
Несколько хлопков за стенами школы на фоне воя толпы и треска высаживаемой двери почти неслышны, но через несколько секунд удары в дверь делаются какими-то разлаженными и слабеют.
А потом повисает долгое и страшное мгновение тишины.
Потом ей приходится вскинуть ладони к ушам, царапнув шею правой сережкой, потому что за стенами школы разверзается ад. Вопли боли перекрывают взвизги бластеров. Завороженные этой переменой они держат детей за руки, осторожно дышат через облепившие носы и рты такие тонкие маски, и боятся подойти к окну. Поэтому Инна пропускает момент, когда двое в каких-то особенно добротно и затейливо сделанных военных комбинезонах… «Какой-то полицейский спецназ? Ну, явно не орденские…» …появляются перед ними словно из неоткуда.
Инна тем же движением успевает отвести в сторону бластер Бурого и делает шаг навстречу…
Их выводят через заднюю дверь школы, оттуда напрямик сквозь оцепление метров тридцать до ближайшего переулка. Перед тем как открыть узкую сталепластовую дверь… «это вам не входная, месяц будешь вышибать» …женщина с закрытым лицом (только через окуляры плоских очков видны внимательные глаза, полные профессиональной сосредоточенности на поставленной цели) командует учителям взять детей за руки, а тех просит крепко зажмуриться. Инна ведет детей и смотрит.
То, что слышалось из школы как ад, снаружи выглядит тем, чем и казалось изнутри.
…Вокруг школы идет свалка, в которой каждый норовит убить каждого. Орденские демонстранты с покрасневшими глазами и пенящимися ртами, в рваной клочьями одежде, руками, ногами, чем попало и едва ли не зубами мордуют, полосуют и рвут плоть друг друга; сворами гончих виснут на фигурах в силовых доспехах, те раскидывают нападающих, палят из бластеров по толпе в упор, но всё бесполезно: волны одурманенных чем-то распыленным в воздухе «борцов с безбожием» с воем, словно детские игрушки, переворачивают припаркованные рядом со школой флаеры и машины, чьи-то закованные в сталь ноги взлетают над толпой и пропадают, словно идут ко дну…
Двое в комбинезонах станнерами проделывают проход в этом аде, и Инна вслед за ними ведет за руки зажмурившихся детей, командуя им поднимать ногу повыше, когда нужно переступить через живое или мертвое тело…
7
Первым на следующее утро проснулся Яр Гриднев. Никого не встретив по дороге, он прошел по коридору корабля в шлюз и вышел из ангара. Возле давно остывшего кострища тоже было пусто. Как всегда после законченной шаманской работы события прошлой ночи казались сном.
Яр сбросил куртку и принялся разминаться. Кровь, всё быстрей разбегаясь по жилам, заставляла тело проснуться скорее, чем от чашки самого крепкого кофе.
Впрочем, и кофе долго ждать не пришлось: когда Яр привычно отрабатывал рукопашные связки, из ворот ангара молча появилась заспанная Лилит с бластером в кобуре на боку и подносом в руках. На подносе дымились две термокружки с кофе и тарелка с горячими бутербродами. Всё так же не говоря ни слова, она махнула шаману рукой, потом уселась на бревнышко возле кострища и, медленно прихлебывая кофе, принялась наблюдать за Яром.
- Ты страшный человек, Яр Гриднев… – сказала она с набитым ртом, когда Яр закончил утреннюю тренировку. И, запив бутерброд кофе, подытожила: – …Я так полагаю, что ярранским шаманам оружия не выдают – они и так, кого хочешь разберут на части. Кофе будешь?
- Я сперва на корабль в душ, а потом – с удовольствием. Данила спит?
Лилит, сосредоточенно жуя, кивнула.
- Как убитый. Это вы с ним вчера ночью посохом стучали?
- Мы. Мешали спать?
Лилит скривилась.
- Не очень. Мне сон потом не самый лучший приснился. Про Ленту-5. Могло твоим шаманством навеять?
Яр чуть прищурился.
- Вряд ли. А что снилось? Тот ад?..
- Фактически. Как твои Нинель и Аккер нас с детьми из осажденной орденскими школы вытаскивали.
- Да, помню.
Лилит недоуменно улыбнулась.
- Столько лет прошло. Я и думать забыла обо всем этом… А тут. Ну прям ночной кошмар.
Яр слегка нахмурился.
- В принципе звук ярранского посоха предназначен для путешествий духа. В том числе и в прошлое. Но вот так – через стену ангара и корабельную обшивку… странно всё это.
Яр направился к ангару и в дверях почти столкнулся с Федотом. Капеллан в свою очередь нес на подносе еще две кружки кофе и еще одну тарелку с бутербродами.
- Доброе утро. – Сказал он. – Увидел, что у вас тут завтрак на траве и решил присоединиться. А где Данила?
- На корабле.
- Я постучался и заглянул в каюту – там его нет.
- Может на корабле душ принимает…
- Или в ангаре...
Яр уже сделал шаг к дверям ангара, когда внезапный звук заставил его обернуться и отскочить в сторону.
В скальной стене рядом с воротами ангара образовалась щель и неумолимо раздвигалась всё шире и шире.
- Та-ак, похоже тут у нас второй замаскированный ангар рядом с первым… – прокомментировала Лилит, и её пальцы словно машинально прогулялись по рукояти бластера в кобуре на боку. – И мы все конечно же знаем, кто нам устроил этот утренний сюрприз. С нашим Данилой не соскучишься.
Створки ворот разошлись и замерли. Под косыми лучами утреннего солнца Яр, Лилит и Федот смотрели на темный четырехугольник открывшегося проема, в котором плясала пыль.
Послышался негромкий звук запущенных двигателей и из ангара медленно показался нос корабля. Хищные острые обводы выплывшего из ангара судна метали солнечные зайчики. Лилит прикинула, что это не очень большая яхта, несмотря на вполне приличное вооружение, должна развивать хорошую скорость.
Корабль остановился посредине долины, входной люк втянулся в переборку. Данила вышел наружу и направился к трем фигурам возле первого ангара. В открытой кобуре на правом бедре висел большой древний револьвер.
- Браво! Очень эффектно! – кивнула Лилит и похлопала в ладоши.
- Я передумал. Я иду с вами. – Объявил Данила. Лицо его был сосредоточенным, словно обдумывал какую-то проблему. – Для этого дела нам понадобится быстроходный корабль с чистыми документами. А у меня такой как раз есть.
Яр кивнул.
- Неожиданно. Но очень к месту.
А Федот просто улыбнулся.
8
- Давайте рассуждать логично.
- Да, Данила, объясни логично, зачем нам так торопиться?
- Лилит, дай ему сказать.
Лилит перевела взгляд на Яра и неожиданно спокойно ответила:
- Хорошо. Пусть скажет.
