Глава 26

Завтрак мы с Тамлином проспали и потому в столовой появились лишь ко времени второго завтрака. Ласэн был уже на месте. Тамлин легко уменьшил стол, который казался мне слишком большим, но в прежние размеры так его и не вернул. За едой Ласэн постоянно тер виски и был непривычно молчалив.

– И где же ты провел минувшую ночь? – пряча улыбку, спросила я.

Ласэн сощурил металлический глаз:

– Да будет вам обоим известно: пока вы танцевали с блуждающими огоньками, я нес дозорную службу на границе.

Тамлин выразительно кашлянул.

– Разумеется, не один, – добавил Ласэн и лукаво улыбнулся. – А вы, если слухи не врут, вернулись только на рассвете.

Закусив губу, я поглядывала на Тамлина. Утром я почти что вплыла к себе в комнату. Сейчас же Тамлин пристально смотрел на меня, словно выискивая признаки сожаления или страха. Мне стало смешно.

– В Ночь огня ты укусил меня за шею, – шепотом напомнила я. – И если я еще общаюсь с тобой после этого, несколько поцелуев – сущие пустяки.

Он стиснул руки под столом и наклонился ко мне.

– Пустяки? – Его глаза сверкнули.

Ласэн ерзал на стуле, умоляя Котел о пощаде, но я не замечала его кривляний.

– Пустяки, – чуть отрешенно повторила я, продолжая наблюдать за Тамлином.

Я видела каждое его движение. Как ему сейчас мешал стол! До меня долетало его жаркое дыхание.

– Ты в этом уверена?

Его голос был напряженным и весьма голодным. Хорошо, что я сидела. Мне показалось, что Тамлин готов овладеть мною прямо на столе. Честно говоря, мне хотелось ощутить на себе его быстрые руки, снова почувствовать его зубы, касающиеся моей шеи. И чтобы целовал меня везде.

– Я стараюсь просто есть, – заявил Ласэн.

Я моргнула и шумно выдохнула, ожидая очередной шутки.

– А теперь, Тамлин, я прошу тебя переместить свое внимание на мою персону, – уже резче произнес Ласэн.

Глухой к его словам, верховный правитель смотрел только на меня и пожирал меня глазами. Мне не сиделось на месте. Мне мешала одежда, вдруг ставшая натирать разгоряченную кожу. Сделав над собой усилие, Тамлин повернулся к своему посланнику.

– Не хочу быть глашатаем поистине дурных вестей, – начал тот, – но моему доверенному лицу при Дворе зимы удалось переправить мне письмо.

Ласэн умолк, давая Тамлину время настроиться на серьезный лад. Неужели в обязанности посланника входила и слежка за другими Дворами? И почему Ласэн решился заговорить о таких вещах в моем присутствии?

Тамлин перестал улыбаться.

– Болезнь поразила две дюжины их детей. Спасти не удалось никого. – Ласэн сглотнул. – Болезнь… прорвалась через их магию и повредила разум. Никто при Дворе зимы не смог этому помешать. Они лишь в бессилии наблюдали. Их горе… безгранично. Еще я узнал, что и при других Дворах положение не лучше, хотя… Двор ночи по-прежнему незатронут. Похоже, эта проклятая болезнь с каждым ударом продвигается все дальше на юг.

Все тепло, вся искрящаяся радость мгновенно покинули меня. Вылились, как кровь из раны.

– Значит, болезнь способна… убивать? – отяжелевшим языком спросила я.

Она убивала их потомство. Детей. Болезнь накатывалась черной волной и уносила свои жертвы. Я вспомнила слова Асиллы: дети рождались далеко не у всех, ими дорожили, как большой редкостью. Потеря двух с половиной десятков юных жизней, конечно же, стала для Двора зимы невосполнимой утратой.

Тамлин медленно качал головой. Его глаза наполовину закрылись. Казалось, он пытался сбросить с себя весь ужас услышанного.

