Глава 37
Сбежать? Если бы Элла этого хотела, ее давно уже не было бы в доме.
Но она не желала терять всего, к чему шла так долго и упорно, по головам, а порой и по трупам. Она действительно рассчитывала договориться, сохранить хоть что-то. Но Фредди не любил делиться.
Решил отобрать у нее все? Так не получит ничего!
Начать магиня решила с бывшей женушки эмпата, о здоровье которой он так волновался. Добить мерзавку, а после заняться остальными.
Зацепить Лленаса Элла уже не боялась. Сплела нужное заклинание, но оно неожиданно откатилось, наткнувшись на защитный купол. Адалинда, бледная и растрепанная, стояла, загородив собой изобретателя и жмущуюся к нему испуганную девчонку. Живучая тварь! Как и ее фамильяр, проскочивший в лабораторию и спрятавшийся где-то под машиной.
Фредди тоже не стоял без дела, но его попытки достать Эллу заканчивались ничем. Щит она держала куда лучше, чем его бывшая супруга, и разбить его в одиночку у Валье, потратившего изрядно энергии по пути в подвал, не выйдет. А вот у Эллы, резерв которой был полон под завязку и у которой имелись в запасе амулеты-накопители, со щитом Адалинды вполне получится: драная кошка держалась из последних сил, и это чувствовалось. Еще несколько прицельных ударов — и от нее останется лишь горстка пепла.
Но прежде магиня отшвырнула от двери загородившее проход механическое чучело. Плетения, созданные убивать обычных людей, на искусственного человека не действовали, а изобретать что-то, что испортило бы механику, было некогда, и Элла попросту опрокинула металлического болвана и с силой приложила о стену, в надежде, что у того от удара что-нибудь да отвалится.
После, чуть оттеснив Фредерика, взялась снова за Адалинду. Взгляд вскользь прошелся по столу, на котором задергался в путах некромант. Было бы неплохо, будь он сейчас свободен: вдвоем они быстрее разобрались бы с уже порядком вымотавшимися магами. Но Закери Кит, как и все мужчины в ее жизни, оказался полным ничтожеством и продемонстрировал это в самый неподходящий момент. Так что пусть уж полежит — им она займется в конце. А к утру Совет архимагов получит отчет о неудачной операции по освобождению Дориана Лленаса. К рапорту приложатся трупы ее людей, убитых заговорщиками, тела самих заговорщиков, неопровержимые доказательства их вредительской деятельности и несчастный и непоправимо мертвый изобретатель, как уже известно, похищенный ранее этой парочкой злодеев.
Элла никогда не достигла бы таких высот, если бы не умела планировать не только победы, но и поражения и оборачивать их маленькими победами. В этот раз она тоже без выгод не останется. Избавиться от Фредерика, предварительно испортив репутацию ему и тем, кто поддерживал его в Совете, — уже награда.
А еще она умела думать и действовать одновременно, и, строя планы, продолжала методично долбиться сквозь защиту Адалинды, не забывая удерживать энергетический блок между нею и Фредериком, чтобы не позволить противникам объединиться.
Но, сосредоточившись на этих двоих, Элла не уследила за остальными. Первый неприятный сюрприз преподнесла девчонка. Конечно, глупо было с ее стороны стрелять в укрывшуюся за мощным щитом магиню из револьвера, но пуля срикошетила, угодила в плафон, стекло со звоном посыпалось на пол, а Элла отвлеклась, и Фредерик, воспользовавшись этим, попытался пробиться и успел частично разрушить ее защиту, вынудив расходовать дополнительную энергию.
Впрочем, Адалинде его потуги не помогли. Ее щит, как ожидалось, разлетелся уже от второго удара. Элла приготовилась нанести еще один, последний для спутавшей ее планы кошки, но какая-то сила вдруг оттолкнула ту в сторону, и вместо Адалинды магиня увидела перед собой Лленаса с длинной металлической трубкой в руках. Чокнутый гений, видно, спятил окончательно, иначе истолковать его улыбку было нельзя… До тех пор, пока из трубки на Эллу не брызнуло жидкое пламя.
Щит не рассчитан был на подобные шутки, лицо обдало жаром, волосы опалило, даже рукава вспыхнули. Ерунда, и защиту Элла перенастроила быстро, но время и преимущество были потеряны.
«Сдохните вы все», — подумала она с ненавистью.
Все и сразу.
Использовав остатки резерва на то, чтобы проложить себе безопасную дорогу к выходу, она бросилась к двери.
