Глава 6

Я облегчённо вздохнул. Похоже, эту ночь мы проведём спокойно. Талгас не учуял скрытую светом тёмную ауру, хотя мне казалось, что Хохотун рыщет где-то рядом в истинном дарканском обличии, и не смеет приближаться к яркому сиянию, в роли которого я сейчас и выступал.

Под резкими сердитыми порывами ветра жалобно скрипели высокие разлапистые ели. Под одной из них мы и заночевали. Трено да связанный по рукам и ногам жрец смерти спали. Мияра, приткнувшись ко мне, мирно, как младенец, сопела во сне. С одной стороны, её излишнее внимание раздражало, а с другой… Я усмехнулся, вспомнив разговор, когда она присоединилась к отряду.

– И чего тебе дома не сиделось, девчонка? – нахмурив брови, строго спросил я.

– А считай, что нет больше дома, – обиженно ответила она. – Дядя трактир продаст и отправится в Зарас. После того что вы устроили с чёрными, дяде и мне опасно оставаться в деревне.

– Ну, а от нас что тебе нужно? – не унимался я, надеясь, что она всё-таки отвяжется.

– Я хочу пойти с вами, – в её глазах проступила мольба вперемешку с надеждой.

– Исключено! – возразил я, ибо жалостливым взглядом меня не взять.

– Вы должны взять меня с собой!

– С чего это вдруг? Ты хоть понимаешь, что, отправившись с нами, сунешь голову в пасть дракона?

– Я умею постоять за себя и обузой не буду. К тому же я прекрасно готовлю и стреляю из лука, – не преминула напомнить она.

– Не достаточно веские основания, – слукавил я, ибо её готовка оказалась на удивление чудной, уже не говоря о том, что в Мияре запечатана ваирагия света.

– Я ищу брата, – после короткого молчания ответила она. – Он один из вас. Тирен так же, как и вы, – из Ордена Хранителей. Наверняка он в плену у чёрных.

«Ты и теперь будешь отнекиваться?» – спросил Трено.

Я вздохнул. Боюсь рассказать ей, что её брата, возможно, уже превратили в гэрхаса.

«А возможно, и не превратили, – настаивал Трено. – Мы обязаны помочь сестре нашего собрата».

Тут уже спорить не стал.

– Ладно уж, – согласился я. – Пойдёшь с нами.

Её лицо мгновенно просияло, а светлая аура радостно вспыхнула.

– Вы не пожалеете! – воскликнула Мияра.

– Но с одним условием…

Она мгновенно замерла и вопросительно уставилась на меня.

– Уясни для себя, что я главный – старший в отряде. Мои приказы не обсуждаются. Будешь делать всё, что я скажу.

– Всё?.. Как всё? – запинаясь, произнесла она, а её лицо мгновенно стало пунцовым.

Мать-перемать! Да о чём она вообще думает?! Я решил подыграть её разыгравшемуся воображению:

– Вот так вот. Всё. Совершенно всё, что я скажу, – серьёзным тоном ответил я.

Мияра так и замерла с открытым ртом, став совсем уже, как вишня. Трено не выдержал и рассмеялся.

Поняв, что её разыгрывают, охотница обиженно надула губки и до самого привала со мной не разговаривала. Ну и пусть. Сама виновата. Кто её просил думать невесть о чём?

И сейчас я чувствовал себя странно: хотя специально вёл себя нахально и вызывающе по отношению к Мияре, я ей чем-то запал в душу. В общем-то, с одной стороны, я и не против, но с другой – не знал, как ко всему этому отнесётся Зирани. Всегда спокойная принцесса Эриоса то и дело выходила из себя из-за моих проделок. Ладно, всё станет ясно, когда вернёмся в Марит.

Я вновь вспомнил первую встречу с анареном по имени Иртамиен. Существо света и его свита произвели на нас неизгладимое впечатление. Когда я проводил посвящение Дэнджена и Зирани на первую ступень силы, чтобы раскрыть в них запечатанную ваирагию, я применял к ним тьму. В итоге оба раза на нас напали райнорские охотники: в случае с Дэндженом это был рокан – ещё не достигший полного развития даркан – ребёнок иными словами. В случае с Зирани нас атаковала дарканша Шаан. Именно в бою с ней во мне пробудилась сила хаоса. Я невольно посмотрел на левую кисть – на тыльной стороне красовалась печать хаоса. С большим трудом и огромной долей везения мы втроём тогда одолели Шаан, которой уступали практически во всём, – это сейчас каждый из нас достиг третьей ступени силы и вполне может тягаться на равных с рядовыми дарканами. Но нам ещё многому предстоит научиться.

Когда проводилось посвящение Трено, я использовал свет, так как в отличие от Дэнджена с Зирани, которые состоят в дальнем родстве с дарканами, в жилах собрата-хранителя течёт толика крови анаренов. До посвящения глаза Трено были серо-стальными, а не голубыми с золотым отливом по краям.

Сила, пробудившаяся в нём, привлекла внимание далёкого Эвеонера – мира света. Открылся портал, и на землю нашего мира впервые спустя тысячу лет ступила нога анарена. Вместе с Иртамиеном в Ардан прибыла пара его телохранителей – анаренша Аштариен и галламир Вардин. Радужка глаз последнего полностью отсвечивала золотом. Он как раз и оказался далёким предком Трено. Иртамиен предложил Трено отправиться в Эвеонер, но брат решил остаться с нами, дабы помочь нам разобраться с Калданом и защитить Ардан.

В краткой, но напряжённой беседе с Иртамиеном я узнал, что мой отец – галламир по имени Грайд – отступник, давно покинул обитель света и живёт в Ардане – где-то среди нас. Напряжённым разговор получился из-за того, что я дважды, не вняв предупреждениям анарена, произнёс имя Владыки Света – Сэнасера – божества и создателя анаренов. Для гордого Иртамиена было недопустимо, что дитя отступника, да ещё и носитель силы хаоса, смеет произносить имя Сэнасера. Вот и получилось, что мы слегка повздорили, правда, без особого вреда друг для друга. Однако впечатления остались на всю жизнь: никогда не забуду, как Аштариен обрушила на меня огромный меч света. Я остался жив только благодаря силе хаоса и вовремя подоспевшей на помощь Зирани. Вдвоём мы заблокировали страшный удар. И после этого мы с Иртамиеном разошлись. Неприятный осадок после встречи, конечно, остался, но сие не страшно – переживу как-нибудь. Если уж пережил предательство Адари…

Я просил Иртамиена помочь нам в грядущей битве против дарканов, но анарен отказал, сказав, что они не будут сражаться с теми, кого светоносцы до сих пор считают своими братьями и сёстрами, даже невзирая на то, что тёмные поражены хаосом. Либо анарены – наивные глупцы, либо уверены в совершенной защите своего мира. Правда, не представляю, как светлые будут противостоять силе объединённого войска Хроннота, Райнора и Ардана – если, конечно, Гэргэрэт поработит наш мир. А пока что Ардан стоит на его пути. Не разобравшись с нами, он не станет атаковать Эвеонер.

Как бы там ни было, Иртамиен всё же поведал, что может помочь нам в будущем. Правда, я пока не ведаю, как воспользоваться этим знанием: он сказал, что людям не нужна помощь анаренов, что мы и без них справимся – мол, даже в нашем мире есть могущественные союзники, их нужно всего лишь найти. А кто они? И где искать? Тьма их разберёт. Может, Агисиран знает?

Откинув одеяло, я поднялся с матраса. Мияра недовольно заворочалась во сне из-за того, что мой тёплый бок куда-то исчез. Я усмехнулся и накинул на неё своё одеяло – пусть понежится. А мне есть чем заняться.

Опустившись на колени, я закрыл глаза и прислушался к миру, ибо только так можно достучаться до покровителя – в моём случае высшего огненного элементаля. Разве что редко – в мгновенья опасности – я слышал Агисиран без погружения в медитацию.

Все чувства мгновенно обострились из-за всплеска ваирагии.

«Ты решился, наконец», – прозвучал женский звенящий голос элементаля, эхом отдавшись в моей голове.

«Подожди, Агисиран, – растерялся я на миг. – То есть… ты знаешь, о каких союзниках говорил Иртамиен?!»

Разлился со всех сторон её звенящий смех, только никто, кроме меня, этого не слышал. Трено, Мияра и пленник по-прежнему спали. Да и не смогли бы услышать. У Трено и Мияры свои покровители, а пленник – не ваираг.

«Возможно, – она вновь залилась смехом. – Я не говорила, потому что тебе не следовало забивать голову тем, что для тебя пока недостижимо. А ты не спрашивал, потому что неосознанно чувствовал, что не готов к новым откровениям».

Ну, конечно же! А как иначе? Сейчас Агисиран огорошит меня новой целью, которая обязательно окажется трудно достижимой.

«А разве элементальное воплощение и вирадис стихии помощью не считаются?» – она снова рассмеялась – казалось, что её смех подобен перезвону тысячи маленьких колокольчиков.

В течение нескольких ударов сердца элементаль молчала, словно обдумывая, что стоит говорить, а о чём следует умолчать.

«Из сказок», – тут же ответил я.

«Из сказок…» – с грустью в голосе повторила Агисиран и замолчала.

Это что-то новенькое. Всегда весёлая, звонкая и временами ехидная Агисиран грустит? Похоже, на дне озера хрюкнул кот!

Агисиран – дракон?! От нового знания у меня перехватило дух. Ведь в таком случае, если на нашей стороне будут легендарные драконы, то и битва с войском дарканов станет для нас не такой уж и безнадёжной.

«И мне, конечно же, нужно туда проникнуть», – догадался я.

Вот же Тьма! Как всё сложно! Проникнуть туда, куда уже тысячу лет не ступала нога человека. Победить Лайдану, а затем ещё и Гэргэрэта – для Риданис мало. Хотя без помощи драконов до королевы дарканов я точно не доберусь.

«Мы спим непробудным сном уже тысячу лет, Райсэн. Лорд Хаоса не мог нас убить, поэтому отделил нас от мира барьером и усыпил. Без нас люди лишились связи с госпожой Риданис».

«Тогда что насчёт меня и моего отряда?»

«В ваших жилах течёт толика крови анаренов и дарканов, на которых искажение не распространяется. Сквозь барьер хаоса и сквозь наш сон ваш глас достигает нас. А значит, для драконов не всё потеряно».

«Скажешь тоже! Я не знаю, как пробиться сквозь барьер хаоса».

