Глава девятая
Смерть приходит в черном
Тиму снился сон. Будто бы он спускается вниз по винтовой лестнице. Вокруг очень темно. Но он чувствует, что рядом с ним идет какой-то человек. Лица его Тим не видит – лишь черную высокую фигуру.
И так, вместе с этой фигурой, он спускается ниже и ниже. Под ногами что-то скрипит, похожее на песок. Тим смотрит под ноги и неожиданно понимает, что там ничего нет – сплошная чернота.
Однако Тим почему-то не падает. Он как бы повисает в воздухе – густом, словно кисель. И уже нет ни лестницы, ни черного человека рядом. Но по бокам в мерцающем зеленоватом свете проступает кирпичная кладка. Тим слышит легкий плеск воды, опускает голову и догадывается, что очутился в глубоком колодце. Дно его приближается, потому что Тим уже не может держаться в воздухе. Пространство под ним теряет плотность, и Тим тонет, как в трясине.
Он пытается схватиться за стены, но те куда-то исчезают. А вот то, что он первоначально принял за воду, превращается в густую иссиня-черную массу. Она закручивается в воронку, втягивая Тима. И в этот момент из глубины воронки проступает жуткая косматая рожа – приплюснутая, с вытаращенными глазами, и широко раскрытой пастью. А во лбу, скошенном к затылку, зияет квадратное отверстие…
«Она сожрет меня!» – думает Тим, задыхаясь. Выгнув позвоночник, он совершает невероятный кульбит. После чего ударяется всем телом обо что-то твердое. Вскрикивает. Чувствует сильное жжение в груди. И открывает глаза.
Моментально, еще не успев ничего сообразить, Тим вскочил и отпрыгнул назад – к решетке клетки. Ощутил пронзительную, как от укола чем-то острым, боль в районе живота. Замер, прилипнув спиной к железным прутьям. И лишь потом разглядел две черные фигуры в накинутых на головы капюшонах. Первую – у распахнутой дверцы клетки. Вторую – чуть позади и сбоку.
Тим был бы уже мертв, если бы не совершил свой резкий и неожиданный маневр. Совершил, еще до конца не проснувшись, потому что, как зверь, почуял опасность. И за долю секунды до смерти ускользнул от удара копьем, который убийца собирался нанести ему, спящему, в горло.
Внезапно вскочив, Тим нарушил первоначальные планы человека в капюшоне. Однако тот все-таки успел сделать выпад, целя жертве в живот. Это было очень опасно. Даже с учетом того, что Тим со вчерашнего дня постоянно носил короткополый панцирь – ведь от удара копьем с близкого расстояния подобный доспех защищает плохо. Но Тим инстинктивно отпрыгнул назад, и жало наконечника лишь слегка проткнуло ему брюшину.
Тоже, разумеется, не любовный поцелуй получился. Кто-то другой на месте Тима мог, ошалев от боли, схватиться за живот. И подставился бы по полной программе под удар врага.
Однако Тим все больше превращался в универсального бойца с мгновенной реакцией, повышенным болевым порогом и невероятным инстинктом сохранения. Поэтому он даже не застонал. И не растерялся, очумев от происходящего, что сделало бы его легкой жертвой.
Все произошло с точностью до наоборот. Укол наконечника окончательно разбудил Тима, впрыснув в кровь необходимый адреналин. И он обрел ясность ума и рефлексы подраненного зверя.
Не зря говорят в московском народе, что нельзя будить спящую крысособаку. А если уж собрался ее убивать, то делай это с одного удара. Ибо есть существа, которые патологически не выносят, когда их пытаются щекотать острыми штуковинами под ребра. Ну не выносят, и все! И Тим относился к разряду подобных существ.
А вот типы в черном одеянии, похоже, об этом не знали. И даже после того, как Тим увернулся от первой атаки, еще не поняли, с кем имеют дело. Недооценили противника, короче говоря. И получили вместо блицкрига жестокий и беспощадный бой.
Копейщик почему-то решил, что его выпад оказался если и не смертельным, то определяющим. И когда он увидел, как Тим валится назад, подумал, что настала пора добить парнишку кинжалом – в лучших традициях наемных убийц. И плавно двинулся к жертве.
