Глава тридцать пятая. Вам письмо!
По словам Ракеты, почтовое отделение «Таймли» на четыре тысячи шестом этаже ничем не отличается от остальных. Помещение огромно. Бумажные письма ждут пересылки в больших сетчатых мешках. Цифровая корреспонденция хранится на монолитных серверах, откуда перенаправляется адресатам. На шкафах сложены мотки бечевки и упаковочной ленты, а также устройства для чтения штрих-кодов.
– Пахнет, как дома, – улыбается Ракета. – За мной.
Мы осматриваемся. Мимо снуют роботы-сортировщики с пачками писем в руках, не обращая на нас никакого внимания.
– Шесть-один-шесть, шесть-один-шесть, шесть-один-шесть… – бормочет Ракета, увлеченный поиском.
Перчатки он снял.
– Мы никогда ничего здесь не найдем, – сокрушается Гамора.
– Я есть Грут! – объявляет Грут, извлекая из сортировочной корзины корреспонденции для членов совета директоров толстую, солидную красную папку.
– Быть такого не может, – выдыхает Ракета, подскакивая к товарищу.
Он раскрывает запечатанную папку и читает:
– Старший вице-президент отдела особых проектов Одус Хэнксчамп. Протокол о ходе заседания, бла-бла-бла… в отношении финансовых последований введения в эксплуатированизацию дуги облегчения хватки… дрань, не то!
Я забираю папку из его пугающе человеческих рук и пролистываю в режиме сверхскоростного чтения. Мои пикопроцессоры работают на полную мощность.
– Чего листаешь, читай! – восклицает енот.
– Уже прочитал.
– Уже?
– Да. Кое-что тут есть. Протокол заканчиваеся тем, что все управляющие отпущены, за исключением тех, что работают над особыми проектами. На заседании остались только они, и темой обсуждения был Проект шесть-один-шесть.
– Ого! Что еще там говорится?
– Ничего. Заседание проходило за завесой тайны, и протокол не велся.
– Ладно, как там зовут этого чувака? Хэнксчамп? Кексчавк? Надо найти его ящик!
– Сюда! – зовет нас Гамора.
В почтовом ящике Хэнксчампа целая тонна писем. И посылка. В ней кто-то гуманоидный. Мы вскрываем посылку, и когда сдираем полиэтилен, по мне пробегают мурашки. Я понимаю, кто внутри.
Там регистратор. Регистратор 489. Он мертв, но к его голове привинчена система поддержки, защищающая хранящиеся в его памяти данные.
– Приятель, что с тобой? – беспокоится Ракета.
– Это… это отвратительно, – отвечаю я, с трудом сдерживая приступ тошноты.
– На бирке написано, что его требуется доставить на подвосьмидесятый уровень. Здесь еще специальный код для прохождения контроля безопасности, – говорит Гамора. – Что это значит?
– Под-восьмидесятый? – задумывается Ракета, почесывая ухо. – В этом здании всего восемьдесят подземных этажей. После восьмидесятого ничего нет.
– Я есть Грут.
– Да, если только там нет каких-то секретных уровней для секретных проектов. Почтовая система доставки просто направит посылку туда, руководствуясь данными на бирке. Дай-ка мне ее!
Гамора срывает бирку и протягивает еноту. Тот сканирует ее считывающим устройством.
– Назначение неизвестно, – сообщает устройство.
– Скорее, закодировано, – говорит Ракета. – Защищено от сканирования. Но у службы доставки должен быть туда доступ, иначе это не доставили бы сюда.
– «Его», а не «это», – поправляю я.
– Как скажешь, – покладисто кивает енот. – Ребята, надо найти терминал, который распознает этот код. Лучше всего разыскать кабинет этого Хэнксчампа…
Бумажные письма в сетчатых мешках начинают шуршать и трепыхаться, словно на ветру.
Пространство вокруг рвется и раскрывается, словно бутон.
Перед нами возникает матово-черный косморыцарь Скиталец.
– Опять ты! – рычит Ракета.
– Опять ты! – шипит Гамора.
– Опять ты! – выдыхаю я.
– Я есть Грут! – кричит Грут.
– Только его не хватало! – досадует Ракета.
Скиталец хватается за пистолет. Гамора достает откуда-то нож и метает в косморыцаря. Понятия не имею, где она его прятала.
Нож попадает рыцарю прямиком в визор и заставляет отступить. Выстрел Скитальца уходит в пакет с корреспонденцией, письма и документы разлетаются во все стороны. Рыцарь никак не может вытащить нож из визора.
Ракета открывает мусорный контейнер нашей тележки и подает Гаморе и Груту оружие, в то время как их осыпает дождь горелой бумаги. Наконец он извлекает свою безразмерную пушку и начинает стрельбу.
Скитальцу удается избавиться от ножа, но в ту же секунду его накрывает огонь из пушки Ракеты, колючки из пистолета Гаморы и тяжелые ударные снаряды из штурмового карабина Грута.
Этот карабин – мощное оружие с циклицеским магазином барабанного типа, по команде самопроизводящим требуемую амуницию. Грут стреляет тупоносыми, сверхтяжелыми снарядами, предназначенными для того, чтобы свалить самого крупного противника (или проредить бунтующую толпу).
Скитальца отбрасывает к стене, у которой сложены мешки с корреспонденцией. На него обрушивается бумажная лавина, а следом и шкаф, в котором хранились письма и посылки.
– Бежим! – кричит Ракета, и уже не в первый раз этот маневр предстает наилучшим тактическим решением.
Срабатывает сигнализация. Система безопасности зафиксировала применение оружия. Мы бежим изо всех сил. На выходе из почтового отделения нас встречает дюжина охранников «Таймли» с усмирителями наготове.
Раздается гул турбин, и между нами и охранниками приземляется Скиталец, лицом к нам, спиной к ним. В одной руке у него пистолет, в другой – лазерный меч.
Распознав в нем угрозу, охрана открывает огонь.
Получив пару дюжин попаданий из усмирителей, рыцарь спотыкается.
Затем он оборачивается и убивает их. Всех. Лишь несколькими выстрелами и несколькими взмахами меча.
– Сюда, сюда! – зовет Ракета, пользуясь тем, что Скиталец отвлекся на охрану.
Мы бежим прочь от выхода, вглубь почтового отделения.
– Я могу с ним справиться! – кричит Гамора. – Надо отдать ему должок!
– Круто! – отвечает Ракета. – Пошли ему долговую расписку. У нас есть дела поважнее!
Он тормозит у шахты передачи корреспонденции, распахивает люк и прикладывает зажатую в руке бирку к сканирующему устройству. Раздается гудок, на экране появляются слова: «Отдел особых проектов… отключение системы безопасности…», а следом «отключение подтверждено».
– Джеронимо! – ликующе воет Ракета и прыгает в шахту. Мы с Грутом и Гаморой переглядываемся.
– Ох, будь что будет, – говорит Гамора и прыгает следом.
– Я есть Грут.
– Да уж. Безумная идея, – отвечаю я. – Но мы уже слишком далеко зашли.
Я беру Грута за ветверуку, и мы прыгаем вместе, полностью доверив нашу судьбу запутанной системе внутренней доставки почты «Таймли».
