Глава 30

Я опять в самолете. На этот раз уже Чикаго остается далеко внизу, становится все меньше и меньше, и вот уже город не виден, мой дом исчезает — так просто: раз, и его уже нет. Есть только мозаика из зеленых и коричневых пятен, лоскутное одеяло земли. Я снова открыла брошюру с материалами для подготовки к экзаменам, но не читаю ее. Смотрю в иллюминатор и пытаюсь решить, куда мне хочется больше: на восток, обратно к Скар, у которой теперь своя жизнь, где мне не то чтобы нет места, но его стало заметно меньше, или на запад, где меня ждет дом Рейчел и мой папа, у которого тоже теперь своя жизнь и где мне предстоит много пугающих встреч. С Лиамом. С КН, если он не передумает со мной встречаться. Что касается папы, он мне звонил и писал всю последнюю неделю. Но я не брала трубку и не отвечала на сообщения. Наше молчание становится слишком громким. Да, он меня сильно обидел. Но моя злость перешла все границы. И я не очень себе представляю, как это исправить.

Когда выключается табло «Пристегните ремни», я достаю конверт, который Скар сунула мне в карман, когда объявили посадку на самолет. Прощальный подарок, сказала она. Сейчас я верчу его в руках и почему-то боюсь открыть. Надеюсь, там будут слова утешения. Какой-нибудь мудрый совет из тех, которыми Скарлетт всегда готова поделиться со страждущими. Когда умерла мама, мы со Скар сидели у меня в комнате, и, прежде чем приступить к масштабной операции по отвлечению меня от боли — которую Скарлетт провела блестяще и с таким мастерством, что я только потом поняла, сколько сил и труда она в это вложила, — она сказала мне одну вещь. Одну-единственную вещь, имевшую смысл для меня тогда, и, возможно, единственную, имеющую смысл до сих пор: Просто чтобы ты знала. Я понимаю, что это ужасно. Так не должно быть. Но давай притворимся, что жизнь продолжается.

Это и вправду ужасно. Я до сих пор не могу с этим смириться. Конечно, я справлюсь и буду жить дальше, но мне все равно будет плохо без мамы. Она не придет на мой выпускной вечер. Никогда не прочтет мне нотацию, а я ей не подыграю, не изображу смущение и не скажу: Да ладно, мам. Ее не будет рядом, когда я открою письмо с уведомлением, что меня приняли (или не приняли) в колледж. Она не увидит, какой я стану, когда буду совсем-совсем взрослой. Она не узнает, как сложится моя жизнь. Мне придется справляться самой. В одиночку идти навстречу великому неизвестному.

Я открываю конверт, и оттуда выпадает новая наклейка-татуировка. Большая. Больше всех остальных, которые Скар делала для меня. Черно-белый рисунок. Ниндзя размахивает самурайским мечом. Огромные глаза, сумрачные и свирепые. К листу с наклейкой прикреплена маленькая записка: Я хочу, чтобы ты видела себя такой, какой вижу тебя я. Ты боец. Сильный и неотразимый во всех смыслах слова. Настоящая дочь своей матери. Люблю тебя, Скар.

Я прижимаю наклейку к груди. Решаю, что это знак. Мой единственный путь — путь вперед. Я больше не буду бояться. Не буду бояться, что меня могут обидеть или отвергнуть. Не буду бояться папиного противоречивого отношения ко мне. Не буду бояться ранить чувства Дри. Столкнуться с Лиамом и Джем. Встретиться с КН лицом к лицу. Я не буду бояться идти вперед, день за днем, голой и беззащитной под ослепительно-ярким солнцем.