Глава 8
Фокус не удался. Одна кегля устояла. Снова нужно катить шар. Левой рукой Вильям схватил Шаповала за шею, правой – за волосы, согнул его, склонил голову над дорожкой.
– Посмотрим, как твоя башка покатится!
– Вильям Андреевич, не надо! – захныкал Шаповалов. – Я им про вас ничего не сказал.
– А менты не догадались? – Вильям зло глянул на Ухвата. – Чего встал? Топор неси! Башку рубить будем!
– Вильям Андреевич! – Шаповалов опустился на колени.
Он понимал, что убить его могут легко и просто. Здесь же, на территории охранного предприятия, и закопают. А голову можно залить эпоксидной смолой, сделать из нее шар и потом катать по единственной дорожке в зоне отдыха. Здесь все свои, никто ничего не скажет.
Вильям брезгливо оттолкнул от себя Шаповалова, но тот снова встал перед ним на колени. Взгляд у него, как у преданной собаки.
– Что скажете, все сделаю!
– Все?
– Все!
– И Серба завалишь?
– Так его же нет.
– Но менты думают, что ты его завалил.
– Они меня на понт брали. Чтобы расколоть. Но я про вас и слова не сказал.
– А то Юрьев не понял, от кого сюрприз. И Серба на меня валят. Что это все значит? Говори! – потребовал Вильям.
– Менты совсем оборзели!
Вильям опустился в кресло, забросил ногу на ногу и движением руки велел Шаповалову подняться.
«Менты действительно нюх потеряли, – подумал он. – Зыков отказывается брать трубку, на контакт не идет. Все потому, что мне шьют Серба. Замараться Зыков боится. А сегодня еще и на Шаповалова наехал. Как будто не знает, кто за ним стоит.
Юрьев – отдельный разговор. С ним особые счеты. Надо было вчера бутылку в дом забросить. Зря я решил не доводить дело до греха».
– Ты ведь знаешь, где они сейчас, – тихо сказал Вильям.
– Все сделаю! – встрепенулся Шаповалов.
– Но я тут не при делах.
– Само собой!
– Фотографии портить не нужно. Ливерный массаж, легкий, но плотный. – Вильям взял бокал с виски, сделал пару глотков.
Возможно, сейчас не время воспитывать ментов, но кто-то же должен поставить их на место. Начать нужно с оперативников, потом уже взять в оборот их начальника. Танаков обнаглел, думает, что нет на него управы.
Посиделки в ресторане «Винный погреб» подходили к концу. Помазов уже посматривал на часы. Жены у него не было, но имелась подруга, с которой он жил. Да и Максиму пришло время закругляться. Во-первых, его тянуло к Рите. Во-вторых, ей сейчас нельзя было оставаться одной. Мало ли что у Вильяма на уме.
– Танаков – мужик со странностями, – вжимая в стол кулак, сказал Зыков. – Мы привыкли. И ты никуда не денешься.
– Он у нас в отделе самый борзый, – заявил Помазов. – А вдруг ты будешь круче его?
– Ты же капитан Костин! – Зыков надавил на стол вторым кулаком.
– Кино в Москве осталось.
– Ага! Ты туда глянь! – Помазов повел головой в сторону соседнего столика, за которым в компании чахлого мужчины сидела ухоженная молодая женщина.
Майор давно заметил, какие взгляды она кидала на Максима.
– На меня женщины так не смотрят!
– У тебя подруга есть, ты ее любишь. Зачем тебе другая? – спросил Максим.
– Мужик – существо полигамное!
– И ненасытное, – добавил Зыков.
– Полигамное, ненасытное, завистливое и тщеславное. Может, мы тоже в кино сниматься хотим? – заявил Помазов.
– Есть кастинги, отправь резюме, жди, когда позвонят.
– А ты как в кино попал?
– Оно само ко мне пришло. У нас в ОВД фильм снимали, режиссер предложил мне роль.
– Так, может, и к нам придет?
– Сейчас в павильонах больше снимают. В районе Москвы или Питера.
– Но ты же можешь в кино вернуться?
– А с кем вы тогда работать будете? Без меня раскрываемость рухнет, – отшутился Максим.
– А если мы очень хорошо будем работать? – спросил Зыков. – Станем лучшей командой капитана Костина? Может, и нас возьмут вместе с тобой?
– Чтобы стать лучшей командой, нам нужно в кровь разбиться, заставить преступников говорить с нами на «вы» и шепотом.
– Легко! – Зыков глянул на Максима осоловелыми глазами и широко развел полы пиджака.
Светловолосая женщина за соседним столом заметила его пистолет, но улыбнулась Максиму. Знала бы, что у него-то как раз оружия и не было. Впрочем, ей требовалось от него совсем другое.
