ГЛАВА 19
О правильном расходовании магии
Даже хорошая наследственность не гарантирует выдающихся магических способностей — их определит сила партнёра при инициации. А пока инициация не произошла — бережно расходуйте силу, в этот период вы можете умереть от элементарного переутомления.
Учебник магии для ведьм
В раскинувшемся под холмом поле не было ни капли живого цвета: серая, высосанная до последней капли земля, усыпанная, точно струпьями, чёрными маслянистыми лужами. Обманчиво спокойными, неестественно плоскими, неправильными в самой своей сути. От одного их вида кружилась голова и мутило.
— Видишь их? — сипло прошептала я, стискивая холодившие ладонь колышки.
— Да, конечно, — Матис выглядывал из-за плеча, дыхание слабо касалось моей щеки — единственное дуновение здесь, где должен быть, судя по трепетанию растительности на полях вне гнезда, сильный ветер. В голосе Матиса мешались отвращение и страх. — Жуткое зрелище. Тени без предметов, которые их отбрасывают.
— Следи, чтобы… беги!
Я отскочила. Из тени замешкавшегося Матиса взметнулась чёрная слизистая фигура.
— А? — Покачнувшись, Матис плюхнулся наземь.
Клещ плотнел и расширялся — принимал его форму, а Матис выцветал, серел… Размахнувшись, я треснула наросшую курчавую башку жезлом. «Голова» клеща промялась, вывернулась набок. Колышки посыпались на землю.
Продолжая обрастать мышцами, плотью, клещ развернулся ко мне. На перекошенном чёрном лице пузырились глаза, рот раскрылся в пиявочную присоску. Вскинув жезл, я резко ударила, и голова вдавилась в плечи. Руки клеща задёргались, я треснула по одной, другой, по коленям — клещ неловко накренился. Блеклый Матис соизволил пихнуть его под ноги, и клещ свалился.
— Скотина паразитская! — Я просто била.
В сердцевине магия — этого достаточно, чтобы достать тварь ударами.
Магический жезл с чавканьем врезался в клеща, чёрная поверхность вздымалась пузырями, лопалась, разбрызгивая тёмную энергию.
Дыхания не хватало.
Я представляла зомби — гниющую плоть, тянущиеся ко мне руки, рты — и била. Чвак! Чвак!
Жезл казался неподъёмным, но я представляла красивое лицо Дайона де Гра, нахальные руки и лупила. Чвак! Чвак! Бух!
Я задыхалась, сил не было, но… Саги, его наглые ответы, взгляд, каким провожал меня из окна, — била часто и резко. БАМ! БАМ!
Воздух стал раскалённой лавой, корсаж не давал вздохнуть, руки немели… Наглые руки Матиса припомнила и застучала по распластанному на земле пятну в форме человека. Хрясь! Хрясь! Хрясь! Особенно между ног. ХРЯСЬ! ХРЯСЬ-ХРЯСЬ-ХРЯСЬ!
Воздух хрипло вырывался из опалённого горла. Выпрямившись, я дрожащей рукой утёрла со лба пот. Меня слегка трясло, но с сердца свалился камень, дыхание выравнивалось, я дышала полной грудью, и было так легко, так радостно…
На сером лице Матиса округлившиеся глаза казались огромными. Неужели его до сих пор пьют? Присмотревшись, поняла, он просто побледнел так… до серого цвета.
— Ты чего? — сипло спросила я.
Его взгляд перепуганным зайцем метнулся с меня на вмятину в паху серой тени и снова на меня:
— Ничего.
— Осторожнее надо быть, — я вновь утёрла пот и присела собирать колышки в карман пояса.
Матис быстро закивал.
Ни капли магии не потратила, ещё и запинала клеща так быстро, что остальных не успел разбудить, — молодец, да и только! Но Матис смотрел как-то… не восхищённо точно. Зато живой. А что ему энергию попортили — ничего страшного. Спать будет побольше неделю или две — и само пройдёт. Поднявшись, Матис отряхнул штаны, оправил пояс с мечом и револьвером.
В мышцы вползала истома, но дело надо завершить:
— Так! Следи за тенями.
— Слушаюсь, — оглядываясь и осторожно переступая по жухлой траве, Матис отступил.
Ещё с минуту я просто дышала мёртвым воздухом.
