Глава 13
Болотные страдания
Под ногами проминался мох, над лесом вставал дивный рассвет, протыкая туманную серость тонкими лучиками розового света. Пробовали голоса птицы. Где-то вдали крякала утка, собирая сородичей. Деревья тончали, пока наконец не превратились в скрюченных уродцев, лишь отдаленно напоминающих своих могучих собратьев. Кочки, заросшие травой и брусничными кустами, были похожи на спины неведомых животных, а на широких полянах зеленого мха каплями крови алела крупная клюква. Мох уже не проминался, он просто исчезал под ногами, сапог погружался в темную жижу, сердце испуганно екало и тут же успокаивалось, когда подошва касалась твердого дна.
Мы шли цепочкой. В руках крепкие палки, и каждый шаг сначала делали они, прощупывая для нас дно. Отшельник называл это тропой. На мой взгляд, болото под ногами ничем не отличалось от лежащих рядом мхов. Да и сама тропа мало подходила для прогулки. Шаг – погружение, с усилием выдираешь сапог из грязевых объятий, чавк – трясина нехотя отпускает, следующий шаг – и по новой.
Через пару часов я взмокла. Пот катился по спине, жутко чесалась левая лопатка, а вдобавок ко всем бедам противные мелкие мошки (как только выжили при таком холоде) лезли в лицо.
– Айрин, не отставай. Скоро остров, передохнем.
Я ускорила шаг. Остров на болоте – звучало странно, зато мысль об отдыхе была приятна как никогда. Еще через час мы вышли к широкому зеркалу темной воды. На той стороне заводи над желтыми зарослями тростника возвышались зеленые кроны дубов. Я успела заметить мелькнувший в излучине хвост утки, предупредительное кряканье раздалось еще в нескольких местах. Не зря сюда охотники наведывались. Птицы здесь действительно много.
– Когда-то давно здесь было озеро, – рассказывал Отшельник, разглядывая в подзорную трубу остров, – но потом берега начали заболачиваться, а затем и вовсе превратились в болото. Только остров от былой красоты и остался.
Что бы там ни выглядывал ледяной, он остался удовлетворен увиденным.
– Переправляемся, – отдал команду, опуская подзорную трубу.
Я вздрогнула. Темно-коричневая вода намекала на глубину и холод. В тростнике громко крякнула утка, соглашаясь с моими мыслями – плавать в такую погоду станет только полный дурак.
Хасар молча взял ножны в руки, поддернул мешок повыше и шагнул к воде. Но в последний момент все же оглянулся и уточнил:
– Вплавь?
– Да.
– Нет.
Ответы прозвучали одновременно. Сойка с невинным видом пожал плечами: нет так нет, но я успела заметить, как хитро блеснули его глаза. Отшельник укоризненно качнул головой, но промолчал.
– А может, все-таки вплавь? – Я шагнула к темному краю, полюбовалась на свое отражение: черный плащ, короткие волосы, чужие в своей белизне, помятая трилби. Узнала бы меня сейчас мама? Что за глупый вопрос? Конечно же да. Я покачалась на высокой кочке и… в следующий миг была сдернута с нее.
– Это была шутка, Айрин, – проговорил Отшельник, удерживая меня за руку.
– Плохая шутка, – заметила я, мягко высвобождаясь.
– Больше не повторится, – заверил ледяной, кинув многозначительный взгляд на брата. Сойка делал вид, что следит за окрестностями, и вины никакой за собой не видел. Хасар был занят примерно тем же, разве что в его равнодушие я ни капельки не верила.
Интересно, долго они еще будут испытывать друг друга? Лучше бы подрались, честное слово! Я слышала от брата, что для крепкой мужской дружбы требуется хорошая мужская драка. Подозреваю, это именно наш вариант.
И все же любопытно, как именно ледяные планируют переправляться? Не по воздуху же!
Оказалось, все просто. Отшельник прошелся по берегу, выглядывая что-то в воде. Затем нагнулся и с трудом вытащил толстый канат. Набухшая от влаги веревка нехотя поднялась над водой, сбрасывая вниз сверкающие грозди капель.