«И не узнаешь, пока не попробуешь», – Агисиран наконец-то залилась ехидным смехом.

Я медленно открыл глаза и… оцепенел! Прямо перед моим лицом на расстоянии всего полпальца замерла морда чудовища! Узкие щёлки глаз, через которые сочился кровавый свет, смотрели на меня. Пасть, усеянная длинными острыми клинками зубов, была полуоткрыта. Чёрное тело твари клубилось тьмой.

Талгас! Больше ни о чём другом подумать я не успел, так как мой левый кулак, уже покрывшись чешуёй доспеха хаоса, молниеносно метнулся к челюсти зверя. Тело среагировало быстрее мысли – от неожиданности и испуга.

Чудовище отбросило шага на четыре в сторону, и оно, распластавшись на земле, замерло. Ещё через два удара сердца его очертания стали меняться, съёживаться, пока зверь окончательно не обрёл привычный для меня вид Талгаса.

– Как, Тьма его забери, он нас нашёл? – спросил я, пытаясь унять бешено колотящееся сердце и дрожь в руках.

Я поднялся с колен и обернулся к друзьям. Трено стоял, прижавшись к стволу дерева, с обнажёнными кинжалами наготове, клинки которых отсвечивали холодными бликами. Лицо Мияры было совсем бледным, лук и стрела в её руках предательски дрожали. На пленника можно было не смотреть вообще – тот лежал без сознания.

– Он пробрался сквозь кольцо молний, – произнёс Трено, убирая клинки в ножны. – Учится на прошлых ошибках.

– И под огненный полог проник, не разбив его в этот раз, – добавил я.

– Что это за тварь? – стуча зубами от страха, спросила Мияра.

– Наш друг, – ответил я и подошёл к лежащему на земле Талгасу. Коснувшись пальцами его шеи, нащупал пульс. – Слава Риданис, он ещё жив, – я облегчённо вздохнул.

– Друг?! Ну, и друзья у вас!

– Уже жалеешь, что отправилась с нами? – я ехидно ухмыльнулся.

– Ещё чего! – Мияра в ответ надменно фыркнула.

Талгас шевельнулся, а затем с хрипом и стонами стал подниматься. Медленно даркан встал во весь свой немалый рост.

– Не хило ты мне двинул, парень, – потирая ушибленную челюсть, проворчал Талгас.

– Сам виноват.

– И не поспоришь, – даркан громогласно расхохотался. – Только я ведь просил тебя, научись скрывать ауру тьмы. А ты чем занят?

– Я и скрыл её! Разве не этого ты хотел?

– Ты всего лишь спрятал её за аурой света, что мешало мне подойти, пока ты не расслабился и не потерял бдительность. Для любого другого даркана, не впадающего в состояние берсерка, твой свет будет лишь раздражающей помехой.

Хохотун прав. Каная действительно приблизилась ко мне, когда моя тьма была спрятана за аурой света.

– Тогда что посоветуешь?

– Парень, я устал повторять, что ты всё должен понять сам!

– У меня нет времени на твои игры. К тому же, ты прекрасно знаешь, какой я неисправимый болван.

– Ха! Это уж точно!

Талгас опустился на землю, скрестил ноги и закрыл глаза.

– Смотри на меня тёмным зрением, – произнёс Хохотун.

Я последовал его совету. Краски померкли, обесцветились, мир сделался чёрно-белым. Иным зрением я видел, как даркана обволакивали густые клубы тьмы. Но через несколько мгновений они стали полупрозрачными, а затем и вовсе бесследно растворились, как соль в воде.

– Теперь повтори, – открыв глаза, произнёс Талгас.

– Как?

– Вот же болван! – Талгас махнул рукой, затем пошевелил пальцами перед своим лицом и спросил. – А это повторить сможешь?

– Легко, – недоумённо ответил я, но даже в мыслях не попытался повторить это дурацкое движение.

– Тогда, забери тебя Тьма, почему ты спрашиваешь «как»?! Это же твоя аура. Она – продолжение тебя, как и твои пальцы!

С этими словами Талгас исчез, растворившись в воздухе.

– Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? – пришла в себя Мияра.

– Дарканы… – пожав плечами, невозмутимо ответил я.

– Дарканы?! Какие, во Тьму, дарканы? Вы оба сумасшедшие!

– Ну, если человек с чёрными глазами, способный превращаться в тварь из бездны, тебя не убедили… – я вновь пожал плечами, так и не высказав мысль до конца.

– Нужно провести её посвящение, – вставил слово Трено. – Её аура притянет анаренов.

– Моя аура? Анаренов? Вы о чём вообще?!

Я понимаю Мияру прекрасно. Вот и я так же себя чувствовал, когда мне в первый раз рассказывали про дарканов, анаренов и про то, что нужно защищать Ардан от нашествия первых. А ещё хуже, когда вокруг тебя все знают больше, чем ты, и от того чувствуешь себя полным дураком.

– Ты ваираг, Мияра, – сказал я со вздохом.

– Что? – девушка захлопала глазами.

– Ваираг. Тот, кто способен подчинить себе силу пространства.

– Ваираги во много раз сильнее обычных магов, – усмехнувшись, добавил Трено.

– Но я ничего такого в себе не чувствую! Я не управляю магией.

– Ты же слышала зов, – улыбнувшись, возразил я.

– Да, но… – Мияра запнулась на полуслове. – Подожди. А ты откуда знаешь? – Её глаза подозрительно сощурились.

– Каждый в моём отряде слышал зов. Так нам легче определить друг друга. А то, что ты не управляешь магией, – не беда. Твоя сила запечатана. А теперь представь, что я – монах Ордена Хранителей, всю жизнь обучавшийся магии, целых двадцать шесть лет не мог ею пользоваться – просто не получалось. Вообще. Даже огонь первого риеса мне не подчинялся.

– Почему?

– Моя сила была запечатана так же, как и твоя сейчас. Я могу снять печать, тогда ты станешь одной из нас, но назад дороги более не будет. По крайней мере, многое тебе станет понятным после посвящения.

Пришедший в себя пленник лежал на земле и внимательно слушал наш разговор. Пусть. Ему тоже будет полезно знать на будущее, когда я его отпущу. Ему об этом просто пока знать не нужно. А ведь в таверне я чуть было его не придушил.

– В твоих жилах течёт кровь анаренов, – продолжил я. – Поэтому когда твоя сила раскроется, нас заметят и за тобой придут.

– За мной? Но почему?

– За мной тоже приходили в своё время, – вновь усмехнулся Трено. – Предлагали отправиться в мир света, жить среди анаренов, но я отказался и остался с Райсэном. Тебе, наверно, тоже предложат. Только решать придётся тебе.

Мияра задумалась, однако, вопреки моим ожиданиям, размышляла недолго.

– Я стану сильнее? – спросила она.

– Во много раз, – Трено кивнул.

– Если так, то сила поможет мне спасти брата. Я согласна.

Глупая. Она ещё не знает, что делают с хранителями чёрные. А когда узнает, будет в бешенстве. Надеюсь, для её брата ещё не всё потеряно.

Я вытащил из кошеля кристалл сэндира – камень света, который легко умещался в моей ладони и отдал его Мияре.

– Что это?

– Камень света. Он усилит твоё посвящение. Советую отойти подальше и от нас, и от пленника, иначе его сметёт.

– Ну и пусть. Ненавижу чёрных!

Трено без слов приблизился к пленному, взвалил его на плечо и отошёл.

– С чего такое великодушие? – девушка брезгливо поморщилась.

– Поймёшь в своё время.

Отойдя на безопасное, на мой взгляд, расстояние, я протянул в сторону Мияры ладони и произнёс:

– Сэн!

Яркий луч света перечеркнул темноту и ударил в цель. В тот же миг Мияру обволокло голубое сияние. Я ощутил, как потоки силы пространства потянулись к ней. Даже защищавший нас огненный полог не выдержал и, растрескавшись, лопнул, завихрился вокруг неё тонкими горящими нитями. Холод, более ничем не сдерживаемый, ударил со всех сторон. Всего лишь на мгновение ледяные иглы впились в мою кожу, но потоки силы и их утянули вслед за собой.

– Белая ведьма! – пролепетал пленник.

И его можно было понять. Вихрь кружил смертельный танец вокруг Мияры, её чёрные волосы поседели и беспорядочно развевались на ветру. Затем яркая вспышка света разметала плотный снежный клубок, создав вокруг неё три кольца ледяных шипов, которые, словно ощетинившийся иглами зверь, угрожающе смотрели наружу.

Дабы не замерзнуть, я тут же накинул на нас огненный полог, который пришлось создавать за счёт силы собственного тела, так как посвящение Мияры иссушило пространство до капли. Благо, такого рода защита не требует больших затрат.

Как и ожидалось, глаза Мияры окрасились в голубой цвет с золотым по краям радужки отливом, некогда алые губы стали бледно-сиреневыми. А вот волосы… нет, посвящение многих меняет, разве только Дэнджен внешне не изменился. Только Мияра сейчас больше всего походила на анарена. Её локоны точь-в-точь, как у Аштариен и Иртамиена, висели и колыхались в воздухе, словно водоросли в толще воды.

Мияра расставила в стороны руки, и кольца ледяных шипов, раскрошившихся в серебристую пыль, втянулись в её открытые ладони. Следом за этим перед ней возникло несколько кристаллических стрел, мгновенно нацелившихся на пленника. Я еле успел выставить перед несчастным огненный щит – смертоносные снаряды с гулким звоном разбились о невидимую преграду. Мияра издала нечеловеческий визг, и в тот же миг земля сотряслась – в нашу сторону устремилась стена ледяных шипов. Я оттолкнул пленника и сам прыгнул в сторону. В том месте, где только что стояли мы, раздался взрыв, и расцвела тысячью холодных игл кристаллическая сфера.

Мияра приготовилась для очередной атаки, но пока она занималась мной и пленником, Трено успел подойти к ней сзади и оглушил ударом кулака под основание черепа. Девушка тут же обмякла, но Трено подхватил её прежде, чем она упала на землю.

– Это было нечто! – положив Мияру на спальный матрас и укрыв одеялом, произнёс Трено.

– Которое едва нас не убило, – добавил я. – Видимо, посвящение усилило её и без того чрезмерную ненависть к чёрным. Она даже кристалл сэндира поглотила!

