Глава 8
– Подъем! Все – подъем!
Я бежал по коридору, бил ногой в двери, из-за которых выскакивали ошеломленные, ничего не понимающие люди – многие из них вооружены, и хотя, кроме меча или кинжала, ничего нет, даже одежды, ясно было – эти вояки готовы к бою и так просто свою жизнь не сдадут.
Бегать отягощенным грудными железами, оказывается, не так просто – они неприятно дрыгались вверх-вниз, и все время хотелось их перевязать, превратив себя в нормального человека! Хмм… в мужчину! Мдаа… не женское это дело – война.
Когда в коридоре собрались все, кого хотел видеть, я указал на дверь в мою спальню и громко крикнул:
– На меня было совершено покушение! Кто-то пытался меня отравить! Начальник охраны – ко мне!
Главный охранник был спокоен, но бледен. Он знал, что может сейчас последовать – настоящая «мамашка» если не располосовала бы его пополам, то скорее всего начистила бы морду за то, что кто-то сумел проникнуть в святая святых. Нет, ну в самом деле – хозяйка спит себе, видит сны, как кувыркается с новыми мужиками, и тут на нее нападают! Травят! И кто в этом виноват? Ведь кто-то же должен быть виноват!
– Я расследую дело и строго накажу виновных! – Охранник был так же невозмутим и спокоен, и в лицо его стал возвращаться розовый цвет. Понял, что кары сию минуту не последует, а значит, могут не последовать никогда.
– Не до того! – строго, весомо приказал я. – Берете Эйлара, и в храм, к Седиону. Готовьте его к церемонии восшествия на трон!
– Как, ваша милость?! – удивился один из мужчин, стоявших справа от меня (Арунас, ближайший сподвижник, – выдала услужливая память). – Он же еще не в себе! Как можно?!
– Я сказала – можно, значит, делайте! – взвизгнул я, добавив в голос безумной истеричности. – Чего стоите, быстро! А мне новую тунику с гербом рода! Слуги, быстро! Седиона предупредите – будет возмущаться, я его кишки на алтарь намотаю! Так и скажите – я сделаю, пусть не сомневается! Бегом! Все!
Никто не спросил – с чего я решил… решила, что мой сын жив? Никто не поинтересовался, с какой стати нужно ускорить процесс? Госпожа сказала – все побежали!
Есть свои преимущества в самодержавии. Или в самодурстве. Когда тебя знают как больную на голову, необычайно опасную тварь, твои приказания выполняют не раздумывая, лишь бы только гнев полусумасшедшей бабы не пал на твою несчастную голову. Я их прекрасно понимаю. И одобряю. Особенно сейчас.
Через полчаса процессия двигалась по направлению к храму – впереди отряд вооруженных бойцов, позади отряд, с боков – я прикинул, всего здесь было не менее тысячи клинков. Это и охрана, и несколько рот королевской гвардии, присягнувших будущей королеве.
Предатели, мать их за ногу! Я постарался запомнить имена всех предателей – предавший один раз, предаст и во второй. Приду к власти – всех, на хрен, под нож!
Опа! Вот это я рассуждаю! Личность «мамаши» рулит! Навела бы она тут порядок, точно! Только я бы этого не увидел. И девчонки не увидели бы. Нет уж, извини, «мама», придется тебе сгинуть. Судьба, что поделаешь? Оказалась не в том месте не в то время.
Заспанный настоятель «карманного» храма, готовый исполнить любое приказание «мамаши» (жить-то хочется!), стоял уже возле алтаря и ждал, мучительно зевая, сердито поглядывая на вход. Увидел меня, заторопился, подошел – почти подбежал, – зашептал в ухо:
– Как возможно?! Он же должен ответить на вопросы! Готов ли защищать свой народ, отрицает ли Темного Брата, и все такое прочее! Без этого обряд будет неполноценным!
Твою-то мать! Как я мог об этом позабыть?! И в самом деле – потом кто-нибудь может заявить, что правитель не отвечал на вопросы и вообще ничего не соображал, и тогда уже дело хреново! Найдутся бунтовщики, которые пойдут с этой вестью по свету, и… в общем, все худо. Надо как-то выкручиваться!
– Я должна была отдать распоряжение! – хрипло, хватаясь за горло, сообщаю я. – Командиры, ко мне! Слушай мою команду! Соратники! Помощники! Ко мне!
Все мои вельможи во главе с Арунасом собрались передо мной, смотрят настороженно и вроде как недоверчиво. Что-то им не по нутру. Подозревают? Командиры подразделений чуть сбоку – не любят смешиваться со штатскими, как и всегда. Три помощника – знатоки законов, секретари – бумаги-свитки наготове, перья – ждут, чтобы записать.
– Мой приказ! – хрипло, якобы перемогая нездоровье, объявляю я. – Дожидаться, когда очнется мой сын, не расходиться! Когда очнется – тут же короновать! Я удаляюсь, так как нездорова! Но скоро я вернусь и тех, кто осмелится нарушить мой приказ, – посажу на кол! Разрежу на части! Кожу живьем сниму! Ясно?! Ясно. Седион, проводи меня куда-нибудь, где можно лечь. На меня сегодня совершено покушение, и у меня кружится голова. Ну что ты встал, веди! И чтобы дверь запиралась – я не хочу, чтобы меня беспокоили!
И мы пошли, оставив за спиной ошеломленные лица подчиненных, стоявших в гробовой тишине. Представляю, что они сейчас обо мне подумали. Небось сто раз пожалели, что со мной связались! Ну, ничего… скоро эта тишина закончится!
Меня привели в небольшую келью со сводчатым потолком, вмещающую только широкую, подозрительно широкую кровать. Вот зачем настоятелю храма кровать, в которой, кроме него, уместятся еще четыре служанки? Подозрительно! Ему нужна кровать шириной в полметра, эдакая лавка, чтобы слегка поспать и опять думать о спасении своей души! И душ своего народа, погрязшего в разврате! А тут что за сексодром?! Ох, нечисто это все…
Ну да ладно, постель относительно свежая, на двери засов – так сразу не вломиться (кстати – и засов в тему к широкой кровати! Заперся – и вытворяй!), потому можно спокойно заняться своими делами. Завоеванием трона, укреплением нравственности и всяким таким делом, достойным великого короля.
Впрочем, с укреплением нравственности можно и подождать. Нельзя же так сразу – рраз! – и укрепил. Нужно это делать постепенно, без тяжких для народа запретов, иначе можно и революцию получить, когда верхи и низы хотят, да им не дают! Революционная ситуация называется!