И почему это раньше не пришло ей в голову?
Запереть всю эту компанию в подвале и обрушить своды — что может быть проще?
Не чувствуя погони, она добежала до лестницы. От свободы и победы отделяло всего несколько ярдов, когда впереди неожиданно выросла невидимая стена.
Элла врезалась в нее с разбега. Увидела рядом темную фигуру и, не задумываясь, ударила — не по человеку, в том чувствовалась немалая сила, а Элла была уже на пределе, — в потолок над ним, репетируя будущий обвал. И рассмеялась, довольная собой, глядя, как сыплются на незнакомца камни и толстые балки, заваливая заодно ту часть подвала, где она заперла в камере Горика. Пожалуй, ее сил еще хватит, чтобы превратить особняк целителя в живописные руины.
На счастье, лестница осталась невредима. Выбраться наверх и…
Что-то холодное обвилось вокруг шеи. Не сдавило, но магиня почувствовала, что задыхается. Ноги подкосились, но кто-то заботливо удержал ее от падения.
— Элла Мейлан? — зазвучал над ухом негромкий, лишенный эмоций голос. — Вы арестованы по приказу Сове…
«Сдохните вы все!» — от души пожелала она, прежде чем потерять сознание.
— Эдди, ты цела?
— Цела?! У меня пальцев недостает! Конечно, я не цела! И я хочу оторвать этой твари что-нибудь взамен.
— Не горячись, о ней позаботятся.
— Джек! Творец всемогущий, что у тебя с головой?
— Несущественно.
— Это… надо починить. Мэтр Дориан, вы же сможете?
— Эби, не нужно…
Закери Кит лежал на столе, морщился от боли в затылке, поднятой в воздух пыли и запаха гари и слушал гомонящих на разные голоса людей.
Наверное, они радовались, но сами еще не поняли этого.
Поймут и будут праздновать окончательную победу. Они ведь живы и, не считая пары отрезанных пальцев, невредимы, а враг повержен.
Повержен?
Некромант прислушался к себе. Оказывается уже несколько секунд боль — не единственное его ощущение: сдерживавшие Ноа чары ослабли и распались, но фамильяр благоразумно затаился.
Хороший дракон.
А Элла… Элла, получается, мертва?
Не будь Кит привязан к столу, он, возможно, присоединился бы к общему веселью.
Но не в его положении радоваться. И договариваться с ним вряд ли захотят.
У них теперь есть Лленас и его машина, зачем им какой-то некромант, пусть он тоже принимал участие в работе над проектом. Над очень интересным проектом, за который можно выторговать не только жизнь и свободу, но и неплохое финансовое вознаграждение.
Как?
Просто.
Если не будет Лленаса, он, Закери Кит, станет единственным, кто сможет продолжить работу над механизмом пересадки сознания.
Иного решения не было.
Некромант закрыл глаза и послал импу короткий приказ: «Убей!».
Джек чувствовал себя ненужным. Бесполезным.
Он так торопился, чтобы спасти Эби, а она и сама неплохо справлялась. Револьвер вот где-то раздобыла, потом еще ему подняться помогала.
Не так все должно было случиться. Но от того, как она глядела на него, как улыбалась, как хмурилась, ощупывая дыру на его лице, вместе с чувством обидной бесполезности, поселилось внутри другое, теплое и приятное.
И тоскливое. Потому что все равно не так.
— Мэтр Дориан, вы же сможете? Почините его?
Дориан рассеянно кивал и смотрел на дырявую голову Джека, чтобы не смотреть на Адалинду — так же, как она баюкала у груди раненую руку, ругалась на сбежавшую магиню и не смотрела на него.
Джек этого не понимал, но снова чувствовал себя ненужным.
Он даже отошел немного в сторону, а Дориан так этого и не заметил. А Эби не заметила, что маг не заметил, и продолжала говорить ему, что Джека обязательно нужно починить. И никто из них не заметил зависшего в углу лаборатории золотого дракончика.
Джек хотел спросить, можно ли тому тут летать, но, не успев и слова сказать, сам догадался: нельзя. Потому что дракончик свернулся в шар и с огромной скоростью полетел прямо на Эби и Дориана, в полете меняя цвет с золотого на красный, словно раскалялся от трения о воздух.
— Эби! — крикнул Джек, и еще до того, как она услышала, понял, что она посмотрит сейчас на него. На него, а не на раскаленный шар, и не успеет увернуться.
А Джек успел.
Он так и подумал: «Успел».
Это была его последняя мысль.
