Глава тридцать вторая. А в это время… (Десять минут спустя на Альфе Центавра)
Старший заместитель директора производственного отдела Арнок Грантгрилл вышел из специального директорского лифта. В этот лифт можно было попасть только имея закодированный ключ и пройдя сканирование сетчатки глаза. Лифт доставил Грантгрилла в чрево штаб-квартиры «Таймли», в подвальное помещение 86.
Которое даже не существовало.
Согласно всем опубликованным чертежам штабквартиры «Таймли», в нем было всего восемьдесят подземных этажей. На семьдесят восьмом располагалась энергетическая подстанция, на семьдесят девятом находилась система отопления, а на восьмидесятом – помещения для уборщиков. Даже большинство управляющих «Таймли» не знали о существовании еще нескольких уровней – а если и знали, то не обладали кодами доступа к лифту.
Лишь особо уполномоченные, получившие разрешение отдела особых проектов, сотрудники имели доступ к самым нижним этажам.
Уровень 86 располагался глубоко в земной коре, более чем в восемнадцати километрах ниже поверхности. Воздух там был сухим и холодным. Самообслуживающиеся атмосферные станции поддерживали прохладную температуру, несмотря на естественную в силу близости к земной мантии сейсмическую жару. Пространство вокруг было закрыто сверхмощными, вибрирующими завесами тайны. При каждом посещении этого этажа у Грантгрилла звенело в ушах.
Интерьер был неброским. Черно-синие металлические стены и пол. Кругом функциональные ирисовые клапаны, светящиеся тусклым желтоватым светом.
Поправив галстук, Грантгрилл направился по пустому неприветливому коридору к центральному шлюзу. Тот представлял собой огромный двойной ирисовый клапан, окруженный целой сетью красных лучей системы безопасности. Рядом со шлюзом находился небольшой помост с идентифицирующим устройством.
Грантгрилл взошел на помост и вставил закодированный ключ в считывающую консоль. Затем он положил свои зеленые руки на сканирующее устройство и посмотрел в голубой глазок сканера сетчатки. Эта процедура всегда заставляла его нервничать.
– Голосовая проверка, – сказал он.
Мигнули лампочки, система начала записывать образец голоса.
– Грантгрилл, Арнок. Секретная последовательность – *щелк* один-один-три-два-четыре-пять-шесть-семь-восемь-один-два. Начать проверку отпечатков ладоней, сетчатки, голоса, генетического материала и феромонного спектра.
– В идентификации отказано.
– Что? *щелк*
– Задана неправильная секретная последовательность.
– Я же сказал – секретная последовательность один-один-три-два-четыре-пять-шесть-семь-восемь-один-два.
– Неверно. Вы назвали секретную последовательность «*щелк* один-один-три-два-четыре-пять-шесть-семь-восемь-один-два».
– Ты что, издеваешься? – возмутился Грантгрилл.
– Неизвестный вопрос.
– Хватит издеваться над моим дефектом речи! Я волнуюсь!
– Фраза не распознана.
– Просканируй меня *щелк* снова! Моя секретная последовательность – *щелк* один-один-три-два-четыре-пять-шесть-семь-восемь-один-два. То есть, один-один-три-два-четыре-пять-шесть-семь-восемь-один-два.
Грантгриллу пришлось приложить все усилия и вспомнить все годы тренировок, чтобы подавить свою каликлакийскую привычку.
– Идентификация подтверждена, Арнок. Проект шесть-один-шесть ждет вас.
Красные лучи мигнули и погасли. Лепестки двойного клапана со скрипом открылись – сначала внешние, затем внутренние, и наружу вырвался поток морозного воздуха.
Грантгрилл спустился с помоста и прошел сквозь шлюз. Створки клапана с протяжным стоном закрылись за его спиной.
Теперь он находился внутри Проекта 616.
Внешние помещения представляли собой мрачные, унылые лаборатории. И тут, и там сверкали лампочки вмонтированных в стены приборов. Грантгрилл достал из ниши в стене планшет и взглянул на экран.