– Эта болезнь способна поражать нас так, как тебе…

Не договорив, он стремительно вскочил на ноги. Опрокинутый стул отлетел в сторону. Мелькнули выпущенные когти. Сверкнули клыки. Тамлин вглядывался в открытые двери столовой.

До того как Тамлин снял защитный покров, я поражалась пустынности и тишине его дома. Потом успела привыкнуть к шуму, шагам, обрывкам болтовни слуг и шуршанию платьев служанок. Сейчас за дверями снова было тихо.

Эта тишина ничем не напоминала канун Ночи огня. Мне вдруг захотелось спрятаться под столом. Или убежать… сама не знаю куда. Ласэн выругался и выхватил меч.

– Отведи Фейру к окну, к портьерам, – приказал Ласэну Тамлин, не сводя глаз с открытых дверей.

Ласэн взял меня под локоть и потащил к окну.

– Что за… – пробормотала я, но Тамлин снова зарычал, и его рычание эхом отозвалось из углов.

Я схватила столовый нож и позволила Ласэну отвести меня к окну. Там он придавил меня к бархатным портьерам. Но почему не спрятал за портьерой? Ласэн вел себя более чем странно. Его спина мешала мне дышать. С другой стороны я уперлась в стену.

В ноздри ударил знакомый запах магии. Острие меча Ласэна было направлено в пол, но костяшки пальцев, сжимавших оружие, побелели от напряжения. Меня снова окружили защитным магическим покровом. Я стала частью Ласэна, растворилась в его запахе. Тем временем Тамлин тяжело вздохнул и убрал когти. У него на груди, словно из воздуха, появилась перевязь с ножами, но Тамлин ни одного не взял. Он развалился на стуле и как ни в чем не бывало принялся чистить ногти.

Я помнила шипящий голос Аттора. Тамлин говорил, что есть твари и похуже. Хуже нагов, суриеля и богге.

В коридоре послышались шаги – легкие, уверенные, непринужденные.

Тамлин продолжал чистить ногти. Ласэн делал вид, что глядит в окно. Шаги звучали все громче, раздавался стук каблуков по мраморным плитам. Вскоре я увидела и нежданного гостя.

Маски на его лице не было. Как и Аттор, он принадлежал к другому Двору. Это был…

Я мысленно выругалась… Я его узнала! Это он в Ночь огня спас меня от трех назойливых фэйри.

Он шел с изяществом большой дикой кошки. Подойдя к столу, остановился локтях в пяти-шести от верховного правителя. В облике пришедшего ничего не изменилось. То же богатое одеяние, окруженное щупальцами ночи. Матово-черный камзол, украшенный золотым и серебряным шитьем. Широкие панталоны. Черные сапоги до колен. Я так и не отважилась написать его портрет. Да и вряд ли когда-нибудь отважусь.

– Приветствую тебя, верховный правитель, – вкрадчиво произнес вошедший.

Тамлин не шелохнулся. Он сидел ко мне спиной, но, судя по тону, визит незваного гостя мог плохо кончиться для последнего.

– Что тебе надо, Ризанд?

Ризанд обаятельнейшим образом улыбнулся и приложил руку к груди.

– Ризанд? Как же так, Тамлин? Мы не виделись сорок девять лет, и ты вдруг называешь меня Ризандом? Так меня зовут лишь пленники и враги.

Его улыбка становилась все более хищной и опасной. У Тамлина я никогда не видела подобной улыбки.

Ризанд повернулся. Я затаила дыхание. Гость скользнул глазами по Ласэну.

– А тебе, Ласэн, очень идет лисья маска.

– Катись в преисподнюю, Ризанд! – огрызнулся Ласэн, вызвав смех пришедшего.

– Меня всегда забавляет общение со сбродом, – сказал Ризанд, снова поворачиваясь к Тамлину.

Я не отваживалась дышать.

– Надеюсь, я не помешал?

– Ты вторгся на середине нашей полуденной трапезы, – ответил ему Тамлин.