Яр кивнул Даниле и взглянул на отца Федота. Капеллан грел руки, сцепив их вокруг большой чашки кофе, щурился на серое небо Альса и, казалось, относился к обсуждению, кипевшему возле потухшего кострища перед ангаром, с олимпийским спокойствием. Яр подумал, что возможно пережитые стычки ввели психику Федота в состояние, свойственное бывалому солдату на войне: бой – воюю, передышка – расслабляюсь, без команды в пекло – не суюсь. «Я же никогда не видел до этого Федота на боевых… – подумал вдруг Яр, – только тогда, давно, когда он был почти мальчишкой. А ведь он с тех пор кое-что повидал…». Он вспомнил, как однажды гостил на Юноне, и Нинель с Аккером, дождавшись момента, когда Федота с его Аль не было рядом, начали ему наперебой рассказывать, как планетный гарнизон привлекали к «решению задач местного значения» и как вел себя на боевых Федот. «…Вот такой вот наш десантный отче!..», – всякий раз заканчивала очередную байку Нинель Камински и, встряхнув черной гривой волос, щелкала языком и принималась оглушительно хохотать, а Аккер одобрительно ухмылялся…
Яр снова посмотрел на расслабленно пьющего кофе капеллана с бластером на бедре. Да, на отца Федота можно было положиться.
- Рассуждая логично, – говорил Данила, – если пираты засветили «Хризантему», то сейчас она в розыске, как минимум по всему сектору. А значит, и её капитану, который и так в розыске – повышенное внимание и повышенная цена за голову. Согласна, Лилит?.. Вот. При всём твоем пиратском авторитете – всегда есть вероятность, что кто-то решил срубить деньжат по легкому. Высокая степень вероятности, я бы сказал. Поэтому я предлагаю использовать мой корабль. У него чистые документы, он нигде не замазан.
- Тогда почему не отправиться сперва за снаряжением?
Данила неожиданно мягко улыбнулся упрямо наморщившей лоб Лилит.
- Суди сама. Наши переговоры с пиратами, потом твои – с Яром и Федотом во время стычки на орбите шли по открытому каналу. Если кто-то из твоих коллег слил информацию безопасникам, то, послушав запись наших переговоров, после того как нас потрепало в бою, они будут искать нас там, где можно починиться, купить запчасти, оружие, броню и прочее.
- Допустим.
- Дальше всё просто. Этот корабль я берег для особого случая вроде этого. Поэтому он отлажен, работает как часы, и о нем никто не знает. Никто не ожидает, что вместо того чтобы лечь на дно и собраться с силами, мы сразу предпримем что-то еще. Тем более – возьмем это хранилище. Нас ищут по окраинным притонам и колониям на фронтире, но не ждут возле жирного, хорошо охраняемого куска.
Лилит хмыкнула.
Капеллан медленно кивнул.
Данила повернулся к Яру.
- Яр, что думаешь?
Шаман словно секунду прислушивался к чему-то, а потом ответил:
- Ты прав – всё это очень логично.
- Лилит?
Та, явно передразнивая Яра, пожала плечами.
- Ну ладно, ладно… Действительно логичный план… Принимается.
Лилит сделала несколько шагов к кораблю Данилы и прищурилась. Только сейчас она обратила внимание на название яхты.
На угольно-черном корпусе выделялось тусклое серебро пяти выпуклых букв.
Имя.
Пять маленьких букв изящной прописи.
- «Нэтти»! – прочитала Лилит вслух. И повернувшись к Даниле, спросила: – И кто эта Нэтти? Чего мы еще не знаем о тебе, Данила? Ты часом не женат на этой Нэтти?
- Нет. Не женат. – Ответил Данила.
И подчеркнуто ровным тоном проговорил:
- Она умерла.
11. Выбор
1
- Что-то не так. Я представляла себе это несколько иначе… – прокомментировала Лилит. Сквозь отстраненность в её голосе пробивалась тревога.
Трехмерная модель в виртуальном кубе объёмника демонстрировала эту звёздную систему во всей красе. Вокруг небольшого багрового солнца в поясе астероидов плыла планета, которую назвать планетой можно было разве что с большой натяжкой. Гигантский мёртвый кусок камня, медленно вращающийся вокруг своей оси, бесконечно наматывающий круги вокруг местного светила. И на орбите – неровный, замаскированный под крупный астероид металлический мяч базы.
Яр, Данила и Федот вопросительно посмотрели на девушку.
Лилит неожиданно замялась, подбирая формулировку.
- Всё выглядит так, словно всё взломали специально к нашему приходу. И это очень подозрительно. Там где есть охрана, даже тщательно замаскированная, это всегда чувствуется.
- А здесь?
- А здесь – нет.
Данила хмыкнул и сказал:
- Корабль, повторное сканирование. Планета и эффективный для сканирования сектор.
- Выполнено. – Ответил мягкий бесполый голос. – Опасность отсутствует.
- Наличие охранных систем?
- Несколько десятков замаскированных охранных модулей в поясе астероидов. Отключены.
- Перепроверь: в спящем режиме или отключены?
Молчание. И потом:
- Отключены.
Четверо в рубке управления кораблем переглянулись.
- Давай пересмотрим твою информацию о хранилище. – Предложил Яр.
- Сколько угодно. – Не без яда ответила Лилит. – Но поверь, ничего нового ты не узнаешь.
- Тем не менее.
Лилит взхмахнула рукой и в кубе объемника появилась схема хранилища и строчки информации.
- Смотри сам, Яр. При входе корабля в систему должно было последовать предупреждение о вторжении в запретную зону и приказ покинуть систему. Собственно богатые придурки, покупающие себе каменюку на краю мира, и сидящие на ней, ощетинившись оружием – не редкость. Кроме каменюки и космической пыли здесь смотреть нечего, и любой случайный гость предпочтет поскорее убраться. Мы должны были представиться патрулем техобслуживания и передать первичный пароль в виде цифробуквенного кода. После его принятия, система охраны должна была открыть технический шлюз для введения более сложного и куда более объемного пароля. Дальше вирус в пароле ломает вход в систему, я пытаюсь взломать её и обезвредить, а в случае неуспеха, нас испаряют.
Лилит улыбнулась самой очаровательной из улыбок.
- А сейчас… Либо это место заброшено и никаких банковских чипов тут нет, либо…
- …либо это засада и нас ждут. – Закончил Данила.
Яр кивнул.
- Твоё мнение, Лилит? – Спросил он. – Если нас захватят безопасники или охотники за наградами, тебе придется труднее всего. Я в основном неприкосновенен для них, как лицо с двумя гражданствами…
- …Ага, и великими заслугами перед человечеством. – Не без ехидства отметил Данила.
