Уже в сумерках мы начали уходить с Саур-Могилы. Шли небольшим отрядом в шесть человек.

Впереди шёл «Бродяга», он был нашим проводником-следопытом. Позывной этот у него неспроста – раньше любил побродить с рюкзаком и картой, а теперь этот опыт и пригодился. Интроверт и интуит. Его интуиция не раз нас выручала.

Вторым шёл «Сокол», он был старшим в нашей маленькой группе. Так повелось ещё с Харькова, и «Вихрь» («Ровер») тоже назначал его старшим отряда.

Потом шёл я, практически в середине отряда. Блатное место. Думаю, меня там поставили, т. к. толку особого от меня не было – идёт себе, и на том спасибо. За мной шёл «Монах». Пятым шёл «Лис». Он не стал одевать бронежилет, взял только оружие. Поэтому был самым мобильным и юрким из нас. Замыкал нашу процессию Анатолий, тащивший ПКМ, который достался нам от отряда «Крым» (пулемёт с правого фланга). Он хоть и был из другого подразделения, но захотел выходить с нами.

Итак, Александр, Александр, Андрей, Александр, Алексей и Анатолий отправились в поход, который, они думали, будет недолгим.

Мы прошли метров двести по направлению к Петровскому вдоль опушки и повернули налево. Лесопосадка на склоне была завалена упавшими деревьями с посечёнными осколками стволами и ветками. Просто зайти в неё было сложно из-за поваленных стволов и густых кустов. Раз или два даже возвращались назад, чтобы зайти в другом месте. Пока «Бродяга» с «Соколом» пробирались вперёд, я вспоминал о том, что говорили про эти заросли – что в них много растяжек. Было слегка стрёмно, я прислушивался, надеясь услышать вовремя щелчок и успеть упасть. Но то ли слухи были преувеличены, то ли постоянные артобстрелы разминировали лесопосадку. Мы прошли сквозь чащу без происшествий, иногда поскальзываясь и держась за ветки – склон был крутой. Спустились в ложбинку. Впереди был пустырь с грунтовой дорогой. Потом – подъём и лес, к которому нам надо было дойти. В те дни луна была почти полная (больше половины точно) и светила в начале ночи – лунный свет хорошо освещал местность и нас. Если бы кто-то знал, что мы будем идти, мог бы устроить засаду и перебить нас спокойно. Но, видать, не судьба… Пустырь мы преодолели быстрым шагом, одной группой, держась на расстоянии нескольких метров друг от друга. Зайдя в лес, мы прошли метров тридцать и залегли. Надо было переждать до рассвета, чтобы продолжить поход. В темноте просто не было видно, куда идти.

Это была первая ночь, когда не надо было дежурить. Мы расположились кто как мог. Под деревьями, чтобы кроны нас закрывали от возможного обнаружения сверху. Я развязал шнурки, распустил слегка бронежилет, так чтобы можно было засунуть руки внутрь и, прижав их к груди, залезть в него как в кокон. Головой в шлеме прислонился к стволу дерева. Штурмовой рюкзак положил под поясницу, чтобы не застудить почек. И уснул, несмотря на холод. Было такое впечатление, что с этого дня кто-то начал отключать лето по ночам и включать его только на день, зато днём на полную катушку.

Уходя с могилы, я думал, что завтра, максимум послезавтра мы выйдем на точку в серой зоне, где нас подберут. А переночевать пару ночей на земле – это не проблема. И еда не проблема – по опыту похода под Горловку. Пару дней можно легко продержаться, главное, чтобы идти ничего не мешало, типа лишнего веса. У меня было несколько стикеров с мёдом, другие взяли ещё по банке консервов. Воды мы взяли столько, сколько у нас оставалось. У меня было два литра в рюкзаке (литр в бутылке, литр в гидраторе) – большое богатство – этого должно было хватить на завтрашний переход.

Из одежды с собой взял то, что было на мне, – бундесовские штаны, влагоотводящая футболка, лёгкий китель бундес (типа рубашки), бафка, каска и броник. Большой ошибкой, как я потом понял, было то, что не взял дополнительной одежды на ночь. Ну что же… «опыт – сын ошибок трудных». Всё только начиналось.