Глава 49

Мамочку, наверно, при виде такого гостя кондрашка хватит. Надеюсь только, она прибралась сегодня в квартире, иначе мне сильно непоздоровится, что пригласила в дом столь шикарного незнакомца, заранее не предупредив.

Посреди дворика у нас детская площадка, и несколько детишек чем-то непонятным кидаются друг в друга, будто играя в «вышибалу». И я в который раз удивляюсь, почему мои родители не уехали отсюда еще много лет назад, когда весь наш квартал стал постепенно захиревать.

По бетонной лестнице, на которой вечно отдает затхлым духом мочи, мы поднимаемся к родительской квартире.

– Когда-то здесь был очень хороший район, – говорю я Эвану, хотя сомневаюсь, что он готов мне поверить. – Много лет назад.

Я вставляю ключ в замок маминой двери, и когда она распахивается, с облегчением вздыхаю, окутавшись запахами домашней выпечки и лимонным ароматом средства для полированной мебели. Мама у нас и впрямь сегодня занималась домом.

Все вместе мы заходим в прихожую, Эван смущенно мнется за моей спиной. Бьюсь об заклад, он уже жалеет, что так опрометчиво принял мое приглашение.

– Я привела гостя! – кричу я, предупреждая маму. Она не очень-то любит подобные сюрпризы.

Мать хлопочет в кухне, которая нынче сияет как новенькая. И, как и следовало предполагать, так же сияет и сама матушка. На ней долго лежавший среди антимольных шариков «лучший» наряд, волосы туго завиты, на лице снова легкий макияж. Такое впечатление, что она готовится провести где-то – а может, как раз и здесь, – веселую вечеринку с мистером Пателем. Наше чаепитие с Нейтаном было бы для меня лучшей возможностью попытать матушку насчет ее тайной личной жизни, однако теперь, приведя сюда Эвана, я, похоже, вынуждена буду еще какое-то время сдерживать любопытство.

Нейтан кидается обнять бабушку, которая, естественно, всегда его балует.

– Ну как мой боец? – спрашивает она.

– Хорошо, бабуль. – Поскорее избавившись от ранца, мальчик уже стягивает куртку. – А я ехал в огроменной машине!

Мать смотрит на меня, ожидая объяснений.

– Это Эван Дейвид, мам, – скромно представляю я гостя, едва подавляя в себе желание выпихнуть его вперед, пред ее очи. – Он подвез нас от школы домой.

– О, ну надо же! – восклицает мать, непроизвольно вскинув руку к бусам на шее. – А в реальной жизни вы смотритесь куда лучше, нежели по телевизору!

Ну почему, скажите, каким бы взрослым ты ни был, родители все равно умудряются вогнать тебя в краску?

– Благодарю, – великодушно молвит Эван. – Очень рад с вами познакомиться, миссис…

– Кендал, – напоминаю я.

– Эми, – кокетливо добавляет матушка. – Можете называть меня Эми.

Ну хоть не предложила называть ее мамой! И на том огромное спасибо.

Затем мама подается вперед и запечатлевает на щеке у Эвана неловкий поцелуй, на что тот отвечает не менее неуклюже. Я про себя усмехаюсь: все же приятно видеть, как порой его гладкий фасад дает трещину!

– Я попросила Эвана зайти с нами на чай, – сознаюсь я. – Надеюсь, это ничего?

– Что ж, ему придется принимать нас такими, как есть, – независимо отвечает мама так, будто Эвана здесь и нет. Но я-то прекрасно знаю, что она сейчас же ринется доставать из недр буфета свой самый что ни на есть лучший фарфор. – Так как насчет чашечки чаю?

Мы с Эваном решительно киваем.

– Пойдем в гостиную. – И тяну его за локоть вперед, пока он не успел отказаться.

Нейтан уже пристроился перед телевизором, утратив к нашему именитому гостю всякий интерес.

Матушка и здесь навела на мебель глянец, и теперь в гостиной витает облако искусственного лимонного аромата. От этого у Нейтана тут же появляется нехороший присвист, и меня это сильно настораживает.

– Вам надо подышать через ингалятор, молодой человек, – говорю я племяшу.

Мальчишка только-только вышел из больницы, и мне вовсе не хочется, чтобы он вновь туда угодил. Так что нам приходится на корню пресекать у него даже малейшее проявление астмы, а ингалятор-небулайзер, равномерно распыляющий лекарство, позволяет быстро восстановить нормальное дыхание.

Смиренно глянув на меня, Нейтан бредет в прихожую за ингалятором.

– Извини уж, пожалуйста, – говорю я Эвану. – Ты садись, садись. Это ненадолго.

Я принимаюсь суетиться, взбивая диванные подушки, прежде чем понимаю, что незаметно превращаюсь в собственную мать. Кстати, первое, что я бы сделала со своим выигрышем в «Минуте славы», – это купила бы ей новый костюм-тройку.

Нейтан приносит свой небулайзер, и мы возимся с этой штукой, готовя к работе.

– Не хочешь ко мне на колешки?

