Глава 15
Глумдар уже собирался сотворить портал перехода, как вдруг его накрыло хорошо знакомое чувство. Стены в башне качнулись – снова возмущение в Магическом Поле… Это как если смотреть на ровную гладь тихого лесного озера. В ней отражаются нависающие в синеве неба облака. У озера нет дна, сквозь прозрачную воду просматривается бездна, где у самой поверхности шныряют мальки.
Возмущение в Магическом Поле похоже на всплеск. Будто большая серебристая рыба выпрыгивает и на миг пролетает над водой, чтобы поймать жужжащую мошкару. Чешуя рыбины вместе с брызгами сверкает на солнце. Потом она падает, снова вздымая облако брызг.
Возмущение в Магическом Поле видишь как всплеск с расстояния вытянутой руки. Смотрящего обдает брызгами, окутывает запах пропитанной ароматом леса воды. Потом все снова стихает.
Глумдар открыл глаза.
«Это случилось снова!»
Он укрепился в мысли, что эльфийская колдунья жива. Черана Талар каким-то образом избежала смерти и теперь вновь творит магию.
Нужно выяснить, как именно ей удалось выжить. Это поможет понять, насколько Черана сильна и можно ли совладать с ней в одиночку. Или все же придется звать кого-то из Совета Магов? Последнего Глумдару не хотелось – они уже тяжелы на подъем. У каждого свои опыты, исследования, каждый уверен, что в двух шагах от познания Истины.
В этот раз всплеск был особенно мощный. Сосредоточившись, маг попытался проследить источник только что сотворенного волшебства. Найти место, где может скрываться эльфийка. Но ничего не обнаружил. Магическое Поле вновь стало спокойным, без малейших признаков ряби.
Волшебник воздел руки, сжимая посох, и перед ним возникла сияющая арка – портал перехода. Шагнув внутрь, Глумдар исчез вместе с порталом.
Портал одновременно открывался в двух точках – исходной и конечной. Тот, кто перемещается, как бы проходит по магическому коридору вне этого мира.
Глумдар вышел с другой стороны портала, и светящаяся арка исчезла за спиной.
Вокруг простирается покрытая холмами долина Кадзан. В древности здесь случилась великая битва. Участвовало множество героев и славных воинов попроще. Дрались в той битве и маги.
Когда все закончилось, все вокруг усеивали трупы. Долина чернела от налетевших ворон. Позже прямо здесь похоронили павших героев, что вели за собой остальных. Холмов здесь много и обычных, но среди них – множество курганов, которые уже не отличишь от холмов естественного происхождения.
Глумдар двинулся вперед, опираясь на посох. Подставил лицо ветерку, что будто рукой гладит росшую всюду вокруг траву. Ноздрей касается едва различимый запах трав, в воздухе носятся ласточки. Иногда пролетают совсем близко.
Волшебник пошел от холма к холму, присматриваясь к склонам, хотя все холмы здесь примерно одинаковы. И каждый зарос травой. Изредка на вершине или склонах растет деревце или два. На некоторых заметны развалины капищ – после битвы и погребений там пытались взывать к духам павших, чтобы заставить служить себе.
«Глупцы, – подумал Глумдар, – не понимают, что души героев заставить служить нельзя. Они не покоряются и после смерти».
Тем не менее сейчас он и сам планировал сделать нечто похожее. Но только без ритуала. И Глумдар не собирался обращать души в рабов. Ему нужен обычный вызов духа. Надо лишь отыскать нужный курган.
Сколько сюда ни приходил раньше, он не мог найти место сразу. Складывалось впечатление, что «житель» кургана прячется от глаз живых и постоянно перемещает место своего погребения. Но Глумдар знал – это иллюзия, призрак наводит морок, усложняя задачу тем, кто пришел по его душу. Или тем, кто рассчитывает найти в его кургане золото.
Походив по долине еще немного, волшебник наконец отыскал нужный холм. Там, на склоне, растет старый, разбитый молнией дуб. Широкое дерево крепко вцепилось в землю. Несмотря на попадания небесного огня, на дубе зеленеют листочки. В каждое свое новое появление Глумдар замечал следы новых ударов. По дереву заметно, что еще немного – конец и останется лишь трухлявый выжженный пенек. Но дуб держится до последнего, всеми силами цепляясь за этот мир и за холм.
На вершине белеет каменный склеп. Издалека он напоминает огромный череп.
Глумдар поднялся по склону, окинул взглядом долину и, убедившись, что из живых он на этом древнем кладбище один, принялся спускаться внутрь.
Набалдашник посоха из белого камня ярко вспыхнул. Магу открылись уходящие вниз ступени и каменные стены, что стиснули лестницу с двух сторон, загнав в узкий коридор.