- А ты надеешься выйти на начальство твоего начальства и доказать что хорошие убийцы империи всегда пригодятся и не стоит ими разбрасываться, так? – спросила Лилит.
Данила кивнул и повесил на плечо тепловик.
- Федот же вообще ни в чем особенном перед законом не провинился и вряд ли его ждет что-то серьезнее гауптвахты.
- Да, – подтвердил Федот и закончил: – А на тебе, Лилит, висит целая куча статей, ты в розыске и за тебя назначена награда.
Та невольно рассмеялась.
- Очень любопытно наблюдать за святым отцом, рассуждающим о том, сколько на ком висит статей, – сказала она. – Сплошное умиление. И в общем все вы правы. Мой риск выше вашего. Но я рискну.
Четверо в рубке обменялись взглядами.
- Лилит, а что если тебе остаться на корабле? – предложил Яр. – Мы на челноке слетаем и посмотрим что там, а ты…
- А я в случае опасности брошу вас, и умчусь в гипер? После того как ты… как мы…
Лилит задохнулась от возмущения.
Яр покачал головой.
- Понимаю. Не поддерживаю, но…
- К тому же я биохакер. Мы не знаем, что нас ждет на этой базе. И хакер, и дополнительный боец лишними не будут.
- Да, – кивнул Яр. И повторил: – Не поддерживаю, но понимаю.
2
База напоминала орех с гипертрофированно утолщенной кожурой, толстой настолько, чтобы путь потенциального взломщика лежал исключительно через единственный вход.
Но вокруг этого крепкого орешка мертвыми кусками металла плыли в безвоздушном пространстве отключенные охранные дроиды.
Створки шлюза автоматически разошлись, впустив челнок внутрь базы. Бластерные турели не подавали не малейшего признака жизни, но искусственная гравитация оставалась включена.
Данила почти не удивился, когда вход в единственное помещение внутри базы, запертое на несколько выстокотехнологичных сейфовых замков, оказался открыт. Не буквально – бронированные двери были закрыты, но с готовностью расступились после одного осторожного прикосновения Лилит к панели под кодовым замком.
С бластерами и тепловиками наперевес, четверо вошли внутрь. Лилит смачно выругалась.
Ничего напоминающего сейфовое хранилище внутри не было. Небольшая зала была практически пуста.
Лишь на невысоком постаменте в центре зала под прозрачным кубом из бронестекла висел металлический шар. Шар медленно вращался против часовой стрелки, переливаясь всеми оттенками цветового спектра.
- Что это значит? – зло спросила Лилит. – Что это за…
Яр хмыкнул.
Данила хотел что-то ответить, когда по каждой из граней куба со скрежещущим шорохом побежали крупные перекрещивающиеся трещины, словно какой-то великан решил сыграть в трехмерные крестики-нолики, отдавая при этом предпочтение исключительно крестикам. Треск усилился, словно нечто рвалось из куба наружу, а шар вращался всё быстрей и быстрей.
А потом все грани куба лопнули, осыпавшись на пол крупными осколками.
- Спросите у Данилы, он должен знать. – Произнес неизвестный голос.
Звук шел со стороны по-прежнему быстро крутившегося шара, сперва словно неоткуда, а потом вокруг шара возникло непрозрачное облако, проворно устремившееся навстречу четырем вскинутым стволам.
- Не надо нервничать, – попросило облако после того, как заряд из бластера Лилит без видимого результата проткнул его насквозь и ударил в металлическую стену хранилища.
- Я всего лишь хочу поговорить с вами, – сказало облако, принимая очертания антропоморфного силуэта. – Я так долго жду этого разговора, что даже согласен чтобы не отвлекать вас от беседы, обойтись без своих любимых перевоплощений в ваших родных и близких… или не близких… Есть у меня такая весёлая привычка. Но я не буду, обещаю.
Они переглянулись.
- Кто ты и чего хочешь от нас? – спросил Яр силуэт. Но ответить тот не успел.
- Это Джис. – Сказал Данила. – Тогда, на Ленте-5 когда я… словом вытаскивал вас из приюта «Путь истинный», то перед этим напоролся на отделение орденского спецназа. Джис помог мне справиться с ними. Я не смог бы победить один.
- Я так понимаю, ты обещал что-то в обмен на эту помощь? – вкрадчиво спросил Яр.
- Я обещал выслушать его…
Данила кивнул в сторону сотканной из тумана безликой человеческой фигуры.
- И выслушал? – поинтересовалась Лилит.
Данила кивнул.
- Да, и мне понравилось то, что мне предложил Джис.
- Что? – одновременно воскликнули Федот и Лилит.
- Мне… тогда же, на Ленте-5, он тоже делал такое предложение, – медленно роняя каждое слово будто тяжелый валун, сказал Яр, – но я не играю в игры, правила которых знаю не целиком.
- …Даже когда согласие сохранит жизнь твоего друга. Ты ведь считал Данилу своим другом, Яр? Или просто приятелем? Впрочем, важно не это, важно, что твои принципы оказались важнее его жизни, и ты не стал договариваться со мной.
Данила перевел взгляд на Яра.
- Это правда?
Яр сдержанно кивнул.
- Я не знал, куда это согласие может нас всех завести. И мой шаманский опыт общения с сущностями вроде этой говорит о том, что принимать их предложения, не зная всех условий – глупость.
Данила в ответ криво усмехнулся, хотел что-то сказать, но сдержался.
В ту долгую секунду, когда все замолчали, раздался голос Лилит:
- Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? И что с кредитными чипами? Нас обманули?
Свечение туманного силуэта стало ярче.
- Дело в том, уважаемая Инна, или, как вы любите себя называть, Лилит, именно от меня ваш покойный наводчик получил ложную информацию о контрабандной партии медицинских препаратов наркотического свойства. Да-да, благодаря этому вам и удалось спасти Данилу. И затем именно от меня ваш уже покойный Хас получил наводку на это место, где мы сейчас находимся. Тут нет кредитных чипов имперской службы безопасности. Но здесь есть нечто гораздо более привлекательное.
- Настолько привлекательное, что ради этого стоило убить мою команду? И что же это? – зло поинтересовалась Лилит.
- Будущее. – Ответил Джис.
3
Голос призрачной фигуры звучал размеренно и отстраненно.
- Всё началось много лет назад, когда берки уничтожили высококультурную цивилизацию, недостаточно заботившуюся о своей защите. Одну из захваченных технологий было решено использовать для диверсии против следующей расы, которой было суждено пасть перед Берком. Расе, которая, выйдя в космос, начала изменяться, приобретая способности, делавшие её первым соперником Берка. Да, речь о человечестве.
Эта технология была слишком сложна для того, чтобы берки проникли в её суть. Технология скрывала искусственный интеллект, которым было невозможно управлять напрямую. Настоящее название вам ничего не скажет. Берки дали ему имя «джис», что означало «шаг судьбы».