Но Тим, отлетев к прутьям клетки, удержался на ногах. Это, видимо, смутило «черного». И он попытался нанести еще один удар копьем. Мол, раз жертва трепыхается, надо ее предварительно успокоить. И, само собой, сделать это лучше на дистанции. А то мало ли чего? Вдруг слишком живучий клиент в морду ногтями вцепится. Или еще какую пакость сумеет изобразить.
Однако Тим вовсе не находился при смерти, как пригрезилось его врагу. Более того, полностью пришел в себя и сконцентрировался за те две-три секунды, пока убийца прокручивал в уме самые надежные варианты. И когда «черный» выкинул вперед копье, ловко отклонился от него в сторону.
Стальное жало просквозило у Тима, считай, под мышкой и даже чуток шаркнуло по кольцам панциря с противным визгом. Но чуток в Зоне Москвы не считается. А неудачник в черном явно превысил лимит промахов на сегодняшний день.
Нет, и вправду. Если уж ты идешь, вооружившись до зубов, убивать безоружного человека, то научись делать это хотя бы с двух раз. Иначе Судьба накажет – та самая, которая с большой буквы. И тогда уж не говори, что тренировался с утра до вечера до седьмого пота. Все равно никто не поверит.
Так или иначе, копье прошло мимо и угодило в металлический прут решетки. Затем, срикошетив, вонзилось в кирпичную стену коридора, около которой стояла клетка. И застряло в кирпичной кладке, туго спеленутой крыш-травой.
«Черный» тут же дернул древко на себя, высвобождая застрявшее оружие. Но потерял пару секунд, чем, конечно же, воспользовался Тим. Он схватился за древко рукой, ограничивая противника в движении. И, вытянув ногу в шпагате, звезданул копейщика носком ботинка по морде.
Удар получился не шибко концентрированным. Но его хватило, чтобы «черный» потерял равновесие. А Тим, ухватив древко второй рукой, крутнул его «мельницей» и сразу ушел в кувырок.
Копейщик, не желая валиться на пол следом за Тимом, выпустил оружие из рук. И все равно с трудом удержался от падения. Этой заминки Тиму хватило для того, чтобы вскочить на ноги и выставить перед собой копье. Которое, как почувствовал Тим по центру тяжести, предназначалось, скорее всего, для метания.
Над оригинальным выбором оружия злодеев в черных плащах Тим задумываться не стал – некогда было ломать голову над подобными пустяками. А вот в чем он уже не сомневался, так это в том, что имеет дело с наемными убийцами. Их стремление совершить подлое, исподтишка, убийство и тяга к таинственности свидетельствовали сами за себя.
Такие повадки еще больше разозлили Тима. Хотели меня безоружного убить? – мелькнуло в голове. Да еще и во сне? Ну, твари, сейчас умоетесь собственной кровью!
Тим, как и положено настоящему воину и бойцу, был уверен в победе над незваными гостями. Но и не преувеличивал свои возможности. Отобрав копье, он получил некоторое преимущество над противником, который остался с одним кинжалом средней длины. Однако они дрались в ограниченном пространстве клетки, где длина оружия не дает очевидного превосходства. Более того, иногда мешает. Ну а главной проблемой для Тима несомненно являлось то, что убийцы заявились вдвоем.
Увидев, что его подельник проигрывает схватку, второй «черный капюшон» бросился ему на помощь. Он был вооружен коротким мечом типа гладиуса и сразу же попытался атаковать Тима. Тот, вовремя заметив маневр противника, ткнул его жалом копья в лицо. И не попал, потому что наемный убийца сумел вовремя убрать голову.
Однако случилось другое. Наконечник зацепил край капюшона, смахнув его с головы злодея. И Тим окончательно убедился в правильности своих предположений по поводу наемных убийц. У его таинственного противника не оказалось лица. Точнее, оно было, но прикрывалось черной маской с прорезями для рта и глаз. Эти люди явно не хотели, чтобы их опознали, и, скорее всего, выполняли чье-то секретное задание. Но чье?
Какую-то долю секунды враги смотрели друг на друга в упор: Тим – не пряча взгляда, наемник – сквозь прорези в маске. А затем Тим провел новую атаку, на этот раз целя в грудь. План его действий был прост. Он хотел вырваться из клетки в относительно просторный коридор. А для этого требовалось либо выгнать наружу мечника, либо заставить его освободить проход.
