Глава 11

- Соли больше нет.

Туча стояла возле стола и беспомощно разводила руками. Я поморщился - всякое упоминание о необходимости отрядить экспедицию на ту сторону долины, вызывала у меня раздражение. Путь далекий, опасный, и, что еще больше бесило - суливший слишком мало, в виду все более возрастающей потребности в искомом продукте. То есть - идти, хочешь, не хочешь, надо, а вот принести больше, чем могут позволить наши спины - нет. Людей в форте заметно прибавилось, копчений и солений, в подвалах, тоже, и, по подсчетам Стопаря, нам нужно в месяц, как минимум, пара мешков бесценного минерала. До сих пор, после памятной прогулки, едва не стоившей нам жизни, мы, как-то, обходились - то залетные охотники-бродяги принесут, в обмен на оружие и одежду, то деятельный кузнец выменяет оную в поселке у озера, благо местным до соляных ям все же несколько ближе... Но и они, если, на то пошло, добывали ее не сами - тоже менялись, отчего стоимость возрастала чуть ли пятикратно! Когда Стопарь в очередной раз со вздохом стал перебирать готовые наконечники, плюс, отложил в сторону пару превосходных клинков - я твердо заявил, что с этим пора заканчивать. Соль обходилась слишком дорого... а заменить ее, нечем. И вот, наша бессменная хранительница очага, она же главный повар и распорядитель продовольствия, буквально по щепотке положила соль в чашки на столе - и, закончив, смотрела на меня с немым вопросом. И что я должен был ответить?..

- Хорошо. Не шуми. Завтра отправляемся...

- А кто? - Стопарь заинтересованно приподнялся со скамьи. В прошлый раз он остался в форте, который, в ту пору, еще таковым мог называться с большой натяжкой. Я кивнул - почему бы нет? Тогда Бугай, сейчас - отец. Силенка у кузнеца имелась, так что в качестве носильщика я мог на него рассчитывать так же, как и на сына.

- Добро. Череп?

- Нет. Кому-то нужно остаться в форте. Да и после последнего случая, я бы хотел, чтоб парень подлечился... Док, хоть и вправил ему плечо, но последствия пройдет не скоро…

- Бугай? - кузнец даже не спрашивал - утверждал.

- Наверное... Нам нужно много, а нести далеко.

- Эх... Парочку овцебыков бы запрячь, да в телегу... - Стопарь задумчиво посмотрел вдаль. Все заулыбались - мечта фермера возродить натуральное хозяйство, пока еще оставалась несбыточной. Такой удачи, когда мы сумели привести в селение теленка, больше не повторялось, а иных путей завести собственное стадо просто не было. В долине никто даже близко не пытался подойти к овцебыкам ближе, чем на выстрел из лука, не говоря о пхаях (мечта Чера!) или, еще более жутких турах. Так что никакие богатства форта не могли помочь в этом деле - добыть животное предстояло самим, а я не хотел рисковать жизнями охотников ради осуществления такой навязчивой идеи.

- Это классно. В телегу много поместится, да и сами сверху сядем!

- А ты не скались! - Стопарь недовольно огрызнулся на Клешню. - Тебе, как раз, на себе не тащить.

- Я не виноват, что у меня рука... - Клешня помрачнел.

- Да ладно, замнем. А тащить, говорить нечего, придется много. Иначе, и идти не стоит. Народу добавилось, Туча моя, кучу припасов навялила на будущее, опять же, рыбу солить надо... Жара помогла - навялили уйму всего! Но дальше-то, тоже жить? Одним-двумя мешками не обойтись. Пора что-то иное думать. К этим соленым озерам не находишься - и далеко и толку мало. Может, Бен что посоветует? Инженер, все-таки. Он у нас головастый.

- Ничего он не придумает! - Салли отрицательно вздернула плечи. - Если есть где-то солончаки, и нужно просто выпарить соль - это он еще придумает. А, раз нет - кроме, как возле озер, брать негде.

- Ага. Только и тебе, тоже, не идти…

- Ты что взъелся на всех? - я не одобрительно посмотрел на кузнеца. - Естественно, что в поход пойдут только мужчины. Груз для девушек слишком тяжел, лишние люди тоже не нужны. Отберем десять-двенадцать охотников, кто покрепче, каждый принесет килограмм тридцать - на несколько месяцев хватит. Да, Клешня - тоже пойдешь. Спина у тебя крепкая, а мешок мы и сами повесим.

- Учитывая, что нужно еще что-то есть по дороге туда да обратно - не надорваться бы...

- Хватить брюзжать, Стопарь, - я отмахнулся от кузнеца. - Можешь другое предложить? Нет. Вот и иди... собирайся в дорогу. И сынка кликни - пусть тоже мокасины проверит.

- Вот дожили! - Туча подбоченилась. - Раньше говорили, сапоги, а нынче - мокасины... Сова всем мозги вывернул, или остался кто, не до конца оболваненный?

- Ты это о чем, старая? - Стопарь грозно нахмурил брови. - Сову не трогай. Вывернул - не вывернул, а, не будь индейца - и нам тошно пришлось и многим иным, кто здесь сейчас живет. Не нравится мокасины - хоть обмотками назови, да лаптями. Мне, так без разницы - что прерии, что тайга. Один черт, прошлые названия здесь ни к селу. Степь на степь лишь названием похожа, лес такой я только в сказках видел, когда мальцом под стол бегал, а уж зверье... умолчу. Помянешь раньше времени - так и встретится, чудо-юдо, где-нибудь, посреди Пустоши... Ты вот лучше нашего оболтуса расспроси - как он со скорпионом сражался.

