Глава 7

Разноцветные перья разлетелись в стороны. Крупная птица, издав возмущенный крик, сорвалась с ветки и, тяжело неся грузное тело, скрылась за листвой. Я смущенно вжала голову в плечи и отступила назад за спину брата. Айден одарил меня легкой полуулыбкой, а вот Эдрик от души хохотнул.

– Не знаю, что тебе сделала эта пестрохвостка, но уверен, она получила по заслугам.

Картер прыснул, а я еще сильнее стушевалась. Не признаваться же, что я просто испугалась, когда птица выпорхнула из-за листвы и с хрустом плюхнулась на тонкую ветку, запаниковала да запустила в несчастное создание молнией. По счастью, в готовый обед я ее не превратила, зажарив, но вот цветистую красоту с хвоста поотшибла. Впрочем, птица на меня так оскорбительно посмотрела и так ругательно крякнула, что я решила – мы квиты.

Ранним утром, не успев толком позавтракать и все еще ежась от утренней сырости и прохлады, мы разошлись по отведенным маршрутам. Все шло, как было задумано, до тех пор, пока Рей не заставил меня вернуться и переобуться в дорожные сапоги, оставив удобные сандалии в лагере под присмотром наших дежурных. Первое время мне казалось, что просьба нелепа – ведь днем будет жарко, ходить нам без малого до вечера, а то и больше – с собой были спальники на случай, если ночь застанет нас на половине пути, – но не прошло и часа, как я, соскользнув с тропы, провалилась по самую щиколотку в грязь. А после мысленно несколько раз поблагодарила Рея за настойчивость. Сомнительное удовольствие ждало бы меня без его заботливого вмешательства.

По правде говоря, я ждала, что едва мы отойдем от лагеря, как под ногами захрустят обещанные кости, а с деревьев вместо листвы будут зловеще зыркать черные глазницы пожелтевших от времени черепов. Но нет. Мы уходили вглубь острова, трава по-прежнему зеленела, небо голубело, дорога петляла, а Рею безумно шла темно-синяя рубаха с закатанными до локтя рукавами…

Последнее наблюдение заставило меня печально угодить на этот раз левым сапогом в лужу, ойкнуть и напомнить себе, что внимательнее надо быть. Мужчины сколько угодно могут умиляться моей периодической нелепостью или неловкостью, но здесь не время и не место: они не должны даже допустить мысли, что взять меня с собой было их самой большой ошибкой в этом походе. И если я не смогу помочь, то важно хотя бы не мешать.

Разговор не вязался. Все были настолько сосредоточены, вышагивая точно по прорисованному на карте пути, что мне казалось, даже природа изо всех сил старалась нас не отвлекать. Рей постоянно забегал вперед, изредка прорубая тесаком заросли, преграждающие наше движение, а после снова нырял в неизвестность… И двигался так бесшумно, что мне это иногда очень не нравилось. Потому что кто-то вроде меня мог бы всем давать понять, что жив и здоров просто своими шагами, под которыми все хрустело, трещало и ломалось. Он бы иногда ойкал, шипел от каких-нибудь случайных порезов, ругался, возможно… А вот Рей тихо скрывался из поля зрения. Точно он делал шаг в очередной лиственный коридор и проваливался в черную бездну, другое измерение или просто испарялся. Так странно, что одна и та же особенность человека и пугала и восхищала одновременно.

Черная тень на мгновение заслонила от нас солнечный свет, прошелестев по макушкам деревьев, мы одномоментно вскинули головы вверх, но увидели уже лишь облака.

– Началось, – спокойно прокомментировал Айден… и зашагал дальше.

Я неуверенно опустила занесенную для заклинания руку, глядя на старшего мага, и не совсем понимала, почему он ничего не делает. Как будто уловив мое замешательство, Айден небрежно бросил через спину, чтобы я не тратила силы зря. Если это то, о чем он думает, до заката оно не нападет.

– А если не то?.. – тихо спросила я.

Вопрос мой остался без ответа. Айден лишь шикнул на меня, приложив палец к губам, и нырнул за очередной кустарник.

Если первый наш привал был буквально пятнадцатиминутным, то второй мы сделали, когда уже потихоньку шла на убыль дневная жара. Я не стала строить из себя амазонку, а потому уселась на брошенный Эдриком плед, с блаженным выдохом стянула сапоги и пошевелила пальцами ног. Хорошо-то как… Гном улыбнулся и торжественно вручил мне морковку и нож, возвращая почти с самых вершин наслаждения к суровой действительности. Я очень показательно вздохнула, но все же принялась за чистку. Тем временем мужчины соорудили костер, поставили таган и водрузили на него котелок с водой.

К тому моменту, как суп был готов, я успела даже задремать, свернувшись калачиком на гномьем пледе, и лишь легкие прикосновения к плечу вытряхнули меня из медленно обволакивающего сна.

– Не спи. Драконов проспишь, – усмехнулся Рей, подсаживаясь ко мне.

– Настоящих? – недоверчиво поинтересовалась я.

– К сожалению, – фыркнул Айден, протягивая мне налитый в плошку суп.

– Почему «к сожалению»? – зевнула я, стараясь ухватить тарелку так, чтобы не облиться и не обжечься. Маг снисходительно улыбнулся, по донышку пробежала легкая изморозь, и суп, оставшись горячим, обжигающим все же быть перестал.

– Вот какими ты их себе представляешь, Ромашка? – снисходительно улыбнулся Эдрик.

Я мечтательно прикрыла глаза, рисуя в воображении гордый изгиб шеи, надменный взгляд ярких, как закатное солнце, глаз, переливающуюся чешую, похожую на жидкое золото, размах крыльев во все небо…

– Прибавь к этому образу еще извергающееся пламя, воздушные воронки или разряды молний в зависимости от разновидности. Клыки размером с твою тонкую ручку, такие же когти. И некоторую нелюбовь к тем, кто смеет посягать на их территорию. И знаешь, что обиднее всего?

– Что?.. – затаив дыхание, переспросила я.

– Что нигде не стоят заборы с табличками: «Это территория дракона, вход воспрещен!», – искренне возмутился Эдрик. – Какой умный гном добровольно полезет туда, где его ждет верная смерть?

– Но сюда ведь полез, – тихо пробормотала я. Эдрик печально вздохнул, я ойкнула. – Прости! Я…

– Годы общения с этими двумя, – кивнув в сторону Рея и Айдена, хохотнул он, – помогли стойко перенести этот удар от тебя, Ромашка. Хотя признаюсь, не ожидал!

– Но я, правда, не это…

– Не важно. – Гном в патетическом жесте прижал ладонь тыльной стороной ко лбу и страдальчески отвернулся от меня. – Сердце уже разбито, доверие не восстановить… Я расскажу своим потомкам об этом предательстве, да так, чтобы они рыдали…

Я непроизвольно рассмеялась, ткнувшись носом в плечо Рея и едва не опрокинув на себя суп.

– Э-эдрик, ты прелесть!

– Я знаю, – скромно кивнул гном. – Но вины твоей это не искупит.

– Но что же тогда я могу сделать, чтобы ее загладить? – втянулась в игру я.

– Для начала съешь суп. Любого кровожадного дракона проще усмирить фаршированными девочками, а не костлявыми.

– Не столько проще, сколько быстрее, – вежливо подсказал Рей.

– Упитанная девочка и самим пригодится, – подал голос Айден. – Вот заблудимся, а вы ценный провиант уже демон знает кому скормили.

– Вот я как знал, что не просто так вы согласились нас сюда взять, – усмехнулся Картер.

– Само собой, – хором отозвались трое приятелей, и я чуть было не подавилась супом, попытавшись сдержать смех.

Позволив еще несколько минут расслабления, мы лениво собрали вещи и неторопливо двинулись дальше. Постепенно прячущееся за деревья солнце уносило с собой все звуки леса: замолкали птицы, все тише шелестела листва, даже наши шаги, казалось, стали бесшумнее. С любопытством прислушиваясь к миру, я зазевалась и налетела на гнома. Тот ругательно зашипел, помахал у меня перед носом пальцем, а затем встал на одно колено и что-то активно начал вылавливать среди зарослей травы.

– Странно, – заключил он спустя несколько мгновений, распрямившись и отряхивая ладони. – Ловушка. Веревочная.

– А что странного?

– Природа куда более хитра в своих извращениях. Ядовитые озера, нечисть, демоны, стихии… А это простая веревочная ловушка, – подсказал Картер.

Эдрик кивнул.

– Именно. Словно здесь человек постарался…

– Или гном… – догадливо протянула я, на что Эдрик покачал головой.

– Ромашка, я начинаю ощущать весьма недвусмысленный сарказм в адрес моего народа.

Я вновь ойкнула и закрыла рот ладошкой. Я просто имела в виду, что здесь мог постараться любой представитель рода разумных, хоть ферре! Но почему-то второй раз зацепила именно гномов. И не поймешь ведь, в шутку Эдрик это произнес или серьезно уже обижается? Лицо вон какое суровое, а искры в глазах так и вовсе, по-моему, явление неугасающее.

– Но ведь здесь раньше жили племена, – Айден осторожно перешагнул через веревку, – вполне возможно, это просто осталось после них.

– Возможно, – согласно кивнул Эдрик. – Да вот что-то время над веревочкой не властно…

– Хорошая очень, видать, веревочка, – хмыкнул Айден.

– Это мне уже не нравится. – Гном покачал головой. – Предлагаю вернуться в головной лагерь до наступления темноты.

– Но мы ведь уже так далеко ушли! Не проще будет разбить свой ближе к ночи? – возмутился Картер.

Эдрик со вздохом взглянул на моего братца.

– Сейчас по лесу ходят два десятка моих товарищей, и хочется надеяться, что еще никто из них на своей шкуре не ощутил подобных сюрпризов, спрятанных под кустами. Вдруг еще удастся кого-то предупредить…

– Я схожу, – пожал плечами Рей. – В самом деле, вовсе не обязательно всей делегацией пилить через пол-леса. Держитесь северо-восточного направления, а я оставлю послание нашим дежурным и нагоню вас еще до захода солнца.

