Глава 21

Вскоре начались дожди и целых две недели они лили, не переставая. Нам пришлось все забросить - выйти из домов стало невозможно. Но и в них тоже не чувствовался уют. Вода, подмывая дерн и глину на крышах, просачивалась внутрь, и мы страдали от сырости.

Сова вернулся из Пустоши. Он договорился о встрече с некоторыми вожаками дальних становищ, согласившимися нас поддержать, и теперь ожидал их появления в поселке. Но, пока шли дожди, люди не могли прийти. Караулить появление бандитов тоже не имело смысла. Пустошь напиталась водой, и пески превратились в зыбуны, вроде тех, в которых я едва не утонул, когда попал с Натой и Угаром в наводнение… Лучше всего себя чувствовали травы, им эта влага с неба шла только на пользу. Мы с изумлением смотрели на места, где еще вчера небольшие кустики едва достигали колена, а сегодня они выросли, чуть ли не в рост человека! Стопарь хлопал себя по ногам и постоянно повторял:

- Ну, зараза! Нет, как прет, а? Распашу поле - хлеб сам вырастет!

У деятельного кузнеца в отсутствие железа наступил период безделья, и он с тоской и удивлением наблюдал, как неудержимо и буйно расцветает все вокруг.

Вода выгнала из своей норы свинорыла. Он выполз, щуря подслеповатые глаза на мокрую пелену. Элина, в которой уже проснулся охотничий инстинкт, подхватила лук и стала преследовать зверя. Трупоед заметил девушку и мигом нырнул в ближайшую яму. Я усмехнулся: охота на него требовала терпения, которого часто не хватало импульсивной и порывистой красавице… Она изменила снаряжение - оставила лук и взяла в руки пращу. Мы подтянулись поближе: ее искусство владения этим непривычным оружием никого не оставляло равнодушным. Вложив крупный голыш, в ремень, она быстро завертела его над головой. Едва зверь высунул свою голову из норы, рука Элины изменила движение, и свинорыл замертво упал на размокшую землю…

- Есть! - она обернулась и, в порыве чувств, бросилась мне и Нате на шею.

- Я попала!

Ната пошла к туше, неподвижно лежавшей на разрытой земле. Индеец и Ульдэ тоже встали возле зверя.

- Я и не думала, что они здесь водятся. - Сказала, улыбаясь, Ната, порадовавшись меткости подруги.

- У меня скоро все кости покроются плесенью, мой брат!

Сова явно завидовал успеху девушки, и не хотел терпеть вынужденное заточение в доме. Ульдэ тоже вздохнула: она не любила подолгу находиться в форте. Но затянувшийся дождь не давал им возможности уйти, а я не хотел отправлять девушку в траву по такой погоде.

Бугай - сегодня шла его очередь дежурить на скале. - Прокричал сверху:

- Вижу стадо! Голов пятнадцать! На северо-востоке!

Сова ругнулся про себя и ушел в землянку: нечего и думать, чтобы в такую распутицу выходить на преследование животных… После того, как Ясная Зорька и индеец пришли в форт, он стал полностью выполнять мои приказания. Его вторая жена, более молодая и энергичная, чем Дина, не могла развлечь своего мужа, привыкшего находиться вдалеке от людей, и теперь Сова маялся, не зная, чем себя занять. Глядя на него, я вспомнил, как сверкнули глаза предводителя бандитов при упоминании об индейце. Сыч хорошо запомнил лезвие томагавка, снесшего полголовы его ближайшего помощника. Попадись он им в руки, участь Совы станет не менее жуткой, чем та, которую Сыч уготавливал непокорным, в период своего кратковременного господства над долиной. Я опасался, что слишком увлекающийся индеец может попасть в засаду, и всячески ограничивал его свободу. Сова хмурился, но терпел…

Тем временем, ливни потихоньку ослабели. И, хоть все вокруг стало покрыто большим количеством не просыхающих луж, мы высыпали на улицу греться под вновь появившимися лучами солнца. Наружу, для просушки, тотчас было вынесено все имущество. Стопарь, в который раз, напомнил, что пора бы строить настоящие дома, такие, в которых можно не опасаться никакого дождя. Я снова отказал - нам приходилось постоянно помнить и о том, что в долине все еще есть силы, способные помешать и в строительстве жилья, и, просто, нормальной жизни. Пока достаточно прежних: с земляными полами, вместо досок, шкурами, вместо дверей, и деревянным накатом, покрытым глиной и илом - вместо черепицы.

Элина принесла шкуру свинорыла и стала растягивать ее на жердях для отделки и чистки. Сова, увидев, чуть ли не затанцевал на месте. Терпение индейца не бесконечно…

- Ты куда собрался, шаман?

- В форте кончается мясо... Глаза индейца хотят увидеть, какой стала трава на прежних тропах долины, а ноги - ощутить ее прикосновение!

- Не темни, Сова. - Я усмехнулся. - Хочешь уйти? Ты знаешь - они тебя ищут, не стоит дразнить рассерженную стаю!

- Эта стая ищет всех нас, но пока не поймала никого! Нет такого шакала, который бы выследил Сову, охотящегося в прериях! Но мой брат сам не хочет говорить всей правды: он не желает выпускать из форта ни одной пары рук, умеющей держать оружие.

- Ладно, - я посмотрел на небо. - Погода проясняется. Дожди кончаются - в степи снова оживление. А мясо нам не помешает. Но один ты не пойдешь, только с нами. Все, Сова. - Я вскинул на него глаза, не дав возразить. - Это - окончательное решение! У нас неплохо получалось в прежнем составе - так же пойдем и сейчас.

- Ясная Зорька, мой брат… - индеец слегка смутился. - Она не останется одна в форте!

- В чем проблема? Возьми свою скво с собой.

Я видел, что ему не по душе спрашивать у меня разрешение, но он дал слово и теперь держал его, хотя и не привык подчиняться чьим-либо указаниям. Впрочем, и я не собирался ограничивать его свободу, более, чем того требовали обстоятельства. Ульдэ, увидев наши приготовления, сразу стала порываться идти с нами, но на этот раз я решительно пресек ее поползновения:

- Ты останешься здесь! И не спорь, в прерии идут и так искусные в охоте люди, а кто будет прикрывать тех, кто останется в форте? Сама знаешь, какой из Бена, или Бугая, лучник - они и копье толком бросить не могут. А ты - одна из лучших стрелков! Не спорь! - я повысил голос, видя, что она передергивает плечами.

В прерии все оживало, приходило в движение. Затяжные ливни миновали, и тишину долины нарушили своим щебетанием птицы, гулом - насекомые, множество непонятных звуков витало в воздухе. Трава, примятая тяжестью воды, распрямилась и потянулась вверх, к теплым лучам нашего светила, а мох, впитавший влагу, упавшую с небес, стал еще мягче. Ходить по нему было так же приятно, как если бы мы ступали по ковру. Молодой охотник - Чер снова присоединился к нам - не подвел ожиданий. Уже через пару часов, после того, как мы покинули форт, он остановился и указал рукой на темные силуэты вдали:

- Пхаи.

Нам редко удавалось подкрасться к этим лошадям на расстояние, достаточное для броска копья: в последнее время они вели себя очень осторожно и убегали прочь при малейшем подозрительном шорохе. То, что эти, бывшие домашние животные - а откуда, собственно, появиться диким? - стали столь пугливыми, удивляло… Пхаи, будучи одними из самых опасных жвачных, из числа травоядных, довольно часто и смело вступали в стычки с волками, а то и степными, огромными кошками. Только люди могли заставить стадо свернуть с намеченной тропы - и то, не всегда. Охотники никогда не пытались подстеречь их, предпочитая более легкую добычу. Легче и проще выследить стадо овцебыков или одиночных коров, либо найти место, где водились кролы. Я не имел желание тратить время на лошадей.

- Это не то, Чер… Ты бы выследил, что ни будь, более подходящее.

Но охотник не смутился и повторил:

- Пхаи! И, за ними! Смотрите!

