Глава 22
– Лео, они снова сошлись! – Гаспар, в отличие от меня, с палубы пиратского корабля глаз не спускал.
Я туда лишь поглядывал, краешком зрения, занятый тем, что пытался успокоить Рейчел. Женщины – народ своеобразный, с только им самим понятными логикой, поступками и мотивацией. И потому самое обычное «нет» могут интерпретировать как угодно: даже разувериться в том, что мужчина их любит, со всеми вытекающими последствиями. И потому эти ободранные попугаи могли обернуться мне боком.
На корабле действительно началась битва. Впрочем, весьма краткосрочная. Те пираты, которых было больше, загнали других на высокую корму, куда вело по трапу у каждого борта. Наступило перемирие, или подсчет убитых, или что-то еще, но пираты только переругивались между собой, и не более того.
– Рейчел… – продолжил я свои попытки помириться, когда Гаспар воскликнул:
– Клянусь всеми богами сразу – это Эгард!
– И кто он – Эгард? – поинтересовался я, слишком уж голос Гаспара был изумленным.
Понятно, что один из его прежних знакомых: возможно, даже друзей; но что это могло дать? У кого их мало и кто не может повстречаться с ними в самых неожиданных местах?
– Эгард – человек, который должен мне по гробовую доску! Да и сам я ему – тоже! А еще он тот, кто, как я понимаю, возглавляет одну из сторон. И если мы сможем ему помочь!..
– Какую именно? Бо́льшую или меньшую? – Силы у них неравны примерно на треть, и примерно на столько же увеличиваются шансы на победу у той партии, которая многочисленнее.
– Меньшую.
Меньшую – это плохо. Нет, мне множество раз приходилось рисковать жизнью. Если придется, не задумываясь, рискну ею снова. Но для этого нужны веские причины, а я пока их не вижу.
– Гаспар, если этот человек тебе настолько дорог, у нас есть возможность его спасти, – сказал я, отрываясь от Рейчел, которая как будто уже начала успокаиваться.
Ветер с моря развернул стоявший на якоре галеас кормой к берегу. Причем получилось так, что корма корабля оказалась едва ли не под нависающим над морем утесом. Нам только и остается, что скинуть с утеса подходящей длины веревку, а затем вытянуть Эгарда наверх. Что будет дальше? Дальше мы доберемся до нашего собственного корабля и спокойно уйдем туда, где размеры и осадка пиратского галеаса пройти ему не позволят. Риск минимальный, если по-глупому не подставлять головы под арбалетные болты на вершине утеса. Естественно, спасем мы его в том случае, если неведомый мне Эгард действительно хороший человек и Гаспар за него поручится. Удивительно, но среди пиратов такие попадаются тоже.
– Лео, нам мало его спасти. Нам нужно сделать так, чтобы его сторона выиграла.
– И что это нам даст?
– У нас возникнут такие преференции!
– Перфенрец… чего? – Но Гаспар от Головешки лишь отмахнулся.
– Лео, если мы ему поможем, то я сумею договориться, чтобы он доставил нас если не туда, куда нам только заблагорассудится, то хотя бы в такое местечко, где существует цивилизация, а сами мы окажемся в безопасности.
– Уверен?
– Абсолютно!
Ну это же совсем другое дело!
– Так, Рейчел и Тед, – возвращайтесь на наш корабль, Блез, Гаспар – оба за мной! Времени нельзя терять, ни мгновения!
– Еще чего! – неожиданно возмутился Головешка. – Я с вами. Кстати, Лео, дай мне кинжал в пару. А Рейчел будет под охраной Барри, он должен справиться.
Вообще-то никому даже в больную голову не пришло бы сравнивать Теда и пса в качестве охранников. Ясно же, что Головешка в этом смысле и хвоста песьего не сто́ит, а я заботился лишь о сохранности жизни самого Теодора.
– Не нужен мне никакой охранник, – вслед за Головешкой возмутилась Рейчел. – Вам он больше пригодится.
В мой план по оказанию помощи пес не вписывался никаким боком, и потому я твердо сказал:
– Барри останется с собой. Всё, бегом!
И мы побежали. Барри было увязался за нами, но под строгим окликом Рейчел остановился, покрутил головой, глядя на нас, на нее, затем, печально вздохнув, направился к девушке, понурив голову. Что было понятно: пусть он и собака, но мужского пола, к тому же в душе воин.