– Эх, тянем-потянем! – Сойка подскочил сзади, уцепился за канат.
Хасар помедлил, но тоже присоединился к перетягиванию. Я осталась на месте. Моя помощь была явно лишней. Да и не хотелось, если честно. Могу я позволить себе слабость и полюбоваться на чужую работу?
– И раз! – командовал Сойка.
Веревка нехотя ползла над водой. Топкий берег не позволял упереться ногами. Мокрый канат скользил в руках и пока одерживал верх.
– И два!
Мужчины рывком раскачивали нечто, застрявшее на той стороне. Их лица раскраснелись от напряжения, глаза азартно блестели. Поймала себя на мысли, что Хасар органично вписывается в компанию. Устроить им драку, что ли? Для нахождения взаимопонимания.
– И три!
Из камышей показался нос маленькой лодки. На счет шесть она ткнулась в наш берег.
Переправились за четыре раза. Сойка работал паромщиком, перевозя нас по одному, а в последнем рейсе захватив багаж.
Лодка со мной поднырнула под растущие над водой кусты, и я поднырнула вместе с ней, оказавшись в крохотной заводи, над которой нависал высокий берег.
Переправившись, укрыли лодку в тростнике, разобрали мешки и по песчаному обрыву вскарабкались наверх. Болото здесь явно проигрывало в борьбе за остров. Шумела высокая трава, блестели разноцветные шляпки сыроежек, а среди них скромно темнели светло-коричневые белых грибов. Сороки, треща, прыгали по веткам, интересуясь гостями, потом с шумом поднялись и улетели в лес, видимо, докладывать о нашем визите.
– Отдыхаем час.
Отшельник сбросил мешок, вытянулся на траве. Надо бы последовать его примеру, но любопытство победило усталость.
– Пойду прогуляюсь.
Я бросила мешок, оставила на поясе меч и шагнула в дубравный полумрак. Пахло осенней горечью и грибами. Под ногами хрустели желуди. По веткам промелькнул рыжий хвост, сверху гневно зацокали – я вторглась в беличье пространство.
На другой стороне острова дубы сменились соснами. Я присела на корточки, черные ягоды так и просились в руку.
– Ого, какая крупная!
Отшельник наклонился к соседнему кусту. Я вздохнула с досадой – даже на безопасном острове нельзя побыть одной.
– Мы скоро догоним остальных? – спросила, отправляя в рот полную пригоршню ягод.
– Догнать не получится, – вздохнул Отшельник и погрустнел. – Они пошли другим, более легким маршрутом.
Ягоды разом потеряли свой восхитительно сладкий вкус. Я понимала, почему мы не идем той же дорогой, что и основной отряд. Северяне не в восторге от общества Хасара и не жаждут раскрывать южанину удобные проходы. Ну ладно, пусть наш путь будет не слишком удобным, но почему мне не нравится грустное выражение лица Отшельника?
– Легким?
– Айрин, не бойся, что бы ни случилось, я тебя вытащу.
Я нервно сглотнула. Вот теперь мне стало страшно по-настоящему. Разжала кулак, посмотрела на раздавленные ягоды и окрасившуюся в синий цвет ладонь. Кажется, от судьбы не убежишь, и мне придется сегодня поплавать.
Подняла глаза на Отшельника. Он смотрел странно, словно хотел что-то сказать, но не решался.
– Идем, надо перекусить, пока…
Северянин смолк, но продолжения и не требовалось. Действительно, надо поесть, пока мы еще сухие.
Я повернулась и, оттирая испачканную ладонь, пошла к стоянке. В спину донеслось тихое:
– Я напугал тебя, прости.
Хмыкнула – уж больно странно прозвучало. И разом закрались подозрения: а только ли за предстоящее утопление в болоте у меня попросили прощения? Но даже если и так, не хочу ничего знать. Северяне изрядно пошатнули мое представление о мире и самой себе. Желаю ли я услышать что-то новое и, скорее всего, неприятное? Только если столкновение с этим неприятным будет неизбежным. Поводов для расстройства у меня и без того хватает.