Но план не удался. Убийца не стал отступать. Наоборот, демонстрируя завидную реакцию, он успел встретить выпад Тима мечом. И, попав клинком по тулее, отбил копье в сторону.
Таким образом, мечник сохранил очень важную позицию около дверцы. И при этом отвлек внимание Тима на себя. Чем тут же попытался воспользоваться второй убийца. Он, забежав сбоку, рубанул Тима кинжалом в левую, незащищенную копьем, руку. И попал в плечо. То самое, еще толком не зарубцевавшееся после схватки с Тарзаном.
Боль обожгла тело, плеснув яростью в мозг. Но Тим все-таки сдержал себя, хотя и с трудом. Потому что понимал – стоит ему поддаться эмоциям, как убийцы немедленно извлекут из этого выгоду. Хотя бы потому, что они вдвоем и караулят каждое твое движение. Дернешься лишку – подловят сбоку или сзади. Задержишься на месте – прижмут к стенке и окажешься в «коробочке». Так что, здесь голову терять нельзя.
Скрипнув зубами, Тим отпрыгнул назад. И немедленно, не теряя темпа, провел контратаку, отогнав убийцу с кинжалом на пару шагов – к центру клетки. После чего развернулся к мечнику, демонстрируя, что держит ситуацию под контролем. Мол, только попробуй сунуться.
Так оно, в общем-то, и было. В том смысле, что ситуацию Тим худо-бедно контролировал. Если не считать того, что плюсов в ней для Тима было гораздо меньше, чем минусов.
Несмотря на то, что события развивались очень быстро, Тим успел сообразить – если убийцы проникли в его клетку, это означало, что они ликвидировали караульных. Которые, соответственно, уже не придут на помощь Тиму. Зато убийцы могут с ним спокойно разбираться, используя численное преимущество. И это – минус.
В то же время, из данного обстоятельства не следовало, что у «черных» так уж много свободного времени. Ведь в любой момент может появиться смена или начальник караула придет проверять посты. Достаточно ему поднять шум, как сюда сбежится десяток маркитантов, вооруженных стрелковым оружием. И тогда убийцам конец – на территории Стадиона их затравят, как куропаток.
Значит, наемники волей-неволей должны торопиться, чтобы разделаться с жертвой. А тот, кто торопится, всегда нервничает. Даже в том случае, если является мастером своего дела. И это – плюс.
Вот тебе и весь расклад. С одной стороны, ситуация, вроде бы, под контролем. С другой стороны, в коридор не прорваться, в центре клетки тебе зайдут за спину, а в углу зажмут, как крысособаку. Хреновенько, однако, получается.
Все эти, не шибко мудреные расклады, успели прикинуть и наемники. Перекрыв Тиму пути к отступлению и скоординировавшись, они прибегли к простой тактике. Заключалась она в том, что убийцы атаковали по очереди, не давая Тиму передышки.
Едва он делал выпад в сторону одного из врагов, как сбоку тут же наскакивал второй. И Тим, не имея возможности встретить его копьем в рыло, вынужденно отступал назад. Пусть и на маленький шаг, но назад.
А клетка-то всего ничего – три на три метра. Ну, или чуть побольше. Эх, был бы у него хотя бы кинжал. Или дубинка какая. Но чего мечтать о несбыточном?
Всего за какую-то минуту «черные» зажали Тима в угол. И ситуация запахла жареным. А тут еще и мечник зацепил его клинком за бедро. Поймал на движении, когда Тим отгонял копьем настырного типа с кинжалом, и достал своим гладиусом немного выше колена.
Скорее всего, намеревался, урод, рубануть по колену. Или под коленом связки перерубить. Однако Тим успел ногу отдернуть. К сожалению, не до конца. Да и где тут толком отдернешь, когда в самом углу приперли? И Тим сразу охромел.
Бросив взгляд на ногу, он отметил, что кровит изрядно. И подумал, что надо, наверное, прорываться. А иначе – изрежут ведь на лоскуты, уроды. А так – хоть какой-то шанс. По крайней мере, одного урода точно завалит. А дальше…
И тут его взгляд выхватил кусок мешковины, валяющийся у стенки. Приличный такой кусок, на котором он сам несколько минут назад мирно спал. И даже видел сон. Сейчас как раз на этой дерюге топтался убийца с кинжалом, готовя очередную пакость. План в голове созрел мгновенно. Тим наставил копье на мечника и выкрикнул:
– Эй, уроды! Чего вам от меня надо?!
