Глава 17

Следователь Муранов находился на Знаменке у часовни Бориса и Глеба. Было уже темно, стоял легкий ноябрьский морозец, который приятно освежал после душного служебного кабинета. Каретникова он вызвал на встречу сегодня утром. Вспомнив разговор с генералом Генштаба, Александр Юрьевич внутренне усмехнулся.

В начале разговора Муранов казенным голосом представился:

– Следователь по особо важным делам Следственного комитета Российской Федерации Муранов Александр Юрьевич.

Он знал, что такой официальный тон бьет по мозгам не только простых обывателей, но и генералов.

– Слушаю вас, – сдержанно произнес Каретников.

– Игорь Вениаминович, мне надо бы с вами встретиться.

– Зачем? – естественный вопрос.

– В отношении вас вскрылись кое-какие обстоятельства, которые нам надо бы совместно обсудить.

– Какие обстоятельства? – Голос тихий, но напряженный.

– Это не по телефону. Уверяю вас, вопрос важный. Не для меня – для вас.

– Хорошо. Время и место? – Такая деловитость всегда нравилась Муранову.

Он назначил место вблизи здания Генштаба, там, где в вечернее время уже никто не появляется.

Муранов обошел вокруг часовни, встал у обочины дороги, принялся напряженно вглядываться в темноту. Он решил начать свою игру. Обстоятельства благоприятствовали. Этот Каретников, чувствуется, – хлыщ еще тот! Хоть и генерал. Главное сейчас зацепить его, причем мертвой хваткой. А дальше посмотрим, как пойдет.

Каретников подъехал к часовне в половине седьмого на «Ауди-8». «Хорошая машинка, – мелькнуло в голове Муранова, – не сравнить с моей «Тойотой».

Он сел в теплый салон:

– Добрый вечер.

– Здравствуйте, – сухо произнес Каретников.

– Игорь Вениаминович, я сейчас занимаюсь одним делом, – начал Муранов без предисловия. – В ходе разработки вскрылись кое-какие обстоятельства в отношении вашей командировки в Сирию.

– Будьте добры, удостоверение, – казенным голосом попросил Каретников.

– Конечно. – Следователь раскрыл перед глазами собеседника красную книжечку с солидным гербом. – Итак, кратко суть дела. По оперативным данным, вы, находясь в командировке в Сирии, похитили один миллион долларов, предназначенный для оперативных расходов наших разведчиков.

Следователь кожей почувствовал, как воздух в салоне машины сразу стал наэлектризованным.

– Откуда у вас такие данные? – Каретников насмешливо посмотрел на собеседника.

«Так, держится хорошо, – оценил Муранов. – Но это пока. Ничего, посмотрим, как ты дальше запоешь. И не таких обламывал».

– Из материалов оперативного дела, которое я сейчас веду. – Ну, что, пошел первый козырь. – Подполковник Иконников. Помните такого?

– Помню. И что? – Каретников со злостью посмотрел на собеседника.

«Так, уже нервничает. Прекрасно!»

– Так вот. Подставили вы этого Иконникова сильно. Не знаю мотива, скорее всего, обыкновенная человеческая жадность. Хищение вы организовали в целом умело, но грубо. Оставили кое-какие следы.

– Послушайте, вы, – Каретников всем корпусом повернулся к следователю, посмотрел на него с неприкрытой ненавистью, – это грубый шантаж. Я завтра же пожалуюсь на вас вашему начальству, и вы больше не будете следователем.

– Не пожалуетесь, – спокойно усмехнулся Муранов. Он достал из дипломата лист бумаги, протянул его Игорю Вениаминовичу. – Это постановление о возбуждении против вас уголовного дела. Естественно, с заключением под стражу. Если мы сейчас не поймем друг друга, то завтра я возбуждаю дело. Санкцию я получу, материалов для этого выше крыши. И поймите, дорогой Игорь Вениаминович, тогда этот процесс уже невозможно будет остановить. Постановление могу оставить вам, на память.

Каретников шумно вздохнул, закрыл глаза.

«Так, – размышлял Муранов, – сейчас надо сделать паузу, чтобы он это переварил, потом буду дожимать».