Дисплей гласил: «Ядро данных – 87 %».
Грантгрилл вздохнул.
Он продолжил путь по тусклому лабораторному коридору, мимо бронированных стеклянных стен, за которыми гудели полностью автоматизированные лаборатории. В четырех из них на стеллажах покоились спящие ригельские регистраторы, что делало помещения похожими на морг. Некоторые регистраторы были повреждены, сломаны или даже незавершены. Их оплетали провода, без устали перекачивающие информацию в ядро.
Работа над Проектом 616 представляла собой этакий продолжительный акт вампиризма.
Грантгрилл заметил свет в одном из маленьких тесных кабинетов. Не успел он подойти к открытой двери, как на пороге появилась Алландра Мерамати, руководитель отдела исполнительного исполнения, поправляющая на голове горделивое, элегантное оперение.
– Ах, это ты, – с ноткой пренебрежения сказала она.
– И тебе не хворать, – ответил Арнок.
– Чего ты тут забыл? – спросила Мерамати.
– Зашел проверить прогресс. Делать это прямо в кабинете несподручно, – съязвил Грантгрилл. – А ты?
– Тоже пришла проверить.
– По-прежнему восемьдесят семь.
Ши́арка со вздохом кивнула.
– На одну сотую выше, но этого недостаточно. Слишком далеко от требуемых девяноста шести процентов.
– Ну, не переживай, мы как-нибудь это порешим! Все у нас получится! – попытался подбодрить коллегу Грантгрилл.
На лице Мерамати не возникло даже тени улыбки.
– Мы уже потратили уйму времени. Векторы слишком ненадежны для адекватизированной модуляризации. Без того потерянного регистратора…
– Знаю, знаю, – смирившись, сказал Грантгрилл.
Алландра Мерамати была известна сдержанными манерами и прохладным отношением, но Грантгрилл видел за всем этим напряжение и обеспокоенность. «Нам всем тяжело, – подумал он. – Даже ей. Мы все несем тяжкое бремя».
– Мы справимся, – шепнул он, приобняв ее за плечо.
Мерамати взглянула на его руку и чуть вздрогнула.
– Извини, – Грантгрилл быстро убрал руку. – Я *щелк* просто хотел тебя приободрить.
– Я поняла. Спасибо. Арнок, я ценю твою заботу, правда. Просто… как бы сказать, по этикету не положено, чтобы высокорожденных ши́арцев трогали представители… низших рас.
Арнок кивнул.
– Ясно. Прости.
Мерамати посмотрела на него чистыми зелеными глазами.
– Это ты прости, – сказала она. – Арнок, это было грубо с моей стороны. В империи Ши́ар свои традиции, свои общественные устои. Нам сложно отвыкнуть от них и приспособиться к нормальным для близких коллег панибратским отношениям.
Не отводя взгляд, Мерамати продолжила:
– Я искренне прошу прощения за то, что назвала тебя представителем низшей расы. Арнок, ты мой коллега и друг. Я благодарна тебе за то, что ты пытаешься утешить меня в столь трудную минуту. Пожалуйста, не обижайся.
– Никаких *щелк* обид! – ответил Грантгрилл. – Я тоже должен попросить прощения за свои неуместные прикосновения. Загреметь под суд за домогательство было бы весьма неразумно. *щелк* А учитывая, гхм, репутацию каликлакийцев…
Мерамати улыбнулась, по-прежнему глядя ему в глаза.
– Да, я слышала что-то про «любовную лихорадку». Вы весьма влюбчивы и свободны в выборе партнеров.
– Не все, – улыбнулся в ответ Грантгрилл. – Далеко не все. Если надо, мы можем вести себя, как настоящие джентльмены.
– Не сомневаюсь, – прошептала Мерамати.
Ее глаза были очень, очень зелеными.
– Давай забудем о том, что случилось, – сказала она, проводя рукой по щеке Арнока. – Другим об этом знать необязательно. Представим, что меня вообще тут не было. Так будет проще всего. Не будем никому рассказывать о нашей сегодняшней встрече.