– Нет проблем! – Помазов провел над столом раскрытой ладонью.
В этот момент в зал ресторана вдруг ворвался омоновец в маске. Все как положено – автомат, форма, опознавательные знаки. Вслед за первым появились второй, третий. Зал стремительно заполнялся вооруженными людьми. Тишину взорвали грозные команды, громкие окрики, поднялся переполох.
Четыре бойца окружили столик, за которым сидели опера.
– Оружие! Наркотики! – заорал детина в маске.
– Лейтенант, слушай сюда! – Помазов полез в карман за удостоверением.
Но боец, стоявший за ним, вырвал из-под него стул, и Сергей оказался на полу.
– Эй, вы что творите? – заорал Денис.
Его тоже тут же опрокинули на пол. Максим ничего не сказал, но досталось и ему. На них набросились, обыскали, изъяли оружие, но на служебные удостоверения почему-то не обратили внимания.
– В машину их!
Напрасно Зыков пытался что-то доказать, а Помазов – угрожать. Их скрутили, вывели из зала, затолкали в микроавтобус, уложили животами вниз.
– Вы хоть понимаете, что с вами будет? – спросил Помазов.
– Это не менты! – тихо сказал Максим, легонько толкнув его в бок.
Дорога заняла минут пять, не больше. Их завезли в какое-то темное место, скинули на землю. Максим тут же схлопотал ногой в живот. Зыков простонал сквозь зубы. Помазов громко крякнул от сильного удара в грудь. Их били недолго, но в самые уязвимые места.
От болевого шока Максим потерял сознание. Когда он очнулся, ряженых уже не было. Рядом сидел Зыков. Одной рукой он держался за живот, а другой тормошил Максима. Помазов медленно, кое-как поднимался с земли.
– Что это было? – спросил он.
– Привет от Вильяма, – ответил Максим.
– Я же видел эмблему. Это наш ОМОН.
– А еще у них могли быть генеральские звезды, – с усмешкой проговорил Максим.
– Главное, никаких свидетелей. Блин, они мне селезенку отбили! – простонал Зыков.
– Так, а где оружие?
В свете далекого фонаря Максим заметил тускло поблескивающий предмет характерной формы. Это был ПМ. Чуть в стороне лежал и второй пистолет. А удостоверения у них и не отбирали.
Одни грызут ногти, когда нервничают, другие ломают сигареты. Первый вариант дешевле, но Максим не стал объяснять это Танакову.
Тот переломил в пальцах очередную сигарету, озадаченно взглянул на Помазова и спросил:
– В больницу точно не нужно?
– Вроде уже не болит.
– А у тебя? – Танаков посмотрел на Зыкова.
– Селезенка, кажется, на месте. А если нет, вскрытие покажет.
– Шутник. Ты что скажешь? – Танаков резко глянул на Максима.
– Да тут не говорить нужно, а Вильяма за жабры брать. Его работа.
– Я насчет побоев.
Странное дело, но у Максима уже тоже ничего не болело. Даже синяков на теле не было. Чувствовалась рука специалиста. Вернее, нога. И не одна.
– Душа болит. К мести взывает.
– Ты это брось. Здесь тебе не кино.
– В кино убивают понарошку, а в жизни – по-настоящему. Если не отомстим, то так оно и будет. – Максим улыбался, но не шутил.
– Значит, Вильям? – Танаков достал из пачки сигарету.
Максим с интересом глянул на нее. Любопытно, сломает или нет?
– Мы отпустили Шаповалова, а через три часа появились ряженые, – сказал он.
– А Шаповалова вы зачем трогали? – Танаков чиркнул зажигалкой, закурил.
Не сломал сигарету.
– Не надо было? – в ироничном тоне, но с самым серьезным выражением лица спросил Максим.
– Почему меня в известность не поставили?
– Виноваты. Товарищ Болдарев нас наказал. Теперь мы исправимся и дружно скажем ему спасибо.
– А ерничать не надо! – Танаков с размаха шлепнул по столу тяжелой ладонью.
Максим опустил голову и в приступе смирения положил руки на колени.
– Театра мне здесь не нужно! – уже спокойнее сказал начальник.
Максим хотел было заметить, что здесь не театр, а цирк с хищниками. Но кривляться уже поздно.
Дверь открылась, в кабинет вошел Анисимов. Поздно уже, нормальные люди в это время как минимум ложатся спать. Но в отделе произошло ЧП, избиты сотрудники, хочешь или нет, а надо ехать на службу. Анисимов поступил правильно, как того требовал профессиональный долг, но вид у него при этом был такой, как будто он сделал всем одолжение.
– Что вы делали в ресторане «Винный погреб»? – с ходу спросил подполковник.
– Культурно отдыхали, – ответил Максим.