– Это мысль, – согласно пожал плечами Эдрик. – Тогда не задерживайся и сам осторожнее там…

– Хорошо, папуль. – Рей усмехнулся. – Я буду хорошим мальчиком.

И снова исчез в зарослях, только его и видели. Мне так не хотелось, чтобы он уходил, но, разумеется, вслух я этого не сказала. Мои девичьи глупости – это мои девичьи глупости.

Дальше мы зашагали уже куда медленнее. Эдрик прощупывал каждый клочок земли сначала палкой, потом ботинком и потом махал нам, что можно идти.

– Где-то слева у нас ядовитые болота, – между делом заметил гном, тяжело перескакивая через небольшую канаву.

– А почему их нет? – переспросила я, стараясь попадать с Эдриком след в след.

– Потому что я прокладывал отмеченный на карте маршрут так, чтобы обойти все известные ловушки, Ромашка. – Голос его прозвучал снисходительно. Я бы и впрямь могла догадаться. Почти наверняка у ядовитых болот очень ядовитые испарения, и даже прогулка вдоль берега не сулила бы нам ничего хорошего.

– К западу отсюда подземные пещеры, – проговорил Айден. – А кто в них обитает, мы тоже не пойдем выяснять.

– А если в них как раз то, что нам нужно? – вкрадчиво поинтересовалась я. И вновь взгрустнула из-за своей рассудительности. Эдрик слишком много времени посвятил составлению маршрута и изучению ошибок предшественников, так что мои «светлые» мысли уж точно не могли сбить его с верного пути.

Иногда гном замирал над очередным кустом, чем-то шуршал, вздыхал, качая головой, делал новую отметку на карте и обходил подозрительное место по дуге. Предлагать спалить весь лес, чтобы вместе с ним сгорели и ловушки, я уже не стала. Еще одна монета в копилку моей глупости.

И зверюшек жалко.

Мы устроили очередной привал, когда окончательно стемнело. Защитный контур и полог невидимости Айден собрался ставить ближе ко сну, когда вернется Рей, а пока мы довольствовались дрожащим в темноте «ночником» глубокого синего цвета. Он позволял Эдрику спокойно копаться в своих бумагах, Айдену задумчиво кромсать овощи. Картер дремал, прислонившись к стволу дерева.

– Хочешь, я воды принесу? – вкрадчиво поинтересовалась я у мага, когда тот стряхнул последнюю порцию истерзанной морковки в котелок и принялся сооружать треногу из палок над местом, намеченным для костра.

– Темно и опасно, – отмахнулся Айден. – Сиди, сам схожу.

– Но я видела ручей совсем неподалеку, – жалобно возразила я.

Если честно, мне просто ужасно хотелось себя чем-то занять, чтобы время до прихода Рея летело быстрее. А вместо этого приходилось вглядываться в ночной лес, считая секунды ударами сердца. Мне ведь даже овощи не доверили резать, а беспечно задремать, как братец, у меня не получалось.

– Заодно немножко ноги разомну, я засиделась, – не сдавалась я. – И вы меня будете видеть!

– Что думаешь?..

Гном, которому был адресован вопрос, вскинул голову, неопределенно ею качнул и в новом приступе вдохновения нырнул в карты.

Тренога обвалилась. Айден вздохнул, вновь собрал палки, примеряясь, как лучше воткнуть их в землю, чтобы они при этом еще и выдержали вес котелка с похлебкой, и со вздохом произнес:

– Ладно. Иди. Только ни шагу в сторону, я слежу.

Радостно подскочив на месте, я ухватила второй пустой котелок и чуть ли не вприпрыжку направилась к ручью. Коряги то и дело попадались мне под ноги, и я, чудом устояв, дальше двинулась значительно осторожнее. Лишний раз придержаться за дерево, не спрыгнуть с кочки, а осторожно боком спуститься, нащупывая камни вместо скользкой травы.

От ручья веяло зябкой прохладой, и я представила, какое счастье наткнуться на него в жаркий солнечный день. Зачерпнуть ладошками кристальную воду, плеснуть на разгоряченное лицо, обмыть шею, а то, может быть, и вовсе жадно броситься пить…

– Ромашка? Порядок? – прозвучал негромко голос Эдрика.

– Полный, – отозвалась я и запустила котелок по течению. Ручка тонко лязгнула, срываясь с крепления, я ойкнула и потянулась за уплывающей от меня тарой. Та выскользнула прямо из-под руки, а я потеряла несколько драгоценных секунд, соображая, куда бежать. Вздохнула и перескочила на другую сторону ручья, а после небыстро зашагала по камням. Наверняка догоню, вода здесь не бурная совсем, да и неглубоко, а значит, вот-вот наткнется мой беглец на какие-нибудь камни или ветки… Но далеко от лагеря уходить я не буду, если пойму, что бесполезно гнаться, и вовсе тут же вернусь каяться в своей неуклюжести, но начну обязательно с радостной вести, что теперь у нас стало значительно меньше поклажи, и…

– Shaa mehte.

Моментально забыв про котелок, я встала как вкопанная. Это, правда, кто-то произнес или просто в шуме листвы померещилось? Деревья и трава иногда действительно звучат так, словно разговаривают на странном шипящем языке, но сейчас я почти отчетливо разобрала слова. Липкий страх пробежал вдоль позвоночника и… больно тяпнул за шею. Я изо всех сил старалась не визжать, неконтролируемо строя в темноте страшные гримасы и судорожно пытаясь смахнуть с себя то, что укусило. В траву что-то упало, я искренне взмолилась, чтобы это было «оно», и, ухватив за бортик увязший в двух шагах от меня котелок, бросилась обратно к лагерю, уже мало глядя под ноги.

Воздух становился тяжелым и с трудом проникал в легкие, трава медленно плавилась под ногами, свивалась в гнезда, закручивалась водоворотами и утягивала за собой, а я, наверное, зря не смотрела вниз – слишком уж завораживал вид деревьев и звезд, водящих хоровод в перламутровом небе.

Я крепко прижала ладонь к зудящей точке на шее и распахнула глаза, пристально пытаясь отвлечься от ошалевшего мира вокруг и найти знакомые силуэты неподалеку. Язык не слушался, слова не получались, и меня охватила жуткая паника, что меня укусило что-то ядовитое и я умру?

Голос пропал. Я шевелила губами и даже тянула куда-то руки, но вместо этого все сильнее превращалась в желе, долго лежавшее на солнцепеке. Я растекалась, чувствуя под собой липкую землю, хотелось кричать и плакать, а вместо этого заметила, как звезды пробежали свой последний круг над моей головой и с хлопком исчезли в огромной черной дыре среди неба, унося меня за собой.

Холодно.

Только что я ощущала, будто меня обнимал, согревая, Рей, а сейчас лишь огромный кусок льда прижимался к боку, не отпуская туда, где несколько мгновений назад было тепло и хорошо.

– Shaa mehte.

О, я читала в книгах, как персонажи, едва приходят в сознание, от испуга могут тут же вскочить на ноги, начать кричать, что-то требовать, и это казалось даже реалистичным – под действием страха люди способны на все. А меня сейчас ужасала сама мысль о подъеме. Тело разламывалось, к горлу подступал ком, и казалось, стоит только пошевелиться, как тут же вывернет наизнанку. И не важно, где я. Лишь бы только сейчас никуда срочно не нужно было бежать, иначе я за себя и свой организм не отвечаю!

Тошнота отступила, пусть и не сразу, и я наконец-то медленно приоткрыла глаза… тут же провалившись из темноты закрытых век в темноту ночную, беззвездную и такую же непроглядную. Рискнула осторожно приподняться, упершись ладонями в холодную влажную землю, и стукнулась макушкой обо что-то твердое, тут же вновь растянувшись плашмя.

То есть снизу земля, сверху земля… Горло вновь стиснула когтистая лапа ужаса, помешавшая тут же истерично заверещать во весь голос, дав возможность чуть сипло пискнуть и тут же захлопнуть рот, заслышав шаги. Шаги это хорошо! По крайней мере, раз я их слышу, значит, меня не закопали живьем.

Это осознание позволило мне успокоиться – совсем чуть-чуть, но сердце уже не пыталось выпрыгнуть наружу, подогретое неподдельным страхом, а спокойно колотилось где-то на подступе к горлу.

Вопреки желанию спросить, кто здесь, я затаила дыхание, чувствуя, как гулко в ушах отдается собственный пульс. Шаги прошуршали в одну сторону, затем что-то поскрипело, стукнуло совсем рядом со мной, и «некто» удалился.

Я осторожно двинулась вперед ползком на локтях и, не успев обрадоваться тому, как легко у меня это получается, влетела лбом в крепкие прутья… От обиды зашипела, потерла ушибленное место, изо всех сил сконцентрировалась, а затем с облегчением, смешавшимся с опасением, направила поток энергии вперед.

Решетка с негромким лязгом выдиралась из креплений, я придерживала прутья одной рукой, второй не прекращая воздействие. Не хватало еще, чтобы на грохот сбежались те, кто меня сюда упрятал.

Стало грустно. Я ведь так обещала Эдрику, что со мной не будет никаких проблем, что я буду осторожна и за меня никому не придется волноваться. И вот теперь я заперта неизвестно где и неизвестно кем, и что там сейчас с моими спутниками! А если они бросились меня искать и разминулись с Реем? И он сейчас остался один, ночью, в страшном странном лесу…

Решетка поддалась, и я осторожно выкарабкалась на волю сквозь образовавшееся отверстие. Пока глаза потихоньку привыкали к темноте, я создала маленький темно-серый «ночник», что повис у меня над ладонью. Я бережно прикрыла его другой рукой, чтобы он издавал как можно меньше свечения, и осторожно прошла вдоль стен. Странная комната. И эти «камеры» тоже странные. Ими была усеяна целая стена, и я, любопытствуя, сунула нос в одну из них, что находилась на ярус выше моей… И еле сдержала визг. Скелет! Человеческий скелет!