Я подошёл к пленнику, беспомощно валявшемуся в снегу, – слишком сильно толкнул его, что тот вылетел за огненный полог и сейчас стучал зубами от холода. Взвалив на плечо, я вернул его в спасительное тепло. Подойдя к матрасам, опустил чёрного рядом с Миярой. У того от ужаса глаза широко раскрылись, и он хотел было встать, но я придавил пленника ногой.

– Лежать! – рявкнул я. – И без глупостей!

– Не оставляйте меня рядом с белой ведьмой! – взмолился чёрный.

– Умолкни! Никакая она не ведьма. Всего лишь ненавидит жрецов смерти.

– Мне от этого не легче! Очнётся, мизинцем пошевелит и превратит в ледяную статую!

– И сам будешь виноват. Кто тебя просил становиться жрецом смерти? Кто тебя заставлял вставать в ряды чёрных? – я безнадёжно махнул рукой в сторону. – Дураки всегда всё понимают в последний миг!

– Радуйся, что ты всё ещё жив, – добавил Трено.

– Надолго ли?

– Зависит от тебя, – Трено пожал плечами.

Я посмотрел на Мияру: она мирно сопела, словно некоторое время назад не вела себя, точно обезумевшая бестия. Белые спутавшиеся локоны извивающимися змейками закрывали её лицо. Надеюсь, когда она очнётся, то придёт в себя.

Воздух знакомо загудел. Ну, наконец-то на нас обратили внимание.

– Сначала чёрный зверь, – дрожа от страха и озираясь, заговорил пленник. – Потом белая ведьма. А теперь что?

– Родственники белой ведьмы, – ухмыляясь, ответил Трено, отчего жрец смерти вздрогнул. – Только не глупи, иначе познакомишься с моими молниями.

Пространство перед нами разорвалось сияющим овалом. Ещё миг – и из провала межмирового перехода шагнула анаренша. В отличие от Иртамиена и Аштариен, облачённых в тяжёлые доспехи, гостья носила лёгкие воздушные одежды белого цвета. Полы платья и рукава продолжались длинными лентами, которые, как и волосы анаренши, медленно извивались в воздухе, словно парили в невесомости. Каждую ленту увенчивал десяток маленьких серебряных колокольчиков, издававших тонкий чистый перезвон в такт движениям ткани. Глаза гостьи, как и губы, были белыми, разве что маленькие точки зрачков излучали свет. За спиной анаренши висел незнакомой формы двуручный меч: его тонкий клинок был в длину от плеча до колен хозяйки. Сама же светлая ростом превосходила меня на две головы.

– Дитя Грайда, – гостья кивнула в мою сторону, – дитя Вардина, – кивок в сторону Трено, – я приветствую вас, – мелодичным глубоким голосом произнесла анаренша.

– Мы тоже приветствуем тебя, несущая свет, – сказал я и кивнул в ответ. – Ты без телохранителей?

– Я в отличие от Иртамиена не хожу везде со своей свитой, – анаренша улыбнулась. – Меня зовут Тинариен.

– Наши имена тебе, должно быть, известны, – гостья на мои слова кивнула. – Ты пришла за Миярой? Боюсь огорчить, она не совсем в себе после посвящения.

– Это не страшно, – Тинариен вновь улыбнулась и плавным, неуловимым движением переместилась к Мияре, прозвенев колокольчиками на лентах. Портал в мир света тут же захлопнулся. Я не успел и шага сделать, как анаренша провела ладонью по лицу Мияры, отчего та неожиданно выгнулась дугой, испустила дикий вопль и спустя десяток ударов сердца успокоилась.

– Что ты сделала? – мы с Трено уже готовы были схватиться за оружие.

– Скоро она придёт в себя, – Тинариен улыбнулась. – Какое прекрасное дитя! Она станет сильным ваирагом.

А вот на пленника было страшно смотреть: он дрожал, словно лист на ветру, цепляющийся за родную ветку, и был белым, как снег. Хотя его понять можно: за такой короткий срок он уже дважды оказался на краю гибели, а теперь рядом с ним, нагнувшись над Миярой, стояла Тинариен – существо света, пришедшее с той стороны, как могло бы показаться незнающему человеку. А ещё длинный и тонкий меч анаренши, способный проткнуть насквозь быка, должен был внушать суеверный ужас в сердце жреца смерти.

Тинариен выпрямилась и, повернувшись к нам, вновь улыбнулась.

– Я не пойму, ты враг или друг, Тинариен?

– Будь мы врагами, мы бы сейчас сражались, дитя Грайда.

– Иртамиен тоже поначалу разговаривал.

– Не суди обо всех анаренах лишь по одному из нас, – Тинариен, всё так же улыбаясь, покачала головой.

– То есть ты бы встала на нашу сторону в битве против дарканов? Даже несмотря на то, что они ваши тёмные братья и сёстры?

– Они уже не те братья и сёстры, которыми были раньше. Но ты прав, я не стану с ними сражаться. Не потому, что не хочу, а потому что от меня одной мало что зависит.

– А от кого зависит?

– От воли пресветлого Сэн-Диармена, конечно же, – Тинариен хихикнула и, как прежде неуловимо для взгляда, переместилась вперёд, встав напротив нас с Трено. – Не все анарены согласны с волей императора, – анаренша перешла на шёпот, – но мы не можем пойти против пресветлого. Ты понимаешь?

Я кивнул.

– Хотя… – Тинариен мечтательно закатила глаза, – если кто-то завладел бы Копьём Света, то его воля пересилила бы волю императора. – Анаренша уставилась на меня. – Интересно, найдётся ли смельчак, способный на такой подвиг?

Вновь мне дают подсказку, и вновь я уверен, что поход за копьём света, не будет лёгкой прогулкой. Риданис! Сколько же надо сделать! Разобраться с чёрными в Яране, победить Калдана в Эриосе, разбудить драконов, добыть копьё света и заручиться поддержкой войска света. Не говоря уже о том, чтобы победить Лайдану и Гэргэрэта! Голова кругом идёт! Ну, почему всё это свалилось на меня?

– Где искать копьё света? – наконец придя в себя, спросил я.

– В Эвеонере, конечно же, – Тинариен не переставала улыбаться.

«Пробраться туда будет ещё той задачкой, если учесть, что нам запрещено там появляться», – подумал Трено.

– Нам туда нельзя, – соглашаясь с братом, озвучил я наши мысли.

Тинариен лукаво пожала плечами, затем полуобернувшись, посмотрела на спящую Мияру.

– А ей можно. Дитя Эрделии сможет провести вас в Эвеонер. Только не сейчас. Пока она не знает, как это сделать.

«Что я тебе говорил, Райсэн! Мы не зря взяли её с собой!» – мысленно воскликнул Трено.

И ведь не поспоришь. Я упрямился и, как обычно, изображал из себя болвана, вместо того чтобы довериться воле госпожи Риданис. Но радоваться пока рано.

– Вот, держи, – Тинариен протянула мне открытую ладонь, на которой покоился небольшой кристалл сэндира.

Я молча взял камень.

Тинариен вновь улыбнулась – да уж, улыбчивая анаренша нам попалась в этот раз.

– Используй его, когда будешь готов. Он переправит тебя в нужное место.

– А как я узнаю, что готов?

– Заверши сначала свои дела, – сказала Тинариен, и за её спиной открылся портал. – Я встречу вас, когда вы окажетесь в Эвеонере.

Анаренша улыбнулась напоследок и, взмахнув лентами с колокольчиками, издавшими прощальный перезвон, ступила в провал межмировых врат, который тут же за ней захлопнулся.

– Ну и дела, – выдохнул Трено, спустя пару ударов сердца.

Я смотрел на кристалл сэндира, оставленный в дар нашей гостьей, и всё гадал, куда этот камень меня переправит. Некоторое время я боролся с искушением использовать его прямо сейчас, но что-то подсказывало мне, что тогда я не смогу завершить не законченные в Яране дела. А разобраться с чёрными нужно обязательно! Скрипя сердце, я положил кристалл в кошель и вздохнул. Что ж, выбор сделан, а камень подождёт.

Мияра очнулась ранним утром. Поднявшись, она первым же делом потёрла ушибленный затылок, который отозвался острой болью на первое же прикосновение и заставил девушку поморщиться.

– Как же больно! – простонала она, из-за чего пленник, лежавший рядом, дёрнулся.

– С возвращением, – произнёс Райсэн, который, казалось, всё это время наблюдал за ней.

– Белая ведьма, белая ведьма, белая ведьма… – без конца бормотал пленник.

– Умолкни уже! – прикрикнул на него Трено, и тот тут же затих, хотя и продолжал испуганно коситься на Мияру, чем раздражал её ещё сильнее.

– Что ещё за белая ведьма? – протирая заспанные глаза и поднимаясь, спросила она.

– Ты ничего не помнишь? – Райсэн ехидно ухмыльнулся.

Этот хранитель, возомнивший себя главным, раздражал Мияру не меньше. Мало того, что уже умудрился два раза вогнать её в краску и заставил думать о непристойностях, так ещё имеет наглость издеваться!

– А чего это я должна помнить?

– Ну, хотя бы на волосы свои глянь, – Райсэн продолжал ехидно ухмыляться.

Мияра поднесла локон к глазам и застыла с открытым ртом.

Райсэн поморщился так, словно съел что-то кислое.

«Вот будет потеха, когда она узнает, что её мысли теперь для нас, как открытая книга», – к своему удивлению, Мияра услышала у себя в голове голос Трено.

«Вроде молодая красивая девушка, а ругается, как пьяный сапожник», – Райсэн показательно покачал головой.

«О Боги! Я слышу их мысли!» – ужаснулась Мияра.

«Да. А мы слышим твои», – Райсэн вновь издевательски ухмыльнулся.

– Нет, нет, нет, нет! – на последнем «нет» Мияра взвизгнула. – Как такое может быть?!

«Да не переживай ты так. Посвящение открывает нам возможность обмениваться мыслями, ощущениями и переживаниями, – встрял Трено. – Но их можно скрывать. Научим, тут нет ничего сложного».

«Гад ты, Трено. Всё веселье испортил», – Райсэн разочарованно покачал головой.

Веселье?! Так для него всё это веселье?! Дальше Мияра смутно, словно сквозь снежную пелену, воспринимала, как выбросила открытую ладонь в сторону самоуверенного хранителя, как неосознанно потянула к себе неведомую доселе силу пространства, как заставила воздух вокруг Райсэна взорваться сотней маленьких цветков с тонкими ледяными иглами вместо лепестков.

Мияра неуверенно шагнула и, потеряв равновесие, упала на колено.

