Глава 17. Практика
Я вам не карнавал:
при входе в мою жизнь снимайте маски.
Неизвестный автор
На практику меня отправили с моей командой, причем предварительно нас разделив, выпустили в мире Фаранара. Теперь нашей задачей было встретиться друг с другом, не выдав своей создательской сущности.
Мне было дополнительно тяжело: я боялась, что смогу ненароком изменить мир своей пары. Это самое неопровержимое доказательство, что обратной дороги уже нет.
Я попала в компанию с Катой и Магусом, а Мирану отправили вместе с Леоном в другую точку на карте неизвестного нам мира. Хотя для них это шанс: может, хоть наладят свои непростые отношения и завершат объединение. Это было бы прекрасно.
Очутились мы в лесопосадке, близ города. Со стороны он казался небольшим, но на первый взгляд очень аккуратным.
— Какой план? — спросил Магус у меня, внимательно разглядывая окрестности.
— Предлагаю притвориться людьми и просто разыскивать своих. Интересно, насколько этот мир большой?
— Нас должны были всех забросить в один сектор. Значит, вторая группа рано или поздно тоже окажется в городе, — предположила Ката. — Ведь это первая практика подобного рода, и ограничения выставлены на использование нашей сущности.
— Тогда пойдемте, — вздохнула я, начиная спускаться с пригорка.
Пока мы двигались по направлению к городу, то имели прекрасную возможность его рассмотреть.
Здесь явно царило средневековье, не было видно технического прогресса, не летал какой-либо транспорт. Город был окружен каменной стеной с башенками. Впереди виднелись большие ворота, около которых стояли бдительные стражи с кислыми лицами и народ, желающий попасть внутрь. Приблизившись ближе, мы смогли рассмотреть сидящих на телеге гномов, о чем-то бурно спорящих со стражами правопорядка.
Ругались они громко, шумно, вся оставшаяся очередь из людей, по внешнему виду сельчан, и темного эльфа, вероятнее всего наемника, вяло прислушивались к перебранке. Стража проявила свой меркантильный интерес к телеге гномов и увеличила плату за въезд, а представитель низкорослого народца этого явно не одобрил.
Пока скандал набирал обороты, мы с моей командой тихо совещались.
— Под каким предлогом мы войдем в город? — поинтересовалась я их предложением.
— Внушение, — предложила Ката.
— В теории мы должны не выдать себя в этом мире. Сомневаюсь, что это правильное решение — на виду у всех внушать кому-либо что-либо. Обязательно найдется свидетель, а может, и не один, — скривился Магус.
— Тогда предложи что-нибудь сам, — нахмурилась девушка.
— Заклинание невидимости? Оно будет применяться к нам, не к миру, значит, на него мы не влияем.
— Но его долго не проносишь… — усомнилась уже я.
Однако делать было нечего.
Простой и изящный выход из положения, и мы решили попробовать. Когда скандал у ворот дошел до разбирательства с требованием привлечь третьих лиц, и все внимание было приковано к стражам, мы незаметно набросили на себя заклинание и проскользнули в городские ворота.
Оказавшись внутри, я сбросила полог невидимости и с любопытством осмотрелась по сторонам. Да, город в одном из миров оказался для меня откровением и сильно отличался от нашей реальности.
Мостовая здесь вся в выбоинах — отродясь не чиненная, засыпанная скорлупой, шелухой и другим разнообразным мусором; стены обшарпанные, немного грязные, а впереди виднелась площадь с фонтаном, приятно журчащим.
Это, по-видимому, единственное городское украшение было выскоблено и радовало взгляд красивой скульптурой сурового воина, разрывающего пасть дракону, из которой и лилась вода.
Одним из преимуществ города было царствующая повсеместно растительность. Деревья с широкими кронами и нарядные подстриженные кустарники, много цветов, которые своим благоуханием приглушали вонь от сточных вод и гниющих отбросов.
Но скорее всего, я просто придираюсь: этот мир был ничуть не хуже других, а может быть, даже лучше, ведь его создал Фаранар.
Не зная, куда именно податься, мы решили побродить по довольно тенистым улочкам, но значительно более грязным, чем главная, пока наконец не вышли на центральную площадь.
Здесь нашлись и масляные фонари — вечерами они должны неплохо освещать окрестность. Вокруг и вдоль основной улицы расположились более солидные дома, с высокими остроконечными черепичными крышами и ухоженными дорожками, что вели к массивным дверям.