Вернулась на полянку. Сойка уже ждал, держа сухпаек в руке, а Хасар доедал свою порцию. Идиллия. Была бы. Напряженная поза наемника и виноватый вид ледяного намекали, что разговор состоялся не только у меня. Оставалось надеяться, это был именно разговор.
От воды донесся шумный всплеск.
– Щука гуляет, – сообщил наемник и добавил, мечтательно глядя в сторону берега: – Запечь бы.
Не одной мне при виде сухого обеда в голову приходят мысли о чем-то питательном и горячем.
– Ты поймай ее вначале, – предложил Сойка.
– У меня снасти есть, – влезла в разговор я. Печеная щука… мм… Мечта.
– Отставить, – оборвал наши надежды Отшельник. – Если обед закончен, выдвигаемся.
Тяжелый вздох вырвался у всех троих любителей рыбы.
На той стороне острова нас ждал пологий песчаный берег. Когда-то он представлял собой очаровательный пляж, ведущий в кристально чистую воду. Теперь за песком тянулась лишь тонкая полоска воды, а дальше, насколько хватало глаз, лежали болотные кочки с карликовыми уродцами деревьев, трясинные проплешины и глубинные окна.
Мужчины подошли к воде, постояли, оценивая лежащее перед ними болотное царство. Я не торопилась присоединиться.
– Айрин, пойдешь налегке, – скомандовал, не оборачиваясь, Отшельник. – Меч отдашь Сойке. Мешок Хасару. И…
Что там дальше собирался поведать ледяной, мы так и не узнали. Серый, с коричневыми пятнами лишайника валун, лежащий у самой воды, медленно зашевелился, потянулся, распрямляясь.
– Назад!
Тревожный окрик Хасара немного запоздал. Я уже успела отступить метров на пять вглубь острова и продолжала отходить. Твареведение было моим любимым предметом, а потому болотницу я узнала с первого взгляда.
Между тем тварь полностью распрямилась, продемонстрировав нам гибкое тело буро-серого цвета с тошнотворными коричневыми пятнами на бугристой шкуре, маленькую острую морду, выпуклые глаза и длинные перепончатые лапы, на концах которых красовались впечатляющего размера когти. Три меча показались ей трудной добычей, и болотница решила не рисковать.
– Уйдет, – простонал Сойка, видя, как тварь пятится к воде.
Я прекрасно понимала его отчаяние. Здесь, на берегу, мы были на равных, а вот в темной воде преимущество будет явно на стороне болотницы.
Боль обожгла только успевший закрыться порез на ладони, и тварь замерла, учуяв запах свежей крови.
– Давай, ну же! – прошептала я, видя, что она колеблется.
Я стояла в стороне, чуть выше по берегу, далековато, конечно, от воды, но мой невысокий рост и хрупкость должны были соблазнить болотницу легкой добычей.
Да! Манящий запах крови пересилил опасения и страх. Тварь с противным клекотаньем прыгнула в мою сторону.
И время растянулось в бесконечность. Отшельник бросился наперерез, но он явно не успевал. Болотница неслась по песку крупными прыжками.
– Дура! – скорее угадала я по губам Сойки, чем услышала.
Блестящее солнце в фасеточных глазах болотницы.
Рукоять немного скользит в ладони.
Шаг вбок, и тварь пронеслась мимо, чтобы тут же замереть, наткнувшись на лезвие моего меча.
Я держала, чувствуя, как бьется чужая жизнь на лезвии клинка.
Держала – и боль отдавалась во вспоротом когтями плече.
Держала – тварь дернулась в последний раз и замерла.
Вытащила меч. Болотница упала мордой вперед, открывая спину с торчащими в ней четырьмя рукоятками ножей.
Подскочивший Отшельник рывком развернул меня к себе, сжимая плечи так, что у меня потемнело в глазах.
– Ты… ты… – От бешенства ледяной не находил слов.
– Пусти, больно, – прошептала я еле слышно.
Отшельник побледнел, ярость в голубых глазах сменилась испугом. Он опустил руки и пару мгновений смотрел на свою испачканную кровью ладонь.
– Ты сведешь меня в могилу раньше, чем я доведу тебя до гор, – сказал он так, что где-то на краю моего сознания шевельнулся стыд. – Сойка!
