Вечером благодатной майской субботы, которая годилась для прогулки по Воробьевым горам или на худой конец по саду Эрмитаж – вот он, напротив, манил запахами расцветающих кустарников, – именно этим теплым вечером полковники Гуров и Крячко были вынуждены заниматься неожиданно нагрянувшим делом о пропавшей Веронике Крайновой, вместо того чтобы с женами отправиться прогуляться по вышеозначенным местам. В кабинете присутствовал и генерал-лейтенант Орлов, который тоже сожалел об упущенных шансах провести этот вечер более приятным образом.

– Ну версия первая, и она же, на мой взгляд, верная, – рассудительно начал обсуждение Гуров. – Девчонку достала семья, а если быть точнее, то мамаша. И она сдернула, скорее всего, с каким-то неизвестным нам пока молодым человеком. При этом, как уже ясно, приняла все меры предосторожности, чтобы быстро мы ее не нашли.

– Телефоны? – коротко уточнил Орлов.

– Да. Все по классической схеме – телефон недоступен, «симка» выброшена в районе школы.

– И это все накануне ЕГЭ? – скептически усмехнулся Крячко, глядя на Гурова.

– Да, накануне ЕГЭ, – спокойно ответил Лев. – А что такого?

– Сдала бы экзамены да и свалила бы, – покачал головой Станислав.

– А ты думаешь, что эти самые экзамены для молодых что-то значат? Что они все такие ответственные и о будущем думают? Сам вон жаловался на свое подрастающее поколение…

Крячко метнул на напарника неприязненный взгляд и упрямо произнес:

– Моя версия – произошло действительно похищение.

– И кто же это сделал?

– Этого мы пока не знаем. Кстати, в лицее на подоконнике в туалете была обнаружена кровь, и она не принадлежит Веронике Крайновой, эксперты только что сообщили. Ты же данные по Веронике собрал?

– Ну, – нетерпеливо постучал пальцами по столу Лев.

– Вот тебе и ну! – огрызнулся Крячко. – Группа крови у Вероники – первая, а кровь на подоконнике – третья.

– И что это доказывает?

– То, что, возможно, человек, который ее похитил, и оставил эту кровь.

– Это никак не опровергает и моей версии. Вот ты был в этой армянской семье… Как их?

– Андроникян, – подсказал Крячко.

– И что они тебе сказали? Что Вероника собирается поступать в другой институт – не тот, который ей приготовила мамаша.

– И что?

– А то, что она просто сдернула, к чертовой матери, из дома, – махнул рукой на напарника Гуров. – И никто, скорее всего, ее не похищал. Поэтому она найдется, и довольно скоро. Где ей долго обретаться-то? Деньги кончатся – и вернется к «плохим» родителям.

– Только вот что-то непонятно, где ее искать, – проворчал Станислав.

– Или ты предлагаешь ждать, пока у нее деньги закончатся? – вмешался Орлов, который боялся бездействия со стороны своих подчиненных. А еще больше он боялся, что во время этого бездействия его станет донимать своими звонками докучливая и вредная Наталья Крайнова, и от этого у него подскочит давление и зашалит сердце.

– Ну ты как в первый класс пошел! – бросил ручку на стол Гуров. Обращался он к Крячко, игнорируя вопрос Орлова. – Мы что, много дел в первый же день раскрывали? Конечно, пока все непонятно – нужно просто работать дальше… Хотя, честно говоря, не особо хочется. – И он с тоской посмотрел на молодую листву деревьев на Петровке, которая призывно шелестела на ветру сквозь окна Главка.

– Ладно, прекращайте балаган! – стукнул кулаком по столу генерал Орлов. – Майская погода, что ли, ваши мозги размягчила? – добавил он, перехватив взгляд Гурова, устремленный на улицу.

– Мы сегодня с утра всей этой хренью занимаемся, уже вон двенадцать часов кряду, – ворчливо отозвался Крячко. – А сегодня выходной, вообще-то… Пришли на работу на свою голову.

– Лично я считаю, что все это надо передать по инстанциям куда следует – в соответствующий отдел, к специалистам по «потеряшкам», – заметил Гуров. – А у нас и других дел хватает…

– Так, прекратили! – крикнул Орлов. – Будете заниматься пока этим.

