Глава 10

Возвращаясь назад, Фил забирал с собой всех людей, оставшихся в разбросанных по коридорам заслонах. Распыление сил было большой тактической ошибкой – волна тварей легко преодолеет каждый такой заслон поодиночке. Когда Лис увидел, что Фил привел с собой почти полсотни человек, он в ярости накинулся на наемника.

– Ты зачем посты снял!? Угробить нас всех захотел!?

Фил не первый раз видел уставшего, паникующего гражданского, на плечи которого вдруг свалилась власть и ответственность за жизни многих людей. Поэтому он не стал орать, топать ногами и приставлять пистолет к виску.

– Лис, мы не удержим здание. Нам просто не хватит для этого людей. Лучше создать концентрированную оборону в одном секторе.

– Но… – попытался возразить Лис.

– Твари уже пробились в полицейский участок, еще немного и они разойдутся по коридорам.

– И что нам делать?

– Закрепляться тут. Отдай распоряжение, чтобы начинали заваливать переходы и коридоры. Немного времени мы сможем выиграть.

– Немного!? – на лице Лиса читалось отчаяние – а дальше то что?

– Нам надо прорываться, Лис.

Фил предложил прорыв не потому, что у него чесались пятки. И хотелось как можно быстрее добраться до базы внешников, сдать им на руки Кадета с его титановым приданным, спасти свою сестру и племяшку, получить награду, напиться и забыть Улей как страшный сон. Сидеть с кончающимися боеприпасами в окружении врагов, которые не знают ни страха, ни усталости это прямой путь в желудки тварей.

– Кроме танка, что-то из бронетехники у нас есть? – наемник решил не дать Лису ни опомниться, ни засомневаться.

– Не думаю. Только он и успел выбраться.

– А обычный транспорт? Ну машины там всякие?

– Это надо поискать…

– Где поискать, Лис? Вы же не можем наружу и носа высунуть.

– Хех, внутри поискать.

Фил стоял на трибуне и смотрел вниз на святая святых Колизея – городок для местных олигархов, для которых жизнь в Улье мало чем отличалась от жизни на каких-нибудь Мальдивах. На роскошном зеленом газоне стояло порядка двух десятков коттеджей, которые явно соревновались в том, чтобы выглядеть как можно богаче и безвкуснее. Ведь в Улье и черепицу из чистого золота можно было легко организовать и стены бархатом снизу доверху задрапировать. Но сейчас вся эта роскошь пребывала в плачевном виде. Во время боя люди не сильно стеснялись использовать крупные калибры, поэтому часть коттеджей медленно тлела, а другая часть была разрушена.

– Вот тут мы и пошарим, – кивнул на коттеджи Лис.

– В гаражах здесь должно быть богато, – согласился с ним Фил.

Фил оказался прав. Когда на беговых дорожках выстроились автомобили, наемник подумал, что такой кортеж сделал бы честь любому диктатору или миллиардеру в его мире. Нувориши Колизея отлично понимали, что кабриолеты и лимузины в условиях Улья не добавляют уверенности в завтрашнем дне, поэтому в своих гаражах держали в основном джипы. Но эти внедорожники выглядели так, как будто их только что выгнали с салона выставки. Кузова сверкали золотом и перламутром, а в блестящие диски колес можно было смотреться как в зеркало. Почти у всех машин имелось бронирование и пуленепробиваемые стекла. В закромах отыскалась даже пара броневиков и один инкассаторский фургон – Маринка оказалась права, торгаши пеклись о сохранении свой прибыли. Но Фила не ослепила вся эта роскошь, он понимал, что в будущем прорыве важна не защита, а скорость и маневренность. Поэтому наемник направился к обшарпанному джипу на высокой раллийной подвеске с наваренными на борта решетками. Фил закинул в его багажник свой рюкзак, сразу помечая – мое!

– Люди все поместятся? Топлива на все машины хватит? – поинтересовался Фил у Лиса.

– Нас полторы сотни человек, влезем, но будем как шпроты в банке. А бензина даже с избытком, в гаражах несколько цистерн нашли.

– Плохо. В тесноте люди не смогут нормально отстреливаться. Делаем так – половину машин, самых крупных или медленных начинаем потрошить. Выкидываем из салонов сиденья и прочие предметы роскоши. Потом набиваем туда людей по максимуму, тех кто в бою будет бесполезен. Раненных, женщин. Во вторую половину машин сажаем только бойцов, не более четырех человек в одно авто. Иначе они сами себя перестреляют. Это будет наша группа прикрытия.