Элина приложила ладонь ко лбу, защищаясь от слепящих лучей солнца:

- А ведь точно, Дар… Там что-то виднеется! Что это, Чер?

- Джейры. Или козы. Из-за пхаев я не могу рассмотреть рога. Голов двадцать.

Мы переглянулись. Это - стоящая добыча! И мех, и мясо этих травоядных одинаково ценились во всех стойбищах долины за мягкий вкус и сочность, и за легкость выделки шкур. Но как он умудрился их разглядеть на таком расстоянии?

- Следы, - Чер развеял мои сомнения. - Лапы Пхаев больше, чем у джейров! - и он указал на влажные отпечатки на мху.

Сова с одобрением произнес:

- Учись, мой брат! Чер всех нас обвел вокруг пальца - показал то, что вдали, а сам смотрел под ноги… Белая Сова не всегда может распознать то, что видят глаза молодого воина.

- Они прошли здесь рано утром, - слегка смутившись, произнес Чер.

- Пусть женщины: Ната и Зорька разводят костер. Вон в той лощине. Стадо вряд ли уйдет далеко: здесь нет других охотников или хищников, а под защитой пхаев, они и вовсе чувствуют себя в безопасности. Мы вчетвером, - я указал на Сову, Чернонога и Элину. - Выйдем вперед, по дуге, и перережем им путь в прерии. Потом поднимемся и станем кричать. Пхаи, скорее всего, только отбегут, а вот козороги кинутся бежать. Когда стадо приблизится - девушки выпустят несколько стрел.

- А мы подстрелим тех, кого успеем! Хао! - Я с улыбкой подтвердил слова индейца.

До лощины нужно еще дойти - все знали, что Сова имел в виду. Это была естественная впадина, каковых хватало в прериях - они образовывались на месте прежних разломов и трещин. В них охотники из форта и все остальные постоянно устраивали стоянки. Сова предостерегающе поднял руку - следовало проверить, нет ли там, еще кого ни будь! Святоша все чаше предпринимал вылазки в прерии, и мы не хотели оказаться незваными гостями у его очага!

В лощине никого не оказалось и ничто не указывало на то, что в ней кто-то уже устроил свою стоянку. Чер сделал над костром навес, так, чтобы огонь не выбивался наружу и не был заметен издалека. Да и сама яма не позволяла увидеть тех, кто в ней расположился, если только точно не знать, что в ней находятся люди.

- Маленький Ветерок все схватывает на лету. - Сова посмотрел, как она помогает перекладывать ветки навеса. - Или она была рождена для этой жизни...

- Вряд ли, - я кивнул девушке. - Никто из нас никогда не собирался жить в каменном веке.

- Скорее уж – первобытно-общинном! - поправила она, присаживаясь, напротив.

Мы стали быстро готовиться к охоте, оставляя все лишнее на привале. Проверили оружие, еще раз просчитали маршрут - через несколько минут, следовало выходить.

- Какая разница? Наша эпоха не будет похожа ни на одну. Док говорил - мы нечто среднее, между дикими племенами и цивилизованными людьми. И я даже не знаю, чего в нас теперь больше.

- Мой брат вспоминает о прошлом чаще, чем хотелось бы?

- Нет. Оно ушло, и ни к чему бередить душу воспоминаниями.

- А индеец всегда знал, что та жизнь должна исчезнуть и уступить место другой.

- Не лги, Сова, - протянула Элина. - Ну откуда ты мог знать?

- Сова никогда не лжет. Он говорил с духами предков, и они поведали ему о том, что может произойти...

- И как они это объяснили? - не выдержала Ната.

Сова указал на звезды:

- Через них! Маленький Ветерок часто смотрит на небо ночью - видит ли она, как глаза звезд перемигиваются меж собой? Тот, кто умеет их слышать, знает и то, что еще не наступило, но может наступить…

- Ты просто мистик, Сова, - Элина вздохнула и тоже прижалась ко мне покрепче. - Или шаман, как ты утверждаешь. Нет, ошиблась, ты - язычник! Такой косматый и страшный, особенно, когда одеваешь свою маску!

- Какую маску? - я заинтересованно поднял глаза.

Сова укоризненно посмотрел на девушку, но она продолжила, будто не заметив:

- А ты не знаешь? У него есть такая потрясающая маска, не поверите! Словно морда филина - настоящая!

- Огненный Цветок не умеет хранить тайны… Жаль - Белая Сова больше не станет делиться с ней сокровенным.

- Да и морда - как-то не подходит к птице…

Ясная Зорька обидчиво поджала губы: она, в последнее время, не переносила даже шуток в адрес своего мужа. А ее ревность, поначалу незаметная, стала проявляться все чаще и чаще, и всегда была направлена на нашу красавицу… Элина, увидев какое впечатление, произвели ее слова, произнесла:

- Ну, не сердись, Сова! Я ведь не давала слово, что должна молчать? Если ты против, я, вот увидишь, больше не скажу ни слова!

Черноног, который до того не вмешивался, заметил;

- Твоя вера держится на ритуалах... Но я не видел ни разу, чтобы ты просил духов смилостивиться над нами. Почему?

- Они не занимаются этим, - с достоинством ответил индеец. - Они выше забот и суетности людей. Духи смотрят на землю и хранят ее, а жизнь человека не стоит их вмешательства.

- А жаль… - протянул охотник. - Покажи ты мне хоть раз, как они помогают нам, может, я тоже стал бы доверять твоим заклинаниям больше, чем нытью Святоши.

- Не дразни духов, охотник, - Сова загадочно бросил на него сумрачный взгляд. - Они могут прийти незваными...

Обходить стадо следовало по очень большой дуге, иначе бы нас почуяли пхаи. Начни они убегать, и джейры, или козороги бросятся следом. Сова выбрал самый дальний маршрут - он уже бывал здесь и теперь намеревался провести нас под укрытием естественных холмов и впадин на местности.

- Зайдем с той стороны!

Ната и Зорька остались ждать нас в лагере, им предстояло несколько часов провести одним. Мы отошли на порядочное расстояние, и повернули лишь тогда, когда стали уверены - стадо уже отрезано от прерий. Чер и Элина прошли немного дальше, на случай, если джейры начнут убегать в травы, а не к лощине, как мы планировали.

Мне что-то мешало… Неясное предчувствие чего-то неприятного, если даже - непоправимого. Мы уже вышли на дальность полета стрелы. Одновременно встали в полный рост, Сова выстрелил первым, я вскинул лук… и опустил, даже не став прицеливаться в пробегавшего мимо козла. «Там, в лощине, что-то случилось!» - я не мог отделаться от этого чувства, тяжелым камнем, сковавшим мою грудь.

- Ты не стрелял? Почему? - прокричал, подскочивший ко мне, Сова. - Да, что с моим братом?

- Сова… Постой, мне нехорошо.

Он опустил лук и сделал знак Черу приблизиться.

- Ты в порядке?

- Да. Тут иное…

- Мой брат что-то ждет?

Одновременно со словами, индеец вновь вложил стрелу в лук и стал озираться по сторонам - он знал и помнил о моем умении предвидеть опасность…

- Это не здесь… Случилось что-то, там, где остались наши женщины.

- Что?

Сова сразу повернулся назад. Я махнул Черноногу и Элине - они уже подбегали к нам.

- Спешим! Ната и Зорька в беде!

Элина метнулась в сторону, подобрала выпущенные стрелы, и мы, бросив убитых животных, устремились назад, по собственным следам. Сова на бегу расспрашивал, что может нас там ожидать, но я лишь пожимал плечами… Ощущая тревогу, я, тем не менее, никогда не знал, что она может собой представлять. Когда-то, еще до прихода банды, я вкратце обрисовал ему все случаи, связанные с этим даром, и Сова заметил, что иногда, это чувство проявляется слишком поздно…

Черноног подал знак, чтобы мы рассредоточились: не следовало подходить к лагерю всей толпой, на тот случай, если там нас ожидали враги. Спорить не следовало, хотя тревога усиливалась, и каждая минута промедления болью отзывалась во всем теле. Я всем нутром осознавал, что им нужна наша помощь! Но Черноног был прав - если там, действительно, присутствовал чужой, то подойти следовало, скрытно… Нарвавшись на клыки хищников, или копья и дубины бандитов, мы уже никому ничем не смогли бы помочь!