- Не было никакого скорпиона, - Элина, молчавшая все время, вдруг вмешалась. - Похож, да... Ната сказала - это как сколопендра. Много ножек, длинное, и характерного жала на хвосте нет.

- А один хрен! - Стопарь покосился в ее сторону. - Что скорпион, что паук, что еще какая нечисть...

- Поговорили? - я стукнул по столу, заставив всех умолкнуть. - Обсуждать флору и фауну будете потом - у костра, когда ноги загудят. А сейчас - все по местам, кому куда положено. Элина! Ты где сегодня?

- На скале. Я пойду?

- Нет. Только мужчины. В форте, за меня - Ната. Клешня?

- Иду, иду... Мне с Ульдэ еще ловчие ямы проверять. А, кстати - где северянка? С утра не видел, а уже выходить пора.

- В оружейной, - Стопарь повел плечом. - Ее нож сломался, я обещал новый выдать. Да забыл... Вот она сама и пошла - выбирает.

- Хорошо. Зови ее и выходите. Да, во дворе крикни Волоса, Чера и Будду - он, хоть и не любитель ноги бить, но на этот раз отсидеться не выйдет. Пусть готовятся.

- Волоса?

- Да. В Низинах он вел себя вполне прилично, считаю, что можно брать и на другие дела. А его ногам и ты позавидуешь!

Ната, узнав о намечавшемся походе, только поджала губы - моя юная жена слишком хорошо знала о предстоящих сложностях предприятия. Но, отговаривать не стала - она тоже понимала важность соли, без которой все казалось пресным...

- Не рискуй напрасно.

- Постараюсь, - я прижал ее к себе. - А ты - не ссорься с Элиной. Какая кошка меж вами пробежала?

- Серая… - она чуть улыбнулась. - Или - седая? Поди сейчас, догадайся, что там, в твоих прядях...

- Зато всегда молодой. Вон, у Бена - на что возраст меньше моего, а уже несколько завитков побелело. Так что меня вполне устраивает.

- Он на грани был... - Ната согнала улыбку с лица. - Так просто это не дается.

- Знаю. Так ведь и мы не раз по лезвию ходили...

- Мы привыкли, - глаза Наты вновь смягчились. - Хоть и нельзя так говорить...

Вместо ответа я обнял ее еще крепче - разлука предстояла долгая...

Вопреки моему обещанию, пришлось взять с собой и Ульдэ. Она все сильнее отдалялась от людей форта, пару раз я едва успел развести в стороны ее и Элину - после возвращения из Низин, где мы едва не сгорели, в их отношениях наметился явный разлом. И быть подальше от прочих, возможно, для нее наилучший исход… Узнав про поход, таежница пристала, как торговка на базаре - либо, обругать, либо - согласится. Я выбрал последнее - от такой девушки пользы больше, чем иного мужика. Ну а груз... распределим, и ей достанется. Всего отправилось тринадцать - Ната, вроде не суеверная, даже охнула. Элина - так вообще закатила глаза, но я цыкнул на всех - не хватало еще полагаться на приметы!

С собой брали самый минимум - Ульдэ клятвенно обещала снабжать нас свежей дичью всю дорогу, как туда, так и назад. Я, в окружении прочих, согласился на ее присутствие именно с этим условием (втайне полагая, что охотится сама она все равно не будет - не оставлю же я девушку одну, так далеко от форта?) Стопарь наготовил крепкие кожаные мешки, Туча принесла пеммикан и сушеные травы, Док - снабдил мазью, заботливо уложенной в пластиковые бутылочки - вещь крайне редкую и очень ценную! А ведь несколько лет назад ими были заполнены все мусорные свалки… Несколько одеял, на случай холодных ночей, запасные тетивы для луков, обувь - если порвется, накидки от дождя, над которыми поколдовал всезнающий умелец - Бен. Достаточно для нескольких дней в открытой степи, пока не выйдем на берега Скалистого озера. А дальше - по обстоятельствам...

Первая ночь планировалась у белых холмов - примерно там, где мы спустились из Предгорья, где потеряли старшего брата Чера - Чагу. На сами холмы подниматься не стали - смысла в этом не было, так как местность и так просматривалась достаточно далеко. В отличие от остальных прерий, здесь, между Черным лесом и горной цепью, травы не достигали таких впечатляющих размеров. Самое большее - чуть выше пояса. Док пытался это объяснить слишком близким соседством с горами - типа, земля не столь богата и плодородна, не так тепло и солнца меньше - здесь постоянно кружили облака, спускающиеся с далеких и грозных вершин. Наверное, какая-то доля истины в этом имелась - тем более что прогнозы и предположения нашего лекаря сбывались чаще, чем у других.

Вокруг сновали мелкие пичуги - названий для них мы не знали, да и не походили они никоим образом на то, что еще помнилось по прошлой жизни... Все - ярких расцветок, словно это не степь, а какой-то тропический остров, с криками и щебетанием, напоминающим то скрип несмазанной двери, то недовольное ворчание разбуженного Угара. Пес, кстати, увязался с нами - хотя все попытки вновь заставить его находится рядом, обычно заканчивались ничем. Он окончательно перестал слушаться людей, и жил поблизости лишь в силу своего собственного желания. Следы от его пребывания обычно обнаруживались далеко от форта - кровавые останки задранного джейра, или, вытащенного из своей берлоги, свинорыла. Но сейчас мой прежний товарищ мерно ступал рядом, словно вспомнил наши прежние странствия...

