Глава 13

Елизавета тем временем продолжала:

– В день, когда в свет выбросили первый снимок, тот, что со спины, Вадюшка умер. В рекламном отделе «Вукс» запаниковали, начали срочно искать ему замену. Ведь надо найти такого мужчину, чтобы фигура была похожа. Очень трудная задача. Но я им помогла решить ее – предложила Кита. Они же с Вадиком как близнецы. Скажете, нет?

– Очень похожи, – согласилась я.

– С Никитой мигом контракт подписали, – продолжала Лиза. – Ясное дело, народ о договоре быстро узнал, такие новости гончими собаками разбегаются. Кое-кто очень недоволен остался.

Дверь переговорной открылась, появилась секретарша с веселой улыбкой на лице и с подносом в руках. Покачиваясь на высоких каблуках, она водрузила поднос в центр стола и поинтересовалась:

– Кому налить?

– Мне, пожалуйста, – попросила Лиза. – Погорячей, если можно.

– Только что кипяток в заварник набухала, – сообщила Вера. И добавила: – Попробуйте мармелад из соловьиных яиц и варенье из буки-муки.

Мне редко приходится видеть выражение бескрайнего удивления на лице мужа, но сейчас этот момент настал.

Секретарша широко улыбнулась и посмотрела на Вульфа.

– Еще что-нибудь?

– Спасибо, пока все, – ответил Макс.

Вера удалилась.

Никита взял с подноса банку с белой этикеткой и ярко-красной надписью и прочитал:

– «Мармелад из соловьиных яиц». Реально офигеть. Вы такой пробовали?

– Впервые вижу, – призналась я. – Интересно, где Вера сей продукт раздобыла? И варенье из буки-муки в придачу.

– Мда, – крякнул Макс, – забавно. Вот почему она так долго чай не подавала – куда-то бегала.

Волков отвернул крышку, зачерпнул содержимое чайной ложкой и рассмеялся.

– Прикол! Лизка, это то, что дядя Сережа о пол треснул, – клубничный джем.

– А-а-а-а, – протянула жена, – невероятная дрянь.

Я насторожилась.

– Сергей Николаевич Рыльский разбил банку? Елена нам говорила, что ее отец незадолго до смерти перестал контролировать свои эмоции.

– Нет, это случилось, еще когда Вадик жив был, – сказала Елизавета. – Из-за тети Кати. Рыльские нас позвали на день рождения дяди Сережи, который отмечали в ресторане в тесной компании.

– Мамахен решила прикольнуться, – перебил ее Никита, – и купила банку типа той, что у вас в руках. Только там не про соловьиные яйца, а что-то другое было написано, забыл, что именно. И вручила подарок имениннику.

– Тот пакет открыл и позеленел… Вспомнила, на банке было написано «Джем из метлы Бабы-Яги», – перебила мужа Лиза.

– Дядя Сережа как заорет! – добавил Никита. – Мол, этот… не могу сейчас произнести, как он его назвал… Короче, кричит: этот чудак мой бизнес убил, а ты…

Лиза всплеснула руками.

– А потом хрясь банку о пол! И убежал. Тетя Катя стоит, моргает. «Что не так? Я пошутить хотела. Сережа обиделся, что презент дешевый? Так в пакете еще лежит дорогущий одеколон». Тетя Галя ей тихонечко так говорит: «Катюня, у мужа магазин загибается, в полном минусе, речь уже о его закрытии идет». В общем, она пояснила, что дядя Сережа одним из первых прикольными подарками торговать начал…

У меня звякнул телефон, я скосила глаза на экран. На сей раз прилетели две эсэмэски. В первой значилось: «Нужна еще шванцекопфовая длина и объем шеи. Срочно». Второе сообщение было с другого номера и оказалось еще загадочней: «Дурковатая гниль и метелка палковая. Не брать! Нехорошо!»