Так получилось, что в лощину первым прокрался индеец. Он кинулся в одну сторону, другую - наши девушки исчезли! Мы появились из-за кустов с противоположных сторон, практически окружив лагерь. Сова, молча, указал на потухший костер:

- Сам погас. Они ушли давно.

- Если ушли сами… - возразил Чер.

Он склонился над золой, разворошив угли - те еще слабо дымились…

- Что ты рассматриваешь?

Он отмахнулся. Сова взял меня за руку:

- Подожди. Не мешай ему.

Мы с Элиной нетерпеливо смотрели друг на друга. Девушка решительно сделала шаг вперед:

- Они не могли уйти просто так, без веской причины! Ната сказала, что они будут ждать здесь, значит, они и должны быть здесь! Если кто-то или что-то заставило их покинуть лагерь, то они должны были дать нам знак!

- Стой на месте… - напряженно заметил Сова. - Огненный Цветок видит лучше Чернонога? Сова сам не всегда может различить следов от мокасин Ясной Зорьки, а он умеет читать по траве! Они очень быстро покинули лощину - это все, что я могу вам сказать. Пусть молодой воин осмотрит все - и тогда скво моего брата узнает то, что интересует нас всех!

Элина вопросительно посмотрела на Чера, тот продолжал сосредоточенно рыскать в кустах, неподалеку от нас…

- Мой брат не разделяет мнения Белой Совы? Зря. Черноног умеет гораздо больше, чем многие охотники в долине... Надо ждать.

Я кивнул, хотя понимал, что каждая секунда, проведенная здесь в ожидании, отдаляет нас от наших подруг.

- Когда Дар осознал, что девушки в опасности? - Черноног подал голос из зарослей, не заботясь о том, что нас могут услышать те, для чьих ушей это не предназначалось…

- Ну… Почти сразу, как мы вас окликнули.

- Значит, это было чуть более четырех часов назад... Мы шли назад очень быстро! Если здесь произошло что-то, что заставило их покинуть лощину - за это время можно отойти отсюда километров на двадцать! Но, если это случилось раньше, когда мы только уходили в травы…

- Ты что-то знаешь?

- Погодите немного...

- Прошу тебя, поскорее!

Сова снова взял меня за руку:

- Не торопи его! Пусть воин не отвлекается!

- У меня нервы не железные…

- Ты тоже воин и обязан уметь ждать! Но я скажу тебе то, что смог увидеть сам - девушки заметили врага… Чер сейчас ищет его следы.

- Они решил покинуть лагерь из-за этого? Какой враг мог заставить их все бросить? - Я указал на разбросанные, в беспорядке, вещи.

- Большой змей.

- ?!

Чер вышел из-за кустов и подтвердил последние слова Совы.

- Они услышали шорох, а потом увидели охотящегося змея… След его брюха тянулся за нами несколько сот шагов - он охотился на нас!

- Змей напал на них?! - я похолодел…

- Нет, не он…- Чер нахмурился. - Дар… Девушки стали добычей для двуногих. Змей не дал им напасть - пока мы были в лощине. И не позволил девушкам вовремя заметить врага, который преследовал нас, возможно, почти от самых стен форта.

- Сыч! - мы вскрикнули с Совой в один голос.

- Восемь человек, - Черноног, стал таким же лаконичным, каким иногда становился индеец. - Да, из Клана. Там, в кустарнике, следы схватки… Не смотри на меня так, Дар. Девушек там нет. Но, похоже, что бандитам не так просто получилось их связать! Думаю, у них был проводник - они знали, кого ищут и за кем идут. Я уверен - те, кто шел по нашим следам, ждали именно этого… Пока кто ни будь из нас останется один, чтобы его захватить. На земле есть отпечатки от каблуков - такая обувь имеется только у одного человека во всех прериях.

- Ганс! - Я стиснул зубы. Чер кивнул:

- Да, это он. Ната и Зорька заметили охотящегося змея, потому и отошли от костра. Но змей отвлекся на другую добычу - он стал преследовать крысу-трупоеда, поймал ее, после чего забыл о людях. Но о них не забыли враги! Они успели за это время подкрасться к Ясной Зорьке и схватили ее. Маленький Ветерок пытался оказать сопротивление, но справиться со всеми не мог... Была схватка - короткая, но жестокая. Один из нападавших ранен, возможно, серьезно - вот нож твоей жены, вождь! И он в крови по самую рукоять. Кровь темная, густая - такая рана смертельна!

- Откуда ты это знаешь? Почему они не воспользовались луками? Где они?

Охотник без тени улыбки, ответил:

- Приглядись к тому, что видишь...

- Он говорит правду, - глухо подтвердил Сова. - Трупа мы не увидим - здесь водятся свинорылы. Я думаю, они не хотели их убивать. Живыми они им нужны больше, чем мертвыми. А твоя жена не стала стрелять, потому что они прикрывались Ясной Зорькой…

Я взвыл, словно попавший в засаду дикий зверь…

- Ната!

Я не хотел верить их словам: мне показалось невероятным, что Черноног и Сова с такой легкостью разобрались в мешанине следов под нашими ногами, но их доводы были более чем убедительны...

- Они не могли далеко уйти!

- Могли. Мы тоже часами носим убитых джейров на собственных спинах - разве Ната весит намного больше самого крупного вожака стада? Зорька под стать ей. Им даже не нужно бежать - в прерии достаточно идти ровным, волчьим шагом. Бандиты давно переняли наши хитрости и многому научились. Следы уходят на юг - к Черному лесу. И, среди камней, перед первыми деревьями, нас, наверняка, ждет засада. Их не поведут в поселок, это исключено. Хоть там, по-прежнему, бояться людей из банды, но все помнят о том, что заключено перемирие. Если увидят связанных девушек - любой догадается, что происходит. А их всего восемь!

- Не исключено, что в лесу эту группу ожидает еще один отряд - вставила Элина.

- Я думаю, их сразу уведут в Предгорья, потом в Клан! Возможно, они собирались убить именно тебя - но, после захвата пленных, их планы изменились. - Чер ронял слова, продолжая вглядываться в землю.

- Что же делать? - чуть не плача воскликнула Элина. - Дар! Сова! Ну, решайте же скорее!

Вместо ответа, Сова сорвался с места и бросился в кустарник. Мгновением спустя, я последовал его примеру. Элина и Чер кинулись следом. Чер на бегу всматривался в еле видные вмятины на земле, надломанные кустики, сдвинутые в сторону камешки - и скупо пояснял мне и Элине, куда держат свой путь похитители.

- Черный лес! Я был прав!

...Сердце колотилось в груди, готовое выскочить от страшного напряжения. Прошло почти полдня, как мы бежали по полянам и зарослям, огибая колючие ветки кустарников и предательские ямы на пути. Сова ориентировался по едва заметным следам, вроде, капелек крови на песке, или сломанным веточкам и примятым стеблям. Кроме этого, мы понимали, что враг не станет особо стараться запутывать свой след - они не в силах тягаться с нами в этом искусстве. Единственное, что они могли - это спешить назад, к своим, хотя бы с той же скоростью, с какой они шли до сих пор. Ради достижения этой цели они станут применять все средства - а значит, девушек действительно несут на собственных плечах, меняясь по мере усталости. Мы осознавали это, зная, что добровольно ни Ната, ни Зорька, идти не станут…

К нашему несчастью, небо над головами стало затягиваться тяжелыми тучами, несшими в себе водяной заряд, и скоро первые капли стали падать на землю. Сова на бегу потряс от отчаяния, своим луком - дождь мог уничтожить все следы! К тому же, наступал вечер, а темнело в прерии очень быстро… После нескольких часов изнурительного бега, он вдруг встал, как вкопанный, и я едва не налетел него, вовремя схватившись руками за ветки кустарника!

