Часть четвертая
Сиреневый мир
Чарльз находился в столичной тюрьме. Сюда, как правило, привозили людей, которые ожидали решение суда. Вскоре, на благополучный исход своего дела, мог надеяться и возлюбленный Маргарет.
После небольшой проверки, нас с мистером Кольдом пропустили к подсудимому. Впрочем, другого я не ожидала. Вряд ли следователю королевского магического надзора запретили бы.
С громким скрежетом отворилась дверь из железных прутьев. Я неуверенно посмотрела на мистера Данкарэ, не осмеливаясь войти.
— Мне идти одной? — спросила, лишь бы оттянуть время.
— Нет, что вы! — удивился моему вопросу Данкарэ и участливо добавил: — Я не позволю вам переживать все это одной. Хотя не стану лукавить, большая часть работы все равно ляжет именно на ваши плечи.
— Понимаю, — проглотив вязкую слюну, я аккуратно переступила через железный порог.
За нами вплотную следовал надзиратель. В какой-то момент он даже обогнал нас, чтобы указать правильный путь по длинному коридору. И только когда мы оказались перед невзрачными деревянными дверями, нас оставили, перед этим явно заученно предупредив:
— Обниматься и передавать заключенному ничего нельзя!
Его голос оказался басистым и очень хриплым. Невольно поежилась, вздрогнув всем телом, но мужественно вошла первой.
Чарльз был уже здесь…
Это оказался очень молодой человек, приблизительно моего возраста. Возможно, когда-то очень красивый, судя по приятным чертам лица и светлым глазам, но, видимо, из-за недавних событий, выпавших на долю юноши, он сильно исхудал и осунулся. Лицо приобрело сероватый оттенок, а под впалыми глазами залегли темные круги.
Чарльз сперва посмотрел на меня, удивленно и с настороженным прищуром, словно пытаясь вспомнить: кто я такая? Однако, как только за мной вошел следователь, взгляд юноши моментально помрачнел.
— Вы из полиции? — сухо осведомился подсудимый.
— Нет, — просто ответил следователь.
По сути, он ведь и не соврал. Вот только Чарльз все равно смотрел на мужчину с неприязнью. И тогда я решила взять инициативу в свои руки.
— Чарльз, я знакомая Маргарет.
— Маргарет? — в глазах юноши промелькнула теплота при одном упоминании любимого имени.
И в то же время от меня не укрылось, что Чарльз явно был несколько обескуражен моими словами, поэтому вновь решительно продолжила:
— Мне бы хотелось спросить вас кое о чем очень важном! Присядем? — я заняла место на жестком стуле и вежливо указала на соседнее место, с противоположной стороны стола. Единственная мебель в этой мрачной комнате для свиданий.
Юноша кивнул и послушно сел, но его взгляд все еще настороженно следил за мистером Кольдом, который скромно остался стоять около дверей.
— Это мой близкий друг, — поспешно соврала, желая расположить к нам Чарльза. — Он любезно согласился сопроводить меня.
— Да, — легко поверил подсудимый, — леди одной не место в таких местах.
Я учтиво улыбнулась, собираясь с мыслями и пытаясь придумать, как более правильно начать разговор.
— Понимаете, Чарльз, я та, кто нашел ваше письмо в книге Маргарет…
— Да, мне известно про это. Благодаря вам, я получу свободу. Спасибо, — немного натянуто улыбнулся юноша.
Признаться, меня удивляла такая его реакция. Я не могла понять, ему все равно на то, что совсем скоро он выйдет отсюда?! Или может просто неловко от общения со мной? Как бы то ни было, я должна закончить начатое.
— Чарльз, то, что сейчас вы услышите, может показаться абсурдным и даже сумасшедшим, но я очень прошу дать мне высказаться до конца!
Возлюбленный Маргарет обескуражено посмотрел на меня, но все-таки согласился.
— Дело в том, что стали погибать люди! Много людей… — сделала легкую паузу, переводя дыхание, — Эти загадочные смерти, связанные с аномальными магическими всплесками. Даже я подверглась преследованиям и угрозам!
— К чему вы клоните? — холодно спросил Чарльз.
— К смерти Маргарет! — прямо заявила я, просто не видя смысла тянуть время. — И чтобы не говорили в полиции, мне известно — дело не в наследстве. Более того, я почти уверена, что Маргарет могла вам рассказать что-то очень важное. То, что могло бы связать все эти странные смерти. Вам известно, для чего девушке могла понадобиться сон-трава?
В глазах юноши проскользнула еле заметная тревога, вот только он явно не собирался так легко сдаваться:
— Все что знал, давно рассказал полиции, более мне нечего поведать.
Он даже поднялся, намереваясь позвать надзирателя и уйти, но я отчаянно схватила юношу за руку. Ведь если Чарльз сейчас выйдет, больше не будет шанса хоть что-нибудь узнать!
Прекрасно понимая это, я перешла к крайним мерам:
— Я расскажу вам правду, только выслушайте!
— И зачем мне ваша правда? — с пренебрежением скривил лицо Чарльз. Однако остался стоять на месте, а другого мне и не надо было.
— Поверьте, вы бы хотели это знать… — тут я быстро взглянула на мистера Кольда. — Данкарэ, не мог бы ты выйти?
Мужчина удивленно вскинул левую бровь.
— Не стоит, Рэбекка.
— Я хочу поговорить с Чарльзом наедине. Выйди, пожалуйста, — было неловко обращаться к следователю на «ты», но нельзя было, чтобы возлюбленный Маргарет заподозрил неладное.
— Хорошо, — неохотно согласился мужчина и вышел, перед этим сухо проговорив: — Я буду за дверью. Прошу, не наделай глупостей, Рэбекка.
Пропустив мимо ушей последнее замечание Данкарэ, я обернулась обратно к Чарльзу. Сейчас мне было все равно на какие-то общие правила. Главное, это выведать правду.
Я решительно сжала вспотевшие холодные ладони юноши и немного склонилась к нему, так чтобы мои слова мог слышать только он:
— Я вижу духов, они говорят со мной. Это не меня нужно благодарить в твоём спасении, а Маргарет. Именно она подсказала что искать. Для призраков я всего лишь орудие, через которое они могут действовать, не более…
— Что?! — Чарльз резко выдернул руки, устало откидываясь на спинку стула. Я видела — он не верит мне.
— Я думала, что если освобожу тебя, Маргарет отлетит в иной мир, но этого не произошло. Её все еще здесь что-то держит. И я догадываюсь, с чем это может быть связано. Все эти странные смерти! Я спросила ее о них и тогда Маргарет успела кинуть мне книгу, в которой шла речь о сон-траве. Но больше ничего не удалось узнать, — я замялась, просто не зная, как продолжить. — Почти сразу за ней явился черный дух…
Глаза Чарльза изумленно расширились, выдавая юношу — он явно знает, о чем я говорю.
— Не понимаю про что вы, — сухо соврал подсудимый и в очередной раз встал, предпринимая попытку уйти.
— Послушайте, я же вижу, вы что-то знаете! — взволнованно воскликнула, крепко вцепившись ему в запястье. — Поймите, погибают невинные люди!
— Зачем вам это? — неожиданно в голосе Чарльза проскользнула тревога. — Вы не представляете даже, во что ввязываетесь!
— Так расскажите мне! — отчаянно взмолилась, с надеждой глядя на юношу.
Мои слова достигли адресата. Было видно, как Чарльз разволновался. Какое-то мгновение — и в его глазах заметалось сомнение. В конце концов, он сдался и решился что-то сказать. Склонившись, очень тихо прошептал:
— Поймите, Маргарет не вернуть, как бы мне не хотелось. А у меня семья, родные! Если я расскажу вам то, что знаю, пострадают они…
Он испуганно оглянулся, видимо, сомневаясь, стоит ли говорить дальше, и все же продолжил:
— Неужели вы думаете, я бы не рассказал все раньше, если бы мог? Я ведь любил ее!
Последнее он выкрикнул с таким надрывом, что привлек внимание охранника. Все это время он стоял за решетчатой дверью, откуда привели заключенного.
— Держите дистанцию! — грозно гаркнул мужчина, слегка стукнув по решетке, отчего мы тут же отпрянули друг от друга.
Я нервно соображала, как вывести на откровения юношу, ведь прекрасно понимала его метания. Признаться, сама не знаю, как бы повела себя в данной ситуации. Наверное, молчала бы до последнего, боясь навредить близким. И все же…
Решительно посмотрела на Чарльза, только сейчас замечая, что он так и не сел. Это заставило охранника войти внутрь.
— Вы закончили? — пробасил мужчина, собираясь увести Чарльза.
— Нет! — судорожно воскликнула, подскочив с места. Видимо, не ожидая такого, надзиратель и юноша одновременно вздрогнули, переведя на меня удивленные взгляды. Я же собралась с мыслями и спокойно произнесла:
— Еще один вопрос, пожалуйста.
— Даю минуту, — недовольно пробубнил охранник и вышел.
Чарльз проводил мужчину грустным взглядом. Казалось, он хотел окликнуть своего надзирателя и уйти с ним, но в последний момент передумал. Тяжело вздохнул и с неохотой вернулся на место.
— Мисс, чего вы от меня хотите? Я же все вам сказал!
— Поверьте, не все… — на удивление во мне зародилась непоколебимая решимость, и я без тени смущения заговорила: — Я впервые открыла кому-то свою правду. И этим человеком стали вы! Мне ли не знать, что такое хранить тайну и жить в постоянном страхе. Из-за своего дара я теперь сама в опасности! Но если бы угрожали только мне… навредить могут близким. Да и не только! Многие уже погибли. Совсем недавно был убит защищавший меня полицейский! Думаете, он хотел этого? У него ведь тоже есть семья! И кто знает, сколько еще семей лишится своих родных из-за того, что вы не желаете раскрыть правду. Я никогда не знала Маргарет. Она была одной из многих, кто приходил в мою библиотеку за книгами. Но когда девушка явилась ко мне в виде духа, я не смогла отказать ей в помощи. Как не отказывала ни одному призраку, ведь это моя работа и одновременно проклятье. А она даже не была для меня близким человеком…
Говорить все это оказалось намного тяжелее, чем думала вначале. И все же я планировала закончить мысль:
— Чарльз, я ни в коем случае не хочу оскорбить или сказать, что вы плохой человек. Но если не разобраться в этом деле, погибнет слишком много невиновных! Я догадываюсь, что вам должно быть известно о черном призраке. Но также понимаю — страх сильнее. Хорошо. Я и не настаиваю. Не говорите. Только знаете ли вы, что он сделал с духом Маргарет?! Он поглотил ее! А это значит, ваша возлюбленная никогда не обретет покой. Неужели желаете такой участи другим? Сейчас я взываю к вашему благоразумию. К тем чувствам, которые все еще тлеют в вашем сердце по отношению к Маргарет. Я не прошу выдавать все. Просто дайте намек, где искать! И больше вы никогда меня не увидите. Обещаю! И я сделаю все, чтобы дух Маргарет, наконец, смог спокойно отлететь…
Всё это время Чарльз смотрел на меня, не в силах отвести взгляда. Я видела, как нервно дрожит его нижняя губа, словно он сдерживает слезы. И все же одинокая слеза скатилась по его щеке. Неловко вытерев ее рукавом сорочки, юноша прикрыл лицо руками. Я догадывалась, что он снова метается между двумя огнями, не зная, как поступить.
— Не думаю, что вы сможете спасти Маргарет, — было сказано так тихо, что я не сразу осознала смысл сказанного. А когда поняла… нервно ухватилась за край стола, словно бы это помогло мне выведать правду.
— Почему вы так решили?
— Потому что… — Чарльз запнулся и снова поднялся с места, теперь он на самом деле вознамеривался уйти. — Нет, я не могу!
Надзиратель воспринял жест юноши, как сигнал, чтобы забрать его.
— Чарльз… — прошептала в надежде. — Прошу!
— Демон с вами, дамочка! — неожиданно выругался юноша, быстро склоняясь надо мной, пока охранник не успел еще надеть наручники.
— Обещаете, что нигде не упомянете моего имени?
Я кивнула.
— На улице Черных скворцов есть неприметное место — паб «Фиолет». Когда подойдете к бармену, скажите пароль: «Я устал». Впрочем, очень надеюсь, вам хватит ума не ходить.
— Так, умник, пойдем, — не желающий больше ждать надзиратель, грубо потянул Чарльза на себя, сцепляя его руки за спиной наручниками.
— Спасибо! — благодарно воскликнула я, взволнованно поднимаясь с места. С моей стороны уже тоже открыли двери.
— Помните о своем обещании!
— Чарльз, вы же можете попросить у властей защиту, когда выйдете? — с надеждой спросила, однако все оказалось куда сложнее. Юноша покачал головой и тяжело вздохнул, на мгновение останавливаясь в проходе:
— Если попрошу, они поймут, что я проговорился…
Это были последние слова, сказанные возлюбленным Маргарет. Надзиратель в очередной раз дернул за собой юношу, показывая, что время окончено, и скрылся за решетчатыми дверями вместе с подсудимым.
— Рэбекка? — знакомый голос мистер Кольда показался каким-то глухим, словно я слышу его через вату. Странное дело, но только Чарльз ушел, как силы покинули меня…
Я ослаблено упала обратно на стул, чувствуя опустошение.
— Что с вами? — с тревогой спросил следователь, тут же оказываясь рядом и беря меня за руку, взволнованно заглядывая в лицо.
— Все хорошо, — с кривой улыбкой солгала я. В действительности, перед глазами все плыло, и кружилась голова. Разговор с Чарльзом отобрал у меня последние силы. Почему-то сейчас я ощущала себя хуже, чем даже ночью…
Не понимаю, что со мной. На душе так мерзко. Ведь мне пришлось врать, чтобы вытянуть из юноши информацию. Пусть не все было ложью, но неприятный осадок остался. Особенно от осознания, что по моей вине ему и его близким теперь грозит опасность. Я почти уверена, те, на кого он работал, обязательно узнают… Господи, что же делать?!