Практически вытолкав настоятеля за порог, я с облегчением свалился на постель, предвкушая, как снова займу мужское тело. Нет, я люблю женщин и тела их люблю – даже очень! Но только не тогда, когда сам сижу в этом самом теле. В голове начинают блуждать такие мысли, возникают такие желания, что… даже думать об этом неохота.
Я выскочил из тела «мамаши» довольно легко – можно сказать, без всякой задержки. Возможно, потому, что подсознательно знал, что не задержусь в нем надолго, а значит, укрепляться, пускать «корни» будет просто глупо. Вот тело Эйлара – это совсем другое, это уже мое. В нем мне жить долго и, надеюсь, счастливо.
Зависнув над сброшенной «оболочкой», я вдруг почувствовал укол сожаления – все-таки красивая баба! Была бы она страхолюдиной, какой-нибудь коротконогой прыщавой уродкой с носом-картошкой, тогда бы не так ее жалко, хотя и понимаю, что все это иррационально – разве некрасивая виновата в том, что она некрасива? Если бы можно было как-то перебросить «мамашку» в другое место, в другой мир…
Хмм… в другой мир? Это надо будет обдумать. Потом. Когда все закончится. Не сейчас.
Метнулся к телу Эйлара, но прежде чем нырнуть в него, завис, прислушиваясь к тому, что говорят вокруг. А вокруг, само собой, обсуждали поведение своей предводительницы, а еще – перспективы, возникшие от перемены фигур на «шахматной доске». Например – отмену пошлин на вывоз металла в чушках, исключительное право на торговлю тканями из империи и всякую такую чушь, которая не совсем чушь или совсем не чушь – разве перевороты делаются не ради денег? Разве власть не конвертируется в валюту?
В основе всего всегда лежат деньги, даже если политиками это преподносится как необычайное, щедрое и абсолютно безвозмездное деяние. Как сказал в разговоре о наемных работниках один мой знакомый предприниматель, ныне покойный: «Боюсь бессребеников – они больше всего воруют!» Я тоже уже вволю насмотрелся на политиков, которые все о стране думают, аж кушать и спать не могут, – обычно это и есть самые главные ворюги. Не все, конечно, но исключения лишь подтверждают правила.
Вот и сейчас – переворот будет представлен прогрессивным актом свержения негодяйской власти, не дающей народу жить легко и свободно, а что в оконцовке? Просто одни богатеи займут место других богатеев, чтобы нажиться, нахапать гораздо больше, чем они могли это делать раньше, до убийства своего законного властителя.
Проскользнула еще одна струя в этом потоке ожиданий – я услышал, как несколько человек обсуждали перспективы изменения политики в отношении людей. Например – разрешит ли «мамаша» смешанные браки, как обещала. И мне показалось, что народ-то в большинстве своем за отмену драконовских мер по самоизоляции!
Кстати сказать – а «мамаша»-то хотела их кинуть, точно. Не получили бы они никаких послаблений. Более того – по крайней мере половина из тех, кто ее поддержал во время переворота, должны были уйти под нож. Предатели, а кто ценит предателей?
В общем-то ничего нового я не услышал. Ничего заслуживающего внимания. И тогда нырнул в тело Эйлара.
Ооо… эти старые перчатки! Ооо… эти разношенные ботинки, пахнущие потом и прогулками под дождем! Эти старые джинсы, в которых можно сесть прямо под куст, не боясь испачкать или порвать! Только тот, кто наслаждался юзанием старых, проверенных временем вещей, поймет мое наслаждение от вхождения в тело Эйлара!
Мое сознание как-то сразу, без микрошока улеглось в голове носителя, миллионы психонитей пронизали мою – не мою плоть, опутав нервы, мышцы, кости сетью невидимой паутины, крепкой, липкой, такой липкой, что теперь я засомневался, что когда-нибудь смогу покинуть это, теперь уже ставшее родным тело! Честно сказать, я испытал облегчение, сравнимое с оргазмом, когда ты долго, начиная с ухаживания и предварительных ласк, идешь к вожделенной разрядке и только сейчас, в этот момент понимаешь, что хотел именно этого – яркого, красивого, с полной отдачей чувств наслаждения! Того наслаждения, ярче которого нет ничего на всем белом свете!
Как хорошо ощутить свои сильные руки, ноги, свое затекшее от лежания, но здоровое и крепкое тело! Ну да – нюх у меня теперь похуже, чем у кота, так зачем мне вынюхивать тысячи оттенков запаха потных тел людей, скопившихся у входа в храм? Слух теперь хуже? Так зачем мне слышать, как шуршит мышь, доедая кусочек ритуальной тризны, закатившийся под алтарь, и бурчание в животе приспешника интриганки, время от времени пускающего «шипунов» и делающего вид, что это не он испортил воздух!
Кстати сказать – слух фейри очень даже хорош, острее, чем у обычного человека, раза в три.
Зрение? Кот лучше видит в темноте за счет своих вибрисс, но пусть он попробует разглядеть маленького жучка за несколько сотен метров и послать в него стрелу так, чтобы она попала прямо в центр блестящей хитиновой спины! Не сможет, нет. А вот Эйлар однажды это смог! И сможет еще не раз! Потому что он (Я!!!) сверхчеловек, выжимка всего лучшего человеческого, что есть на всем белом свете!
Одного у меня нет – ложной скромности. Зачем преуменьшать свои достоинства, ведь правда же?
Когда я-Эйлар зашевелился и открыл глаза, люди из свиты моей «мамаши» загомонили, повскакивали с земли – те, что уже успели на нее сесть. Настоятель храма, для быстроты бега задирая подол узкой туники, бросился ко мне, вглядываясь в лицо и делая знаки служкам позади себя. Те куда-то сразу исчезли, настоятель сделал полупоклон и обратился ко мне, каждым своим словом подчеркивая значимость великого события:
– Наш будущий правитель, настоятель храма Создателя приветствует твое возвращение из мира мертвых! (Хотелось сказать: «Ты чего несешь? Не летал я никуда! Какие мертвые, болван?!») Готов ли ты принять бремя правления страной, в силах ли ты начать служение своему народу, своей родине?
Ясное дело – я прямо-таки горел желанием принять бремя и начать служение – о чем тут же и заявил, предварительно прочистив охрипшее, пересохшее от долгого бездействия горло. Настоятель заметил, что я скриплю, как несмазанный подшипник, и мне тут же подали золотой кубок, на котором были выгравированы рисунки, рассказывающие о создании мира Создателем.