Наступила пауза на несколько секунд. Все думали, что конструктивного можно предложить.

– Стас, ну и почему ты думаешь, что это реальное похищение? – наконец выдавил из себя Гуров.

– Мотоциклист! – поднял вверх палец Крячко.

– И каким образом он будет на мотоцикле ее похищать? Держись, девочка, покрепче, за меня… Мы тебя похищаем. Похищают, Стас, как правило, на автомобиле – там ничего не видно за тонированными стеклами!

– Может быть, все и так, как ты говоришь, – похитил какой-то ее знакомый, заморочил голову девчонке, на фоне ее этих… некомфортных отношений с матерью.

– Ага, чтобы потом денежек стянуть, – поддакнул Орлов.

– Вполне может быть, – серьезно отозвался Гуров. – В любом случае, Петр! Какого черта мы здесь еще сидим? Нужно держать руку на пульсе и ждать, пока похититель этот объявится со своими требованиями. А если моя версия верна – тогда надо подождать наших доблестных компьютерщиков и идти по следу, который там проявится. Не может не проявиться… Но все это – не сегодня!

Он сделал жест в сторону окон, выходивших на Петровку. Над Москвой уже смеркалось, и это было явным намеком на то, что пора разъезжаться по домам. Орлов молчал, и Гуров, уже решивший, что Петр мысленно сдался под напором его аргументов, собрался встать и направиться к дверям кабинета, но тут неожиданно вступил Крячко.

– Да, вот еще что! – словно спохватившись, произнес он. – Мне эта Ида Андроникян сказала, что у Вероники была мечта – получить профессию повара и открыть свой ресторан. Уж очень ей готовить нравится. А мамаша, как вы понимаете, была категорически против. Вы только представьте – не МГУ, не МГИМО, не юридический, в конце концов, а кулинарный техникум! Вы представляете себе реакцию Крайновой? Да она бы скорее с потрохами свою дочь съела, чем согласилась бы на подобный позор. Так что девчонке никак не светило осуществить свою мечту!

Орлов скептически смотрел на Станислава, но слушал внимательно. А Гуров вдруг подался вперед и в задумчивости потер лоб, словно что-то вспоминая.

– Чего ты? – обратился к нему Орлов.

– Может быть, и ничего… – медленно протянул Лев, а в глазах его отчетливо проступила картинка: комната, компьютерный стол и книга «Вероника решает умереть» Паоло Коэльо, которую перед его приходом читала Анаида Андроникян.

Гуров вообще-то не был поклонником подобного чтения, но пару книг бразильца прочитал, чтобы, как говорится, быть в теме. К тому же выдался подходящий случай: Мария как раз принесла домой сборник из трех повестей, и Гуров вслед за ней прочел две. Больше он не осилил, к тому же так и не понял, почему продвинутый мир интеллектуалов считает Коэльо великим писателем. На полковника чтение не произвело впечатления, но сюжет он запомнил. В этой повести говорилось о том, как молодая девушка решает свести счеты с жизнью, ощущая, что она не удалась. И одним из аргументов в пользу этого приводила то, что мать не позволила ей стать пианисткой, как она того хотела, мотивируя это тем, что музыка не прокормит. Был там еще какой-то чокнутый персонаж, которому родители запретили становиться художником… И Гуров сейчас невольно провел параллель между вымышленными героями и Вероникой Крайновой. И то, куда могла привести эта параллель, ему не понравилось. Совсем не понравилось…

– Ты чего это мрачнее тучи? – толкнул его в бок Крячко.

– Да так, задумался… К делу это не имеет отношения, – отмахнулся Лев.

Станислав засобирался к выходу, надевая пиджак.

– Давай, на созвоне, – бросил он напарнику, рывком распахивая дверь кабинета.

Гуров с Орловым остались вдвоем. Генерал-лейтенант поглядывал то в окно, то на своего подчиненного, и взгляд его был задумчивым, словно он решал сложную дилемму: отправиться домой или еще помучить и Гурова, и себя самого. Но Лев избавил его от выбора, поднявшись и сказав:

– Все, Петр, до связи! Встречаемся, только если будут важные новости. – И быстро вышел из кабинета.

Орлов проводил Гурова унылым взглядом, мысленно проклиная себя за старческую мягкотелость. Потом вздохнул тяжело поднялся со стула и тоже пошел к дверям.