- Так и не выяснили, что с ним случилось? - Чер, старясь не приближаться к огромному псу слишком близко, спросил меня издали. Я, не оборачиваясь, ответил:

- А как? Ты, пока за Бесом гонялся, хоть что-нибудь, обнаружил?

- В смысле?

- А я знаю? Что-то такое, необычное... Проход, вот что. Откуда к нам пришли те собаки, непохожие на наших одичалых? Откуда вернулся сам Угар? Сова говорит - нет в горах перевала, через который можно выйти на ту сторону.

- А он знает? Так далеко никто не поднимался! - Чер поравнялся со мной, на всякий случай, придерживаясь иной стороны - с другой, шествовал пес, время от времени скаливший жуткие клыки...

- Стара ему так сказала. Вещая...

- Тогда, да... - Чер спрятал ухмылку в отросшей бородке. - Не поспоришь.

- А ты не веришь? Вроде, врать ей не резон.

- Врать - да. Только настоящей правды она знать не может - а это, лишь предположения. Чтобы знать точно - нужна экспедиция. Настоящая, большая.

- Пусть даже и так. Только нам такую не осилить - и времени нет и людей. Это - как минимум, пару месяцев у самых вершин блуждать. Без гарантий. Но, с другой стороны - собаки ведь, все-таки пришли? Не Синюю же они переплыли?

- А Большое болото?

Подумав, я возразил:

- Вряд ли. Если и сумели перейти через топи - как в свое время смогли Салли и инженер, то сразу вышли на селения Травника и прочих. А до нас им далеко... Нет, выход через горы - предпочтительнее...

Послышался резкий свист - так Ульдэ, идущая впереди, предупреждала о чем-то необычном. Это могло оказаться что угодно - и я сразу потянулся за луком. Чер уже прилаживал стрелу к арбалету - упросил Стопаря изготовить ему улучшенную копию поделки уголовников и предпочитал его любому иному оружию.

- Смотри... - он указал на Угара. Пес весь подобрался, шерсть на спине вздыбилась, морда приняла более настороженный вид. Угар поднял голову, нюхая воздух, после чего тихо зарычал...

- Люди?

- Нет... - я еще не забыл привычек своего четвероногого друга. - Это зверь. Или - звери. Скорее всего - добыча.

- Тогда, причем тут сигнал северянки?

- Сейчас узнаем.

Мы сравнялись с Ульдэ. Все шли по давно заведенному порядку - практически след в след, индейской цепочкой. То, что мы с Чером нарушили правило, являлось скорее исключением - однажды заведенные порядки не изменяли, понимая - от их соблюдения зависит жизнь не только твоя, но и твоих товарищей...

- Что случилось?

Она без слов показала на примятую траву перед собой. Чер, не сдержавшись, охнул - впереди лежала громадная куча помета, в которой запросто могла утонуть нога по самое бедро.

- Это кто же такую прорву навалил... - Стопарь не успел закончить вопрос - я грубо оборвал кузнеца:

- Назад. Всем соблюдать дистанцию. Чер, Ульдэ - на двадцать шагов в стороны. Волос - ко мне! Угар. Угар!

Пес, стоявший рядом, вдруг сорвался с места и мгновенно исчез в зарослях.

- Твою мать... - Стопарь, нисколько не обидевшись, проводил взглядом черную спину своевольного пса. - Хрен чего с ним теперь поделаешь. Эх, а был ведь - надежный, что мой трактор!

От такого сравнения я только поперхнулся. Впрочем, у нашего бывшего фермера все сводилось в одну сторону...

- Стой на месте. Я посмотрю. Волос - со мной.

Мы углубились в травы, обойдя столь приметный след, от которого, к тому же, довольно сильно пахло... Волос, не замеченный в особой брезгливости, только зажал нос своей мохнатой лапой - и я последовал его примеру. Куча осталась позади - мы обошли ее, стараясь не угодить в более мелкие катышки. Шагов через тридцать, трава еще раз оказалась примята - на этот раз, уже не следствием работы кишечника неизвестного монстра, а настоящим следом. Волос, склонившись, округлил глаза - след равнялся пяти его ладоням! Я насторожился - что бы, а вернее, кто бы это ни был - встреча на открытой местности с подобным чудовищем, явно не в нашу пользу!

- Что скажешь? - я спросил почти шепотом. После совместного похода я немного стал понимать его «язык», и уже обходился без Свистуна, служившего переводчиком. Волос, не смотря на свою немоту, прекрасно понимал и мог ответить, правда, своеобразно... Он приложил пальцы к животу, покрутил, потом присел на корточки и встал, указав на свой нос, после чего как бы вытянул его вдаль. По сути, это значило: "Тот, у кого болел живот, ростом где-то со слона". Или, еще больше...

- Это я и сам понял. Зверь - или травоядный? Хотя, таких хищников не бывает...

Волос только осклабился - я сумрачно кивнул:

- Ну ладно, может и бывает... Медведь в горах или Бурый. Но и они не такие огромные. А этот - гора, в самом деле... скорее, все-таки, травоядное. К тому же - куча эта, мало приятная, больше на навоз похожа. У хищников такие не бывают.

Волос снова изобразил целую гамму на своем лице - я кое-как догадался, что он упомянул про пхаев.

- Да, ты прав. Эти лошадки иногда не прочь перекусить джейром, или, молодым козорогом. Но, все же, не так часто... Ладно, будем считать, что оно предпочитает травку и все ее производные. Ибо, если это не так - битвы с Сычом и его кодлой покажутся нам детской забавой... Давай, пройдемся еще немного - посмотрим, куда ведут эти отпечатки. Не хочется что-то следовать за этим чудовищем. Если следы не завернут к Предгорью - придется подумать о сворачивании нашего похода.