Мда… Богатый храм! Мечта конкистадора. Интересно – а если империя найдет способ пробраться через Стену? Если она ее все-таки уничтожит? Жутко даже представить, что здесь начнется! Богатая, но при всем при том маленькая страна всегда должна быть настороже – слишком много охотников зарятся на ее богатства! Об этом надо будет хорошенько подумать…
Возведение на трон нового правителя не заняло слишком много времени, и, честно сказать, я был даже разочарован. Ни тебе колоколов, ни тебе дудящих фанфар – строгий, аскетичный обряд, призванный показать, что новый правитель чурается Темного Брата и всей эдакой бесовщины, а еще хоть что-то соображает, когда ему задают прямые и недвусмысленные вопросы типа: «Будешь ли ты заботиться о благосостоянии твоей страны?» Ну вот что можно ответить на такой вопрос? Хоть кто-нибудь в истории фейри ответил иначе? «Нет, я не буду заботиться о благосостоянии, а только лишь жрать, пить, кувыркаться с бабами, и вообще – всячески прожигать жизнь! Для того и занимаю трон!» Смешно, ага!
Есть такие вопросы, которые и задавать-то глупо. Помню, остановил меня гаишник и спрашивает, строго глядя на меня взглядом-рентгеном: «У вас есть запрещенные к владению предметы? Оружие, наркотики?» Я не выдержал и говорю: «Вот зачем вы спрашиваете? Если у меня нет оружия и наркотиков, я скажу – нет, не имею! Если они у меня есть, я все равно скажу, что их у меня нет! Так зачем тогда спрашивать, получая каждый раз однотипный ответ?» Ничего не сказал гаишник. Вернул документы и отвернулся. Оно и понятно. Даже дураку!
После завершения процедуры четверо кряжистых, слишком массивных и высоких для фейри бойцов подняли над головами ритуальный золотой щит, который заранее принесли сюда из дворца, сняв со стены в тронном зале правителя. На щите, само собой, стоял я – балансируя, как гимнаст, и надеясь на хороший исход. Грохнуться и сломать шею в этот самый момент было бы очень забавно, но непродуктивно.
– Славься, Эйлар, правитель Настии! Славься! Славься! Славься!
Ну, вот и все. Теперь занять место на троне, и понеслось – править! Правда, я плохо представляю, как все это происходит – кто чем командует, где тут казначей и где главнокомандующий – прежних-то поубивали, а «мамочка» не оставила четкой информации о том, кто будет кем. Снова в нее нырять? Ох, как не хочется! Бросать тело Эйлара, снова становиться котом?
– Мой правитель, будут еще распоряжения? – Настоятель подобострастно поклонился, и я вдруг вспомнил, почему он оказался на крючке у «мамаши». У него сын от рабыни! И мало того, что от рабыни, – он записал его своим служкой, якобы тот из семьи фейри, погибшей в войне! Полукровка! А потому должен быть сдан в рабы. Или убит. И мать его убита. А сам настоятель изгнан! Отступник! А еще – нарушитель законов храма – он не может иметь детей, он должен был посвятить себя служению Создателю. А потому еще будет отлучен от Веры, если афера раскроется. Стоит только узнать об его «грязной» тайне кому-нибудь из настоятелей, и… каюк!
Хмм… так-то молодец «мамаша». Прямо-таки ФБР! Гувер!
Смотри-ка… а кое-что в памяти у меня все-таки застряло! Оказывается, я цепляю куски информации своей душой и уношу их с собой! Неплохо, совсем неплохо…
– Жениться хочу! – Я понизил голос почти до шепота. – Готовь церемонию!
– А на ком желает жениться правитель? На госпоже Леокардии, вероятно? – Настоятель расплылся в сладкой улыбке, но мне почему-то в его улыбке привиделась издевка. Глумится? Жениться на матери – что может быть отвратнее, против всех законов мироздания! Хотя… фараоны вон женились исключительно на сестрах, и ничего… только дети рождались уродами, а так – все нормально. Ну и жили недолго.
– Нет. Я желаю жениться на госпоже Амалии! – Голос мой был негромким, но слух у фейри отменный, и первые ряды подвижников «мамаши» вдруг затихли, услышав невозможное. – Да, я желаю жениться на баронессе Амалии!
Я повысил голос, и на храм опустилась звенящая тишина:
– Приведите сюда госпожу Амалию и госпожу Элену! Быстро!
Никто не шевельнулся. Лица людей, недавно такие довольные, радостные, сделались кислыми и хмурыми. Никто не спешил исполнять мои приказания, никто не бежал как ошпаренный, чтобы привести моих подружек. Облом! Вот это я правитель… охренеть! Пустое место! Меня просто игнорируют! И что делать?
– Отведите меня к госпоже Леокардии! – холодно приказал я, готовясь к неприятному. – Быстро!
Настоятель несся, будто я сейчас воткну в его зад что-нибудь вроде шила или кинжала с локоть длиной. Я его понимал – оказаться между свитой королевской матери и законным правителем, хоть и не имеющим власти, – дело совсем не веселое!
– Иди к алтарю! Я поговорю с матерью! – приказал я, останавливаясь у закрытой двери. – И чтобы никого рядом не было! Совсем никого! Увижу, что подслушиваете, – уши обрежу! Пошел!
Для пущего эффекта я изобразил, что сейчас врежу несчастному настоятелю по бритой башке, он отпрянул, и как-то странно, кривясь на один бок, понесся назад, к ожидавшим в зале «революционерам». Я же, не теряя времени, ворвался в келью и буквально запрыгнул на кровать, где лежало тело «мамаши».
Ай! Больно! Ну что же это такое?! Опять едва не потерял сознание, выходя из Эйлара. С минуту приходил в себя, разгоняя тошноту, – но я теперь уже в теле Леокардии.
Прыжок с кровати – закружилась голова, едва не стошнило. Сглотнул, заставил себя не торопиться, постоял несколько минут, привыкая, проделал упражнения для разогрева мышц. Сейчас все решится. Или сдохнем, или я буду на троне, в теле Эйлара, женатым на Амалии и… Элене? А почему нет?
Прихрамывая, изображая слабость, побрел к выходу, плотно прикрыл дверь, бросил служке, болтающемуся чуть поодаль:
– Если кто-то войдет без разрешения – убью! Не подходить к келье!
Парнишка (вроде как сын этого самого настоятеля) испуганно закивал головой, отступил в сторону, пропуская меня. Я пошел дальше, туда, где грозно молчала толпа настороженных, угрюмых соратников. Теперь нужно как-то убедить их привести сюда девчонок и заставить всех поверить в то, что я сейчас скажу.