Наконец мы оказались на самом краю утеса. К нашей удаче, ветер не переменился, что вообще-то обычное дело, и потому корма галеаса была видна прямо под нами. Пусть даже чуть дальше, чем я рассчитывал. Снизу доносилась ожесточенная перепалка пиратов, в которой мы могли разобрать каждое слово.
Одна сторона обвиняла в трусости другую, поскольку той не хватало храбрости на них напасть. Та в ответ уличала соперников в ней же, предлагая спуститься на палубу, чтобы встретиться лицом к лицу как настоящие мужчины вообще и благородные пираты в частности.
Ор стоял еще тот, и нам пришлось ждать. Наконец шум несколько стих, и я кивнул Гаспару: зови своего знакомого.
– Эгард! – высунувшись с края утеса примерно до половины, крикнул тот.
Головешка с Блезом держали его за ноги, чтобы по моему знаку тут же его дернуть, если в Гаспара полетит стрела или болт. Неожиданно в наши действия вмешалась проклятая случайность. В щеку мне впился москит, я непроизвольно шлепнул по ней ладонью, Блез с Головешкой приняли мой жест за сигнал и резко дернули Гаспара на себя. Гаспар в тот миг как раз открыл рот, чтобы еще раз окликнуть Эгарда. Закрыть он его не успел, и потому его ротовая полость оказалась наполовину забита травой и землей.
Пока он отплевывался, ругань на палубе галеаса возобновилась с прежней силой, и нам снова пришлось некоторое время выжидать.
– Эгард! – На этот раз Гаспар благоразумно держал ладонь возле самого рта.
Пират в недоумении покрутил головой по сторонам, пока наконец не догадался посмотреть вверх. Взгляды их встретились, и наступил тот самый момент, когда все для нас решалось.
Я внимательно следил за реакцией Эгарда: как он, завидя Гаспара, себя поведет? Малейшая фальшь – и я подам сигнал к отступлению, чтобы избежать ненужного риска.
Но нет, радость Эгарда была искренней:
– Гаспар, ты-то здесь какими судьбами?!
– Это несущественно. Мы хотели бы вам помочь – вот что сейчас действительно важно.
– И сколько вас?
– Четверо.
– Невелика получится помощь, – вздохнул тот. – И все же я от нее не отказываюсь.
– Тогда крепи конец. – И Гаспар метнул вниз веревку.
По которой первым же и соскользнул, едва она была натянута. Вслед за ним на палубе галеаса оказался я, затем Блез, и теперь дело оставалось за Головешкой.
Свое появление на палубе пиратского корабля Теодор обставил воистину феерично. Нечто подобное не так давно случилось со мной самим в руинах Прежних, когда мне пришлось спасаться от троборов, но куда мне было до него! Для начала этот дурень не догадался освободить руки от кинжалов и потому скользнул по веревке, по-прежнему держа их оба. Они-то его и подвели. Веревка предательски выскользнула из рук Головешки – и началось.
Тед падал в воду, вытянувшись в струнку и широко раскинув руки с зажатым в каждой из них кинжалом. Мы, все трое, непроизвольно поморщились: плавать Тед не умел, и теперь кому-то из нас придется его спасать, вместо того чтобы заняться тем делом, ради которого мы сюда и прибыли. Но вот ноги Теодора удачно угодили на какой-то туго натянутый канат, и тот сработал как заправский батут, подкинув Головешку высоко в небо.
«Ух ты»! – раздалось вокруг нас. Мы и сами ошалели от увиденного.
Удачно не запутавшись в снастях бизань-мачты, Головешка устремился к палубе. И непременно бы ему об нее разбиться, если бы не еще один канат, на который в этот раз он упал животом. Пару раз вокруг него крутнувшись, Тед полетел уже в нашу сторону. Правда, один из своих кинжалов он все-таки выронил. Но не без пользы: разогнавшись с высоты, тот вонзился в пирата из противоборствующей нам партии, заставив того упасть замертво. Я уже упоминал о том, что часть моей жизни пришлась на передвижной цирк, и потому мне хорошо было известно, как подстраховать сорвавшегося с трапеции акробата. Какой-то миг, и Головешка утвердился на ногах, стоя среди нас.