– Ты будь осторожнее с потоками силы, – прозвучал голос Райсэна из-за клубов ледяной пыли, образовавшихся после взрывов. – Зачем подпитывать их собственной силой?

Хранитель стоял как ни в чём не бывало и по-прежнему ухмылялся, однако всё его тело с ног до головы было объято пламенем.

– Это, конечно, эффективный способ усилить свою ваирагию, но надо соизмерять силу пространства с собственной, – наставительно продолжал Райсэн. – Иначе в ответственный момент ты просто не сможешь противостоять врагу. Как сейчас.

Райсэн подошёл к ней и легонько толкнул в плечо, отчего Мияра не удержалась и позорно села на землю.

– Видишь? Тебе ещё многому предстоит научиться, – пламя вокруг хранителя погасло, и он протянул девушке руку.

Мияра, зарычав, со злостью отмахнулась от протянутой руки помощи.

– Гордая, значит, – Райсэн усмехнулся и пожал плечами. – Ну, как знаешь. Только учти, что тебе придётся обуздать свои эмоции, если хочешь стать сильнее и спасти брата.

Эти слова привели Мияру в чувство, словно на неё вылили ушат ледяной воды. Дура! Совсем забыла, ради чего она отправилась вслед за хранителями, оставив дядю в одиночестве. Если всё, что говорят Райсэн и Трено, правда, ну, кроме дарканов – в сказки она ни за что не поверит, – то многому сможет научиться, путешествуя с этими странными хранителями. А то, что Райсэн ведёт себя слишком вызывающе, можно и перетерпеть.

– Хорошо, – Мияра виновато потупила взгляд и опустила голову. – Я готова учиться и сделаю всё, что ты скажешь.

– Действительно всё? – Райсэн ехидно ухмыльнулся.

«Райсэн, прекрати издеваться над девушкой», – прозвучали мысли Трено, на что Мияра благодарно кивнула зиальцу, который всё это время не отходил от пленника и с интересом наблюдал за ней с Райсэном.

– Ладно, ладно, – Райсэн примирительно показал ладони. – Это всё влияние Талгаса. Когда он обучал меня, я был в не лучшем положении, чем ты.

Хранитель, улыбнувшись, вновь протянул девушке руку, и в этот раз Мияра не стала отмахиваться. Резким рывком Райсэн поднял её на ноги и придержал за плечо, чтобы та опять не упала.

– Что за Талгас?

– Давешний даркан, пробравшийся под наш полог в облике тёмного зверя.

– Опять дарканы? – Мияра устало закатила глаза, но не стала отстраняться от Райсэна.

– Не веришь? Не страшно. Сначала я тоже не хотел верить, как мне тогда казалось, в сказки.

– И что изменилось с тех пор?

Райсэн помолчал некоторое время, затем, помрачнев, тяжело вздохнул и ответил:

– Всё.

Мияра почувствовала, что дальше спрашивать хранителя о произошедших переменах не стоит. Мыслей его она не услышала, но ощутила переживания, среди которых были и горечь потери, и предательство, и тяжесть ответственности, лежавшей на плечах Райсэна неподъёмным грузом. И если бы не друзья, хранитель не справился бы со всем этим в одиночку.

Она неожиданно отстранилась от него и отошла к лежащим возле её матраса вещам. Взяв лук и повесив на пояс колчан со стрелами, Мияра натянула на лицо маску и капюшон на голову.

– Я лучше пойду, поохочусь немного.

– Воля твоя, – улыбнувшись и пожав плечами, ответил Райсэн. – Если что, зови. Мы услышим. Но только не забывай, что ты теперь ваираг и способна управлять силой пространства.

Мияра кивнула и, выйдя за пределы огненного полога, растворилась в снегопаде.

Снег валил сплошной стеной, и на расстоянии пятнадцати шагов уже ничего не было видно, разве что в белом мареве угадывались очертания высоких разлапистых елей, которые, словно угрюмые молчаливые великаны, стояли на страже зимнего леса. Только вот Мияра видела в снегопаде гораздо дальше – иное зрение, открывшееся ей благодаря ваирагии, позволяло осязать окружающую непогоду. Мияра чувствовала каждую мельтешащую на ветру снежинку на расстоянии трёхсот шагов. И если в поле её ощущений попадал какой-либо зверь, она без труда могла определить, где тот затаился. Более того, снег, который раньше достигал бы ей до середины бедра, оставался под её ногами, словно твёрдый настил, – она мягко ступала по рыхлому белому покрову и не проваливалась, оставляя на его поверхности еле заметные следы, которые, впрочем, спустя несколько ударов сердца заметало. А холод? Он тоже куда-то исчез. Мияра знала, что она сейчас спокойно могла бы разгуливать на морозе нагишом, совершенно не обращая внимания на лютый холод и ледяной ветер, – водная стихия стала её силой, её союзником, её страшнейшим оружием. Кроме того, Мияра теперь чувствовала потоки силы, которые по лёгкому мановению руки беспрекословно подчинялись её воле.

От новых ощущений, изменивших её мировосприятие, ей хотелось смеяться, но она сдерживала себя, помня, что находится на охоте. Только душа девушки вопреки всему пела и ликовала от радости.

Одно лишь только беспокоило. Она теперь не знала, как выглядит. Если посвящение изменило цвет волос, тогда что стало с её лицом? Мияра и не подозревала, как сильно она сейчас походила на светоносных анаренов, которых никогда не видела. Как и не ведала она, что в будущем ей предстоит сыграть важную роль.

Не переставала Мияра думать и о Райсэне. Хранитель, несмотря на всю его наглость и язвительность, чем-то тронул её душу. Хотелось встать с ним рядом, быть надёжной опорой в бою и защищать от невзгод, стать оберегающей снежной метелью, способной заморозить всех его врагов. А если будет нужно, согреть, даже невзирая на то, что Мияра сейчас была холодной, как лёд. Почему её влекло к Райсэну, она не знала, но чувствовала, что должна быть рядом, когда у хранителя не останется сил, чтобы после страшного падения встать и продолжить путь. Нет, он не сдастся в любом случае – чутьё подсказывало ей, что Райсэн не из таких. Но в нужное время она окажется возле него и подставит дружеское плечо, чтобы облегчить его бремя.

Мияра кивнула сама себе, соглашаясь с тем, что теперь знает свою судьбу – быть рядом с Райсэном.

Стоило Мияре раствориться в разошедшейся не на шутку метели, я повернулся к Трено и пленнику, решив, что теперь, когда жрец смерти почти сломлен, с ним стоит поговорить более обстоятельно.

«Ты только поаккуратнее, – предупредил Трено. – Бедняге осталось совсем чуть-чуть, чтобы сойти с ума. Ты бы сказал ему, что не собираешься его убивать. И даже более того – намерен отпустить».

«От умалишённого пленника пользы будет ещё меньше», – возразил Трено.

Встав перед лежавшим на земле и связанным жрецом смерти, я опустился на корточки и внимательно посмотрел ему в глаза. Молодой ещё парень. На вид не больше двадцати двух лет. Не удивительно, что таким неопытным, возжелавшим власти и силы раздолбаям Калдан без труда дурит головы.

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Рин.

– Так вот, Рин. Я понимаю, что последние два дня для тебя были сложными, но… я обещаю, что тебя никто не тронет. И мало того, как только ты доведёшь нас до вашего лагеря, где держат в плену хранителей, и как только мы их освободим, ты тоже будешь свободен – даю слово хранителя.

– С чего такое великодушие? – жрец смерти осмелел и недоверчиво посмотрел мне в глаза, выискивая подвох.

– Я не убиваю пленных. Это моё правило. Может, и кажется со стороны наивным, только мне плевать на это. До плена, во время боя с тобой всякое могло случиться, но скажи спасибо Трено. Благодаря ему ты остался жив.

Рин покосился на ухмыляющегося зиальца, но всё же с благодарностью кивнул.

– Ты не первый пленник, которого я отпускаю. Я уверен, что Калдан и его прихвостни в своё время тебе и таким, как ты, мозги прочистили, дабы вы вступили в их ряды… Помолчи и не перебивай. Вижу, тебе есть, что возразить. Я знаю, что вы всё делаете ради власти, что раньше вам плохо жилось. А сила хаоса поспособствовала улучшению вашей, но только лишь вашей жизни. Вы не замечаете, что разрушаете всё, к чему прикасаетесь.

– Чтобы построить что-то новое, нужно разрушить старое! – заученно выпалил Рин.

– Зачем? Ну, сожжёшь ты поля с колосящейся на ней пшеницей, и что ты потом будешь выращивать на разорённой земле? Опять пшеницу? Или ты думаешь, что нечто другое даст более богатый урожай и накормит всех голодных?

Рин так и остался с открытым ртом.

– Более того, скажу, что Калдану плевать на всех вас. Он просто использует вас для достижения своих целей, а точнее целей его хозяина. А после этого вы будете больше не нужны. Вас просто выкинут, как мусор.

– Каких целей? – придя в себя, выдавил Рин.

– Разрушить наш мир, конечно.

– Но зачем ему это?! В этом нет никакого смысла.

– Калдану? Ни за чем. Он просто марионетка, пешка, поддавшаяся влиянию хаоса, которая сама не понимает, что, помогая хозяину, вредит самой себе. Я видел, во что превращаются люди под влиянием сил хаоса. А ожившие мертвецы? По-твоему, это нормально?

Я махнул рукой и поднялся, оставив Рина наедине с его мыслями. Пусть подумает. Может, и будет от этого какая-то польза.

Вскоре вернулась Мияра, держа левой рукой за уши убитого зайца. Увидев её, в этот раз Рин остался спокойным и не начал нести бред про белую ведьму.

– Везёт мне на зайчатину, – произнесла Мияра и, достав нож, принялась за разделку, ловкими, уже привычными движениями сдирая шкурку зверька.

Я собирался отправиться за хворостом, дабы разжечь костёр.

– Райсэн, – окликнула Мияра.

– Да, – я повернулся к ней.

– Что во мне изменилось? – неуверенно и смущённо спросила она. – Ну… кроме цвета волос.

«Губы стали бледно-сиреневыми, кожа тоже побледнела. Помимо волос белыми стали и ресницы, и брови. Глаза теперь у тебя такие же, как у Трено, – мысленно ответил я. – Особый цвет ваших глаз говорит о вашем родстве с анаренами».