По-мо-ги-те…

Главное, не разреветься от страха и не упасть в обморок. Я смогу, я справлюсь, Рей в меня верил, без сознания я и потом успею поваляться…

Под сапогом что-то хрустнуло. Зажмурившись, насколько это возможно, я убрала ногу и сделала два прыжка в сторону, даже не рискнув посмотреть, что это было. Держись, Айла. В конце концов, у тебя есть преимущество, ты – маг…

А что, если они тоже маги? И что тогда?

– Ma shante? – пробормотали мне прямо на ухо. И никакие мысленные уговоры мне не помогли в искусстве «не орать». Помогла лишь банально припечатавшая рот ладонь. – Nemerri.

Вспыхнул факел, озаривший светом мою тюрьму. И стену, словно улей, утыканную камерами, и несколько каменных плит, испещренных странными знаками, и кости, рассыпанные по полу, и даже ее…

Рядом со мной стояла женщина. Нет, скорее, девушка, но лицо ее было изрядно исполосовано шрамами, что на первый взгляд показались мне морщинками. Огненно-рыжие волосы неровно скрученными косами свисали почти до талии. Кожаные повязки на теле заменяли одежду, темно-красные узоры выплетали кружевную вязь на лице, левой руке, ноге, груди.

– Отпустите меня, – прошептала я, так и не придумав ничего достойного. – Пожалуйста.

– Зачем люди ходят сюда, shinne? – Девушка внимательно уставилась мне прямо в глаза, изучая. – Люди хотят умирать. Вернись в усыпальницу, shinne. Ты получила то, что хотят люди.

Резко выкинутый вперед факел едва не ткнулся в лицо, пыхнул жаром так, что я непроизвольно проверила, на месте ли челка и брови, отшатнувшись назад.

– Но я не хочу умирать.

– Иначе ты бы не пришла путем asches.

– Что это значит?

– Ты шла сюда по следам мертвых. Вернись на свое место, shinne. Я не хочу желать тебе зла.

Факел вновь окатил меня жаром. Я уткнулась спиной в стену ровно над тем местом, откуда с таким усилием выбиралась.

– Это из-за вас это место называют Тропой Костей? Это ваши ловушки стоят на острове? Кто вы? Почему вы не любите людей? – затараторила я, готовясь увернуться от очередной пылающей волны.

– Я позову старшего, shinne. Он не любит разговоры.

– Тогда зачем его звать, если он не любит?.. – робко поинтересовалась я, чуть вжав голову в плечи.

– Потому что мы тоже должны не любить.

– Должны – или не любите?

– Должны.

– Но любите?

Весь диалог начал мне напоминать разговор двух неполноценных, а вот кто из нас был неполноценнее – вопрос спорный.

– Мне интересно.

– Тогда давайте я вам что-нибудь расскажу! – с жаром предложила я. – Как вас зовут?

Девушка недоверчиво изучила меня, потом покосилась на дверь, а после убрала чуть в сторону факел.

– Меня – Айла, – честно выпалила я и, окончательно поверив в собственное бесстрашие, подпитанное полным незнанием, как себя вести в подобных ситуациях, желанием поскорее сбежать отсюда и убедиться, что с ребятами все в порядке, протянула рыжеволосой руку.

Отрубить мне ее не отрубили, уже хорошо.

– Люди пожимают друг другу руки в знак приветствия, – тихо пояснила я. – Это дружеский жест!

– Это странно. – Девушка перевела взгляд с протянутой ладони на меня, с меня на ладонь. Я вздохнула и отступила. – Зачем меня сюда принесли?

– Ты должна спать. Долго. Чтобы было проще.

– Что – проще?

Как бы на моем месте себя повел Рей? С легкостью раскидал бы всех тремя взмахами меча и спасся. Я так не умею.

– Уходить.

О демоны, я совершенно не понимаю таких лаконичных формулировок! Да и в принципе уже ничего не понимаю.

– Вернись на свое место, – повторила девушка.

– А если не вернусь? – отважно пискнула я.

– Уйдешь раньше, чем должна.

Выбора, кажется, у меня не было. Под пристальным взглядом озлобленных глаз я развернулась к решеткам лицом, едва не стукнувшись виском о торчащий в стене факел и… выхватив его из крепления-обруча, с разворота и с гулким стуком огрела им мою тюремщицу. Едва удержавшись от вскрика, я выронила факел и упала на коленки рядом с девушкой, изо всех сил надеясь, что она жива. Из ссадины на лбу выступила кровь, но она дышала. Я стиснула зубы, пробормотала совершенно нелепые слова извинения и тихо прокралась в коридор.

По-прежнему не понимая, как у меня вообще поднялась рука на живого человека, я прислушивалась к происходящему вокруг. Отдаленные голоса, шаги – только мои, страх колдовать здесь и сейчас тоже – только мой. Айден, наверное, не побоялся бы намагичить так, что и камня на камне не осталось… Как же все-таки здорово быть смелым. И не думать о последствиях.

Голоса превращались в мотив, зловещий и пугающий, похожий на ритуальные погребальные напевы. Я была совсем еще маленькой, когда родители взяли нас с Картером на похороны родственника, но до сих пор помню, как вцепилась в мамину юбку, когда грянул гром барабанов, смешанный с пробирающими до дрожи голосами и тонким, похожим на детский плач звуком флейты. Потому и сейчас непроизвольно что-то дрогнуло в глубине души, и мне захотелось не красться, а бежать отсюда, зажав ладонями уши, не оглядываясь и не разбирая дороги.

И мне бы пойти в другую сторону, туда, где звуки эти тише, но я, словно зачарованная, шагала прямо к ним. Интуиция ли меня вела, подсказывающая, что за спиной выхода нет, либо глупость, но вскоре я прижалась к стене и осторожно заглянула за поворот…

Два, может, три десятка людей стояли вокруг каменного алтаря на коленях, напевая что-то себе под нос. Я присмотрелась и резко зажала ладонью рот, чтобы не вскрикнуть, – на алтаре лежало тело гнома, одного из наших. Широко распахнутые глаза, подернутые поволокой, слепо глядели в потолок, в пиалах, приставленных к его рукам, скапливалась вязкая багровая жидкость…

Они убили его?.. Но зачем? Для чего? Что они делают?..

Взгляд мой метнулся в сторону. Еще один человек сидел в углу связанный, с натянутым на голову мешком. Темные брюки, темно-синяя рубаха… Кончики белых волос, жутко контрастно выделяющиеся на ее фоне, здесь, в пещере, окутанной полумраком, с пляшущими по стенам тенями от пламени факелов. Сильные плечи, так болезненно ссутулившиеся. Такая неправильная, нелогичная, пугающая беспомощность…

Дрогнули стены, резко пахнуло озоном. Черные тучи сгустились под потолком пещеры, заставив склонивших колени людей прервать свой ритуал и, вскочив на ноги, испуганно озираться. Сверкнула молния, осветив лезвия ножей и копья, а я, едва не вскрикнув, метнулась в темный угол, села на корточки и закрыла голову руками.

Стихия бушевала, я раскачивалась из стороны в сторону, заставляя себя успокоиться, но ужас все сильнее охватывал меня от того, что ничего не получалось. Сейчас они в панике убьют Рея, заживо похоронят меня, и Эдрик останется жить с невыносимым чувством вины… Если успеет выбраться с острова.

Я зажала виски ладонями, точно надеясь, что голова просто лопнет и весь этот хаос прекратится. На глазах выступили слезы, я всхлипнула, не смогла собраться с мыслями и…

На дрожащих ногах выскочила прямо навстречу разъяренной, перепуганной толпе и вскинула руки. Стены заходили ходуном, пыль, земля, мелкие камни зашелестели под ногами, а разбушевавшаяся стихия восторженно впитывала в себя человеческий страх, сливаясь с моей магией и становясь все покорнее. И воспользовавшись тем, что до меня, кажется, уже абсолютно никому нет дела, опрометью ринулась к Рею. Сдернула с его головы мешок, потрясла за плечи, с трудом перевалила на бок, чтобы развязать веревки на его запястьях…

Шакс слабо застонал, и я ухватила его лицо в ладони, быстро-быстро и тихо-тихо бормоча не то молитву, не то заклинание, прося поскорее очнуться и суметь защитить хотя бы себя. Потому что это неправильно, что он был здесь, связанный. Ему нельзя, никак нельзя…

– Айла?

Мутный взгляд остановился на мне. Всего пара мгновений понадобилась ему для осознания, еще одно – чтобы отшвырнуть меня в сторону и встретить бегущего к нам мужчину ударом ног в живот.

Веревки разлетелись ворохом ненужных обрывков. Рей подбросил меня в воздух и поставил на ноги, наградил разгневанным серебристым взглядом и больно вцепился в запястье, уволакивая за собой туда, куда еще не добралась моя стихия.

Рывок – тихая трель воткнувшейся в стену рядом со мной стрелы заставила вскрикнуть. Рей прижал меня к стене, тяжело дыша, навалившись всем телом и закрыв собой от невидимой мне опасности. Болезненно вздрогнул, издал какой-то совершенно пугающий утробный рык… и сполз на землю. Удержать его я не смогла, лишь повалилась следом, понимая, что произошло нечто страшное.

Что-то вязкое и липкое осталось на моих ладонях. Из темноты медленно вышла рыжеволосая девушка, держа наготове арбалет. Она чуть склонила голову, вопросительно вглядываясь мне в глаза, медленно провела пальцем по небритой щеке Рея под моим, полным злости взглядом…

Последнее, что я запомнила, – это взмах руки, резкую боль и всепоглощающую черноту.

Во второй раз сознание вернулось ко мне молнией. Словно ужаленная, я подскочила на месте, забыв, что, возможно, в локте от меня находится потолок, запоздало вжала голову в плечи, но… удара не последовало. Это тоже была клетка, правда, иная. Не похожая на могилу, более просторная и освещенная.

Голова кружилась, тошнота вернулась, и я, как слепой котенок, шарила руками по земле, чувствуя лишь одну мысль, стучащую в висках: «Где Рей?»