«Пора!» — подняв жезл и закрыв глаза, я мысленно повторила формулу, и в голове вспыхнул яркий образ: сеть из маслянистой жижи, тёмная энергия, текущая между «лужами» спавших паразитов в землю, сочившаяся в воздух, точно грибница в поражённое дерево…
Гнездо запущено так, что едва получалось охватить разумом возникшую картину, запомнить, просчитать. В груди разверзалась пустота. Выдохнув, я опустила потяжелевший жезл и открыла глаза. Всё было по-прежнему — хорошо сработала, клещи не проснулись. По вискам струился пот. Обтирая их, я попятилась:
— Всё, теперь знаю, как пентаграмму расположить, отступаем, — сделав ещё несколько шагов, я развернулась и припустила с холма — назад, в цветной мир трепавшего волосы и одежду ветра, шуршавшей травы и живого, полного запахов, воздуха. Они ударяли в ноздри, щекотали, и я улыбалась.
— А ты… чисто магией справишься? — Матис подступил справа, тут же метнулся под левую руку. — Может, кого на помощь позвать?
— Если знаешь кого — зови, буду рада, — спину неприятно холодила мокрая от пота блуза, кровь бурлила.
— Не знаю, — понуро сознался семенивший следом Матис.
Я шагала к месту для первого колышка, чуть не напевая от поселившейся в теле лёгкости. Практика, похоже, шла мне на пользу, хотя началась нелучшим образом. Ещё бы инициироваться удачно — будет совсем красота.
Прицепив жезл к поясу, я опустилась на колено и вытащила колышек.
Первый, полностью самостоятельный, без малейшего надзора проведённый масштабный ритуал… Руки вспотели.
«Соберись», — вдохнув и выдохнув, я прикрыла глаза, чтобы чётче ощутить циркулировавшие в земле силы и выбрать наиболее эффективную точку приложения. Недавно чёткая, созданная заклинанием картина выветривалась из памяти, тускнела.
Воткнув колышек до самого хрустального шарика, я послала в гладкое холодное навершие магический заряд, и хрусталик наполнился алым. Внутри капельки переливалась моя сила. Поднявшись, я несколько секунд не могла оторвать взгляд от «кровавого кружения» — первая самостоятельная работа, впору смахнуть слезу умиления.
Но я как-то недостаточно для этого умилилась. Кивнув, побежала дальше, по широкой дуге огибая поражённое поле. Сзади топал Матис.
— Красиво, — упоённо выдохнул Матис.
За уничтожением клещевого гнезда мы наблюдали с соседнего холма. Пусть Матис не видел процесса во всей красе, ало-золотые всполохи его впечатляли. Я, опустив ладонь на лежавший между коленями жезл, нагоняла в пентаграмму магию и следила, чтобы ни один клещ не выскользнул из огненной сети.
Пот щекотал между лопаток. Волшебное пламя пожирало шипевшие и ёжившиеся лужи, раздирало в клочья и испаряло, но не разжигало даже искры настоящего пламени на ковре из мёртвых стеблей.
— А посев нельзя восстановить? — Матис покосился на меня. — Ну как-нибудь?
Просила же не отвлекать — как об стену горох. Многозначительно вздохнув, я сосредоточивалась на поддержании заклинания.
— Нельзя так нельзя, — тоже вздохнул Матис и сцепил лежавшие на расставленных коленях руки.
Я прикрыла веки, дышала ровно и размеренно, слушала природу. Её стон переходил в надрывное завывание, магия опаляла не только паразитов, но и землю, пусть внешне, человеческому взгляду, это не видно.
— А было бы здорово, если бы ты и рожь подняла.
Вздрогнув, я снова погрузилась в пучину видений: огненная сеть стягивалась, сбивая крайних клещей к центру, в самый жар миниатюрного раскалённого солнца…
— А как это всё выглядит для тебя? — обернулся ко мне Матис. — Ты ведь это иначе видишь, да? Говорят, у магов другое зрение, вы цвета неправильно воспринимаете, а ещё видите всё вверх ногами. В последнее не верю, если честно. Как бы вы тогда ходили?
У меня задёргался глаз, я мрачно уставилась на полыхавшее поле:
— Помолчи.