Лис кивнул в знак того, что он все понял и согласен.

– С алкоголем у нас как? – осведомился Фил.

– Перед выездом для смелости примем? – Лис щелкнул пальцем себе по горлу.

– Нам смелость ни к чему. Не укрепрайон штурмуем, а бежим без оглядки. Надо найти все бутылки, выпивку слить, залить туда бензин, лучше разбодяжить его с маслом. Ткань на фитили возьмем там, – Фил махнул в сторону коттеджей, – я заметил, что у тварей аллергия на огонь сильная.

На лице Лиса отразилась еще одна забота.

– Хорошо, вырвемся мы. А куда нам ехать? В чистом поле долго не проживем.

– У меня тут с собой совершенно случайно глава одного стаба имеется. Договорись с ним и примут вас там как родных.

Начались одна за другой атаки зараженных на позиции людей. Фил распорядился завалить коридоры стадиона хламом, облить его бензином и поджечь. Увидев чуть ли не слезы на глазах Лиса, он объяснил свое решение:

– Лис, вы все равно сюда возвращаться не планируете. А так сбережешь людей, пускай зажигают и рассаживаются по машинам. Через несколько часов стемнеет, если прорываться, то сейчас.

Свой экипаж машины боевой Фил расположил так – сам сел за руль, рядом посадил Маринку с четким приказом стрелять во все шевелящееся. И не важно что это шевелится и почему, стреляй и не думай. Справа слева на заднем сиденье сели трейсеры с точно таким же наказом. Между ними Фил запихал самое дорогое, что у него есть на свете – Кадета. У того приказ был совсем другой – сидеть, никуда не соваться и выживать. Коктейли товарища Молотова Фил в свою машину решил не брать опять же из боязни подпалить и испортить «самое драгоценное».

Суета вокруг машин царила несусветная. Кого-то забыли, кто-то потерялся. Едкий дым, валивший из окон здания и потихоньку наполнявший чашу стадиона порядка не добавлял. В небо взвилась красная ракета, взревел и тронулся вперед танк. Его экипажу надо было не только проложить путь для остальной колонны, но и протаранить забор, чтобы путь беглецов пролегал прямо, а не петлял по всему стабу до ворот.

Исход начался довольно браво – танк выехал из арки, бабахнул осколочно-фугасным в группу зараженных, кучковавшихся недалеко от стадиона. Твари разлетелись, в том числе и на части, танк громко заурчал и двинулся вперед неумолимо как снежная лавина. Его пулемет выдавал лихие очереди косившие сбегавшихся на шум перестрелки монстров. За ним из плена стадиона вырывались наружу первые авто группы прикрытия и тут же добавляли в мелодию перестрелки свои ноты. Когда твари были оттеснены от арки, Лис запустил в небо вторую ракету. По сигналу выехала вторая часть конвоя, забитая под завязку эвакуируемыми людьми. Машина Фила входила в последнюю замыкающую группу, в ее задачу входило отсечение и уничтожение монстров позади колонны. Эти автомобили щедро раскидывали бутылки с зажигающей смесью, руководствуясь принципом «после нас хоть пожар».

Головной танк набрал приличную скорость, и казалось, не было такой преграды, которая смогла бы его остановить. Когда впереди замаячила стена, окружающая Колизей, танк остановившись выпустил еще один снаряд в ее основание, проделав в ней пролом. Тяжелая боевая машина уже нацелилась на эту прореху, как из-за торговой палатки за корму танка запрыгнул элитник, тот самый хищный буйвол, напугавший Фила и трейсеров до икоты. Башня танка начала разворачиваться на новую угрозу, но тут чудовище обхватило ствол пушки и потянуло его вверх. Поворотный механизм башни взвыл.

– Да он сейчас танку башку оторвет! – удивленно закричал Буран.

Из-за остановки танка весь план полетел к чертям. Машины ехавшие позади, брызнули во все стороны прочь от схватки титанов. Одна из них не справилась с управлением и перевернулась, внутри салона тут же вспыхнул огонь – скорее всего, загорелся коктейль Молотова. Водитель другой, почувствовав себя героем и спасителем человечества, лихо подлетел и остановился возле элитника, продолжавшего бороться со стволом орудия. Из машины выскочило два человека, которые швырнули зажженные бутылки прямо в спину монстру. Зрелище завораживало – на спине элитника вспыхнуло и загудело жаркое пламя, однако создавалось впечатление, что оно ему не доставляло ни грамма беспокойства.