— Давайте я вам помогу, — Данкарэ осторожно помог мне встать, положив одну руку за талию, а другой придерживая под локоть.
Я не сопротивлялась. Молча приняла его помощь, понимая, что без нее, просто бы не справилась. Даже больше… не будь рядом Данкарэ, я бы сдалась. Не преодолела бы все одна. Слишком много событий выпало на мою долю за последнее время. Мистер Кольд как-то быстро занял все мое внимание. Еще никогда в жизни я так никому не доверяла, и отчего-то это зарождало непривычные приятные чувства…
Следователь ни о чем не спрашивал. Вывел меня из тюрьмы на улицу и только, когда мы сели в его черную карету, заговорил:
— Рэбекка, вы что-то узнали?
Повозка двинулась в путь. Я даже не сразу поняла его вопроса, поглощенная своими мыслями. Отвела взгляд от окна и, взглянув на мистера Кольда, честно ответила:
— Да! Но пообещайте мне, что нигде не станете упоминать Чарльза, как свидетеля? Я думаю, вы прекрасно понимаете, что ему угрожают!
Я требовательно поджала губы, на что мужчина только тепло улыбнулся и неожиданно накрыл мою ладошку своей. Меня тут же бросило в жар от этого вроде совершенно обычного небольшого жеста. И я не могла понять отчего…
— Обещаю, Рэбекка.
— И еще, — мне стало совсем неловко и душно, — одна личная просьба.
— Всё что угодно! Рэбекка, послушайте, вам нечего смущаться. Между нами уже давно сложились довольно доверительные отношения. Прошу, говорите прямо, что нужно.
— Хоть Чарльз и отказывался, мне бы хотелось, чтобы за ним присматривали. Я волнуюсь за него и его семью.
— Не продолжайте, — понятливо приподнял ладонь Данкарэ. — Это даже не обсуждается! Конечно, его не оставят без присмотра! Он главный свидетель в этом деле.
— Обещаете?
— Слово офицера, — широко и как-то по-детски улыбнулся следователь.
И вот от этой его искренней улыбки на душе стало немножечко спокойнее. Я поверила ему. Удовлетворённо кивнула и вновь отвернулась к окну, наблюдая за мелькавшими однотипными пейзажами современных элитных домов.
— Он сказал искать подсказку на улице Черных скворцов, — тихо проговорила, не оборачиваясь от окна. — Там есть какой-то паб «Фиолет». Нужно сказать бармену пароль: «Я устал».
— И это все?
Не удержалась, все-таки посмотрела на мужчину. Он выглядел сосредоточенным и задумчивым. Казалось, Данкарэ что-то ждет от меня, но единственное, что я могла, это только утвердительно ответить на вопрос.
— Да, это все, что он сказал.
Следователь не спешил продолжать разговор или как-то делиться одолевавшими его мыслями, поэтому я взяла инициативу в свои руки.
— Какие действия королевского надзора теперь?
— Думаю, пока ваша помощь не потребуется. Это было бы верхом глупости отправлять вас одну в самый неблагоприятный район Манниса. Ко всему прочему, уверен, о любопытном библиотекаре уже все наслышаны, — мистер Кольд не скрывал своего приподнятого настроения, однако в следующую минуту вновь нахмурился: — Как и обо мне. Для этого дела подойдет кто-то неприметный. Кто особо не мелькал и не успел замарать репутацию, тот, кто не вызовет подозрений…
— Вы хотите послать на разведку?
— Именно! Кажется, мы имеем дело с какими-то запрещенными аппаратами.
Я только удивленно вскинула бровь, но следователь терпеливо попытался все объяснить.
— Когда вы впервые стали свидетелем убийства писателя, мне уже было известно, что в деле замешена магия. Иначе я не был бы вызван, как вы понимаете. Однако о черном духе я узнал только с ваших слов. Единственное, что было в наших возможностях, это увидеть странную структуру магического следа, отличавшеюся от человеческой силы. Так же было и со вторым убийством. Вы на нем не присутствовали, но эксперты сначала сослались на ошибку в ритуале. Ведь женщина погибла за сеансом гадания на таро. Позже в ней тоже нашли частички потусторонней магии. Из-за чего есть большая вероятность того, что к ней тоже приходил дух. Но вот последнее убийство, свидетелем которого вновь оказались вы… — Данкарэ недовольно оправил ворот темной рубашки. — Я бывал там и до вас несколько раз, так как всплески запрещенной магии происходили не впервые. Но когда меня вызвали в очередной раз, рядом с трупом я увидел вас! Опять! Вот только след магии почему-то растворился, при вскрытии нам точно стало известно, что тот черный дух, о котором вы нам поведали, не причастен к смерти прокурора. Поэтому мы бы, может, никак и не связали все эти убийства, если бы не ваши слова о том, что дух все-таки присутствовал в доме прокурора.
— То есть при вскрытии не нашли ничего неестественного?
— Раньше думал, что да, но теперь стоит более тщательно поручить патологоанату изучить тело. Наводка на сон-траву привела меня к одной мысли. Последнее время я слышал о таинственных смертях во время сна. И теперь я почти уверен, что в нашем деле жертв намного больше…
— Это объясняет и то, зачем Маргарет брала книги именно в нашей скромной библиотеке, — неожиданно осенившая догадка вырвалась прежде, чем я подумала, стоит ли озвучивать. — Наверное, она хотела узнать как можно больше об этих препаратах, но так чтобы об этом не прознали. Ведь не зря все книги были почти на тему ее специальности и лекарственных форм! Вот только скрыть свои походы ей все-таки не удалось… — я невольно сглотнула, ярко представляя картину жестокого убийства девушки.
— Мне нужны эти книги!
Вздрогнула, чувствуя, как вдруг тесен стал корсет. Как же неловко и стыдно! Ведь отдала книги лорду Имбарину. Я смущенно опустила взгляд, теребя рюши на рукаве.
— Их нет больше в библиотеке…
— А где они? — голос следователя внезапно приобрел стальные нотки. Кажется, он догадался, каким будет ответ.
Но мне все равно пришлось сознаться. Ничего не скрывая, я честно призналась, как пошла в дом к дяде Маргарет, и, чтобы правдоподобнее выглядело, соврала, будто девушка заказывала у нас именно эти книги. Я ничего не смыслила в формации и биологии, поэтому воспользовалась вкусами леди.
— Ох, Рэбекка! Почему вы сразу не рассказали об этом? Почему каждый раз я узнаю что-то новое?
Мужчина был зол. Отчего мне стало неловко, и я почувствовала себя виноватой. Но откуда мне было знать, что книги могут пригодиться в будущем!
— Простите, я просто не думала, что они могут оказаться важными…
— Важно все! Поймите это наконец! — раздосадовано воскликнул мистер Кольд, отворачиваясь от меня.
Облокотив руку на дверцу, он уперся щекой об кулак и прикрыл глаза, видимо, о чем-то задумавшись. Через несколько минут Данкарэ связался с кем-то по кристаллу связи. Просил навести справки обо всех смертях, связанных со сном за последние месяцы. И также настаивал на повторном вскрытии тел трех убитых из его дела.
Настроение вновь ухудшилось. Я замкнулась в себе, не желая говорить. Реакция Данкарэ была мне понятной и в то же время неприятной. Все-таки откуда я могла знать, что будет дальше? Да я в страшном сне никогда не могла представить, во что обратится моя жизнь!
Память услужливо подсказала события минувших дней. Вспомнились все те несчастные, что умерли на моих руках… убитые по моей вине! Как бы я хотела, наконец, узнать, в чем дело! Чтобы поскорее этот кошмар прекратился. И люди, повинные во всех этих ужасах, получили по заслугам! Может, тогда моему сердцу станет легче…
Также меня в покое не оставляли мысли о Дарле. Как жестоко я поступила с ним, хотя он был верным и заботливым другом. Знаю о его чувствах ко мне, но не могу ответить взаимностью. Тогда, впервые, будучи приглашенная в театр, я просто повелась на уговоры Нийдлейлы. Сама бы никогда не согласилась пойти на свидание, тем самым даря ложные надежды. Теперь же жестоко прогоняю его. Это неправильно! Пусть даже мною движет страх за него. Но как же я боялась, чтобы кошмар, который стала видеть последнее время, воплотится наяву, и вместе убитого полицейского-охранника мертвым окажется Дарл. Или я просто боюсь себе признаться, что не знаю как дальше с ним вести? Что он вдруг раскроет мой секрет и не поймет его? Или же все вместе…
Неожиданно Данкарэ постучал в потолок кареты, отвлекая меня от тяжелых мыслей. Я встревожено посмотрела на мужчину, не понимая, что случилось. Почему он вдруг остановил повозку?
Через мгновение дверцу открыл кучер. Он выглядел удивленным и обеспокоенным, хоть и пытался не показывать этого.
— Что-то случилось, господин?
— Нет, Гвенол, просто я и мисс выйдем здесь. На сегодня можешь быть свободен. Если что, я вызову тебя.
Кучер ничего не ответил, вежливо поклонился, и отошел в сторонку, давая возможность нам выйти. Прежде, как и подобает, вышел следователь, подав мне руку.
Признаться, я была удивлена не меньше Гвенола, но в отличие от слуги не стала скрывать своих настоящих чувств и решительно спросила:
— У вас здесь какие-то дела?
Мистер Кольд не спешил отвечать, сперва обернулся к кучеру и поднял руку вверх, тем самым давая понять мужчине, чтобы тот отъезжал. Лишь потом, когда карета действительно скрылась за поворотом, следователь соизволил мне ответить:
— Никаких дел на сегодня больше нет. Теоретически у меня вообще должен был быть выходной. А у вас?
Первое мгновение я растерялась столь легкомысленному ответу и все же напомнила, не скрывая в голове саркастичных ноток:
— У меня тоже. Вы же сами меня освободили от работы. Помните?
— Отлично! — кажется, моей интонации даже не уловили. — Тогда может не откажете прогуляться в вашей приятной компании.
Даже если и бы захотела, не смогла. Ведь меня не спрашивали, а ставили перед фактом. Впрочем, я приняла предложенный локоть следователя и пошла с ним по аллее.
Мой насыщенный на события день продолжился совершенно обыденной прогулкой с галантным мужчиной. Так необычно… и в то же время приятно! Я вдруг осознала, что на душе легко-легко. И Данкарэ выглядел сейчас каким-то расслабленным. Будто снял маску «следователя» и стал самим собой. Хотя с какой-то стороны такое его поведение настораживало. Может, он просто хочет отвлечь меня от всех этих изнуряющих событий? Понимает, каково мне на душе? Или таким образом пытается извиниться за свою небольшую грубость в карете?
— Вы снова о чем-то задумались! — недовольно подметил мужчина. — Опять хмурите лицо.
— Простите, но у меня нет повода для веселья, — честно ответила, не видя смысла скрывать своих настоящих чувств.
Мужчина сдержанно кивнул, будто показывая, что солидарен с моими чувствами.
— Я бы хотел попросить прощение за тот нетактичный разговор в карете по отношению к вам.
Удивленно скосила взгляд на мистера Кольда. Он извиняется? Признаться, это немного обескуражило, я просто не ожидала.
— Вам не за что просить прощение, — честно заверила мужчину, немного смущенная его извинениями. — Мне стоило сразу рассказать вам о тех книгам.
— Я слишком много требую, — не согласился Данкарэ, неожиданно накрывая теплой рукой мою ладошку на своем локте. — Вы не могли тогда еще знать, к чему все это приведет. Мне следовало придержать свои эмоции.
Следователь все сильнее меня удивлял. Однако я не стала спорить и только кивнула, замечая впереди невероятно красивые огоньки. Внутри центрального парка установили развлекательный городок, и теперь вокруг тянулись тонкие канаты с висящими на них лампочками.
Сколько же мы пробыли в тюрьме? Мне казалось, посещение Чарльза немного заняло времени, но на улице уже стемнело. Вокруг все больше зажигалось маленьких изумительных фонариков, создававших эффект звезд… или даже рой светящихся светлячков.
На какое-то мгновение я позабыла о переживаниях и беспокойстве, полностью обратив все свое внимание на красоту парка.
— Вам нравится? — осторожно поинтересовался мужчина.
— Да…
— Хотите подойти посмотреть поближе?
Я остановилась, непонимающе взглянув на мужчину. Он приглашает меня в праздничный городок? После всех этих ужасных событий?! Вот так просто? Как будто ничего не происходит. Неужели он думает, что в таком состоянии я смогу радоваться обычным каким-то мелочам…
— Боюсь, что сейчас я в не том настроении, — хмуро ответила, желая больше всего на свете вернуться к себе домой, залезть под любимое пуховое одеяло и забыться долгим сном. Может, тогда кошмары, наконец, отпустят, и новый день принесет радость?
И совсем уж тихо добавила:
— Простите, если испортила ваши планы.
— Не стану врать, я специально остановился здесь, — задумчиво признался следователь, все еще продолжающий удерживать мою вспотевшую ладошку. — Никаких серьезных дел у меня здесь нет, как уже ранее говорил. Просто мне показалось, что вам необходимо немного отдохнуть. Я слышал, тут на выходные открыли парк развлечений, и подумал, было бы неплохо, чтобы вы хотя бы на время забыли о проблемах и страхах. Скинули тот непомерный груз, так неожиданно навалившийся на ваши хрупкие плечи…
— Мистер Кольд, я не могу.
— Мы, кажется, договорились, никаких «мистер».