Гуров же отправился отнюдь не домой, как можно было предположить. Мелькнувшая в голове догадка понесла его в собственный кабинет, к телефонному аппарату, где он позвонил дежурному и попросил его предоставить сводку происшествий по всей Москве за последние несколько часов.

Когда его приказание было исполнено, полковник пристально стал вчитываться, особенно пристрастно анализируя сообщения о чьей-либо смерти. К сожалению (а точнее, к счастью), никто этим благодатным майским днем не лишил себя жизни. А все случаи со смертельным исходом по тем или иным причинам не подходили к истории с исчезновением Вероники. А значит, сохранялись все шансы на то, что она жива. Но в то же время не было никаких гарантий, что останется таковой в ближайшие часы.

Он попробовал представить, что могла бы делать девушка, решившаяся на самоубийство. Поехала к кому-то посоветоваться? Вряд ли. Да и не было у нее, по полученным сведениям, такого человека. Пошла к психоаналитику? Тоже вряд ли, ведь он тотчас сообщил бы о ее визите родителям либо в полицию. Бесцельно прогуливалась по городу, переваривая собственное решение? Возможно. Очень даже возможно. Самоубийцы часто не решаются совершить последнее действие в своей жизни мгновенно, они тянут, размышляют, оттягивая «час икс». И скорее всего, с Вероникой так и было – в случае, разумеется, если эта версия полковника верна. Но что в таком случае делать? Нарезать круги по всей Москве, высматривая одинокую девушку в толпе?

Лев посидел в задумчивости еще несколько минут, потом снова потянулся к трубке телефона и распорядился разослать разнарядку всем сотрудникам ППС, с фотографией Вероники Крайновой и приказом внимательно следить за всеми молодыми девушками на улице. В случае малейшего подозрения подходить и требовать документы. И только после этого Гуров позволил себе выйти из кабинета.

Было уже почти десять часов вечера, когда здание на Петровке покинули и Орлов, и Крячко, а полковник Гуров только устало шел к своей машине, припаркованной во внутреннем дворе Главка в ряду других автомобилей сотрудников. И в этот момент его застал телефонный звонок от Натальи Крайновой. «Девчонка нашлась! – промелькнула радостная мысль, пока он нажимал на опцию «ответить». – И сейчас все это кончится, и кончится наконец этот день, а завтра можно будет дернуть на дачу, пожарить шашлык и понежиться на приятном солнышке». Но первые же фразы, которые Гуров услышал в трубке, разрушили эту благостную картину напрочь.

– Лев Иванович! Случилось кое-что очень неприятное, – нервно сообщила ему Наталья. – И я к вам сейчас уже еду.

– Куда едете – в Главк? Так там меня уже нет, – внутренне чертыхаясь, как можно более спокойно ответил Гуров, открывая дверцу своего автомобиля.

– Я не могу… не хочу по телефону. – Интонации Крайновой стали какими-то просящими и плаксивыми.

– Вы где сейчас?

– Переехала МКАД, по Волоколамке приближаюсь к Ленинградскому, – ответила Наталья.

– Хорошо, я сейчас поеду в сторону Белорусского, там где-нибудь и встретимся, наберите меня минут через десять, – быстро проговорил Лев и отключил связь.

Они действительно встретились в одной из боковых улиц недалеко от Белорусского вокзала. Крайнова была, разумеется, весьма взвинчена.

– Лев Иванович, у нас дома пропал пистолет, – упавшим голосом сообщила она. – Я не хотела говорить об этом по телефону.

– У вас был пистолет?

– Да, это пистолет мужа, он увлекается спортивной стрельбой. Но из него тоже можно вполне убить человека.

– Я в курсе, – спокойно ответил Гуров. – А что, днем, когда вы все осматривали, пистолет был на месте?

– В том-то и дело, что не знаю! – нервно заломила руки Крайнова. – Вы сказали про деньги и ценности – я их и смотрела, а про пистолет и забыла совсем. Только вечером вспомнила. Полезла – а его нет! Ужас какой-то!

«Так, дело, похоже, усложняется», – подумал полковник уже не с досадой, а каким-то безразличием, понимая, что всем этим придется заниматься в ближайшее время вполне всерьез.

– А где сейчас ваш муж?