Гусеницы танка лязгнули об асфальт, похоже, его командир оставил попытки навести орудие на элиту и решил спасаться бегством. Элитник уперся одной лапой в корму танка, а другой в маску орудия. Раздался душераздирающий скрежет и стальной гигант лишился своей головы – элитник смог сорвать башню танка с погона. Монстр играючи размахнулся многотонной башней и запустил ее в своих обидчиков-поджигателей. Башня смела и их вместе с автомобилем, из которого они выскочили.

– К воротам! – заголосил Буран, почти срываясь на фальцет. Наемник его отлично понимал, как только элитник закончит с танком, он выберет следующую жертву. Брешь в стене недостаточно широкая, чтобы там смогла пройти машина, и единственный путь наружу действительно лежал только через ворота. Но стаб наводнен зараженными и до этих самых ворот доедут немногие. Если вообще хоть кто-то доедет.

Вдруг мимо монстра, выковыривающего танкистов из остова их боевой машины, как шпроты из консервной банки, с ревом промчался инкассаторский бронированный фургон. Фургон нельзя сравнить с танком, ни по массе, ни по пробивной мощи, но видимо стена была сильно ослаблена взрывом снаряда. Поэтому когда фургон в нее врезался, во все стороны полетело бетонное крошево и в стене образовался проход. Филу и его спутникам повезло, они были совсем рядом с проломом и наемник не стал дожидаться очереди или спрашивать «извините, а кто последний?», он просто со всех колес кинулся к своему спасению.

Выехав за забор Фил увидел, что героический поступок для инкассаторского фургона даром не прошел – машина от удара перевернулась и лежала на крыше, беспомощно вращая колесами в воздухе.

– Стой! – закричал Буран, – людей надо вытащить!

Фил скривился. Останавливаться имея за спиной зверюгу, разделывающую танки как устрицы, ему очень не хотелось. Но и бросать людей в фургоне, спасших не один десяток жизней, было сродни преступлению. Наемник только начал притормаживать, как через стену перемахнула черная туша элитника, разом решив все морально-этические проблемы. Оставаться тут было нельзя, даже Маринка со своей «вспышкой» была бессильна, ведь за элитником следовала орда его меньших братьев. Фил дал полный газ, а элитник подбежал к фургону, перевернул его на бок и оторвал широкую боковую дверь. Потом засунул внутрь лапу и схватив поперек туловища мужика в камуфляже, вытащил его наружу. Резким движением откусил ему голову, отбросил обезглавленное тело в сторону и зашарил по фургону в поисках следующей жертвы. Буран вылез в окно и выстрелил в элитника из штуцера дуплетом. Оружие, отправляющее в нокаут слонов, заставило элитную тварь лишь слегка пошатнуться. Буран сел на сиденье, Фил увидел в зеркале на лице трейсера слезы. Слезы бессилия, злости и ярости.

– Найду тебя, тварь. Найду и кончу, – шептал Буран скрежеща зубами.

До условленного места машина Фила прибыла одной из последних. Во время бегства из Колизея их джип поймал передним колесом острый осколок и дополз до места встречи почти на ободе. Их с печальным видом встречал Лис.

– Много не добралось? – понял причину расстройства Фил.

– Семь машин. И не знаю, то ли их ждать, то ли ехать. Ведь можно и зараженных дождаться, а с другой стороны не хочется своих бросать, – поделился своей проблемой Лис.

– Езжайте, не рискуйте. Нам все равно еще колесо менять, заодно и опоздавших дождемся, – нашел решение Буран.

– Я плохо знаю маршрут, – возразил Лис.

– Вообще не проблема. С вами Жгут отправится, – Буран кивнул своему напарнику, – доведет в лучшем виде.

– Но вы…

– У вас и так машины переполнены. Не влезем. Езжайте и не переживайте.

Лис вздохнул с облегчением. С его плеч свалилась ответственность за жизнь отставших беженцев. Когда колонна машин тронулась, наконец подал голос Кадет:

– И долго мы тут будем торчать? Пока нас не сожрут?

– А это, мой юный друг, целиком и полностью зависит от тебя, – с отеческой нежностью произнес Буран, – домкратом пользоваться умеешь?

– В руках пару раз держал.

– Замечательно, у тебя есть уникальная возможность попрактиковаться, – Буран открыл багажник и сунул в руки Кадета домкрат.