– А это еще кто? – спросил у Гаспара потрясенный Эгард. После чего заглянул в глаза все еще ошалевшего Теодора и невольно вздрогнул, настолько дикими они ему показались.
Сказать по правде, на фоне Гаспара, Блеза и меня самого Головешка смотрелся крайне выгодно.
Аккуратно, пусть и не совсем ровно подстриженный, чисто выбритый, тот поражал еще и своим нарядом. Мы-то по-прежнему оставались в изрядно потрепанных и местами заштопанных одеяниях охотников за сокровищами. Но не он. Чего стоила одна только его шелковая, отливающая небесной лазурью, с многочисленными вышивками золотой нитью рубаха. Прежде она была блузкой Рейчел, которую Головешка сначала выклянчил, а затем уговорил ее перешить под себя. Множество украшений, начиная от золотых серег с грушевидными топазами, цепей на шее и заканчивая перстнями работы Прежних практически на каждом из пальцев. В числе их был и перстень, ради обладания которым Тед едва не погиб под обрушившимся на него в пещере золотом. Как выяснилось, перстень не обладает никакими особенностями, но красоты от этого у него не убавилось. Даже сапоги у Головешки сияли глянцем. Тот появился после того как Теодор натер их смесью древесного пепла с тюленьим жиром и тщательно отполировал.
Подводили его только штаны. Новые пошить было не из чего, а черные ажурные чулки, предложенные ему Рейчел, Головешка забраковал.
– Головешка, можно укоротить штаны до середины бедер и перетянуть их там ленточками. Розовыми, например, у меня их есть несколько. И если поддеть под них чулки, ты станешь копией какого-нибудь там пажа из королевского окружения, – убеждала его девушка.
И все же Головешка отказался, несмотря на то что Рейчел активно помогали и Гаспар и Блез.
По очереди, потому что каждый из них надолго отходил в сторонку посмеяться и заставить себя принять серьезный вид.
– Чулки качественные, но к сапогам не идут, – заявил он. – Будь у меня туфли с длинными загнутыми носками и большой, покрытой стразами пряжкой – другое дело. А так – нет.
Чтобы облагородить свои штаны, Теодору пришла мысль разобрать на части роскошную диадему из своей доли сокровищ и украсить их множеством всяческих висюлек и блестяшек. Все мы к новому облику Теодора давно привыкли, но могу себе представить, какое потрясение испытали увидевшие его впервые пираты.
– Гаспар, так кто это? – повторил свой вопрос Эгард.
Отвечая на его вопрос, Гаспар не придумал ничего лучше чем ляпнуть:
– Кровавый Тед.
– Что, тот самый?.. – По-моему, у Эгарда от благоговейного ужаса даже дыхание перехватило, поскольку в конце фразы он перешел едва не на шепот.
Гаспар развел руками: не представляю, мол, о ком именно ты говоришь. Эгард, вероятно истолковав жест Гаспара как: «Да, случаются иногда чудеса на свете – это именно он, собственной персоной», – вскричал:
– Братья, с нами сам Кровавый Тед! Так стоит ли нам теперь сомневаться в нашей победе?!
Тут мимо Головешки, едва не коснувшись его щеки, пролетел тяжелый арбалетный болт. Но на лице Теодора, занятого тем, что в это время он стряхивал с рукава только ему одному видимую соринку, не дрогнул ни один мускул, поскольку заметить угрозу не смог.
Дальше случилось вот что. Невесть откуда взявшиеся попугаи, с остатками перьев, до сих пор стоящих дыбом, тяжело взлетев, уселись ему на плечи. Чтобы тут же начать переругиваться.
– Красавицы, золото – какие мелочи! – заявил один из попугаев хриплым голосом своего прежнего владельца. – Пустить кому-нибудь кишки наружу и долго любоваться, как тот подыхает – вот что должно доставлять удовольствие настоящему мужчине!
Тот, который устроился на левом плече, с ним не согласился:
– Женщины, женщины и еще раз женщины… много женщин! Засыпать их золотом так, чтобы они преданно заглядывали тебе в глаза подобно какой-нибудь там собачонке, – что может быть лучше?
Голос у его владельца оказался не менее хриплым, но еще и сиплым.
– Заткнитесь оба! – поморщился Головешка. – Иначе в суп пущу: вас и ощипывать-то уже не надо.