– Звучит разумно, – ответил Грантгрилл с улыбкой победителя.
Алландра легонько прикоснулась губами к его губам.
– Я иду домой спать. Долгий был день. Ты тоже хорошенько отдохни.
– Приятных снов, – вздохнул Грантгрилл.
– Приятнейших, – кивнула она.
– Сегодня мы с тобой не встречались. Тебя здесь вообще не было, – повторил с улыбкой Арнок.
Мерамати улыбнулась в ответ и ушла.
«Ну и горячая же эта ши́арка», – подумал Грантгрилл, расстегивая пуговицу на воротнике. Он вспотел, даже несмотря на мощные кондиционеры.
Он направился к шлюзу, ведущему в хранилище ядра данных. Здесь предстояло пройти еще несколько проверок безопасности. Его снова просканировали, и шлюз открылся.
Хранилище было огромным. Казалось, оно занимает все пространство.
Грантгрилл взошел на концентрическую смотровую платформу. Ядро находилось внизу, в специальном колодце, и мерно пульсировало. Мощные металлические стены колодца пронизывали охлаждающие криогенные цепи, защищающие ядро от перегрева. Ничто не вырабатывало так много энергии, как чистые, необработанные данные. Ядро светилось легким розоватым светом. Грантгрилл перегнулся через перила и увидел внизу бесконечность. Или почти бесконечность. Она дышала, словно новорожденная звезда, словно розовенький младенец в созданной для него отделом особых проектов высокотехнологичной утробе.
– Ну давай, – прошептал Грантгрилл, – расти! Хоть *щелк* немножечко!
Внезапно он вспомнил кое-что и задумался. Мысль поразила его.
Алландра не возразила, когда он пожелал ей приятных снов. Но ведь ши́ар не видят снов. Для них это противоестественно. Что за *щелк* дрань?! Может, она просто флиртовала? Или…
На Грантгрилла снизошло озарение, о котором он, впрочем, тут же забыл, потому что пространство рядом с ним исказилось, и волна извилистых космических повествований сбила его с ног.
Все значимые выводы, сделанные в результате озарения, мгновенно выветрились.
Перед ним стоял Скиталец.
Матово-черная фигура поднялась с колен и ухватилась за перила, чтобы не упасть. Броня косморыцаря была помята и покрыта пузырями.
– Вот ты где, – выдохнул Скиталец.
Грантгрилл встал на ноги.
– Ты цел? – осторожно спросил он, не желая приближаться к галадорцу без лишней необходимости.
– Разумеется.
– Послушай, Скиталец… тебе здесь не место. Как ты вообще сюда попал? Почему сигнализация не сработала?
Не глядя на Грантгрилла, еле держащийся на ногах рыцарь постучал пальцем по закрепленному на спине устройству.
– Эта штука может переместить меня куда угодно.
Скиталец наконец выпрямился в полный рост.
– Я искал тебя, – сказал он.
– Меня?
– Да. Во время нашей прошлой встречи я понял, что тебе известно гораздо больше об интерполирующем устройстве, чем ты говоришь.
– Ни в коей мере! – воскликнул Грантгрилл. – Я лишь сказал, что оно опасно! Я не эксперт, но считаю, что использовать его нельзя.
– Ты понимаешь принцип его действия?
– Да, более или менее.
– Послушай, Грантгрилл… тебя же так зовут?
– Верно.
– Я воспользовался этим прибором трижды, и трижды потерпел неудачу. Не смог захватить цель. Я поклялся, что выполню задание, но, боюсь, в случае очередного провала этот паразит Хэнксчамп выгонит меня.
– Ни в коем случае! – возразил Грантгрилл. – Хотя… он может приказать Зорбу Зорбуксу и его подручным избавиться от тебя.
– Их я не боюсь.
– Да, ты силен, я вижу. Но в службе безопасности «Таймли» восемьдесят пять тысяч сотрудников, включая нескольких в танковой броне. Каким бы могучим ты не был, они возьмут тебя числом и в порошок сотрут.