– Уже здесь, – отозвался тот.
– Айрин, Айрин… – укоризненно покачал головой целитель, осматривая рану. – Когти могли пройтись чуть выше, а с разорванной артерией долго не живут. И было бы у нас на руках два остывающих трупа вместо одного.
– Не надо меня пугать сослагательными наклонениями, я не ребенок и могу оценить риск.
Больно, а еще немного стыдно. Чуть-чуть. И запоздало нахлынул страх. Когда приманивала болотницу, страха не было, зато теперь он возник во всей своей красе: с дрожащими руками, вспотевшей спиной и слабостью в ногах.
– Ну да, ну да, – как с душевнобольной согласился Сойка, – ты очень сильная, храбрая, но немного самонадеянная ледяная.
Я недовольно дернула уголком рта, но тут же закусила губу от накатившей боли. Плечо обожгло огнем.
– Да пойми ты наконец, – продолжал увещевать целитель, – твоя подготовка, какой бы хорошей она ни была, недотягивает до нужного уровня. Наши женщины начинают тренироваться с раннего возраста, и в двенадцать уже могут справиться со взрослым бойцом, а в двадцать каждая стоит десятка воинов. Ты, безусловно, хороша для южанки, но до настоящего мастерства ледяной тебе еще очень далеко.
Огонь сменился холодом. Такое ощущение, что под кожу загнали кусок льда.
– Потерпи. Надо выжечь заразу.
Слабое утешение.
– В следующий раз будешь думать головой, а не одним местом.
Грубо сказано. А еще подло не использовать болеутоляющее заклинание. Но Таль-Сорецки не плачут. Они, сжав зубы, терпят боль. Пара скатившихся слезинок не в счет.
Подошедший Хасар наклонился над болотницей, вытащил из спины два метательных ножа, поколебавшись, достал еще два и протянул Сойке. Тот взял, не глядя обтер о подол плаща и сунул за пояс.
Я сморгнула слезы и поймала подбадривающий взгляд наемника.
– Отличный удар, княжна. – Хасар поднял вверх большой палец, и у меня на душе потеплело. Ну хоть кто-то меня одобряет.
– Некоторым лучше бы помолчать, – сквозь зубы проговорил Сойка, но Хасар сделал вид, что сказанное его не касается. Подмигнул мне и, насвистывая веселенькую мелодию, неторопливо удалился в сторону берега.
Сойка с шумом втянул воздух, выдохнул и… ничего не добавил. Жаль, я рассчитывала пополнить словарный запас.
Вскоре к нам подошел Отшельник, неся в руке длинную жердь.
– Как она? – спросил, не глядя на меня.
– Жить будет, если поумнеет и перестанет совершать подвиги, – криво усмехнулся Сойка.
Я скрипнула зубами и с вызовом взглянула на ледяного:
– А если нет?
Отшельник помолчал, отвел глаза в сторону:
– Все будет хорошо, Айрин, обещаю.
Развернулся и пошел к воде.
Я проводила его недоуменным взглядом. И как это понимать? Где угрозы или обещания дотащить меня до гор в любом состоянии, даже если придется связать? Или это новая хитрость – делать все по-своему, а на словах соглашаться со мной?
– Все, я закончил. – Сойка потер ладони, стряхивая с них напряжение. – Убрал, что можно. Утром будет ясно, пойдет заражение или нет.
Я сглотнула. «Заражение» прозвучало не слишком приятно.
– Спасибо, – поблагодарила с улыбкой, подозреваю, выглядевшей весьма жалко. – Я тебе стольким обязана.
– Это моя работа, – скромно заметил Сойка и добавил многозначительно: – Главное, чтобы было кого лечить.
Намек, что следующая авантюра может закончиться не так благополучно, я молча проглотила. Спорить не было ни сил, ни желания, как и доказывать, что мой так называемый подвиг был единственным правильным решением. И не убей я болотницу сейчас, она бы не отстала, не получив труп одного из нас. Да и зачем спорить, когда впереди нас ждал заплыв по болоту, и мне понадобятся все силы, чтобы его преодолеть.
– Говорят, они забирают золото с жертв и прячут его под камнями, – сообщил Хасар, стоя у краешка воды.