– Ой, у Эдика сегодня какие-то проблемы на работе, ему придется выехать на объект в область, поэтому он не приедет ночевать, – ответила Крайнова. – Может быть, это и к лучшему, кстати…

– Вы не сообщили ему о том, что пропала ваша дочь? – удивился Гуров.

– Не сообщила. Он был очень расстроен, и я не стала добавлять ему плохого настроения. Если бы он приехал домой… Ну чем он может помочь? Вы же делом этим занимаетесь, и у меня вся надежда именно на вас…

Крайнова смотрела на Гурова уже совсем не так, как утром, – было видно, что прошедший день женщину весьма прилично вымотал, и всю ее спесь как рукой сняло. Впрочем, за годы службы Гуров много раз сталкивался с подобного рода метаморфозами, происходившими с различного рода важными персонами, – под жизненными обстоятельствами кто только не ломался, причем очень быстро.

– Короче говоря, Эдик пока не в курсе, – закончила свой рассказ Крайнова.

– А он сам не мог взять пистолет? – предположил Лев. – С какими-нибудь известными только ему целями…

– В принципе, наверное, мог бы, – после паузы ответила Наталья. – Хотя… Ну почему именно сегодня? Пистолет спокойно лежал себе в этой коробочке месяцами, а то и больше!

– И что же, ключ был доступен для всех в доме?

– Я знала, где ключ.

– А Вероника?

На лице Крайновой отразился ужас.

– Вы что, думаете, это… она?

– Я пока ничего не думаю, я выясняю, кто это может быть, – бесстрастно ответил полковник. – От нее, кстати, никаких вестей?

Наталья покачала головой.

– Ничего необычного больше не происходило? Какие-нибудь звонки, какие-нибудь незапланированные визиты к вам?

– Нет, никто не звонил, только Эдик – чтобы сообщить, что не приедет.

– Понятно. Документы на пистолет не догадались захватить?

– Взяла! – оживилась Крайнова. – Вот они. – И достала из бардачка своей машины папку с бумагами.

Гуров открыл папку и пробежал глазами разрешение на владение огнестрельным оружием, выданное Крайнову Эдуарду Борисовичу соответствующими органами правопорядка. В этот момент у Крайновой зазвонил телефон. Лев, естественно, тут же заинтересовался и кинул взгляд на засветившийся экран. На нем мерцало имя «Дина». Как и следовало ожидать, Наталья восприняла это нервно и с досадой. Она даже хотела нажать на кнопку «отклонить», но все же, помедлив, сухо ответила:

– Алло, Дина, что у тебя еще случилось?

Слышимость была не очень хорошая, но Гуров понял общий смысл разговора: Дина о чем-то настоятельно просила, причем на повышенных тонах, голос ее звучал весьма истерично.

– Я тебя предупреждала, – прокомментировала все эскапады подруги Наталья, после того как та наконец умолкла. – Извини, у меня тоже неприятности, я не могу сейчас говорить…

Ответом были еще более умоляющие и истерические интонации в трубке.

– Эдика сейчас рядом нет. Я вообще не дома. Чем я-то тебе сейчас могу помочь?.. Ты же говорила, что у тебя в полиции куча друзей!

При слове «полиция» Гуров явно насторожился и вопросительно посмотрел на Крайнову. Та же пребывала в крайнем раздражении – к ней обращались с какими-то просьбами в самый неподходящий момент. Впрочем, Лев примерно догадывался о том, в какую передрягу могла попасть Дина – подруга Крайновой, с которой он случайно столкнулся еще сегодня днем. И что-то подсказало полковнику, что, возможно, ради интересов дела ему стоит вклиниться в эту историю. Еще по пути из Бутинино в Главк он мельком отметил, что Дина явно может знать кое-что, имеющее отношение к Веронике. И наконец, вспомнил о том, что Крячко упоминал о некоей подруге матери, с которой у Ники были хорошие отношения, по словам Иды Андроникян. Вполне вероятно, и даже скорее всего – этой подругой является именно Дина.

– Что там у вас? Неприятности у подруги? Я могу чем-то помочь? – повернулся Гуров к готовой завершить разговор Крайновой.

Наталья несколько опешила, но потом, закрыв трубку рукой, вполголоса сообщила полковнику:

– У нее права отобрали за езду в нетрезвом виде.