- Что?

- Чер... - Индеец едва мог вымолвить слово, хватая губами воздух. - Он снова оказался прав - у твоей жены верный глаз и сильная рука! Этот чужак никогда больше не поднимет оружия! Они бросили его здесь! И перерезали глотку, чтобы не смог позвать на помощь.

- И не указал тем самым, что мы на верном пути! Бежим!

Сова согласно кинул. В нескольких шагах, в стороне, на примятой траве, раскинув руки, валялся мертвый уголовник. Кровь на его шее еще не успела запечься, и ее слизывали мелкие зверьки, набежавшие со всех сторон…

- Теперь их семь!

Мы снова устремились вперед… Уже была видна темная полоса Черного леса - враг уходил туда, под защиту могучих деревьев, где за каждым стволом нас могла ждать стрела, или копье, и едва мы поравнялись с первыми соснами, свист и тех, и других, возвестил о том, что эти опасения оказались не напрасны! Четверо уголовников появились внезапно, выскочив все вместе нам навстречу. Метнув копья, они рассчитывали на то, что сумеют ранить хоть одного, но мы, упав ничком, избежали попадания и теперь сами вскидывали оружие. Если бы у бандитов хватило терпения дождаться, пока мы проскочим чуть глубже - и выбрать более удобное, для засады, место - еще неизвестно, как все могло обернуться. Но им не хватило терпения, или умения. И это стало их последней ошибкой…

Это было не впервые - я уже видел, как умеет сражаться с врагами наш друг! Но почти все наши предыдущие стычки происходили, в основном, на расстоянии: мы подкарауливали бандитов и стреляли в них из луков, редко доводя до рукопашной. Сейчас же все получилось наоборот. Я не успел даже вмешаться, как он расправился со всеми! Первый из зэков, выскочивший на несколько шагов ближе остальных, вскинул угрожающе свою дубину и попер на индейца. Сова поднырнул под нее и подсек ноги бандита. Комель обожженной палки влетел в землю, а Сова уже поднимался на ноги, страшный в своей ярости, с окровавленной рукой, в которой он сжимал нож. Второй не увидев, что произошло, взмахнул оружием, скорее из желания испугать моего друга, чем рассчитывая попасть. Он не учел, что в такие моменты, и таких людей, уже ничто и никогда не запугает! Сова с легкостью отбил удар томагавком, а затем, крутанувшись на месте, всадил нож по рукоять в живот следующего противника… Я, подоспев, сбил с ног третьего, а Чер молниеносно свел руки на его шее. Все произошло за считанные секунды. Оставшись один, последний из засады, громко закричал и, не разбирая дороги, бросился бежать. Томагавк, описав в воздухе широкую дугу, попал ему точно меж лопаток. Беглец вскрикнул и, всплеснув руками, упал навзничь. Мы подскочили к нему одновременно:

- Где женщины? Скажи, или умри!

С губ раненого стекала густая кровь. Он широко открыл глаза, в ужасе смотря, как над ним склонилась голова индейца. Я мог ручаться, что тому никогда раньше не доводилось видеть нас вблизи!

- Там…- он прохрипел с натугой, пытаясь вскинуть руку и показать на лес.

Сова встряхнул его без всякой жалости:

- Говори! Жизнь твоя кончится, если ты забудешь нужные слова, быстрее, чем солнце зайдет за горизонт!

Пленник часто задышал, в горле у него заклокотало. Он умоляюще посмотрел на меня, но я менее всего был склонен сейчас щадить побежденного, помня о том, что уготовано нашим женам, если мы не успеем вырвать их из лап банды...

- Они… В ле.. Лес… Бич велел… скорее!

- Бич? Они живы? Живы?

- Да... Девки… они живы. Сыч велел следить, за фортом...

- Сколько вас? Сколько всего вас было?

- За вами… Девять… В лесу еще есть… И ваша… она проткнула горло ножом Свену… Нас должны встретить - на выходе!

- Какой дорогой их поведут в Клан? Говори! Скорее!

Индеец свирепо подхватил раненого под руки и приподнял рывком на ноги. Тот безвольно повис, скривившись от боли.

- Где они сейчас? - я старался сдерживать дрожь в голосе, боясь услышать, что приказ Сыча не будет выполнен, и, в отместку за убитых, эти люди могут расправиться с девушками еще в лесу.

- Их тащат… к озеру. Парни хотели позабавиться с ними… Бич не дал... Там должны ждать дру... Пощадите!

Сова резко отпустил руки. Раненый стал падать, мелькнувшая сталь томагавка проломила ему череп, прежде чем тело коснулось земли. Сова посмотрел на меня, в полубезумных глазах сверкала ненависть.

- Мы бежим слишком медленно!

- Быстрее нельзя…- Чер, поравнявшись с нами, буквально тащил за руку, валившуюся с ног, Элину.

Индеец повернул к ней побледневшее лицо:

- У них наши жены, Огненный Цветок… Сова пойдет по следу банды, а вам нужно предупредить остальных!

- И потеряем время! - Я порывался вперед. - Их осталось всего лишь четверо - по одному на каждого!

- А дальше? Скоро начнутся сумерки, потом и вовсе все стемнеет. Кто гуляет по Черному лесу в такое время? А им, до скал - не далеко. Там, как я слышал, бандитов будет ожидать свежий отряд. А если Сыч уже окружил своими людьми форт и сейчас там идет бой? - Чер упал на колени, устало дыша и вытирая пот со лба.

- Нет! - Сова упрямо мотнул головой. - Им ничего не угрожает, они должны были только следить за нами! И этот не говорил, про форт! Но, раз так - пусть следопыт бежит в селение, за подмогой! Он быстр, как пхай! А ты, - Сова посмотрел на вымотанную погоней, девушку. - Должна так же быстро бежать в Озерный поселок и рассказать всем о случившемся! Если они и в этот раз откажутся нам помогать - Сова сам придет туда с вырытым томагавком войны!

Я на секунду задумался. Индеец поджал губы, весь подобрался, став похожим на изготовившегося к прыжку зверя... Во мне бушевала ярость - моя Ната была в руках этих мерзавцев! Одно только небо знало, что они уже могли с ними сотворить! Скорее всего, эта же мысль посетила и Сову. Он поднял голову, и я заметил, как в глазах шамана сверкнула молния.

- Пусть так и будет! Чер, беги в форт! Элина - в поселок! Лина… - я сглотнул, не в силах справиться с нервной дрожью. - Если Сыч завладеет Натой - конец всему… Объясни это им! Я не стану воевать из-за людей долины с бандой, пока она будет в их руках! Я иду вместе с Совой!

- Я буду бежать так быстро, как не бегал никогда раньше! Я приведу наших в поселок, уже к утру третьего дня, считая от этого! - Черноног, кивнув на прощанье, поспешно скрылся в травах.

- Лишь бы волки дали ему пройти по прерии... - сказала вслед Элина. Утерев слезы и отправляясь в путь, она обняла меня и тихо сказала: - Спаси ее, Дар!

- Беги и ты, родная! Беги, что есть мочи! Собирай всех, кто возьмется за оружие, и ждите нас в поселке! Теперь все зависит от ваших ног!

Я подхватил оружие и устремился за Совой - индеец уже мчался среди деревьев! Как мы бежали! Ветер свистел у нас в ушах, ветки больно хлестали по лицам и телу, песок и земля вылетали из-под ног. Я забыл, когда последний раз так мчался. Я старался отгонять от себя страшные мысли и, лишь, с тревогой посматривал на быстро темнеющее небо… Наши силы, были на исходе - такой бешеной гонки невозможно выдержать в течение стольких часов, а мы еще и старались ускорить свой шаг!

- Они успеют?

- Ноги Огненного Цветка длинны, сердце - неутомимо! Твоя скво будет в поселке еще к вечеру! Но поспешим, мы еще можем их догнать, если небо нам поможет!