- Ты хочешь сказать, что ты… – начал капеллан.
- Да. Тот самый «джис» это я. – Ответила фигура. И тут же продолжила. – Сначала я ждал. Я ждал момента, когда берки доставят мой материальный носитель, – силуэт сделал движение в сторону висевшего над постаментом шара, – в руки к людям. Мне было интересно, что будет с ним делать человеческая раса. Люди попали в ловушку, расставленную берками, и конечно же постарались приспособить «джис» для военных целей. Способность уменьшать человеческий возраст, параллельно стирая память, с возможностью её последующего восстановления, показалась военным отличным инструментом для создания идеального шпиона. Первый доброволец пал жертвой изменений, внесенных берками в мой материальный носитель. Да, Яр, ты знаешь, о ком я говорю. Твой друг и коллега по военной разведке, исчезнувший после процедуры «ревзросления» и ставший собственной противоположностью и агентом Берка. Он перенесся в прошлое, разложил орден Креста и Полумесяца изнутри и едва не погубил Землю и её планету-побратима – Ярру. Но ты, Яр Гриднев, не побоялся пройти эту процедуру вслед за другом, и смог исправить сделанное им, заплатив за это по самой высокой цене.
Но берки не из тех, кто останавливается. Новая война неизбежна. Их ресурсы истощены и поражение в войне с империей людей станет крахом их цивилизации. Но вы все знаете, что сегодня человечество не готово дать отпор: политики делят власть и влияние императора, министерские чиновники и губернаторы планет воруют. Честному бизнесу всё труднее оставаться честным, налоги растут. А на планетах фронтирной зоны всё чаще задумываются о суверенитете. В вашей армии достаточно боеспособных частей, но на фоне общей разбалансированности государства, они погоды не делают. Цивилизация людей не готова к тому, чтобы стать единым механизмом, способным отразить агрессию.
Джис замолчал. Молчали все. Тишину базы не нарушало ничего.
- Ну, отходную ты нам пропел, не пора ли переходить к делу? – поинтересовалась Лилит. – Что из всего этого следует?
- Именно к делу я и перехожу, – сказал Джис. – Десять лет назад, когда вы все, кроме отца Федота встретились на Ленте-5, я готов был предложить выход из этой ситуации двоим из вас.
- Выход?
- Можете назвать это более высокопарно: спасительное решение для всего человечества.
- Почему двоим? – спросила Лилит. – И кому же именно?
- Даниле и мне. – Ответил за Джиса Яр Гриднев. – А вот почему именно нам…
- Это очень просто, Яр, – ответила сотканная из светящегося тумана тень. – Из всех людей, подвергавшихся моему воздействию и подходящих для моих целей, к тому времени остались в живых только ты и твой юный – на тот момент – друг, Данила Одинец.
- Я? – вздернул подбородок Данила. – Я никогда не…
- Да. – Сказал Джис. – В детстве. После того как ты подписал договор со службой безопасности. Ты же не всё помнишь о своем обучении?
Данила отрицательно качнул головой.
- Ну, разумеется. В числе прочего, тебя подвергали воздействию моего материального носителя с целью улучшить реакцию, повысить интеллект и прочее. Не «ревзросление», но тоже…
- Допустим, всё это действительно так, – вновь вступила в разговор Лилит, – и что же ты им предложил тогда, на Ленте-5?
- Ничего. На тот момент – ничего. У меня была надежда, что события на Ленте-5 станут началом взлета человеческой цивилизации. Что люди отбросят свои заблуждения и выйдут на новый виток развития. Я полагал что ад, который Орден устроил на Ленте-5, станет отрезвляющей шоковой терапией, и Галактическая Империя людей наберет силу достаточную для того, чтобы самостоятельно дать отпор беркам.
- И в чем же причина такой заботы со стороны инопланетного сверхчеловеческого разума? – поинтересовался Федот.
- Да, что-то по твоим словам больно добреньким ты получаешься! – поддержала капеллана Лилит.
- Всё просто, – сказал Джис, – я хорошо изучил психологию и Яра, и Данилы. Они далеко не дураки, и согласятся на моё предложение, лишь если человеческой расе грозит реальная опасность.
- И ты полагаешь, что сейчас такой час настал? – спросил Яр.
- Да. Агрессивные намерения Берка станут реальными действиями уже совсем скоро. Счет идет в лучшем случае на недели, а скорее всего – на дни. Поэтому мой ответ: да.
4
- …Когда цивилизация, которая дала мне жизнь, поняла что ей не выстоять под натиском Берка, меня создали как надежду на возрождение этой расы в будущем. Не в прежнем виде, конечно, нет. В телах другой расы, которая захочет заменить своих худших представителей – на наших лучших. Я называю этот проект «этической чисткой». И от такого симбиоза выиграют все.
Джис замолчал и заговорил Данила, он говорил медленно, тщательно подбирая слова.
- Во время того шаманского ритуала… «возвращения души», которое делал мне Яр, я увидел то, чего не ожидал. Со мной заговорил Джис. Он напомнил мне о нашем разговоре и показал своё прошлое. Свой дом. И тех, что были народом, создавшим его. Я видел рвущиеся к небу тончайшие шпили и почти невидимые ажурные мосты. Я видел много чудесного и тех, кто его создал. Красивых, сильных и гордых людей. Да, больше или меньше, но они подобны нам.
Данила замолчал и поднял взгляд на Яра.
- Долгие годы детства я провел среди всякой мрази. И сейчас по своей проклятой работе общаюсь с ними же. Низший уровень развития человеческого существа. Грязь, пребывающая в неизменном восторге оттого что она грязь и жаждущая затащить в свою липкую черноту весь мир. – Он усмехнулся. – Есть старая пословица про бодливую козу, которой бог не дает рогов… Но если кто-то из них поднимается чуть выше, то кровь заливает всё, куда они дотянутся. Да, бывают разные люди в разных обстоятельствах. Но спроси у Лилит, спроси у неё прямо сейчас, сколько на одного «благородного пирата» приходится тех, для кого убийство и насилие давно стали нормой поведения?
Лилит с несвойственной ей грустью кивнула.
- Он прав, Яр. Я выбираю себе лучших, но дно есть дно, и прекрасные вуалехвостки в наших водах не плавают, здесь только те, у кого есть зубы и нет сомнений в момент, когда их нужно применить… Сказки про благородных космических пиратов оставим для детских книг. Я слышала рассказы очевидцев о том, что происходит, когда пираты захватывают пассажирский лайнер… это редко случается из-за серьезных мер безопасности. Тем не менее. Один рассказчик так смачно описывал, что именно он проделывал с пассажирами, что я убила его до того как он закончил рассказ. Да, у меня и экипажа потом были неприятности и финансовые потери, но это того стоило: та мразь не должна была жить дальше.