«Ещё и анарены. Вы говорили, что за мной придут, но я так и не видела этих сказочных существ», – Мияра безразлично фыркнула, однако я чувствовал по её ощущениям, что перемены во внешности изумили её до глубины души, но было в ней ещё и облегчение – она радовалась, что лицо осталось по-прежнему красивым.

«Приходила одна анаренша. Правда, ты была без сознания, так что всё представление ты пропустила», – ответил Трено.

«Нет, не верю, – прозвучали мысли зиальца, отчего Мияра облегчённо вздохнула, только Трено поспешил её разочаровать. – Зачем верить в то, что и так знаешь?»

«Так звали мою прабабку! – Мияра замерла, прекратив колдовать над тушкой зайца. – Вы не могли знать её имени».

«А мы и не знали, – ответил я. – Нам Тинариен об этом поведала. Не удивлюсь, если твоя прабабка была галламиром».

Спустя два дня мы добрались до лагеря, в котором, по словам Рина, удерживали пленных хранителей. В качестве такового чёрные захватили деревню рудокопов, расположенную у подножия горы недалеко от шахт, где добывали железо и медь. Готов поспорить, что ещё и райдиан: простая руда жрецов смерти вряд ли заинтересовала бы. Деревня крохотная – всего десяток дворов, только вот для чёрных это скорее преимущество, ибо оборонять такое маленькое поселение гораздо проще. Рудокопов, скорее всего, используют в качестве рабов. А чтобы те были покладистыми, наверняка, взяли их семьи в заложники. Для нас это весьма неприятное обстоятельство.

Талгас больше не беспокоил нас по ночам, ибо я, последовав его совету, всё же научился скрывать ауру тьмы. Это оказалось настолько легко, что оставалось только диву даваться, как это я раньше не догадался обратиться к тёмной ауре напрямую. Она, как послушная, втянула в моё тело длинные извивающиеся чёрные щупальца и затихла. Эх, всегда так: самое простое и действенное решение кажется тебе настолько лёгким, что воспринимается, как невероятное. И ты отметаешь его, даже не попробовав. Овладеть тьмой оказалось гораздо проще, чем представлялось ранее. Только я до сих пор топчусь на первой ступени силы в её познании. Чего не скажешь о ваирагии стихии и хаоса – в них я преуспел, поднявшись до третьей ступени. С ваирагией света пока хуже, чем с тьмой. А ведь предупреждала меня Зирани, чтобы я чаще пользовался светом. Эх, неисправимый я болван!

Засев среди кустов, мы наблюдали за деревней. Нас скрывала ваирагия Мияры. Охотница напустила на поселение метель, которая по велению белой ведьмы (вот же прицепилось прозвище!) обходила нас стороной. Между домов иногда возникали силуэты дозорных в чёрных плащах.

– Ну, Рин, – полуобернувшись, бросил я через плечо. – Рассказывай, как это чёрным удалось одолеть хранителей? Не с солдатиками же вам пришлось столкнуться, а с бойцами, прекрасно владеющими и магией, и воинским искусством.

Жрец смерти молчал всего миг.

– Есть в наших рядах элитные воины, мы зовём их нитарами.

Трено удивлённо присвистнул, а я хмыкнул. Мияра, только-только открывшая для себя мир ваирагии, непонимающе взглянула на нас. Из названия следовало, что нитары невосприимчивы к магии. Осталось понять почему.

– Договаривай, – уже более жёстко добавил я.

– Их доспехи сделаны из нитарина – особой стали, которая рассеивает любую магию.

– Любую, говоришь… – усмехнулся я. – Посмотрим.

– Нитары ни разу не проиграли в схватках с хранителями!

– Пытаешься запугать? – сквозь улыбку проговорил Трено.

– Нет, нет! – тут же стушевался Рин. – Просто предупреждаю.

– С чего это ты вдруг стал таким заботливым? – злобно процедила Мияра.

– Ну… Я много думал над словами Райсэна… и вот… мне кажется, что он прав.

– Действительно? – усмехнувшись, я повернулся к пленнику и обнажил кинжал, отчего Рин испуганно дёрнулся.

Я перерезал путы на его руках, и молодой жрец смерти вопросительно уставился на меня. Мияра от него не отставала: «Освободить чёрного? Уму непостижимо!» Только Трено, уже успевший изучить мой характер, довольно ухмылялся.

– Почему? – промямлил Рин.

– Потому что я больше не вижу в тебе угрозы. Ты свободен и волен идти, куда пожелаешь. Вернёшься к Калдану и прежнему ремеслу или станешь жить достойно, как и подобает порядочному человеку, – тебе решать.

– То есть я могу идти?

– Да, можешь.

– Райсэн, так не пойдёт! – возмутилась Мияра.

«Тише! – мысленно приказал я. – Не забывай, кто в отряде главный. Можешь мне поверить, я знаю, что делаю».

«Ладно, – её плечи поникли, взгляд опустился к земле. – Но я должна знать, зачем я это делаю».

Рин с недоумением смотрел то на меня, то на Мияру, не понимая, почему выражение на наших лицах меняется.

– А можно мне… остаться с вами? – вдруг, к моему удивлению, выдал Рин.

«Ну и дела! Райсэн, ты так скоро всех жрецов смерти Калдана на свою сторону перетянешь», – прозвучали мысли Трено.

Хорошо бы. Оставить войска Калдана без его главного козыря было бы нам только на руку. Да только всё это мечты – всем мозги не вправишь.

Сказать сейчас парню «нет» значит испортить всё, что я делал для него. Рину хочется быть нужным, поэтому отказывать нельзя, но и взять с собой – тоже не выход, так как придётся за ним постоянно приглядывать, да и мешаться будет под ногами. Мияра, слыша мои рассуждения, удивлённо смотрела на меня. А ты как думала? Считаешь, я просто так всё делаю? А всё Талгас виноват! От него набрался: предводитель отряда должен то, предводитель должен сё… Как вспомню его нравоучения, и на душе становится кисло.

Я взглянул в полные надежды глаза молодого жреца смерти, вздохнул от безнадёжности нашего положения и сказал:

– Я не могу взять тебя с собой, Рин. Но и отказать не могу.

– И что же мне тогда делать?

– Отправляйся в Эриос, – улыбнувшись, ответил я. – Там, на границе с Зарасом, есть небольшой город, называется Марит. Туда ты и должен прийти, если хочешь быть полезен. Назовёшь моё имя, попроси стражников провести тебя к Дэнджену, а дальше сам разберёшься.

– Марит, Дэнджен… Я всё запомнил.

– Ну, вот и хорошо. Как только мы уйдём, отправляйся. Возьми мою лошадь. Уверен, в лагере коня я себе раздобуду.

«Почему ты ему веришь?! – вновь возмутилась Мияра. – Вдруг он тебя обманывает!»

«Моя способность, – пожав плечами, ответил я. – Напоминаю, я знаю, что делаю».

Мияра тяжело вздохнула и больше ничего не говорила. Я чувствовал, что она не согласна с моим решением. Хех, как же всё это знакомо! С Дэндженом было то же самое, когда я отпустил Минай.

– Ладно. Пора нам разобраться с чёрными, – обнажая кинжал, произнёс я. Взглянув на Рина и убедившись по его глазам, что парень настроен решительно, кивнул ему на прощание и под прикрытием метели зашагал к деревне рудокопов. Мияра с луком в руках и Трено с парой кинжалов наготове двинулись вслед за мной.

Мы, не таясь, шли вперёд. Ибо ни к чему прятаться, когда снежные вихри по велению Мияры надёжно укрывают нас от врага. Мы тоже ничего не видели, но в том не было необходимости: мы с Трено прекрасно чувствовали то же, что и Мияра, осязавшая окружающее пространство с помощью стихии воды. Стоило кому-то попасть в поле её ощущений, мы сразу же узнавали, где этот человек, сколько до него идти, прячется ли он или стоит на виду, а главное – враг ли он. И незнакомцу неимоверно везло, если он им не был, ибо врагу оказаться в снежном вихре, управляемом Миярой, – всё равно что угодить в рой голодных и злобных шершней. Иными словами, мы прошли через деревню рудокопов, как нож сквозь масло, оставив за собой с десяток оледеневших трупов дозорных врага. Воистину белая ведьма!

«Какая, в задницу, белая ведьма?!» – не сдержалась Мияра.

«Уж прости, Мия. Рин постарался. И прозвище пристало к языку. Тем более, оно тебе подходит», – я усмехнулся в кулак.

«Ты и до посвящения так ругалась?» – поинтересовался Трено.

Мияра только скрипнула зубами от злости. В её мыслеобразе я уловил, как она при следующей встрече превращает Рина в ледяную статую. Я довольно ухмыльнулся. Какая же она предсказуемая. Подумав об этом, заработал от белой ведьмы ещё один косой взгляд. Но было в нём что-то ещё: нечто неуловимое проблеснуло в её золотых глазах, только я даже на уровне ощущений не понял, что именно, так как за эти два дня Мияра с подачи Трено наловчилась скрывать мысли, чувства и переживания. Ладно, у неё всё впереди, так что ещё научится мне доверять. Да и к моей, точнее, к манере обучения Талгаса привыкнет со временем.

Раздражает! Как же Райсэн раздражает! И это при том, что Мияра испытывает к нему тёплые чувства, а он не замечает и продолжает издеваться!

Они опускались по выдолбленной в недрах горы шахте под землю. Следуя за хранителями, Мияра тихо вздохнула. Даже когда она слегка, всего на мгновение приоткрылась Райсэну, он не понял. Она боялась, что его сердце уже заняла другая. Узнать этого Мияра не могла – он тоже скрывал свои чувства. А ещё он назвал её Мией. До сих пор только брат её так звал. Стала ли она ближе Райсэну? Она надеялась на это всем сердцем.

В довершении всего Мияра чувствовала себя неуютно. Там, снаружи, где танцуют вокруг тебя хлопья снега и над головой открытое небо, а не низкий каменный потолок, она воспринимала мир объёмнее. А тут, когда над тобой высятся огромные массы скальной породы, ей половину новообретённого и уже успевшего стать привычным восприятия словно отрезали. Только где-то глубоко под горой шумел стремительный поток. Мияра не слышала его, но ощущала неудержимую ярость подземной реки.

Света не требовалось, хотя повсюду царил непроглядный мрак. Райсэн видел всё, а Трено с Миярой ощущали всё через него. Под сапогами изредка похрустывали камешки. Так что выдать их врагу мог лишь звук.