Разведка ничего не дала. Огромные отпечатки больше не встречались - да и эти, увиденные нами совершено случайно, вряд ли могли сохраниться надолго. Травы, как и все живое, получили такой заряд после Катастрофы, что могли расти буквально на камнях - и, будучи объеденными до самых корней, вырастали до прежних размеров в течение всего пары недель. Так что все эти помятости сохранялись лишь несколько часов. Угар, убежавший по этим следам, не вернулся - и я, в сердцах помянув его всеми известными словами, принял решение идти дальше. Монстр, не монстр - а соль важна настолько, что ради нее мы рискнем продолжать поход, даже если увидим этого "большеногого" воочию...

Тем не менее, пришлось остановиться. День клонился к закату, а ночевать в открытой степи, по соседству с такими гигантами, никому не хотелось. Ульдэ предложила использовать овраг, расположенный неподалеку. Так как выбора особого не имелось, ее предложение было принято без обсуждений. Чер и девушка ушли вперед - посмотреть, что и как, а мы, вернувшись к куче помета, самым тщательным образом стали рассматривать малоприятные, вонючие куски навоза. Я хотел досконально убедиться в том, что среди полупереваренной массы не встретятся остатки костей - явное свидетельство всеядности неизвестного животного. Если уж пхаи время от времени лакомятся кролами или детенышами джейров, если козороги поедают найденные гнезда степных птиц - что мешает и этому монстру заниматься тем же?

К счастью - или облегчению? - таких следов не нашлось. Пока осматривали кучу - вернулись Ульдэ и следопыт. Овраг был пуст, расщелины, прятавшиеся на его дне, не содержали в себе змей, поблизости отыскался хворост - словом, ночлег обеспечен. Быстро похватав поклажу, благо нести особо и нечего (старались облегчить себя по максимуму, памятуя о возращении с мешками!) все устремились к оврагу.

Чер развел небольшой костер. Ульдэ и Волос сходили за водой - рядом протекала одна из многочисленных рек, которую легко переступить, не намочив ног. Пока набирали воду - увидели следы множества лап. Это насторожило - ранее между холмами и Предгорьем никаких волчьих, или собачьих стай не замечали. Но покидать уже облюбованное место я не стал - солнце уже скрылось за горизонтом, быстро стало темнеть и вновь искать пристанище было невозможно.

Ужин прошел в молчании - все устали. Люди давно приучились далеко и быстро передвигаться, большие расстояния никого не пугали. Но сегодня, желая, как можно дальше углубиться в степи, я практически не делал остановок. Благодаря этому, форт остался далеко позади - а перед нами стояла задача преодолеть еще пару таких переходов, прежде чем упремся в прибрежные скалы срединного, или, скалистого - что было привычнее! - озера. Выдержал переход и Стопарь - хотя грузному старику он давался тяжелее всех.

- Чер... - Кузнец, вытерев губы после ужина, лукаво посмотрел на следопыта. - Ты, когда уже пхая оседлаешь? Сидели б сейчас в карете, чем ноги бить...

Клешня рассмеялся:

- Скажешь еще... Скорее, получится тура приручить, да пахать на нем - но про пхаев ты загнул, старый!

- Не старее тебя! - огрызнулся Стопарь. - Про лошадок, ну да... присочинил малость. Но вы сами на него посмотрите - Чер, как где пхая увидит, так сам не свой становится... Все вижу, парень, явно у тебя мысль такая присутствует. Так ты смотри... Сдуру многие головы разбивали. Это тебе не прежние кони - руку отхватит и не подавится!

- Я знаю! - коротко ответил Чер. Он не улыбался на шутки и подначивание кузнеца. Я тоже был в курсе тайных чаяний парня - да и сам представлял нескольких коней с сидящими на них верхом всадниками! Но, стоило поближе подойти к любому стаду грозных «мустангов», как эти мысли быстро выветривались прочь. Прежние лошади стали слишком дикими и злобными, пытаться их приручить назад - дело, скорее всего, безнадежное...

Стало темно - луна еще не взошла и наступил тот миг, когда ночная пора более всего благоприятствовала хищникам, предпочитавшим это время для охоты. Несколько минут, не более - но этого хватало, чтобы в степи или прерии раздался короткий всхлип пойманного животного, которому чьи-то мощные клыки обрывали жизнь...

Это уже никого не удивляло - мы привыкли к убийству ради пропитания, и в долине мало кто мог поморщиться при виде крови. Слабые и слишком впечатлительные исчезли - люди сами превратились в охотников, мало в чем уступающие охотникам четвероногим. Но, пока еще, к облегчению Совы, немалые расстояния и немногочисленность населения, позволяли животным чувствовать себя комфортно. Индеец опасался, что жители долины истребят всю новую живность раньше, чем научатся обходиться малым - да вот только где тот предел, за которым убийство ради жизни становилось убийством ради развлечения? Не все его знали, и не все - признавали…