Секунд тридцать в салоне висела гробовая тишина.

– Игорь Вениаминович, я постараюсь объяснить доступно. В этом треугольнике – генерал Каретников, Иконников и следователь Муранов – последний является главным игроком. Все нити дальнейшего развития событий у меня в руках. Я могу дергать их, могу не дергать. Могу возбудить в отношении вас уголовное дело, могу не возбудить. Я могу выпустить Иконникова, он сейчас у меня под следствием, могу не выпустить…

– Я понял. Сколько? – хрипло спросил Каретников.

«Ага, быстро же ты сломался, товарищ генерал, – внутренне усмехнулся Муранов. – Но деловой, это мне нравится. Так, а теперь разыграю-ка я честного дурачка».

– Что «сколько»? – с деланым удивлением переспросил Муранов.

– Сколько вам заплатить?

– Да вы что, Игорь Вениаминович?! Я об этом даже не думал.

– Да перестаньте юродствовать, – поморщился Игорь Вениаминович, – вы меня шантажируете, имея против меня только косвенные подозрения. Прямых-то доказательств у вас нет.

– Не совсем так, – вкрадчиво заметил Муранов. «Ну что, пора вбросить в игру и второй козырь», – вы знакомы с генералом Плешкуновым?

Резкий поворот головы в сторону следователя и напряженный взгляд.

«Есть!» – торжествующе воскликнул про себя следователь. Он стрелял сейчас вслепую, интуитивно, но понял, что попал в десятку. «О, мил человек, да у тебя проблемки-то серьезные. Это хорошо. Значит, буду вертеть тобой, как захочу».

– Я с ним еще не связывался, но знаю, есть у него в отношении вас кое-что…

«Так, теперь достаточно. Больше ничего говорить не буду. Потому что неизвестность пугает больше всего».

– Что… с Иконниковым? – тихо спросил Игорь Вениаминович. – Где он сейчас?

– Он у меня в изоляторе, обвиняется в убийстве.

– Хоть одна хорошая новость, – кисло улыбнулся Каретников.

– А вы злой, Игорь Вениаминович, – ласково произнес Муранов, – не надо так.

– Давайте ближе к делу, – обреченно сказал генерал.

– Хорошо. Пол-лимона за невозбуждение против вас уголовного дела.

– Принято, – вяло произнес Каретников.

– Пол-лимона за дальнейшее информирование вас по делу Иконникова…

– А попа не слипнется?! – раздраженно воскликнул Каретников и снова со злостью посмотрел на следователя.

– Игорь Вениаминович, мне кажется, один миллион деревянных за восемь лет тюрьмы – цена божеская.

– Ладно, а что у Плешкунова?

– Я пока не могу вам раскрыть все детали – тайна следствия.

Муранов и сам пока не знал, какие материалы у Плешкунова и когда они могут всплыть. Но он специально так ответил, чтобы разыграть перед жертвой свою значительность и могущество.

– Но… вы мне скажете потом, что… там? – Взгляд у генерала уже вопросительный и жалкий.

– Скажу, когда сочту нужным, – жестко ответил Муранов. – Вот моя визитка, здесь мой электронный адрес. На обратной стороне номер моего счета. В течение трех дней перечислите на него требуемую сумму – пятьсот тысяч рублей. Через месяц еще пятьсот.

– Перечислю, – бесцветно произнес Игорь Вениаминович.

– Приятно иметь дело с понятливым человеком. – Муранов взялся за ручку дверки. – Мне не звоните. Я сам на вас буду выходить и информировать. Всего хорошего.

Муранов вышел из машины и быстро растворился в темноте. Больше минуты Игорь Вениаминович сидел и тупо глядел на приборы на панельной доске. «Ч-черт, паскуда следовательская! Зацепил! Теперь я у него на крючке».

Он вышел из машины, все еще держа в руках неподписанный бланк постановления о возбуждении против него уголовного дела. Смял его, хотел выбросить на газон, но передумал. Порвал на мелкие клочки, посмотрел, куда бы их выбросить. Не найдя мусорного бачка или мусорной корзины, спустил через решетку в городскую ливневку.