Только – что именно я скажу? Создатель, помогай! Дай красноречия! И ты, «мамаша», помогай – чего ты им там несла, когда подбивала на бунт? Ох, нелегка ты – жизнь политика! Ну, поехали!
– Слушайте меня, мои верные соратники! (О господи! Пафос аж зашкаливает!) Вы знаете, зачем мы сделали то, что мы сделали! А если не знаете – я расскажу! Мы хотели, чтобы наш народ жил лучше, чем сейчас (Уж куда лучше-то, чертова кошелка?! Как сыр в масле катаетесь!), чтобы нас не тянули назад старые законы, никому не нужные, глупые указы глупых королей! Чтобы у власти были современные молодые люди (Ты, что ли, молодая, черт тебя подери? Двести лет! Хотя… на фоне тысячелетних…), чтобы старики не могли мешать нам, молодым, двигать прогресс! Чтобы наша раса снова стала великой, вышла из-за Стены, чтобы мы, народ Настии, правили этим миром!
Я помолчал, делая театральную паузу, и украдкой огляделся – слушают или нет? Слушают, да еще как слушают!
– Ради этого нам пришлось пойти на жертвы! Я потеряла мужа, который отдал свою жизнь за будущее нашего народа (И был закопан, как дохлый баран, – без почестей и салютов. Лютая ты, «мамашка»!). Нам пришлось уничтожить того, кто не давал нашему народу двигаться дальше, – самого правителя. Так кто же должен сесть на трон? Кто достоин управлять этой страной? Чья кровь чище, чем кровь кого бы то ни было в этой стране? (Ага, особенно после того, как ты нанюхаешься наркоты, – ну такая чистая кровь, аж за душу берет!)
Пауза и крики:
– Твоя! Твоя кровь! Правь нами!
– Моя. И моего сына. Моего сына Эйлара! Умного, смелого, сильного бойца и справедливого наста! Наста, который думает за всех нас! Я специально говорила о том, что хочу выйти за него замуж! Чтобы скрытые враги клюнули на эту удочку и попытались меня убить! И они попытались! Меня отравили! И жить мне осталось совсем недолго – так сказал лекарь, которому я верю. Но так же я верю в то, что вы не останетесь одни! Мой сын продолжит мое дело, мой сын, который в курсе всех наших договоренностей, и он исполнит их! Исполнит полностью, и более того! Вы, те, кто меня поддержал во время переворота, не будете забыты.! Вы все будете вознаграждены за вашу верность! (Ага, сцуки, я все помню, предатели поганые! Вознагражу – не донесете!) Но самое главное ваше вознаграждение – это знание о том, что вы помогли своему народу! Теперь будет снят запрет на браки между настами и людьми, запрет на рождение детей от настов! И каждый, кто будет иметь в крови хоть капельку крови настов, будет считаться настом! А что это значит? Это значит, что наш народ будет размножаться… как люди! Быстро! Много! А при наших боевых умениях, при нашей долгожизни мы в скором времени размножимся настолько, что сможем легко противостоять людскому племени и вскорости погоним его назад, туда, откуда они пришли! Вернем наши земли, наши леса, поля, заставим людей работать на нас и будем богатеть, богатеть, богатеть! Вы хотите богатеть?! Вам надо богатеть?! Вы мечтаете разбогатеть?! Тогда восславьте меня и моего сына, правителя Настии!
При каждом слове «богатеть» толпа шумела все больше и больше, лица фейри краснели, они подпрыгивали, разрубали воздух рукой: «Да! Да! Да!» Нет, хорошо все-таки, что я иногда смотрел политические ток-шоу. Многому научился от болтунов, которые там витийствуют. Главное, что усвоил, слушая болтовню политиканов, – это то, что в предвыборный период можно обещать все, что угодно. Все, что надо народу. Ну а потом… потом – суп с котом! Хмм… нет – с котом не надо. «Это не наш метод!» – с котом.
– Первым указом моего сына будет указ о том, что каждый из настов может иметь столько жен, сколько хочет! Хоть сотню!
– Ааааа! Ыыыыыы! Славься!
(Самцы чертовы, хотите гарема, да? Получите! Не растрясите…)
– И каждый из настов может жениться на ком угодно, хоть на ослице – это его законное право!
– Ыыыы! Ааааа! Славься!
(Хорошая шутка! Народ любит политиков, которые умеют шутить – особенно ниже пояса. Хмм… да. И туда – тоже).
– Браки с людьми теперь не вне закона! Потому сегодня мой сын женится сразу на двух женщинах – на Элене, отрекшейся от престола, женщине королевской крови, и на Амалии, дочери важного имперского чиновника, – для того, чтобы лучше наладить связи с Застеньем! Так поддержим моего сына, ради нашего народа пошедшего на жертвы! (Какие, к черту, жертвы? Чего я несу? Двух жен-красоток – жертвы? Ну… вообще-то да, заездят ведь, все соки высосут! Особенно с их характерами. Амалия-то еще ничего, а вот Элена… интересно, как она отреагирует на свое замужество? И на вторую жену?) Славься, правитель Настии! Славься, король Эйлар! Да, король – теперь наш правитель будет называться королем, как у людей, потому что мы теперь будем другим народом – сильным, могучим, не этими жалкими остатками нации былого могущества, загнанными за Стену, униженными, задавленными, – нет, настоящим народом! Расой всемогущих, расой великих! Славься, король Эйлар! Славься! Славься! Славься!
Народ скандировал вместе со мной, и я чувствовал гордость и удовлетворение от достигнутого эффекта. Вроде как получилось! Эх, и голова же я! Гений, право слово!
– Приведите сюда невест короля Эйлара и приготовьте их к церемонии!
Наклонился к ошалевшему от происходящего ближайшему своему соратнику, тихо сказал:
– Амалии дайте то же самое снадобье, что и Элене, прежде чем снимать ошейник антимагии. Иначе она может всех испепелить. Девочка расстроена, она не в курсе нашего плана.
– Честно сказать, я тоже был не в курсе, – пробормотал вельможа с легким поклоном. – Простите, моя госпожа, я вас недооценил! Вы бы могли предупредить меня… а то я вдруг подумал, что… Но не важно! Сейчас будет исполнено. А что будет с вами?
– Я отравлена, друг мой, – как можно более искренне сказал я и чуть пошатнулся в подтверждение сказанного. – Я удаляюсь. Все дела будете иметь с моим сыном, слушайте его так же, как и меня. Вам с ним придется много поработать – создать много законов, хороших законов! Он знает, какие законы нужны, а ты ему в этом поможешь. Внакладе не останешься, гарантирую! Будешь первым после короля! Будешь его советником! Мы с ним все уже обговорили. Подсказывай ему, учи, как надо править страной. Он будет тебя слушать! Главное – давай правильные советы!