Рассеяно кивнула, собираясь с мыслями. Мне все еще было неловко обращаться к следователю просто по имени.
— Данкарэ, — помимо воли голос все-таки дрогнул, — поймите, я устала и хочу отдохнуть.
— Это всего лишь прогулка, Рэбекка… — его бархатистый шепот приятной теплой волной обласкал мой слух. — Прошу вас!
Синие глаза смотрели с такой мольбой, что я просто сдала позиции. Может, он прав? Прогулка на свежем воздухе действительно взбодрит меня?
Не став больше спорить и противиться, пошла вместе с Данкарэ на территорию развлекательного городка. Давно я не была на подобных мероприятиях. В последний раз, наверное, еще с мамой…
— О чем задумались? — от мужчины не укрылось мое состояние.
— Скорее предалась воспоминаниям, — я тепло улыбнулась, мечтательно прикрывая глаза и отдаваясь давно забытой детской радости. — Когда мне было пять, мама повела на такой же праздник. Помню, как каталась на удивительной карусели. Название не скажу, она двигалась по кругу, и, казалось, словно скачешь на настоящей лошади!
Как же я скучаю по тем беззаботным дням…
— Ваша мама тоже видела духов?
— Да, — грустно вздохнула, не видя смысла скрывать очевидного, — только она ушла слишком рано. Меня вырастила бабушка.
— Сочувствую.
— Ничего, это было давно…
Желая, в самом деле, отвлечься от болезненных воспоминаний, заставила себя осмотреться. Взгляд цеплялся за различные детали этого удивительного места. Светящиеся огни, аттракционы, яркие витрины и ларьки со сладостями, воздушные шарики и летающие детские самолетики. Вокруг веселящиеся люди, занятые предложенными им развлечениями. Они словно не замечали меня со следователем, и это давало возможность спокойно общаться.
Я упустила тот момент, когда разоткровенничалась с мужчиной. Вроде сперва мы и говорили о разных мелочах, таких, как погода в столице, предстоящий ежегодный королевский бал и новые сплетни о молодой принцессе, но потом каким-то образом затронули тему моего дара. Впервые я так спокойно делилась с кем-то возможностями, предоставленными мне благодаря запрещенному таланту. Даже поведала историю о том, как однажды во времена учебы, именно благодаря призраку умершей школьницы, раскрыла денежную махинацию директора. Мне было так легко и просто об этом говорить. Я совершенно позабыла о том, что мистер Кольд — следователь королевского магического надзора, он вел себя, как обычный мужчина… нет! Не так. Как друг!
Он расспрашивал меня о даре, а я, не таясь, искренне все рассказывала. Мне так давно хотелось кому-то открыться! Ощутить облегчение от того, что могу вслух признаться о запретной способности.
— Теперь вы знаете абсолютно все, — через некоторое время закончила я свой рассказ, откусывая свежую душистую булочку.
Несколькими минутами ранее, услышав громкое урчанье желудка, Данкарэ, видимо, вспомнил о том, что мы толком за целый день ничего и не ели. Так как почти сразу пошел к прилавку сладостей и накупил целый пакет всевозможных вкусностей.
— Мне очень жаль, что закон не справедлив к людям со столь редким даром, как у вас, — искренне прошептал мистер Кольд, с беспокойством поглядывая на меня. В его глазах не было и тени улыбки, он говорил с полной серьёзностью.
— У вас еще есть все шансы стать министром и изменить наше королевство! — шуткой постаралась хотя бы немного разбавить возникшую угрюмую атмосферу, но вышло плохо. Ведь мне самой было не до веселья.
Я приуныла, с грустью уставившись на надкушенную булочку. Даже аппетит пропал.
— У меня отличная идея! — неожиданно воодушевленно проговорил мужчина, замечая мое состояние.
— Как на счет того, чтобы проехаться? — весело предложил Данкарэ, смотря куда-то вправо. С любопытством проследив за его взглядом, я увидела знакомую карусель с белыми лошадками. Ту самую… из моего детства.
Неохотно оторвав от нее взгляд, я в недоумении посмотрела на следователя. Он это серьезно? Да быть такого не может!
— Вы, видимо, шутите?
— Отнюдь, — мистер Кольд нахмурился и протянул мне раскрытую ладонь.
Не шутит! Я смущенно взглянула на его руку и, не удержавшись, рассмеялась, не сильно понимая, что творит мужчина.
— Пойдемте! — он сжал мою ладонь и решительно потащил за собой. От неожиданности я чуть не запуталась в нескольких подюбниках. Еще немножко и просто бы упала! Но мужчина крепко держал.
— Что вы делаете?! — искренне засмеялась, просто не веря своим глазам. Всегда серьезный и рассудительный мужчина. Что скрывать — не ожидала увидеть его таким.
Когда он стал покупать билеты, я попыталась остановить его.
— Данкарэ, мне все-таки уже не пять лет…
— Как вы могли заметить, я тоже давно не мальчик, — невозмутимо ответил следователь.
— Вы просто сумасшедший! — не сдержалась от дерзкого замечания.
Но Данкарэ совершенно не обиделся, лишь растянул губы в очаровательной улыбке. Подвел к карусели, и когда она остановилась, помог подняться на возвышенность, веселясь при этом как мальчишка.
Синие глаза сияли блеском и озорством, с лица не сходила счастливая улыбка, а мимические морщинки стали более явными. И выглядело это довольно мило, ведь Данкарэ был сейчас настоящим. Искренен со мной! Вот только я не могла ответить тем же. Все это казалось каким-то фарсом. Просто глупым сном. Слишком много всего я пережила за последнее время, чтобы так просто взять и забыться, радуясь детской шалости. Смерть полицейского, черных дух, поглотивший Маргарет и Чарльз…
И все же, под обезоруживающим натиском мужчины, мне удалось немного отвлечься. Мы заняли ближайшие друг от друга места, чтобы быть рядом. Спереди и сзади от нас шумные дети «оседлали» других лошадок. Но я словно не обращала на них внимание. Слишком много других противоречивых мыслей и чувств одолевало.
Карусель начала свой неспешный круговорот, все сильнее набирая обороты. От неожиданности, когда дрогнула подо мной лошадка, с непривычки напряглась. Ветер взметнул волосы и юбку. Краска тут же залила щеки, и я поспешно оправила подол, придерживая рукой.
— Все в порядке, Рэбекка! — мягко проговорил мужчина. — И… дайте себе, наконец, расслабиться!
«И, правда, Рэбекка, что ты как трусиха?» — с досадой подумалось мне. Это всего лишь детская карусель. Немного воспоминаний из прошлого не повредит. В этом нет ничего плохого…
Только после этого я в самом деле позволила себе расслабиться. Ощутить то, что испытывала в детстве — непередаваемое чувство полета. И мне удалось это! Эмоции захватили столь сильно, что мне не хотелось скрывать их — словно птица, я раскинула в стороны руки.
«Я лечу!» — вихрем пронеслось в голове. Как бы по-детски это не выглядело, сейчас мне было абсолютно все равно. Все негативные эмоции отошли на задний план. С этим «полетом» казалось, будто я освобождаюсь от плохого…
Перед глазами слегка все размывалось. Люди, ларьки, деревья, яркие фонарики постепенно превращались в неровные белые блики. И только лицо Данкарэ было четким на фоне этого безрассудства.
Я не сдержала счастливой улыбки и громко воскликнула, чтобы он услышал:
— Восхитительно!
— Знаете, что еще было бы восхитительно? — хитро поинтересовался мужчина, перекрикивая смех детей.
— Что?
— Перекусить.
— Что?! — обескуражено переспросила, совершенно не ожидая такого ответа, тем более от следователя КМНа. Впрочем, он позвал меня на детскую карусель! Что может быть еще страннее и невероятнее?
Данкарэ выглядел совершенно невозмутимо. Достал из бумажного пакетика бисквитный шарик на палочке и молча протянул мне. С легким удивлением и осторожностью (все-таки на карусели это не так уж и удобно) приняла угощение. Неуверенно откусила пирожное… оно оказалось очень нежным и сочным с чуть заметной кислинкой. Давно ничего столь вкусного не ела!
Себе он тоже достал. И теперь мы были не просто катающиеся смеющиеся единственные взрослые на карусели, словно дети… но и единственные поедавшие сладости.
Со временем карусель остановила свое движение. Признаться, мне совершенно не хотелось с нее сходить. Казалось, стоит уйти, как вместе с детским аттракционом исчезнет вся та беззаботность и непосредственность. Я вновь окунусь в жестокую реальность…
Несколько разочаровано посмотрев на лошадок, молча приняла раскрытую ладонь мужчины и осторожно спустилась с возвышенности.
— Боюсь, от частых поездок может стать нехорошо, — задумчиво заметил Данкарэ, видимо, догадываясь о моих мыслях.
Я не стала спорить и согласно кивнула. Пусть ненадолго, но мужчина своим поступком заставил стать свободной, забыть обо всем плохом. И я была благодарна ему!
Незаметно взглянула на него из-под длинной челки, размышляя. Он хотел оживить мои воспоминания из детства? Или как еще объяснить столь необычный поступок? Губы тронула грустная улыбка. Как же давно мне не удавалось просто расслабиться…
— Что случилось? — обеспокоенно спросил Данкарэ, замечая мое расстроенное лицо.
Я не ответила на вопрос, лишь тихо поблагодарила и неожиданно для самой себя обняла его. Не знаю, откуда взялась смелость, но иначе не могла. Мне хотелось, чтобы мужчина понял мои чувства и то, что именно он подарил несколько мгновений счастья. Последний раз так легко я себя ощущала, наверное, только в школе, когда бабушка жива была… даже в театре с Дарлом, мне так и не удалось полностью забыться и не думать о призраках.
Данкарэ не сразу обнял меня в ответ, видимо, будучи удивленным таким моим порывом. И все же… на секунду я ощутила, как меня обняли в ответ. Но уже в следующий миг отпустили. Вокруг были люди.
Бережно отстранив меня, он с легким любопытством заглянул в глаза, словно желая найти какие-то ответы на свои вопросы. Мне же стало неловко. Не от близкого взгляда следователя, скорее от того, что ощутила слезы в глазах. То ли от ветра, который ударял в лицо во время катания, то ли от переполнивших меня чувств…
Мистер Кольд не стал акцентировать на этом внимание. Достал платок, чтобы вытереть так и не упавшие слезы. Слава Богу, ночь уже полностью опустилась на землю, и он не мог видеть моего смущения.
— Что же, уже поздно, Рэбекка! — Данкарэ и сам заметил сгустившуюся темноту. — Завтра нас ждет тяжелый день. Пора домой!
Я согласно кивнула и привычно приняла локоть мужчины. По пути к дому, мы вновь завели легкий разговор. Казалось, следователю интересно абсолютно все: он спрашивал о моей работе, об отношениях с Дарлом, о моих увлечениях и о том, что мне нравится. В итоге поинтересовался даже Хулиганом, хоть я и помнила прекрасно, что Данкарэ не любит котов.
У меня возникло ощущение, что мистер Кольд теперь знает обо мне все самое сокровенное. И ведь я сама все ему рассказываю. Мне не хочется прекращать эту беседу или что-то утаивать. Наоборот, было очень приятно и тепло на душе. Ведь в моей жизни появился человек, которому я могу полностью доверять.
Но еще я была ему невероятно благодарна за то, что своими расспросами, он не давал мне возможности вновь окунуться в ужасную действительность и кошмарные воспоминания прошлых дней…
* * *
Утром меня разбудил запах ароматного кофе. Пока я спала, был приготовлен уже легкий завтрак. А учитывая, как плохо ела все предыдущие дни, тосты показались безумно вкусными.
Неожиданно приятно, когда есть рядом человек, который может о тебе побеспокоиться. Признаться, каждое утро, заходя на кухню Данкарэ и замечая приготовленный завтрак, чувствовала себя вновь ребенком. Просто мне давно никто не готовил…
Ко всему прочему, почему-то не испытывала раскаянья и боли, хотя именно это должна была бы чувствовать. Ведь я ничего не сделала, чтобы помочь Маргарет! Но вместо этого в доме следователя меня окутали дымка спокойствия и надежности. Давно я ничего такого не испытывала. Данкарэ огородил от всего, что расстраивало, увел от жестокой реальности. Заставил раскрыться перед ним, а потом и вовсе — довериться. Это было безумно и безрассудно! Но я не могла ничего с собой поделать. Он словно околдовывал…
— Вчера вечером Лина наведалась в тот бар, — спокойно поведал Данкарэ, отвлекая от тяжелых мыслей.
Я замерла, оторвавшись от тоста. Меня немного удивило такое решение следователя.
— Почему именно она?
— Лина идеально подходит. Во-первых, потому что девушка. Кто будет подозревать женщину? Тем более в том, что она работает в магическом отделе. Во-вторых, Лина из провинции, приехала к нам недавно аспиранткой. Так что, на нее справки навести будет трудно. В серьезных делах не участвовала, — спокойно разъяснил мужчина, намазывая тост маслом. — Мы поселили девушку в одной из гостиниц еще несколько дней назад. Для них Лина — просто временная приезжая. По-моему отличная легенда.
— И вы не боялись посылать молодую девушку в такое гиблое место? — я была не так уверена.
— Поверь, Лина — довольно сильный маг. Да и наши, как я понимаю, торговцы сразу поняли, что приличная девушка не просто пришла выпить пинту пива втихую от родственников.
Я улыбнулась. Кажется, в словах следователя был смысл. Но все равно тревога не уходила.
— У нее вышло? — сама первой спросила, понимая, что мужчина не спешит что-либо рассказывать. — Что она узнала?