«Уроды» на мгновение замерли, переваривая услышанное. Все же не каждый день к тебе так вежливо обращаются. Да еще в тот момент, когда ты, мягко говоря, не склонен к общению.
А Тим уже присел на корточки, чем и вовсе поставил наемников в тупик. Чего это он? Устал, что ли, до такой степени, что на ногах уже не держится? Ну так надо его добить, чтоб не мучился.
Однако претворить эту милосердную мысль в действие «черные капюшоны» не успели. Потому что Тим со всей силы дернул за ближний конец мешковины свободной рукой. И вырвал тряпку из-под ног типа с кинжалом.
Получилось настолько удачно, что наемник, утративший концентрацию в ожидании близкой развязки, покачнулся и плюхнулся на задницу. А Тим, не тратя ни мгновения, приподнялся и швырнул вонючую тряпку в харю мечника. И та полетела в нужном направлении, на секунду закрыв обзор.
Мечник непроизвольно отшатнулся и, вскинув клинок, отмахнулся от неожиданного подарка. Чего и требовалось Тиму. Еще не выпрямив до конца ноги, он резко выбросил вперед руку с копьем и вонзил жало в живот наемного убийцы. Как следует вонзил, чтобы до самого хребта достать. И с хрустом, раздирая внутренности и брюшину, быстро выдернул наконечник обратно.
Наемник всхлипнул и покачнулся. Но не упал, а схватился одной рукой за живот. И даже сделал шаг вперед, демонстрируя решимость принять последний бой. То ли и взаправду такой упрямый был, то ли в голове помутилось от болевого шока. Однако Тим и здесь поступил непредсказуемо.
Он не стал добивать поверженного врага, хотя, наверное, мог справиться с такой задачей без особого труда. И не бросился в атаку на убийцу с кинжалом. Который, в свою очередь, уже вскочил на ноги, но пребывал в некоторой растерянности.
Тим поступил иначе. Обогнув шатающегося мечника, он выбежал из клетки. Захлопнул дверцу. И закрыл ее на амбарный замок, висевший на петле вместе со связкой ключей.
Наемник с кинжалом просек намерения Тима слишком поздно. Подбежав к решетке, он схватился за металлические прутья так, что побелели костяшки пальцев. И утробно зарычал.
– Побереги нервишки, урод, – с усмешкой произнес Тим, засовывая ключи в карман.
Потом облегченно выдохнул. Вытер со лба пот. И пробормотал:
– Посидите пока тут, парни. Не скучайте.
Наемник застонал. Но вряд ли от боли. Скорее, от бессильной ярости. Его отделяла от Тима какая-то пара шагов. И разделяла стальная решетка. Это называется – близок локоть, да не укусишь.
Тим посмотрел на лицо убийцы, закрытое черной маской, и невольно вздрогнул. Ему показалось, что он видит зрачки наемника, отливающие краснотой. И бешеной злобой – так показалось Тиму.
Вдруг маска слегка шевельнулась, и он услышал глухой утробный голос, доносящийся из узкого отверстия для рта:
– Освободи меня, Тимур.
В голосе было что-то звериное и одновременно безжизненное, словно говорило не живое существо, а киборг. Но киборг, способный испытывать эмоции. И сейчас он испытывал злобу, смешанную со страхом.
Тим слегка опешил. Не столько от того, что молчаливый убийца вдруг заговорил, а, скорее, от его обращения. За последние дни Тима как только не называли и не обзывали. Однако обращение «Тимур» он слышал впервые. Странно. Какой еще Тимур? Может, наемник его с кем-то перепутал?
Но разбираться в подобных нюансах не было времени.
– Какого удильщика я тебя должен освобождать? – спросил Тим. – Ты меня чуть не грохнул, ублюдок. Сейчас тобой маркитанты займутся.
– Освободи меня, – настойчиво повторил наемник. – Я знаю, кто виновен в смерти твоего отца.
– Какого еще отца, придурок…
Тим договаривал последнее слово, когда почувствовал за спиной еле уловимое движение. А в следующее мгновение уже падал на пол и в сторону. Просто потому, что так велели интуиция и послушные ей рефлексы.