– Вы кто такой? – резко спросил Анисимов.
Максим поднялся, представился.
– Оперуполномоченный. Капитан. А есть начальник отделения уголовного розыска, майор. – Анисимов не просто посмотрел на Помазова, он вонзил в него взгляд. – Почему на вопрос, поставленный мною, отвечает младший по званию и по должности?
– Потому что младший по званию и должности был инициатором этого мероприятия, – сказал Максим. – Значит, с меня и спрос.
– Вы пьяны, товарищ капитан!
Максим развел руками. Он уже давно не был пьян, но в крови оставалось энное количество промилле. Подполковник Анисимов может заставить его сдать анализ и даже лишить водительских прав. А чем ему еще заниматься? Не наказывать же тех, кто посмел поднять руку на сотрудника полиции.
– Объяснения написали? – спросил Анисимов.
– Пишут, – ответил Танаков.
– Как закончат, мне на стол. А потом всех провинившихся в кабинет! По очереди!
Анисимов вышел и громко хлопнул дверью. Максим усмехнулся ему вслед. Провинившихся!.. Коротко и ясно. Все-таки решил Анисимов наказать Вильяма. Он заставит его бояться! Для того и будет бить своих.
– Ну и чего сидим? – Танаков положил на стол чистые листы. – Берем ручки, пишем объяснения.
– И проникаемся чувством вины, – с таким же серьезным видом сказал Максим.
– Острить нужно было, когда за стол в ресторане садился.
– Дело не в этом, а в том, что нас избили.
– Разберемся.
– Когда-нибудь, – буркнул Помазов.
– Что? – Танаков выстрелил в него взглядом.
– Ой! – Максим схватился за почку, изображая приступ боли.
– Все в порядке? – встрепенулся начальник.
– Как в американском кино, – сказал Максим и закрыл глаза. – Почку вырезали, товарищ полковник! Но все в порядке! А вторую вырвут, будет еще лучше. Мне в больницу нужно! – Капитан поднялся.
За ним последовал Зыков:
– И мне!
– И мне! – не остался в стороне Помазов.
– Может, «Скорую» вызвать? – голосом Танакова спросил Максим, открыл дверь и уже в своей манере ответил: – Мы еще объяснительные не написали, товарищ подполковник! Не возьмет нас «Скорая». Нельзя без объяснительной!
– Юрьев! – крикнул ему вслед Танаков, но Максим и не думал останавливаться.
Пусть тот попробует задержать его силой. А он на это способен. Если чужие люди могут безнаказанно избивать оперов, то почему своим нельзя?
Офицеры вышли во двор.
Со стороны ворот полыхнули фары, к зданию подъехал микроавтобус. Открылись дверцы, появились омоновцы. Максим напрягся. Неужели снова?..
Но на этот раз спецназовцы были настоящие. Об этом можно было судить хотя бы по тому, что из машины они вывели Вильяма.
Болдарев был в наручниках. Его вели, не позволяя поднять головы, но все же он умудрился злобно глянуть на Максима.
Юрьев и Зыков переглянулись. Неужели справедливость восторжествовала?
– Рома! – Помазов подошел к оперативнику из убойного отдела, который направлялся к зданию от своей машины.
Капитан Чусов остановился, с усталой улыбкой глянул на него.
– Волков на хранение принимаете? – спросил он.
– Можем даже чучело из него сделать, – ответил Зыков.
– Если только по решению суда.
– А судить за что будут?
– У Болдарева ствол на квартире нашли, с его пальчиками. Из этого пистолета Серба завалили.
Чусов как-то странно глянул на Максима, хотел ему что-то сказать, но сдержался.
– До завтра у вас пусть побудет, – заявил он, обращаясь к Помазову. – А утром мы его в СИЗО заберем.
– Все так серьезно?
– Очень. – Чусов взял Помазова за руку, потянул на себя, и они направились к зданию. – Мы свою охрану оставим, не обижайся.
– Слышал? Они свою охрану тут оставят. Ты не обижаешься? – с иронией спросил Зыков.
– Пусть лучше в стену замуруют, – ответил Максим.
– И забудут, где именно.
– Поговорить бы с Вильямом.
– Если он вдруг на меня наговаривать начнет, не верь, – заявил Зыков. – У меня с ним общих дел нет. А если что-то и было, то граммов на сто, не больше. Да и не надо тебе с ним беседовать. – Зыков отвел взгляд в сторону.
– Почему?
– А почему тебя Шипунов допрашивал? Тебя не подозревают, но настороженность выразили. Еще подумают, что ты Вильяму помогаешь.
– После того как нам наваляли?
– А ты уверен, что это Вильям?
– А кто?