- Что-то не похоже, что бы оно было к нам очень благосклонно!

Я с тревогой посмотрел наверх - тучи сгущались, становилось все темнее и темнее... Мы видели, как из-под наших ног шарахаются перепуганные зверьки, уступая дорогу. Степные и лесные, они нарыли множество нор, попадавшихся на нашей тропе. Я едва не попал в одну из них ногой, проклиная все на свете…

- Если не успеем, к ним присоединится помощь и тогда их уведут в горы!

Он имел в виду южную оконечность скалистого озера. Прямо за ним начиналась цепь холмов, постепенно переходящая в возвышенность Предгорья.

- Не успеем! - я упал на землю. - Между нами расстояние в несколько десятков километров! Как бы мы не спешили, они уже могут быть на выходе, а, если тот не солгал, и они встретили своих - в скалах, вдвоем, нам их не одолеть!

- Они не уйдут с женщинами далеко! Кроме того, дождь вот-вот начнется, и им придется переждать его в лесу!

Сова был прав. Но подмога, вышедшая навстречу этой группе, могла так же спокойно поджидать их под защитой густых крон. И тут, словно прорвав последнюю хрупкую преграду, с неба хлынул поток воды. Скорость нашего передвижения заметно падала, и без того уставшие ноги отяжелели от налипшей на них грязи, мы беспрерывно скользили по размокшей и вязкой земле. Вскоре мы остановились, не в силах больше сделать и шага…

- Не догоним, - отдышавшись, прохрипел я в отчаянии…

- Нет...

Сова, переведя дух, стал изучать примятый мох и ветви кустарника - мы наткнулись на место привала бандитов.

- Они будут в скалах раньше, чем мы подойдем к берегам озера… Они уже там. Я знаю, Дар, - он неожиданно спокойно посмотрел мне в глаза. - Ты хочешь волком мчаться по следу тех, кто увел маленькую женщину, хочешь омыть свой нож в крови этих людей! Но и Сова хочет того же! У него там Ясная Зорька, и она - последняя, из его рода…

- Говори…

- Кому-то из нас придется идти в поселок. Только все вместе, собравшись, мы сможем разгромить их окончательно! Ты хотел подготовиться к новой войне - Сыч нас опередил. Теперь, если дать им время - Сыч станет управлять нами, угрожая нашим женщинам. И рука индейца может дрогнуть… Или сейчас - или, никогда больше. Сова, пока мчался среди трав, уже решил для себя - пусть лучше Зорька умрет сегодня, или завтра… прежде чем ее именем, Белую Сову заставят зарыть томагавк войны. После того, как пленниц доставят в Клан, Сыч спуститься в долину, и все наши прежние старания будут напрасны!

- Но их всего четверо! Мы догоним и убьем их!

- Ты противоречишь сам себе, мой брат. - Сова полностью взял себя в руки. - Их там ждут, и ждут свежие - а мы с тобой уже почти ничего не стоим... Если они замышляли подстеречь нас заранее - их должно быть не меньше двух десятков! И, кто поручится, что они не приготовили лодки? Дар умеет плавать быстрее рыб? По озеру враг сократит расстояние втрое!

Я застонал от досады - спорить с индейцем бессмысленно...

- Ты - вождь! Наши люди пойдут за тобой! И к твоему голосу уже прислушиваются многие в поселке и за его пределами. А твой брат, тем временем, пойдет по их следу и разведает, как подойти к стану врага!

- Сова!

- Ты в отчаянии, теряешь голову и будешь только мешать, Дар! Если я их догоню - а я их догоню! - то по ночам стану убивать бандитов, подобно призраку. Пока они доберутся до Клана - Сова в одиночку выручит женщин. Если не сможет один… Значит, этого нельзя сделать и вдвоем!

Он тяжело дышал, ожидая ответа. Я ударил кулаком по земле:

- Говори!

- … А, раз так! Послушайся меня, будущий вождь, и сделай правильный выбор! Ты уже ничем не сможешь помочь своей жене, если она… Но, ты сможешь отомстить за нее! Сыч не выйдет из Клана, не получив того, что задумал! Он дожидается известий от этого отряда - и, лишь когда девушки попадут в его лапы, решится вновь спуститься в долину. Единственное, что мы можем - не позволить ему этого сделать! Ты возьмешь всех, способных драться, и приведешь к ущелью врага. У нас почти нет времени… День, может быть - два, пока он будет радоваться пленницам.

- Хорошо…- я поднялся на ноги и стиснул зубы. - Хорошо же! Один ли я буду, или с людьми - жди меня в каждый полдень, возле Белой птицы!

- Белая Сова будет там, когда солнце пройдет половину своего пути!

Белой птицей мы назвали одиноко торчащую каменную глыбу, заметив ее в прошлый раз, когда делали вылазку в горы. Она состояла из известняка и выделялась на общем фоне, видимая далеко от входа в ущелье, где скрывались бандиты. С обеих ее сторон свисали большие глыбы, словно крылья - за что она и получила свое название…

Элина, по моим расчетам, уже ночью должна появиться в поселке, а я мог присоединиться к ней, в самом лучшем случае - к рассвету. От нашего форта расстояние еще больше, и Чер с остальными мог подойти только через день. Времени, действительно, не оставалось.

Сова пожал мне руку, после чего скрылся среди зарослей. Я до крови закусил губу. Если Ната погибнет, жизнь потеряет всякий смысл. Сил, вынести такую потерю, у меня уже просто нет…

Идея Сыча, по приказу которого захватили обеих девушек, была проста и понятна. Пользуясь заложниками, он получит право - и воспользуется им! - диктовать нам свою волю. Если она и отличалась от первоначального плана - убить в засадах самых опасных, по его мнению, врагов банды, то, получив такую возможность влиять на наши решения, Сыч уже мог смело спускаться с гор в долину, диктуя собственные условия. И единственное, чего главарь бандитов мог не опасаться - это того, что мы, невзирая на явное преимущество уголовников в численности, сами решимся навестить их в их логове. Этот замысел, возникший у Совы во время погони, был самый безрассудный… и самый приемлемый, из всего, что мы еще могли сделать. Сыч, согласно нашему договору, держал своих людей в одном месте - в Клане. Только отряд, посланный им следить за нами - что у Бича, ранее нам неизвестного и получилось, как нельзя лучше! - был вне логова банды. Но и он, пусть слегка поредевший, преследуемый индейцем, должен вернуться в лагерь бандитов. Не считая, неведомо, где скитающегося Беса с его людьми, все «синие» находились в одном месте. Это и облегчало нам задачу - не искать каждого среди трав и скал предгорий, и усложняло ее. Их все еще слишком много для открытого боя… Сыч, выслушав Бича, об успехе предприятия, может задержаться всего на несколько часов, чтобы дать возможность отдохнуть его отряду. А после этого, в течение нескольких дней, вся банда вновь заявиться в прерии, неся с собой смерть и насилие ее обитателям…

На нашу удачу, все население форта уже вышло в прерии - их предупредила Ульдэ, обнаружившая возле берега отпечатки мокасин наблюдателей из группы Бича. Девушка, обиженная моим отказом, тем не менее, четко исполняла свои обязанности и, обходя окрестности форта, не могла не заметить следов присутствия врага. Она проследовала по ним в травы, убедилась, что нападение на форт не планируется, но увидела угрозу для охотников. Стопарь, которому она рассказала об этом, сразу разобрался, что это может означать для нас - и принял решение немедленно идти на выручку! Черу не пришлось бежать до самой реки - они встретились на окраине леса. Все вместе, они нагнали меня у самого поселка, уже глубокой ночью. Туча и мальчик, сопровождаемые Бугаем, немного отставали, но и они должны были вот-вот появиться. В форте не оставалось никого - Стопарь решил, что смысла охранять дома, если погибнут его основные обитатели, просто нет. То, что решение правильное, он убедился, едва перекинулся с Чером парой слов - сейчас, после похищения Наты и Зорьки, нападение на наши дома врагам уже не требуется. Обладая девушками, Сыч мог просто потребовать отдать ему форт. И упредить его можно только одним - напасть первыми! Это и должен стать наш, последний бой…

Я сразу отправил Ульдэ, Бена и Салли вперед - минуя поселок, чтобы они выяснили - нет ли поблизости лазутчиков банды, а также шли прямо в Пустошь, чтобы предупредить появление банды, если Сыч станет спускаться в долину. Сова, при всем моем к нему уважении, не мог их остановить один…

Первой я увидел Чайку. Она подошла ко мне и без слов обняла, заливая грудь слезами…

- Не плачь… Мы еще не знаем, мертвы ли они, или живы. Сыч не настолько глуп, чтобы расправляться с теми, кого может так хорошо использовать в своих целях. Мертвыми они ему бесполезны… Кто ни будь, из дальних становищ, пришел в поселок? Сова говорил - они как раз вчера, или сегодня, должны были появиться!