Лев тут же протянул руку к телефону Крайновой, и та с видимым облегчением передала ему мобильник.

– Дина, это вы? – заговорил он. – Мы с вами познакомились сегодня днем, меня зовут Лев – может быть, вы помните?

– Да, да, конечно, помню, – затараторила Дина.

– Где вы сейчас находитесь? Хотя, впрочем, дайте трубку старшему той группы, которая вас остановила.

Со слов гаишника, злосчастное для Дины происшествие произошло относительно недалеко, и это обстоятельство полковника порадовало. Быстро распрощавшись с Диной, он засобирался в путь. Крайнова была несколько удивлена такой готовностью Гурова прийти на помощь ее подруге, но еще больше ее возмутило, с каким пренебрежением он отнесся к ее рассказу.

– Разве вы не поедете со мной? – спросила она, и в голосе ее вновь зазвучали нотки привилегированной особы.

– А зачем? – просто спросил Гуров.

– Но как! Вы меня, конечно, извините, Лев Иванович, но генерал-лейтенант заверил меня, что вы лучший сыщик Главного управления.

– Очень лестное замечание, – кивнул Лев.

– …И вам, конечно, виднее, как поступать в той или иной ситуации, – с нажимом продолжала Крайнова. – Но ведь я тоже кое-что смыслю в криминалистике! Я смотрю фильмы, читаю книги и знаю, что в подобных случаях нужно направить специальную группу, снять отпечатки пальцев и вообще…

Что еще нужно сделать «в подобных случаях», Наталья не добавила. Видимо, на этом ее познания в криминалистике заканчивались, но она явно считала, что и перечисленного достаточно, поэтому смотрела на полковника с вызовом и осуждением – мол, как это вы, полковник МВД, не знаете таких элементарных вещей?

Гуров позаимствовал еще немного из резервов своего терпения и ответил:

– Видите ли, если бы вы точно были уверены, что пистолет у вас украден, к тому же не вызывал бы сомнения факт, что похищен он именно сегодня, я бы, разумеется, так и поступил. Но поскольку ничего еще не известно, то это не представляется мне целесообразным. Пистолет, во-первых, мог взять ваш муж – вы сами это подтвердили. Во-вторых, его могли украсть у вас неделю назад. Сколько людей перебывали у вас за этот период?

Наталья замолчала, припоминая, и по выражению ее лица полковник понял, что их побывало достаточно.

– У Эдика был день рождения на прошлой неделе… И конечно, приходили гости. Но все они приличные люди! – предостерегающе воскликнула Наталья.

– Ну вот видите, – пожал плечами Лев. – Уборка за это время проводилась?

– Конечно! Два раза в неделю приходит домработница.

– Значит, и стол она наверняка протирала.

– Но ведь… Но ведь кража могла произойти и после дня рождения!

– Могла, – согласился Гуров. – Но снимать отпечатки пальцев, если их не с чем сличить, задача бессмысленная. Хотя… и ваши отпечатки, равно как и ваших домочадцев, там вполне могут быть. К тому же, если укравший пистолет – в случае если его действительно украли – заранее имел такие намерения, то он наверняка принял меры предосторожности: воспользовался перчатками, к примеру, тщательно протер поверхности…

Наталья напряженно молчала, понимая, что полковник прав.

– И все-таки нужно провести проверку! – не собираясь сдаваться, сказала она.

– Обязательно проведем, – кивнул полковник, взглянув на часы. Время уже поджимало.

Заверив Наталью в том, что завтра к ней приедут оперативники, чтобы на всякий случай снять отпечатки пальцев с коробки, в которой лежал пистолет, он поехал на место происшествия.

Гаишники задержали Дину, конечно, совершенно по делу. От нее явно разило алкоголем, да и поведение адекватностью не отличалось. Когда Гуров подъехал, она приставала с разговорами к сержанту из наряда – самому младшему из трех гаишников, поскольку двое остальных были заняты своим непосредственным делом на дороге. Лев вышел из машины, предъявил удостоверение, потом подошел к старлею, возглавлявшему наряд, и попросил уладить дело без лишения прав.

– Выпишите ей максимальный штраф, – резюмировал он. – Женщина проходит по одному делу и представляет для меня оперативный интерес, – добавил полковник безапелляционным тоном и с серьезным выражением лица.