Фредерик никогда прежде не убивал импов. И этого не убил — скорее подбил, не позволив подняться с пола, где фамильяр Кита оказался после того, как врезался в Джека, и механический человек, разваливаясь на части, примял верткую золотую зверюшку собой.
Добил дракончика появившийся в лаборатории призрак. Развеял блестящей пылью, и привязанный к столу некромант издал душераздирающий стон, выгнулся дугой, насколько позволяли ремни, и, кажется, потерял сознание.
Призрак же осторожно сгрузил на пол Эллу. Та была жива, но в глубоком беспамятстве. Таком глубоком, что, если бы Эдди пнула ее, как хотела, вряд ли это привело бы Мейлан в чувство. Но Адалинда лишь отвела в сторону ногу и фыркнула, словно решила не пачкать туфель о всякую дрянь. Будь у Эллы ее выдержка, все могло бы обернуться иначе.
— Все кончено? — спросил призрак.
Ответом ему стал тоненький жалобный плач. Эби, опустившись на колени, пыталась собрать воедино то, что было когда-то Джеком, но успех ей не грозил. Имп прожег в искусственном теле дыру и раздробил основу металлического скелета. Голова отвалилась, должно быть, при падении, но крупный энергетический кристалл, очевидно, служивший механическому человеку подобием сердца, вывалился еще раньше, так что можно сказать, разлагаться Джек, как и положено, начал уже после смерти.
Валье отвернулся, пряча косую усмешку.
Все прошло по плану, железный рыцарь, как и рассчитывал эмпат, примчался спасать свою даму, и Совету он теперь не достанется. Даже лучше, чем по плану: Фредерик к случившемуся с Джеком отношения не имеет.
Но на душе все равно было муторно.
Издержки работы.
Ничего, помутит и отпустит. Сейчас нужно придумать, как избавиться еще и от машины. Импов-разрушителей поблизости больше не осталось, зато призрак тут как тут.
— Где второй? — поинтересовался у него Фредди.
— Выбыл.
Уже неплохо. Организованно вывести всех на двор…
Или не всех?
— Мэтр Дориан! — Эби, всхлипывая, дергала за штанину застывшего рядом с покореженным творением изобретателя. — Вы же его почините? Почините? Он же… мне же…
Ее было жаль. По-настоящему. Даже Фредерику.
Для них с Эдди это работа, Лленас сам виноват в том, что попал в переплет, а Эбигейл просто не повезло.
Но такое тоже случается, причем часто.
— Ты же сможешь?
Валье вздрогнул. Занятый размышлениями, он не заметил, как Адалинда подошла к Лленасу и коснулась его плеча здоровой рукой. И тот засветился. Нет — вспыхнул, как затухающий было костер, в который подбросили сухих дров и раздули пламя.
— Сможешь?
Фредерик едва заметно покачал головой, но Эдди не увидела. Или не поняла. Или не захотела понять. Все та же девчонка из старого интерната, и этого ничем из нее не выбить.
— Смогу. — Лленас опустился на корточки рядом с бывшей служанкой. — Если матрица памяти цела, собрать новое тело не проблема. Не сейчас же, конечно, но…
Радует, что хотя бы не сейчас же.
Хотя, если бы Эдди попросила об этом, взялся бы за сборку немедленно. И ведь что-то да склепал бы, в этом Фредерик даже не сомневался.
Изобретатель разорвал остатки одежды на безголовом продырявленном торсе, отодрал обгоревшую кожу и вытащил на свет янтарную решетку, в которой плотно сидели мелкие, намного меньше энергетического, кристаллы.
Неужели уцелела?
Лленас молчал.
Эби смотрела на него, закусив губу. Адалинда затаила дыхание и замерла, сделавшись как никогда похожей на любопытную кошку.
Призрак, и тот заинтересованно подался вперед.
— Ну? — первой не выдержала Эдди.
— Я… Я думаю… — Мэтр Дориан, как умел, тянул время. Умел он плохо, поэтому долго не продержался и выпалил скороговоркой: — Думаю, ничего не получится.
— Но кристаллы на месте! — Адалинда ткнула пальчиком в помутневшие от копоти камни.
— Кристаллы — да, но взаимодействие отдельных элементов обеспечивает рамка. Она треснула, и информация… Целостность информации нарушена. Если сохранились какие-то связи, долго они не продержатся, а потом я уже не смогу… Вернее, смогу, кристаллы можно будет поместить в новую матрицу, сберечь базовую информацию, но…
— Это будет уже не Джек, — с горечью прошептала Эби, и крупные слезы покатились по ее щекам.
