ФРАНЦИСКАНСКИЕ ИСТОЧНИКИ
(1) Св. Франциск и прокаженный
Однажды, едучи верхом по равнине, лежащей у подножия Ассизи, наткнулся он на прокаженного. Эта нежданная встреча наполнила его отвращением. Но на память ему пришло намерение стать совершенным, уже зародившееся у него в голове; если, — размышлял он, — я хочу стать рыцарем Христовым, то должен прежде всего победить себя самого. И вот, спешившись, он побежал обнять прокаженного; и когда тот протянул руку, чтобы принять милостыню, он подал ему деньги и поцеловал его.
Тут же он вновь вскочил на коня; но, сколько ни смотрел по сторонам, и туда и сюда (а поля вольно простирались вокруг), так и не смог больше увидеть того прокаженного.
Посему, исполнившись удивления и радости, начал он благочестиво петь Господу хвалу, задавшись с тех пор целью идти ввысь, к вещам все более великим.
Он искал уединенных мест, дружественных плачу; там, предаваясь долгим и неотступным молитвам, в стенаниях невыразимых заслужил он быть услышанным Господом.
И вот однажды, когда он так молился, удалившись от мира, и весь пребывал в Боге, преизбыточествуя ревнованием, ему явился Христос Иисус, пригвожденный ко кресту.
Увидев это, он почувствовал, что душа у него разрывается. Воспоминание о страстях Христовых столь живо запечатлелось в сокровеннейших недрах сердца его, что, с тех пор, когда приходило ему на мысль распятие Христово, он даже внешне едва мог удержаться от слез и воздыханий. Об этом поведал он сам впоследствии, как свою тайну, когда был уже недалек от смерти. Человек Божий понял, что посредством этого видения, Бог взывает к нему с евангельским словом: Если хочешь идти за Мной, отвергнись себя, возьми крест свой и следуй за Мною.
(Св. Бонавентура, Legenda major, 1.5)
(2) Св. Франциск и Распятие в церкви Сан Дамиано
Как-то раз вышел он за город, дабы предаться размышлениям. Проходя мимо церкви св. Дамиана, которой из-за чрезмерной древности грозило разрушение, он почувствовал, что Дух влечет его туда и зашел помолиться. Простершись пред образом Распятого, исполнился он во время молитвы немалой сладости и утешения. И вот, устремив очи полные слез на крест Господень, услышал он слухом телесным (и то было чудо) голос, который исходил от креста и который трижды сказал ему: "Иди, Франциск, и исправь дом Мой, видишь, он весь разрушается".
Поразительный призыв дивного этого голоса вначале устрашил человека Божия. Затем, исполнившись радости и восторга, нимало не медля, встал он и принялся всеми силами исполнять наказ об исправлении внешнего здания церкви. Однако главный смысл слов Голоса относился к той Церкви, которую Христос приобрел в обмен на драгоценную кровь Свою, — об этом узнал человек Божий от Духа Святого, а впоследствии открыл это ближайшим ученикам своим.
(Св. Бонавентура, Legenda minor, 1.5)
(3) Франциск обращается за советом к Евангелию
Но в день, когда в этой церкви читался отрывок из Евангелия о том, как Христос поручает Апостолам проповедовать, Святой, который усвоил лишь общий смысл его, после Мессы попросил священника изъяснить ему прочитанное. Священник во всех подробностях истолковал для него этот отрывок, и Франциск, услышав, что ученики Христовы не должны обладать ни золотом, ни серебром, ни медью, не должны брать с собою ни сумы, ни хлеба, ни посоха на дорогу, ни обуви не иметь, ни двух одежд, но призваны только проповедовать Царствие Божие и покаяние, тут же, возликовав в Духе Святом, воскликнул: "Этого хочу я, об этом прошу, это всем сердцем жажду делать!".
И вот, поспешил святой отец, радости полный, исполнять целительный завет; не хотел он примириться даже с малейшим промедлением в осуществлении всего того, что услышал; избавил стопы от обуви, оставил посох свой, удовольствовался одним плащом, пояс поменял на веревку. С этого мгновения изготовил он для себя одеяние, воспроизводящее образ креста, чтобы отвратить все соблазны бесовские; сделал он его донельзя шершавым — дабы распять плоть со всеми ее пороками и грехами — и совсем убогим и грубым, чтобы мир никак не мог позавидовать ему.
Равную заботу и благочестие вкладывал он в исполнение других услышанных назиданий.
Ибо никогда не был он глухим слушателем Евангелия, но, доверяя достохвальной памяти все выслушанное, старался со всяким тщанием выполнять его буквально.
(Фома Челанский, Новое житие, 9)
(4) Франциск встречается с султаном
Наставник этих братьев, т.е. основатель этого Ордена [его зовут брат Франциск, и он человек столь любезный, что все его почитают], прибыв в наше войско и пламенея ревностной верой, не убоялся отправиться в лоно воинства врагов наших и много дней проповедовал сарацинам слово Божие, однако плодов снискал немного. Но султан, царь Египетский, тайно попросил его умолить Господа, чтобы он смог по божественному вдохновению прилепиться к той религии, что угоднее Богу".