В его голосе не слышалось ни одной теплой нотки. Сейчас с Ризандом говорил верховный правитель. Мне показалось, что я леденею изнутри.

– Полуденная трапеза – это святое, – промурлыкал Ризанд.

– Чем обязан твоему появлению, Ризанд? – спросил Тамлин, не меняя позы.

– Заглянул тебя проведать. Захотелось узнать, как поживаешь. Да, ты получил мой подарочек?

– Подарок был неуместным, – сухо сказал Тамлин.

– Всего лишь приятное напоминание о прежних веселых деньках. – Ризанд прищелкнул языком, оглядываясь по сторонам. – Надо же! Ты почти полвека торчишь в этой дыре. Даже не знаю, как ты выдержал столько лет. Но, – он снова повернулся к Тамлину, – ты такой паршивый упрямец, что в сравнении с Подгорьем это место должно казаться тебе раем. Думаю, я не ошибся. И все же я удивлен. За сорок девять лет ты палец о палец не ударил. Не попытался спасти себя на своей земле. Даже сейчас, когда события вновь принимают интересный оборот.

– Пытался. Все бесполезно, – глухо признался Тамлин.

Ризанд подошел ближе. Каждое его движение было мягким, как шелк. Его голос превратился в страстный шепот. По-видимому, он умел ласкать и возбуждать женщин одними словами.

– Печально, Тамлин, что тебе приходится выдерживать это бремя. Но еще печальнее твоя покорность судьбе. Пусть ты и упрям, однако в твоем упрямстве появилось что-то жалкое. И как сильно нынешний верховный правитель отличается от беспощадного командира. Наверное, ты уже и не помнишь, каким был всего несколько веков назад.

– Да что тебе вообще известно? – не выдержал Ласэн. – Ты всего лишь шлюх Амаранты.

– Возможно, и так, но у меня на то есть свои причины. – Голос Ризанда стал острым и жестким; я вздрогнула. – По крайней мере, я не выжидал, отсиживаясь за живыми изгородями и цветниками, и не наблюдал издали, как мир катится в преисподнюю.

Ласэн чуть приподнял меч.

– Если ты думаешь, будто я только этим и занимался, то вскоре убедишься в обратном, – бросил он Ризанду.

– Ах, малыш Ласэн! Побег ко Двору весны дал твоим близким богатую пищу для разговоров. Но до чего же печально видеть, как твоя прекрасная мать оплакивает тебя, словно ты погиб.

– Следи за своим поганым ртом! – предупредил Ризанда Ласэн, взмахнув мечом.

Ризанд засмеялся. Это был смех любовника: негромкий, предназначенный для его избранницы, но никак не для двух мужчин.

– Разве так надлежит говорить с верховным правителем Притиании?

Мое сердце замерло. Теперь понятно, почему фэйри стремились покинуть Двор ночи. Вызвать недовольство Ризанда было равносильно самоубийству. Он весь сочился ночной темнотой, а фиолетовые глаза горели зловещими звездами…

– Послушай, Тамлин! По-моему, тебе следует наказать лакея за подобную манеру разговора со мной.

– У меня при дворе нет лакеев, – ответил Тамлин.

– Да ну? – притворно удивился Ризанд и встал напротив Тамлина, скрестив руки на груди. – А знаешь, до чего забавно смотреть, как они пресмыкаются перед тобой? Похоже, твой отец так и не удосужился познакомить тебя с этим развлечением.

– Здесь тебе не Двор ночи, – сердито прошипел Ласэн. – Власти в наших пределах у тебя нет. Так что освободи помещение. У Амаранты поди постель остыла.

Я старалась дышать как можно тише. Значит, это Ризанд послал сюда отрубленную голову, назвав ее «подарком». И не при Дворе ли ночи обитала неведомая мне Амаранта?

Ризанд усмехнулся и с невообразимой быстротой подскочил к Ласэну. Моим человеческим глазам было сложно уследить за ним. Он стоял почти вплотную. Ласэн вдавил меня в стену. Просто чудо, что я не вскрикнула и не сломала кости о деревянную панель.