И это малюсенькое мгновение спасло ему жизнь. Болт, выпущенный из арбалета, свистнул над телом падающего Тима и влетел между прутьев решетки. А Тим, перекатившись по полу, очутился у противоположной стены коридора. И тут же вскочил, выискивая глазами нападавшего.
Нашел. Тот стоял на углу бокового коридора, выводившего на поле – к «арке» дворового дерева. И держал в руках арбалет. Точнее, в одной руке держал, а второй лихорадочно заряжал оружие очередным болтом.
«Стрелок» был облачен в черный плащ с капюшоном, что, Тима, впрочем, не удивило. Чего-то подобного следовало ожидать. Группа диверсантов-убийц могла состоять из трех и даже из четырех человек. И арбалетчик, скорее всего, остался на стреме, чтобы следить за подходами к клеткам.
Жаль только, что Тим данный момент упустил из вида. Слишком расслабился после того, как вырвался из смертельной ловушки, бывает. Да еще и наемник отвлек своим нелепым разговором. Вот Тим и прохлопал ушами. И чуть не поплатился жизнью. Ну-у, на ошибках учатся. Если, конечно, осталась голова на плечах.
У Тима, к счастью, осталась. Он быстро прикинул расстояние до «стрелка». Шагов двадцать, не больше. А то и меньше. Убегать не имеет смысла. На таком расстоянии арбалетчик запросто снимет его со спины – даже панцирь не спасет. А потом добьет мечом или кинжалом.
Оставалось броситься на врага, а там либо пан, либо пропал. По крайней мере, погибнет, как воин, получив болт в грудь, а не в спину. Или куда пониже.
И Тим бросился навстречу опасности. Но успел пробежать лишь три или четыре метра, когда заметил, что наемник вскидывает арбалет на уровень плеча. Это означало, что оставшиеся десять-одиннадцать метров уже не преодолеть.
Тут-то Тим и вспомнил, что держит в руке оружие. Нет, он, разумеется, и раньше помнил о копье, но не собирался его метать. Хотя и догадывался, что копье, отобранное им у наемного убийцы, было особенным, специальным. Как его там? Ага, дротик. Однако догадка, основанная на навыках (то бишь, условных рефлексах), это одно. А память – совсем другое.
Тим не помнил, метал ли он раньше дротики. И на какое расстояние они летят, Тим тоже не помнил. Более того, вообще не знал, умеет ли он метать дротики. Потому просто сжимал древко в руке, собираясь вступить в рукопашную схватку. Но когда убийца в черном плаще вскинул арбалет, никаких иных вариантов не осталось.
Продолжая сближаться с арбалетчиком, Тим отвел руку с оружием назад и на длинном шаге метнул дротик во врага. Как умел, так и метнул. Абсолютно ни о чем не думая и повинуясь лишь отработанным рефлексам. Оказалось, что они у него есть.
Да и дистанция оказалась самая что ни на есть убойная – метров семь-восемь. В итоге получилось очень удачно. Длинный стальной наконечник римского пилума прошил грудь наемника насквозь. Тот даже вскрикнуть не успел – только крякнул и начал заваливаться назад.
А вот что успел убийца, так это нажать на спусковой рычаг арбалета. Тетива еле слышно тренькнула и направила смертоносный болт в цель. Тима спасло лишь то, что низкорослый стрелок изначально целил ему в район живота. А болт вылетел в тот момент, когда наемник уже начал заваливаться назад.
В результате болт полетел по косой траектории, как бы снизу вверх. Попал Тиму в основание шеи выше ключицы. Скользнув наконечником по панцирю, слегка изменил направление. И, пробив железные кольца доспеха, зашел в мякоть над ключицей.
Тим по инерции пробежал еще несколько метров, сначала даже не почувствовав боли. Приблизился к телу арбалетчика. Убедившись в том, что наемник агонизирует, выглянул в наружный коридор. Увидел труп охранника с перерезанным горлом. Затем обнаружил еще одного мертвого маркитанта. И лишь после этого занялся свой раной.
В том смысле занялся, что, навскидку оценив ситуацию, одним движением вырвал наконечник из раны. Кинул болт на пол. И, пошатываясь, двинулся по коридору в глубь каземата. Однако, сделав несколько шагов, развернулся и снова приблизился к телу арбалетчика.