Ступени привели его на нижний ярус. Посох осветил просторный, вырубленный под холмом зал. Высокий потолок, стены, между которыми в ряд поместится дюжина воинов.
На другом конце у стены возвышается каменный саркофаг. К нему ведет пять ступеней. Глумдар шел, тщательно обдумывая, какие вопросы будет задавать. Под ногами хрустят кости случайно забегавших сюда зверей и птиц. Волшебник знал – стоит им наверху подойти к дверному проему, как дальше их уже ведет мощь похороненного здесь колдуна. Она, точно сильнейший запах, притягивает и ведет их до самого саркофага, где костей на каменном полу больше всего. Костей, что остались после трапезы колдуна.
По мере того как маг шагал к саркофагу, посох освещал все больше разбросанных по полу костей. Взгляд волшебника зацепился за… человеческий череп. Глумдар порадовался, что эта мощь не действует на сильных волшебников, иначе ему давно бы пришел конец.
Он принялся рисовать пальцами в воздухе магические узоры. Вокруг саркофага вспыхнула голубым огнем огромная паутина, высветив магическую вязь, выбитую на каменном гробе.
По склепу прокатился вздох.
– В который раз ты накладываешь удерживающее заклятие, – произнес голос. – Забыл, что я от саркофага не могу отойти дальше чем на пять шагов?
Глумдар увидел бледно-серебристый силуэт человека. Он сидел на ступеньках у саркофага.
– Привычка перестраховываться, Иона. – Маг остановился перед воздвигнутой им светящейся сетью из паутины. – Я бы спросил, как поживаешь. Но вряд ли ты сочтешь это уместным.
– Оставь, – отмахнулся призрак. – Что привело тебя на этот раз?
Он по-прежнему сидит на ступеньках, не сводя взгляда с Глумдара. Маг сразу подметил, что вид у призрака обреченный. Как же – один из могучих колдунов древности. Ему бы жить и жить, искать, исследовать, изменять мир. Но смерть пришла рано – проскользнула в яде от руки женщины. Глумдар прочел эту историю в древних книгах. Теперь Иона ненавидит женщин и тоскует по привычной жизни. Тоскует по времени, когда мог ставить себе цели и достигать. Увы, ни предчувствовать, ни предотвратить свою смерть он не смог. Зато в последний миг успел принять эликсир, даровавший бессмертие вне тела.
Глумдар опустился на лежавший в углу камень.
– Я чувствую возмущение в магическом поле, Иона.
– Возмущения бывают разные. Что конкретно ты чувствовал?
Глумдар ответил хмурым взглядом.
– Вновь появился давно погибший недруг. Женщина. Очень сильная волшебница.
Призрак внимательно всмотрелся в лицо Глумдара.
– Она эльфийка?!
Волшебник примирительно поднял руки, поняв, что только что более сильный, чем он, маг покопался у него в голове. Мало кто мог пробить ментальную защиту, которую Глумдар выставлял рефлекторно каждый день. Но Иона Сандоларский – маг древний и очень сильный. Заставший еще старые царства и знавший других величайших магов того времени.
– Знаю, тебя отравила именно эльфийка и ты их ненавидишь. Но мне нужна помощь. Дай хотя бы зацепку.
– Я слышал о Черане Талар, – сказал призрак, помедлив. Он принялся неспешно ходить от одной стены до другой и назад, размышляя. Каменного пола его ноги не касались, отталкиваясь от воздуха. – Она хотела заполучить Золотой Талисман. – Он остановился и посмотрел на Глумдара. – Так вы ее убили?
– Да, но подозреваю, что она выжила. Хоть и пока не знаю как.
Призрак подплыл к саркофагу и опустился на ступеньки рядом, сел.
– Расскажи, что было сразу после ее гибели. Было ли что-то, связанное с ней? Может, оставались ее вещи или родня? Давай ради такого я не стану лезть к тебе в голову.
– Остался новорожденный сын, которого я подбросил другим.
– Это все?
– Я передал мальчику талисман – подарок от матери. Он и сейчас с этим камнем не расстается.
Призрак впился взглядом в его лицо. Глумдар решил, что тому на самом деле интересно – хоть чем-то можно заняться, когда обречен навеки оставаться в собственном склепе.
– Что за камень?
– Леомун, – сказал он.
Призрак гулко рассмеялся.
– Это эльфийский камень. Ступай к эльфам, они тебе все расскажут. Если сами еще не забыли этот секрет.
Волшебник нахмурился.
– А почему не расскажешь сам?
– А мне интересно, чтобы ты побегал, – сказал Иона со злорадной улыбкой, – добудешь с трудом, будешь лучше ценить. К тому же я никогда не выкладывал ничего на блюдечке. Если для тебя это важно – напрягись и выясни.
– Время дорого, Иона.