Троица остановилась перед обрывом. Дальше взору открылась огромная пещера. Настолько огромная, что в ней встало бы лагерем небольшое войско. В воздухе витали холод и сырость. Всё пространство освещалось мягким сиянием уже знакомых Райсэну и Трено красных кристаллов райдиана, обильно рассыпанных по стенам и толстым скалистым колоннам. Словно неведомый художник небрежной рукой разбросал, как по холсту, алые искорки светляков. Глубокий пол и высокий потолок терялись в тумане их тусклого сияния. Противоположная стена, если она вообще есть, была не видна. Ваирагам казалось, что они попали в иной мир.

– Ох! – сдавленно вырвалось из груди Мияры вместе с облачком пара, тут же растворившемся, как призрак.

Райсэн и Трено с ней мысленно согласились. Открывшаяся взору картина потрясала воображение и захватывала дух. Казалось, шагнёшь в пропасть и воспаришь к небесам, а не камнем устремишься прямиком в объятия смерти. Слева к краю обрыва был пристроен деревянный помост, а над бездной свесилась стрела подъёмного крана. С его помощью и вывозили на поверхность руду и райдиан.

– Идём, – прошептал Райсэн и двинулся направо, к довольно широкой выдолбленной в камне лестнице, ведущей вниз вдоль стены. – Только тихо.

Но тихо не получалось. Как бы они ни старались ступать мягко по гранитным ступеням, всё равно любой шорох отзывался эхом под тусклыми сводами. А звук редко падавших капель и вовсе получался особенно громким, и Мияра невольно вздрагивала. Ибо чувствовала, как кристально чистая слезинка, ударившись о скальную породу, взрывалась тысячью крошечных брызг.

Они спускались всё глубже и глубже, а дна по-прежнему не было видно. И повсюду лился тусклый красный свет райдиана. Как же здесь его много! Мияра поняла, что это за кристаллы благодаря воспоминаниям Райсэна и мысленным объяснениям Трено. Она заметила, что зиалец, в отличие от предводителя, молчалив и любит изъясняться без слов. Ибо зачем говорить, если ёмким мыслеобразом можно точнее передать всё, что хотел сказать?

На двухсотой ступени Мияра перестала их считать. Примерно спустя ещё столько же, наконец, послышались неразборчивые голоса людей, из-за чего ваираги стали двигаться крайне осторожно. Однако пол пещеры до сих пор не просматривался.

Вскоре внизу, в туманной дымке проступили силуэты обитателей этого места. Как и ожидалось: чёрные – их было трое – присматривали за рудокопами, складывавшими возле подъёмника ящики с кристаллами райдиана. Готовили груз для отправки на поверхность. Рабовладельцы иногда подгоняли бедолаг пинками и сопровождали всё это насмешками.

Райсэн и Трено продолжили спуск. А Мияра, получив мысленный приказ, осталась на месте. С возвышения примерно девяти человеческих ростов она прекрасно видела ненавистную троицу чёрных. Наложив стрелу на тетиву, она, прицеливаясь, оттянула к уху тугую жилу, заскрипевшую от напряжения. Несколько ударов сердца она выжидала, чтобы Райсэн с Трено подготовились к атаке. Стрела под влиянием ваирагии Мияры покрылась коркой льда. «Таааааанг!» – гулко пропела наполненная силой стихии воды тетива, и громоподобное эхо разнеслось по округе.

Встрепенувшиеся чёрные не успели ничего сделать: ледяная стрела отбросила противника на добрый десяток шагов и пригвоздила к одной из колонн. Он так и остался висеть на ней безвольной куклой. Оставшиеся двое, хрипя и держась за пробитые метательными ножами горла, повалились на землю. Напуганные неожиданным нападением рабы попрятались за деревянными ящиками.

Райсэн и Трено вышли из-за укрытия, а Мияра поспешила к ним, бойко сбегая по покрытым тонкой ледяной коркой ступеням, совсем не боясь поскользнуться.

– Не бойтесь, – снимая капюшон и выставляя напоказ татуировку хранителя, произнёс Райсэн. – Мы пришли разобраться с чёрными.

– А наши семьи наверху? – тут же раздался неуверенный хриплый голос из-за ящиков. – Их же убьют!

– Они уже свободны, – заговорила Мияра. – Всех надсмотрщиков в деревне мы перебили.

Женская речь чуток разрядила напряжение, и осмелевшие рудокопы по одному стали выходить из-за укрытия. Все шестеро грязные, в рванье, лица заросли спутавшейся бородой, волосы всклокоченные.

– Ещё остались кто-то из ваших в плену? – спросил Райсэн.

– Да, тэл хранитель, – произнёс выступивший вперёд рудокоп. – Работают, – он махнул рукой в глубь пещеры.

– Врагов много?

– Не считали, но больше четырёх десятков.

Райсэн нахмурил брови, напряжённо о чём-то размышляя. Мияра не уловила его мыслей, он их опять скрыл.

– Ладно, – наконец сказал он. – Сейчас вы поднимитесь наверх, потом один из вас спустится назад. Нам нужен будет подъёмник для возвращения. Топать по ступеням нет никакого желания. Груз оставьте здесь. От этих камней для нас один только вред.

– Слушаюсь, тэл хранитель.

Троица ваирагов молча развернулась в сторону, указанную рудокопом, и зашагала в глубь пещеры. А за их спинами заскрипела ручная лебёдка подъёмника – бывшие рабы возвращались на поверхность.

«Дурёха ты, Мия. Ещё неопытная», – прозвучали в голове Мияры мысли Райсэна.

«Почему?» – спросила она, а Райсэн ухмыльнулся, почувствовав, что та готова взорваться новой вспышкой гнева.

«Потому что убивать врагов надо бесшумно, чтобы не лишиться преимущества во внезапности, – предводитель осуждающе покачал головой. – А ты что устроила? Красуешься?»

Мияра обиженно надула губы и отвернулась от зазнавшегося хранителя, не желая больше разговаривать. Спустя немного времени все же ответила:

«Остынь, Райсэн, – встрял Трено. – Девушка всего лишь хотела произвести впечатление».

– Придурок! – не сдержавшись, воскликнула Мия и побежала вперёд.

– Вот, опять нарушила тишину, – сквозь зубы процедил Райсэн и хотел было помчаться за ней, но Трено, положив ладонь ему на плечо, придержал его.

– Сейчас не надо, – покачал он головой. – Ей лучше побыть одной и самой понять, что ты прав.

– Да я не из-за этого. Нарвётся ещё на врагов…

– Справится. Белая ведьма всё ж, – Трено улыбнулся.

Райсэн остановился, а Трено убрал руку с его плеча.

– Скажи, брат. Я плохой предводитель?

– Хороший ты предводитель. Просто по-прежнему болван. Неисправимый.

Слова были сказаны с таким серьёзным видом, какого Райсэн у собрата-хранителя никогда не видел. Несколько ударов сердца он стоял и смотрел на Трено, не зная, что сказать, а потом, не выдержав, рассмеялся.

– Ты прав, – успокоившись, произнёс он. – С этим ничего не поделаешь.

Они зашагали дальше, совсем не беспокоясь за Мияру, – чувствовали, что она стоит впереди и дожидается их.

Она стояла и смотрела в пустоту. Умом понимала, что Райсэн прав, а вот сердце кричало: «Неужели он не понимает?! Может, признаться ему? А если у него уже есть любимая? Нет, нет, нет. Если так, то лучше об этом не знать!» Мияра яростно помотала головой, отгоняя назойливые мысли, закрыла глаза и, глубоко вдохнув холодного воздуха, выдохнула. Как всегда, это помогло ей прийти в себя.

– Грезишь наяву? – услышала она за спиной ехидный голос Райсэна.

– А вы идёте так, словно на прогулке, а не на территории врага, – парировала она в ответ. – Враги выслали передовой отряд из шести человек. Обычные солдаты.

Трено молча кивнул, а Райсэн, усмехнувшись, добавил:

– Что ж, пусть идут. Проще разбираться с ними небольшими кучками.

Вазир Одас сидел за столом, склонившись над свитками пергамена, и усердно расписывал очередную отчётность о готовящейся поставке райдиана, когда в его шатёр бесцеремонно ворвался солдат.

– Тэл Вазир, нарушители прорвались в лагерь! На нас напали!

День начинался по-обычному и ничего особенного не предвещал. Как всегда, Вазир проснулся, умылся, после лёгкого неспешного завтрака проверил новую партию груза и отправил людей к подъёмнику для доставки кристаллов на поверхность. Повелитель Калдан не любил задержек, а последнее время он почему-то торопил всех поставщиков.

Снаружи раздался взрыв, и послышались вопли людей.

Вазир резко встал из-за стола, надел капюшон и взял посох, увенчанный кристаллом райдиана.

– Кто? Сколько их? – на ходу выпалил жрец смерти и вышел из шатра.

– Трое, тэл Вазир, – следуя за ним, ответил солдат.

– Всего трое?! – Вазир резко развернулся, его глаза горели нехорошим злобным огнём.

– Двое из них хранители, тэл, – попятившись, попытался оправдаться воин и тут же поспешно добавил. – Отряд из девяти нитаров уже выдвинулся к ним.

– Так чего же ты, идиот, меня отрываешь от дел?!

– Слишком сильными показались мне эти хранители, тэл Вазир. Играючи разобрались с охраной и прорвались сквозь заграждения. Сходу разнесли наблюдательные вышки!

Вазир размышлял недолго – новый взрыв и вопли людей, попавших под удар, заставили его действовать – передовой отряд нитаров не справился. Весь рабовладельческий лагерь уже стоял на ушах. Солдаты, нитары и жрецы смерти, собираясь возле старшего, готовились принять бой.

– Вызывайте гэрхасов! – приказал Вазир, а сам беспокойно потеребил райдиановый браслет на левой руке, спрятанный под складками балахона.

Шесть из десяти жрецов смерти ударили концами посохов о землю и открыли перед собой чёрные провалы порталов, из которых вышли фигуры с ног до головы покрытые чешуйчатой бронёй. Гэрхасы стали перед хозяевами, готовясь защищать их от возможной опасности или уничтожить противника, если таковой подвернётся под смертоносные когти, кривыми клинками торчавшие из растопыренных пальцев.

В окружавшем середину лагеря частоколе несколько брёвен покрылись толстым слоем льда. Затем эта часть ограды с хрустальным звоном лопнула сотней ледяных осколков, кои от ударной волны полетели в сторону защитников лагеря. Те, в свою очередь, прикрылись щитами: обычными и магическими, поэтому никакого вреда осколки не причинили.