- Да…- Чайка вытерла слезы. - Возле моей землянки ждут девять человек. И еще несколько разбрелись по поселку. Они все из разных мест, но подчиняются одному, которого кличут Кабаном. Вон он, разговаривает с Элиной.

Я направился к хмурым и настороженным парням, возле которых уже сгрудились многие из жителей поселка - и я видел, что настроены они вовсе не так воинственно, как нам бы хотелось…

Ко мне навстречу выдвинулся один - коренастый и невысокий, уже пожилой, но с еще достаточной силой в руках. О ней свидетельствовала массивная палица на его плече и топор за поясом, на спине.

- Ты - Дар?

- Да. Это я.

Он окинул меня оценивающим взглядом.

- Слышал о тебе… Говорят, вы вместе с Совой, почти два десятка этих ублюдков положили?

- Не я один. И не два десятка - а вдвое больше. Мы все в этом участвовали - те, кто решил избрать своим местом жительства форт у реки.

- Я знаю. Сова говорил и о нем. И сколько вас, всего?

Я вздохнул.

- Немного… Меньше, чем тех, кто способен держать в руках оружие. И еще, наши друзья - вольные охотники прерий. Они тоже здесь. В нашем отряде воевали даже женщины.

Кабан потупился...

- А нас - двенадцать. Из них, четыре девушки. Им нужен, кое-кто, для личных счетов. Не так уж и много, для открытой схватки… Что ты предлагаешь?

Он растерялся - похоже, что ожидал, что у нас намного больше сторонников. Я отвел его в сторону. За нашими спинами, кто-то, вслух спросил:

- Это у него похитили девушку? Тогда все ясно…

Кабан кивнул мне на эти слова.

- У нас тоже, не без потерь… Половина людей - не мои, северяне. Это на северо-востоке, возле линии болот. Там «синие» сожгли становище и перебили всех мужчин, уцелели только эти, потому что были на охоте. А женщин… Ну да ты и сам знаешь, что они с ними могли сделать. И сделали, само собой… Так что счет к банде есть у всех, кто пришел сюда со мной!

- А у тебя?

Кабан зло ощерился.

- Мой брат выжил в Тот день. А когда пришли эти - спокойно ловил рыбу на озере. Они забрали и рыбу, и его подругу, и все их вещи. А его избили… Он прожил еще два дня. После этого я ушел в желтые земли и скитался там, пока до нас не дошла весть о вашем соглашении. Ты извини, я подумал, что после этого будет еще хуже. Но потом понял, что к чему, когда узнал, какими методами ты его принудил к миру. Вот и вернулся. Сова приходил в соседнее поселение, к Кремню. Тот решил не вмешиваться… Ну а я - вот он, собирался вас поддержать. Пора бы уже вырезать этих блатных, под корень! Но вот, как с таким количеством, воевать?

- Мы воевали.

Он почему-то, отвел глаза... Мы разговорились о том, как нам следует действовать, как подойти к логову бандитов. Но я замечал, что Кабан становится все скучнее - его уже явно не интересовали подробности предстоящего сражения. Наше внимание привлекли громкие голоса - Элина, собравшая, возле себя, несколько человек, охрипшим голосом пыталась убедить их нам помочь.

- Мы помогли вам, а теперь сами просим о помощи... Бандиты схватили Нату и Ясную Зорьку и увели в скалы! Я всю ночь говорила об этом с людьми, и вы, наверное, последние, кто еще не слышал.

В толпе раздались недовольные возгласы:

- Теперь все начнется снова… Опять эти бритые придут с гор и поселяться в поселке. На кой черт, вы, вообще, их прогоняли? Только кучу народа положили в землю!

- А на той неделе у Бирюка всю рыбу кто отобрал? Наложили на нас непосильную ношу - кормить эту ораву… А сами? Вот вам и отыгралось! У вас увели - вы и разбирайтесь!

- И у меня!

- А у нас шкуры висели... А как эти побывали - все отдать пришлось!

Расталкивая собравшихся, к нам приблизился Аптекарь.

- А… Что, опять в банду надо дань нести?

Мне не хотелось говорить с этим предателем - он внушал отвращение одним своим видом. Но я заметил, как поодаль, стоят Святоша с Белоголовым, и все понял… Аптекарь, не стал бы подходить к нам, по собственной воле. Я отвел взгляд в сторону.

- Подонки из клана украли Нату… и жену Белой Совы - Ясную Зорьку. - Элина устало повторила эти слова, очевидно, уже в сотый раз, объясняя случившееся. Она еще держалась на ногах, несмотря на усталость, глаза ее ввалились, но Элина и не помышляла об отдыхе. Все ее мысли были о Нате, и она старалась сделать все, от нее зависящее.

- А…

Он хотел что-то съязвить, но осекся под суровым взглядом Черепа. Охотник появился не один, за ним шли Чер и Шейла, которую мы не видели уже давно.

- Ну и что? - пробурчал издалека Белый. - Что теперь, всем лбами биться, что ли?

Среди женщин поселка послышался ропот:

- Постыдился бы! Кобель проклятый! Сам, как синий, только и утих, когда эта свора пришла!

Белый вжал голову в плечи и замолчал. Святоша решительно взмахнул своим посохом. Что-то новое было в его одеянии и облике. На нем висела длинная шкура, несмотря на жару, и что-то вроде клобука на голове. Ко всему, он отрастил длинную бороду и еще больше стал похож во всем этом обличии на какого-то странствующего монаха…

- Тихо, братии! Негоже в помощи отказывать ни дальнему, ни ближнему! И мы не отвернем своего лица, от просящего! Но не всякий глас должен быть услышан, и не всякая просьба угодна Богу! Что хочет этот нечестивец? - Святоша указал посохом в мою сторону. - И какая мера помощи должна быть отпущена тому, кто погряз в грехе и разврате? А также и другу его, в бесовских одеяниях?

Череп сжал кулаки и шагнул вперед - моя рука легла ему на плечо, принуждая остановиться.

- Не время... - тихо прошептал я, удерживая охотника на месте. - Весь это бред он несет с чьей-то подачи. Монах в сговоре с бандой.

Святоша заметил движение охотника и сделал шаг назад. Возле него встали Белоголовый и Сутулый. Еще человек пять, сжимая в руках копья, потеснили собравшихся, преграждая путь к монаху с флангов. Я механически отметил эти передвижения, с горечью подумав, что, пока мы, не щадя себя, сражались с бандитами, здесь, в самом сердце долины, тлела измена. Святоша ждал своего часа, плетя паутину, и я не знал, насколько она уже прочна. Видимо, сейчас, пришел момент ее испытать…

- Сказал господь - не судите, да не судимы будете! Но он же сказал - отринувшие меня да будут низвергнуты в бездну! Эти еретики отказались от господа! И я говорю вам! Не грешите и с грешными не водитесь, ибо все зло и суетность от них! Зачем сюда пришли эти люди? Смуту и раздор вносят они нам, пытаясь поссорить с теми, кого только наши молитвы да провидение божие заставило убраться в окаянные горы! Не мы - они развязали эту кровавую войну, где пострадали невинные, в первую очередь, в нашем поселке! Разве убили хоть одного из них? Это они заключили с ними сделку, принуждая нас непосильным трудом оплачивать свои ошибки! Они навлекли на нас - смиренных и просящих о милости! - гнев и злобу вылезших из ада! Только я - ваш пастырь и духовный отец, смог уговорить нечестивцев убраться обратно, в свои пещеры! А теперь эти люди, - посох монаха вновь обратился в мою сторону. - Опять хотят навлечь на нас беды и ужас преисподней!