Народ чинно следовал по своим делам, мало обращая внимания на нас, праздно шатающихся «туристов». Оказалось, я не права и мы слишком расслабились.
Я заметила людей в капюшонах, смотрящих в нашу сторону, ну так мне показалось. Их было всего трое, но удобная темная одежда, черные плащи, из-под которых торчали рукоятки холодного оружия, хищная грация наемников приковали мой взгляд. Я мгновенно разгадала опасность и поняла, откуда она исходила, встретившись взглядом с темным эльфом.
Его я видела у городских ворот, но не придала этому большого значения, зато он, видимо, придал и запомнил. Пока оставалось загадкой, чего он от нас хочет, но в том, что будет преследование, сомневаться не приходилось. Слишком цепким, пристальным, каким-то подозрительным взглядом он следил за нами, не выпуская из виду. Вот такими выводами я и поделилась со своей командой.
— Только этого нам не хватало, — зашипел Магус и тоже начал пристально рассматривать подозрительных личностей.
— Искали наших, а встретили неприятности, — простонала Ката. — Если нам придется столкнуться с преследователями, мы точно провалим задание.
Пока вокруг много народу, мы могли не опасаться, что на нас нападут прямо сейчас.
На их счет я не заблуждалась, как и на наш, — нет сомнения, что с создателями никому в этом мире не тягаться. Но и мы, имея совсем мало опыта маскировки и контроля в мирах, обязательно не сдержимся и натворим дел.
— Нужно что-то делать. Предлагаю сбежать, чтобы они не смогли нас найти, — сказала я, посматривая по сторонам.
— Думаешь, разумно? — усомнилась Ката.
— Мы ничего не теряем. Если они нас догонят, будет то же самое, что и в случае если они нас отловят. Считаю, пока мы не найдем вторую группу — столкновение неизбежно.
Мы так и поступили: неожиданно для преследователей бросились бежать.
Прилавки, лотки, развешанные везде товары… Мы петляли по площади туда-сюда, но потом Магус выбрал направление, в котором мы можем скрыться. Уж не знаю, что он узрел в восточной части города, но идей все равно больше не было. Где же Мирана и Леон?!
Впереди показалась распахнутая дверь какой-то лавки, и Магус, резко вильнув, залетел в нее, мы за ним. Внутри скучал хозяин, гном весьма почтенного вида.
— Эй! Вы кто такие? — Гном поднялся набычившись, с явным намерением прогнать незнакомцев прочь. — Да я вас…
Удивительно, конечно, но создатели вселенных не забоялись почтенного лавочника. Ката, та вообще очень чувствительная девушка, прямо в воздухе соорудила портал и щелчком пальцев переправила гнома… Кстати, куда?
— В столицу этого мира. Это центральная точка и первое, что пришло в голову, — ответила создательница на мой невысказанный вопрос.
— Наверное, в столицу этого государства, — поправила я ее.
— Э-э-э… Не знаю, какого именно государства, но точно столица.
Ой-ё… Я присела на ближайший стул. Фаранар меня заругает, вот точно заругает. Мы ведем себя совсем не так, как полагается хорошим создателям.
С другой стороны, когда еще гном побывает в столице, хоть и непонятно какой. А тут путешествие с сюрпризом и совершенно бесплатно.
— Что теперь? — переглянулись мы с Катой.
— Хороший вопрос, и я советую побыстрее найти на него ответ, — сообщил Магус, стоящий у окна. — Потому что наши преследователи уже обходят лавочку по кругу.
Плохая, плохая новость! Но тут мне в голову пришла рискованная идея. Что если?..
— Знаю, что нам делать. — И, опустившись на колени, я стала вырисовывать знак.
— Ариадна… — начала Ката.
Но я перебила:
— Дай мне каплю крови.
— Ты же знаешь, для маяков нужна пустота, — сообщил Магус, пока девушка послушно капала ценную жидкость в середину практически завершенного рисунка. — А сюда ее нельзя призывать. Это тебе не наша реальность.
— Мне не нужна она. Ката и Мирана — близнецы.
Магус тоже вспомнил о некоторых особенностях крови.
— А значит, достаточно только ритуала. Давайте смотреть правде в глаза: мы сделали, что можно, и все неправильно. И сейчас, чтобы найти остальных, мы можем только поставить маяк и выйти к этим ворам-убийцам. Заодно точно выясним, кто они такие. И опасности нет…
— Потому что создателя не убить, — закончил за меня Магус.