– Да, моя госпожа! (Глаза радостно блестят – доволен, сучонок! Так и видит марионетку на троне и себя, кукловода, за спиной короля!) Я готов! Я оправдаю доверие!
Еще бы ты не был готов! Небось дух захватило от перспективы, а? Король-марионетка, и за его спиной вот такой упырь, который рулит всем, до чего может дотянуться! Пусть себе так думает… а там мы посмотрим, кто из нас правит и кто кукловод!
Я побрел туда, где оставил свое тело, и увидел, как дверь в комнату захлопнулась и от нее отбежал перепуганный служка. Что он там видел? Вернее – что успел увидеть?
Я шагнул к парнишке, схватил его за шею, и…
– Не надо, госпожа! Не убивайте его! – Настоятель был бледен как мел, руки его тряслись. Перепугался и задыхающийся в моих руках служка, под ногами которого образовалась вонючая лужица.
Я выпустил глотку парня, переведя дух, и меня самого едва не затрясло – если бы не подоспел отец парнишки, свернул бы ему шею. Мгновенно – сломал бы, как сухую тростинку! «Мамаша» сделала бы это не задумываясь. Как едва не сделал и я.
– Я предупредила не заглядывать в комнату! – шипя, как змея, сказал я. – Если вы скажете хоть слово кому-нибудь о том, что видели, – умрете оба!
– Да мы ничего не видели! Я ничего не видел! – залепетали мои собеседники, и я вдруг подумал – и правда, чего дергаюсь? Что они вообще могли увидеть? Ну – спит на кровати король, и что? Что тут такого? Накручиваю себя, как идиот! Паранойя, право слово!
Снова в комнату, снова на постель – прыжок! И я уже в Эйларе. Теперь уже было не так комфортно в него забираться, как раньше. Устал прыгать. На самом деле – устал!
Минут пять полежал – все равно спешить особо некуда. Королю – куда спешить? Пусть они меня дожидаются, а не я их. Девчонок нужно приодеть – ну не с голыми же задами им сочетаться браком со своим повелителем?
Хе-хе-хе… а как я быстро привык – «повелитель», «король»! А кто я был раньше?! И кем был? Простой разумный кот! Демон, овладевший телом кота! А теперь кто? Ого-го – «кто»!
– Вероятно, ты собой очень доволен? – Голос в голове заставил меня подскочить на месте, и я неосознанно зашарил на поясе, ища рукой рукоять меча. – Успокойся, никто не собирается тебя убивать! Нам просто было интересно посмотреть, что ты вытворяешь, вот и все.
Я потряс головой, не веря своим глазам – на постели возле меня сидели две кошки. Вернее – кот и кошка, угольно-черный и белоснежная. Бес и Баст.
– Вы-то как тут оказались?! – глупо спросил я, прекрасно зная ответ на свой вопрос.
– Не задавай глупых вопросов, не получишь глупых ответов! – фыркнул Бес. – Мы за тобой следим уже давно, и честно сказать – вообще не теряли из виду. Нам хотелось посмотреть, что же ты все-таки будешь делать, угрожает ли твоя деятельность нашему народу. И если угрожает, то…
– Убить меня? – Я напрягся, готовый к броску, но Бес пренебрежительно махнул в мою сторону лапой:
– Да говорю тебе – успокойся! Не тронем мы тебя. Теперь ты не наш. Теперь ты человек. Вот только есть одно обстоятельство и одно требование, которое ты должен выполнить. И мы от тебя отстанем. Не будем больше беспокоить.
– Какое? – нахмурился я, мучительно соображая – что же еще могут потребовать мои «гости»?
– Отдай нам нашего брата и живи как хочешь. Всего-навсего! – Бес ухмыльнулся, обнажив белые острые клыки, а Баст как-то очень по-человечески потерла нос лапой и вдруг подмигнула – весело, как озорная девчонка.
– Да не переживай ты так! – ментальный голос Баст был мягче, мелодичнее, чем резкий, «царапающий» голос черного кота. – Отдай занятого тобой брата Беса и будь человеком! Да и тебе будет легче жить! Небось мысли котовые мучают, а? Не хотелось мышку съесть? А о моем хвостике не вспоминал?
Баст элегантно повернулась, распушив хвост, и я вдруг почувствовал прилив крови… в нужное место. И правда – что за хрень?! Кот во мне так и сидит! И требует своего – котового! Но жалко как-то уже… привык я к четырехлапому…
Стоп! Это что такое?! А КАК я его могу отдать?! Каким образом? Я же умру!
– Вы с ума сошли! – повторил вслух свои мысли. – Я еще жить хочу! То есть я выкину из себя кота, и что тогда?! Жить-то мне как? А как я в Серый мир войду? Я же не выживу без котового тела! Без котовой магии! Вы требуете невозможного!
– Глупец! Он – полный болван! – фыркнул Бес и свалился на кровать, потешно потрясая лапами с розовыми подушечками, в которых, как я знал, прятались ужасные, острые, как серпы, когти. – Зачем тебе тело?! Ты – ДЕМОН! Ты можешь занять ЛЮБОЕ тело – если, конечно, хозяин тела не даст тебе отпор. И для того тебе не нужно тело кота! Ты превращаешь в поток энергии, в душу любое тело, в котором находишься! Ты можешь выйти в Серый мир и человеком! Ты вообще-то пробовал это делать? Эй, демон, чего застыл?
Я болван! Точно. Я понял это сразу после того, как Бес начал говорить. И правда – почему я ни разу не попробовал, могу ли использовать тело человека так же, как и тело кота?!
Шоры. Зашоренность, заштампованность – вот бич современного человека! Мало кто может подняться над собой, проявить широту взглядов, инициативу! Вот и результат – вместо того чтобы экспериментировать, пробовать, исследовать Серый мир, я тупо делал то, что начал делать с самого начала. Не торить новые дорожки, а использовать старые, натоптанные, давно мне известные. Ну и кто я после этого?
– И правда – болван! – рассмеялась Баст, и смех ее прозвучал так же странно, как если бы вдруг рассмеялась настоящая домашняя кошка. – Ты ведь не использовал и половины того, что мог использовать! Ты можешь перемещаться между мирами! Ты можешь вернуться даже в свой мир – если захочешь! А ты лишь тупо прыгал из тела в тело, таская за собой лишний груз, мешающий тебе, никчемный, тормозящий. Мало того – ведь ты можешь принимать любой облик, который захочешь, – когда потренируешься, само собой! Достаточно представить себя, свое тело, и…
Баст вдруг замерцала, и на постели у меня осталась сидеть обнаженная, белая как снег девушка, грудастая, соблазнительная, с восточными миндалевидными глазами! Я так и обмер!