— Подробности мне пока еще неизвестны. Сама Лина не совсем поняла, что именно заказала таким способом. Ей должны «это» сегодня принести. Я как раз собираюсь сейчас к ней поехать. Так что, Рэбекка, я очень прошу тебя никому не открывать двери и не выходить из квартиры. В том числе на балкон. Даже не выглядывать в окно. Могу я положиться на тебя?
— Конечно.
— Я распоряжусь консьержу, никого ко мне не пускать. Мало ли. Кто-то может даже переодеться в полицейского. Так что знай, я никого не жду. Даже по очень срочным делам. Подождут меня.
— Хорошо, — послушно кивнула, чувствуя себя немного задетой. Мне не нравилось, что со мной обращаются как с малым ребенком. Но в то же время я понимала, что нет смысла жаловаться. В конце концов, Данкарэ всего лишь заботится обо мне.
Он одобряюще улыбнулся на прощание, подхватил свой кейс и ушел, оставляя меня совершенно одну в большой и пустой квартире. Первое время я продолжала сидеть за столом на кухне, попивая уже остывший кофе. Большая стрелка на часах медленно, но неукротимо двигалась вперед.
Отчего-то внутри закралось волнение. Сложно объяснить словами, сердце, словно предчувствуя беду, стучало тихо-тихо, осторожно, боясь кого-то спугнуть. Неприятное ощущение надвигающейся беды.
— Успокойся, Рэбекка! — вслух проговорила самой себе, отставляя чашку. — Все хорошо. Ты в защищенной квартире и охраняемом доме. Что может случиться?
И тревожная мысль:
«Вдруг у Лины не вышло?»
На душе похолодело. Что если бандиты узнали о том, кто такая Лина? О ловушке, подготовленной для них девушкой вместе с мистером Кольдом? Что если дилер не принесет товар и вообще не придет? Тогда расследование вновь застопорится…
— Хватит нервничать!
Чтобы как-то отвлечь себя, я решила осмотреться. Все-таки раньше такой возможности у меня не было. Стало интересно узнать чуточку больше о жизни следователя. Ведь ему известно обо мне абсолютно все! Но, по всей видимости, в этой квартире Данкарэ живет не так уж и давно. Здесь еще не появился отпечаток хозяина, только некоторые нюансы: несколько фотографий на тумбочке у кровати, документы на письменном столе и книги. Сразу видно, что мужчина очень аккуратен. Нигде ни одной лишней вещи нет. Все убрано.
Мое любопытство привлекла именно фотография. Я села на застеленную кровать и взяла рамку. На снимке был изображен подросток с молодой женщиной. Почти сразу я узнала Данкарэ. А эта женщина? У нее схожие черты лица со следователем. Мама?
Я стыдливо отложила рамку. Даже спальня не выдавала ничего о своем хозяине, кроме чистоплотности. Признаться, я сама любительница чистоты и порядка, но все же некоторые вещи бывают у меня не на своих местах, или одежда часто висит на спинке стула.
С любопытством потянулась к оставленным на тумбочке, рядом со снимком, бумагам, как раздался знакомый звон кристалла.
Уже зная, где находится в квартире кристалл связи, пошла в гостиную. Вот только как пользоваться? Совершенно не имела представления. Да и насколько помнила, Данкарэ уточнил, что никого не ждет, как и звонков.
Хотя вдруг что-то важное? Я подошла к кристаллу. Он ярко светился розовым цветом и вздрагивал. Была, не была! Просто приподняла камень и поднесла к уху, как делал это следователь.
— Слушаю…
— Рэбекка Винстон?
— Д-да, — отчего-то хриплый грубый голос в кристалле вызвал по телу дрожь.
— Слушай внимательно! Ты сейчас выйдешь из здания и направишься в сторону гведолинской аллеи, оттуда свернешь в проулок Лиларди и будешь ждать у первого дома с красной черепичной крышей. Ты сделаешь это, если хочешь увидеть Нийдлейлу живой… — с каждым словом мое сердце словно леденело, дышать казалось невероятно трудно. — И опережая тебя, сразу предупрежу, если ты не хочешь, чтобы пострадал Данкарэ Кольд, то не станешь его вызывать. Никого. Тем более полицию! Мы следим за тобой. Одно неправильное движение, и твои близкие мертвы. Ты же этого не хочешь?
— Н-нет… — сглотнула, просто не веря, что все это происходит со мной. В глазах защипало, и я часто заморгала, пытаясь не разреветься.
— Надо было послушаться, когда тебя предупреждали… — тихий голос с недовольными нотками, и связь отключилась.
Замерла, до боли сжимая кристалл. Руки дрожали, ноги не держали, и я ослаблено осела на пол, чувствуя, как внутри все сжимается в тугой ком.
— Нийдлейла… — с болью посмотрела на браслет Данкарэ.
Я не могла думать. Эмоции поглотили с головой. Дрожащими пальцами набрала домашний код кристалла Нийдлейлы, но ответа не последовало. Внутри словно что-то оборвалось.
Вернув кристалл на место, медленно поднялась и направилась к выходу, словно в каком-то страшном сне. Если… если я не пойду, ее убьют. По моей вине! В висках застучало, закружилась голова, но я решительно вышла из квартиры, стараясь не думать о том, что случится, если не приду. Я должна прийти. Никого кроме Нийдлейлы у меня нет. Она мне как родная! И Данкарэ… не могу им рисковать, после всего, что он сделал для меня!
В фойе знакомый консьерж проводил удивленным взглядом, но ничего не сказал. Может, о том, что буду выходить, Данкарэ ничего не сообщил? Не знаю. Сейчас меня это меньше всего волновало.
Стоило выйти на улицу, как я сильнее стала задыхаться. Казалось, солнце припекает с такой силой, что просто нечем дышать. Спина взмокла в секунды, а со лба стекали капельки пота. Я понимала, что это состояние не связано с погодой, но решительно продолжала идти вперед, вдоль улицы Роз к гвендолинской аллее. Мне не было так страшно даже ночью в проулке, когда я услышала шаги. Ведь сейчас речь шла не о моей жизни…
Вытерла пот со лба и ускорила шаг, чувствуя во рту горький вкус страха. Господи, прошу, пусть с Нийдлейлой все будет в порядке! Только не она!
В памяти всплыла картина из далекого прошлого, как я в библиотеке рыдаю на ее руках. Она успокаивает и обещает, что все наладится. Боль пройдет, и когда-нибудь я смирюсь с утратой. Но еще одну… просто не переживу. Никогда себе не прощу.
Сердце бешено стучало, я бежала к аллее, не обращая внимания на усталость. Мне казалось, что если опоздаю хотя бы на минуточку, не успею… Нет! Не смей даже так думать!
Выбежав на аллею, я оглянулась, ища взглядом нужный проулок. Он начинался у фонтана. Я почти сразу заметила красную черепицу, как только зашла на Лиларди. Здесь не было людей, и дома очень плотно прилегали друг к другу, создавая совсем небольшой узкий проход.
И чем дальше ступала, тем сильнее нервничала. Сознание плыло, перед глазами мельтешили черные точки. Я остановилась возле нужного дома, с опаской осматриваясь. Кирпичные стены бросали длинные тени, из-за чего трудно было что-то рассмотреть. Казалось, что кто-то наблюдает за мной. Но я никого не видела. Осторожно обернулась лицом к окнам, как внезапно ощутила резкий запах трав. Все произошло в одно мгновение! Я не успела даже пискнуть. Рот накрыла широкая длань со смоченной тканью.
Тело моментально отяжелело, веки стали закрываться сами собой, и я перестала что-либо чувствовать, падая во тьму. Последнее, что запомнила, как щелкнула застежка расстегнутого браслета… Данкарэ!
Ответ пришел нежданно. Я просто случайно увидела впереди прямо из облака кусочек торчащей лесенки. Приставная деревянная лестница с гладкими тетивами и ступенями, которую часто используют, когда нужно взобраться на крышу, чтобы очистить ее.
Этот факт придал мне мужественности, и я уверено сделала шаг… ничего не случилось. Совсем. Скорее идти было немного трудновато, за счет невидимого тяготения. Подобные чувства испытываешь, когда идешь в воде по шею. Вроде и получается, но в то же время дается с трудом.
Иногда ветер бил прямо в лицо, заставляя неприятно щуриться. Так помимо этого юбка задралась по самое колено! Если бы сейчас со мной был кто-то еще, я бы, наверное, сгорела со стыда! Ведь это любой может увидеть мои панталоны! А, впрочем, есть ли в этом смысл? Если ты уже мертв, то тебя не должны волновать такие глупости.
В конце концов я достигла лестницы! И каково же было мое удивление, когда рассмотрела в облаке идеально-круглую дыру. Долго не раздумывая, опустилась на колени, чтобы удобнее было пролезть через этот ход. Крепко схватившись за ступеньки, осторожно пролезла, переворачиваясь с головы на ноги и оказываясь внутри облака.
Конечно же, мне не удалось удержаться, чтобы не прикоснуться к нему. И в очередной раз я была поражена: облако оказалось не таким мягким, как представлялось, когда я обитала на земле. Оно было твердым и очень влажным. Я даже не могу описать словами на что это похоже… возможно нечто наподобие льда? Только не прозрачное, а абсолютное белое.
Я попыталась спуститься и с искренним детским удивлением поняла вскоре, что, наоборот, поднимаюсь. Странное и чудное место! Пройдя еще несколько проемов, оказалась на противоположной стороне облака. Здесь притяжение было совершенно другое. Меня больше не тянуло к верху, словно я перевернута, теперь уверено стояла на облаке, как на твердой земле.
Оглянувшись, заметила впереди арку из облаков, в центре которой размещались обычные круглые часы — такие часто можно встретить на вокзале. Подойдя немного к ним ближе, посмотрела наверх, сделав у бровей ладошкой козырек, чтобы лучше видеть стрелки. Только это оказались вовсе не часы. Вернее часы, но своеобразные… на них была только одна цифра: «шестьдесят»! И стрелки, не двигаясь, находились на ней. Минуты! Вот что это! И самая верхняя большая цифра — шестьдесят, горевшая алым светом, явно что-то да значит. Вот только что?
— Ты здесь чужая, — со спины послышался сиплый тихий голос, от которого пробрало ледяным холодком.
Медленно обернулась, с ужасом узнавая силуэт черного духа. Он может говорить? Осознание придало смелости, чтобы задать вопрос. К тому же убивать меня не спешили.
— Я умерла?
— Будь ты мертва, я бы принял тебя. Но ты чужая, а значит, тебе место в мире живых.
Я с трудом сглотнула, внезапно разгадывая, что это за место!
— Я в мире духов?
Черный призрак кивнул, продолжая все так же, не моргая, смотреть на меня, пряча руки в карманы длинного плаща.
— Кто ты?
— Страж этого места.
Странное дело, но дух отвечал честно, даже не пытаясь что-то скрыть от меня. Не знаю, откуда пришло знание, но я чувствовала, что страж не врет, и не понимала почему…
— Зачем ты убил невинных людей?
— Я убивал не невинных, а тех, кто нарушил главное правило этого места — живой не должен идти за мертвым.
Его слова казались слишком дикими и непонятными для меня, но при этом правильными. Я вдруг ощутила, что черный дух не хотел причинять вреда. Он страж мира мертвых. Его работа — следить за порядком между тонкими гранями.
— Значит тогда, в доме юриста, ты просто пришел, чтобы увести его сюда?
— Да, — тихо прошептал дух.
— Но как они нарушили грань?
— Слишком часто бывали здесь, не чувствуя меры…
— Зачем?
— У каждого свои причины. Кто-то хочет увидеть своих близких, покинувших мир живых, а кто-то — просто приходит за вдохновением. Писателю нужно было много вдохновения. Он стал жадным и потерял контроль над собой. Я предпринял меры. Грань не должна стать слишком хрупкой, иначе со временем разрушится.
Слова духа несли в себе смысл. Как бы неприятно было осознавать, но призрак не был плохим. Он лишь страж этого места. Люди сами нарушили грань, за что и поплатились.
Но я все равно не могла одного понять! Как? Как они это сделали? И как я оказалась здесь? Последний вопрос даже озвучила, в надежде, что черный призрак даст мне ответ на него.
— Ты вдохнула то, что и все те, кто приходил до тебя, — с неким безразличием пожал плечами дух. — Они называют его «Сиреневый сон»…
«Сиреневый сон?» Но что это? Вдохнула? Это порошок? И как я могла принять его? Нахмурилась, припоминая последние часы. Образы всплывали смутно. Помню щелчок браслета, чью-то ладонь со смоченной тканью на лице…
— Я могу вернуться домой?
— Нет, — покачал головой дух. — Это не в моих силах. Действие магического порошка не прошло.
— Но что мне тогда делать?
— Ты можешь подождать здесь.
— Здесь? — я с удивлением выдохнула, устремляя взгляд вперед… на часы. — Что будет, если перешагну арку?
— Ты попадешь в место, где обитают духи.
Сердце пропустило удар. Духи? В груди все сжалось, отчего я невольно прижала к себе руки. Волнение захлестнуло с такой силой, что тело стало бить крупная дрожь.
— Выходит, я смогу увидеть маму с бабушкой?
Однако призрак ничего не ответил на столь важный вопрос. Лишь как-то странно посмотрел на меня. Кажется, ему не понравился заданный вопрос. Но раз я уже все равно здесь… хотя бы одним глазком.
Переполняемая воодушевлением и предвкушением я решительно направилась к арке. Мгновение — и я вошла в нее, услышав странный щелчок. Мне не сразу пришло понимание происходящего. Только оглянувшись назад, поняла, что это запустился механизм часов. Они неожиданно заработали! Большая стрелка быстро считывала секунды, в то время как стрелочка поменьше уверенно двигалась по направлению к шестидесяти.