– Но… – что-то попытался возразить Кадет.

– Бегом! Или мы будем спорить, пока элитник не заявится?

Довод на Кадета подействовал и он прихватив из багажника свой небольшой рюкзак, ушел осваивать искусство скоростной постановки машины на домкрат. Фил и Буран начали снимать запаску с багажника, а освобожденная от низкоинтеллектуального труда Маринка зорко поглядывала по сторонам.

– Кто он тебе? – тихо спросил Буран у Фила, откручивая болты.

В голове наемника никак не хотела рождаться правдоподобная ложь. А скажи он правду и Буран из-за большой любви к внешникам либо дырок в нем наделает, либо скрутит и самолично отвезет элитнику. Еще и подсказывать будет, какая часть у Фила вкуснее.

– Долгая история. И очень запутанная. Доберемся до стаба – расскажу.

Естественно Фил ничего Бурану рассказывать не собирался. Ему и продержаться-то надо только до Порта, а там хватай парнишку и беги к внешникам. Чтобы не дать Бурану и дальше продолжить интересоваться их с Кадетом прошлым, Фил взвалил открученную запаску на грудь и понес ее устанавливать.

– Стоять! Замри! Не шевелись даже! – Фил, не доходя до Кадета, выпустил из рук колесо, выхватил пистолет и направил его на парня.

Кадет, скрытый от Фила и Бурана машиной, даже и не думал ставить домкрат. Он сидел на земле, а коленях у него лежал небольшой титановый контейнер, очень напоминавший тот ящик, о котором говорил на базе капитан. Ящик был открыт, а в руках Кадет держал цилиндрическую капсулу из металла, уже наполовину раскрученную.

– А если я пошевелюсь? К примеру, вот так, – Кадет еще раз крутанул половинки капсулы, продолжив ее открывать, – что ты сделаешь? Убьешь меня? Сомневаюсь. Тебя же послали меня отсюда вытащить. И доставить живым и невредимым.

– Живым да. Про невредимость разговора не было. Продолжишь раскручивать эту штуку – отстрелю руку. От плеча, – самым убедительным тоном сказал Фил.

На губах Кадета заиграла сумасшедшая улыбочка.

– Ты же знаешь, что здесь? – Кадет покачал капсулой, – Вижу, что знаешь.

Фил похвалил себя за все бессонные ночи проведенные за партиями в покер. Время и куча денег была потрачена не зря – он научился сохранять каменное лицо и отлично блефовать.

– У меня задача – привести тебя. И этот ящик. Не пустой. Поэтому будь паинькой, положи капсулу на место и закрой контейнер.

Из-за машины вышел Буран и непонимающе уставился на происходящее.

– Мужики, вы чего? Фил?

– Расскажу позже, – отмахнулся от Бурана Фил.

– Позже? А ты сейчас расскажи своему другу, как ты в Улей попал, – перехватил инициативу Кадет, – Буран, вы, таких как Фил, называете внешниками.

К застывшим мужчинам подошла Маринка и застыла, переводя взгляд с одного на другого.

– Ты внешник!? – возмущенно взревел Буран.

– Буран, не сейчас! Маринка, перестань в меня целиться! Лучше забери у Кадета эту штуку.

Маринка подошла к Кадету и требовательно протянула руку. Кадет ухмыльнулся глядя на Фила.

– Умереть боишься? Правильно. Стоит мне только ее неаккуратно уронить, – Кадет подкинул капсулу на руке, – и все вы…

Что случилось бы в случае повреждения капсулы, Кадет сказать не успел. Увидев, что внимание парнишки целиком и полностью поглощено Филом, Маринка врезала ему ребром ладони по переносице и выхватила капсулу из рук. Кадет взвыл от боли и попытался дотянуться до Маринки, Фил выстрелил и между колен парня взвился фонтанчик земли.

– Сиди! – зарычал наемник. Кадет как-то резко сник, сгорбился и схватился за разбитый нос, пытаясь унять кровь.

– Ты чего… – удивленный Буран договорить не успел, Маринка отвернула оставшуюся резьбу и разъединила две половинки капсулы. Внутри оказалась большая ампула из темно-коричневого стекла, наполовину заполненная вязкой жидкостью. Маринка торопливо вложила ампулу обратно и закрутила капсулу.

– А если б там взрывчатка! – голос Бурана дрожал.

– Взрывчатку в таких штуках не носят, – Маринка носком ткнула титановый контейнер и повернулась к Филу, – что в ампуле?