– …и отлично зарабатывал, – продолжала Лиза, – к нему со всей Москвы ехали. А потом подобных лавок море развелось, одна прямо напротив открылась. Сергей Николаевич по старинке торговал – подушки пукательные, пластмассовые мухи и так далее. А конкурент не дремал. Он купил аппарат, который мог прямо при покупателе этикетку с любым текстом изготовить и на банку обычного варенья приклеить. Рыльский с большим негодованием об этой технологии рассказывал. И тут мать Кита с этим джемом…

– Шутка успехом пользуется, – кивнул Никита, – вот моя мать и купила банку с идиотской надписью. Да уж, нас в том ресторане навсегда запомнили. Когда Рыльский мамин подарок уничтожил и умчался, тетя Галя официантку позвала, соврала: «Извините, муж случайно уронил, уберите, пожалуйста». И побежала именинника искать. Привела его назад, он за стол сел, все сделали вид, как будто ничего не случилось. А еще в тот вечер тетка появилась и жесть устроила. Помнишь, Лизон?

– Тетка? Какая? – не поняла его супруга.

– Сумасшедшая, она приперлась еще до того, как мама ту идиотскую банку вручила.

– Тетя Катя никогда ничего плохого не делает, – отрезала Лиза.

Никита дернул плечом.

– Идиотское – это не плохое, просто дурацкое. И я ничего обидного про маму не сказал. Да, она вечно заявляется позже назначенного времени. А ты ее защищаешь, потому что сама такая. Кто в ресторан на тот юбилей опоздал? Мои мама и жена. Ты, помню, раз сто мне звонила, злилась: «Совсем запуталась, никак не могу найти съезд на парковку».

– Это никому не интересно, – разозлилась его супруга.

– В конце концов прикатила, мы за стол сели, маманю ждать не стали. Вдруг подходит женщина, совсем старенькая, но хорошо одетая, в ушах серьги дорогие. И с места в карьер налетает на Якименко:

– Ты Наталья? Не отрицай! Я тебя узнала!

– А-а-а-а, вспомнила, – кивнула Лиза. – Точно сумасшедшая. Реально шизофреничка. Натка кивнула: «Да, верно, меня Натальей зовут. Но я с вами никогда не встречалась». А тетка ее за плечи схватила и давай трясти: «Думаешь, тебе сошло все с рук? Никого в живых уже нет? Двадцать лет прошло и все забыто? Ты Женю убила! Ты!» Сразу было понятно, что бабка на всю голову больная. Тетя Галя встала, под локоть старушенцию взяла и давай с ней, как с нормальной, разговаривать: «Вы ошиблись, Наташа не могла никого два десятилетия назад жизни лишить, она тогда ребенком была».

Лиза взяла с подноса чайник и стала наливать заварку в свою пустую чашку, продолжая говорить:

– Неразумно с психопаткой беседы вести. Бабулька только больше обозлилась. «Нет, она Якименко. И это она, гадина, Женю убила, ядом его отравила». Тут даже до тети Гали дошло: перед нами совершенно больная женщина. Я Киту шепнула: «Скажу управляющей, что к нам ненормальная привязалась». Муж хотел встать, и тут мужик подбегает, хватает бабку за руку: «Пошли отсюда». Та ни в какую: «Надо полицию позвать, пусть эту мерзавку арестуют, посадят, ее же за смерть Жени не наказали». Дядька старуху в охапку – и потащил вон из ресторана. Только мы начали салатики пробовать, снаружи об окно, около которого наш столик стоял, яйцо шмякнулось, разбилось, потекло. Потом другое, третье. Та ненормальная на дороге стоит и швыряется! Тетя Галя из себя вышла, управляющую позвала, нас живо в отдельный кабинет перевели. Мы опять за салаты, и тут тетя Катя входит с пакетом, варенье свое прикольное приперла. В общем, веселый денек получился.

– Прямо обхохотаться, – добавил Никита.

Лиза начала водить пальцем по столешнице.

– Что-то не так? – спросил Макс.

Волкова резко выпрямилась.

– Никогда бы вам правду не сказала… но раз Наташа умерла… Да, она мне не нравилась. Только я всегда старалась с ней хорошие отношения поддерживать. Вадик и Никита себя братьями называли, я считала, что их женщинам конфликтовать не стоит. Наталья была не очень хорошо воспитана, могла обидно высказаться, но не потому, что хотела зло причинить. Просто не думала над тем, что говорит. Про таких людей пословица сложена: «Простота хуже воровства». Якименко не считала нужным молчать, если кто-то ей на хвост наступить пытался, Вадика она защищать бросалась, когда надо и не надо. А в тот раз… Странная была ситуация: бабка нападает, а у Наты такой вид…

Елизавета посмотрела в пустую чашку.