— Ты сделала свой выбор! — громко произнес страж. — У тебя есть только час. Если не успеешь, то останешься в этом мире навсегда…
Черный призрак исчез, оставляя меня в гордом одиночестве со своими мыслями. Я так и замерла с приоткрытым ртом, не успев даже спросить о Маргарет. Впрочем, времени на размышления у меня не было. Ведь дух дал только час!
На той стороне арки было все иначе. Мне казалось, что я иду невероятно долго по легким пушистым облакам, прежде чем увидела многослойное возвышение, при ближайшем рассмотрении оказавшимся каменной лестницей. Она вырастала из белого тумана, как из стен. Массивные ступени тянулись вверх, сворачивали в сторону и снова поднимались, словно ведя на цитадель. Только вместо нее вокруг лежали облака, расплываясь подо мной, как туманная река.
Я на миг насторожено замерла, всего на мгновение, но этого хватило, чтобы перевести дыхание и пойти дальше. Где-то там шли часы моего пребывания здесь.
Вскоре я вышла к небольшому островку. Он серебрился будто бы гладь озера, и отражал в себе яркие блики солнца и облаков. Прислонив ладошку ко лбу, чтобы лучше рассмотреть, чуть прищурила глаза, замечая, что островок не один. Рядом с ним еще несколько и все они соединяются деревянными лесенками. Казалось, их так много, что не сосчитать!
Я все никак не могла решиться взойти на эту «лестницу», ведь у нее не было перил, за которые можно было бы держаться. И все же, набравшись смелости, сделала первый шаг, осторожно ступая на пошатывающуюся деревянную дощечку. Страх сковал по рукам и ногам, мешая сосредоточиться. Стоит хотя бы чуть-чуть оступиться, как я полечу вниз, в эту странную облачную бесконечность, раскинувшуюся подо мною, словно море…
Надеюсь, никакой сильный ветер не подует. Ведь тогда я просто не удержу равновесия! Впрочем, передвигаться было и так тяжело. Я аккуратно шла по лестнице, чувствуя внутри панический страх и в то же время невероятный восторг! Вокруг было очень красиво и удивительно. Этим миром можно любоваться бесконечно.
Корабль?! Я напряженно замерла, замечая впереди на облаках, в самом деле, корабль. Это не было воображением или игрой света. На меня мчалось огромное судно, рассекая белые клубни облаков, словно волны. Казалось, оно возникло из ниоткуда! Возможно, из солнечной воронки? Не знаю. У меня не было времени на размышления. Корабль мчался в мою сторону с такой скоростью, что я просто не успевала ничего предпринять. Огромное судно с поднятыми белоснежными парусами в какое-то мгновение оказалось прямо передо мной.
Я в ужасе закричала, падая на колени и прикрывая голову руками. Резкий порыв ветра больно ударил в лицо. Леденящий холод прошелся сквозь меня, словно тысячи острых иголочек. Испуганно сжавшись, просидела так несколько секунд, показавшиеся вечностью. Однако время шло, но ничего не происходило.
Тогда я решилась открыть глаза. Каково же было мое удивление, когда корабля не оказалось. И только обернувшись, увидела, как судно плывет позади. Но как? Выходит, оно прошло сквозь меня? Ничего не понимаю! Я нахмурилась, наблюдая за кораблем, который в следующее мгновение просто скрылся в очередной воронке. Сперва его обволокли теплые лучи света, и лишь потом судно полностью исчезло…
Невероятно! Все это выходило за рамки моего понимания. Разве такое возможно? У меня аж дыхание перехватило от столь ослепляющего и захватывающего действа! Я тяжело дышала, глотая густой прохладный воздух. Однако быстро взяла себя в руки, вспоминая, что где-то там идут те странные часы.
Не теряя времени, поспешила вперед. Шаги становились все увереннее и быстрее. Я больше не боялась упасть, понимая, скорее всего, этот мост, море в виде облаков, как и судно, только иллюзия. Вряд ли со мной что-нибудь случится, даже если случайно отступлюсь. Все страхи ушли на задний план, уступая место спокойствию и решимости. Глупо бояться смерти в мире мертвых!
Вскоре я ступила на землю, где уже не было облаков. Мои туфли-лодочки разъезжались, словно на льду, столь гладкой оказалась поверхность. Первое время я отчаянно пыталась совладать с равновесием. Даже начала подумывать, что может не стоило сходить с деревянного мостика. Но довольно быстро привыкла и стала скорее скользить, нежели идти. Благо на коньяках кататься умела, поэтому сориентировалась и применила те же знания на этой необычной зеркальной… земле?
Я перестала гадать и пытаться понять, что же это за поверхность такая. Все равно большинство здесь за гранью реальности, а терять столь драгоценное время мне ни в коем случае нельзя.
Чем дальше я шла, тем сильнее удивлялась этому миру. Он менялся и словно подстраивался под меня. Вот уже впереди оказалось все в густом плотном тумане, хотя несколькими секундами ранее, когда смотрела на этот островок с мостика, все здесь казалось залитым солнцем.
Из тумана медленно выплывали фонарные столбы, которые при ближнем рассмотрении оказались… самыми настоящими синими светлячками! Уже даже не удивляясь, я уверенно пошла на этот свет. Именно он указывал мне путь, помогая ориентироваться в тумане.
Через некоторое время я ощутила, что скользкая дорога сменилась каменной кладкой, отчего идти стало намного легче. Она вывела меня к небольшой площади с фонтаном и лавочками, на одной из которых сидела немолодая женщина с порцией мороженого. Признаться, наверное, именно встреча со здешним духом оказалась для меня самым невероятным и восхитительным среди всего этого странного мира! Призрак сильно отличался от тех, что я привыкла обычно видеть. Если духи моего мира чаще выглядели обычными людьми, то эта женщина походила именно на призрака! Ее кожа была абсолютно белая, словно мрамор. И такой же белоснежный наряд, сливающийся с ее образом. Разве что легкое голубоватое свечение отделяло несколько складок и узоров на платье.
— Рэбекка? — ее холодный голос пронзил больнее стрелы. Она посмотрела на меня абсолютно синими, без зрачка глазами, но я все равно узнала в этой красивой женщине свою бабушку.
Вне всякого сомнения — это действительно она!
— Рэбекка, почему ты здесь? — в голосе слышалось плохо скрываемое удивление, казалось бабушка совсем не рада меня видеть. А вот я, забывая обо всем на свете, кинулась к ней и крепко обняла. Не знаю, чем я думала и на что рассчитывала — ведь она всего лишь бестелесный дух — но почему-то ощутила ее, как совершенно живого человека. И это было так странно! Несмотря на то, что она призрак, я чувствовала ее тепло и тихий стук сердца.
— Как такое возможно? — ошеломленно прошептала, не находя слов, чтобы передать все те эмоции, охватившие меня. Радость. Восторг. Любовь… я смотрела в ее бездонные глаза, испытывая приятное знакомое тепло. Весь страх, паника и ужас, одолевавшие меня эти дни, отошли на задний план, уступив место счастливому умиротворению. Я замерла, впитывая столь необходимые чувства, прогоняющие тревогу…
Внутри безмятежно, дыхание выравнивается, и ты понимаешь, что рядом есть любящий человек, с которым ощущаешь твердость и силу. Только бабушка дарила мне эти эмоции, окутывая спокойствием и верой. Она была тем дорогим человеком, кто хранил мой секрет и поддерживал, посвящал во все таинства и сделал из меня ту, кем сейчас являюсь.
Мне очень не хватает кого-то близкого и родного, как бы ни скрывала этого…
— Бабушка, — всхлипнула, сильнее обнимая и узнавая чуть ощутимый цветочный аромат.
Даже после смерти он следует за ней!
— Глупенькая, зачем ты явилась сюда? — с грустью проговорила бабушка. — Рано тебе здесь быть. Твой час не настал. Возвращайся обратно к арке перехода, прошу!
— Еще полно времени! — уверено заявила я, где-то на внутреннем уровне начиная забывать о часах. Они словно стирались из памяти, ускользая куда-то, как какой-то пустяк. Вот только что о них вроде помнила, а сейчас уже нет. Теперь мои мысли занимало только происходящее и ничего больше…
Меня вдруг охватило любопытство: какое на вкус здесь мороженное? И я, не удержавшись, игриво, как в детстве, откусила кусочек бабушкиного кушанья, желая хоть немного ощутить себя маленьким ребенком. Самое лучшее время, когда не надо беспокоиться о духах и их проблемах, не надо скрывать ото всех свой дар и жить затворником, боясь быть раскрытой. Время, когда все твои беды сводятся лишь к поцарапанной коленке или мальчишке из соседнего двора, облившего тебя водой.
Даже вкус этого мороженого оказался как из моего детства — малиново-ванильное! Бабушка его при жизни просто обожала!
— А мама ведь тоже здесь? — я заглянула бабушке в глаза, замечая в них грусть. Но почему? Что не так? Я не могла понять, отчего близкий и любимый человек не рад видеть меня. Не желая верить, что ее грусть связана с любимой внучкой, сипло просила: — Тебе плохо здесь?
— Нет…
Я ждала, что она продолжит говорить, но бабушка молчала. В какой-то момент совсем стала немногословной, погрузившись в какие-то свои мысли. Иногда так бывало и при жизни. Бабушка частенько могла отвлечься и о чем-то задуматься. Но сейчас ее что-то волновало. Чтобы она ни говорила, я прекрасно видела знакомое замешательство в таких родных глазах.
Бабушка хмурилась и смотрела куда-то вдаль. Проследив за ее взглядом, я увидела через дорогу, на небольшой аллее, молодую женщину в легком платье. Ее лицо озаряла счастливая улыбка, иногда она смеялась, глядя куда-то в небо, и одновременно прикрывалась от солнца широкой соломенной шляпкой.
— Мама? — помимо воли вырвалось у меня.
Меня услышали. Замерли. А после широко раскрыли руки, словно для объятий. И я пошла. Мгновение — и меня тут же крепко обняли, а лица коснулись мягкие каштановые волосы со знакомым медовым душистым ароматом…
Это точно мама! Но что-то было не так, и я не могла понять, что именно. Запах, руки и голос мамины… их ни с чем не спутать.
— Бекки, моя родная! — мама обсыпала меня поцелуями, и на какое-то мгновение я забыла обо всех сомнениях и где нахожусь.
Мне будто бы снова пять лет. И мама выглядит точь-в-точь как тогда. Совсем молодая. Вот она берет меня за руку, ведет за собой по дорожке вглубь аллеи. Я не сопротивляюсь, послушно идя следом. Так странно и необычно. С этим моментом приходит осознание нереальности. Мне не нужны разговоры. Просто хочу, чтобы мама была рядом, чтобы я вновь превратилась в ту маленькую беззаботную девочку…
— Почему ты здесь, дорогая? — через некоторое время в мои радужные мысли, ворвался обеспокоенный голос мамы, тем самым отвлекая и возвращая назад… в жестокую реальность. От ее вопроса стало не по себе. Неужели она больше не хочет видеть меня? Или того хуже — желает, чтобы я ушла?
— Рэбекка, здесь тебе не место! — прямо заявила мама, подтверждая мои худшие опасения. — Ты должна вернуться в мир живых и найти свое счастье там.
Я уловила настойчивые командные нотки, будто она говорит не с взрослой девушкой, коей являюсь, а с малым ребенком.
— Мама, я ведь вижу духов! Мне никогда не найти счастье…
— О нет, Бекки, это не так. Ты обретешь счастье! И очень скоро. Поверь.
— Разве? — я недоверчиво посмотрела на маму, с неохотой остановившись и решительно опустив ее теплую ладонь.
Присев около меня на корточки, мама ласково положила ладони на плечи, словно маленькому несмышлёному ребенку. Не в силах смотреть ей в глаза, отвела взгляд, неожиданно для самой себя, замечая в луже свое отражение. Вот только была там пятилетняя маленькая девочка с двумя длинными косами, в нарядном розовом платьице. Видение было настолько настоящим, что от испуга и не понимания даже зажмурилась.
Чувства захватили в тиски. Сладкое и такое желанное чувство эйфории. Я совсем не испытывала волнения, неловкости, смятения или страха — какие бы чувствовала в мире живых. Сейчас все было иначе. Я наслаждалась этим мгновением, боясь, что оно может в любой момент закончиться.
Я окунула пальцы в его короткие жесткие волосы, не желая прекращать поцелуй. Мир поплыл перед глазами, а потом внезапно все прекратилось…
* * *
Я открыла глаза и медленно осмотрелась, не понимая, где нахожусь. Какое-то темное большое помещение, похожее на склад.
Рядом послышалось шевеление, и я увидела следователя. Он медленно поднялся, тоже обескуражено оглядываясь и хмурясь, пока наши взгляды не встретились. Его черты тут же разгладились, а в синих глазах промелькнуло облегчение. Казалось, он хочет что-то сказать, но подошедшие сотрудники полиции закрыли его.
Меня саму окружили какие-то люди. Что-то спрашивали, мерили пульс и проверяли давление, но я словно их не слышала и не видела. Для меня никого и ничего не существовало. Перед глазами всплывали картины дивного сна и поцелуй…
Я невольно прикоснулась к губам, они все еще помнили, что произошло по ту сторону мира живых. Странное, непривычное чувство и понимание, от которого бросило в жар — это не было сном!
— Вы помните, как вас зовут, мисс? — спросил мужчина в белом халате. Судя по его настойчивости в голосе, он не первый раз задал этот вопрос.
Именно этот факт заставил оторваться от съедавших мыслей и сосредоточиться на спрашивающем меня человеке. Мужчина показался знакомым. Кажется, это его вызывал ко мне Данкарэ, после малоприятной встречи с Филиппом. Врач был без верхней одежды, в медицинском халате и слегка растрёпанной прической. Наверное, ему пришлось очень срочно покинуть свое рабочее место.
