Глава 14
Когда Никита с Лизой ушли, мы с Максом переместились в его кабинет.
– Что скажешь? – спросил муж.
Я пожала плечами.
– Рыльских и Якименко вовсе не задушили. Думаю, Хрипунов кричал про то, что он убил Вадима, на волне гнева и горькой обиды. Гонорар Никиты за рекламный проект с «Вукс» Волковы нам озвучить отказались, сославшись на коммерческую тайну. Но сумму, которую мог получить Вадим, мы знаем, она немаленькая. Антон понимал, что речь о больших деньгах идет, его еще и жаба душила. Поговорить с ним все равно надо. Пусть этим Витя займется. А я съезжу в «Вукс». У них определенно были другие кандидаты, и кто-то, способный, в отличие от Хрипунова, держать себя в руках, мог затаить злобу, услышав отказ.
– Трудно отравить сразу несколько человек, – задумчиво протянул Макс. – Люди умирали не одновременно. То есть такого – сели, поужинали грибочками, и несите венки – не было. Рыльские, затем Якименко по очереди уходили, с некоторыми промежутками во времени. Ох, что-то не складывается… Ладно, пусть некто решил убрать Вадима, чтобы получить его контракт. Это возможно.
– В принципе, да, – согласилась я. – Но преступник должен был быть уверен, что боксера заменят непременно именно им.
– Вовсе нет, – возразил муж. – Преступник может обладать завышенной самооценкой и думать: я во сто крат лучше Рыльского, его просто кто-то протолкнул, а если Вадима не будет, то я стопроцентно получу контракт, потому что моя кандидатура самая подходящая: я красив, умен, талантлив. Нам надо обратить внимание на светловолосых спортсменов с голубыми глазами.
– Открою тебе секрет, – серьезно заметила я, – с изобретением красок и цветных контактных линз…
– Вот оно что! – воскликнул Макс. – Я смотрел на Никиту и понять не мог, что не так. А сейчас догадался – у него крашеные волосы. Кожа у Волкова не бледная, скорее смуглая, брови и ресницы черные, и вдруг светловолосый. Странно.
Я начала загибать пальцы.
– Солярий плюс косметолог с кисточкой, и ты блондин со смуглой кожей и бровями, как у вороны.
– У вороны есть брови? – засомневался муж.
– Глаза-то у нее есть, следовательно, и растительность вокруг них тоже имеется, – улыбнувшись, предположила я. И сразу посерьезнела: – Нет, определенно что-то тут не так. Пусть наш алчный завистник убил Вадима, устранив помеху на пути к заключению рекламного договора. Зачем ему уничтожать всю семью Рыльских? Непременно съезжу в «Вукс», попрошу у них список кандидатов на рекламный контракт, надо проверить любые зацепки. Но… Чем Сергей Николаевич и Галина Алексеевна могли помешать преступнику? Наташа была пиар-агентом гражданского мужа, на нее убийца тоже мог иметь зуб. А Светлана-то здесь с какого боку? И Елена? Возможно, дело в деньгах. В очень больших деньгах. Но не в рекламных, а в накоплениях Вадима. Интересно, сколько у него было за душой? И кому теперь отойдет его состояние?
– Ты забыла слова Лизы? – прищурился Макс. – Наташа вскоре после смерти боксера опустошила ячейку, забрала все, что было в хранилище. Спортсмен не доверял банкирам, держал заработанное в сейфе.
– Наплевал на проценты, решив в случае чего сохранить основной капитал? – задумалась я. – Ну да, если деньги хранятся на счете, а финансовое учреждение лишится лицензии, что в России происходит регулярно, вкладчику вернут часть сбережений. Но получишь деньги не сразу и не более определенной законом суммы. А у Вадима, очевидно, были миллионы в валюте.
Пару минут мы с Вульфом молчали.
– Слушай, находясь у нас в кабинете, Елена Рыльская заявила, что она теперь наследница, – напомнила я. – Кричала: «Все мое».
– Ну да, – согласился Макс, – квартира, дача, машина. Что там еще было? Имущество переходит в руки поэтессы, так как все остальные родственники умерли. Но про затыренную в ячейке наличку никто не знал, и ее, по словам Волковых, утащила Наташа.
– Может, это так, – пробормотала я, – а может, и нет. Наташа жила в одной квартире со Светланой. Почему Якименко не приобрела собственное жилье?
– Возможно, не успела, – парировал муж, – подыскать хорошую квартиру не так-то просто.
– Марина Гавриловна Калинина, соседка, которую Наташа и Света считали кем-то вроде родной тети, говорила, что Галина Алексеевна выгнала гражданскую жену сына, а Лиза утверждала, будто Ната сама ушла из дома Рыльских. Правду узнать очень трудно. Калинина передает то, что слышала от Якименко, а Лиза транслирует слова ближайшей подруги своей свекрови. Елизавета говорила нам, что Вадик получал бешеные деньги и много тратил на Наташу. Марина Гавриловна уверяла: Якименко ушла от Рыльских голой и нищей. Те, кто точно знал, как обстояло дело, – Вадик, Ната и Галина Алексеевна, – скончались. Надо поехать в «Вукс» и попросить озвучить суммы, которые зарабатывал боксер. Тогда мы узнаем, накопил ли он миллионы в валюте, или ему хватало денег лишь на содержание семьи, а в ячейку попадали копейки. Мог ли финансовый вопрос стать причиной смерти стольких людей? Или валюты в загашнике не было и слова про туго набитую ячейку – миф?