В образовавшейся в частоколе бреши стояло трое: два хранителя и девушка. Один из монахов был в красно-чёрных одеждах, другой – в светло-бирюзовых. Значит, стихия огня и воздуха? Не страшно. И не таких уделывали. Вот с водной и земной стихией сложнее справиться. Девушка, державшая в руках лук с натянутой стрелой, одетая во всё белое, вызывала странные ощущения. Ибо её седые волосы, брови и ресницы, синюшные губы на фоне бледной кожи отталкивали, а золотые глаза, наоборот, притягивали внимание.

Вазир оскалил зубы в ехидной улыбке. Вторженцы пожалеют, что сунулись в логово змеи, наивно надеясь, что смогут её одолеть. Он уже собирался приказать убить врагов, но хранитель в красно-чёрных одеждах выступил на шаг вперёд и, довольно ухмыляясь, произнёс:

– Простите, что вот так вломились к вам без стука. Мы тут услышали, что вы рабов хотите освободить, вот и пришли забрать их.

Нет, ну каков наглец! Вазир больше не стал терпеть:

– Убить их!

В ринувшихся на врагов гэрхасов полетела стрела и взорвалась ледяным туманом, не причинив вреда изменённым. Их чешуя достаточно прочна, чтобы противостоять магии вплоть до двенадцатого риеса. А такого мастерства достигли лишь магистры, разменявшие восьмой десяток. Что смогут противопоставить гэрхасам пара хранителей и девчонка с луком?

Бам! Что-то гулко грохнуло в глубине тумана шесть раз, а когда тот спустя несколько мгновений развеялся, гэрхасы недвижно лежали на земле. Посреди их тел стоял хранитель в чёрно-красных одеждах. Его левую руку до плеча покрывала чёрная с красными прожилками чешуя. Разобрался с гэрхасами?! Но как такое возможно? Неужели перед ним главный враг? Тот самый, о котором предупреждал повелитель! От этой мысли Вазиру стало не по себе, а по спине против воли пробежал холодок.

– Нитары, солдаты, вперёд! Жрецам смерти отступить! – почти взвизгнул Вазир, первым отходя за шеренги воинов.

Я их убил. Всех шестерых. Быстро и, надеюсь, что боли они не чувствовали. Каждый из гэрхасов прошептал перед смертью: «Спасибо, брат». И теперь меня вновь обуревала неудержимая злость, что сжатые до боли кулаки тряслись от напряжения! Плохой я ученик. Сколько Талгас меня ни наставлял на путь истинный, сколько ни говорил, что эмоции нужно контролировать, а в такие мгновения – без толку.

Жрецы смерти отступили за щиты нитаров и солдатов. Первые отличались от вторых тем, что носили нитариновые доспехи, которые отливали серебристо-голубоватым блеском.

Первых девятерых воинов в подобной броне мы встретили чуть раньше. Их латы действительно рассеивали магию. И даже ваирагию. Только стихийную, ибо нитарин – металл из нашего мира. Против ваирагии света он оказался бесполезен. Уж не говоря о силе хаоса и тьмы. Последнее пускать в дело я не спешил. Тьма весьма разрушительна, но это оружие для крайнего случая. Ибо мне совсем не хотелось, чтобы какой-нибудь охотник из Райнора нас обнаружил. До сих пор в битвах с ними нам везло. Но на одно лишь везение рассчитывать нельзя и глупо!

– Сложите оружие, и я обещаю, что мы оставим вас в живых! – вытянув кинжал в сторону шеренги щитов, произнёс я.

Строй врагов в ответ угрожающе двинулся на меня. Что ж, сами напросились.

«Пленных не брать!» – скомандовал я.

Мы втроём ударили лучами света. Сила такой атаки сравнима с выстрелом тяжёлого болта, пущенного из осадной баллисты. Щиты из нитарина, не выдержав, раскололись, а воинов первой и второй шеренг отшвырнуло назад. И тут же в образовавшуюся брешь полетели огненные шары, молнии и ледяные стрелы. Мощным взрывом противников раскидало в стороны.

Оставив Трено добить уцелевших, мы с Мией выдвинулись вперёд. Со жрецами смерти пора разобраться. Клокотавшая во мне ярость успокаиваться не собиралась.

Чёрные направили на нас посохи, намереваясь сковать. Отчасти у них это получилось. Мияра и Трено замерли, как вкопанные. На меня же сила хаоса не подействовала. Виорил отражал любую попытку сковать меня невидимыми цепями. Эти бессмысленные потуги врага только подпитывали гэрнита, который поглощал магию хаоса в любом виде. И он ликовал, получая каждый раз новую порцию. Чёрные и сами не заметили, как гэрнит высушил их магические силы до последней капли. И вышедшие из оцепенения Мия с Трено тут же ударили силой стихий: во врага тут же полетели шаровые молнии и ледяные стрелы. Вопли умирающих, застывшие в разных позах ледяными статуями враги, ударивший в нос запах опалённых человеческих тел – всё смешалось в голове.

Командовавший ими чёрный в страхе оголил левую руку, на которой красовался уже знакомый радиановый браслет. Почти такой же – меньших размеров – был и у меня. Когда-то я отобрал его у пленного жреца смерти, вздумавшего напасть на Марит вместе с небольшим отрядом воинов.

Браслет на руке врага засиял красным светом. Что ж, сейчас он откроет портал в Райнор, дабы позвать на подкрепление рокана. И тем самым развяжет мне руки – я смогу без страха пользоваться ваирагией тьмы в течение трёх дней и трёх ночей, пока в Райноре не восстановят силу для открытия нового межмирового портала. А с роканом я справлюсь – не впервой.

Каково же было моё удивление, когда из чёрного пространственного разрыва появилось двое дарканов! С одним мы в своё время еле справились, а тут – двое! Только что-то смутно знакомое было в них. Словно увидел старых знакомцев спустя много лет. Точно ведь! У одного даркана вместо левой руки красовалась массивная клешня, а у второго из-за спины торчало четыре щупальца. Врата Райнора за их спинами захлопнулись.

«Что это за твари?» – прозвучали мысли Мияры.

«Дарканы, – ответил я и, почувствовав, как она напряглась, тут же добавил. – Только не глупи. Хотели бы они нас убить, сразу бы напали. Посмотрим, что скажут».

– Мы снова встретились, главный враг, – подтверждая мою догадку, заговорил даркан с клешнёй. – У стен Марита ты позволил нам уйти и не стал убивать.

– И вы пришли отплатить мне тем же? – усмехнувшись, съязвил я.

– Не мы, – глаза даркана сощурились. – Лично я против тебя ничего не имею. Но и приказом королевы – помогать нашим союзникам – не могу пренебречь.

– О чём вы говорите?! – взвизгнул жрец смерти. – Убейте же их!

– Помолчи, – прошипел тот, что был с щупальцами, даже не посмотрев на призвавшего их человека.

– Вы обязаны помогать нам! – не унимался чёрный.

Резкий взмах щупальца – и жреца смело мощным ударом. Всё. О нём можно больше не вспоминать.

– Королева не говорила вам, что помогать союзникам не означает убивать их?

Даркан с щупальцами безразлично фыркнул. Я усмехнулся и покачал головой.

– Ладно. Мы будем драться или продолжим беседу?

– Не мы, – повторил даркан с клешнёй. – Я не буду с тобой драться. Только Фай, – клешня указала на даркана с щупальцами, – и только против тебя. Один на один.

– Почему такие условия? – я в удивлении приподнял бровь.

– Ты пощадил нас, но прежде убил моего брата, – прошипел Фай.

Я вспомнил звероподобного, покрытого шерстью рокана, которого убил, защищая Марит. Тогда-то я и научился использовать тёмную ярость без эмоций.

– А ты, стало быть…

– Кагар, – наконец представился даркан с клешнёй.

– Не будешь драться? Тебя королева не накажет за неповиновение? Как-никак, ведь уничтожить меня – ваша главная цель.

– Тебя это не должно заботить, – прошипел Фай. – Сейчас я твой враг.

– Значит, месть? – я кивнул противнику. – Хорошо. Никому не вмешиваться!

Трено, Мияра и Кагар отошли подальше, освобождая пространство для поединка.

Я обнажил оружие. Даркан с нехорошим прищуром покосился на воспламенившееся лезвие Агихар. Ну да, если клинок кинжала для него не представляет серьёзной опасности, то лезвие косы, выкованное из рашеса, наоборот – грозило большими неприятностями.

Фай исчез. Ускорился, ушёл в вирадис! Наученный горьким опытом, я прыгнул в сторону. Даркан появился там, где всего миг назад был я, и его тяжёлая глефа бессмысленно разрезала воздух. Я выстрелил лучом света в спину врага. Фай вновь исчез, избежав удара. И опять я прыгнул вбок, зная, что враг повторит попытку достать меня. Лезвие глефы дзынькнуло, ударившись о каменный пол. Щупальце Фая метнулось в мою сторону. От мощного удара в грудь я отлетел назад. Огненный щит выдержал попадание. Сгруппировавшись в воздухе, я перевернулся через себя и, приземлившись на четвереньки, рванул к врагу. Хотя особых надежд, что достану Фая, я не питал. С дарканом в скорости мне не тягаться, ибо я ещё не перешёл на третью ступень силы тьмы.

Я проскочил под первыми двумя устремившимся ко мне щупальцами, третье обошёл сбоку, четвёртое обвилось вокруг левой руки, держащей Агихар, и дернулось в сторону. Меня приподняло вверх по дуге слева направо. Справа налево, разрезая воздух, навстречу неслось лезвие глефы. Я в полёте метнул кинжал в голову врага, присовокупив к этому ещё и вспышку света. Даркан прикрылся щупальцем, брошенный клинок пробил его насквозь. Вспышка временно ослепила врага. Фай промахнулся, лезвие глефы в опасной близости вспороло воздух ниже моей спины – я успел увернуться от удара. Изловчившись, я резким рывком высвободил руку из захвата и, всё ещё находясь в воздухе, рубанул косой. На землю вместе со мной упал обрубок щупальца.

Я кувыркнулся по земле, уходя от возможной атаки и гася силу удара от падения. Даркан злобно зашипел от боли и резко взмахнул пробитым щупальцем. Кинжал от такого обращения полетел в мою сторону. Я еле уклонился от удара. Клинок тоскливо звякнул, ударившись о каменный пол.