— Да, Рэбекка Винстон, — наконец, ответила на поставленный вопрос, понимая, что тянуть более некуда. Не хватало еще, чтобы меня записали невменяемой.
— Вы помните, что произошло с вами? — задали мне следующий вопрос.
— Помните, где были? — моментально подхватил эстафету мужчина моложе, не давая даже ответить.
Я несколько растерялась, просто не зная, как следует ответить. Голова кружилась, путались мысли. Было очень сложно сосредоточиться. Превозмогая неприятную ноющую боль в висках, постаралась вспомнить, как именно оказалась в мире духов. Почти сразу перед глазами всплыли воспоминания, от которых стало стыдно. Меня так глупо выманили из дома Данкарэ!
Но самое неприятное, что мне придется признаться в этом, а значит и сам Данкарэ узнает. Глубоко вздохнула, устало прикрыла глаза и все-таки углубилась в воспоминания, неохотно рассказывая все с самого начала.
Я уже почти закончила, когда мое внимание привлек еще один человек. Статный мужчина в неприметном черном плаще. Казалось, он специально надел столь невзрачный наряд, чтобы не выделяться, но при этом заложенные в нем природой некий шарм и яркая внешность выдавали незнакомца с головой. Гордая осанка, цепкий взгляд светлых голубых глаз, немного растерянных, однако внимательно следящих за всем происходящим. Золотистые короткие волосы легкой волной зачесаны на одну сторону. Такие прически не позволяют себе люди из низов.
Видимо, почувствовав, что на него смотрят, он каким-то образом угадал, кто именно, и с улыбкой поймал мой взгляд. Недолго думая, решительно направился в мою сторону. Только и успела быстро отвернуться, всячески стараясь показать, что это не я только что его столь бесстыдно разглядывала. Но оказалось поздно, этот человек упрямо вознамерился поговорить со мной.
— Приветствую вас, мисс! — непринуждённо поздоровался мужчина. — Рад, что все хорошо закончилось.
Его спокойная речь и приятный баритон несколько выбивались на фоне общей суматохи. Признаться, этот мужчина заинтересовал меня. Любопытство так и распирало. Кто он? Еще один следователь из КМНа?
Но пообщаться нам не дали мои «надзиратели», выступавшие в роли медиков. Один из врачей преградил мужчине путь, всем своим видом показывая, что не подпустит никого ко мне.
— Мистер, вам лучше уйти!
— О, вы должно быть не так поняли, — незнакомец оказался настойчивым и не желал столь легко сдавать позиций. — Я — Крис Вернон, тот самый человек, благодаря которому следователям стало известно, где держат юную мисс.
Странное дело, но его имя отозвалось чем-то знакомым. Кажется, я уже где-то его слышала…
— Все в порядке, господа, — неожиданно появившийся Кольд, стал на защиту мужчины. Быстро переговорив с врачами, он дал какие-то указания и вновь развернулся к нам.
— Рэбекка, познакомься, этому человеку ты обязана жизнью, — почтительно сообщил Данкарэ, несколько обескураживая меня настолько громким заявлением.
Понимая, что глупо вот так молча сидеть и никак не реагировать, поспешила встать, чтобы поблагодарить, как и подобает, когда мистер Вернон сам первым заговорил:
— Я бы не стал так это называть, ведь всего лишь выполнял свою работу и гражданский долг, — мужчина ослепительно улыбнулся, вежливо протягивая руку. Он слегка наклонился вперед, будто желая поцеловать мою ладошку.
Пусть мистер Вернон и старался всем своим видом и поведением показать скромность, было прекрасно видно, что слова Данкарэ ему льстят.
— Крис Вернон — корреспондент газеты «Вестник», — мужчина хотел было уже прикоснуться губами к моей ладошке, но я в последний момент резко выдернула руку.
Заготовленные фразы Криса Вернона вырвались непонятным бурчанием, но я смогла уловить основную мысль: в знак благодарности их газета с удовольствием возьмет у меня эксклюзивное интервью.
Вся напыщенность журналиста вмиг исчезла, сейчас он выглядел очень растерянным. Признаться, меня это порадовало.
— Так это вы!? — возмущенно воскликнула, ни капли, не желая скрывать своего негодования.
— «Я»? — сконфуженно переспросил он, искренне не понимая моей неожиданной смены настроения.
— Рэбекка, что с тобой? — недоуменно спросил Данкарэ, желая взять меня за локоть, но я лишь раздраженно отмахнулась. Крис Вернон не тот человек, перед которым стоит церемониться.
— Ох, вы, наверное, очень довольны тем, что спасли главного свидетеля этого дела! — с издевкой заявила журналисту, не обращая внимания на пытавшегося угомонить меня следователя. Я понимала, что Данкарэ неизвестно причины моей ненависти к этому мужчине, но просто не могла успокоиться.
Посмотрев прямо на следователя, прошипела главный вопрос:
— Хотелось бы узнать, и каким же образом он сопутствовал моему спасению?
— Рэбекка, я правда не понимаю твоего столь вопиющего поведения, — обескуражено проговорил Данкарэ, все же беря меня под руку. — Благодаря этому человеку, я смог отыскать тебя! Именно мистер Вернон позвонил и сообщил, что тебя похитили…
— Хм, — я недовольно поджала губы, — а мистер случайно не уточнил по чьей вине все так обернулось?
— Прошу тебя!
Хотела возразить, но осеклась, замечая любопытствующий взгляд журналиста. Мужчина тихо стоял рядом и с интересом наблюдал за нашей короткой перебранкой. Его растерянность давно прошла, полностью уступив месту профессиональному любопытству.
Ох, я только сейчас поняла, как непринужденно выглядела со стороны наша ссора с Данкарэ! И как свободно мы обращаемся друг к другу по имени. Не хватало еще, чтобы он подумал о том, чего нет…
Мои щеки помимо воли вспыхнули, и я непроизвольно прикрыла их, догадываясь, как нелепо выгляжу.
— Что-то не так? — с наигранным беспокойством поинтересовался журналист. В голосе мужчины отчетливо послышались довольные нотки.
Бросив быстрый взгляд в его сторону, заметила, как сильно изменились черты Вернона. Теперь на меня смотрели глаза полные решительности.
— Мисс Винстон устала и немного не контролирует эмоции, — сдержанно проговорил Данкарэ, по всей видимости, желая сгладить сложившуюся ситуацию. — Пожалуй, нам стоит отложить этот разговор.
— Как интересно… — загадочно протянул журналист с гаденькой улыбочкой на губах, — передовой следователь королевского магического надзора в личных секретарях у провинциального библиотекаря?
Пусть это и было сказано довольно непринужденным тоном, но заставило сразу двоих людей насторожиться. Вот он и раскрыл карты, подтверждая мои опасения.
— Вы забываетесь, мистер Вернон, — сухо проговорил Кольд, чуть сильнее сжимая мою руку.
— Разве? Я вроде не позволял себе переходить грань дозволенного.
Вновь укол в нашу сторону. Журналист «тонко» намекнул, что и сам следователь не церемонится, обращаясь ко мне лишь по имени.
— Всего хорошего, мистер Вернон, гражданскому лицу здесь не место, — безэмоционально проговорил Данкарэ, — я распоряжусь, чтобы вас провели.
Следователь уже развернулся, легонько потянув меня за собой, как был остановлен журналистом. Крис Вернон явно не из тех людей, кто легко сдаются.
— Простите, но все-таки я хотел бы с вами переговорить, мисс! — мистер Вернон обращался именно ко мне, чуть ли не насильно впихнул в ладошку свою визитку. — Надеюсь, какие-то ошибочные суждения не помешают нам. Думаю, это будет интересно обеим сторонам.
Я с удивлением опустила взгляд на позолоченный кусок картона. Ещё ни разу мной не интересовались настолько, чтобы давать именную карточку. Признаться, в нашем городке даже книжные поставщики Нийдлейлы ими не пользовались.
Меня так сильно выбили из колеи последние события, отчего я инстинктивно запихнула визитку в перчатку, вместо того, чтобы выбросить. Больше ничего не говоря, в тишине последовала за Данкарэ. Он ничего не сказал мне по поводу того, что оставила себе визитку журналиста.
Не удержавшись, все-таки оглянулась, замечая, как Крис Вернон говорит о чем-то с полицейским, попутно записывая что-то в свой блокнотик. Вернее, мужчина в форме настойчиво пытался журналисту донести какую-то мысль, но Вернон никак не реагировал, спокойно продолжая «опись».
— Рэбекка, что это только что было? — все-таки с легкими нотками недовольствам задал вопрос Данкарэ, которого я боялась. Ведь ответа у меня на него не было. Не скажу же я правду, за что невзлюбила этого журналиста. Признаваться в том, что именно Криса Вернона виню в нападениях, глупо. Но если бы он тогда не упомянул в своей статье мое имя…
— О чем вы? — соврала, не желая обсуждать эту тему. Да и признаться меня возмутил тон, коим был задан вопрос. Не люблю, когда повышают голос!
— Я понимаю, мистера Вернона нельзя назвать приятным человеком, но все же, прошу, в таком деле лучше быть более сдержанной!
Не смотря на то, что Данкарэ сменил гнев на милость, я все равно чувствовала себя униженной. Меня отчитали словно несмышленого ребенка, хотя я имею полное право — ненавидеть журналиста.
— С моей хозяйкой все в порядке? — запоздало вспомнила я о женщине.
— Да, — теперь удивился следователь. — Почему вы спрашиваете? Вам угрожали?
Я стушевалась и все-таки призналась, понимая, что он должен знать, как именно все произошло.
— Мне не стоило нарушать указания и выходить из дому, но я не могла иначе. Они сказали, что если не сделаю этого, то… — я запнулась, не ожидая, что говорить об этом окажется столь тяжело.
Данкарэ все понял и не стал настаивать. Вместо этого он аккуратно сжал мою ладонь, желая приободрить. И именно это придало мне решимости! Отчаянно схватившись за руки мужчины, безысходно взмолилась:
— Прошу, дайте мне ваш кристалл! Мне необходимо услышать голос Нийдлейлы!
— Рэбекка, с ней все хорошо. Там находятся полицейские. Я давно приставил охрану…
— Прошу!
— Хорошо, — все же сдался Данкарэ, протягивая мне кристалл связи.
Поспешно нажав на нужные грани, почти сразу услышала деловитый голос подруги:
— Нийдлейла Мирренс, слушаю вас.
— Нийдлейла, это я! — эмоционально воскликнула, чувствуя, как на глаза выступили горячие слезы радости и облегчения.
— Рэбекка? Девочка, это ты? Чего так поздно? Где ты? Что-то случилось? — голос управляющей библиотеки мгновенно сменился, приобретая нотки беспокойства.
— Все хорошо, — быстрый взгляд на следователя, — я сейчас с другом…
— О, приятно слышать, — теперь в голосе Нийдлейлы послышались игривые нотки, но женщина тут же серьезно спросила: — Но… если ты с другом, почему звонишь тогда? Что-то не так?
— Нет-нет, все замечательно! — заверила я, стараясь, чтобы голос звучал уверено. — Просто у него есть кристалл связи, а мы с тобой давно не виделись. Мне хотелось узнать как ты, услышать знакомый родной голос.
— Ох, Бекки…
— Так что не стоит ничего придумывать, Нийдлейла. Со мной правда все хорошо! Извини, что побеспокоила в столь поздний час.
— Постой, Бекки, — воскликнула женщина, видимо, желая еще что-то сказать, но я уже быстро проговорила прощанье и прервала связь кристаллов.
Данкарэ одобряюще положил руку мне на плечо. Этот жест словно отрезвил меня, напоминая обо всем случившимся в том Сиреневом мире. С легким любопытством заглянула в синие глаза мужчины:
— Все было по-настоящему? Вы явились в тот мир за мной…
— Да, Рэбекка, — спокойно кивнул мужчина.
Его такой простой и в то же время откровенный ответ заставил внутри вспыхнуть невероятно яркие чувства тепла и одновременно непонимания.
— Вы ведь рисковали! Зачем?
Неужели он добровольно принял наркотик, чтобы вернуть меня?
— В тот момент меня меньше всего волновал какой-то призрачный риск, — в какой-то миг в его руках оказалась и вторая моя ладошка, делая наш разговор очень интимным. Сложно объяснить словами, но вот так стоять, держась за руки на виду у огромного количества людей, невероятно приятно!
— Не стоит столь беспечно ко всему относиться, мистер Данкарэ, — совсем тихо прошептала, не в силах отвести от него взгляда.
— Данкарэ, — с легким недовольством исправил следователь.
Он тоже смотрел прямо мне в глаза, словно желая что-то разглядеть, понять, о чем думаю. И вот от этого внимательного взгляда мое тело охватил небывалый жар. Столь сильный, что стало тяжело дышать.
Казалось, мужчина испытывает те же чувства. Данкарэ чуть склонился ко мне, почти касаясь лица. Я сама с нетерпением поддалась вперед, желая ощутить вкус его поцелуя. И пусть нас все бы увидели. Здесь и сейчас мне было все равно, что подумают другие… даже если Крис Вернон, который еще не покинул павильон, после напишет огромнейшую статью об отношениях следователя КМНа и неприметной библиотекарши из провинциального городка.
Вот только все волшебство мгновения прервал сам Данкарэ! Он с неохотой отстранился, обрывая то… чего и не могло бы быть. Словно в последний миг одумавшись, мужчина вновь стал следователем.
Стыд опалил лицо, но я не отвернулась, лишь сделала легкий шаг назад.
— Простите, мне нужно еще закончить с делами, — сконфуженно объяснил Данкарэ, видимо, желая сгладить возникшую неловкость. — Я распоряжусь, чтобы вас отвезли.