– Глаза у нее были… прозрачные, словно голубые сосульки, и честные-честные. А жизненный принцип такой: я простая, бесхитростная, правду вам в лицо говорю, дурака дураком называю, плохую еду дрянью, вора – вором, лукавить не умею, вся как на ладони, косметикой не пользуюсь, импланты не вшиваю, к стилистам не бегаю, у меня все натуральное. Когда старуха ее убийцей назвала, в глазах Натальи… в сосульках холодных… что-то такое поднялось… черное… И она как заорет прямо матом: «Ах ты…» Вроде хотела на психованную броситься, но тут как раз дядька прибежал, увел старуху. Может, та бабка Наташку выследила и убила?

Никита похлопал жену по плечу.

– Уймись! Нелогично получается: зачем старухе всех Рыльских на тот свет отправлять?

– Нет, все очень даже правильно, – возразила Лиза. – Бабка сошла с ума. Она думала, что Наташка решила отомстить за смерть мужа, и зарезала Якименко.

– Вау! Прямо триллер! – не к месту развеселился Волков. – Хорошо, ты права, старушка пришла с пилой и затеяла резню, порубила Якименко. Но при чем тут дядя Сережа, тетя Галя, Светлана, Ленка? Они-то что ей плохого сделали? Лизок, успокойся. Уж скорей это Антон всех на тот свет отправил. Ну и вечерок тогда выдался! Полный атас! Когда старуха угомонилась, тетя Галя на Лизку напала: «Все из-за тебя! Это ты мне трактир подсказала, скидочную карточку дала!»

Елизавета покраснела.

– И что? Да, я знаю то заведение, иногда там встречи с партнерами назначаю, с журналистами, с представителями пиар-служб. Вполне тихое место. Галина Алексеевна, когда дядя Сережа свой юбилей отмечать решил, все твердила: «Банкет – это очень дорого, ужасно дорого, отвратительно дорого». И я ей предложила ресторанчик «Семь радостей», дала свою скидочную карточку. Чем я виновата, что в зале психопатка появилась?

Макс открыл ноутбук.

– Кто, вы сказали, по вашему мнению, всех на тот свет отправил?

– Антон, – злорадно сказала Лиза. – Хрипунов очень противный. Рассчитывал с «Вукс» контракт подписать, думал, что его вместо Вадика возьмут, но я Никиту предложила. Сорвалось у Антона Ивановича! Представляете, он в офисе скандал устроил, секретарю генерального директора хотел в нос дать… Ой, не могу!

Волкова рассмеялась.

– В самом деле прикольно тогда вышло, – заулыбался Никита. – Антон хорошие результаты показывает, но до Рыльского ему как до неба.

– До тебя тоже, – заметила жена. – Давай будем откровенны: Антон парень смазливый, но как спортсмен мало кому известен. И харизмы у него нет, никакого обаяния. С Вадимом только ты на равных был. В «Вуксе» это отлично знали и потому сразу за тебя ухватились, Антона лесом послали. Хрипунов почему-то решил, что контракт у него в кармане, поехал отношения выяснять, вперся в кабинет к генеральному. А помощник не пустил его к начальнику. Ну Хрипунов и решил ему в нос дать.

– Придурок, – выпалил Никита, – неспортивное поведение.

– А секретарь-то дурака побил, – развеселилась Елизавета. – Оказалось, что мужик, который в приемной сидит, с детства самбо занимается, до сих пор тренируется. Антон попытался руками размахивать, а парень его айн-цвай-драй мордой в пол уложил. На следующий день эту историю в «Сплетнике» напечатали. Кто-то из сотрудников заснял, как боксера уделали, и в газету отправил.

Волкова умолкла, Никита обнял жену и улыбнулся.

– Цирк зажигает огни! Хрипунов на тренировку пришел, а народ по углам шушукается. Потом Володька Карлин – он у нас простой, как картошка, – у Антона спросил: «Видел фотку? Ты круто там вышел, натуральный питбуль». Хрипунов не понял, о чем речь, и Вовка ему бульварный листок показал. Вау! Антон издание разорвал, по зеркалу в зале ногой врезал, разбил все на фиг и порезался. Я в тот момент спокойно на мешке сидел, по телефону говорил, так этот дебил трубку у меня из руки выбил и как заорет: «Я тебя убью! Рыльского задушил и с тобой так же поступлю!»