– Пускай попробуют.
– Я пытаюсь тебе помочь! – воскликнул Грантгрилл.
– А я не прошу многого, – парировал Скиталец. – Меня связывает клятва, и я не хочу ее нарушить. Скажи, почему это устройство постоянно меня подводит?!
Грантгрилл испуганно отступил назад.
– Послушай, если б я мог, я бы *щелк* рассказал. Но могу лишь повторить то, что сказал в прошлый раз. Технология этого *щелк* интерполятора абсолютно безумна. Он переносит пользователя в наиболее драматические эпизоды так называемого космического повествования. В данном случае каждый раз, когда ты включаешь его, он забрасывает тебя в самые драматические эпизоды жизни того регистратора.
– И каждый раз против своей воли я либо помогаю ему, либо способствую его спасению от опасности. На Ксарте я принял на себя наверняка убивший бы его выстрел. На Ксандаре я отвлек Корпус Новы. На Аджуфаре регистратор сбежал, пока я разбирался с ши́арской Имперской Гвардией. Чем это объяснить?!
– Можно *щелк* взглянуть? – спросил Грантгрилл.
Косморыцарь кивнул и повернулся спиной к каликлакийцу. Грантгрилл наклонился и осмотрел интерполятор.
– Хм, – откашлялся он, – похоже, что все в порядке, насколько может быть в порядке безумный непроверенный прибор. У меня есть вопрос.
– Задавай.
– Ты утверждаешь, что ты простой наемник и никому не подчиняешься.
– Верно. Хозяина у меня нет.
– Что ж… у меня есть одна догадка, одно предположение. Думаю, интерполятору так не кажется. Похоже, он считает тебя… героем. Он считывает врожденные черты твоего характера и вставляет тебя в историю регистратора соответствующим образом.
– Эта штуковина выбирает за меня? Решает, на чьей стороне мне сражаться?
– Видимо, так, – Грантгрилл пожал плечами. – Полагаю, прибор знает тебя лучше, чем ты сам. Он хочет, чтобы ты был настоящим рыцарем, а не наемным убийцей без роду без племени.
Косморыцарь пристально посмотрел на Грантгрилла. Его визор замигал красным огнем.
– Это неприемлемо. Я отрекся от заповедей Галадора. Теперь я сам по себе.
Грантгрилл сжал зеленые губы.
– Выходит, что интерполятор с этим не согласен. Думаю, он хочет, чтобы ты был кем-то другим. Может, тем, кем ты на самом деле хочешь быть. Той частью себя, которую ты не хочешь принять. Это сложное устройство.
– Я верен себе! – воскликнул Скиталец.
– Тише…
– Я не отрицаю свою природу!
– Ладно, ладно, забудь о том, что я сказал!
Огромный косморыцарь грозно уставился на Грантгрилла, готовый, казалось, испепелить его.
– Я это докажу, – произнес он. – Я доберусь до этого регистратора, убью его и принесу тебе его голову. Я докажу и тебе, и себе.
Грантгрилл кивнул.
– Идет, не вопрос, – ответил он. – Покажи всем, что ты действительно тот *щелк* крутой парень, которого мы наняли. Буду ждать с нетерпением, приятель. Если справишься, то мы сможем изменить Галактику. Навсегда. Изменить. Урегулировать.
Скиталец взглянул вниз на светящийся розовым колодец.
– Что это? – спросил он.
– Секрет фирмы, приятель. Лучше исчезни отсюда подобру-поздорову.
Рыцарь повернулся к Грантгриллу и активировал прибор.
– В этот раз я не подведу, – сказал он, исчезая в пелене неожиданных поворотов сюжета и шокирующих развязок.
Грантгрилл снова выпрямился.
– Хороший настрой, – произнес он.
Он посмотрел на ядро.
– Еще чуть-чуть, – прошептал он. – Косморыцарь справится, и проект будет завершен.