И в самом деле - прерии заросли сочной и быстро отрастающей травой, повсюду встречалась свежая и чистая вода, от самой земли шло тепло, да и время года, уже который сезон подряд, представляло собой бесконечное лето. С одной стороны, это заставляло задуматься - что происходит? С другой - воспринималось как должное, после всего того, что всем нам пришлось пережить. Только Док недовольно хмурился, глядя на звезды - но он, вообще, последнее время редко бывал в настроении. Его отношения с Ладой никаким образом не менялись, хоть он и старался выстроить их на новый уровень - более близкий, чем просто соседство в одном помещении. Увы, но в этом Доку явно не везло. Лада, чаще замкнутая и неприступная, исполняла любую, порученную ей работу, никогда не прячась за чужие спины и не отлынивая даже от самых грязных дел. Но вот в общении с другими... здесь девушка замыкалась в себе. И я тоже не знал, как растопить очерствевшее и израненное сердце. После гибели отца и братьев, страшной смерти сестры, собственного плена и кошмара насилия, который ей пришлось пережить, она, словно постарела, став из милой и улыбающейся девушки - какой я ее впервые увидел! - жесткой и скупой на слова. И я сильно подозревал, что у Дока, несмотря на все его усилия, так и не получится найти с ней общий язык. Постель... что ж, может быть, она и уступит. Но вот доверие и привязанность - вряд ли.

Таких девушек в долине хватало. Несколько месяцев владычества банды сделали свое черное дело - почти не осталось не изнасилованных, почти у всех погибли близкие или друзья, уцелевшие во время страшных дней всеобщего несчастья, но не предполагавших своей смерти от рук не стихии, но таких же людей, как они сами. И они, в одночасье став одинокими, старались теперь жить тихо, порой объединяясь в некоторые стойбища, где более не было места мужчинам...

Вдалеке раздался короткий, яростный рев, потом жалобный, отчаянный вскрик, хрипение - и все стихло. Чер, приподняв голову, уверенно произнес:

- Джейр. И - кошка.

- Как ты определил?

Он пожал плечами:

- Как всегда. Визг джейра не перепутаешь, а так рычать могут только большие звери. Собака либо лает, либо молчит. Волки грызутся... Только большая кошка подкрадывается молча, но, иногда, пугает жертву, чтобы заставить ее сорваться с лежки - и уже после этого нападает. Думаю, сейчас как раз такой случай.

Клешня только поднял вверх здоровую руку, с выставленным вверх большим пальцем:

- Точняк. Сам такое видел, пока в Предгорье жил. Там, правда, больше косуль всяких да оленей - но вечерами, вроде этого, они стараются не мельтешить... а кошки и у нас имеются.

- И медведи… - Стопарь поежился, вспомнив наш рассказ про слишком памятную встречу в ореховом ущелье.

- Ну да! - Клешня кивнул. - Есть такое. Но, не так уж и часто. Кто с медведем встретится - потом, обычно, уже ничего не рассказывает...

- А ты его спроси, - Стопарь указал в мою сторону. - Наш вождь, так два раза столкнулся. И ничего - жив пока.

- На то и вождь, - Клешня отвечал без улыбки. - Кому и крыса страшна, а кому и лев по зубам. Я - так на Бурого с голыми руками переть бы не стал. А он, как говорят, завалил одного, почти, что и без оружия.

- А ты не слушай все байки, что про меня травят, - я усмехнулся. - Сделали героя, что б вас... Тот Бурый сам на штырь напоролся, я лишь глаз ему ножом пробил. Да и тот, случайно. Повезло просто… А, дальнейшее - не спрашивай, смутно помню! - да и Ната уже рассказывала. Так что, с медведем и у меня желания встречаться нет - лучше, как-нибудь, разойтись с тропы...

Чер, заметно нахмурился - упоминание о гибели брата не добавило ему настроения. Я тоже вздохнул - что у Дока с Ладой, что у Чера с Шейлой - один черт... живут вместе, все считают их парой - а, на деле, так ли оно? Я знал (благо, девушки, сообщавшие друг другу все сплетни, посвящали в оные и меня!) что Чер не спит с Шейлой. И вообще - ни с кем не спит. В условиях, когда вокруг много молодых женщин, готовых прийти чуть ли не по первому зову - это нечто... Но парень крепко запал на подругу своего брата и не замечал более никого вокруг. Когда-то, все это должно разрешиться - но как?

А вокруг все успокоилось - где-то вдалеке, утащив в кустарник, хищник поедал свою добычу, снова застрекотали сверчки, над травами заметно посветлело - луна, наконец, поднялась и залила округу ослепительным серебряным сиянием, превратив все в какое-то волшебное видение... На верхушках ближних деревьев заблестели листья - они словно поворачивались вслед этим холодным лучам. Возможно, так оно и было - новые создания нового мира никто не изучал, и все способности растений никому не были известны до конца. Разве только Док старался исследовать все, что появилось в эти годы - но его познаний явно не хватало. Хорошо, хоть он умел отличить действительно полезные растения от ядовитых, да научился изготавливать из них всевозможные настойки, мази и приправы - что уже больше относилось к заготовкам Тучи. У него многое переняла Ната - ее страсть к медицине даже мне была непонятна. Но девочка вполне самостоятельно могла врачевать многие болезни, особенно те, где требовалось хирургическое вмешательство - и здесь Док сам уже просил ее ассистировать. Вспомнив об этом, я поежился... Наркоза у нас не предусматривалось - его просто не было. Сшивать открытые раны, выбирать мелкие кости и накладывать шины - все это приходилось делать вживую. И редко кто мог выдержать подобное вмешательство в свой организм без криков, от которых закладывало уши...