Лилит встала рядом с Данилой и указала подбородком на фигуру, сотканную из тумана.
- Этот тип, Джис… Он прав. Эта «этическая…»…
- «…Чистка», – подсказал Джис.
Лилит кивнула.
- Да. «Этическая чистка» человечеству не помешает, даже если бы речь не шла об агрессии Берка.
Яр решительно мотнул головой.
- Данила, мы не знаем до конца, с чем имеем дело. Это безумие вдвойне – практически убить без суда и следствия людей, которых ты считаешь плохими. И одновременно – заменить часть человечества теми, кого ты видел только раз, да и то ты не знаешь, какую часть своего мира тебе показал Джис.
- Зато я видел другое!.. – резко сказал Данила. – Я видел профессиональных убийц, потерявших человеческий облик... И я видел тех, кто напротив, носит хорошие костюмы и не работал ни дня… а убивает просто ради собственного удовольствия, порой просто отдавая приказы о лишении жизней людей, которых он никогда не видел.
Яр слушал Данилу и видел, как его шея багровеет, а Лилит медленно, почти незаметно, перемещает правую руку поближе к кобуре с бластером.
- …что ты немного оторвался от реальности на своей Ярре, шаман. – Продолжал Данила. – И поэтому ты не можешь открыть глаза и взглянуть на человечество… У тебя нет сил для того, чтобы увидеть его таким, какое оно есть на самом деле.
- И каково же оно? – нарочито спокойно проговорил Яр. Краем глаза он видел как внимательно слушавший разговор отец Федот медленно-медленно перемещается в сторону, чтобы оказаться за спиной Лилит.
- Гнильё! Гнильё сверху и гнильё на дне. И огромная равнодушная масса посередине. Подонки правят деньгами и бластером, и всем всё равно, лишь бы с ними ничего не случилось.
Лицо Данилы морщилось, словно он разжевывал нечто горькое, прищуренные глаза плескали злостью.
- Ты забыл Ленту-5 и тот ад, из которого мы вытащили девчонок?! Или ты забыл её историю? – И Данила, не глядя, зло ткнул пальцем в сторону Лилит. – Так тебя пугает «этическая чистка», шаман? А ответь мне: кто им всем помог на Ленте-5, пока не вмешались ты и я?! Кому было не всё равно кроме нас?!
- Достаточно того, что нам было не всё равно! – Коротко ответил Яр.
Данила зло мотнул головой. На мгновение Яру показалось что на месте этого взрослого широкоплечего мужчины он видит мальчишку в оранжевом тюремном комбинезоне, мальчишку с потерянным взглядом и неуверенной улыбкой.
- Ты не можешь принять решение за всё человечество. – Негромко, но твердо произнес Яр. – Ты хочешь силой вытянуть вверх то, что может вырасти и достичь высоты только в процессе эволюции.
- Я достаточно повидал твоего человечества, чтобы получить право решать за него всё что угодно! – зло ответил Данила и шагнул в сторону Джиса. – Что я должен сделать?
Молчавшая всё это время призрачная фигура сделала приглашающий жест в сторону по-прежнему медленно вращавшегося шара.
- Просто приложи ладонь в знак согласия. – Сказал Джис.
Яр шагнул к Даниле.
- Ты не сделаешь…
- Он сделает!
Лилит с положенной биохакеру сверхчеловеческой скоростью выхватила два бластера. Первый она направила в лицо Яру, а второй направила на кинувшегося к ним капеллана.
- Ни шагу, святоша! Яр, ты сомневаешься, что я смогу тебя застрелить?!
- Ни капли. – Дуло бластера Яра уже было направлено в лоб девушки. – Федот, будь добр, целься в Данилу.
Священник отработанным движением выхватил бластер. Данила вскинул в ответ револьвер. Лилит вдруг подумала, что когда всё закончится, она всё-таки обязательно выпытает у Данилы зачем он таскает с собой эту старую железяку.
- Если он сделает хотя бы шаг – прострели ему ногу. – Сказал ровным голосом Яр. – Постарайся в мякоть, чтобы не задеть суставы.
- А если…
- А если не поможет – тогда в голову.
- Я…
- Федот! Ты носишь погоны! И ты – пастырь! Твой долг – защита расы людей!..
Лилит зло усмехнулась.
- Хороши у тебя друзья, Данька, ох-х, хороши.
- Они выполняют свой долг, Инна, свой долг – так как его понимают.
Четыре фигуры застыли, наставив друг на друга оружие, а пятая, призрачная смотрела на них.
- Я иду. – Негромко произнес Данила и медленно опустил револьвер в кобуру. – Я иду к Джису. А надо будет – поползу. Можете застрелить меня в спину.
- Данька, давай поговорим. – Попросил Яр. – Пожалуйста.
- Нет.
Данила повернулся в сторону радужного металлического шара, когда чей-то незнакомый голос, звонкий, словно колокольчик, вдруг произнес:
- Подожди.
Белая фигура возникла словно ниоткуда, появившись прямо перед Данилой. В отличие от туманного облика Джиса, эта девушка с заплетенными в косу русыми волосами, одетая в белое платье с синей каймой, была почти реальна.
Все замерли.
- Дева Источника?! Вода?!
- Я рада, что ты помнишь меня, Данила.
Данила ошарашено смотрел в глубокие синие глаза на строгом красивом лице.
- Ты здесь чтобы?..
- Остановить тебя? Нет. У меня нет для этого сил так далеко от дома. Я чтобы поговорить с тобой. Мне бы хотелось, чтобы ты вспомнил планету где ты встретил меня, мою планету. И еще – как её пытались изуродовать те, против кого был ты. К моей планете применяли силу – и ты противостоял этому. А на чьей стороне ты сейчас? Неужели теперь ты на стороне сильных, а значит – правых? Ты с теми, кто любит простые решения?..
Данила смотрел на не изменившийся за прошедшие годы лик Девы Источника, искал ответ и не находил его.
«Если я совершу этот выбор за всё человечество… если решу сделать всех лучше даже против их воли – чем я тогда буду отличаться от Ордена, от всей этой кровавой братии с их священными книгами, веками огнем и сталью пытающимися загнать человечество к совершенству? Неужели я такой же упертый в своей правоте ублюдок, как и они?».
- Впрочем, с тобой хотел поговорить кое-кто еще.
Черты лица Девы Источника дрогнули и подернулись рябью, словно отражение на водной глади. Кобальтовая синева глаз приобрела зеленоватый оттенок моря в непогоду, лицо изменилось, из иконописного лика богини превратившись в куда более земное лицо юной девушки. Изменился и наряд – простое платье Девы Источника стало закрытым шелковым платьем с рукавами-фонариками и воротником-стойкой.