– Хочешь поискать? – уточнил Сойка, пристраивая мой меч сверху на мешок.
Ветер гнал слабую рябь по воде, дно просматривалось лишь у самого берега, дальше все скрывалось во мраке. Воображение рисовало запрятанные болотницей сокровища…
– В другой раз, – вздохнул Хасар, расставаясь с мечтой разбогатеть разом.
Холод. Убивающий все эмоции. Даже страх куда-то исчез. Темная вода закручивалась вокруг нас, расходясь широкими волнами. Сойка шел впереди так легко и непринужденно, словно и не существовало проваливающегося под ногами ила, превращающего каждый шаг в ходьбу по канату – соскользнешь или устоишь?
Я шла налегке. В одной руке палка, вторая намертво вцепилась в жердь, которая фактически плыла по поверхности воды слева от нас. Слабое утешение на тот случай, если нырнешь. Хасар получил в нагрузку мой багаж, Сойка – оружие, Отшельнику досталось контролировать самое ценное – меня.
Рослым мужчинам приходилось легче, чем мне. Для них уровень воды на перешейке держался чуть ниже пояса, мне же иной раз вода доставала почти до груди. Когда-то давно здесь был брод до острова, но со временем слой болотного ила подпортил переправу, однако она все еще была преодолима.
Лес на берегу, казалось, был совсем близко. Там шумели зелеными шапками сосны, и я ничего не желала в данный момент так страстно, как ощутить твердую почву под ногами, скинуть промокшую одежду и… залезть в ванну с горячей водой. Пусть это будет просто вода, без ароматных масел и пенистой шапки пузырьков. Я согласна и на бочку, лишь бы вода в ней была горячей.
Я шла, стараясь смотреть на зелень берега и не задумываться о том, во что проваливаются мои ноги и кто скрывается в темной воде. Болотницы живут поодиночке. Лягушки уснули, щуки на людей не нападают, а пиявки вымерзли, должны были вымерзнуть от холода. Потому как единственное, что меня сейчас расстроит еще больше, будет присосавшаяся к ноге пиявка.
Громкий чих эхом разнесся над водой, разбивая тишину болота.
– Айрин, ты придумываешь, – не оборачиваясь, произнес Сойка. – Так быстро охлаждение не действует. Твой организм вполне способен продержаться в холодной воде без серьезных последствий еще как минимум полчаса.
Да я и пяти минут больше не вынесу! Желание притопить умника пересилило мечту о горячей ванне. У меня зуб на зуб уже не попадает, я ноги с трудом чувствую, а он «придумываешь»!
Обиделась и… чихнула еще раз. Левая нога предательски поехала по дну, я наклонилась набок…
– Айрин, сосредоточься. – Рука Отшельника на плече остановила мое неминуемое падение. – Я понимаю, ты устала. Мы прошли уже больше половины, осталось чуть-чуть.
Я устала, замерзла, вдобавок болело плечо, намекая на возможное заражение. Сжала зубы, выдохнула и зашагала дальше. Сдохнуть в болоте как-то не входит в мои планы.
Еще через вечность и один миг уровень воды стал понижаться, кое-где под ногами ощущался твердый песок, и я могла уже различить прибрежные заросли во всех подробностях.
Мы дружно ускорили шаг, пробрались через полоску камышей и вышли на берег. Здесь еще ощущалось болото, кочки проминались под нашим весом, но худшее осталось позади. Чувствую, я надолго запомню процесс смены своего места жительства.
– Айрин, бегом, – раздалось сзади.
Я не поверила ушам.
– Бего-ом, – повторил Отшельник команду и легонько подтолкнул меня в спину.
– Догоняй. – Хасар обошел нас троих и смуглым зайцем ловко заскакал по кочкам.
Сойка проводил его тоскливым взглядом, не выдержал и припустил следом.
А я… У меня штаны прилипли везде, в сапогах хлюпало, рубашка грязная, и вообще, я выгляжу как чучело. Отвязала плащ, опустила закатанный свитер. И-эх!!! Тех двоих мне точно не догнать, так хоть Отшельника опережу.