Да, это случалось чаще, чем нам хотелось. Кто-то попадал ногой в предательские ямы и ломал ее при этом, кто-то ввязывался в схватку с волком - и зубы последнего оставляли долго заживающие отметины на руках и теле охотника. А кому-то везло просто споткнуться на ровном месте - и, иной раз, люди расшибались серьезнее, чем при падении с настоящей высоты! И все это приходилось лечить Доку и его добровольным помощникам - Нате и Ладе. Ну а про зубные проблемы и вовсе было страшно вспоминать - единственное лечение последних заключалось в удалении...

Где-то вдалеке заухала степная тезка индейца - полосатая сова. Ее размеры могли внушить уважение любому - птица превосходила известных нам ворон вдвое, да и нападала на них при каждом удобном случае. Но чаще она охотилась на более легкую добычу - типа полевых мышей, или сусликов. Правда, первые в размерах давно не напоминали прежних, безобидных мышек - именно им я скормил Циклопа, отчего не выдержали нервы даже у ко всему привычного, Черепа. На тех, кстати, обожал нападать и наш Угар - так и не вернувшийся обратно!

Вспомнив о псе, я поднялся на ноги. В серебряном свете нелегко увидеть приметную мохнатую спину, да я и не пытался. Если он захочет провести ночь рядом с людьми - придет сам. А звать, кричать - бесполезно... да и ни к чему - лишь привлечем внимание других хищников.

А сова продолжала ухать, наполняя ночную тишину гулом своей мощной глотки.

- Зачем? - Стопарь вопросительно посмотрел на Чера, словно тот знал ответы на все вопросы, связанные с фауной степи.

- Возможно, пугает мышей, как та кошка? - Клешня выдвинул свое предположение. Но Чер лишь усмехнулся:

- Подругу зовет. Привлекает... А мыши, услышав такое, наоборот, попрячутся еще глубже в норки.

- Ааа... - Клешня кивнул. - Тогда да, понятно.

- Я ее видел, - Чер задумчиво потер скулу. - Сову, то есть… Если как раньше - неясыть. Шаман говорит - болотная, или степная сова.

- Тезка его - стало быть, он лучше знает! - пошутил Клешня. Чер промолчал. Когда про индейца кто-либо говорил что-то, не совсем приличное, он всегда вставал на защиту друга. Сейчас обижаться не на что…

- Ты не думай… - Клешня, заметив, что его слова никого не заставили улыбнуться, решил оправдаться. - Я не со зла. Просто, до сих пор привыкнуть не могу. Имен прежних никто не признает, а те, что твой друг раздал - слух коробят. Я тоже книжки про индейцев читал, но никогда не думал, что с настоящим общаться буду!

- Я и не думаю, - Чер спокойно потянулся за фляжкой. - Но при нем этого лучше не говори. Не оценит…

- Это я знаю, - Клешня покосился на томагавк, висящий на поясе следопыта. - Плащ его всей прерии известен…

...Поднялись, едва рассвело - я торопил отряд, желая достичь цели как можно раньше, с тем, чтобы быстрее вернутся назад. Хоть в форте и оставалось, кому за всем присмотреть, но, почти половина выбывших, делала его уязвимым для врага, а мне вовсе не хотелось, чтобы хоть кто-то мог этим воспользоваться. Да, Святоша, кажется, успокоился - ни его посланцев, ни дальнейших ходов, пока не замечено… Но слова Аптекаря, о поджоге, возникли не на пустом месте. Перед смертью так не шутят. Так что, «пастырь», поставивший себе цель завладеть душами (да и всем прочим!) людей, все едино, проявит свою предательскую сущность... и мне следует оказаться на месте, в решающий момент.

Через три дня мы вышли к Пустоши. Вдали простирались густые заросли кустарника, способные остановить атаку любых полчищ - колючки делали их едва ли непроходимыми для всех, тем более, людей. За ними - те самые озера, возле которых нашли свою погибель десятки животных, а может, и людей. Здешние монстры ни шли, ни в какое сравнение с более привычными, хоть и видоизменившимися обитателями прерий. Гигантские насекомые, способные одним укусом свалить с ног овцебыка - опасность, слишком серьезная, чтобы с ней не считаться... Наша победа над сколопендрой, вышла случайно, повторять подобное я не хотел никоим образом.

- Всем - предельное внимание! - я оглядел отряд. Кроме меня здесь только Бугай знал, с чем можем столкнуться, и парень кивнул в ответ - он был готов еще раз совершить вылазку к опасным ямам на берегу озер.

- Не шуметь. Не разговаривать. Идти - след в след. Кустарник не ломать, ветки - пригибать или наклонятся. Если у кого зацепится куртка - самому не освобождаться. Как можно меньше движений... И помните - то, что нас много, не значит, что это гарантия успеха. Скорее, больше повезло бы одиночке... раз кто-то приносит соль в поселок. Столкнёмся с местными - все можем остаться здесь. Надеюсь, ни у кого нет желания покончить с собой таким оригинальным образом?

Охотники молчали. Каждый в недавнем прошлом испытал проверку на прочность - что в битвах с зэками, что в науке выживания, которой не учили ни в одной школе...

- Попрыгали... Клешня, сними фляжку - она у тебя из тыквы, слишком тяжелая. Вода найдется у других. Волос, не прячь дубину. Сто раз уже говорил тебе - учись действовать ножом и томагавком. Они и меньше и эффекта больше.

- Это еще спорно... - Стопарь с уважением посмотрел на мохнатые руки Волоса, которые тот старательно прятал за спиной. - Видал я, как он с ней управляется. Не каждый из наших так может! Пусть возьмет, Дар!

- Нет. Длинная, тяжелая - а нам нужно пройти тихо и назад груз вынести. Ульдэ! Ты остаешься здесь - охраняешь лагерь и вещи. Не вернемся к вечеру - за нами не идти ни в коем случае! Поняла?