Разумеется, гаишники не стали спорить с полковником из Главка. Правда, в глазах лейтенанта промелькнул некий скепсис по поводу «оперативного интереса», но вслух он, разумеется, ничего такого не произнес. Отдал изъятые у Дины Евгеньевны Масловой права Гурову и козырнул.

Гуров подошел к Дине, продолжавшей что-то доказывать сержанту, и жестом пригласил ее пройти за ним. Маслова тут же отстала от сержанта и последовала за полковником.

– Где вы живете? Я вас отвезу домой, – проговорил он по пути к машине.

– Как? Они меня отпускают? – радостно воскликнула Дина.

– Они вас и не задерживали. Просто могли отнять права насовсем. Благодаря тому, что появился я, вы заплатите только штраф. Машину вашу сейчас здесь запаркуем, а я вас отвезу на своей.

– А можно узнать, кто вы? Почему они вас так послушались? – Дина с восхищением смотрела на Гурова.

– Я – полковник МВД, Главное управление по городу Москве, Гуров Лев Иванович. А теперь вам пора домой, время уже позднее.

Вскоре машина Масловой была запаркована, Дина вытащила оттуда свою сумочку и, прижимая ее к груди, очутилась на переднем сиденье гуровского автомобиля.

– Ой, а я все думала – что это за такой интересный мужчина к Наташке пришел? А это, оказывается, вон что… – заговорила она, когда Гуров тронул машину с места. – Значит, это Наташка… С вами… Ой, о чем это я? – вдруг осеклась она. – Впрочем, это не мое дело. Совсем не мое. – И демонстративно отвернулась.

– А вы – подруга Натальи? – спросил Гуров.

– Да, подруга, – со вздохом согласилась Дина.

– И вы не в курсе, что у нее сегодня случилось?

– А что случилось? – подняла бровь Маслова. – По-моему, сегодня случилось только у меня. Но меня спас настоящий полковник!

– Вероника Крайнова сегодня исчезла из школы, и до сих пор ее никто не может найти. Собственно, именно поэтому я появился у Натальи Николаевны сегодня дома днем, там познакомился с вами, а вечером – вот, избавил вас от проблем с ГАИ.

Произнося все это, Гуров внимательно следил за выражением лица Дины. Собственно, именно по этой причине он и отправился вызволять ее из лап ГАИ – сам полковник терпеть не мог пьяных за рулем и никогда их не отмазывал. Слишком хорошо он знал, сколько аварий совершается по их вине, сколько людей гибнет из-за того, что кто-то «всего лишь пригубил пару глотков». Но насчет автомобильного будущего Дины Масловой он не сомневался: не сегодня, так через неделю у нее все равно отберут права.

Главный интерес к этой женщине был связан как раз с исчезновением Вероники. Что там плела Дина в прошлую их встречу, произошедшую всего лишь сегодня днем? «Ника мне вообще как дочь». Это могло быть обычным пьяным хвастовством, а могло и нет. И, расследуя столь серьезное дело, как исчезновение ребенка, полковник Гуров не мог пройти мимо такого факта.

Он кинул взгляд на Дину. Она застыла как вкопанная и повернулась, буквально пронзая его глазами, и тут Лев понял, что Крайнова так и не рассказала своей подруге о том, что произошло с дочерью. Но удивление Дины было недолгим. Она вдруг махнула рукой и отвернулась к боковому стеклу, а затем произнесла, оттопырив нижнюю губу:

– А я особо и не удивлена… Наташка совсем не умеет воспитывать детей. И что за несправедливость такая?! У нее есть дети, а у меня – нет. Она не умеет, а со мной они всегда находят общий язык. Вот и Вероника…

– Она говорила вам что-нибудь? – снова бросил взгляд на Маслову Лев, пытаясь понять, говорит она правду или нет.

– А как же! И что институт ей не нравится, который мать выбрала… И лицей этот дурацкий! А я все Наташку убеждала, зачем ты девчонку мучаешь, пусть учится в обычной школе! В этих лицеях и гимназиях такие нагрузки, что и до нервного срыва недалеко. А Наташку это совсем не волнует! Ей главное – пыль в глаза пустить. Ой, господин полковник, а можно я закурю? А то разволновалась что-то…

Гуров, обычно такое в своей машине не разрешавший, на этот раз снисходительно кивнул. Дина быстро прикурила сигарету и продолжила:

– Ну, смотрите… Наташке же главное – чтобы все было внешне прилично, а что там на самом деле – ей не важно. Ей важно, чтобы Вероника правильно вышла замуж, и желательно, чтобы до этого никого у нее не было. А ведь так же не бывает, Лев Иванович! Я правильно запомнила ваше имя и отчество?