– Я убивал врагов на полях сражений задолго до твоего появления на свет, – злобно и насмешливо заявил Ласэну Ризанд.

Через мгновение он с такой же скоростью снова оказался возле Тамлина. Проживи я сто лет, никогда не отважусь запечатлеть на холсте его бессмертную сущность, полную темного и мрачного изящества.

– И потом, – продолжал Ризанд, засовывая руки в карманы, – кто, по-твоему, научил твоего дорого Тамлина премудростям сражения и тонкостям обращения с женщинами? Как ты понимаешь, в отцовских военных лагерях такому не учили.

– Прибереги свои речи для другого времени, – прервал его Тамлин. – Вскоре мы с тобой снова увидимся.

Ризанд неспешно двинулся к двери.

– Она уже готовится к встрече с тобой. А видя твое нынешнее состояние, я могу, не кривя душой, сообщить ей, что ты достаточно сокрушен и собираешься серьезно подумать над ее предложением.

Ласэн замер, когда Ризанд проходил мимо стола. Верховный правитель Двора ночи небрежно провел ладонью по спинке моего стула.

– Мне не терпится увидеть твое лицо, когда ты…

Он не договорил, внимательно разглядывая стол.

Ласэн вытянулся во весь рост. Мой нос утыкался ему в спину. Как я еще не задохнулась? Ризанд видел, что стол накрыт на троих. Он стоял рядом с моей полупустой тарелкой.

– А где же ваш гость? – тихо спросил Ризанд.

Он поднял мой бокал, понюхал и снова поставил на стол.

– К счастью, я заблаговременно почуял твое появление и избавил его от встречи с тобой, – холодно ответил Тамлин.

Ризанд смотрел на него, как смотрел бы на пустой стул или дерево. Лицо верховного правителя Двора ночи не выражало ничего. Затем его брови слегка поднялись. В глазах вспыхнуло любопытство, сопряженное с недоверием. Голова Ризанда резко повернулась к Ласэну. Мои ноздри обожгло густым запахом магии. Меня охватил ужас. Через мгновение лицо Ризанда исказилось от гнева.

– Ты осмелился заслоняться от меня своей поганой магией? – прорычал он.

Фиолетовые глаза засверкали, прожигая насквозь. Ризанд сумел уничтожить магический покров, но меня по-прежнему не было видно из-за спины Ласэна.

Тамлин встал, отпихнув ногою стул. На руках заблестели когти. Казалось, еще немного – и он вопьется Ризанду в горло, обойдясь без ножей.

Наконец Ризанд увидел меня. Его лицо превратилось в маску холодной ярости.

– А я тебя помню, – промурлыкал он. – Похоже, ты пропустила мимо ушей мой добрый совет держаться от беды подальше.

Ризанд повернулся к Тамлину:

– Врать надо складнее. А теперь изволь сказать, кто это у тебя в гостях?

– Моя невеста, – вдруг ответил Ласэн.

– Да ну? А я-то думал, ты до сих пор оплакиваешь ту простушку. Ты столько веков не мог ее забыть.

Ризанд подошел ко мне. Металлические нити, которыми был расшит его камзол, совершенно не отражали солнца. Казалось, свет не желал иметь ничего общего с тьмой, исходящей от Ризанда.

Ласэн плюнул Ризанду под ноги и взмахнул мечом.

Ядовитая улыбка Ризанда стала только шире.

– Ласэн, если ты прольешь хоть каплю моей крови, то узнаешь, как быстро шлюх Амаранты способен пустить кровь всему Двору осени. И супруга его правителя не станет исключением.

Ласэн побледнел, но не отступил.

– Ласэн, опусти меч, – велел ему Тамлин.

Ризанд неспешно разглядывал меня.

– Ласэн, мне известно, что ты предпочитал выбирать себе любовниц из низов. Но я никогда бы не подумал, что тебя угораздит связаться со смертной никчемностью.