- Ульдэ услышала приказ вождя. Ульдэ будет караулить ваши одеяла и одежду... зачем тогда нужна Ульдэ? - она явно обиделась. Но я решил не подвергать жизнь девушки суровому испытанию, да и кого-то все равно следовало отрядить на эту цель - брать с собой всю нашу поклажу не стоило.

- Ты нужна тут. А там - нужны сильные мужчины. Мы проделали долгий путь не ради развлечения. Чем больше сможем вынести - тем больше проку от этого похода.

- Ульдэ останется.

- Вот и хорошо, - я обернулся к остальным. - Все готовы? Тогда, вперед.

Через пару часов продираний в жутких зарослях, где, как казалось, способны пройти лишь закованные в доспехи, рыцари (и то, под вопросом!) мы вышли на ослепительно белый пляж. Но таковым он был лишь несколько метров, которые разделяли узкую полоску между водой озера и первыми кустами, оставленными позади. Далее все было усеяно грудами костей, лежащими вперемежку. Черепа, копыта, обрывки шерсти и кожи... следы пиршеств чудовищ, обитавших в норах, расположенных совсем близко от воды. Я посмотрел на Бугая - и тот кивнул. Мы подумали об одном и том же - нор заметно прибавилось! Ничего хорошего это не сулило.

- Доставайте мешки, - я обернулся к Стопарю. - И - тихо...

Волос спустился в одну из ям, Клешня подал ему короткую лопатку - и работа пошла. Я заранее запретил разбредаться - все столпились в одном месте и ждали мешок, который внизу набивал Волос. Вскоре он вытащил один, затем второй - Клешня принял оба и отдал их, в свою очередь, Черу. Потихоньку набрали половину - и я скомандовал Волосу вылезать. Он заметно устал - следовало сменить "шахтера". Эстафету принял Бугай. На наше счастье, в ямах соль не закаменела, как в настоящих шахтах. Бугай мог ее черпать лопатой, и приготовленные емкости быстро убывали. Через час все мешки были наполнены под завязку. Если ранее мы рассчитывали на вес, для каждого, примерно в тридцать килограмм, то, оказавшись на месте, об этом уже никто не вспомнил. Все мешки были спрессованы так, что Чер, складывавший их в кучу, заметно хмурился.

- Тяжело...

- Пусть! - я тоже радовался добыче, не забывая, однако, оглядываться по сторонам и посматривать на отверстия нор. - Будет много - закопаем поблизости. Пока можно - надо брать!

В кустарнике раздался малоприятный треск... Все насторожились - а я побледнел. Наши были здесь - кто мог идти по следам, да еще с таким шумом? Хоть эти твари и выходят на свою жуткую охоту по ночам, но, мало ли... Не так много мы о них знаем, чтобы быть в этом уверенными до конца.

А треск не прекращался. Кто-то проламывался сквозь чащу, не взирая ни на какие препятствия. И через минуту-другую, пока мы спешно разбирали мешки, этот кто-то вышел наружу...

- Твою мать!.. - Стопарь даже присвистнул. Перед нами возвышался неимоверной величины, тур. Самое малое, в холке - это полтора роста от самого кузнеца, а вес, должно быть, не менее трех тонн! Бык спокойно приблизился к воде, нисколько не обращая на нас внимания, склонил рога и принялся лизать берег, перенасыщенный искомым предметом.

- Ну и гигант... - Фермер не мог успокоиться. - Такому никакой хищник нипочем! Даже эти...

- А вот тут еще вопрос, - я не разделял его восторга и с тревогой ожидал появления хозяев самих нор. - Так что, медлить не станем. Бык, отдадим ему должное, сделал для нас весьма важную работу - пробил проход в кустах. Вот и валим отсюда, пока он не закрылся! Все берите мешки - уходим!

Спорить никто не стал - понимали, что промедление может нам стоить куда большего, чем обычная стычка со стаей волков или крыс. И, тем не менее, уйти мы не успели…

Позади нас раздался скрежет, словно кто-то проводил металлом по стеклу.

- Зараза… - Стопарь обернулся и стал бледнеть, прямо на глазах. Я сглотнул - накаркали!

Из ближайшей норы выползало нечто, не похожее вообще ни на что. Прошлый раз мы, хоть как то, ассоциировали то создание с многоножкой, с примесью скорпиона - в этот, жуткое создание не походило вообще ни на что, виденное в прежней жизни. Весь покрытый чешуей, как броней, отливающий черным, без единого признака глаз, с шестью длинными и костлявыми лапами - и округлым брюхом, с которого свисали вниз комья земли.

- Зараза… - повторился Стопарь. - Что б тебя… что делать, то?

- Молчи…

Существо, тем временем, сделало несколько шагов, видимо, выбирая… Я напрягся. Если нападет, - а оно нападет! - Нужно успеть справиться до появления его собратьев! Вопрос только - как?

- Стреляй… Стреляй, Дар! - Клешня дернулся, и я припечатал его к земле яростным взглядом - Молчи!

Движение и порыв охотника не остались незамеченными - существо резко развернулось и замерло, приподняв передние лапы. Я медленно приподнял лук - на таком расстоянии, стрела с длинным, кованым наконечником, пробьет эту хитиновую броню, даже если она имеет крепость настоящей кольчуги! Чер, стоявший шагах в пяти позади, тоже вскидывал арбалет…

- Не торопись… - я прошипел, не оборачиваясь. - Не спеши… пусть Он первый начнет…

Гигантское насекомое продолжало покачиваться на своих ногах-лапах, и, из-за отсутствия у него глаз, я не мог понять - куда, а главное, на кого, он собирается напасть?