Гуров снова кивнул и слегка улыбнулся.

– Ну она живая девчонка, шестнадцать лет. Понятно, что мальчишки у нее будут. Может быть, и не в смысле… ну секса… А так, в плане поцелуев там – ну вы понимаете… Влюбленность – это же так здорово! Это юность, самая прекрасная пора! – Дина вздохнула, и глаза ее слегка затуманились – видимо, погрузилась в пучину воспоминаний о своей собственной юности. – Ну да, есть у нее мальчик. Только Наташка об этом не знает. А я знаю.

– И что это за мальчик?

– Вова, – простодушно отозвалась Дина. – Они по Интернету переписываются, он из какой-то простой семьи, поэтому его нельзя пригласить в дом. Вот и общаются по Интернету. Вроде бы как-то они встречались – ну Ника говорила, что у них семь уроков, а на самом деле пять, и два урока они где-то гуляли. И в институт этот она не будет поступать, а совсем в другой хочет. Что-то типа… Впрочем, я не помню, в какой именно. Или же вообще выйти замуж за этого Вову, куда-нибудь уехать и там открыть своей магазин или ресторан. Вот такие у нее планы…

– Куда же уехать из Москвы-то? – удивленно поднял бровь Гуров.

– Этого я тоже не знаю. Может, за границу… Этот ее Вова – вообще смышленый паренек, как я поняла. Хотя и не видела его ни разу.

– А Эдуарда, мужа Натальи, вы хорошо знаете?

– Ну, если вы имеете в виду это самое, – кокетливо повела плечами Дина, – то зря, я с мужьями подруг не сплю.

– Вы очень принципиальны, – бросил Лев, пряча усмешку.

– Просто это обычно плохо заканчивается, – серьезно пояснила Дина, не заметив иронии в словах полковника. – Здесь давайте направо, – высунув руку в окно, показала она.

– Как же я вам здесь направо поверну? Придется объезжать. Заранее нужно было говорить… А кстати, вы сами из этого ряда повернули бы?

– Нет, не стала бы… – замотала головой Дина. – Вернее, если никого не было бы, то, может, и повернула бы.

Гуров вздохнул. Он не был сторонником утверждения, что баба на дороге – это беда, но вот такие женщины, как Дина, точно способствуют созданию аварийных ситуаций на дорогах столицы. Особенно если они еще и выпьют. К следующему перекрестку он заблаговременно перестроился и спокойно повернул направо. И вот на этом повороте у него вдруг сработал рефлекс – черный джип «Инфинити» поразительно точно повторял их маршрут. Полковник вспомнил, что вроде бы именно «Инфинити» стоял неподалеку от гаишников там, где они отобрали права у Дины. И если это так, то вечер явно перестает быть томным – за ними следят, и совершенно непонятно, с какой целью. Только этого еще не хватало!

– Лев Иванович, вот здесь сворачивайте налево, вот мой дом, – отвлекла полковника от мыслей Дина, указывая на ближайшую многоэтажку.

Гуров притормозил и медленно повернул в узкий проезд, не отводя глаз от зеркала заднего вида. «Инфинити» тем не менее проехал мимо, хотя, как ему показалось, немного сбавил скорость. Полковник доехал до требуемого подъезда и остановился.

– Ой, вот спасибо! Не знаю, как вас и отблагодарить! – Дина вертелась возле Гурова, вздыхала и с намеком заглядывала ему в глаза. – Чашечку кофе я вам гарантирую! Сто процентов!

Она открыла дверь и, придерживая сумочку под мышкой, вышла из машины. Потом открыла сумочку и долго рылась там в поисках ключей. Наконец с этим было покончено, и она зашла в подъезд. Дина, похоже, была совсем не против визита к ней полковника в такой неурочный час, а, может быть, рассчитывала и на нечто большее. Но полковник Гуров разочаровал ее в этот вечер…