– Баст! Ты в Египте… случайно… не была?! – Слова шли у меня из глотки так же туго, как если бы туда забили деревянный кляп, мешающий дышать и говорить. – Ты… богиня Баст?!
– Меня и так называли, – усмехнулась девица, снова замерцала и превратилась в белую, сияющую белизной кошку. – Но это все не важно.
– Отдай брата и продолжай трахаться со своими наложницами! – невежливо рявкнул Бес. – А о нас забудь! Ты нас больше не увидишь и не старайся нас найти, понял? Башки иначе не снесешь! Быстро, ну!
– Если бы еще знать – как это сделать… – пробормотал я, с трудом усваивая полученную информацию.
Век живи – век учись! Черт подери, какие перспективы открываются! Неужели я могу путешествовать между мирами?!
– Просто представь, что ты выбрасываешь из себя кота и остаешься в этом теле. Вот и все! – улыбнулась Баст, поигрывая кончиком туники бесчувственной «мамаши». – Кстати, тебе нужно это тело? Этой женщины без души? Я бы могла предложить тебе обмен. У нас есть одна престарелая кошка, которой уже много, очень много лет. Ей нужно новое тело – хорошее, долгоживущее. Я тебе рассказываю все, что могу, о Сером мире, о том, что ты можешь делать как демон, а ты отдаешь нам брата, ну и вот это ненужное тело. Мусор, можно сказать. Бездуховный мусор. Согласен?
Согласен ли я? Хе-хе-хе… а разве это для меня не выход? Только наплачутся они с этой «мамашей», ох, наплачутся! И черт бы с ними! Мистификаторы хреновы! Ведь ничего мне с самого начала не сказали, шпионили, гады! Коты, одно слово!
– Согласен, – пробурчал я, пытаясь нащупать в себе кота и ухватить его за загривок. Трудно, очень трудно, но… через несколько минут в комнате появился еще один кот – полосатый, окровавленный, помятый, какой-то грязный, как из помойки, а у меня возникло ощущение, что я как-то… похудел? В Эйларе стало больше места?
Облегчение. Как после посещения туалета – если будет уместно такое сравнение! Отделался от груза – и славно! И пошел дальше!
Кот зевнул, укоризненно посмотрел на меня, пробурчал что-то вроде: «Скотина! Жердяй проклятый! Падаль человеческая!» – и улегся возле стены зализывать свои раны.
Бес и Баст переглянулись, а потом Баст вдруг бросилась ко мне, и прежде чем я успел что-то сделать… исчезла у меня в животе! И тут же появилась, выскочив, будто ее ошпарили кипятком!
– Все! Знания о Сером мире в тебе. Все, что тебе нужно знать.
– А разве не все, что ты знаешь? Ты же обещала!
– Нет. Я обещала дать тебе те знания, которые могу тебе дать. Не более того. Но эти знания все равно раз в десять больше, чем ты знал до меня. Скоро убедишься. А теперь – мы уходим. Прощай, демон Петя Шишкин! И да – мы такие же демоны, как и ты! Ха-ха-ха… Просто давно тут живем!
Баст коснулась тела «мамаши», нырнула в него, и «мамаша» вдруг встрепенулась, открыла глаза. Потом села, подмигнула мне, как это делала кошка, и мгновенно исчезла, не сказав больше ни слова.
Баст исчез вместе с ней, краем глаза я заметил, как он скакнул к полосатому коту и они слились вместе, став единым целым – полосатым, черно-рыжим котярой.
И все. Как будто и не было здесь двух котов-кошек, двух воплощений египетского божества – Беса и Баст.
Как не было никогда на свете и великой интриганки, жестокой, распутной, давшей когда-то жизнь моему нынешнему телу – Леокардии Андарра Гаракас Амура Ампольской.
Тут же подумалось – как же я буду объяснять исчезновение тела моей «матери», если она никуда не выходила из кельи? И с усмешкой понял – да никому я ничего объяснять не буду! Просто скажу, чтобы заткнули рты, и больше ничего! Я же король, не хухры-мухры! Могу казнить – и могу миловать! Властитель, однако! Берегитесь, не рискуйте задавать лишние вопросы!
Посидел еще немного, собираясь с силами, копаясь в памяти. Скудновато подбросила мне Баст. Больше вопросов, чем ответов. Хотя… грех жаловаться! Могла и ничего не дать! Ведь могла же?
А что она мне про демонов мяукнула? Опять соврала? То есть никакие они не разумные кошки, выведенные колдунами, а демоны? Демоны, занявшие кошачьи тела? А почему именно кошачьи, а не собачьи, не крысиные?
С ума сойдешь с этой демонской братией! Вот же заразы… врут и врут, врут и врут. Только – зачем? Чего боятся? Ведь когда врут – чего-то же боятся? Не от любви к вранью ведь придумывают всю эту чертовщину? Ах ты, Баст, Баст… что ж ты сбежала-то? Мне так хотелось с тобой поговорить, обо всем расспросить! И спросить теперь некого…
Но к черту вопросы! Вперед! В Серый мир! Вместе с телом Эйлара!
Хлоп!
Есть! Готово! Я здесь! Здесь!
Обратно, в реальный мир. Отлично! Все получилось!
И что теперь получается – на самом деле я бесплотная душа, которая может занять любое тело, не отягощенное разумом? О как! Интересно было бы залезть в какого-нибудь общественного или политического деятеля и заставить его выть, кататься по полу и нести всякую хрень! Нет, ну а чего, забавно же! Или не забавно?
Стой-ка… а что там насчет изменения внешности?! Что она сказала? Как это – изменить внешность? Это что, теперь я могу принять облик любого существа? Типа – метаморф? Хоть котом будь, хоть «мамашей»?
Упс… это надо обдумать. Нельзя лезть на рожон, не обдумав все – и как следует, со всеми возможными вытекающими из этого последствиями!
Стук в дверь. Тихий голос из-за толстой дверной доски, укрепленной полосками металла:
– Ваше величество! Ваше величество! Все готово к церемонии! Все готово!
Сполз с постели, оправил на себе одежду – мое тело перед началом процедуры возведения на трон переодели в чистую, отглаженную тунику, но сейчас она слегка помялась. Впрочем – кому какое дело, помята туника у короля или нет? Я самодержец! Могу хоть с голым задом ходить! Я задаю моду! Помятая – значит, так хорошо и верно!