После этого за мной действительно подошли и провели к кэбу. Мне не хотелось уезжать, ведь это значило оставить Данкарэ, да и хотелось бы все же подробностей узнать. Однако стоило признать — вернуться домой, сейчас наиболее правильное решение. Меня сильно клонило ко сну.
Только я оказалась в повозке, как глаза сами собой закрылись. Думала, не смогу заснуть, но слабость накатила неожиданно… Кажется, только вздремнула, как меня уже позвали. Извозчик подал руку, помогая выйти из кэба.
Дом Данкарэ? Не знаю почему, но на какое-то мгновение решила, будто еду к себе, совершенно забывая о том, что последние дни живу в квартире Данкарэ.
— Спасибо! — поблагодарила мужчину и направилась ко входу, с удивлением замечая там Дарла.
— Рэбекка… — тихо позвал приятель, подходя ко мне. — Мы можем поговорить?
Я с легким любопытством кивнула. После всего он хочет со мной говорить? Ведь сама в последнюю нашу встречу дала понять, что выбрала обязанности дара и… следователя, как решил тогда приятель. Но так ли он далек от истины? Невольно вспомнился поцелуй, от которого моментально бросило в жар, и вспотели ладошки.
Заметив недоумение в глазах приятеля, поспешила отогнать горячие воспоминания, невольно чувствуя стыд.
— Давай поднимемся, — все еще испытывая легкую сонливость, предложила я, не в силах находиться на улице.
Слишком душно сегодня было, спина взмокла за считанные секунды, и теперь платье неприятно липло.
Мы вошли в светлое фойе, где уже знакомые швейцары привычно улыбнулись и поздоровались.
— Смотрю, тебя уже все знают, — с нотками обиды проговорил приятель, но я не стала отвечать, не видя смысла оправдываться. Глупое замечание. Это их работа. И все же не понимаю Дарла. Его ведь задевает, что я здесь. Почему пришел?
Когда же мы поднялись и вошли в квартиру, Дарл не посчитал нужным скрыть своего изумленного вздоха.
— Следователям платят даже больше, нежели я мог представить.
— Дарл! — в негодовании воскликнула.
Он тут же стушевался и прошел за мной в столовую. В тишине поставила чайник и достала чашки. Дарл не спешил первым начать разговор, но я чувствовала спиной его пристальный взгляд.
Разлила кипяток, заваривая травы, и протянула чашку Дарлу.
— Знаешь, — неожиданно проговорил он, — я пришел не ругаться, а просить прощения и… все же не могу не спросить.
Дарл решительно посмотрел мне в глаза.
— Ты долго планируешь здесь оставаться? Ведь я, правда, могу тебя защитить! Пусть и не владею магическими способностями сотрудников КМНа, но в состоянии защитить дорого мне человека. Я не так слаб, как ты думаешь, Рэбекка. Если надо, найму специалиста, чтобы магически окружил защитой дом.
— Пока что я не могу уйти, — сконфуженно ответила, в действительности где-то внутри желая, как можно дольше находиться со следователем. Ведь после сказка закончится…
Данкарэ вернется к своей прежней работе, а поцелуй просто забудется. Вот только я вряд ли забуду. Не забуду и искренности, с которой могла общаться с мистером Кольдом.
Судьба связала нас таким образом, что волей случая мне пришлось впервые в жизни раскрыться. И это чувство… будто бы камень упал с души, ни с чем несравнимо. И даже если следователь сделает вид, что ничего не знает, просто вернется обратно, словно его и не было никогда в моей жизни — я приму это. Ведь нет большего счастье, чем раскрыть перед кем-то душу.
— Рэбекка, ты меня слышишь?
Я кивнула, скованно улыбнувшись. Что за странные мысли в голову лезут?
— Я был неправ! — решительно заявил Дарл, с силой сжимая чашку. — Твоя работа не менее важна, нежели другие. Прошу, прости меня! Иногда я бываю глуп и не сдержан. Мне до сих пор стыдно за те слова… ты вправе злиться.
— Но я не злюсь, Дарл. Мне просто не на что злиться. Это мне стоит извиниться, за то, как поступила. И знаешь… — я посмотрела ему в глаза, замечая в них боль и обиду. — Мне бы очень хотелось все тебе рассказать, но…
— … это тайна следствия? — с горечью закончил мое предложение приятель, и я не стала разубеждать. Наоборот, молча кивнула, подтверждая догадку.
— Я не стану настаивать, но прошу, не отталкивай меня. Пусть сохранится наша дружба. Почему-то я верю, что когда ты будешь готова, то обязательно все расскажешь.
— Мне тоже бы этого хотелось, — с искренней теплой улыбкой согласилась с его словами. — Ты дорог мне, правда… и, — невольно запнулась, не в силах признаться, что он первый после Нийдлейлы, с кем я стала столь тесно общаться. — Верь мне, пожалуйста. Может быть когда-то я все расскажу…
И уже про себя: «Когда изменят законы, и мой дар перестанет преследоваться королевским надзором!»
— Спасибо! — он накрыл мою ладошку теплой рукой. — Большего мне и не надо.
А мне вдруг подумалось, что он ведь даже не знает о случившемся. Ни о том необычном порошке, ни о мире духов, ни о расследовании всех тех смертей…
Как отреагирует Дарл? Действительно ли поймет, почему мне пришлось молчать? Гулко сглотнуло, не в силах избавиться от собственных страхов. Не выдаст ли в итоге Данкарэ мой секрет? Несмотря на сложившиеся доверие и отношение, этого я боялась больше всего.
— Рэбекка, ты не слушаешь меня, — обеспокоенно проговорил приятель. — Тебе нехорошо?
— Я очень устала, — прикрыв ладошкой зевок, честно призналась.
Меня, правда, сильно клонило в сон.
— Тогда не стану надоедать, — с заботливой улыбкой проговорил Дарл, — но на днях обязательно зайду.
Протерев глаза, я кивнула и поднялась, чтобы проводить приятеля. Спать хотелось невероятно. Видимо, это всё последствия того порошка.
Только за Дарлом закрылась дверь, как сразу пошла в спальню. Легла, не раздеваясь, поверх одеяла и мгновенно уснула…
* * *
Сквозь сон услышала тихий щелчок. Дремоту как рукой сняло. Даже привстала на локтях, внимательно прислушиваясь. Данкарэ? Глянула на часы. Почти одиннадцать. Сегодня поздно…
Широко зевнула, села и спустила ноги, надевая тапочки. Из кухни виднелся тусклый свет и доносился легкий стук. Нахмурившись, встала и вышла из спальни.
Данкарэ сидел у окна, положив голову на скрещенные руки, и тихонько постукивал пальцами по столешнице.
— Что-то случилось?
— Нет, — хмуро ответ мужчина. — Все хорошо.
Данкарэ выглядел обеспокоенным и уставшим. Под глазами залегли темные круги, всегда причесанные и аккуратно уложенные волосы сейчас были слегка растрепаны…
Прежде чем задумалась над тем, что делаю, приблизилась к нему и осторожно коснулась темных волос. Следователь вздрогнул, не ожидая, но ничего не сказал, а мне вдруг стало искренне его жаль. Когда он отдыхает? Когда последний раз спал? Ради меня принял тот проклятый «Сиреневый сон»… он ведь, наверное, как и я, безумно хочет спать.
— Бекка… — глухо проговорил он, и я только сейчас осознала, что все еще стою рядом и непроизвольно глажу следователя по волосам.
Но мне совершенно не хотелось убирать руку, наоборот, я желала передать ему немного сил, успокоить и заверить, что все будет хорошо.
— Дело зашло в тупик, — через некоторое время все же признался Данкарэ, молча позволяя себя гладить. Его плечи расслабились, спина поникла и, кажется, он засыпал.
— Нет, — не согласилась я, с неохотой убирая руку. — Мы узнали о том, что черный дух не причастен ко всему этому! Узнали, что он лишь выполнял свою работу стража… того мира.
— Но какой ценой! — он с удивлением и негодованием приподнял голову. — Если бы я хоть на миг опоздал, то никогда бы больше не увидел…
Я смущенно покраснела, чувствуя неловкость от этих слов. Скованно улыбнулась и подбежала к ледовнику, слыша учащенный стук своего сердца. Только коснулась деревянной дверцы, как над ухом раздался тихий голос Данкарэ:
— Бекки, я ведь мог потерять тебя навсегда…
Шепот касается волос, невольно вызывая дрожь по коже. Отчего-то заалели щеки, а тело вовсе отказалось слушаться. Накатила странная непривычная усталость: меня немного пошатывало, и подкашивались ноги. Данкарэ… Он слишком близко! В голову то и дело лезли воспоминания о поцелуе…
— Вы, наверное, голодны! — смущенно протараторила, опускаясь на корточки перед ледовником, желая отвлечься от постыдных мыслей.
Я сосредоточилась на выборе продуктов. Достала овощи, яйца и поспешила к кухонному столику, избегая взгляда мужчины. Сейчас я бы ни за что не смогла посмотреть ему в глаза. Ведь тогда он прочитает в них все то, чего сама еще не в силах признать…
Чувствовала, что он все также стоит за спиной. Но отчего-то не делает больше попыток приблизиться или что-то сказать.
— Знаешь, — неожиданно проговорил мужчина, накрывая руками мои ладони и останавливая тем самым нарезку томатов. — В одном ты действительно права — благодаря путешествию в иной мир, мы поняли причину смертей. Но тот, кто за этим стоит… слишком многое ведет к Имбарину. Ко всему прочему он ученый, как раз в этой области! — Данкарэ неожиданно уперся подбородком на плечо, прикрывая глаза, — вот только к лорду Фрэнку никак не подкопаться — алиби железное.
Я уловила в голосе мужчины нотки злости, но не стала что-либо отвечать или предпринимать, позволив ему находиться так близко. Мне было приятно присутствие Данкарэ, к тому же я чувствовала его негодование и отчаянье… видела, как вся эта ситуация изматывает следователя. А еще знала — в этом есть доля и моей вины.
— Мы что-нибудь придумаем, обязательно!
— Не «мы»! — серьезно поправил Данкарэ, отстраняясь и разворачивая меня к себе лицом, заставляя смотреть в глаза. — Ты не должна вмешиваться. Это приказ!
— Вы не вправе мне приказывать, — хмуро напомнила, — я не являюсь одним из работников КМНа, а значит, не подчиняюсь вам.
Внешне я оставалась совершенно спокойной, но внутри клекотала злость. Мне не нравилось, в каком тоне сказал это Кольд. К тому же посмел столь грубо приказывать, будто я его подчиненный.
Но в то же время, где-то глубоко внутри осознавала, что являюсь той самой причиной всех этих бед.
Отделаться от чувства вины мне так и не удавалось…
— Господи, Рэбекка! — в сердцах воскликнул мужчина, отпуская меня. — Как для просто свидетеля ты слишком много на себя берешь.
— Раз я всего лишь свидетель, вам незачем волноваться, — с наигранной улыбкой проговорила, прекрасно понимая, что именно его так разозлило.
Мои эмоции немного поутихли. Он ведь просто волнуется за меня. Вот только не вмешиваться … это дело имеет напрямую отношение ко мне. Стоять в сторонке не смогу. Просто не стану посвящать Данкарэ в свои мысли.
— Бекка, прекрати, пожалуйста, — стушевался мужчина, видимо ожидая от меня какой-то другой реакции. — Ты не представляешь, что я ощутил, когда позвонил журналист и сообщил…
Неожиданно Данкарэ запнулся, поджал губы и просто сел обратно за стол, не спеша нарушать все сильнее затягивавшуюся паузу.
Я же, воспользовавшись этим, развернулась к нему спиной, продолжив приготовление ужина. Не знаю, сколько мы так пробыли в тишине, нарушаемой лишь стуком сковороды и нарезкой овощей, но спустя показавшиеся мне бесконечно долгим временем, услышала тихое:
— Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось…
Замерла, просто не веря своим ушам. Отчего-то эти слова отозвались внутри приятным теплом и одновременно болью. Что я, в сущности, могу сделать? Ничего.
Могу притвориться, будто ничего не замечаю, врать, что не буду ничего делать. Тянуть время, давать пустые обещания, чтобы успокоить его. Имею ли я право сказать ему что-то сейчас? Сделать то, что хочу — забыть обо всем.
Кто я такая, а кто он? Я всего лишь песчинка в этом мире, которая ничего не может. Владея столь важной информацией, в действительности не знаю ничего. А он… он тот, кто влияет на судьбы людей. Можем ли мы когда-то стать парой?
Сейчас я похожа на маленькую глупую девочку, которая придумала себе любовь из одной улыбки. Следователь ничего не обещал мне. Мы не говорили ни о чем таком…
И вот сейчас, он заставляет мучиться меня, загоняя в тупик. Зачем говорит такие слова? Он ждет, что я возьму инициативу в свои руки?
— Рэбекка? — Данкарэ позвал меня, видимо, не в силах более ждать в возникшем томительном молчании.
Вздрогнула и быстро выключила начавший уже немного пригорать омлет. За всеми этими тяжелыми мыслями, я просто позабыла об ужине.
— Все готово, — сипло отозвалась, потянувшись рукой к расписной тарелке.
— Не нужно…
Сильные руки легли мне на плечи. В следующий миг раздался вздох, больше похожий на стон. Я не уловила того момента, когда Данкарэ привлек к себе и обнял. Только ощутила, как развернули, ласковым жестом приподняли мое лицо за подбородок, заставляя заглянуть в бездонные синие глаза.
— Рэбекка, прошу, не делай глупости. Я очень сильно переживаю за тебя.
«Не волнуйся!» — хотела было сказать, но запнулась. Ведь это ложь! Я не могу обещать того, что не зависит от меня.