— Зато их очень легко, — грустно вздохнула Ката.
Я не хотела бы рисковать их жизнями, если нам придется защищать свои в момент нападения.
Завершив плетение чар, я активировала ритуал и, поправив дорожный костюм, почти с гостеприимной доброжелательной улыбкой распахнула дверь лавки.
Мгновение — и к моему горлу приставили нож. Неожиданно!
— Кошелек или жизнь? — вскинула я насмешливо брови.
— Не-ет, — протянул знакомый эльф чуть растерянно, но без промедления ступая на порог. — Нам нужна та вещь, с помощью которой вы можете исчезать.
— Мы маги, и это наши способности, их нельзя передать, — сообщил наглецу Магус вежливо, будто ребенку.
— Не смешите меня, магов не существует, — последовал ответ.
И что прикажете делать?
В этот момент, благодаря маяку или нет, из-за угла выбежали Мирана и Леон, а за ними гналась целая банда. Вот их меньше, а неприятностей нажили больше. Однако…
— Сделайте что-нибудь! — завопила Мирана. — А то я их нечаянно уничтожу!
Смотря на всю кашу, что мы заварили, я приняла рискованное решение — применить магию, и будь что будет.
Резким движением я развернула мироздание, и нас окружила изнанка мира — такая, какой ее видят создатели. Моя магия сработала не как было задумано. Являясь парой Фаранара, я могла менять его миры и сейчас видела подтверждение этому.
Перед нами открылся туннель, сияя голубоватым светом портала.
— Вперед, быстрее, — первая очнулась от потрясения я, и ребята попрыгали в проход.
Обернувшись напоследок, я подмигнула бандитам.
— Все невозможное возможно.
И последовала за своей командой к себе в реальность.
Ребята меня уже ждали.
— Ты изменила мир Фаранара, Ариадна. Почему же ты не сказала, что его пара? — воскликнула Мирана. — Ты его расколдовала?
Я устало опустилась на первую попавшую лавку, не зная что ответить. Одно точно было известно наверняка — задание мы провалили.
***
После нашего возвращения вся академия гудела от новости о наших с ректором отношениях.
Можно было бы попросить ребят молчать, но зачем? Можно бегать от себя сколько угодно, но для чего?
В этот же вечер, после того как мы отчитались о практике, я пришла к Ниркору, но не в кабинет. Меня пригласили в личные покои. Долгое время студенты академии гадают, где же живет ее глава, и пока еще его обиталище не было найдено. А тут такая возможность.
Четко следуя инструкции, я поднималась под самый свод центральной башни, не понимая зачем, — здесь же проверяли студенты. Или они ничего не заметили?
В чем тут трюк я догадалась, когда увидела светящуюся сиреневым цветом дверь в стене, и, решительно ее толкнув, вошла.
Распахнув глаза, я с любопытством осмотрелась. Просторное помещение с узкими, но высокими стрельчатыми окнами, закрытыми витражами. Шикарный паркет на полу, на стенах — полки с книгами. Их было невероятное количество.
Под потолком кучковались магические светлячки, они периодически перемещались из одного угла в другой, привлекая внимание к очередному элементу декора.
Царство дерева и света разбавила зона отдыха, где разместились несколько кресел и глубокий диван.
Пока я рассматривала убранство, суженый подкрался неожиданно, заставив меня вздрогнуть, и притянул к себе. Я немного отстранилась, испугавшись поцелуя, но Ниркор лишь улыбнулся и покачал головой.
— Не бойся. Я не поцелую тебя, пока ты не…
— Не захочу?
— Ты хочешь. Но пока не попросишь, мои губы не коснутся твоих. Упрямица…
Я улыбнулась в ответ.
— Скучала? — тихо спросил Фаранар.
А я не в силах более бороться с собой, не в состоянии находиться рядом и не прикасаться к нему. Уже просто не могу быть далеко от него. И мне ничего не остается, кроме как повиснуть на шее у Ниркора, крепко обнять и вдыхать только ему присущий запах.
Я каждой клеточкой впитывала в себя близость любимого, его ласку, душой чувствовала, как он рад мне и нуждается.
— Ты раскрыла секрет наших отношений?
— Ребята сами догадались, когда я изменила твой мир.
— Притом весьма резко, но он все равно принял твои изменения.