Рыжеволосая сидела напротив на каменном столе, подобрав под себя ноги и кинжалом пытаясь почистить ногти. Заметив, что я пришла в себя, она медленно отложила оружие в сторону и улыбнулась.

– Что вы с ним сделали? Где он? – Бросившись к прутьям решетки, я впилась в них пальцами.

– Зачем тебе нужно это?

Девушка склонила голову. Словно огромная сторожевая собака, которой показали кость, но она оказалась слишком умна, чтобы прыгать вокруг пустолайкой. Она лишь не сводит взгляда с желанной добычи и выжидает.

– Я должна знать, что он жив и с ним все в порядке! – Я даже решетку подергала. Само собой, безрезультатно.

Он же ранен был… Я прикусила губу едва не до крови.

– Зачем? – Голова склонилась в другую сторону. Сейчас такими порывистыми движениями рыжеволосая напомнила мне сову. Животные ассоциации не давали покоя.

– То есть как – зачем? – Вопрос ее был совершенно бессмысленным. Как это – зачем?

А как объяснить ей зачем?

– Мне страшно за него. – Голос мой зазвучал уже тише, и я перестала пытаться выломать решетку. Все равно глупо.

– Почему?

– Просто скажи мне, где он и что с ним!

Вновь грянул гром, я стиснула зубы и отползла в сторону. Демонова стихия… Почему ты меня не слушаешься?

– Как ты делаешь это?

– Не знаю… – прошептала я, уткнувшись лбом в колени. – Прошу тебя, скажи…

– Жив. Он рядом, здесь. – Девушка соскользнула на пол, кошачьей поступью приблизилась к моей клетке и протянула руку. – Дай мне посмотреть.

– Что?

Я шмыгнула носом и подняла на нее взгляд слезящихся глаз.

– Твою силу.

– А ты взамен отведешь меня к нему, – выдвинула ультиматум я.

Девушка задумалась, взглянула еще раз на клубящиеся внутри помещения тучи под потолком и просунула свою ладонь за решетку по самый локоть, уже не боясь. Я осторожно передвинулась в сторону, набралась смелости, воздуха и вложила руку в ее.

От резкого рывка я едва не стукнулась об прутья, но успела выставить свободную руку перед собой, что изрядно смягчило удар. Девушка же, словно не заметив этого, спокойно подобрала под себя ноги, достала кривой, грубой работы нож и принялась водить им по линиям на моей руке, щекоча.

– У нас таких людей нет, – задумчиво пробормотала она и принялась шептать что-то на своем непонятном языке, больше похожем на заклинания из древних книжек, скользя по моей ладони теперь уже безымянным пальцем.

– Что ты хочешь там увидеть? – выдохнула я, старательно скрывая то, что терпение мое подходит к концу.

– Кто из богов тебя послал.

– Самый… страшный? – предположила я, скривившись. – И он очень разозлится, если узнает, что вы держите меня и моего… э… друга здесь. Наверное.

– Он поблагодарит нас за то, что мы вернем тебя ему, – успокаивающе произнесла девушка, даже не поднимая на меня глаз.

– Не-не-не, – запричитала я, попытавшись выдернуть свою руку из цепкого захвата. – У меня тут совсем другая цель, правда!

Пришла очередь Эдрика получать свою порцию моей зависти – вот он, как никто, умел сочинять на ходу, да так убедительно, что уже давно бы заболтал этих странных людей и высвободил бы всех.

Рука наконец-то была отпущена, и я осторожно потерла чуть затекшее запястье. Щелкнул замок, со скрипом открылась дверца.

– Выходи.

Я осторожно шагнула за пределы своей клетки, где тут же была схвачена за шиворот цепкими пальцами. Меня тащили в противоположный угол комнаты, и даже в полумраке я уже различала знакомый силуэт по ту сторону прутьев.

– Рей… – охнула я.

Как нашкодившего котенка, меня закинули к нему, после чего щелкнул засов, и рыжеволосая скрылась в тени, оставляя нас вдвоем. Если это можно было назвать вдвоем…

Рей тяжело дышал, и я не знала, радоваться ли тому, что он вообще дышит, или пугаться, потому что он никак не отреагировал на мое прикосновение. Тихо позвала по имени, провела ладонью по щеке, убрала за ухо жесткие, потемневшие от крови пряди волос. Веки его дрогнули, мышцы напряглись… но не успела я обрадоваться, как он тут же вновь обмяк.

Если бы можно было обработать раны или хотя бы временно облегчить боль, привести его в сознание и сбежать туда, где нас уже давно потеряли друзья, где Айден наверняка сможет его исцелить одним лишь касанием, одним лишь снадобьем… И пусть он потом назовет меня никчемной, бесполезной магичкой, ни на что не способной, но зато Рей поправится и я снова увижу его улыбку, хитрый взгляд, он снова будет надо мной подшучивать, называть «странной самоубийцей», вспоминая нашу первую встречу, а я буду сопеть и пытаться придумать достойный ответ…

И тем страшнее с каждой секундой становилась мысль, что жизнь его утекает прямо из моих рук, что я глупая, трусливая и в опасных ситуациях совершенно ни на что не способная. И все, что я могу, это сидеть рядом с ним и жалеть… себя. И ругать себя. И корить.

– Плачешь? Для чего? – послышался за спиной голос рыжеволосой.

– Хочу и плачу, – насупилась я, отползая подальше от прутьев решетки поближе к Рею. Даже пальцы его стиснула для надежности. Так я себе казалась как-то смелее. И наглее.

– Это он виноват?

– Это ты виновата! – вдруг сорвалась я, и несколько молний вновь озарили помещение. – Ты! Вы все виноваты! Вы ненормальные! Вас на этот остров и сослали, потому что с людьми оставлять нельзя было! Кто бы вы там ни были! – Вскочив на ноги, я вновь подлетела к прутьям решетки, продолжая извергать поток слов, прекрасно понимая, что он никого здесь не тронет. – А он – самый лучший, самый чудесный, самый невероятный мужчина в мире, и он просто не заслуживает такого, ты понимаешь? Он не должен быть здесь, валяться в вашей демоновой халупе раненый, он не должен умирать! – По щекам текли злые слезы, а я продолжала пристально смотреть на девушку, уже не боясь. Да пусть убивает, пусть зовет своих сородичей, без разницы. Пусть ей в страшных снах до конца жизни будет сниться мой взгляд, вспышки молний и раскаты грома, пугающие до дрожи.

– Ты боишься за него больше, чем за себя. Странная.

– Это я странная? Я – странная? Вы ловите людей в лесу, сцеживаете из них всю кровь, держите в клетках, бормочете какую-то несусветную чушь на разных языках, и непонятно, существуют ли эти языки вообще или это просто набор букв, который нашептывает вам ваше сдвинувшееся подсознание, и после этого я – странная?..

– Мы тоже хотим жить. А вы приходите сами. Знаете, что нельзя, и приходите. Вам мало своих земель, shinne.

– Нам не мало своих земель, мы ищем… – Я споткнулась, не зная, как это объяснить так, чтобы не усугубить свое положение еще больше. Запал чуть утих, и я невольно задумалась, не зря ли я накричала на девушку, и заодно удивилась. Я накричала на девушку! – Я хочу родителей найти. Они пропали, а по легенде здесь есть артефакт, который поможет…

– Совершенный осколок, – понимающе кивнула рыжеволосая. – Но зачем ты ищешь родителей?..

– Они пропали несколько лет назад… Постой. Ты знаешь про этот артефакт? – оживилась я. – Он действительно существует?

– Он у Хозяина земель. Но он не отдаст.

– А где он, этот Хозяин?

– На поверхности. Мы боимся его. Поэтому под землей. Но приходят люди, злят Хозяина, и он потом приходит за нами. И никто не возвращается.

– То есть вы отлавливаете людей… чтобы задобрить его? Чтобы он не трогал вас?

Девушка неуверенно кивнула.

– А вы не пробовали от него избавиться? – пожала плечами я.

– Остров без него погибнет.

– С чего вы взяли?

– Так говорили наши предки. Когда первые наши поколения пошли на бой с Хозяином, остров содрогнулся и в небо полился черный огонь.

– Черный огонь полился в небо… – задумчиво протянула я. – И из-за этого вы больше не пытались себя защитить, а просто послушно выполняли его требования, превращаясь в ненормальных затворников-дикарей?

На острове был вулкан. Сейчас уснувший, но несколько веков назад – вполне действующий. Это я точно запомнила из составленной Эдриком карты. Неужели из-за такого глупого совпадения погибло в итоге столько наших предшественников?..

– Почему ты со мной разговариваешь? – вдруг озадачила меня девушка.

– А почему нет?

– Вы всегда ведете себя иначе. А ты…

– А я иначе не умею, – вздохнула я и, сев рядом с Реем, снова вцепилась в его ладонь и ткнулась в нее лбом, прикрыв глаза.

– Эра.

– Что? – Я подняла голову, рассеянно взглянув на девушку.

– Имя. Мое. Ты хотела знать.

Показалось или… я больше не чувствую той пугающей враждебности? Они просто запуганы не меньше меня. И делают все, чтобы выжить. Хотя сложно их методы назвать правильными, мало-мальски осмысленными, они спасают себя единственным им известным и понятным образом.

Точно так же, как я готова сейчас на все, чтобы спасти Рея.

– Эра, – тихо проговорила я, – помоги мне. А я постараюсь помочь вам.

– Нельзя. Нам нельзя с вами… – И я услышала, клянусь, я услышала столь нужное мне сомнение в ее голосе.

– Прошу. – Я отползла от Рея на коленках и вновь прильнула к решетке, вкрадчиво вглядываясь в темные глаза. – Помоги мне его спасти. Только его! Есть человек, который сможет его вылечить…

Девушка вновь по-совиному дернула головой, выжидая, что я предложу взамен. Что я могу?