Мое лицо вспыхнуло, да и Ласэна затрясло: то ли от гнева, то ли от страха. А может, от давней печали. Я не знала.

– Представляю, как огорчится твоя мать, узнав о выборе младшего сына. Я уж не говорю о том, как она будет опозорена. На твоем месте я бы хорошо спрятал твою зверюшку, чтобы – не приведи Котел – до нее не добрался отец.

– Уходи, Ризанд, – потребовал Тамлин, вставая за спиной верховного правителя Двора ночи.

Но дальше слов Тамлин не пошел, не пустил в ход когти, хотя видел, что Ризанд приближается ко мне. Возможно, поединок между двумя верховными правителями не оставил бы камня на камне от поместья и окрестностей. Или же, если Ризанд и вправду был любовником Амаранты, возмездие оказалось бы слишком велико. В сочетании с пробудившейся болезнью такая ноша раздавила бы Тамлина.

Ризанд отбросил Ласэна, словно легкую занавеску. Между ним и мною не осталось никаких преград. Воздух сделался непривычно холодным. Тамлин не тронулся с места, а Ласэн лишь ошеломленно моргал, глядя, как Ризанд с величайшей осторожностью отобрал у меня нож и зашвырнул подальше.

– Жалкий столовый нож все равно тебе бы не помог, – усмехнулся Ризанд. – Будь в твоей голове побольше мозгов, ты бы с воплями бросилась отсюда прочь. Подальше от этого места и его обитателей. Я удивлен, что ты до сих пор торчишь здесь.

Я оторопело смотрела на него. Это рассмешило Ризанда.

– Так она что, ничего не знает?

Я дрожала. У меня не было ни слов, ни смелости.

– Ризанд, в твоем распоряжении очень мало времени, – предупредил его Тамлин. – Не трать его понапрасну и уходи.

– На твоем месте, Тамлин, я бы не стал говорить со мной в таком тоне.

И вдруг, вопреки моему желанию, мое тело выпрямилось, все кости и жилы напряглись. Это тоже была магия, но превосходящая магию Ласэна. Чужая сила проникла внутрь и завладела мною. Даже кровь теперь текла, подчиняясь ее приказам.

Я не могла шевельнуться. Невидимые когти впились мне в мозг. Я знала: одно движение, один взмах этих когтей – и прежняя я перестану существовать.

– Отпусти ее, – потребовал Тамлин.

Он негодовал, но не посмел приблизиться к Ризанду. Тамлин смотрел то на меня, то на Ризанда, и в его глазах я видела неподдельный страх.

– Ризанд, довольно. Отпусти ее.

– Я успел забыть, как хрупок разум людей. Сломать его не труднее, чем раздавить яичную скорлупу.

Палец Ризанда лениво двигался вдоль линии, где шея врастала в плечи.

– Вы только посмотрите, как очаровательно она пугается. А как стойко пытается не заплакать от страха. Обещаю, я все сделаю быстро.

Если бы мое тело сейчас не подчинялось чужой воле, меня бы вытошнило.

– Кстати, Тамлин, в ее голове полным-полно нежных мыслей о тебе, – сообщил Ризанд. – Ей хочется узнать, какие ощущения вызовут твои пальцы, оказавшись на ее бедрах и между ними.

Ризанд усмехнулся.

Он рассказывал о самых потаенных моих мыслях. Меня обжигали гнев и стыд. Я дрожала, но ничего не могла поделать с невидимыми когтями.

Ризанд повернулся к Тамлину:

– Вот еще одну любопытную мысль выудил. Оказывается, ты укусил ее за шею. Теперь она думает: было бы ей так же приятно, укуси ты ее за грудь?

– От-пус-ти ее!

Лицо Тамлина перекосила такая звериная ярость, что я испытала страх уже иного рода.