Я спрятала лицо на плече у Ниркора, не в силах признаться.
— Не мучь меня больше. Ты же уже все давно поняла, и я за свою глупость достаточно наказан.
— Боюсь. Они все знают, что я твоя пара, но никто не видел тебя в истинном обличии. Все так хотят узнать, пошла ли я за старика или сотворила над тобой чудо? И опасаются спрашивать: вопрос очень личный. Ты можешь разгневаться.
— В ближайшие дни я утолю их любопытство, и все успокоятся. Но тебе придется выдержать много косых взглядов при окончании обучения.
— Ради тебя я готова на все, — тихо промолвила я.
А Ниркор, склонившись ко мне, начал покрывать невесомыми поцелуями лицо.
— Скажи мне да, — тихий шепот.
— Помоги мне преодолеть неуверенность, — так же еле слышно ответила я.
Некоторое время суженый молчал, и я уже начала жалеть о своих вырвавшихся словах, когда одно прикосновение заставило все мысли разлететься стайкой испуганных бабочек.
Легонько, едва прикасаясь, Ниркор провел подушечками пальцев вверх по моей руке, заставив задрожать. Тонкое кружево рукавов не препятствовало ощущениям, а тепло его руки проникало, казалось, мне под кожу.
Он следил за своими движениями, но на миг замер, чуть сильнее стискивая предплечье, а затем глухо произнес:
— Помни, ты предоставила мне свободу действий.
Новая ласка, его прикосновения были медленными, тягуче-сладкими, и пока совсем целомудренными. Его длинные пальцы добрались до пуговок, шнуровки, ткани платья, снимая все детали туалета одну за другой и смущая меня все больше и больше. Но я не двигалась, распахнув глаза и, кажется, не дыша, наблюдала за ним.
Я знала, что мужчин, еще когда они достигают половой зрелости, обучают различным интимным вещам по обращению с женщинами, и сейчас Ниркор виртуозно использовал свои знания, а мне оставалось лишь плавиться в его руках.
Я потерялась в ощущениях, когда, расстегивая пуговки, его пальцы, раз за разом, ласкали мою кожу в открывающемся вырезе. И совсем скоро горячие ладони накрыли упругие холмики груди.
Мы судорожно вздохнули в унисон, хватая воздух. Скрестили взгляды, я увидела затуманенные страстью и желанием серые глаза моего любимого.
Несмотря на неторопливость, суженый явно был на грани своего терпения. А затем его ладони скользнули по моим ногам, снова мучительно-неторопливо задирая подол у платья, гладя нежную кожу бедер, пробуждая во мне все самое низменное, незнакомое, животное.
Не знаю, как оказалась на кровати: сладкая греза, ставшая реальностью, затмила все мое внимание. И первое, что почувствовала, — это мягкие прикосновения мужских губ к шее, ключице и влажная дорожка из поцелуев все ниже и ниже. Легкий холодок прошелся вслед поцелуям, и кожа тут же покрылась мурашками.
Острый приступ возбуждения заставил комкать простыни и сдерживать стоны из-за никому не нужной стыдливости. А Ниркор, лаская руками мое тело, спускался все ниже, под моим затуманенным желанием взглядом.
Подобная близость с мужчиной первая в моей жизни, но я не хотела терять на стыд и смущение ни мгновения. Хотелось лишь чувствовать, ощущать, наслаждаться!
Широкие плечи любимого замерли над моими бедрами, а свет играл бликами на его серебристой макушке, завораживая меня.
Он на мгновение отстранился от меня, вызвав стон разочарования, посмотрел прямо мне в глаза, словно убеждаясь, что мне все нравится, и… приник поцелуем к самому интимному месту, вызвав у меня изумленный ох, а уже в следующий миг я выгнулась на постели, громко застонав от удовольствия.
Тело предало меня, послушно откликаясь на любые манипуляции языка.
Я широко распахнула глаза и кусала губы от непередаваемых ощущений, что будил любимый мужчина в моем теле. В этой позе я ощущала себя беззащитной, полностью доверившись моему мужчине, и это не могло не вызвать ответ во всем теле. Меня трясло от возбуждения, каждая мышца, каждая клеточка дрожала, переполняясь магией страсти.
Несомненно, суженый знал свое дело и играл со мной, его ласки не были однообразными, он менялся. Я слышала, как учащается дыхание Ниркора, ощущала, что желанна: его ладони все сильнее стискивали мои бедра, а тело напрягалось, удерживая его желания пока в узде.