- Что за ахинея у вас тут твориться? - ошарашенный Кабан во все глаза смотрел на беснующегося монаха. - Ты, что ни будь, понимаешь? Что он несет?

- Не слушай… - ответил я ему. - Святоша мозги промывает... Зомбирует. Старо, как мир. Да только время он выбрал неудачное! Некогда с этим разбираться!

Я взмахнул рукой. Свист и блеск лезвия мгновенно заставили всех, кто стоял поблизости, отпрянуть.

- Хватит, монах! Не спорить я пришел сюда и не каяться перед кем бы то ни было! И вам не след слушать его, как овцам на заклании! Разве не видите, что этому борову надо? Вместе с бандой он сядет вам на шеи и будет понукать! Один - крестом, а другие - нагайкой! Здесь что, собрались лишь слепые и глухие? У нас украли двух девушек! Украли! - я в ярости взмахнул мечом еще раз. - Так же, как крали и уводили ваших отсюда, всего несколько недель тому назад? У вас такая короткая память? Он морочит всем головы, уводя в сторону от того, что случилось! Кто договорился с Сычом? Разве монах? Где те женщины, которые были освобождены из плена? Где охотники, которых живьем закапывали в землю? Или трусость так овладела вашими сердцами, что вы даже шагу не можете ступить без разрешения, этого новоявленного святого? Опомнитесь!

- Не смей, греховодник, наперснику божьему нести в сердца паствы его истину непреложную! Пусть покарают безбожника камни и гнев небесный! Пусть все видят…

Череп, резко протянув руку, перехватил кем-то брошенный в меня булыжник, и мгновенно вернул его назад. Святоша схватился за окровавленный рот - камень попал ему прямо в челюсть, не дав возможности договорить…

- Ах ты, обезьяна! - прорычал Сутулый и угрожающе поднял свою дубину. Его примеру сразу последовало еще около десятка человек - назревало побоище…

Череп, недобро усмехаясь, потянулся за топориками… Я встал возле него с обнаженным мечом - этот, услышанный мною, бред и похищение Наты, так взвинтили, что я был готов вместе с ним расправиться со всем местным сбродом! По бокам встали Бугай и Стопарь. Люди на площади стали быстро разбегаться, видя, что назревает свалка.

- Да что же вы делаете? Остановитесь, люди! - Чайка, выскочив из толпы, кинулась с кулаками на сторонников монаха. - Кого вы слушаете? Мы все, до сих пор, живы, только благодаря им! Святоша дружбу с Сычом водил, все это знают! А кровь проливали - они! Если бы не Дар, да Сова, да все они - уголовники уже всех нас согнули и в землю загнали!

Белоголовый наотмашь ударил ее по лицу. Женщина охнула и упала на колени.

- Заткнись, сука! Не твоего ума дело! Это их проблемы, вот пусть сами и решают! А нам нечего под копья лезть из-за их баб! Пока не было придурка индейца, да этих - с мертвого города - так и жили все спокойно!

По одобрительному гулу, я с удивлением отметил, что мнение Белоголового разделяют очень многие, и это, несмотря на все то, что мы для них сделали! Святоша уже крепко держал людей в кулаке...

- Это я - Дар! Вождь поселения у Синей реки! - я вскочил на валун, служивший своеобразным постаментом. - Видите меня? Что случилось со всеми вами? Почему вы отводите глаза? Как вы могли забыть, что мы все пережили? Вы что, забыли, кем были эти люди вчера? Каждый из них - вор, убийца и насильник! Что творилось в поселке, до тех пор, пока мы не вынудили Сыча уйти со своей бандой в горы, в их клан? До сих пор вы боитесь выходить в прерии, до сих пор женщины убегают прочь, завидев посланцев из банды! А ведь убегать должны - они! Нас в долине, почти, тысяча человек! А у Сыча - нет и пятидесяти! Так кто сильнее? Мы, или они? Мы просили вас о помощи, когда вели неравную схватку с ними! Просили - но не дождались! Но сейчас, нам не справиться одним! Если мы не атакуем врага, в его логове, сегодня - завтра, он сам спуститься к нам, и тогда… Тогда не ждите помощи от нас! Я повторюсь - Сычу удалось увести у меня и у Белой Совы наших жен! И, если Сыч станет диктовать нам свои условия, пользуясь тем, что держит их в плену - я соглашусь на все! Хотите остаться потом одни? Останетесь, но после этого уже вся долина и прерии окажутся под властью синих, и уже не найдется никого, кто стал бы вас защищать!

- Их слишком много! И вообще, не наше это дело!

- Пусть эти ряженые сами с уголовниками разбираются. Нам ссорится - себе дороже! И так они тут все время ошивались, а если еще узнают, что ты помощи просил у нас, вовсе озвереют!

Стопарь, встав возле сына, едва удерживал Бугая, порывавшегося немедленно раскроить Святоше башку. Элина, поняв, что ее призывы не возымели никакого действия на души поселян - страх ли или обыкновенная трусость, но в поселке рассчитывать на поддержку не приходилось! - обратилась ко мне:

- Это бесполезно, Дар! Время идет! Чего мы ждем!

- Ты права… Но, посмотри на Кабана?

Элина обернулась в сторону тех, кто собирался присоединиться к нам в решающую минуту. Они столпились возле своего вожака, не собираясь принимать участия в разгоревшемся споре. На площади шла ругань и крики, и, тем не менее, никто еще не порывался подойти к нам, одиноко стоявшим на отшибе, и предложить свою помощь…

- Кажется, что Кабан хочет увести их прочь, по домам…

Вожак охотников что-то горячо доказывал своим людям, похоже, там тоже о чем-то спорили. От их группы отделилась женщина и подошла к нам. Она сжимала в руках грубое копье, и сумрачно смотрела на меня, и, на стиснувшего зубы, Черепа.

- Они струсили… Я пойду с вами. Сыч убил мою сестру. Кабан думал, что к вам присоединится, по меньшей мере, человек сто, а тут получается, что вас и самих едва ли десяток наберется. Но это его дело!

- Спасибо…

Я отвернулся и зло сплюнул на землю - вот и рассчитывай на такую помощь… Череп громко крикнул в толпу:

- Если они перебьют нас - то и вас не пощадят!

- Да? А на кой мы им? У нас что ли, девок не уводили? С них не убудет! - Белоголовый, ощерившись, смотрел в нашу сторону.

Я сжал рукоять меча, подумав, что еще немного, и моя сдержанность может полететь к черту…

- А Святоша правду вам сказал - нечего, по две подстилки в постель класть! Вот вас бог и наказал!

Святоша, держась за лицо, благосклонно кивнул Аптекарю, выкрикивающему в наш адрес колкости и оскорбления. Я не мог понять - зачем, именно сейчас, он нарывается на ссору, вплоть до того, что она может вылиться в кровавую схватку между нами и его сторонниками? По нашим сведениям, его союз с Сычом не мог быть настолько крепким - каждый преследовал свои корыстные цели…

Сутулый зло пнул ногой Чайку - она так и не поднялась с колен, закрыв лицо ладонями. Сквозь пальцы, из разбитого носа и губ, стекала кровь…

- Пошла отсюда, швабра старая! Путаешься под ногами...

Я рванулся вперед, но меня удержали сразу несколько рук - Элины и Стопаря.

- Они только и ждут повода, Дар! Это провокация!