Но выбор был сделан не нами. Тур, шумно фыркнув, выпрямился и игриво боднул белый валун, лежавший у него на пути. Тяжелый камень отлетел, словно пушинка! Существо мгновенно переменило позу - приподнялись еще две лапы, и теперь он стоял всего на двух. Одновременно, он развернулся в сторону быка - я догадался, что органы зрения ему заменяет великолепный слух! Тур, продолжая резвится, снова склонился над валуном - и крепкие, двухметровые рога, швырнули булыжник в воду. Над озерной гладью не успели разойтись круги - а существо, еще секунду назад стоявшее в опасной близости, сделало неуловимое движение - и оказалось на спине тура! Этому прыжку мог бы позавидовать настоящий лев - оно преодолело расстояние шагов в тридцать, не меньше! А потом… все лапы вцепились в шкуру тура, и из шести ран сразу хлынула кровь! Тур гневно замычал, крутанулся на месте и попробовал скинуть хищника со спины. Но сделать это, было, пожалуй, невозможно… Ни прыжки быка, ни встряхивания не помогали. Тур даже опрокинулся навзничь, видимо, желая протащить нападавшего по береговой кромке, крепкой и жесткой, как наждак. Не помогло. Мы только охнули - бык прокатился по спине, раз пять, но для существа это не значило ровным счетом ничего. Он, как запустил свои когти в спину быка, так и не остался в том же положении. Мало того - бык слабел на глазах…

- Твою же мать! Стреляй, Дар!

- Всем стоять! - я ожег кузнеца бешеным взором. - Не видишь? Его по камням тащат - и ничего! Бык обречен… а нам, нужно пользоваться моментом! Быстро, что встали? Пока там схватка - уходим!

Чер гневно смотрел на быка, у которого уже появилась кровавая пена на морде, поднимал и опускал арбалет - пришлось прикрикнуть:

- Куда? Отвлечешь на нас - все тут останемся! А ну, в кустарник! Живо!

Мы похватали поклажу и, один за другим, покинули берег, где разворачивались события, не сулившие туру ничего хорошего… Существо, словно прилипшее в его спине, вдруг спрыгнуло в сторону - я мог поклясться, что скорость передвижения у него превышает все мыслимые пределы! Тур шатался, мотал головой - а существо просто стояло поодаль. Через пару секунд бык упал на колени. Шестилапый, так же неуловимо, опять оказался на его спине - и вонзил свои конечности в загривок быка. Тот взревел, но, это уже были последние попытки к сопротивлению… Морда быка склонилась к земле, изо рта хлынула кровь…

- Да что ж это такое… - Стопарь, напоследок оглянувшись, перекосился в лице - тварь какая-то, мохноногая, такого зверя завалила! И как?

- Не сейчас, - я тоже обернулся, но, скорее в целях убедится, что никто не следует из нор, уже за нами. - И не здесь. Выйдем наружу - поговорим.

Отряд углубился в заросли. Бык, и в самом деле, пробил полосу, по которой нам стало гораздо легче выйти, чем прежде - когда продирались сквозь колючки, способные вывести из себя даже самого терпеливого человека на свете. Проходя мимо очередного поворота - бык, все-таки, не шел напрямую, а выбирал более свободные участки! - Чер вдруг остановился и указал рукой вправо:

- Смотрите!

Я вгляделся - на земле лежала черная куртка, не похожая на виденные нами ранее одежды бандитов - не изношенная, не рваная и не покрытая грязью - но с аккуратно пришитыми заплатами и даже чистая, будто ее только выдержали в стиральной машине. Единственное, что портило картину - белесые пятна…

- Твою же мать! - Стопарь снова выругался. - Принесла нелегкая! Это еще откуда?

- Не дергайся... - я склонился над одеждой, вместе с Чером, уже осматривающим это место со всей тщательностью.

- Что думаешь?

- Зэки. Их одежда. Но, странно... Они, по слухам, тоже за солью наведывались - но, вроде как, безуспешно.

- Так это когда было? А куртка - словно вчера брошенная...

- Здесь все просолено. Могла и сохранится, - он поднял глаза. - Рядом - ничего. Ни следов, ни вещей. Если б здесь кого убили - кости... а их нет. Да и на куртке крови нет.

- А пятна? - я не успокаивался, желая быть уверенным, что слова следопыта верны. Но он лишь пожал плечами:

- Кто скажет? Может, жир, или грязь въелась. Но, думаю, это не кровь. Я ее на их одежде часто видел - сам знаешь, приходилось… Так вот, она по-другому выглядит. Ткань бурой становится, а эти пятна - светлые.

- Ну и пес ней! - буркнул Стопарь. - Чего встали-то? Куртка и куртка. Наверное, бросили, когда пытались здесь пройти. Ее хозяина уж сглодали давно...

- Возможно, - я согласился. - Другого объяснения нам никто не представит. Да и нужды такой нет… Ладно. Кто б ее там, в прошлом не носил - сейчас в одежде не нуждается. А нам - пора уматывать, пока солнце не село.

Драгоценной соли вытащили много. У каждого за спиной висел мешок, и, как я и думал, вес явно превышал упомянутые тридцать килограмм. Но расставаться с мешками не хотел никто - и я, подумав, решил все забрать с собой. В крайнем случае - упрячем по дороге, благо, охотников на нее среди зверей нет. А люди наш тайник не найдут…