Мои стоны стали громче и нетерпеливее, но любимый не спешил менять свои ласки, умело отодвигая момент моего удовольствия и сладко мучая.
Он, несмотря на мои мольбы, не собирался останавливаться, а лишь продолжил игру с новой изощренностью.
— Скажи мне да…
— Я… Я…
— Ты позволяешь мне все, кроме поцелуя. Жестоко…
В стальных глазах Ниркора я прочитала неизбежность продолжения и зажмурилась… От предвкушения? От желания?
Суженый переместился выше на нашем ложе, устраиваясь поудобнее. И поцелуями прикрыл глаза, шепотом попросив не открывать и довериться ему. Я так и сделала, оставшись наедине со своими ощущениями.
Несколько мгновений спустя я почувствовала, как чуткие сильные руки, лаская, вновь заскользили по телу и переместились на ягодицы. Легонько поглаживая, он нежно покусывал шею, отвлекая меня.
Я не сразу осознала, что любимый уже надо мной и накрыл своим телом, а в меня протискивается что-то очень крупное и твердое. Инстинктивно я попробовала отстраниться, но мне не позволили.
Еще один укус в шею, прикосновение губ к твердой вершинке груди заставили меня намокнуть горячей сладостью… И Ниркор проник…
Первые ощущения были не столь приятными, как ожидалось, но ласки рук и губ снова увлекли меня в вихрь наслаждения, пока мужчина осторожно двигался.
Первое скольжение было глубоким и медленным. Суженый явно смаковал его, и наполнившая меня плоть доходила глубоко, потихоньку будоража незнакомые ощущения. Но постепенно движения становились быстрее, и совсем скоро у меня от каждого проникновения перехватывало дыхание, я снова выгибалась, моля о пощаде, но меня не слышали.
Не было никакого сравнения между тем, что происходило сейчас, и медитацией!
— Ах. — Новый толчок заставил меня обхватить ногами талию суженого.
Я забылась, тщательно подстраиваясь под упоительные толчки, попадая в такт мужским движениям своей страстью, и начала ощущать приближение финала, который даже на тысячную долю несравним с ощущениями во время медитации. И это чувство грозило поглотить меня сейчас. Своим женским началом чувствовала, что и Ниркор на пределе.
Но когда я готова была уже отдаться наслаждению, любимый вдруг остановился и замер, уткнувшись своим лбом в мой лоб.
— Что? Пожалуйста… — выдохнула я, выгибаясь и прижимаясь к суженому всем телом.
— Скажи мне да.
— Что? — не сразу я поняла, чего он хочет.
— Скажи мне да…
— Да… — выдохнула я, соглашаясь, и мне все равно было на что.
После этого движения возобновились, тело получило новую долю удовольствия, прокатившуюся по нему волной и собравшуюся внизу живота. Я хватала ртом воздух, желая не потонуть в море ощущений.
И к моим губам прижались губы моего Ниркора, даря сладкий, с ума сводящий поцелуй, что завершил наше объединение.
Я почувствовала ползущий по рукам и шее жар, узоры, запечатлевшие наш брак, и ни с чем не сравнимые ощущения перекинули меня за грань.
Меня выгнуло в руках любимого мужчины, и я прижалась к нему что есть силы, он был единственным моим якорем в море удовольствия, теперь единственной моей половинкой.
И все так же, прижавшись, я и уснула в кольце его рук с улыбкой на губах.
***
На всю ночь я осталась у Ниркора, теперь уже моего супруга. Но я чувствовала тревогу, так как знала, что мне предстоит ввести его в свою семью, и войти в его род. Одновременно на меня нахлынули облегчение и радость.
Я так давно мечтала о своей паре, о мужчине, который ею стал, и долгое время думала, что не смогу быть с любимым, — все это довело меня до такого состояния, что когда я поняла, что мое счастье возможно, что оно уже случилось, эйфория наполнила меня и вознесла на невиданные высоты.
Не менее важно для меня было то, что и суженый пребывал в таком же состоянии. Наша связь была очень крепкой, невероятно сильной, и у меня не было сомнений: если сердце Ниркора перестанет биться, я умру вместе с ним.
Утром мы чинно позавтракали, постоянно касаясь друг друга, в молчании переглядываясь и наслаждаясь своим счастьем. Я вспомнила своего сводного брата и его жену, недавних новобрачных, и то, как сочла их полными идиотами.