Данила пошатнулся и ахнул:
- Нэтти!..
Лилит хотела ему крикнуть что это всё морок, которому верить нельзя, что его просто уговаривают… Но тут Данила выдавил:
- Я не смог… Я… Не смог спасти тебя, Нэтти… Прости…
Лилит не представляла, что Данила может быть таким. Нет, его глаза оставались сухими, но лицо вдруг словно помолодело, и ей показалось, что сейчас он рухнет на колени перед этой девчонкой в белом платье.
- Ты сделал тогда всё что мог, Данила, – сказала девчонка. – Не вини себя.
А Данила смотрел на этого призрака в белом такими глазами, что Лилит с удивлением почувствовала укол ревности.
- Но я прошу тебя подумать над тем, что собрался сделать сейчас.
Данила безотчетно попытался взять ладони Нэтти в свои. Та мягко улыбнулась.
- Если ты помнил меня всё это время…
Пальцы Данилы безотчетно коснулись рукояти старого револьвера.
- … то выслушаешь меня.
- Я… тебя…
Данила закусил губу.
- Я знаю, что ты хочешь хорошего, Данила. Ты изменился, но я вижу, что главное в тебе осталось неизменным. Ты перестал верить в людей и теперь хочешь их исправить… Так как хотели «исправить» меня и мою семью те, кто хотел управлять Лентой-5… Какие знакомые действия, присыпанные благочестивыми помыслами. Ты спасешь человечество и сделаешь его куда лучше, чем оно было до этого. Ты исправишь людей, заменив их чем-то другим. Безупречным. Практически совершенным. Ценой свободы выбора каждого из них и всей расы в целом. Догадайся, ты сделаешь человечество лучше или превратишь в его в кальку иной цивилизации? Тогда подумай о том, что совершенное мертво. Законченное – не развивается, а распадается, Данила. Просто подумай об этом. И вспомни мою планету. Вспомни Ленту-5.
- Я никогда не забывал. – Сказал Данила страшным голосом.
Девушка кивнула. Они молча смотрели друг на друга, словно не было вокруг людей с оружием в опустившихся руках и безмолвно ждущего решения призрака, посланного давно погибшей расой.
- Прости, Данила, но ты должен ответить на эти вопросы. Ты и впрямь собираешься довериться тем, кого ты не знаешь?.. Доверить чужакам отделять агнцев от козлищ?.. Ответь на мои вопросы. Не мне – а себе. Дай ответ.
Перед глазами Данилы словно в замедленной съемке прошли те, кого он знал достаточно чтобы запомнить, но недостаточно для того чтобы хорошо узнать. Убитый орденским снайпером старик с Ленты-5. Мертвый орденский десантник. Полудрузья и полувраги, жертвы и связные, содержатели притонов и воры…
- Ты по-детски хочешь нажать волшебную кнопку и заменить плохих на хороших, чтобы «всё сразу стало хорошо». Ты уверен, что так бывает? – спрашивала Нэтти.
А незнакомые лица стали сменяться лицами родных: родители, Женька, мастер Уэда, ребята из школы и ребята из секции…
- Какими будут выглядеть те, кого ты любишь на фоне безупречных носителей инопланетного разума? – Спросила Нэтти. – И как быстро эти «безупречные» решат избавиться от них? Ведь так тоже может быть.
Данила медленно кивнул.
- Пожалуй ты права, Нэтти. Я ошибался.
Он повернулся к Джису и продолжил:
– Это щедрое предложение, но я откажусь. Если нам суждено стать совершеннее, чем сейчас, пускай это произойдет естественным путем, а не после воздействия со стороны. Пусть лучше человечество сражается с берками и погибнет, чем станет рабами чужих представлений о совершенстве.
- Кого ты слушаешь? – выкрикнула Лилит. – Это просто иллюзия! Её же нет! Смотри!..
И почти не думая что делает, она выстрелила в призрака. Заряд бластера, проткнув белоснежное призрачное платье на груди, ударил в металлическую стену.
Данила с бешеным рычанием развернулся к Лилит, выдергивая из кобуры и вскидывая револьвер. Лицо его было абсолютно белым, глаза пылали бешенством.
Дуло уставилось в лицо оторопевшей Лилит, но выстрела не прозвучало.
Ускоренная реакция «прокачанной» умелым хирургом нервной системы спасала Лилит не раз. Прежде чем мозг осознал происходящее, тело отклонилось в сторону от предполагаемой траектории выстрела, а рука с бластером словно сама взлетела на уровень глаз и палец нажал на спуск, выпуская заряд в цель.
И только когда она увидела расчертившие воздух струйки крови из перебитой сонной артерии и заваливающегося навзничь Данилу, Лилит поняла что наделала.
В ушах стоял непрерывный звон. Пахло кровью.
Она так и застыла с бластерами в руках, не в силах сдвинуться с места, а Яр с Федотом, с фантастической скоростью развернув полевой реанимационный набор, бились над лежавшим в темной луже судорожно дергающимся телом с развороченной шеей.
Потом суета вдруг разом кончилась. Теперь шаман и капеллан сидели рядом на полу и старательно не глядели друг на друга. Яр, задрав голову и стиснув зубы, смотрел в потолок. Отец Федот качал головой, словно не в силах поверить в случившееся. Джис застыл неподвижной обесцвеченной голограммой.
И только девушка в белом, склонившись над Данилой, что-то шептала ему на ухо и гладила его тонкими призрачными пальцами по щеке.
Глаза Данилы были закрыты, мёртвые губы улыбались.
12. Последствия выбора
1
Лилит наконец удалось выдавить из себя звук.
- Он не выстрелил… Он мог успеть убить меня… Почему он не выстрелил… Почему он не выстрелил в меня?!..
- Он пообещал. – Голос Яра Гриднева прозвучал шелестом мертвой листвы. – Когда мы стояли на Альсе, я вернул ему потерянную в детстве часть души. Она обещала остаться с ним с условием, чтобы он больше никого не убивал. Я… зная его, я не верил, что у него получится. Но он сдержал слово.
Лилит закусила губу.
- Мне жаль. – Сказал Джис. – Я вовсе не этого хотел…
- Заткнись, Джис... – Сказал Яр, выпрямляясь. – Я тебе в твоих делах не помощник.
Фигура пожала плечами.
- Я повторю что сожалею. Но есть и иные миры кроме вашего… и другие расы. Я буду искать дальше тех, кому понадобится то, что есть у меня. И я непременно найду.
Никто не ответил ему.
- Лилит! – вдруг позвал Джис.
- Отстань… Убирайся… – прошептала она, не сводя глаз с мертвого тела.
- Или Инна, если тебе так больше нравится. У меня единственный вопрос.