– Если тебя это утешит, – продолжал Ризанд, обращаясь к Тамлину, – девчонка тебе неплохо подходила. У вас даже что-то могло получиться. Правда, уже поздно. Амаранта поупрямее тебя.

Невидимые когти лениво скользнули по моему разуму и исчезли. Я сползла на пол. Меня трясло и шатало. Я из последних сил старалась не разреветься, не закричать и не вывернуть из себя то, что успела съесть.

– Амаранта с наслаждением сломает эту живую игрушку, – сообщил Ризанд. – Не меньшее наслаждение ей доставит следить за твоим лицом. Представляешь, как оно будет меняться, пока Амаранта, кусочек за кусочком, будет уничтожать это хрупкое смертное создание!

Тамлин застыл. Его руки с выпущенными когтями болтались как плети. Таким я его еще не видела.

– Пожалуйста, – только и мог прошептать Тамлин.

– К чему относится твое «пожалуйста»? – спросил Ризанд.

Он спрашивал вкрадчиво, нежно, будто говорил с робкой возлюбленной.

– Не рассказывай Амаранте о ней, – звенящим от напряжения голосом произнес Тамлин.

– А почему бы нет? Как ее шлюх, – Ризанд выразительно посмотрел на Ласэна, – я должен рассказывать ей обо всем.

– Пожалуйста, – прошептал Тамлин.

Мне показалось, что ему трудно дышать.

Ризанд показал на пол и язвительно улыбнулся.

– Проси как следует, и тогда я, быть может, не расскажу Амаранте.

Тамлин опустился на колени и склонил голову.

– Ниже!

Тамлин прижался лбом к полу. Его руки потянулись к сапогам Ризанда. Меня душили слезы, хотелось реветь от бессильного гнева, видя моего верховного правителя столь униженным.

Ризанд махнул рукой Ласэну:

– И ты тоже, лисенок.

Лицо Ласэна помрачнело, но и он безропотно встал на колени и склонился лбом к полу. Я жалела, что при мне нет ножа. Сейчас я была готова броситься на Ризанда с голыми руками… одновременно понимая всю бесполезность порыва.

Кое-как я уняла дрожь.

– Интересно, ты делаешь это ради себя или ради нее? – вслух рассуждал Ризанд.

Он пожал плечами, словно и не заставлял верховного правителя падать перед ним ниц.

– Как же ты безнадежен, Тамлин! Я обескуражен. Такое брезгливое зрелище. Титул верховного правителя сделал тебя чудовищно скучным.

– Так ты не скажешь Амаранте? – не поднимая головы, спросил Тамлин.

Ризанд усмехнулся:

– Может, скажу. А может, нет.

Тамлин с молниеносной скоростью вскочил, он был готов клыками вцепиться Ризанду в горло.

– А ну без фокусов! – прищелкнул языком Ризанд и одной рукой оттолкнул Тамлина. – Особенно когда рядом этот подарочек.

Его взгляд переместился на меня.

– Как тебя зовут, упрямая крошка?

Назвав ему свое настоящее имя, я лишь усугублю страдания. Ризанду не составит труда захватить отца и сестер и притащить их в Притианию, чтобы всласть помучить и насладиться зрелищем. Если я буду молчать слишком долго, Ризанд снова запустит когти мне в разум и вытащит оттуда имя. Стараясь не думать о себе, я назвала первое попавшееся имя. Это была деревенская подруга моих сестер, с которой я ни разу не заговорила. Я даже не помнила, как та выглядит.

– Клера Бадор, – прошептала я.

Ризанд снова повернулся к Тамлину. Он ничуть не боялся верховного правителя Двора весны.

– Сегодня я славно развлекся. Уже несколько веков так не веселился. Мне не терпится увидеть вас троих в Подгорье. Я обязательно передам Амаранте ваши лучшие пожелания.

Сказав это, Ризанд исчез. Казалось, в ткани мира на мгновение разверзся проход, куда он и вступил. Мы остались втроем, если не считать жуткой, дрожащей тишины, установившейся в столовой.