Племяш кивает, я поудобнее усаживаюсь на диване, и Нейтан забирается ко мне, пристраиваясь головой поперек моих бедер. Я надеваю ему на рот и нос чистую пластиковую маску ингалятора и прижимаю мальчика к себе. Нейтан закрывает глаза, почти сразу же проваливаясь в сон. Он настолько привык к этой процедуре, что такой быстрый переход для него уже в порядке вещей.

Тут я, улыбаясь, поднимаю взгляд на Эвана… и вижу, что он побелел как полотно. В лице как будто не осталось ни кровинки.

Улыбка мгновенно сходит с моего лица:

– Что с тобой?

На лице у него застыл чистейший ужас.

– Что случилось?

Эван пребывает в таком шоке, что даже не способен что-либо ответить. Он открывает рот, но оттуда не доносится ни звука.

Я опускаю взгляд на Нейтана.

– У него начался приступ астмы, – твердым голосом поясняю я, – только и всего. Его только что выписали из больницы, и я не хочу, чтобы он вновь туда попал. Так что это всего лишь предохранительная мера.

Эван по-прежнему не в силах вымолвить ни слова. И тут до меня доходит: он испугался, что может подцепить от Нейтана какую-то заразу, которая поразит его бесценнейшее горло.

Меня вмиг захлестывает раздражение: с чего это он вдруг решил, что весь мир должен вращаться вокруг его проклятого голоса?! Или он не в курсе, что в реальном мире людям приходится сталкиваться с куда более серьезными бедами?!

– Он не заразен, – резко говорю я. – Это всего лишь легкий приступ астмы. Ты тут ничем не заразишься.

– Мне надо идти, – поспешно говорит Эван и, снявшись с кресла, нетвердой походкой идет к дверям.

Я ошарашена столь дикой его реакцией на болезнь Нейтана. И едва ли тут причиной слегка свистящее дыхание мальчонки. Да что ж не слава богу с этим человеком?!

– Что на тебя такое нашло? – говорю я, совершенно сбитая с толку. – У него вовсе не заразная болезнь.

Тут Нейтан начинает ворочаться у меня на коленях, и я тихонько его укачиваю:

– Тш-ш, тш-ш…

В этот момент в гостиную вплывает мама с чайным подносом в руках, и Эван едва не сталкивается с ней, устремляясь к выходу.

– Извините, миссис Кендал, – торопливо говорит он. – Я должен вас покинуть. Простите за столь спешный уход.

И с этими словами выскакивает из квартиры, захлопнув за собой входную дверь.

Мама опускает на стол поднос, изумленно глядя ему вслед:

– И что это такое было?

– Вот уж не знаю, – честно отвечаю я и, понизив голос до шепота, пытаюсь объяснить: – Похоже, он чуть с катушек не съехал от Нейтановой астмы. – Я в замешательстве пожимаю плечами: – Единственное, что я могу предположить, так это то, что он боится что-нибудь тут подцепить. Он же всю жизнь только и трясется над тем, как бы что не сказалось на его бесценном голосе!

– Что ж, это вполне можно понять, – говорит мама, хотя по ней вовсе не скажешь, что она что-либо поняла. – Ну, что же делать, Ферн. А я уж обрадовалась, что тебе на этот раз повезло с молодым человеком.

– Он мне не молодой человек, мам. Он… – Тут я запинаюсь, поскольку вообще не представляю, как объяснить маме наши отношения с Эваном Дейвидом.

– Как Нейтан? – кивает она на внука.

– Думаю, поправится, – отвечаю. – Очень на то надеюсь. О чем ты только думала, так густо опшикивая мебель? Знаешь же, что подобными вещами можно легко спровоцировать у него приступ! Надо бы здесь хоть на несколько минут все окна пооткрывать.

– Извини, детка. Я и понятия не имела, что переборщила со средством. У меня мысли были заняты совсем другими вещами.

«Типа мистера Пателя?» – так и подмывает спросить.

Тут мама чихает, причем настолько громко, что будит этим Нейтана. Она чихает снова, потом вытягивает из коробочки на диване бумажный платочек и хорошенько, от души просмаркивается.

– Извини, золотце.

– А скажи-ка мне, мама, это у тебя часом не простуда начинается?

Она глядит на меня сконфуженно.

– Да, знаешь, милая, думаю, вполне может быть.

Я мрачно взглядываю на нее.

– У меня целый день сегодня саднит горло и нос заложен, – признается она. – Может, поэтому я и не унюхала, что чересчур перестаралась с мебелью.

– Ты же можешь кого-то заразить, – насупливаюсь я. – Я бы ни за что не притащила сюда Нейтана, если бы ты мне сказала, что больна.

– Я как-то не подумала, детка.

Мне кажется, матушка в последнее время вообще мало о чем думает.

Я готова ее чуть ли не убить! Как она могла подвергнуть Нейтана такому риску?!

Я уж молчу насчет Эвана Дейвида! А я еще уверяла его, что в этом доме он ничего не подцепит – когда, похоже, тут все просто кишит инфекцией!