Она с трудом перевела взгляд на светящуюся фигуру.
- Ты придумала, как назовешь сына? Может быть в честь отца?
Один за другим два выпущенных из рук бластера грохнули о металлический пол. Все смотрели на Лилит.
- Этого не может быть… – прошептала она. – Не может…
- Но именно это и произошло. И ты знаешь кто его отец.
- Я биохакер!.. После полной перестройки организма… Мне говорили, что это миллионная доля вероя-а…
По лицу девушки прошла мучительная судорога, её губы задрожали.
- Тогда это тот счастливый лотерейный билет, который ты вытянула, – ответил Джис, и не понять было чего больше в этих словах, отстраненной грусти или холодной насмешки.
Лилит согнулась, как от удара и рухнула на колени рядом с Данилой. Прижала еще теплую руку к губам и беззвучно зашептала, снова и снова повторяя одно и то же слово. Зеленые глаза девушки-призрака внимательно и печально смотрели на Лилит.
- Не хочется тревожить в такой момент, – сказал Джис, – но придется. К базе приближаются соединение имперской службы безопасности, а за ними с разрывом в час с небольшим – несколько кораблей ярранского флота. Мне думается, тебе, Лилит, пора начинать думать о себе и ребенке. Вряд ли воспитание сына в тюремном блоке для детей заключенных входит в твои планы. Да и участие в любых вооруженных конфликтах тебе теперь ни к чему.
Лилит подняла мокрое от слез лицо.
- А корабль?..
- Данила из предосторожности перенастроил бортовой компьютер «Нэтти» на каждого из вас – и теперь у тебя есть полный допуск ко всем системам. Садись на корабль и сразу уходи в гиперпрыжок.
Джис поднял руку и беззвучно щелкнул пальцами.
Шум систем обеспечения стих. Застыли скрестивший руки на груди мрачный как туча Яр, и отвернувшийся, чтобы вытереть глаза отец Федот. Исчезла девушка-призрак. Мир словно застыл, только бешено крутился против часовой стрелки металлический шар, сиявший всеми цветами радуги.
- Не мог удержаться от эффектного жеста. Я ненадолго остановил время. Но это требует усилий. И подготовки. Да, иначе я остановил бы этот твой дурацкий выстрел. А теперь – беги, Лилит. Можно без прощаний.
Лилит вытерла лицо, подобрала и отправила в кобуры свои бластеры, сделала шаг к дверям и – остановилась. Резко развернувшись, она бросилась к телу Данилы и, упав на колени, долго целовала его в покрытые запекшейся кровью губы. Потом подняла с пола старый револьвер, и, пошатываясь от беззвучных рыданий, ни на кого не глядя, молча пошла к шлюзу.
2
- Отомрите! – сказал Джис.
Яр и отец Федот, словно проснувшись, принялись оглядываться по сторонам.
- Куда ты дел Лилит? – тревожно спросил Яр.
- Лилит уже ушла в гиперпрыжок. Сейчас здесь будет много гостей, с которыми ей ни к чему встречаться. Или ты, Яр, хотел бы, чтобы её судил суровый, но справедливый имперский суд?
Яр качнул головой.
Отец Федот, ни говоря ни слова, распрямился, встал рядом с неподвижным телом, перекрестился и принялся вполголоса читать молитву.
- Я просто хотел убедиться, что она в порядке. Ты не соврал? Она правда беременна сыном Данилы?
- Да.
- Если бы ты не заманил нас сюда, Данила был бы жив… – сказал Яр безнадежно. – Он был в шаге от того, чтобы…
- …Чтобы перестать быть убийцей на службе государства? Сомневаюсь, Яр.
- Тебе свойственно сомневаться в людях, железяка инопланетная.
- А тебе – нет? Пойми и ты меня – я не мог не попытаться возродить мой народ. И вопрос цены в таких случаях, как ты понимаешь, значения не имеет.
Яр горько усмехнулся.
- Теперь я точно знаю, что был прав, когда не поверил тебе и отговаривал Даньку.
- Почему это? – удивился Джис.
- Потому что вопрос цены имеет значение всегда.
Джис явно собирался что-то возразить, когда прошелестела дверь шлюза, и раздался тяжелый топот.
- Всем бросить оружие, – с несокрушимо убедительной интонацией порекомендовал мелодичный женский голос.
Несколько человек в силовых доспехах с десантными бластерами наперевес взяли под прицел всех присутствующих. Один из вошедших поднял забрало шлема, и прищурившиеся миндалевидные глаза почти без изумления обежали помещение.
- Что это за голограмма рядом с Джисом? – спросила девушка.
- Это и есть Джис. – Сказал Яр, с нескрываемым отвращением. – Та самая сверхсекретная загадка, над которой ученые и военные бились несколько десятилетий. А это – Илора, как я понимаю.
- Да, я – Джис, - сказала светящаяся фигура и не без издевки прибавила: – Но я не заинтересован в новых знакомствах. И вообще мне надоело общаться с человечеством. Всех благ.
Живая световая статуя с видимым удовольствием беззвучно щелкнула пальцами и металлический шар, еще ярче засиял всеми цветами радуги и принялся крутиться с такой скоростью, что превратился в сияющее золотое пятно и будто увеличился в размере.
Ярчайшая вспышка ослепила всех присутствующих и когда они стали способны видеть снова, ни ожившей световой статуи, ни металлического шара в хранилище не было.
Девушка в силовом доспехе длинно витиевато выматерилась.
- Яр Гриднев и капеллан Федот Чистко… рада видеть вас в добром здравии. – Сказала затем Илора уставшим голосом. – Видите как хорошо, что вы меня не застрелили на яхте этого урода Коцеба? Теперь я смогу засвидетельствовать, что с моей точки зрения вы не имеете отношения к исчезновению сверхважного научного и военного объекта.
Яр хмыкнул.
- А мы совершенно точно укажем, что капитан имперской службы безопасности Илора Суини не имела ни единого шанса удержать Джис от исчезновения.
- Благодарю. – Ответила Илора и кивнула подчиненным: – Осмотрите тут всё.
Сделав несколько шагов, она остановилась возле тела Данилы.
- А этого я знаю: он в розыске. Это… Данила Одинец, он же «Перепелятник», профессиональный убийца на службе безопасников, который…
- Он наш друг, Илора. – Резко сказал Яр.
Девушка неожиданно смутилась.
- Я знаю, Яр. Прости за привычку всё проверять. Здесь повсюду камеры наблюдения, мы видели и слышали всё. Пока летели сюда. Мне правда жаль…
- Его подставили, и он так и не выяснил почему. – Сказал мрачно отец Федот. – Ты знаешь причину? В документах фигурировал гриф «Орбитальный драйв».
Илора кивнула.