– Если он выживет, я вернусь сюда, в клетку. И скажу, что ты не виновата ни в чем. Обещаю. Вам ведь достаточно одной жертвы, правда? Или хочешь, мы попробуем разобраться с вашим Хозяином? И вам не придется жить под землей. И убивать тоже не придется… наверное. Но ты не представляешь, насколько мне важно, чтобы с ним все…

– Замолчи. Живо.

Оборванная на полуслове, я от досады прикусила губу и почувствовала себя вконец раздавленной и униженной. Стоя на коленках, на земле, преданно смотрящая на того, от кого зависит моя дальнейшая судьба, о чем-то умоляющая и что-то обещающая без единой мысли о воплощении всех этих обещаний… И услышавшая лишь резкий окрик, похожий на оплеуху, уничтоживший последнюю мою зацепку.

Тяжелые шаги и пугающий шепот прозвучали в полумраке. Мне было не разобрать ни слов, ни жестов, но два глухих удара подряд – один тихий, второй громкий, похожий на звук падающего тела, – заставили меня вновь вскочить на ноги и с усилием вглядеться в темноту. Что-то тонко звякнуло, и передо мной вновь предстала Эра, держащая ржавую связку ключей.

Щелкнул замок, наша клетка открылась, и девушка, чуть замешкавшись, словно ожидая от меня какой-то подлости, шагнула внутрь и с поразительной легкостью подняла Рея с земли, закинув его руку себе на плечо. Ростом она была даже чуть ниже меня, и сложно было представить, как она бесшумно сможет пронести Рея, что на добрую голову возвышался над ней даже в бессознательном состоянии, через все пещеры. Но девушка зубами открыла извлеченный из-за пояса бутылек, сплюнула пробку в сторону и осторожно влила содержимое Рею.

– Что… – начала я, но она жестом велела мне молчать.

Сначала ничего не происходило. А потом Рей вдруг хрипло вздохнул, охнул, попытался расправить плечи, но лишь вздрогнул от боли. Поднял на меня мутный взгляд, криво усмехнулся и сделал первый шаг, едва не повалившись вперед. Я успела только подставить руки, понимая, что даже если буду полностью готова ловить падающее тело, то скорее всего меня этим же телом вдавит в землю вместе со всеми моими благими помыслами.

На ногах он устоял. Выдохнул, легко сжал мои пальцы и тяжело, как-то по-медвежьи, зашагал следом за Эрой. Осторожно переступив через лежащее у входа тело, я на носочках посеменила за ними двумя, все еще не веря, что мне удалось ее уговорить, и в глубине души боясь, что нас ведут прямиком на ритуальный стол. А еще не понимая, чем же ей удалось так быстро его излечить от таких, казалось бы, тяжелых ран?..

И почему он ничего не говорит?

Нам удалось дважды пройти по краешку опасности, когда прозвучавшие за спинами оклики оказывались адресованы не нам, а люди по счастливому стечению обстоятельств выбирали путь, противоположный нашему. В такие моменты всего пара шагов могла не только уничтожить последнюю надежду на спасение, но и сломать судьбу взявшейся нам помочь девушки.

То, что это она же и ранила Рея, когда он закрыл меня собой, я старалась не вспоминать. Ей так приказали. Она так должна. Она по-другому не умеет. Но если нам действительно удастся спастись с ее помощью, все остальное будет уже совершенно не важно.

– Демоновы дикари, – раздалось в звенящей тишине.

Я вздрогнула, Рей покачнулся и замер, Эра приняла боевую стойку. А Эдрик, Айден и еще несколько гномов за их спинами лишь шумно охнули, и защитный купол едва заметно светящейся пылью осыпался к их ногам.

Подавив в себе восторженный визг, я разулыбалась от уха до уха и все же удержалась, чтобы не придушить объятиями по очереди гнома и мага.

– Эра, они друзья, – прошептала я, успокаивая девушку.

Но ни «друзья», ни Эра не были особенно воодушевлены знакомством, а выбраться на волю мне хотелось явно больше, чем в попытке их сдружить попасться Эриным сородичам.

Возражений не последовало.

– Что ты с ним все-таки сделала? – тихо спросила я у Эры, подсаживаясь к ней у костра. Она, словно загнанный зверь, забилась в самый дальний угол нашего лагеря, откуда лишь сверкала глазами на моих спутников да сердито хмурила брови.

Рей вновь потерял сознание, едва мы оказались на поверхности. Мы еще долго продирались потом через лес, стремясь оказаться подальше от подземных пещер и спокойно заняться раненым, но присутствие Эдрика с Айденом меня непомерно воодушевляло и успокаивало. Теперь все будет хорошо.

– Он испил saara.

– Что, прости?

– Снадобье, дающее жизнь.

– Это что, оно и мертвых воскресить может?

– Может. На время. Оно пробуждает тело, не душу.

– Ничего себе, – вздохнула я. – Вы… столько всего знаете. Сколько же лет вы эти знания собирали и преумножали?

Эра не была настроена обсуждать со мной таинства своего народа, что и продемонстрировала, повернувшись ко мне спиной. Я вздохнула, извинилась, что помешала, и направилась к Эдрику.

– Ромашка, мы чуть с ума не сошли, – сообщил мне гном, едва я показалась в поле его зрения.

– Я не…

– Да не виновата, конечно. Рей прилетел, точно на метле, буквально через несколько минут, будто почуял… Жаль, его мы остановить не успели.

– Мне до сих пор совершенно непонятно, как они смогли поймать его, он ведь такой… – я мечтательно вздохнула, – ну такой…

– Такой-такой. – Эдрик грустно улыбнулся. – Сначала чуть нам с блондинчиком головы не поотрывал за то, что тебя не уберегли. А потом сам в ловушку попался. Специально.

– Специально? – непонимающе переспросила я.

– Чтобы те, кто эти ловушки расставил, его к тебе отвели. Дурной…

– Дурной… – вновь повторила я изумленно. – Так его не поймали, получается? Это он ради…

– Ради тебя, Ромашка, ради тебя. Как обезумел. Дорогого это стоит, сдается мне, – подмигнул мне Эдрик и протянул горячую кружку.

– Я… да… – Душа вспорхнула, развернулась, заискрилась фейерверком, и все это внутреннее светопредставление окончательно лишило меня возможности связно выражаться.

– Кажется, нам придется вернуться в подземную пещеру, – вдруг совершенно серьезно и сочувственно произнес приятель.

– Э… но… – хлопнула глазками я.

– Ты там потеряла кое-что очень нужное. Свой словарный запас.

На пару секунд повисла тишина, которую тут же прорезал наш дружный смех. У меня даже слезы выступили на глазах, и, кажется, забылось все плохое, что было с нами, все те ужасы, что пришлось увидеть и пережить.

– Он ведь тоже тебе нравится, – даже не спросил, а утвердительно сказал Эдрик, когда я успокоилась. Вместо ответа я хлюпнула травяным чаем, забегала взглядом по лагерю, покусала губу, пару раз глупо хихикнула, чем вызвала у гнома лишь вздох.

– Все с тобой ясно, Ромашка. По уши.

Упомянутые уши вспыхнули, а я зажмурилась, собираясь врать напропалую, и… кивнула. Нравится. По уши. Да так, что душу хочется вырвать и ему отдать на хранение. Навсегда. И пусть распоряжается ей так, как только пожелает. Носит с собой, как талисман. Закинет в дальний ящик и забудет. Выбросит. Пусть! Потому что она все равно разлетится на осколки, если он уйдет.

– Он поправится, – спокойно отошел от темы Эдрик, коснувшись моего плеча. – Айден сказал, что вовремя успели, и поверь мне, он не пытается таким образом нас утешить. Уж кто-кто, а он бы не постеснялся в красках рассказать, будь все плохо.

– А увидеть его можно? – робко спросила я.

– Сходи узнай. Блондинчик тебя не съест, – улыбнулся гном, и я, на радостях придушив гнома объятием, убежала на другой конец лагеря.

Благодаря предупреждению Рея, вовремя донесенному до головного лагеря нашей экспедиции, в ловушку попались лишь двое. Одного гнома успел спасти Эдрик с товарищами, пробираясь к нам, второй уже был к тому моменту мертв. Эта смерть пошатнула общий боевой настрой команды. И до неправильного странно звучало «всего один погибший». Ведь для кого-то этот «всего один» – целая жизнь. И для кого-то мир уже никогда не станет прежним из-за этой «всего одной» смерти.

Уставший Айден, карауливший у палатки, понял все по моему взгляду, слабо улыбнулся и кивнул «иди, конечно».

Рей спал, осунувшийся, непривычно бледный. Грудь его и живот были перевязаны, кое-где бинты уже пропитались эликсирами, оставившими разноцветные разводы. Я села рядом, сложив на край лежака руки, а на руки – голову, и вздохнула.

– Рано еще меня оплакивать.

Я даже вздрогнула от его голоса. Сколько не слышала, сколько боялась, что больше не услышу!

Он осторожно повернулся ко мне, скривился, заняв неудобную позу, но с горем пополам все же приподнялся на одном локте и… щелкнул меня по носу! По носу! В такой драматический момент! Ну что за человек…

– Как вы… ты себя чувствуешь? – спросила я. – Может, что-нибудь принести? Воды, например?..

Рей улыбнулся, отрицательно качнул головой.

– В следующий раз я тебя к дереву привяжу. На территории школы, – проговорил он. Совершенно серьезно, кстати, сказал. – Ты заставила меня переживать сильно.

– Это я-то заставила переживать?! – искренне возмутилась я. – Не мне в спину несколько стрел всадили, и не я валялась потом еле живая на холодном полу, норовя простудить себе все то, что еще цело! И не надо мной потом три часа колдовал целитель!..

Рей выглядел несколько удивленным. Даже бровь одну приподнял и усмехнуться забыл, чего обычно себе не позволял. Айла Литте, произносящая так много слов негодования, не запинаясь, никак не вписывалась в его картину мира. В собственную, впрочем, тоже.

– Не я бросалась, теряя голову, собирать все ловушки по лесу! И не я оставляла меня одну здесь, когда ты был мне так нужен!..

Последнее явно было лишним.