Кстати, насчет голого зада – надо ввести в оборот трусы. Пусть ходят в бикини или в трусиках – это насчет девиц. Да и мужикам хватит трясти причиндалами! Вообще-то нагота даже неудобна, особенно когда ты в схватке… мы же не древние греки, которые на Олимпиаде выступали голыми! Пора цивилизовываться!
Что бы еще такое прогрессивное ввести в оборот? Что-то такое же важное, совершенно необходимое – как трусы! Лифчики? Хмм… А! Чулки! Вот! И подвязки! Хе-хе-хе…
Похихикал сам над собой – нашел первоочередную проблему – трусиля! У меня там где-то колдун недобитый бродит, а я про трусы рассуждаю! И про лифчики! Хватит болтовни, жены ждут!
Кстати сказать, а этот самый обряд… дурацкий, надо сказать, обряд, – его не отменили ведь? Ну… публичное совокупление короля со своими новоиспеченными женами? И что, мне придется обоих «оприходовать»? Прилюдно? Как в дурацкой порнухе? Неет… парни, вам тут не «даст ист фантастишь!»! Обломаетесь!
Я отодвинул засов, шагнул за порог. Передо мной стоял настоятель в торжественном ритуальном облачении, напоминавшем костюмы египетских фараонов: юбка, набедренная повязка, ритуальная раскраска, наголовное украшение, изображающее солнце и лучи вокруг него. Рядом с ним – Арунас и еще два приспешника «мамаши». За ними – несколько служек, и тоже в торжественном облачении – белых с золотыми узорами набедренных повязках, в смешных золоченых блестящих шапочках, похожих на дуршлаги без ручки.
Все напряженно смотрели на меня, и я не заставил себя ждать:
– Я готов! Моя мать мне все рассказала, и я подтверждаю то, что обещала она, – мой первый советник, мой второй советник, мой третий советник. И… будущий глава храмового Совета!
Настоятель икнул от неожиданности и вдруг бросился на колени, припал губами к моей руке:
– Благодарю, мой господин… ваше величество – за поддержку! Благодарю!
– Вот когда поборем Совет жрецов, тогда и будешь благодарить, – усмехнулся я, – а пока не за что. Да, забыл спросить – а обряд… хмм… «плодородия чрева»… обязателен? Может, возможно как-то обойтись без него?
– Ваше величество! – Настоятель даже задохнулся и секунды две не мог ничего сказать, только разевал рот. – Народ нас не поймет! Это главное в церемонии! От того, как вы покроете жену… жен, зависит благосостояние народа, зависит то, как народ вас примет! Если правитель… хмм… король не в силах покрыть свою жену, как он может овладеть своей страной, своим народом! Вы должны показать свою мужскую силу! Народ должен видеть, что вы настоящий мужчина!
Вообще-то я всю жизнь полагал, что настоящий мужчина – это не тот, кто сможет трахнуть женщину при всем честном народе, на городской площади, под жадными взглядами извращенцев. Что мужское начало заключается совсем не в этом, что важнее ответственность за тех, кого ты приручил, за тех, кто не может обойтись без твоей помощи. Что главное – совесть, надежность, готовность грудью встать за своих близких! Но что поделать, если здесь мужским делом считается совсем другое?
У всех народов свои обычаи, и если простому люду надо кинуть косточку, чтобы не было брожения в умах, – так почему бы и нет? Перетерплю как-нибудь. И Амалия перетерпит. В конце концов – закрой глаза и представь, что ты в своей спальне и никого вокруг нет! Если сможешь, конечно… хе-хе-хе!
Нет, ну все-таки странный народ! Хотя… помнится, вроде на Кавказе был такой обычай – молодые в комнатку, а под дверями стоит вся родня и подает советы. А потом простыню вывешивают, как флаг, – мол, свершилось, и она была девственницей! Но чтобы король, чтобы на городской площади?!
Девчонки стояли возле алтаря, тараща глаза, как две провинциалки, вышедшие из поезда на московский перрон. Везде народ – суетятся, бегут, сумасшедший ритм, – и это после мирной, тихой, размеренной жизни Мухосранска, когда все ходят плавно, никуда не торопятся и точно знают, в чем смысл жизни. Определенно не в том, чтобы шесть-восемь часов в день сидеть в своей железной коляске рядом с такими же несчастными, перемещающимися по жизни их ниоткуда в никуда.
Вообще-то есть в жизни мухосрансков свой фан. Я бы не прочь был на старости лет жить в одном из таких городков, где все друг друга знают, живут, можно сказать, общиной, ходят на дни рождения к соседям, справляют вместе свадьбы и поминки, и все чинно, патриархально, благостно. Не то что у нас, когда ты можешь не знать соседа по лестничной площадке, рядом с которым прожил уже несколько московских бурных лет. Просто потому, что уходишь на работу и возвращаешься с нее в разное с ним время. Город разобщает, но он же делает человека сильнее. Тот, кто прожил жизнь в крупном мегаполисе, не испугается апокалипсиса, потому что для него это обычное ежедневное состояние дел. Завидев меня, обе девушки встрепенулись, вытаращив глаза от возбуждения, а когда я подошел ближе, Элена заговорщицким шепотом сказала, предварительно оглянувшись по сторонам (вдруг подслушивают!):
– Они говорят, что король хочет на нас жениться! На обеих! Ты не пояснишь, что это за король такой?! И где твоя «мамаша»? Что вообще тут происходит?!
– А я вообще не хочу замуж ни за какого короля! – горячо шепнула Амалия, наклонившись к моему уху. – И где вообще этот проклятый король? Что это за тип?!
– Нормальный тип! – слегка обиделся я, потом вспомнил, что девчонки, похоже на то, ничего не знают, и добавил: – Разрешите представиться – король Эйлар, правитель этой страны. А вы мои невесты! И я собираюсь взять вас в жены! Обеих! Только вначале объявлю свой указ – теперь каждый наст сможет иметь жен столько, сколько он хочет, и не важно, какой расы. Главное, чтобы сумел их прокормить. И детей прокормить. Вот и все.
– А ты нас спросил, хотим ли мы за тебя замуж? – Глаза Элены блеснули дьявольским огнем, и мне вдруг показалось, что она сейчас мне врежет. – Меня, Ами спросил?
– А ты не хочешь быть моей женой? – вздохнул я и с сожалением добавил: – Тогда вычеркиваю из списка жен. А ты, Ами, хочешь стать моей женой? Женой короля настов, женой человека, который хочет объединить всех людей в этом мире и стать властелином мира?