Вместо этого ощутила, как предательски дрожит тело. Губы затрясло в нервной судороге, которая вот-вот могла закончиться слезами.
— Ш-ш… — успокаивающе шепнул на ушко Данкарэ и крепко обнял, словно маленького ребенка, нуждающегося в утешении.
Он все понял без слов, не стал настаивать на ответе, чуть наклонился и мягко поцеловал в лоб.
Во мне словно что-то изменилось. Я не стала более себя сдерживать. Сама поддалась вперед, принимая его объятия. Даже привстала на носочки, чтобы сильнее прижаться.
Страх и смущение, одолевавшие все время остались в том мире. Слишком долго всего боялась, живя затворником и прячась в скорлупу, не желая выходить в свет. Права мама — я смогу обрести счастье, только научившись доверять…
Мужчина не отстранился, лишь настойчиво прижал к кухонной тумбочке. Теперь у меня не было путей к отступлению. В спину упирался край столешницы, а спереди — напор сильного натренированного тела. Так близко, что слышен учащенный стук его сердца. Кажется, и мое вот-вот выскочит из груди.
До боли сжала его плечи, боясь упасть от накатившей мучительной слабости. Время будто остановилось, из головы улетучились все мысли. Для меня сейчас ничего не существовало, кроме него…
Горячая рука осторожно коснулась незащищённой одеждой кожи, вызывая по телу приятную дрожь. Невольно откинула голову назад, без стеснения заглядывая в его затуманенные глаза. В них были смятение, нежность и нечто совершенно новое, чего раньше не замечала — желание?
Теплые губы обожгли шею столь неожиданно, что на мгновение перехватило дыхание. Я боялась пошевелиться, будто бы тогда все волшебство и очарование момента спадет. Мне не хотелось прекращать эту «пытку». Я сама прижималась к нему, в молчаливой просьбе моля о продолжении…
Мужские пальцы аккуратно и нежно погладили шею, поднялись чуть выше… большой палец замер на губах. Чуть приоткрыла их, желая больше всего на свете вновь ощутить вкус его поцелуя.
Гадкий лживый тип! Я зло заскрипела зубами, желая порвать визитку и выкинуть. Однако в следующее мгновение перед глазами всплыл вчерашний вечер. Опустошенный Данкарэ, разочарованно сидящий за столиком на кухне и опустивший голову на скрещенные руки…
Почти сразу я стушевалась, не зная, как лучше будет сделать. Ведь сейчас как некстати могло бы пригодиться предложение журналиста. С одной стороны, я очень хотела помочь Данкарэ, а с другой — не готова была сама позвонить ненавистному мистеру Вернону. Из-за чего во мне одновременно боролись два противоречивых чувства: желание и протест.
От отчаянья закусила губу. Что же делать?! И все же… собрав всю свою волю в кулак, решилась набрать журналиста.
До боли стиснув визитку, побежала обратно в гостиную, уже не сомневаясь, как стоит поступить. Схватила кристалл и набрала нужный код.
— Крис Вернон! — почти сразу раздалось на том конце.
Напряженно переведя дух, постаралась как можно спокойнее сказать, ничем не выдавая свою неприязнь:
— Это Рэбекка Винстон! Вы говорили, что у вас есть информация, которая будет интересна мне.
— Да, — чересчур быстро подтвердил журналист, беря инициативу в свои руки. — Вы могли бы подъехать к двенадцати часам в «Мирабеллу»? Это небольшое тихое кафе на тридцать пятом углу. Думаю, там сегодня будет немноголюдно в это время суток.
— Могу.
— Вы будете одни?
— Да, — еще тише ответила, чувствуя, как внутри поднимается злость только от одного голоса этого раздражающего человека.
— Я так и предполагал. Тогда до встречи!
Он отключил связь, а я быстро записала на листочке продиктованный адрес кафе. Вот только сомнения гложут с каждой секундой все сильнее. Нет! Нельзя сомневаться. Я должна помочь Данкарэ, чего бы это мне не стоило. В конце концов, гордость не главное.
Собралась я очень быстро, за пятнадцать минут. Оставалось надеяться, что следователь не успел приставить ко мне надзирателей.
На счастье в фойе я встретила только консьержа. Приветливо улыбнулась и поздоровалась с ним, после чего без труда покинула шикарное здание. Я понимала, как только переступлю порог, окажусь без защиты. Также понимала, что мой поступок вряд ли обрадует Данкарэ, но я надеялась узнать у журналиста действительно важную информацию. Ведь неспроста он оказался на месте моего похищения. Явно же ему многое известно об этом деле! Не удивлюсь, если окажется, что Крис Вернон, как и Данкарэ, работал над этим делом. Только каждый по-своему…
Сегодня я специально выбрала самый неприметный наряд. Прикрыв лицо вуалью, села в ближайший кэб, стоявший прямо через дорогу около дома мистера Кольда.
Признаться, я очень нервничала. Мне все время казалось, что за мной следят, из-за чего постоянно оглядывалась по сторонам. Только через некоторое время, подальше отъехав, смогла немного расслабиться, устало откинувшись на мягкую спинку передвижного средства.
Кафе «Мирабелла» действительно оказалось очень неприметным местом. Оно располагалось на окраине столицы в самом конце улицы. При этом входные двери скрывались не только угловым домом, но и обильно разросшимся плющом, который не сразу давал рассмотреть вывеску.
Стоило отдать должное Крису Вернону, все же журналист выбрал отличное место. Именно с такими мыслями я зашла в кафе, попутно убирая вуаль с лица.
В помещение оказалось чуть прохладно и уютно. Кафе отличалось небольшими габаритами и двуместными круглыми столиками. Многие из них пустовали, лишь самые крайние были заняты двумя парочками.
Из-за царившего здесь полумрака выбрала место около единственного витринного окна. Мне не понравилось, что журналиста еще не было. Однако постаралась раньше времени не волноваться. Все-таки я пришла чуть раньше назначенного времени…
— Здравствуйте! — ко мне подошел молодой официант и положил на столик меню. — Может быть, хотите заказать что-то сразу?
— Да, черный чай, пожалуйста.
Чтобы хоть как-то создать видимость занятости, принялась листать странички с блюдами, несильно вникая в содержимое. Отвлеклась только тогда, когда услышала легкий скрип двери, сообщивший о прибытии нового гостя. В этот раз им оказался Крис Вернон. Быстро кинув взгляд на здешние часы, с изумлением поняла, что журналист явился точь-в-точь в срок.
Мужчина не спеша повесил у входа легкий летний плащ, после чего огляделся. Поймав мой взгляд, он непринужденно улыбнулся и поднял руку в знак приветствия. Не желая при стольких свидетелях, привлекать своей неприязнью к себе внимания, изобразила счастливую улыбку. Даже стерпела легкий поцелуй в руку.
Журналист вел себя довольно галантно, вот только внутри все сопротивлялось этому. Очень сложно было играть приветливость.
— Вижу, вы уже сделали заказ, — все с той же широкой улыбкой заметил Крис Верно, откладывая в сторону дипломат. — Но… могу ли я предложить вам вина?
— Зачем это притворство? — прямо задала волнующий вопрос, не желая больше лгать. — У вас есть какая-то важная для меня информация?
Мужчина нисколько не обиделся. Отдал подошедшему официанту меню и, заказав себе куриных крылышек в лимонном соусе, медленно раскрыл дипломат, извлекая из него блокнот и карандаш.
— Мисс, вы же понимаете, эта информация будет кое-чего вам стоить, — наконец, сообщил «приятную» весть мистер Вернон.
— Догадываюсь, — не меняя пренебрежительного тона, сухо ответила. — Только у меня нет столько денег.
— Ох, бросьте, мисс! — отмахнулся мужчина. — Будто мне неизвестно какими средствами обладает простой библиотекарь. Неужели вы всерьез думаете, что я пришел сюда ради денег?
Конечно, думала я иначе, но просто не удержалась от едкого замечания. Впрочем, отвечать тоже не стала, ожидая продолжения. Пусть сам назовет свою цену.
— Что-то мне подсказывает — вы прекрасно осведомлены, чего может хотеть журналист! Как вы догадываетесь, последнее время я вел дело о странных убийствах довольно знатных людей. Поэтому, мне нужны гарантии. После того, как передам вам ценные вещественные доказательства, я должен буду иметь полный доступ к этому делу.
— Но перед вами не сотрудник КМНа, который мог бы что-то гарантировать! — возмущенно напомнила. — И почему я должна верить, что у вас есть что-то ценное?
— Иначе бы не пришли сюда, — резонно подметил мужчина. — Более того, я уверен, следователи сейчас зашли в тупик…
В этот самый миг подошел официант, заставивший мистера Вернона замолчать. И лишь когда подавальщик все выставил и удалился, журналист с улыбкой придвинул ко мне тарелку куриных крылышек. — Угощайтесь, мисс.
— Спасибо, я не хочу.
— Рэбекка, послушайте, — мужчина издал мученический вздох. — Давайте вы забудете о своих детских обидах. В конце концов, вы должны понимать, не я виновник всех ваших бед. Более того, для вас я союзник и, поверьте, довольно полезный. Неужели вы на самом деле думаете, будто мне есть дело до какой-то девчонки? Зачем мне вас подставлять? В этом нет никакого смысла! Я не мог не упомянуть вас тогда в статье. Ко всему прочему, «они» бы все равно узнали о вас. Вы же ввязались не в переделку с мелкими жуликами! Глупо думать, что именно та статья повлияла на ход событий. Это проблема всего государства и даже… за его пределами. Поэтому, прошу, оставим все в прошлом и начнем вести себя как взрослые цивилизованные люди.
Я ненадолго задумалась, пытаясь решить для себя, как расценивать слова журналиста. В итоге поняла — скорее всего, он прав. Наверное, поэтому сдалась. Чуть наклонилась над столом, чтобы меня мог слышать только Крис Вернон и совсем тихо спросила:
— И какая же у вас имеется информация?
— Дело в том, что покойный Мальком Анигейл давно был повязан с делами «Сиреневого сна». Как мне стало известно, сперва он сам работал на организацию по изготовлению порошка, но со временем узнал о побочных действиях и решил уйти от дел. Более того Анигейл начал собирать компромат, желая рассекретить стоящих во главе директоров. Но также он понимал, ему вряд ли дадут это сделать. И здесь как раз вовремя появился я, выйдя на юриста. Мне удалось немного разговорить Малькома. Он будто чувствовал свою близкую смерть, так как ровно через неделю после убийства ко мне пришел от него конверт…
— И что же там было? — невольно поддалась вперед, оказываясь сидящей на самом кончике стула.
Однако журналист не стал отвечать, довольно растянув губы в хитрой улыбке.
— Я отдам вам их только после того, как получу желаемое! Поверьте, это очень ценные документы.
— Раз они такие ценные, — я не удержалась от едкости, — почему сразу не отнесли их, куда следует?
— Потому что тогда бы потерял это дело! — просто ответил Вернон, поражая своей наглостью.
Мне было непонятно его поведение. Как можно скрывать столь важные сведения?
— Может у вас есть что-то еще? — неуверенно предложила, желая получить документы. — Дело в том, что я не могу выполнить это условие.
— Рэбекка, я уверен, что такая умная девушка, как вы сможет уговорить главного следователя в этом деле. Вы все-таки вместе живете! Право слово, не нужно посвящать меня во все подробности, главное, что бы моя газета оказалась единственной, которая получит эксклюзивный материал после раскрытия дела.
Возмущенная его словами, я вспыхнула от стыда и, не сдержавшись, поспешила заверить:
— Это не то, что вы думаете! Мы не живем вместе… — я запнулась, неожиданно осознавая, как глупо звучат оправдания. Тем более в моей ситуации! Ведь я, в самом деле, сейчас живу у Данкарэ… — Думаю, я могла бы попробовать. Однако не стану точно гарантировать, что из этого выйдет. Все-таки окончательное решение не от меня зависит.
— Понимаю, но постарайтесь, пожалуйста. И, конечное же, еще одно маленькое условие… эксклюзивное интервью.
— Только после того, как получу все улики! — холодно отчеканила, не желая быть обманутой.
— Договорились, — не стал спорить журналист, доставая желтую папку. — Прошу!
Я поспешно с любопытством заглянула внутрь. Большинство документов состояло из каких-то непонятных для меня чисел. Лишь вчитавшись, увидела отчеты о доставках, даты, количество продукции…
— Но здесь же ничего особого нет! — непонимающе прошептала, на что Крис Вернон только легонько приподнял уголки губ.
— Да, на первый взгляд это обычные отчеты о поставках разрешенных препаратов для лабораторий Имбарина. Но если разобраться… — мужчина на мгновение сделал паузу, словно желая проследить за моей реакцией. — Дело в том, что по указанным адресам находятся доки. Лаборатории Имбарина никогда не использовали описанные здесь препараты. Пусть это и не прямая улика, но я уверен — она вполне может привести к месту, где Имбарину поставляют незаконное сырье для «Сиреневого сна».
— Ох, но почему вы не передали их в КМН? — под впечатлением сказанного журналистом вновь не удержалась от резонного вопроса.
— Очевидно, — снисходительная улыбка, — мне хотелось самостоятельно разгадать столь загадочное и необычное дело. Но лишь до тех пор, пока не понял — я не настолько самоубийца, чтобы ночью одному идти на склады…
Крис Вернон на некоторое время отвлекся на сочные крылышки, давая время мне поразмыслить. Но я думала ли о том, как бы поскорее покинуть кафе и встретиться с Данкарэ. Вот только так быстро отпускать меня явно не собирались.
Журналист макнул жирные пальцы в принесенную специально официантом пиалу, после чего взялся за блокнот и карандаш.
— Что же, мисс, теперь моя очередь задавать вопросы!