– Да, ты просто сходила за водой, поймала отравленный дротик и едва не отправилась на корм неведомой твари. Всего-то.

– По крайней мере, я это сделала не специально!

– А я специально. И что?

– И… – такого поворота я не ожидала. – И то! Ты должен был остаться с друзьями, вы могли придумать какой-нибудь план, и ты бы сейчас не валялся здесь весь перебинтованный, как… как мумия! И не смотрел бы на меня, как на полную идиотку… – голос мой стал тише, – когда я веду себя, как полная идиотка.

– Благодари богов, что я сейчас не могу позволить себе резких движений, – сообщил он, шумно выдохнув.

– И что было бы? – с вызовом вскинула голову я.

– А мучайся теперь. – Он самодовольно улыбнулся.

Я резко вскочила на ноги, скрестила на груди руки и выпалила:

– А вот и не буду! – собралась было гордо уйти, но потом вспомнила, что уходить я никуда не хотела, да и в общем-то вредничаю просто для сохранения образа, который впервые начал мне удаваться, пусть пока и не очень ровно. Но Рей воспринял угрозу реально, а оттого подался вперед, протянув ко мне руку.

– Постой…

От резкой боли, внезапно пронзившей тело, он зашипел и, зажмурившись, опрокинулся обратно на подушку, а я, разумеется, перепугавшись, в тот же удар сердца приземлилась рядом, едва не доломав его, и без того сейчас хрупкого.

С хрупким я, правда, очень сильно погорячилась. И поняла это в тот момент, когда его руки обхватили меня за талию и притянули одним рывком так, что оказались мы нос к носу.

– Только резких движений не совершай, умоляю, – победно улыбаясь, проговорил он.

– У тебя ребра, наверное, сломаны? – сочувственно пробормотала я, не отводя взгляда от его губ. Даже собственную нижнюю прикусила непроизвольно.

– Щекотки боюсь, – ехидно отозвался он.

Вот же вредный! Хотелось стукнуть его в грудь кулаком, попытаться вырваться из капкана, но я настолько боялась на самом деле сделать ему больно, что единственным телодвижением, которое я могла совершить, не причинив ему вреда, была попытка сурово нахмуриться.

И очень мучительно старалась не коснуться его губ. Хотя так хотелось… Даже не знаю, что сильнее – чтобы он первым подался мне навстречу или чтобы это вообще произошло.

И в этот момент я окончательно и безвозвратно призналась себе, что влюбилась.

Не знаю, как долго мне было суждено идти к этому прозрению, если бы ни один проницательный гном, от бдительного взора которого не ускользнет ни одна мелочь. А может быть, время пришло! Или страх потерять его так странно сказался.

Влюбилась.

Если честно, я ожидала, что гром вот-вот сотрясет весь остров, молнии расколют небо на части, испепелят все живое, что есть здесь, и ураганный ветер подхватит пепел, закружит над морем, превратившись в огромный черный вихрь, что смешает водную гладь и небосвод в единое целое… но вместо этого ощутила лишь мягкое прикосновение холодных пальцев к щеке, теплое дыхание в такой непростительной близости и осторожное касание губ…

А после шагнула в пропасть с самой высокой скалы, даже не пытаясь себя спасти. Надеясь, что никто никогда не спасет.

– Надо сделать перевязку, Айла, ты…

Голос Айдена гулким эхом промчался над моей бездной, миниатюрная молния сбила стоящую в углу кружку, а я отпрыгнула в сторону, словно на пружине, в роли которой выступил живот Рея. Раненый охнул и рывком сел, сначала смерив взглядом меня и успокаивающе улыбнувшись, а после – так угрожающе переметнувшись на Айдена, что тот даже поднял руки, но все же остался непреклонен.

– Перевязку действительно надо сделать, Рей!

– Вот за что я тебя ценю, друг, – саркастические нотки вплелись в бархат его голоса, – это за то, что ты всегда знаешь, что и когда мне нужно!

Я спрятала лицо в ладошках, беззвучно рассмеявшись, чуть нервно, но счастливо. Поверить, что случилось это на самом деле, а не где-то на границах моих фантазий, пока было сложно, но прикосновения я ощущала до сих пор, и они никак не могли мне привидеться… Пока Айден о чем-то рассказывал Рею, намешивая все новые снадобья, распутывал бинты старые, заматывал новые, с моего лица не сходила совершенно глупая улыбка. И я ничего не могла с ней поделать.

Управившись, Айден собрал склянки, осмотрел нас с видом грозного отца и изрек:

– Следующая перевязка через четыре часа. До этого времени – только спокойствие и отдых.

– Спокойствие и отдых, ясно, – усмехнулся Рей, откидываясь обратно на подушки. И так это многозначительно прозвучало в его исполнении, что мои щеки вспыхнули огнем.

Едва Айден, не сдержав доброй усмешки, покачал головой и вышел, Рей сдвинулся к стенке, освобождая место рядом с собой.

– Слышала, что целитель прописал? Спокойствие!

– Так мне уйти? – невинно поинтересовалась я и даже развернулась в сторону выхода.

Рей скорчил недовольную физиономию и пояснил:

– Мне спокойно, только если ты рядом. Теперь мой намек достаточно прозрачен?

Казалось, краснеть мне было дальше некуда, но Шакс лишь рассмеялся:

– Девушка, ваши развратные мыслишки у вас прямо на лице написаны. Вы меня смущаете.

– Это я тебя смущаю?! – возмущенно отозвалась я. – Да мне… да я…

– Я постараюсь не провоцировать тебя покушаться на мою невинность, – невозмутимо проговорил он и с совершенно безразличным видом воззрился в потолок шатра.

Ноги постепенно перестали быть ватными, Рей, как никто другой, умел успокаивать в любых ситуациях. Я едва успела присесть на самый край лежака, как была тут же захвачена в кольцо рук и уложена так, что носом уткнулась в небритую щеку. Как ни странно, места на двоих оказалось достаточно, правда, стоит Рею ослабить хватку, как я мигом окажусь на полу, но отчего-то я была уверена, что этого он не сделает.

Лежала, боясь пошевелиться, слушая постепенно выравнивающееся дыхание рядом, разглядывала точеные черты мужественного лица и совершенно не понимала, чем его могла привлечь я. Нескладная. Порой слишком наивная. Бесхарактерная и совершенно обычная?..

А потом задумалась, чем же тогда он привлек меня… Да так и не смогла дать себе внятного ответа.

Любят не за что-то. А в моем случае, кажется, даже вопреки.

Но меня сейчас это полностью устраивало.

Ночью у Рея начался жар, и я, перепуганная, влетев в палатку целителя, едва не оторвала Айдену рукав и, по его заверению, руку, пытаясь растолкать. Маг и сам напугался, но только моего силуэта в полумраке, а на панический зычный шепот: «Ему плохо, он умирает!» – лишь отмахнулся со словами: «Так и должно быть, не переживай», после чего отвернулся к стенке и снова засопел.

Такая реакция меня не успокоила. Ее я списала на то, что Айден спал и мог не оценить спросонья весь ужас происходящего, а потому лишь когда я какой-то неведомой силой стащила его с одеял на землю да еще и проволокла добрых пять шагов, чуть не надорвав спину, он выругался, встал, отряхнулся и, зевая, отправился в шатер.

Провел рукой над пылающим Реем, пожал плечами, всучил мне белую тряпку, попросив намочить, а когда я вернулась, впечатал ее мне в лоб и велел остыть. Эликсиры действуют, вытягивая заразу и затягивая раны, поэтому появление жара – как раз очень хороший показатель.

Как выяснилось утром, Айден не ошибся, но ночью я все равно больше не сомкнула глаз, и лишь когда Рей вскочил на ноги с лежака, даже не поморщившись, устало зевнула… и соврала, что прекрасно выспалась. Он хмыкнул, после чего невозмутимо попросил помочь ему развязать бинты.

– Точно ничего не болит? – настороженно поинтересовалась я, собирая последний ворох тряпок.

– Сейчас узнаем, – пожал плечами Рей, после чего неожиданно обхватил меня за талию и подкинул вверх, а я взвизгнула и выронила бинты. Но он лишь хохотнул, прижав к себе так, что я возвысилась над ним на целую голову, и широко улыбнулся: – Точно не болит.

– Поставь! Тебе же нельзя еще!.. – Я болтала ножками в воздухе, а он, вместо того чтобы послушаться, развернулся и направился на улицу.

Пригнуться на выходе я все же успела, чем спасла шатер от обрушения, но шумный лагерь на несколько мгновений затих, увидев нашу странную скульптурную композицию. Только Эдрик – вот точно Эдрик, я даже не глядя могу это сказать! – довольно крякнул откуда-то со стороны.

А вот брат выглядел очень озадаченно. Настолько, что я даже осторожно постучала Рея по плечу и прошептала:

– Отпусти-и-и.

Либо прозвучало это куда более проникновенно, чем раньше, либо Рей просто действительно устал меня таскать, но на землю я вернулась. И сразу же была подхвачена под локоть Картером и уволочена в ближайшие кусты.

– Что происходит?! Куда ты пропала?! Что ты сейчас за спектакли устраиваешь… с этим?! – Картер кричал таким возмущенным шепотом, что у меня засвербело в ушах и, кажется, даже заныл зуб.

– А ты где был? – не растерялась я. Так, если он не пытается меня сейчас радостно задушить и не расспрашивает, как я умудрилась так вляпаться… И в лагере вчера я его не видела. Значит, мне явно не стоит начинать вдаваться в подробности, которых, судя по всему, полностью лишили его все наши.

– Меня Эдрик отправил в какую-то шахту с гномами. Зачем-то. Я ничего не понял, Айла!

Я тоже не понимала, на кого планирует ругаться братишка и за что именно. Как я ему могла сейчас объяснить, что произошло, когда не знаю, какую легенду придумали для него?

– О, младшенький! Вернулся! – Эдрик совершенно невозмутимо зарылся в наши кусты. – Наконец-то. Что нашли? Пойдем, расскажешь! Для отчетности нужно!