– Эй, эй, ты чего так женами разбрасываешься?! – вдруг возмутилась Элена и незаметно ущипнула меня за бок. Больно ущипнула, надо сказать! – Как драться, как трахать меня – так я годна, а как замуж – так только Ами?! А стыд у тебя есть, кошатина ты поганая?! Король ты хвостатый!
– Уже не хвостатый… – с легкой грустью заметил я и удивленно поднял брови. – А разве ты не отказалась от предложения? Извини. Значит, не понял. Предложение остается в силе – беру тебя в жены. А ты, Ами, пойдешь за меня замуж? Эля, вы не подеретесь? Не будет скандала по поводу того, с кем я больше был, а с кем меньше?
– Мы найдем общий язык. – Элена усмехнулась и вдруг залепила смачный поцелуй в губы Амалии. Та только улыбнулась и укоризненно покачала головой:
– И не думай! Я тебе сколько раз говорила?! Я мужчин люблю! Вернее – одного мужчину!
– Да ты его знаешь-то всего ничего, несколько дней! – нарочито возмутилась Элена и незаметно мне подмигнула. – Когда полюбить-то успела?!
– Я знаю его давно. – Амалия широко улыбнулась и, наклонившись, поцеловала меня в щеку. – Мой Даган! Таким я тебя и представляла! Немного, правда, повыше, но… это ведь не важно, правда же?
– Не важно, – довольно кивнула Элена и ехидно хихикнула. – Он подушку под колени подсунет! Или ты сама все сделаешь. Проверено! Хе-хе-хе…
* * *
Да, все произошло на площади, при огромном стечении народа. Напоминало это действо митинг времен Октябрьской революции или праздничный парад. Посреди огромной площади поставили здоровенную кровать, размером пять на пять метров, видимо, решив, что на обычной кровати мы все трое не уместимся. Народ стоял за ограждением, метрах в семи от кровати, но, зная зрение фейри, я не сомневался, что рассмотрели они все в мельчайших подробностях.
Само собой, я все-таки попытался освободиться от этой «почетной обязанности» доказательства способности покрывать свой народ, но мой советник, он же распорядитель торжества, настоятельно советовал не пренебрегать желанием народа увидеть интимные стороны жизни их правителя. Народ очень любит заглядывать в кровать – с кем спит правитель, как спит, ворошить его ношеное бельишко и вообще – без зрелищ жить совершенно не может, тем более что увидеть такое удается раз в несколько сотен лет. Те, кто побывал на совершении обряда, передают рассказ о событии своим потомкам и очень благодарны правителю за то, что тот не погнушался древним обрядом.
И наоборот – стоит пренебречь желанием подданных, и закончится все это неконтролируемыми вспышками насилия и жертвами, которых желательно сейчас избежать. Сейчас, в начале правления такого умного, прогрессивного во всех отношениях короля.
А еще добавил, что есть еще более древний обычай, когда правитель вместо себя в этом обряде выставляет дублера, освященного в храме, и тогда считается, что правитель все сделал сам. И дети, которые могут получиться в результате, считаются детьми правителя, а не дублера.
Само собой, я отверг гнусное предложение заменить себя дублером и, когда настало время утвердить свой брак, сделал все, что для этого было нужно.
Первой стала Элена, глупо хихикающая и явно получающая удовольствие от принародного действа. Она натурально стонала, извивалась, и народ встретил это свидетельство могучей силы короля радостным ревом, свистом, что завело ее еще больше. Еле оторвал от себя, требующую еще одного, самого настоящего подтверждения, потому что в первый раз она не очень ощутила – как следует подтвердил или нет. И вообще – двойное подтверждение крепче одинокого!
Мне дали передохнуть полчаса, во время которых народ на площади выпивал, заедая выпивку закуской, выделенной из дворцовых закромов – как и положено во время всенародных праздников. Потом наступило время Амалии.
Да, я ее прекрасно понимал. Девушка, у которой еще не было ни одного мужчины, должна отдаться человеку, с которым, можно сказать, едва знакома, при дневном свете, под яркими лучами солнца, под взглядами многотысячной толпы, подбадривающей ее партнера жизнеутверждающими советами и комментариями, обсуждающей мои мужские достоинства и ее женские стати, так отличающиеся от статей местных мелких красоток. Ей-ей, после сегодняшнего дня многие из настов захотят иметь людскую жену – запретный плод сладок, а кроме того – «Если королю можно, то и я хочу!»
Прошло все довольно банально – стон, глубокий вздох, и… все. Само собой, в первый раз никаких тебе оргазмов, было бы странно, если б Амалия вела себя как опытная, искушенная любовница. Как Элена, например. Или рабыни, обученные удовлетворять мужчин. Но в общем-то все прошло нормально, без слез и особой боли (как потом призналась мне моя жена, ожидавшая, что все будет гораздо хуже и больнее). Народ вот только был неподдельно озадачен, когда обнаружилась редкая особенность моей второй жены – дожить до таких лет девственницей?! Это выше понимания обычного фейри, расстающегося с девственностью при первых же признаках хоть какого-нибудь взросления и при полном, безоговорочном поощрении таких же, как они, распутных родителей.
А потом был пир, на котором присутствовала вся мало-мальски значимая знать королевства. Провозглашались тосты за короля, за королев, за будущее страны и ее народа.
На пиру была и Хелга, демонолог со стажем, – я специально пригласил ее на свой пир, усадив в первые ряды подле себя, чем немало удивил мое окружение и даже молодых жен, не знающих истории наших отношений. Однако объяснять никому ничего не стал – подождет до поры до времени. Женам расскажу, само собой, после, когда-нибудь. Расскажу все, что со мной случилось за эти дни. А может, и не буду рассказывать. Еще не решил. Куда торопиться? Впереди сотни и сотни лет жизни!
Хелга на пиру время от времени поглядывала на меня каким-то странным, отсутствующим взглядом, будто смотрела мне в душу. Похоже, что она сумела разглядеть отсутствие кота-демона в моей голове. Или где они там прячутся, эти самые демоны? Да какая разница теперь – где? Нет кота, как будто не было никогда. И от мысли об этом мне было немного грустно.
Но скоро я воспрянул духом, вспомнив, что теперь могу принимать любой облик – в том числе и кота, и решил, что это гораздо практичнее и вообще – совершенно верно. Пусть себе кот гуляет сам по себе, а демон Петя Шишкин идет теперь своей дорогой.
Дорогой демонов и королей.