(Письмо от 1220 г., Иаков из Витри).
(5) Вертеп в Греччо
За три года до смерти решил он, неподалеку от селения Греччо, совершить самым торжественным образом службу в воспоминание о рождении Младенца Иисуса дабы возжечь пламя поклонения Ему.
Но, чтобы это не было приписано стремлению к новизне, он прежде испросил и получил дозволение Папы. По слову его приготовили хлев, принесли туда сено и доставили в это место вола и осла.
Сходится братия, собирается народ, в лесу раздаются голоса, и эта славная ночь озаряется бесчисленными огнями, оглашается торжественной и стройной хвалой. Человек Божий стоял перед яслями, переполняясь состраданием, обливаясь слезами, источая радость.
Святая жертва приносится над яслями, и Франциск, левит Христов, поет св. Евангелие. Он проповедует народу и говорит о рождении бедного Царя и называет Его с любовью и нежностью "Вифлеемским Младенцем".
Рыцарь, добродетельный и нелицемерный, оставивший мирское воинство и близко знавший человека Божия, господин Джованни ди Греччо, утверждал, что видел в яслях прекрасного спящего младенчика, которого блаженный Франциск словно будил ото сна, обнимая.
Святость свидетеля — залог достоверности этого видения благочестивого рыцаря, но о его подлинности свидетельствуют и истина, на которую оно указывает, и чудеса, которыми оно сопровождалось. Ибо Франциск, вновь явив миру образ вертепа, сумел этим примером пробудить веру в Христа в отупевших сердцах; а солома из яслей, сохраненная людьми, имела силу исцелять заболевших животных и прогонять всякие иные болезни.
Так Бог во всем прославляет раба Своего и неопровержимым красноречием чудес удостоверяет действенность святой молитвы.
(Св. Бонавентура, Legenda major, 10.7)
(6) Франциск получает стигматы
Итак, ангельский пламень желания восхищал его к Богу, а нежное чувство сострадания преображало его в Того, Который восхотел, по переизбыточествующей любви, быть распятым.
Как-то утром, незадолго до праздника Воздвижения святого Креста, во время молитвы на склоне горы, увидел он образ серафима с шестью крылами, столь же светлыми, сколь и пламенеющими. Серафим спускался с небесной вышины; в стремительном полете, паря в воздухе, приблизился он к человеку Божию, и тогда возник между крылами его образ человека распятого, который имел руки и ноги распростертые на кресте и пронзенные. Два крыла вздымались над головою серафима, два других простирались в полете, и еще два укрывали все его тело.
Увидев это, человек Божий сильно изумился, радость же и печаль захлестывали его сердце.
Он испытывал радость, ибо видел, что Христос милостиво взирает на него из-под крыл серафимовых.
Но вид Его, пригвожденного ко кресту, душу ему пронзал скорбным мечом сострадания.
Охваченный изумлением, лицезрел он это видение, столь таинственное, разумея, что немощь страстей никак не может сосуществовать с духовной и бессмертной природой серафима. Но отсюда постиг он, наконец, Божиим откровением, цель, ради которой божественный Промысел показал взору его это видение: заранее открыть ему, что он, друг Христов, в скорейшем времени весь преобразится в зримый образ Христа Иисуса, распятого не чрез мученичество плоти, но чрез пожар духа.
Исчезнув, видение оставило в сердце его дивное горение, и знаки, не менее дивные, запечатлело в плоти его.
Ибо тотчас, на ладонях и на ступнях его, начали появляться знаки гвоздей, — подобные тем, которые чуть ранее заметил он у являвшегося ему распятого человека.
Ладони и ступни в самом центре были пробиты гвоздями; шляпки гвоздей виднелись на внутренней стороне ладоней и на верхней стороне ступней, острия же выступали с противоположной стороны. Шляпки, торчавшие из ладоней и из ступней, были круглыми и черными; острия же были удлиненными, загнутыми назад и как бы вбитыми, и выходили из самой плоти, выступая над прочею плотью.
Правый бок был словно пронзен копьем и покрыт красным рубцом, который часто источал священную кровь, пропитывая ею плащ и исподнее.
(Св. Бонавентура, Legenda major, 13.3)
(7) Гимн брату Солнцу
Всевышний, всемогущий, благой Господь,
твои суть хвалы, слава, честь и всякое благословение.
Тебе единому, Всевышний, подобают, и никакой
человек
не достоин тебя назвать.
Хвала Тебе, Господь мой, со всем твоим твореньем,
начиная с господина брата Солнца,
который есть день и которым ты освещаешь нас.
И сам он прекрасен и сияет великим блеском,
образ Твой, Всевышний, на себе неся.
Хвала Тебе, Господь мой, за сестру Луну и Звезды:
на небе Ты сотворил их яркими, драгоценными и
прекрасными.
Хвала Тебе, Господь мой, за брата Ветра
и за Воздух, за Облака и Ясность и всякую погоду,
через которую Своим созданиям даешь Ты пропитание.