Не давая мне опомниться, Фай выстрелил тремя лучами тьмы из оставшихся щупалец. Я протянул руки, дабы превратить тьму в свет. Меня сотряс удар и отбросил, отчего я кубарем покатился по земле и больно приложился затылком об камни. Огненный щит смягчил удар. Проклятье! Всегда ж получалось обращать вражескую тьму в свет!

«Райсэн!» – прозвучали в голове мысли Мияры.

Её оклик заставил меня собраться. Даркан уже был надо мной с занесённым над головой оружием.

– Рай! – прокричал я с одновременным ударом косой.

Клинок Агихар вспыхнул чёрным пламенем. Дзынь! Лезвие глефы перерубилось, обломок, кружась, отлетел в сторону.

– Сэн! – выстрел лучом света отбросил даркана назад.

Мы с Фаем поднялись одновременно. Я, потирая ушибленный затылок, он, держась за грудь. Даркан с удивлением посмотрел на глефу и со злобным шипением отшвырнул бесполезное оружие в сторону. Ну да. Даже я не ожидал, что Агихар перерубит лезвие глефы, которое тоже сделано из рашеса.

Виорил злобно рычал, так как я не позволял ему помочь. Нет, это честный поединок – один на один. Дарканы проявили ко мне уважение, наплевав на приказы королевы. Хотя не понимаю, как им это удалось. Ведь это невозможно, если верить словам Талгаса. Или Хохотун опять хитрит?

«Болван!» – прорычал Виорил.

Гэрнит, извиваясь змеёй, сжался в тугой клубок под моим сердцем. Он замолчал, но я по-прежнему ощущал его ярость. Я должен справиться сам. В этот раз без помощи силы хаоса.

Даркан тяжело дышал. Удар светом его хорошо задел. Но этого недостаточно. Щупальца Фая выпустили тьму, которая стала сосредотачиваться перед его вытянутыми ладонями. В этот раз не глупить! Если простые лучи не смог отразить, то эту атаку – подавно не получится.

– Рида! – произнёс я, и всё пространство на десять шагов вокруг меня полыхнуло ревущим огнём.

Агихар в руке задрожала. Будь я проклят, если оружие не живое! Раньше за косой таких фокусов не наблюдалось. Я почувствовал, что надо делать.

– Рай! – произнёс я и рубанул перед собой.

Клинок потянул за собой окружающее меня пламя, окрашивая его в чёрный цвет. Потянул и метнул в противника. Фай тоже выстрелил сферой тьмы. Ваирагия столкнулась между нами, раздался взрыв, но, вопреки ожиданиям, ударная волна оказалась направлена на даркана – мой чёрный огонь переселил сферу тьмы. Пламя, ударив в противника сплошной стеной, развеялось через двадцать шагов.

– Ты победил, – прошипел Фай.

Даркан простоял ещё миг и рухнул на землю лицом вниз. Его серая кожа обуглилась, а щупальца и вовсе исчезли, сгорев в огне. Я с удивлением посмотрел на Агихар. Какие ещё подарки в тебе спрятаны? Но оружие молчало, и было мертвее мёртвого. Словно несколько мгновений назад не оживало и не подсказывало, что делать.

Кагар подошёл к поверженному Фаю и, взглянув на меня полными решимости глазами, произнёс:

– Он всё ещё жив. Тебе следует добить его.

Пошатываясь, я побрёл к противнику. Голова гудела, зрение то расплывалось, то вновь становилось чётким. И это после боя против одного даркана. Если сюда прорвётся их армия, нам несдобровать!

Подойдя к дарканам, я сходу влепил ничего не ожидающему Кагару боковой удар в голову левой рукой, за миг до этого покрывшейся чешуйками. Пронзительно хрустнула дробящаяся челюсть, и даркана отбросило в сторону.

Кагар, опираясь на клешню, встал. Рукой он держался за подбородок и ненавидящим взглядом смотрел на меня.

– Забирай его, и проваливайте к себе, – выдохнул я. – Я не из тех, кто добивает беспомощных врагов. А удар, чтобы ты не вернулся назад целым и невредимым. Иначе не знаю, как Лайдана отнесётся к твоему неповиновению.

Во взгляде даркана исчезла ненависть. Взамен пришли понимание и благодарность. Кагар подошёл к лежащему сородичу, кивнул мне, не проронив ни слова, и, подхватив тело Фая, исчез в провале открывшегося за его спиной портала.

До сих пор я держался, как мог. Перед врагами нельзя было показывать слабость. Стоило дарканам отбыть, как я бессильно упал на колено. Трено с Миярой тут же очутились рядом и, подхватив меня под руки, помогли встать.

– Ну, ты как? – спросил Трено.

– Жить буду.

Мияра взволнованно смотрела на меня, но ничего не сказала.

– Не хочешь его подлечить? – спросил Трено у неё. – Наша светлая ваирагия может исцелять даже смертельные раны, если вовремя её использовать.

– Не надо, – произнёс я. – Я сам.

– Молчи уж. Сам он, – возмутился брат. – На ногах еле стоит.

– Я не знаю как, – подала голос Мия.

– Просто освети его светом, – осторожно опустив меня на землю, ответил Трено и отошёл в сторону.

– Не думала, что увижу тебя в таком виде, – раздался насмешливый голос, и все мысли об исцелении сразу улетучились. Ибо я навсегда запомнил обладательницу этого голоса. Мияра и Трено тут же развернулись в сторону новой опасности.

Дарканша по имени Шаан, которая два энира назад чуть не стала причиной нашей с Зирани и Дэндженом гибели, возникла перед нами. Порталов не было. Значит, она уже давно здесь.

Изящные линии её гибкого тела облегали чёрные кожаные доспехи, матово отливавшие в красном свете кристаллов райдиана. Длинные, до живота, ее тёмные волосы были заплетены в косу и перекинуты через плечо. На открытом лбу красовалась пара загнутых вверх рожек. На лице сияла ехидная ухмылка, чёрные без белков глаза хитро щурились. Копьё висело за спиной, но я не питал иллюзий по этому поводу. Ещё с прошлого поединка я помнил, сколь быстрой и опасной оказалась Шаан – в мгновение ока достать копьё ей не сложно.

«Не лезьте без нужды, – предупредил я. – Она опасный враг».

Трено и Мия беззвучно согласились.

– Пришла доделать начатое предыдущей парочкой? – сквозь вымученную ухмылку спросил я.

– Соблазн, конечно, велик. Но это было бы слишком просто и неинтересно.

– Тогда зачем явилась?

– Интересное у тебя оружие, – довольно промурлыкала Шаан. – Всего на миг открыло тебе врата к бездне и выпило большую часть твоих сил.

«Не надо ничего делать! – приказал я, чувствуя, что Трено собрался напасть на дарканшу, а Мия – исцелить меня. – Она не станет атаковать».

«С чего такая уверенность?» – поинтересовалась Мия.

«Ей будет скучно сражаться со слабым мной», – улыбаясь, ответил я.

– Ухмыляешься? – заметила Шаан. – Не против, если я позаимствую твоё оружие?

Друзья по моей просьбе не шелохнулись, когда дарканша подошла ко мне. Она медленно протянула пальцы к косе, которую я по-прежнему сжимал в левой руке. Агихар задрожала и полыхнула чёрным пламенем, Шаан отдёрнула ладонь и длинным прыжком отскочила назад.

– Жжётся, – прошипела дарканша. – Оно ещё и живое!

Я почувствовал, что слабею. Когда Агихар оживает, мне становится хуже, и при этом коса не хочет менять хозяина. Будто ей мало выпитой из меня ваирагии! Что же ты такое?

Ещё немного и я потерял бы сознание, но Мия мгновенно подскочила ко мне, и её свет ласково обволок моё тело, наполняя силой. Мало того, я почувствовал, как её свет стал сливаться с моей тьмой. Так же, как и с Зирани, когда мой свет слился с тьмой принцессы Эриоса.

Всё случилось слишком быстро. Я и глазом моргнуть не успел, как Мия обняла меня и прильнула губами к моим. Она мелко и часто дрожала от объявшей её страсти. Её свет окончательно слился с моей тьмой. Ещё миг, и я бы забыл, что рядом враг.

– Видимо, не зря в своё время наложили запрет на связь между светлыми и тёмными, – голос Шаан вернул меня обратно из мира, где свет и тьма кружили в танце единства.

Я резко отпрянул от Мии. Выглядела она растеряно и смущённо, хоть и в глазах светилась искорка радости. Что на неё нашло? Нет, не об этом сейчас надо думать!

– О каком запрете ты говоришь? – повернувшись к Шаан, спросил я.

– Не важно, – дарканша улыбнулась и небрежно махнула ладонью, будто отогнала назойливую муху. – Вас это не касается.

– Я тебя не понимаю, Шаан. Зачем ты здесь, коли не собираешься нас убивать? Ты не хочешь с нами сразиться?

– А ты этого хочешь? – по-прежнему ехидно улыбаясь, спросила дарканша.

– Нет, – не думая, ответил я. Меня совсем не прельщала перспектива драки с Шаан, ибо в прошлый раз мы легко отделались лишь благодаря везению. А испытывать удачу не хотелось совсем.

– Ну, нет – так нет, – пожав плечами, ответила дарканша. – А здесь я, потому что в Райноре скучно. Все только и делают, что готовятся к предстоящей войне с вашим миром. Мне это не интересно.

– Странно, что ты сопротивляешься приказу королевы. Да и предыдущая парочка тоже не очень-то горела желанием исполнять приказ Лайданы.

– Они ещё не присягали на верность королеве. Ну а я последнее время сама по себе.

Разве такое возможно? Меня самого трясло и лихорадило, когда я впервые увидел Лайдану через портал связи. Моя тьма рвалась служить ей, но я справился с зовом. А Талгас? Он сильнее Шаан и уж тем более меня, а всё равно не может противиться воле королевы. Каная и её таинственная госпожа, свободные от влияния Лайданы, так вообще остаются загадкой.

– Ты мне интересен, главный враг. Только и всего. Поэтому пока я не стану тебя убивать. Я хочу знать, почему моя тьма откликается на твою.

Шаан загадочно улыбнулась и растворилась в воздухе.

Её тьма откликается на мою? Почему? Мне достаточно связи с Зирани и с Миярой. Не хватало ещё и дарканши на мою голову!

– Райсэн… – заговорила Мияра.

– Не сейчас, Мия, – прервал я её, затем вздохнув, продолжил. – Идёмте. Надо поискать пленных хранителей.