Заметив на его поясе ножны, Тим вытащил кинжал. И, нагнувшись над наемником, перерезал оба шнура, на котором крепилась маска. Она тут же спала, потому что арбалетчик мотнул головой. Возможно, он хотел что-то сказать, но лишь слабо шевельнул губами. А следом из уголка рта выкатилась тонкая струйка крови.
У него было обычное, можно сказать, типичное лицо обитателя Зоны Москвы с грубыми чертами. Короткий, но широкий, нос. Выступающие надгробные дуги с кустистыми бровями. Узкие, запавшие глаза. И широкие скулы, прикрытые черными и густыми колечками бороды.
В общем, ничего необычного. Если не считать клейма на лбу, выжженного над переносицей. Оно имело форму квадрата, пересеченного диагоналями. Тим, невзирая на все проблемы с памятью, по какой-то причуде своего сознания помнил буквы. И подумал, что пересекающиеся черточки похожи на букву «х». Впрочем, это ему ни о чем не говорило.
Без малейшего чувства жалости Тим уколол арбалетчика острием клинка в шею. Увидев, что враг даже не дернулся, разогнулся и направился к своей клетке. Он держал в уме странную фразу наемника с кинжалом – странную и загадочную. И собирался быстро допросить его, невзирая на многочисленные раны. Торопливость объяснялась тем, что Тим хотел опередить маркитантов.
Но у клетки его ждало разочарование.
Убийца с кинжалом был мертв. По странной ухмылке судьбы болт, изначально предназначавшийся Тиму, пробил наемнику горло. И тот уже ничего не мог рассказать. И никому.
Второй наемный убийца – с мечом – валялся на боку. Тим не стал к нему подходить, чтобы не тратить впустую время. Сдох он уже или еще находился на пути в Долину Предков, сейчас не имело значения.
«Где же эти чертовы охранники? – подумал Тим. – Когда не надо, так кишат, как тараканы. А когда надо…»
Он брел мимо клеток, пошатываясь и оставляя за собой кровавые следы. В некоторых клетках у решеток стояли арестанты и пялились на Тима ошарашенными глазами. В основном это были мутанты, но изредка попадались люди. Тим, однако, не смотрел по сторонам. Шел и шел в глубину коридора, пока ему навстречу не выбежал начальник взвода охраны Степан с автоматом наперевес…
* * *
Старшина проснулся мгновенно, почувствовав на себе, как чуткий зверь, чей-то взгляд. И тут же услышал знакомый голос:
– Гермес, ты звал?
Ключница стояла в коридоре, загораживая широкими бедрами почти весь дверной проем.
– А-а, Марфа… – Старшина тряхнул головой. – Заходи, дело есть… Ты нашего Тимоху давно видела?
– Около полудня, – сообщила ключница, шумно размещаясь на стуле. – Перед этим самым, ногомячом. Больше не видела.
– Как думаешь, он в порядке?
– Тогда был в порядке. А что?
– Ты глянь его после ужина, что ли. Он мне завтра понадобится.
Марфа напряглась:
– Хочешь его снова выставить?
– А что?
– Не часто ли, каждый день?
– И чего? – равнодушно спросил Гермес. – Ничего с ним не случится. Я его сегодня видел в новой игре – носился, как молодой фенакодус. И всех порвал. Пусть работает, такая его доля.
– Да мне-то, в общем, без разницы. – Марфа повела плечами. – Однако и фенакодуса можно до кровавой пены загнать, если переборщить.
– Вот я и говорю – глянь его сегодня. Если где, чего не в порядке, подмажь его своими снадобьями.
– Ладно, посмотрю, раз надо, – с демонстративной неохотой произнесла ключница. – Но у нас, между прочим, для этого дела и лекари есть.
– Так то обычные лекари. А ты у нас мастерица по спецсредствам. Мне этот Тимоха завтра во как нужен здоровеньким.
– Да я поняла, сделаю. Все?
– Нет. Потом приведешь его ко мне. Я с ним сам потолкую. – Старшина помолчал, задумчиво поглаживая бородку. – Ты за ним новых странностей не замечала? Ну, кроме провалов в памяти?
Марфа ответила после небольшой заминки:
– Да пока, вроде, нет. Но я наблюдаю.