Ответить Фил не успел. Кадет резко выпрямился как пружина и бросился на Маринку с воплем: «Отдай!». Девушка ловко увернулась, а Фил и Буран разом навалились и еле скрутили ставшего казалось бы безумным парня. Маринка достала из багажника машины кусок веревки и Кадету надежно связали руки и ноги. Фил отряхнул руки, любуясь завязанными узлами и вдруг почувствовал как ему в затылок уперся ствол и услышал Маринкин голос.

– Фил, отдай пистолет Бурану.

– Эээ, может, поменяем колесо и уберемся отсюда побыстрее? А потом я вам все расскажу как на духу, – внес предложение Фил.

– Шикарная идея – меняй колесо, – Маринка ткнула Филу в спину стволом, – а мы пока с твоим нервным другом побеседуем.

Фил хотел было возразить, но увидел глаза Маринки и понял – выстрелит. Это раньше для нее он был добрым парнем Филом, который зубами выгрыз ее плена в Колизее. А теперь он презренный внешник, пускающий ее сородичей на органы. Такого можно заставить и колеса таскать и пристрелить после починки машины не жалко. Поэтому Фил безропотно приступил к замене колеса, попутно думая, как из этой ситуации выкручиваться. Маринка наклонилась над связанным Кадетом.

– Ты внешник?

– Да иди ты, суч…

Пинать связанного парня в пах должна запрещать какая-нибудь из международных конвенций. Но проблема в том, что обычно миленькие девушки такими документами себе голову не забивают. Маринка лягнула паренька от души, тот взвизгнул и еле выдавил из себя:

– Да… черррт

– Рассказывай, зачем ты здесь? И что это такое? – Маринка продемонстрировала Кадету капсулу.

Тот поначалу пытался поиграть в закоренелого еретика на допросе инквизиции, но Маринка пообещала ему отрезать отбитое. Буран поморщился, Кадет сломался. Парень действительно долго и нудно выбивал у отца разрешение поохотиться в Улье. Но его настоящая цель шла гораздо дальше добычи экзотического трофея.

– В проектах по исследованию и освоению Улья работал не только мой отец. Но и мама. Майор медицинской службы, биохимик по образованию. Она решала вопросы по стерилизации биоматериалов, получаемых из Улья. Сами понимаете, что будет, если грибок, который заставляет мутировать местных, попадет в наш мир. У нас там появится филиал ада, со своими зараженными и монстрами.

– Слово-то какое умное – биоматериалы. А ты знаешь, сволочь, что твои биоматериалы, это бывшие люди, которых распотрошили на органы? – встрял Буран.

Парень угрюмо кивнул.

– Если риск заражения вашего мира настолько высок, зачем вы вообще таскаете к себе… – Маринка запнулась, – биоматериалы?

– Из них у нас делаются различные лекарства.

– Вот паскудство! – не выдержал Буран, – вы что, не можете из химии что-нибудь у себя состряпать? Ну или травок целебных насобирать?

– Есть такие болячки, против которых наша медицина бессильна, – Кадет нервно кусал губы, – старость, к примеру. Вытяжки из внутренних органов жителей Улья позволяют увеличить продолжительность жизни в два-три раза. Но не это самое главное, они могут омолаживать организм. Восьмидесятилетние дряхлые старики становятся сорокалетними крепышами.

– То есть вы убиваете нас, чтобы самим жить долго и не болеть!? – возмутился Буран.

– Погоди, – перебила его Маринка, – какой толк от продления жизни, если к вам может просочиться грибок и вся ваша здоровая и молодая жизнь в один момент закончится?

– Вот в том-то и дело, что им плевать! – горячо выкрикнул Кадет.

– Кому – им? – не поняла Маринка.

– Вы думаете, что омолаживающее средство доступно в моем мире всем и каждому? Да вот хрен! Препаратов едва хватает на поддержание молодости для пары сотен людей. Не больше! Понимаете, что это за люди? Политики, миллиардеры и силовики! Самая верхушка. Для них риск заражения моей планеты тьфу и растереть! Лишь бы самим прожить, покоптить небо как можно дольше!

– А как все это связано с вашим семейным подрядом? – спросила Маринка.

Глаза Кадета загорелись чистой незамутненной ненавистью.

– Мама пыталась найти средство, которое, не повреждая сам биоматериал, со стопроцентной гарантией уничтожала бы грибок. И нашла, – Кадет кивнул на капсулу, – там микроорганизм, бактерия. У нас она живет в симбиозе с дрожжами хлебной закваски. Создает неповторимый вкус у булочек, – горько усмехнулся Кадет.