А сама сейчас выглядела не лучшим образом: взглядом лаская фигуру любимого, физически тянулась к нему, не в силах справиться с желанием дотронуться, удостовериться, что он рядом, такой теплый, родной, мой!
А после завтрака меня порадовали известием:
— Мы сегодня отправляемся в цитадель плетельщиков, я на днях получил допуск к архивам времени.
— Как же тебе удалось? — поразилась я, обнимая своего мужчину со спины и прижимаясь всем телом. — Они же никого не пускают в свою святая святых, за редким исключением.
— Думаю, у нас как раз исключительный случай, — со вздохом заметил Ниркор, затем, повернувшись ко мне и беря мое лицо в ладони, поцеловал в глаза и губы.
— Неужели и мне разрешили? — спросила с сомнением, с трудом выныривая из тумана нежности, что окутывал меня.
— Конечно, ведь ты можешь что-то интуитивно почувствовать, что касается убийцы.
Кивнув, я уже с предвкушением стала ждать отправления.
Цитадель плетельщиков — необычное место с особой атмосферой.
Это огромная башня, чтобы добраться до нужного места, необходимо подняться на самый верх. Тяжелые двустворчатые двери распахнулись, и мы оказались перед глубоким провалом, внизу которого клубилась магия пустоты. Через провал вел узкий каменный мост, и, пока мы шли по нему, наши шаги гулко звучали, отражаясь от стен башни.
Я задрала голову: сверху свисали цепи, будто маятники, все выглядело так, словно мы внутри часов. Еще больше добавил реальности этому сравнению сияющий впереди циферблат со стрелками.
Он был настолько большой, что когда мы оказались на площадке перед ним, циферблат возвышался над нами на несколько метров вверх. И его свет слепил, заставляя жмуриться и испытывать легкий страх.
Пока мы направлялись в зал времени, я все внимательно рассматривала, но намного более меня интересовало именно место, к которому мы шли.
Это сияющее подобие часов внезапно дрогнуло, стоило Ниркору громко и четко озвучить причины нашего прихода, а затем я почти задохнулась от увиденного.
Мы ступили словно в никуда. Зал времени состоял из светлой половины и темной, и теперь мы шли по грани между светом и тьмой. С одной стороны ввысь уходила анфилада белоснежных колонн, которые упирались в небеса, где плыли молочные пуховые облака. Вместо пола у нас под ногами текла река, а по ее берегам росли заросли лавра.
С другой стороны царили сумерки и будто ночное небо плескалось под ступнями, а звезды, образуя водоворот, исчезали в пустоте. Мрачные черно-красные колонны убегали вдаль, словно тысячи раз отражаясь в зеркалах.
Невероятное место!
Мы, как предписывали инструкции, которыми нас предварительно снабдили, медленно и неторопливо вступили в течение времени, испытывая трепет и восхищение.
Мне потребовалось немало выдержки, чтобы не вскрикнуть, когда, проходя через меня, один за другим замелькали смутные образы. И лишь немного оправившись от потрясения, я начала методично и внимательно искать нужные мне ниточки, изучая события в жизни каждого рода. Хотя довольно поверхностно: чтобы погрузиться глубже и увидеть детали, требовался серьезный повод.
За таким времяпрепровождением текли минуты, превращаясь в часы. И перед тем как Ниркор прервал наше занятие, я смогла заметить знак, который показался мне на удивление знакомым.
Где я могла его видеть? При каких обстоятельствах? А может, в книге?
Мысль мелькала где-то на поверхности, но ухватиться я за нее не могла.
Уже когда стояла у телепорта и, хмурясь, старалась вспомнить, мое состояние отметил супруг:
— Ариадна, все хорошо?
Тряхнув головой, я улыбнулась:
— Конечно.
— А мне показалось, что-то мучит тебя.
Улыбнувшись, я решила прояснить давний вопрос.
— Еще бы! Вот, например, на испытании при приеме в академию меня экзаменовал ректор. Он был настоящим?
— Даже не знаю, — наигранно задумался Ниркор, беря меня за руку и направляясь к арке. — Думаешь, я могу сойти за иллюзию?
Получив ответ моим подозрениям, я воскликнула:
— Ага! Я так и знала!
А супруг рассмеялся, поцеловав меня в нос. Мы уже ступили на каменный пол академии, и, несмотря на грозящую мне опасность, я рада была сюда вернуться.