– Наблюдай. Если что – сразу…
Договорить Гермес не успел, услышав в коридоре громкий топот. Быстро открыв ящик стола, выхватил оттуда револьвер и взвел курок. Но предосторожности оказались излишними. Через несколько секунд в дверной проем ввалился начальник взвода охраны Степан. И с порога выпалил:
– Гермес, беда у нас!
Старшина подскочил в кресле и встал, держа в правой руке револьвер.
– Какая еще беда???
– Диверсанты… – выдохнул Степан.
– Какие диверсанты?!
– Диверсанты к нам прорвались. Но мы их уже ликвидировали.
Гермес ошарашенно покачал головой.
– Ну, ты даешь! Напугал меня. – Продолжая покачивать головой, старшина опустился в кресло. Увидев в руке револьвер, положил его в ящик. – Ну, давай по порядку. Только дверь сначала закрой. Где они прорвались?
– Да не то, чтобы прорвались, – уже почти спокойным голосом произнес Степан, захлопывая дверь. – Но делов наделали много. Пятерых наших парней положили из охраны тюрьмы. Там они диверсию устроили, понимаешь?
– Пока нет. – Лицо Гермеса снова напряглось. – Ты не тяни крысопса за хвост, давай к сути.
– Да суть такая. Трое диверсантов положили всю нашу охрану и проникли в каземат. Через «арку смерти». Вот. Удильщик знает, как им это удалось. Еще ведь, считай, и не стемнело толком.
– Потому и удалось, что совсем разучились квазимух ловить! – рявкнул Гермес, багровея. – Я ведь знаю, Степан, что у вас творится. Пьют на дежурстве и чуть ли не по бабам умудряются ходить. Разгоню всех к чертовой матери и отправлю в штрафной взвод!.. Что дальше-то случилось? Чего им в тюрьме надо было? Там ведь ни золота, ни огнестрельного оружия. Продуктов и тех нет.
– Я так полагаю, что они Тимоху убить хотели. Для того диверсию и устроили.
Марфа, не сдержавшись, охнула:
– Его что, убили?
– Кого? – не понял Степан.
– Да Тимоху же!
– Нет. Слава Меркурию, нет. Но поранен сильно.
– Где он? – Марфа привстала.
– Сядь, – скомандовал Гермес. – Объясни толком, Степан, что с Тимохой.
– Раны у него серьезные, – сказал Степан. – Крови, мне кажется, много потерял. Но шел на своих ногах. Я его в лазарет отправил.
– Раны-то у него какие? – опять не сдержалась ключница. – Может, ему, это…
– Да погоди ты! – оборвал старшина. – Раз сам ходит, значит, не помрет. Что с диверсантами, Степан?
– Замочили их.
– Кто?
– Тимоха и замочил. Обломали они, значит, на нем зубы.
Несколько секунд все молчали. Потом в углу комнаты что-то зашебуршало и из дыры высунулся крючковатый нос сухопутного осьминога. Высунулся, пошевелился и исчез.
– Сколько раз я уже просил дыру заделать? – с возмущением произнес Гермес. – Скоро они у меня на столе танцы начнут устраивать.
– Сегодня вечером заделаем, – торопливо отозвалась Марфа. – После ужина и заделаем.
– Да уж заделайте, ради бога… Значит, так. Выяснили, что за диверсанты и откуда они взялись?
– Пока нет, – сказал Степан. – Но на мутантов не похожи. Сейчас всех караульных опрашиваем. Потом проведем опознание.
– Давай. Будет информация – сразу доложишь. Дальше. Усилить все посты. А у каземата… У каземата поставь двойное охранение.
– Да где ж я людей возьму?
– Мне наплевать, где, – обрезал старшина. – Пусть в две смены пашут. А то развелось тунеядцев. И вообще, надо пересмотреть систему охраны. Что-то у нас не то. Изучи вопрос и доложи завтра утром.
– Сделаю, – сказал Степан. – Я пошел?
– Иди.
– А мне что делать? – спросила Марфа.
– А ты дуй в лазарет и найди Тимоху. Посмотри, что там с ним. Потом ко мне приведешь. Учти, головой за него отвечаешь…
Марфа нашла Тимоху в хирургическом кабинете. Он лежал на топчане, раздетый по пояс, а рядом сидел лекарь и вдевал в ушко иголки суровую нитку.