И возмущенного донельзя Картера – да я старше ее на три минуты! – тут же вытащили из зарослей, наградили кружкой с чаем и усадили к костру. Лишь Эдрик успел мне в трех спешно брошенных репликах объяснить, что от Картера избавились, сдав другим отрядам «в помощь», чтобы он не узнал, как я попала в беду, иначе опасались, что он вытворит нечто совершенно необдуманное.

Как Рей, который стоял сейчас неподалеку и о чем-то беседовал с Айденом. И был настолько непростительно потрясающим, что я невольно прикусила губу и вздохнула, глядя на него. Сейчас, когда он выпустил меня из рук и оказался так далеко, на другой кромке лагеря, все произошедшее вчера постепенно превращалось в сказку. Не мог этот мужчина меня поцеловать. Не этот мужчина. Не меня.

Не я спала в кольце его рук. Не мне щекотало шею теплое дыхание. Не я ощущала спиной каждый его вдох. Не меня обжег его ночной жар, не я испуганно бежала за целителем…

Не знаю, кто это был, кому настолько повезло. Но это не могла быть я.

Эра сидела на прежнем месте. Спала ли она вообще или так и несла свой ночной дозор? Должно быть, множество забавных вещей открылось ей в темноте. И все же я обещала ей… Все подряд обещала. Даже подойти теперь страшно. Потребует вернуться с ней назад в клетку?

Стоит мне издать любой звук, хоть как-то не вписывающийся в фон нашего лагеря, и мне на защиту встанут пара-тройка десятков гномов, несколько людей и даже магов. И они справятся с девушкой, что прислушалась к моим словам, все же рискнула и помогла мне вытащить Рея… Которую неизвестно что ждет «дома».

Если я обещала, что вернусь с ней, – я вернусь.

Либо же мне предстоит очень долгий и основательный разговор со спутниками: придется старательно объяснять, зачем нам все-таки нужен Хозяин и какая от него будет выгода. И почему мы вообще должны помогать этим странным людям, которые вполне могли нас убить, а не расправиться сейчас с одной из них да пойти дальше по своим делам.

Но ведь она все-таки позволила спасти Рея! И я теперь просто не могла ее предать.

– Эл-Шарра.

– Что? – выпала я из собственных мыслей прямо на Эдрика.

– Эра твоя. Из Эл-Шарра.

Наверное, по любопытному изгибу моих бровей гном догадался, что набор букв сей ни о чем мне не сказал.

– Эл-Шарра. Так их племя зовет себя. «Непокоренные».

– Но… если ты знаешь о них, почему раньше не… – нахмурилась я.

Эдрик вздохнул:

– Ромашка. Не было никакой уверенности, что они здесь обитают. Даже мыслей не было! Островов сотни… тысячи! Я попытался с ней поговорить – она отмахивается. Спросил про браслеты – они у нее странные довольно, не заметила? Тоже молчит. Только символ у нее на шее висит – искривленный ромб из красного дерева. Испокон веков Эл-Шарра так отмечали «своих». У них ходило поверье, что красное дерево отводит око демонов, а фигуры в форме ромба прячут их «в домике» от злых сил. В общем, только по нему я их и опознал.

– А ты уверен?

– Судя по тому, что мы видели, когда спасали Харина, уверен. Живут в пещерах под землей, отлавливают чужеземцев, приносят их «в жертву», чтобы самих не тронули. Как только ты рыженькую уломала помочь…

Скривившись, я выдала себя с потрохами.

– Что ты ей пообещала? – Эдрик изрядно посерьезнел. Быстро соврать у меня, как обычно, не получилось, но сознание успокоило, что и незачем.

– Что мы убьем их Хозяина. – Я вжала голову в плечи. – И что я вернусь потом в клетку.

Ореховые глаза расширились, лицо осталось невозмутимым.

– Или! Или вернусь. Я не знаю, что из этого она потребует в оплату. Она такая… странная. Эдрик! – Я резко вцепилась в плечи гному. – Не говори Рею!

– Айла. – Не Ромашка. Уже плохо. – Как ты себе это представляешь?.. О демон, не делай такие глаза! С детства не мог устоять перед голодными котятами и щенками, когда они так смотрели. Всегда последнее отдавал.

Я шмыгнула носом. Просто так шмыгнула, но Эдрик воспринял это как сигнал опасности и мой самый последний аргумент.

– Да что с тобой делать… Придумаю что-нибудь. Только время дай. И главное, со всей своей «открытостью» сама ему не проболтайся.

Кивнув, я вздохнула и пристроилась рядом с Эрой. Все время ее избегать я не могла, терпение девушки могло кончиться в любой момент, и неизвестно, во что бы это для нас вылилось.

– Ты говорила о родителях.

– Что? – Мне показалось, что я неправильно расслышала.

– Ты говорила о родителях, – настойчиво повторила Эра. – Что ты их ищешь.

– Да, мы с братом… – Я непроизвольно огляделась в поисках Картера. Тот с хмурым лицом жевал кусок хлеба, задумчиво буравя взглядом Рея.

Рей же выглядел вполне ожившим и как раз в этот миг ловко увернулся от Айдена, пытавшегося осмотреть раны. Взмах руки – и его поймала магическая клетка. Рей рассмеялся, покачал головой, поправил волосы небрежно…

– Вы с братом… – Терпению Эры стоило позавидовать.

– Мы – что? – с трудом отвлеклась я, охнула и спешно извинилась: – Я не выспалась, прости! Такая растерянная сейчас… Мы с братом думали, что они погибли, а недавно выяснилось, что нет. Нам нужен совершенный осколок, чтобы их отыскать.

– Странно. – Эра внимательно посмотрела на меня и, не дав озвучить закономерный вопрос «Что именно?», договорила: – Вы так странно друг с другом связаны. Брат. Родители. Беловолосый человек и ты. У нас… не так принято.

– А как у вас?..

– Не так.

– А твоя семья? – Один раз мне почти удалось ее разговорить. – Она вся здесь?

– Нет.

– Они… живы? – скривившись, уточнила я. Затрагивать больное мне совершенно не хотелось, но на ум ничего больше не шло.

– Мне не узнать.

– Поче…

– Глупо об этом разговаривать, – отрезала Эра.

– Вовсе и не глупо. Нам всего восемь лет было, когда родители пропали. Это почти десять лет назад! И сейчас хватаемся даже за сказку о всемогущем артефакте, способном нам помочь. Потому что ничего не поменялось за это время, мы не смогли привыкнуть к тому, что их нет. Более того, мы до сих пор не знаем, правда ли, что они живы, или это чья-то злая шутка, но тем не менее мы сделаем все, чтобы узнать! Почему у вас иначе? Вы же не стадо животных, вы же тоже люди… кажется. А ведете себя как какие-то… бездушные!

– Мы умеем сосуществовать. Мы живем в другом мире и учимся не привыкать больше, чем нужно.

– Вы странные, ты в курсе? Неужели вот у тебя совсем никаких особенных чувств к родителям нет?

– Они одинаковые. Как и ко всем остальным.

Я вздохнула. Скала была неприступна.

– Помню только песни. Тихие. Чтобы не слышал никто. И она всегда сладкое мне приносила. Когда не смотрят. Арья… Арьяна. Кажется.

Надлом. Эра скривилась, будто, рассказывая мне о матери, предавала весь свой клан. Нехотя, тяжело, понимая, что уже поздно отступать.

– Ее увезли. Вместе с еще несколькими. Приходили люди, похожие на тебя. И забрали.

– Люди… Но ведь люди здесь в основном только пропадали и погибали.

– И их забирали. Живых. Вместе с нашими. Увозили, куда солнце садится. С виду такие же, но странные. Тоже говорящие с природой, но насильно.

– Ты хочешь сказать, маги? – нахмурилась я.

– Вы так себя зовете. Да.

– Выходит, это не вы попереубивали здесь всех, кто пытался изучить остров?

– Все нам были не нужны.

– Значит, Хозяин – не единственная угроза?

Эра лишь качнула головой. А меня кольнула интересная мысль. Только вот вопрос, так меня пугающий, задать все равно было нужно.

– Рей теперь в порядке. И я обещала, что если ты поможешь, то…

– С острова нет выхода. Он впускает всех и не выпускает никого.

– Значит, мы этот выход найдем! – подскочила я. – Ты ведь хочешь выбраться? Нет, ну ты ведь должна была хоть однажды задуматься о том, что же там, за морем? И жить не в пещере, а в доме…

– Дом… – вдруг вздохнула Эра. – Мы жили в доме. Недолго. Мало помню.

Может, она именно поэтому поддается? Потому что знает, что другая жизнь существует. Не успела ожесточиться, как ее соплеменники.

– Так что? – Воспылавшая неописуемым оптимизмом после крохотного надлома брони собеседницы, я даже подскочила на месте. – Мы справимся! Вам ведь никто еще не пытался помочь? Вы их всех пугали, да еще и Хозяин этот ваш… а мы сможем. Я вот колдовать умею. Айден – тоже, и намного лучше, чем я. И Эдрик… Ты знаешь, он любого заговорит. Пусть даже верховного дракона! И Рей…

Непроизвольно я обернулась на дурачащихся, словно мальчишки, Рея с Айденом, вздохнула и договорила:

– А Рей вообще все может. Я точно знаю.

– Пробивший сердце да пробьет броню, – философски заметила Эра.

Я лишь нервно дернула бровью.

Лагерь переезжал. Мы переместились на несколько километров к югу с уверенностью, что Эры уже хватились и, возможно, нас ищут крайне активно. Сама же Эра никаких комментариев по этому поводу не давала, что воспринималось нами как «ну ищут и ищут, ну найдут и убьют, подумаешь». Такой расклад нас не радовал, да и щиты магические, нас укрывающие от сторонних глаз, не вечны, а потому лучше было перебазироваться.

И только после обеда я ошарашила Рея радостной новостью о том, что мы обязаны одолеть некоего Хозяина.

Исказивший его лицо «восторг» вынудил меня пожелать еще одного Рея, который бы защитил меня от него самого.