Те послушно умолкли. И теперь, если у кого-нибудь из пиратов и оставались сомнения, они развеялись полностью. Тогда-то и раздалось со всех сторон:
– Это именно он! Сам Кровавый Тед! Так веди же нас к победе!
Тут начинались трудности. Если Головешка действительно их поведет, дело закончится тем, что его с легкостью убьет любой, кто хотя бы понаслышке знаком с искусством фехтования. И потому, со значением взглянув на Блеза, я встал по правую руку Теодора. Заодно придав себе такой вид, что готов умереть ради этого человека без всяких колебаний. Моему примеру последовал Блез.
– Все готовы? – спросил Головешка, выглядевший так, будто подобные ситуации ему давно привычны.
– Все!
Хор голосов был дружным, и хотя бы один пират отвел взгляд в сторону!
– Ну и чего тогда стоим?
И мы с грозным ревом бросились на наших врагов.
Схватка длилась недолго. Противники, обескураженные внезапно прибывшей подмогой, но в большей степени – появлением на борту галеаса самого́ Кровавого Теда, не смогли оказать ожесточенного сопротивления. Часть из них сразу же сдалась в плен, а другая, уверенная в том, что пощады им не будет, бросая оружие, ринулась за борт, благо до берега было совсем близко.
Все еще разгоряченные битвой, в течение которой Головешке удалось нанести всего лишь одно ранение, да и то Блезу, хорошо хоть не серьезное – скорее царапина, мы остановились посреди палубы.
– Да уж, славная победа! – сказал Эгард. Внезапно взгляд его насторожился, и он посмотрел на Головешку.
– Тебе не о чем беспокоиться, – догадавшись, в чем дело, сказал я. – Мы здесь проездом и никаких сложностей тебе не создадим. Корабль твой, и ты на нем капитан.
Было видно, как Эгард расслабился и с облегчением выдохнул. Разве что не понравилась мне непонятная ухмылка Гаспара.
– Жаль только, что их так много спаслось. На всякий случай надо встать на якорь подальше от берега.
– Блез, за мной! – вскричал я, успев перед этим посмотреть на Гаспара: самое время все обговорить.
Перед тем как броситься в воду, я услышал, как Эгард обращается к Головешке:
– Кровавый Тед, лютые у тебя бойцы: вдвоем на стольких сразу! Уважаю!
Конечно же ему было невдомек, что плевать я хотел и на его врагов, и на самого Эгарда, и даже на все наши сокровища. Потому что сообразил: пираты могут наткнуться на Рейчел. Да, рядом с ней Барри, что послужило слабым утешением – слишком их много.
Мы с Блезом неслись напрямик, продираясь сквозь густые заросли джунглей. Неслись со всех ног, совершенно не заботясь о том, что в любой миг можем напороться на засаду, столько от нас было шума. И каково было мое облегчение, когда я увидел на борту «Принцессы Рашель» что-то напевающую Рейчел. Нет, некоторое облегчение я испытал еще раньше, когда внезапно вынырнувший из зарослей Барри, играясь, сделал вид, что на нас напал. Все-таки пес ни за что бы ее не бросил, ни при каких обстоятельствах, и он, заслышав издаваемый нами шум, решил поиграться.
Своим внезапным появлением мы перепугали Рейчел не на шутку.
– Лео, что произошло? – всполошилась она, видя нас такими, какими мы были: в мокрой одежде и запыхавшимися от быстрого бега. – Где Головешка и Гаспар? Они погибли?!
– Нет, – ответил я, заодно заглядывая в котел: проголодаться успел со страшной силой. Судя по чудесному запаху, Рейчел, чтобы не терять времени, что-то приготовила. Она и кухарить у меня мастерица. – Все нормально: все живы, здоровы, а корабль – наш.
Во время атаки несколько человек из тех, что на нашей стороне, были убиты, но поскольку к нам они не имели никакого отношения, я не солгал.
– А зачем тогда так быстро бежали? Еще и искупались где-то по дороге? Неужели чтобы поесть?
– Именно, – кивнул я, вылавливая из котла здоровенный кусок мяса, укладывая его в миску и протягивая Блезу. – Держи. Ты права полностью: проголодались – жуть. А спешили потому, что боялись: ты одна все съешь.