- Хорошо, я расскажу. Данила всю жизнь был марионеткой, которая пыталась оборвать свои нити. Майор Рук задумал этот проект много лет назад, когда ему удалось внедрить агента влияния в одну из левых террористических групп. Через агента влияния он и подал идею о похищении детей родителей, работавших на Орден Креста и Полумесяца. Он предложил молодым дурачкам идею мести, но преследовал совершенно другие цели. Он сам отбирал кандидатуры детей, которые впоследствии похищались террористами и после промывания мозгов по ложным обвинениям отправлялись в тюрьмы. Выживших в этом аду подростков агенты майора Рука вербовали, и если их не удавалось сразу заставить подписать бессрочный контракт, то их склоняли к заключению «спящего» контракта, превращавшегося для законсервированного агента в бессрочный после активирования в сложной ситуации. Примерно так, как когда-то произошло с Данилой Одинцом на Ленте-5. Да, майор Рук сам тогда отобрал его в качестве одного из наиболее приоритетных кандидатов на похищение, заключение и последующую обработку. Наконец именно майор Рук стал инициатором создания ситуации, при которой Данила, чтобы спасти любимую девушку и своих друзей, вынужденно пошел на расконсервацию, прибегнув к помощи службы безопасности.
- То есть? – каким-то отстраненным голосом поинтересовался Яр.
- Именно он повлиял на отца его тогдашней девушки и твоей сестры, Яр. Я говорю о Евгении Гридневой. Через анонимного собеседника в сети он навел отца на мысль отправить дочь в тот злополучный пансион для девушек «Путь истинный» на Ленте-5.
Яр и Федот мрачно переглянулись.
- Поймите меня правильно – это была личная инициатива майора Рука. Уж поверьте. Он точно рассчитал, что Данила решит отправиться на поиски Евгении Гридневой и на враждебной планете рано или поздно будет вынужден прибегнуть к помощи безопасников, тем самым расконсервировав свой пожизненный контракт. Дальнейшее вы знаете: он стал убийцей на госслужбе.
- А провокация и охота за ним? «Орбитальный драйв»? – допытывался капеллан.
Илора грустно улыбнулась.
- Помимо жаргонного выражения психологов имперских спецслужб, обозначающего смещение приоритетов сотрудника с интересов императора и империи на побочные цели, есть и другое значение.
- И?
- «Орбитальный драйв» – код, активируемый при крайней степени опасности для Галактической Империи, когда ситуация выходит из-под контроля и под вопрос ставится существование самого государства. При активации «Орбитального драйва», с имперской службы безопасности снимаются все законодательные ограничения и в её ведение по первому требованию передаются любые ресурсы. Майор Рук, в чьем подчинении находился Данила Одинец, ввел в заблуждение командование, предложив поставить Ярослава Гриднева и Данилу Одинца в максимально критические условия. Он считал, что таким образом вы выйдете на контакт с Джисом, и через вас Джисом можно будет управлять. На пороге войны с берками эта инициатива была поддержана на самом высоком уровне.
- И все эти жертвы… – потрясенно протянул отец Федот. – И вся эта кровь…
Илора с философским видом пожала плечами.
- Майор Рук мечтал прыгнуть сразу в генералы.
- И?
- Учитывая неудачу, продавливание плана через свои знакомства в генштабе и при императорском дворе, а также количество жертв…
- Его самолюбие больно уколят, понизив по службе? – саркастично поинтересовался Яр.
Илора серьезно сжала губы.
- Уже сегодня будет объявлено военное положение. Так что в сочетании с прошлыми провалами – трибунал по законам военного времени.
- При такой осведомленности я бы даже предположил, кого повысят в звании и назначат на его место.
Илора ничего не ответила, но самодовольно хмыкнула.
- А если бы у него всё удалось? – недобрым голосом поинтересовался Федот.
- А? Ну конечно, тогда бы это было другое дело.
- И все невинные жертвы были бы сброшены со счетов? И никто ни за что не ответил бы? – спросил Яр.
Илора ухмыльнулась.
- Победителей не судят.
- Даже если победа построена на людоедстве?..
Илора пожала плечами, и, прислушиваясь, подняла ладонь к шлему. Лицо её стало сосредоточенным, а потом глаза радостно блеснули.
- Довольно лирики. Думаю, вам всем будет интересно узнать что… – она бросила взгляд на инфобраслет. – Час назад Берк предпринял массированное вторжение в сектор человеческой расы. Двадцать минут назад, то есть… примерно… да, после принятия Данилой Одинцом решения об отказе от предложения Джиса, обсерваториями и наблюдательными станциями как нашей, так и иных рас был официально зафиксирован ряд необъяснимых явлений, как в открытом космосе, так и в отдельных звездных системах.
Все словно окаменели.
- Что-что?.. – непонимающе спросил Федот.
- Малые небесные тела меняли орбиты, изменяли направления метеорные потоки и тому подобное. Всё это происходило исключительно на маршрутах флота Берка.
- И?
- Ни один из кораблей агрессоров не достиг поставленной цели. Угрожавший империи людей флот уничтожен практически полностью. Кометы, метеориты и прочие космические неприятности.
Сопровождающие Илоры довольно загудели, кто-то радостно выругался.
- Более того, Совет Разумных похоже пошел на то, чего так долго добивалось человечество – император получил сообщение от Совета. Империю людей официально приглашают вступить в Совет Разумных. Кстати, как и цивилизацию Ярры.
Илора замолчала, слушая, а все смотрели на нее. Наконец она заговорила:
- Мне поручено довести эту информацию до вашего сведения. Именно выбор, который совершил Данила Одинец, согласно первым оценкам экспертов стал если и не прямой, то косвенной причиной такого развития событий.
- О чем вы говорите?
Офицер пожала плечами.
- Судя по всему, помимо инопланетного разума есть нечто большее, уровень интеллекта и власти которого и скрывал от нас Совет Разумных. И это «нечто», с которым общаются психотехники, судя по всему способно на куда большее, нежели обеспечивать безопасность полетов кораблей. Наши научники полагают, что то, что они называют кто «межпланетным», кто – «сверхпланетным» разумом, теперь будет участвовать в жизни человечества куда активнее, чем раньше. Похоже, мы завоевали некоторый кредит доверия. Впрочем, пока об этом говорить рано. Что касается вас обоих… Розыск и преследование всех участников событий прекращен личным приказом императора. Так что можете возвращаться к обычной жизни. Думаю, что не ошибусь, предположив, что вас ждут правительственные награды. …А майора Рука – действительно военный трибунал.
Капитан имперской службы безопасности в окружении свиты в силовых доспехах всё говорила и говорила, а Яр и Федот не могли отвести глаз от распростертого на залитых кровью сталепластовых плитах пола неподвижного тела Данилы.