– А у нас? – спросила Маринка.

– При обработке образцов тканей зараженных уже через два часа эта бактерия убивает и сам грибок и его споры. Причем процесс не зависит от носителя. Грибок погибает и в теле человека и в теле самого мощного мутанта.

– Погоди, то есть нас можно вылечить? – обрадовался Буран.

– Нет. Носитель погибает вместе с грибком, – сказал Кадет и Буран инстинктивно отшатнулся от Маринки, держащей капсулу внутри.

– Твою ж! Так это оружие!? Ваши задумали уничтожить в Улье все живое!?

– Дядя, ты дебил? Я же тебе доходчиво объяснил, что власть имущие в нашем мире на Улей молятся. Они как вампиры, жрут вас и дохнуть не хотят.

– Тогда кто нас хочет укокошить? – возмутился Буран.

– Я, – скромно ответил Кадет, – работа биохимика очень опасна. Мама, работая над очередными образцами, заразилась. У нее, в отличие от меня, не оказалось иммунитета. Она начала превращаться. Ее, вернее монстра, которым она стала, ликвидировали через две недели после заражения.

– Слышь, паря, я твое горе разделяю, но хоть убей не могу понять – мы-то тут причем? Ты же нас бы всех на тот свет отправил!

– Зато спас бы свой мир! Они же не остановятся, они будут лазить в Улей, пока не вытащат оттуда то, что уничтожит всю мою планету! – побитый Кадет приободрился и продолжил с жаром рассказывать, – Я напросился на охоту и выкрал штамм бактерий. Потом я специально потерялся и отстал от группы…

– Им не повезло – они нарвались на элиту, – закончил за него Фил, заканчивающий прикручивать колесо.

– Я тут ни причем, они знали куда суются. Судя по тому, что тебя отправили за мной и ты знал про контейнер, меня вычислили по допуску. Во-первых я прошел пробы на иммунитет к грибку, а во-вторых воспользовался своей картой доступа, когда забирал это, – Кадет кивнул на титановый контейнер.

– А что же ты не шмякнул ампулу, как только потерялся на охоте? – задал вопрос Буран.

– Мне нужна была эпидемия и гарантированное распространение болезни. У местных я узнал про большой торговый стаб. Для меня Колизей был идеальным вариантом, инфекция бы распространялась с караванами.

Дальше Кадет рассказал, что он пришел в Колизей, но не смог пройти проверку у Лиса, так как даже не подумал о том, что надо подготовить более менее правдивую легенду. Хипарь поймал его на лжи, отдал безопасникам, где Кадет заврался окончательно и получил почетное звание мура. На его вещи был наложен арест, и они должны были пойти с молотка после его смерти на Тараканьих бегах.

– Мне аж дурно становится, при мысли о том, что какой-нибудь торговец купил бы контейнер и полез вскрывать ампулу, – озвучил самый пессимистический сценарий Буран.

Фил отряхнул испачкавшиеся колени и отрапортовал:

– Разрешите доложить – колесо заменено! Если других указаний не будет, то давайте уже грузиться в машину и ехать в Порт. Там вы мне отдаете этого народного мстителя и контейнер, я вам делаю красивый жест ручкой и ухожу в закат. В смысле к себе домой. Буран, Маринка ну правда – чего нам делить? А заодно и от чумы этой вас избавлю, ампулу же просто так под деревом не прикопаешь.

Прежде чем бывшие соратники Фила ему успели ответить, залился смехом Кадет.

– Что!? Домой!? Да кто тебя туда пустит? Ты же зараженный!

– Погоди, у меня же иммунитет, – опешил Фил.

– Ну и что? В тварь ты не превратишься. Но грибок-то в тебе живет! Грохнут тебя на базе на этой стороне и все.

– А как же ты? Ты же тоже получается разносчик?

Кадет погрустнел.

– Хватит у отца власти, оставят на базе в Улье. Не хватит – грохнут на той же полянке, что и тебя.

Весь пазл с хрустом собрался у Фила в голове. Ситуация из выигрышной превратилась в безвыходную. Привести им мальчишку – ликвидируют. Можно остаться жить в Улье, что само по себе является удовольствием похуже трех пожизненных, но тогда капитан выполнит свою угрозу и родные Фила умрут на столе какого-нибудь очередного любителя научных экспериментов.