Взглянув на ведерный котел, ни Блез, ни Рейчел моей шутки не оценили. Правда, отказываться от мяса Блез не стал.
– Что будем делать, Лео? – вгрызаясь в немаленький кусок, поинтересовался тот.
– Ждать, – ответил ему я с тоже уже набитым ртом.
– Как долго?
– Сколько потребуется.
Неизвестно, чем завершатся переговоры Гаспара с Эгардом, и потому просто ждать до окончательного выяснения представлялось мне самым логичным действием. Действительно: глупо было бы гнать наш корабль, чтобы пришвартовать его к борту галеаса, до той поры, пока все не выяснится. И я полез в котел половником за костью для Барри.
– Давай я сама выну, иначе еще пальцы себе ошпаришь, косорукий ты мой, – сказала она, пытаясь забрать у меня половник.
Обижаться я не стал, пусть даже глаз мой остр, рука тверда, и, например, моему искусству стрелка завидуют все, кто только с ним познакомится. Но у женщин свои критерии, одним им только и понятные. Половник я тоже не уступил. Тут ведь все просто: если начать поддаваться женщине по мелочам, недолго до того, что она и на шею тебе сядет.
– Блез, будешь добавку?
– Не откажусь, – ответил тот.
– Вы же сейчас все мясо съедите! – всполошилась Рейчел. – Оставьте Головешке с Гаспаром.
– Их пираты накормят, – резонно заметил Блез. – Особенно Головешку.
– И что он такого сотворил?
– Теперь он действительно Кровавый Тед. – И вспомнив о его полетах над палубой, добавил: – Никогда бы не поверил, что такое возможно!
– Что именно невозможно? Лео!
– Тебе Блез все расскажет, – подставил я друга. – У него лучше получится. Сама же знаешь: рассказывать я не мастак.
– Ой ли? – засомневалась Рейчел. – Некоторые дамочки совсем так не считают.
«Уж не о Дайле ли она? – подумал я. – Той я много чего успел нагородить».
Перед самым нашим убытием от Аллигаторов, когда сам я общался с вождем, Рейчел успела о чем-то с ней поговорить. И сейчас наш разговор поворачивал на опасную для меня тему, но, к счастью, мне помог Блез.
– Головешку теперь смело можно называть еще и Летуном Теодором, – начал он. – Рейчел, сейчас я тебе все расскажу, и поверь мне: в моем рассказе не будет ни капли вымысла.
Гаспара долго ждать не пришлось. Не прошло и пары часов, как тот заявился. Правда, не с той стороны, откуда мы его ждали, а с моря. В шлюпке, где на веслах сидели несколько пиратов.
– Ну и как все прошло? – поинтересовался я, едва он оказался на борту «Принцессы Рашель».
– Отлично! Проблем не будет никаких. Нас доставят до острова, от которого отходят корабли во всех направлениях. Это корыто, – топнул он ногой, – пойдет пока на буксире, но на всякий случай его груз следует перенести в трюмы: мало ли что… Оторвется еще глубокой ночью – никто и не заметит, лучше подстраховаться. Хотя у них и своего добра достаточно. Но тем лучше для нас – меньше будет соблазна, пусть даже в слове Эгарда я нисколько не сомневаюсь.
И Гаспар испытующе посмотрел на меня: есть что-нибудь такое, с чем я не соглашусь? Такого не было. Наши сокровища давно уже не лежали россыпью, а были тщательно упакованы во множество мешочков, так что нам не придется переносить их напоказ – горстями или в корзинах.
– Гаспар, может быть, все-таки не в трюме, а в каком-нибудь отдельном помещении? – Вероятно, Блеза сомнения одолевали. – Не так уж у нас их и много. И путаницы не возникнет.
– Тоже не проблема, – охотно согласился тот. – Каюта, которую займут Рейчел с Лео, достаточно велика, и если разместить наше золото в ней, места им вполне хватит.
– Это наиболее предпочтительный вариант, – кивнул я. – Так всем нам будет спокойнее. И вообще, есть ли тогда смысл таскать за собой «Принцессу Рашель»? Она не для океанского плавания, долго не продержится.
– Согласен, Лео. Пусть остается здесь. Ну что, тогда отчаливаем – и к галеасу?
И мы отчалили.