Призрак повернулся и, сделав шаг, исчез в недрах саркофага.
– Я хочу отдохнуть. Приходи в другой раз, когда будут свежие новости или по-настоящему стоящие вопросы.
Воцарилась тишина. Саркофаг смотрел на Глумдара, будто лежащий на лапах, погрузившийся в сон зверь.
Повернувшись, он поднялся обратно наверх. На вершине холма Глумдар сотворил портал и исчез.
* * *
Страг и Миранда бегут через окутанный закатом лес. Огибают вырастающие на пути деревья. Поединщик перепрыгивает валежины, ямы. Миранда часто отстает. Он тянет княжну за собой. Иногда подхватывает на руки, перемахивает возникшие препятствия, а потом вновь отпускает.
Гоблины пока не показываются, но Страг уверен – скоро появятся. Как оказалось, это и есть загадочная Игра Лесных Охотников. Вот только охотники здесь – гоблины, а Страгу с княжной уготовили роль жертвы. Поединщик понятия не имел, насколько регулярно проводится Игра, как-то было не до расспросов. Он вполне допускал мысль, что ее могли придумать лишь для него и Миранды. Это ж надо было забрести прямо к ним в лапы!
«Свяжешься с женщиной, – думал Страг на бегу, – не оберешься проблем!»
Выведя их из пещер, гоблины велели ему и княжне бежать. Ровно через час они начнут охоту, и по ощущениям – час вот-вот должен истечь.
Поединщик увидел собравшихся для участия в Игре воинов. Около десяти, все разные. Были там гоблины высокие и низкорослые, поджарые, крепкие и рыхловатые с виду. Но Страг, глядя взглядом профессионального бойца, замечал, что держатся эти пухлячки и рохли даже увереннее, чем подтянутые гоблины. Выставленный на показ жирок прикрывает крепкие мышцы и выносливые тела. Рыхловатые они только в области живота. Руки и ноги – подтянутые, мощные, привыкшие держать оружие. Их жирок это скорее маскировка, чтобы отвлечь противника и ослабить внимание.
Все десятеро вооружены. У кого топоры, у кого копья, на поясе метательные ножи, кто-то вооружился дубиной, которую легко держать на плече, и это вовсе не помешает быстро бежать, загоняя испуганную жертву в угол.
Деревья мелькают по обе стороны, кроны скрывают небо. Страг смахивает горячие капли пота со лба. Миранда бежит рядом, изо рта тяжелое и частое дыхание. Потрепанное платье выделяется среди деревьев темным пятном.
Внезапно земля ушла вниз. Страг споткнулся и полетел головой вперед. Едва не сломав шею, он покатился по склону оврага. Успел заметить, что Миранда остановилась и теперь стоит наверху, сумев избежать падения.
Докатившись до дна, Страг быстро встал и огляделся. Перед глазами все еще танцуют темные пятна, но силуэтов, похожих на гоблинов, рядом нет.
Он глянул вверх – Миранда все еще там, озирается. Внезапно девушка закричала. Подле нее как из-под земли выросли два гоблина. У одного топор, второй вооружен копьем наперевес.
Страг рванул вверх по склону, но тут краем глаза заметил движение слева и пригнулся. Копье пролетело мимо. Из травы выскочил приземистый гоблин с топором.
Поединщик ушел от удара. Врезал кулаком. Переносица с хрустом сломалась, и гоблин рухнул замертво.
Крик Миранды удалялся. Поединщик побежал вверх по склону. Навстречу вниз неслись четверо охотников.
Страг едва увернулся от брошенного копья. Вырвав его из земли, насадил первого подбежавшего врага. Подхватив выпавший из его руки топор, Страг его метнул. Один гоблин увернулся. Тот, что за ним, упал с раскроенным черепом.
Оставшиеся двое набросились одновременно. Тяжелые, они свалили поединщика на траву. В руках ножи, каждый старается ударить в лицо или горло, попасть лезвием в глаз.
Чуть позже Страг поднялся с кровоточащим порезом на щеке. Убитые гоблины остались лежать, из каждого торчит рукоять его же ножа – у одного из горла, у второго пробит глаз. Криков княжны уже не слышно.
Поединщик поднялся по склону. Здесь только примятая трава, будто топтались кони. Она тянется дальше и обрывается возле чащи.
Чувствуя приближающуюся слабость, Страг отломил кусочек от сгущенного до твердого состояния целебного снадобья, что дал гоблин в пещере. Помедлив, положил в рот. Затвердевшее снадобье становилось все более вязким, пачкало карман и пальцы.
Разжевав горькое лекарство, поединщик отправился на поиски княжны. По дороге он размышлял, что эта девчонка слишком часто попадает в передряги. Слишком много времени уходит, чтобы каждый раз ее спасать.