Не замеченный никем, Череп, молча, проскользнул меж разгоряченных спорщиков. Он по ходу задел Аптекаря - тот заверещал от испуга и кинулся к изготовившимся к схватке, людям монаха. Череп сбил одного, другого и вырос перед ошеломленным Сутулым. Он стал наступать на него. Тот вздрогнул и отшатнулся. В толпе затихли....

- Ты что, урод? Одурел совсем? Мало, твою морду огнем полировало? Так я добавлю!

- Не смей трогать женщину, падаль... - прошипел Череп.

Сутулый глумливо усмехнулся:

- Чего? Это, что ли, женщина? Таких сучек, что мочалок на вешалке - снимай любую, да пользуй…

Договорить он не успел. Череп, не размахиваясь, точно и жестко ударил его в грудь кулаком. Сутулый охнул, весь как-то обмяк и осел, хватая воздух посиневшими губами. Череп резко развернулся, его нога впечаталась Сутулому в лоб и отшвырнула последнего на несколько шагов, заставив плашмя рухнуть в пыль. Охотник подошел к Чайке и тронул ее за плечо. Женщина подняла голову и непонимающим взглядом посмотрела на него. Затем, обтерла краем рубахи, все еще сочившуюся, кровь и протянула ему руку. Подняв ее, Череп повернулся и пошел к нам. Толпа сразу расступилась перед ними, уступая дорогу. Сутулый остался лежать, недвижим - к нему не стали подходить даже свои…

Воцарилось молчание - никто не решался что-либо сказать. Из толпы вышел Док и неуверенно произнес:

- От вашей войны стонали все поселки, и наказывал Сыч, в первую очередь, нас. Ты опять собираешься воевать с ними... Может, попробовать договориться?

- Я пытался. Но, где теперь Ната? В берлоге этих гадов! Договориться? Да, Док. Они придут сюда договариваться. И первое, что они потребуют - наши головы. А с вас - спины и шеи! Хватит! Сыч получит нас, и вас тоже, если вы так и останетесь безвольным стадом!

Стопарь кинул на него тяжелый взгляд.

- А ты, случаем, не опять ли?

Док стушевался и отошел прочь. Я соскочил с валуна - надеяться больше не на что…

- Уходим. Мы зря теряем время. Черт с ними...

- А если в спину ударят? - с недоверием произнес Стопарь.

Я возразил:

- А зачем? Святоша не настолько глуп. Сыч передушит нас и потеряет при этом половину своих. Что помешает потом монаху, добить уцелевших?

- Значит, все?

- Все. Теперь надежда только на нас самих…

И тогда на камень снова вскочила Элина. Метавшая молнии глазами, с развевающейся копной огненных волос, сжимая в руках пращу - она казалась богиней, слетевшей к людям на землю. Она была прекрасна даже в ярости.

- Здесь собрались одни трусы! Мало вас били и унижали в той жизни - вам надо ползать рабами и здесь! Кучка подонков садится вам на шею, а вы, как стадо покорных баранов, готовы подать им и узду с плетью! Погоняйте, мы будем радостно блеять! Там, в горах - она махнула рукой, не оборачиваясь. - Погибали ваши друзья! Там мучились женщины всей долины! И что же? Из всех мужчин, только несколько достойны этого звания - и почему-то, все они оказались в форте у Синей реки. Зато, остальные - просто шакалы, подъедающие объедки, остающиеся после львов! Ненавижу вас! Мразь! Мы не щадили себя, защищая эту землю и ваши никчемные шкуры, лучше бы Сыч сдирал их с вас живьем!

Первым отреагировал Чер. Он взмахнул копьем, и дубинка, брошенная кем-то из-за спин людей, переломившись, отлетела в сторону. В ослепляющей меня ярости, я выхватил стрелу и приложил ее к древку лука. Толпа завизжала - едва остановленная стычка, могла начаться вновь!

- Стойте! - Элина простерла к ним руки. - Тот, кто хотел меня убить - известен всем! Неважно, чья рука метнула палку - все знают того, кто велел это сделать! Это он, ждет не дождется, возвращения банды! Это ваш проклятый монах! Предатель и ублюдок - такой же, как и вся эта свора, вылезшая их шахты, где бы им лучше и оставаться! Пусть он выйдет, если не побоится сразиться с девушкой. Но я не вижу вашего пастыря, что, у святого отца оказались слабы поджилки?

Люди, оглядываясь, молча стали отходить назад, освобождая пространство, в центре которого стояли мы - все, кто пришел из форта. Мы стояли спина к спине, готовые в любой момент отразить нападение этой своры…

- Ну?! У тебя не хватает смелости? Выйди, Святоша! - Элина разошлась не на шутку… - Ты мог осмелиться убить женщину, а каково будет рискнуть драться с мужчинами?

- Да пошла ты...

Из толпы выступил Белоголовый. Он, небрежно ступая, словно ничего не случилось, подошел к нам поближе, пряча руку за спиной. Элина, раздувая ноздри, взяла пращу наизготовку и зорко стала следить за его передвижениями.

- Что вы их слушаете? Мало того, что они жируют в своем форте, не хотят делиться с Сычом своими припасами, принуждая нас горбатиться, так еще и желают, чтобы мы поссорились из-за их сучек с Кланом. Вы что, думаете, что эти несколько мужиков в состоянии победить всех зэков? А все ли помнят, как Сыч расправился с Плешивым? Где тогда были эти герои? - он пренебрежительно указал в нашу сторону. - А как Клан заставлял обслуживать их раненных? Эти бегали по травам, а все палки доставались поселку! Пусть они грызутся промеж собой, а у нас есть, кому за всех подумать и не ввязываться в их драку! Наш духовный отец сказал - это все от сатаны. Что Сыч, что эти - одно и тоже. А эта рыжая ведьма, стоит того, чтобы ее живьем поджарить на костре. Но мы не станем марать наших рук, пусть они сами передавят друг друга в скалах! Я правильно сказал, святой отец?

- Ты сказал достаточно…

Святоша не успел ответить своему посланнику. На удивление, я вдруг полностью успокоился. Перед Белоголовым стоял совсем не тот человек, который в свое время всего лишь отсек ему палец. И не то наступило время, когда искать правду позволялось где-то на стороне. Все это, осталось далеко, в прошлом. Перед ним стоял человек, который испытал упоение в беспощадных боях, обагривший свои руки в крови себе подобных. Каждодневная борьба за жизнь закалила меня, приучив не моргать, глядя в глаза смерти. Постоянная охота, длительные походы, тяжелые нагрузки не подломили, а напротив, налили мышцы силой, а сердцу придали твердости. А главное, у меня исчезла нерешительность и долгие раздумья перед принятием важных решений. Из прошлого я хорошо запомнил одно - только в плохих фильмах, да книгах, хорошие герои позволяют плохим - да и плохие хорошим! - разглагольствовать, выворачивать душу наизнанку и терять драгоценное время. Там, в скалах, ждала моя Ната...

Белоголовый что-то заметил в моих глазах и взмахнул рукой. Поздно. Я спустил тетиву мгновением раньше. Стрела пронзила его горло, и он, выронив нож, тяжелым кулем свалился в пыль к ногам Элины...

- Кто пошевельнется - станет следующим.

На площади воцарилось гробовая тишина…

- Мы идем в скалы. - Я хладнокровно обернулся к умолкнувшим жителям поселка. - Кто с нами - пусть догоняет. Если перебьют нас - вы тоже погибните. Завтра. Если кто-то решит ударить нам в спину - пожалеет о том дне, когда смерть его пощадила. О Том дне! Живите, как хотите - вождь форта не станет больше помогать вам. Никогда. Это - наша война…

Я подхватил нож, выроненный Белоголовым - пригодится! - и, не оглядываясь, зашагал в направлении Пустоши. Через несколько шагов меня догнал Череп и, молча, пристроился следом. Еще через секунду за ним встала Элина. За ней - Стопарь и Бугай. Потом, та женщина… По тихим голосам позади себя, я понял, что и она не последняя в этой колонне...