Мой сотовый стал посвистывать.
– Эсэмэски к тебе стаями летят, – вздохнул Макс. – И кто ищет внимания моей жены?
Я посмотрела на экран.
– Первое сообщение: «Лучше взять смесь «Бармаканисонкимайн-сто. Плюс горшок с мультиэффектом, лейку «Экзот», плащ температурный. В бутике «Люблю мой кактус» есть все, что нужно».
– Это реклама, – рассмеялся Макс. – Расчет прост: получив не пойми что, большинство людей наберет номер, с которого прилетело сообщение, а там включится автоответчик, начнет петь про скидки и акции. А второе послание от кого?
– Тоже полное идиотство! – воскликнула я. – Кстати, я уже получала сегодня похожий текст. Совет: «Измеряйте шванцекопфовое расстояние». И где сие находится? На какой дороге? Что означает слово «шванцекопфовое»? Сегодня у меня день эсэмэсок от сумасшедших. Впрочем, третье послание, которое я получила сейчас, еще интереснее: «Аллергия на бархат есть? На стразы, орхидеи и крылья из органзы? Нежелательно, чтобы начался кашель и прочие явления».
– Шванцекопфовое? – протянул Макс. – «Шванц» по-немецки это хвост, а «копф» голова.
– Ты уверен? – усомнилась я. – И откуда тебе известно значение этих слов?
– Остатки знаний иностранного языка, непрожеванным куском проглоченные в младших и средних классах, сейчас вдруг ожили в моей голове, – усмехнулся муж, – возможно, шванцекопфовое расстояние – это длина от головы до хвоста.
– Комбинезоны! – осенило меня. – У Инги Федоровны Бункиной есть дочь Анюта, которая шьет одежду для собак.
– Что это за женщины? – поразился Макс. – Впервые их имена слышу.
– Конечно, ты ведь не ходишь в садик за Кисой, – вздохнула я. – Это директриса детского учреждения и ее дочь. Анюту пригласили на выставку собак, где она может продемонстрировать свои дизайнерские изделия. Ей нужны модели.
– Можешь не продолжать, – засмеялся Макс, – портниха просит снять мерки с Фиры и Муси.
Я ткнула пальцем в экран и вскоре услышала веселый щебет:
– Бутик «Счастливая жизнь», работаем круглосуточно.
– Можно Анюту? – спросила я.
– Слушаю вас.
– Меня зовут Евлампия, – начала я.
– Лампа! – обрадовалась дочь Бункиной. – Я отправила вам эсэмэску. До показа не так уж много времени, пожалуйста, вооружитесь сантиметром и…
– Извините, Анюта, – остановила я девушку, – непременно ошибусь, назову вам не те размеры.
– Ну тогда вам придется разрешить мне самой ваших мопсов обмерить.
– Отлично, – обрадовалась я. – И как нам это сделать?
– Или вы ко мне со своими девочками приедете, или я к вам, – предложила Анюта.
– Лучше второй вариант, – сказала я.
– Сегодня можно? После восьми?
– Конечно, – разрешила я, – до встречи.
– Фира и Муся будут звездами, – развеселился Макс, – их разоденут в парчу, золото, соболя и украсят диадемами. Четвероногие девушки выйдут на подиум, их сфотографируют корреспонденты, снимки понравятся дизайнерам из Парижа… И начнется у мопсих жизнь в мире моды. Интересно, какой гонорар получают хвостатые манекенщицы?
– В лучшем случае стограммовый пакетик корма от спонсора мероприятия, – хихикнула я, набирая второй номер. – Алло! Добрый день, меня зовут Евлампия Романова, я получила от вас несколько сообщений и пребываю в недоумении. Что они означают?
– Дорогая Лампа, – торжественно ответил хорошо знакомый мужской голос, сцинилла Харабуда Этиус, которую я вам подарил…
– Барабан Сосисович, это вы! – воскликнула я. – У меня почему-то номер определился без вашего имени.
Макс расхохотался, и я быстро исправилась:
– То есть я хотела сказать… Роман Борисович, это ведь вы?
– Совершенно верно, мой ангел, – ответил профессор. – Сцинилла крайне редкое растение, оно требует тщательного ухода…
Ученый говорил, как молитву читал, его речь текла спокойной, полноводной рекой, убаюкивая меня на волнах. Несколько раз я пыталась остановить поток, но безрезультатно, и в конце концов на меня навалилась дремота…
– Лампа, – донесся до моего сознания шепот Макса, – чего он хочет? У тебя лицо, как у кролика, который попал на сеанс гипноза.
Я догадалась оторвать сотовый от уха. Положила его на стол и тихо пояснила:
– Сосисович объясняет, как ухаживать за его подарком. Похоже, мне придется поехать в магазин «Люблю мой кактус» и приобрести массу вещей. Эта сцинилла невероятно капризна, ей нужен особый экогоршок и еще куча всего. Если растение погибнет, отец Нины невероятно расстроится. Есть вещи, которые мне в лавке могут предложить, но они не нужны. Сейчас Барабан как раз их и перечисляет.