– Куда ты снова влезла, Айла Варрей Литте? – собравшись с мыслями и мимикой, выговорил Рей. И наконец-то перестал грозно на меня надвигаться, ибо я уперлась спиной в опору шатра, в которую он уперся тоже – рукой.

– Я… никуда! – И даже сама себе не поверила. – Просто нам нужно помочь Эре! Ты представляешь, оказывается, этот остров правда проклят! Но на нем, похоже, проклятие магическое! А еще – если отсюда забирают людей и куда-то увозят, то в этом, возможно, виноваты кростверцы! Они ведь славятся тем, что набирают рабов, и ты… – Я запнулась, растерявшись, стоит ли вообще сюда примешивать историю Рея, или просто я снова дурочка.

– Айла! – Никогда не думала, что мое имя можно прорычать. Гневно, строго, страшно!

– А еще только этот Хозяин знает, где находится нужный артефакт, – с грустью признала я, совсем уже вжав голову в плечи. – А значит, и остальные сокровища тоже…

– Послушай… сокровище. – Рей навис надо мной каменной глыбой, готовой задавить если не физически, то хотя бы морально. – Кто давал тебе право разбрасываться такими обещаниями?

– Какая мне разница, как тебя спасать? – резко распрямилась я, едва не стукнув Шакса лбом по носу. – И я всегда выполняю обещания!

– Это меня и… – Рей, не договорив, всплеснул руками, отстранился и принялся ходить из стороны в сторону. Пять шагов влево, пять вправо. Еще пять влево, три вправо… – Тебе себя нужно спасать. Не меня. Понимаешь?

– Не понимаю. И не собираюсь понимать! – Как же мне хотелось, чтобы голос звучал твердо и уверенно. И как же я радовалась, что не слышу со стороны, как он на самом деле звучит.

– Ладно, – вдруг согласился он. – Хорошо. Как скажешь. Хозяин, значит. Отлично. Первыми гномов отправим, чтобы по телам потом было удобнее идти?

– По каким телам… – охнула я, попытавшись отшатнуться. Столб за спиной скрипнул, но не сдвинулся. – Почему ты вообще на меня кричишь? – неожиданно для самой себя воскликнула я, точно получив порцию озарения свыше. – Мы живы, мне не нужно возвращаться в эти демоновы пещеры, нам нужно просто узнать, как снять проклятие с острова…

– Просто узнать? – хохотнул Рей. – Просто узнать?!

То, что я ляпнула глупость, было очевидно даже мне, но чем суровее становился Рей, тем меньше хотелось мне послушно с ним соглашаться. Кто его подменил? Не этот Рей сегодня таскал меня на руках, не он обнимал меня ночью.

– А я и без твоей помощи обойдусь! – Молчи, глупая. Молчи! – Уверена, что Эдрик меня точно идиоткой считать не будет и поможет даже без лишних криков! И вообще… да что с тобой такое?!

Рей вновь зарычал, пронзительно уставившись мне в глаза, а я старалась не моргнуть под таким натиском, отчего выглядела, кажется, не отважно, а жутко нелепо. Но внезапно Рей оттаял, взгляд смягчился, голос потеплел:

– Прости. Я не понимаю, что на меня нашло. Я не привык быть за кого-то в ответе и уж тем более не привык, чтобы ради меня жертвовали… да всем жертвовали. Я даже не могу понять, ты наивная или просто настолько отважная?

– А может быть, и то и другое? – осторожно поинтересовалась я.

– Может быть, – неуверенно улыбнулся Рей, наклоняясь ко мне. – Одно я знаю точно. Мне тебя нужно беречь. Мне хочется тебя беречь.

– Так береги, кто же не дает, – улыбнулась я в ответ, перестав внутри дрожать. – Только не забывай, что для этого не обязательно меня прятать под непробиваемым куполом от всего окружающего мира.

– Не обещаю, – признался он. – Но постараюсь. А ты в свою очередь…

– А я обещаю, что буду безрассудно жертвовать собой всего раз в полгода! – выпалила я. – И то, если мы поможем Эре!

– Под этой маской милой девочки скрывался бессердечный шантажист, – закатил глаза Шакс. – Ты бы еще пригрозила отрезать кроликам головы и присылать мне по одной каждую неделю до тех пор, пока твои требования не будут выполнены.

Мрачная шутка «зачем кролики, когда есть гномики» так и крутилась на языке, но все же не была оглашена, потому что даже меня напугала.

Когда Айден, выслушавший нашу историю, закатил глаза, мне показалось, что он даже разглядел свой мозг изнутри. Эдрик лишь хмыкнул, маги задумались, Рей еле удержался, чтобы не пожать плечами в духе «я пытался вас от этого спасти, извините». Я пряталась за его спиной, ловя на себе озадаченный взгляд Эры, и молилась, чтобы остальные согласились.

Каких богов мне нужно было благодарить за то, что у гномов в крови авантюризм, я не знаю. Но они нашу сокращенную историю восприняли с явным душевным подъемом в отличие от магов, которые поняли, что придется много думать и работать. Мне так хотелось подойти к каждому, объяснить ситуацию, чтобы они поняли, что на деле цель благая, а не такая, как описал ее Рей…

Гномы плыли сюда за сокровищами и исследованиями, поэтому новые открывшиеся обстоятельства нисколько их не испугали. Они шумно загалдели и отправились подбирать амуницию, а вот маги дружно скучковались, не стараясь вовлекать меня в свои обсуждения до тех пор, пока Айден, всплеснув руками, не подозвал меня.

Они водили ладонями над картой, что-то размечали светящимися искрами, перебрасывались фразами, которые мне ни о чем не говорили, и я с горечью понимала, что Рей был совершенно прав, когда заметил, что «любые школьные знания сводятся к одной цели: сдать экзамен. А о применении их в жизни никто даже не задумывается».

И все годы, что я провела в Школе магии, впервые показались мне бесполезной тратой времени и сил. Впервые! Стоило лишь заслышать знакомое название, памяти дрогнуть, подбрасывая школьный материал, а мне – податься вперед, чтобы что-то добавить к сказанному… как звучало столько опровержений, основанных на практике, что казалось, будто каждое слово болезненно хлещет прутом.

Бес-по-лез-на-я.

А ведь я свято верила в то, что пригожусь со своими знаниями. Что маститые маги удивятся, возможно, тому, что знаю я, а они уже забыли…

Но первая же моя попытка открыть рот с пояснением к сфере Адмера была встречена снисходительными улыбками. И мне отчетливо слышалось: «Как глупо думать, что это может сработать на практике, она такая наивная!» – в их колко звенящем смехе. Который, наверное, вовсе и не мне предназначался.

С трудом дождавшись конца обсуждения, я спешно удалилась в палатку, растерянная и задумчивая. Картер присоединился ко мне спустя минуту, сел рядом и, ничего не говоря, приобнял за плечи. Так мы провели не больше минуты, и тогда братишка наконец нарушил тишину:

– Не переживай. Гномы накануне признали мое полное неумение обращаться с мечом. Удар ниже пояса просто…

Я хихикнула, утыкаясь носом в утешительное плечо. А потом шумно вздохнула.

– Это неправильно. Получается, нас просто держат вдали от людей под прикрытием учебы. Рассказывают, как это нужно и важно, а на деле…

– Но согласись, это не худшая альтернатива костру инквизиции.

– Но тогда почему не учить действительно стоящему… я не понимаю!

– О, я вас, магов, тоже иногда не понимаю, – усмехнулся брат. – Не переживай. Я верю, что тебе хватит сил, отваги и ума сделать что-то такое, от чего эти зазнайки «опытные» обалдеют. Еще и научить попросят!

– А я задеру нос выше Вендербургского столпа и сообщу, что знание сие доступно лишь избранным, – рассмеялась я с некоторым облегчением.

– Не сомневаюсь. Твой нос создан для того, чтобы его задирать, – щелкнул меня по самому кончику Картер. Я фыркнула и показала язык в ответ. Но, казалось, развеселившийся брат вдруг замялся.

– Что такое? – нахмурилась я. – Что-то случилось?

– А это ты мне скажи. Я сорвался, понимаю, но… Он тебе нравится?

– Нравится, – неуверенно ответила я. Как-то нелепо звучало это слово сейчас. Нравиться может запах яблони, цвет платья, картинка в пастельных тонах на стене… – Но ты ведь сам сказал, что у меня обязательно хватит ума…

– Вот не знаю, насколько он у тебя на такое «волшебство» распространяется, – развел руками братишка.

– Я тоже не знаю, – призналась я и вздохнула. – Зато уверена, что Рей меня не обидит.

– А выглядит он как раз как тот, кто может обидеть. Кого угодно причем. Даже верховную драконицу.

– Он надежный. И я ему доверяю. Это для тебя хоть сколько-нибудь значимо?

– Слушай, я ворчливый мужчина, который переживает за свою сестру. Не порть мне образ!

– Хорошо, – рассмеялась я. – Можешь иногда подозрительно на него коситься. И даже порой недоверчиво покачивать головой.

– А языком цокать можно в этот момент? Так просто красочнее как-то получается.

– Можно. Но не переусердствуй! – смилостивилась я. Мне удивительно сегодня давались компромиссы!

– О чем болтаем, молодежь? – В палатку просунулась голова Эдрика.

– Проводим воспитательные беседы, – гордо отозвался Картер.

– Обоюдно воспитательные, – подсказала я, хихикнув.

– Перекусить не желаете? Чай готов, и коробка контрабандного печенья нашлась среди вещей.

– Почему контрабандного?

– Потому что мы его на берегу занесли в список запрещенных продуктов. Точнее, бесполезных. Преступник будет жестоко наказан зрелищем того, как его любимый продукт, незаконно пронесенный на корабль, исчезает в желудках блюстителей закона.

– О, правосудие! – воодушевился Картер. – Это я уважаю!

Я не заставила себя ждать. Во-первых, это мой гражданский долг, а во-вторых – доза сладкого мне сейчас была жизненно необходима.