– Ты чего делать собираешься? – деловито спросила Марфа.
– Штопать буду, – сказал лекарь. – У него две резаные раны. Да и третья… Хотя та, возможно, и сама зарастет.
– Ты обработал уже?
– Как положено.
– А штопать-то зачем? Что, крови много?
– Вот крови-то, как раз, считай, и нет. Так, кровит слегка. Даже удивительно.
– Ты погоди пока, – сказала Марфа. – Дай-ка я сама гляну. А ты пока на ужин сходи.
– А как же… – Лекарь почесал затылок.
– Не боись, я разберусь. Мне впервой, что ли?
– Ну, как знаешь. Если чего…
– Все, проваливай. У меня других дел куча.
Марфа села на освободившийся табурет и взяла Тима за руку:
– Как ты?
– Нормально, – сказал Тим.
– Все у тебя нормально. Ну, давай, посмотрим.
Она тщательно осмотрела все раны Тима, и старые, и новые. Начала с раны над коленом. Потом, задрав штанину, ощупала рубцы в верхней части бедра. После чего занялась левым плечом Тима, покалеченным вчера дубиной Тарзана и располосованным сегодня кинжалом наемного убийцы. Напоследок осмотрела рану над ключицей, оставленную арбалетным бортом. Присвистнув, спросила:
– Тебе кто наконечник вытаскивал? Лекарь наш?
– Я сам, – сказал Тим.
– Как сам? – недоверчиво спросила ключница. – Шутишь?
– А чего тут такого? Взял да и выдернул. Не ходить же с болтом в шее.
Марфа помолчала.
– Больно было?
– Терпимо, – сказал Тим.
– Примерно вот так? – Она внезапно ущипнула Тима за живот.
– Ой! – воскликнул Тим. – Ты чего?
– Проверяю твою чувствительность, гладиатор. Неужели больно?
– Нет, не особо. Просто неожиданно. Когда болт выдергивал, было больнее.
– Вот оно как, – пробормотала Марфа. – Голова кружится?
– Когда шел сюда, то кружилась. А сейчас уже меньше.
– Я тебе настойки дам, кровогон называется. Хорошо помогает при потере крови. Ну и подмазать твои раны надо кое-чем. Пластыри березовые тоже наложу… Кстати, куда твой пластырь на плече делся? Неужто сам отпал?
– Нет, – сказал Тим. – В меня сегодня ворм врезался, когда мы в ногомяч играли. Он тогда и отлетел.
– Такой пластырь просто так не отлетает. Захочешь – не отдерешь.
– Не знаю, – сказал Тим. – Я даже и не заметил, как он отпал. Не до этого было.
– Еще бы тебе заметить. У тебя уже рубцы образовались… Ладно, пойдем в каптерку. Будем лечиться.
– Я должен буду это отработать? – спросил Тим.
И без того округлое и пухлое лицо ключницы расплылось в усмешке.
– Что, понравилось?
– Не знаю. – Тим смутился. – Надо, значит, надо.
– А ты хочешь?..
Тим неуверенно пожал плечами. Хочет ли он? Работа, в общем, не сложная. На арене драться куда сложнее. Но сейчас он чувствовал себя как-то не очень. Не того, в общем.
– Ладно. – Марфа вздохнула. – Сегодня обойдемся без отработки. А то заездят тебя, как фенакодуса. Наберись, лучше, силы. Кстати, ты как, мой «дрюк» использовал?
– Использовал, – соврал Тим.
– Помогло?
– Я, как его зажевал, сразу ворма порвал. Спасибо тебе!
– На здоровье.
– Марфа, мне надо обязательно с Аленой поговорить, – сказал Тим.
– Соскучился? – Ключница хитро прищурилась. – Ей уже лучше. Можешь не переживать.
– У меня дело к ней есть. Важное дело.
– Ну, если важное… Тогда, наверное, поговоришь. Но сначала к Гермесу сходим – после ужина. Он тебя тоже видеть хочет.
– Ладно, – сказал Тим.
Он уже забыл, что сам хотел переговорить с Гермесом. Но теперь вспомнил. Действительно, надо с ним встретиться.
Тим и не догадывался, какой «сюрприз» приготовил ему старшина маркитантов. И не только он…