– Да хрен его знает. Ты думаешь, почему Вильяма сюда привезли? Могли бы в управлении закрыть. Или в Западном, там свой изолятор. Может, от Острого прячут? Если в Западном закроют, Острый узнает. А у него там люди.
– А у Острого какой интерес?
– Если Вильяма не будет, Острый его «Щит» под себя возьмет. Появится у него охранное предприятие «Щит и меч». На весь город. Щит и меч – символ правосудия. Вот и подумай, чья здесь власть будет.
– Думаешь, Острый подставил Вильяма?
– Есть такие мыслишки. Если это Острый с Вильяма стружку снимает, то мой тебе совет, держись от него подальше.
– Хорошая мысль, – сказал Максим. – Но есть еще лучше. В больницу, я думаю, уже поздно ехать. Давай по домам.
Зыков кивнул. Ему эта мысль тоже понравилась.
Половина второго ночи. Тяжесть прожитого дня валила с ног, а времени на отдых оставалось совсем чуть-чуть. Вот это и есть государева служба. Максиму снова приходилось привыкать к работе в режиме ошпаренной кошки. А возраст уже не тот.
– У тебя одежда грязная, – заметила Рита, обласкала его нежной улыбкой и стала расстегивать на нем рубашку. – Карман порван. Я зашью и постираю.
– Завтра.
Она раздела Максима и повела в душ.
– Что это? – Рита провела пальцами вдоль его поясницы.
– А что там?
– Синяк.
– Я думал, не осталось.
– Ты дрался?
– Вряд ли это можно было назвать дракой.
Максим зашел в ванную, а когда принял душ, появилась Рита. Она взяла полотенце, вытерла его и упаковала в банный халат. На кровати в спальне стоял поднос. Кефир, слойки с повидлом.
– Вообще-то, я ужинал. Но это было так давно.
Максим лег, взял пирожок. Он лежал, жевал, наслаждаясь вкусом, а глаза сами по себе закрывались. Рита обняла его, грудью прижалась к плечу. Он ощутил мелкую дрожь в ее теле, какая бывает у мурлыкающей кошки.
Максим засыпал. Рита вынула из его рта остаток пирожка, убрала из руки стакан с кефиром. Она должна была так сделать. Максим не возмутился, но глаза его открылись сами по себе.
– Спи! – Рита крепко прижалась к нему.
Но спать уже не хотелось.
– Ты спрашивала, с кем я подрался.
– С кем?
– Это Вильям нашу клумбу сжег.
– Ты с ним сцепился? – В ее голосе тихо прозвучали тревожные нотки.
– Хуже. Он своих быков подрядил. Это была не драка, а избиение. И мне досталось, и ребятам.
– И что теперь?
– Вильям арестован.
– Это хорошо, – сказала Рита.
– Но не из-за нас. Его подозревают в убийстве Серба.
– Да, ты говорил.
– Орудие убийства нашли. Пистолет. С пальчиками Вильяма.
– Он что, сам стрелял? – Рита даже отстранилась от Максима, чтобы видеть его лицо.
Как будто он мог ей соврать.
– Нет, конечно. Зачем ему это, когда у него столько боевиков?
– Может, Вильям побоялся довериться им? Все-таки Серб – вор в законе, за него особый спрос.
– А зачем он ствол у себя на квартире хранил?
– У себя?
– А у кого еще?
– Не знаю. – Рита пожала плечами.
– Чусов не сказал, на какой квартире. У него что, их несколько?
– Он человек богатый. Квартира у него не одна. Шипунов спрашивал, я назвала адрес той, в которой жила, когда этот вот дом строился.
– Да? – Максим ревниво глянул на нее, чем очень смутил Риту.
– Я не хотела говорить тебе об этой квартире. Но ты и сам мог бы о ней узнать. Ты же ездил на задержание?
– Нет.
– Но мог бы поехать.
– А почему ты думаешь, что пистолет нашли именно на этой квартире?
– Я думаю?.. – встрепенулась Рита. – Вовсе нет. Просто разговор о квартирах зашел. Ты мог узнать, что я Шипунову адрес сказала. Я что, оправдываюсь? – Она удивленно вскинула брови.
– Оправдываешься. Потому что запуталась.
– В чем?
– В том, в чем ничего не понимаешь.
– Почему не понимаю? Вильяма арестовали. За убийство. Его посадят, и он больше не будет кидать горящие бутылки в наш огород.
– Браво! – Максим хлопнул в ладоши, обнял Риту и прижал к себе.
Она уютно уложила ладошки ему на грудь.
– Хорошо, если пистолет нашли на той самой квартире. Значит, я помогла его посадить. Я так от него устала!
– А от меня?
– Как я могу от тебя устать? – Рита мягко улыбнулась. – С тобой я чувствую себя космонавтом. Потому что ты для меня – целая вселенная.