— Да, конечно, — кивнул Матис и, вытащив из ножен меч, стал его крутить.
Я снова зажмурилась, проверяя сеть — цела ли? Цела, даже удивительно — никаких подводных камней, которыми грозились в учебниках. Всё шло подозрительно гладко, словно мне кто в помощь ворожил. Или нечисть тут слабосильная, даже когда нажирается всласть?
— А у меня меч зачарованный, — Матис потряс им, тускло блеснуло лезвие. — Вот скажи, им можно клеща порубить или силы печати недостаточно? Меч-то ещё от деда перешёл, ещё деду печать ставили. Очень хочется узнать, в силе ли она, да господина Гауэйна тревожить было как-то не с руки…
— Заткнись! — дёрнулась я, и пальцы оторвались от навершия.
Меня захлестнуло жаром и холодом, я снова схватилась за жезл, зажмурилась, перехватывая ослабевшие огненные нити. По вискам соскользнули капли пота.
— Мешаю? — обеспокоенно уточнил Матис.
— Да! — Я закусила губу. Сеть расползалась, и клещи рванулись во все стороны с яростью обречённых.
— Так сразу бы и сказала…
До определённой степени искусность и грубая сила взаимозаменяемы. Проклиная всё на свете, я влила в сеть магию… она хлынула, разжигая пламя. Усилием воли я остановила поток. Всего несколько секунд без контроля, но сколько же они мне стоили!
Дожигала клещей я в полном отупении и отчаянии, голос Матиса звучал словно через подушку. Мне бы подушку — хорошенько отмутузить этого болтуна. И ведь даже не пожалуешься: магии на такие вещи мне должно хватать по определению.
Когда потух последний всполох магического огня, я глухо велела:
— Отойди вниз. Дай пять минут отдохнуть. Явишься раньше — прокляну.
— Может, тебе спину, того, помассировать? — невинно похлопал пушистыми ресницами Матис.
— Или просто убью и свалю на клещей.
— Если что — зови, — Матис улыбнулся и бодро зашагал по склону, тяжёлые сапоги лихо шуршали по почти нетронутой дурным влиянием траве.
Обессиленная, я сидела перед жезлом. Глаза защипало, всё заволокло дрожащей дымкой, слёзы поползли к кончику носа и сорвались на запястье. Даже не заметила, как впилась в холодную траву.
Что за самонадеянность! Как позволила себя в это втянуть?!
В груди разверзалась пустота — хотелось разломить грудную клетку и выцарапать оттуда эту ужасную пустоту. Теперь всё было иначе, чем ночью с зомби. Тогда я была под завязку полна магией, рассчитывала на отдых в будущем, а сейчас, не оправившись от истощения, без надежды на адекватное расходу пополнение магии… Сначала задрожали пальцы, потом руки, и наконец я вся затряслась, будто в лихорадке.
Внутри ломило, крутило и тянуло. Ломота отдавалась в плечах, животе, расползалась по телу. Наклонившись, я впилась зубами в запястье и закричала — замычала в солёную от пота кожу. Этот заглушённый крик наполнил грудь неприятной тяжестью, но принёс странное, злое облегчение.
Я справлюсь.
Не найду мага в окрестностях — в Вирб сбегу. Там тоже с магами не очень, но город крупнее, должен найтись хоть один, кто меня инициирует!
Я поднялась, отряхнула колени, прицепила к поясу жезл и пошла вниз, к ловившему рыжего Матису.
Да, на самый крайний случай есть Вирб. Хотя была неприятная уверенность, что искать там инициатора будет не так уж просто.
— Ну стой же! — взмолился Матис, протягивая щепотку жухлой травы коню.
Тот смотрел недовольно и явно не собирался подчиняться.
Надеюсь, если поеду в Вирб, то не на этом рыжем чудовище.
— Да скажи ему! — Матис размашисто указал на коня.
Мне казалось, или у последнего было насмешливое выражение длинной наглой морды?
— Пусть слушается, — потряс пучком Матис и, отшвырнув его, сложил руки на груди. — У нас ещё три фермы в плане.
Охранные печати на три фермы — противно засосало под ложечкой. Вот бы кони сбежали, и нам пришлось возвращаться пешком в город, после чего точно не пришлось бы ничего делать — только спать, спать и ещё раз спать…