Фредерик вздохнул. Возможно, с облегчением.
Джек был уникален. Таким и останется. Точнее, не останется.
— Никак нельзя укрепить рамку? — присела рядом с Лленасом Адалинда. — Укрепить связи?
— Боюсь, что нет. Прости.
Он просил прощения не у той женщины. А та…
Да, ее было искренне жаль.
Фредди подумал, что не прослывет сентиментальным слюнтяем, если потом проследит за тем, как сложится жизнь Эбигейл. Возможно, подстрахует на первых порах. Поможет с работой. Она смышленая — могла бы выучиться на машинистку или телеграфистку.
— Сейчас связи еще целы? — неожиданно подал голос призрак.
— Вероятно, — неуверенно ответил Лленас. — Я сейчас не могу судить. Без, э-э, жезла…
— Возьмите. — Посланец архимага протянул изобретателю гладкое медное кольцо. — Это временный проводник энергии. Не полноценная замена, но для ваших нужд, уверен, хватит.
Ни один здравомыслящий маг не взял бы подобного артефакта у незнакомца, но у ученых, как показывал опыт, со здравомыслием плохо.
Лленас тут же нацепил кольцо и зажмурился, с наслаждением потягиваясь, словно дорвавшийся до опиумной трубки наркоман. Пара месяцев без жезла — не то же самое, что работа под блоками, когда ты отрезан от любых проявлений силы, включая природный фон, но все же неприятно, и такой желанный процесс единения с даром мог растянуться на часы, однако узнику подвальной лаборатории хватило минуты, после чего он тут же сосредоточился на рамке.
— Да. Почти. Почти целы, но уже нестабильны. Осталось… недолго…
Пора уходить, понял Фредерик. Сейчас или будет поздно.
— Вы планировали переносить информацию с подобных матриц непосредственно в живой мозг? — спросил призрак.
Поздно.
Эмпат набрал полные легкие воздуха и нащупал в кармане револьвер. Одна пуля. В голову. Сегодня он достаточно натренировался в этом — не промахнется.
А ведь казалось, что обойдется…
— Дориан?
Еще и Эдди. Будто не понимает, что не оставляет ему иного выбора. Если сейчас Лленас скажет, что сумеет, что машина работает, вариантов не останется.
— Теоретически я знаю, как это сделать и… Да, я смог бы, если бы был подходящий… донор…
Ответ призрака Фредерик знал до того, как прозвучало первое слово.
— Он у вас есть.
Угу. Уже лежит на столе — так удобно.
Так же удобно револьвер лег в ладонь.
— Это… — Лленас тяжело сглотнул.
— Один из ваших похитителей?
— Да! — ответила вместо изобретателя Эби.
— М-мэтр Закери Кит, — пробормотал Лленас. — Один из, да.
Над открытой ладонью призрака вспыхнула золотая печать с головой льва.
— Именем Совета архимагов я приговариваю мэтра Закери Кита к смертной казни. Приговор будет приведен в исполнение немедленно. — Эмиссар Сонти выдержал небольшую паузу и добавил: — Независимо от вашего решения, мэтр Дориан.
— Я… — Лленас все еще колебался, но решение он уже принял, пусть и сам пока не понял этого. Отступить ему не позволят. Не только призрак — Эби, с мольбой вцепившаяся в его рукав. Адалинда, уверенно положившая руку на плечо, в этот раз ту, на которой недоставало пальцев, будто напоминая, что Кит не из тех, кого следует жалеть. — Я попробую. Но связи все еще нестабильны. Если бы была некая постоянная… ментальная постоянная, фиксирующий фактор…
— Эбигейл. — Адалинда указала взглядом на девушку. — Она — твоя постоянная. Джек привязан к ней, и его личность сформировалась во многом на основе этой привязанности.
— Считаешь, получится?
— Верю.
— И я. — Эби решительно оттерла со щек слезы. — Я тоже верю.
Говоря честно, и Фредерик верил. Но промолчал.
И призрак молчал. Тому не было дела до чужой веры и надежд — был лишь приказ Сонти убедиться в работоспособности созданных Лленасом устройств.
Неужели никто больше не понимает этого?
— Не будем терять время! — Изобретатель, избавившись от остатков сомнений, преобразился. Уверенный, готовый бросить вызов любым трудностям и победить, он действительно производил впечатление, и не удивительно, что Эдди глядела на него с нескрываемым обожанием. Правда, ученый, захваченный идеей, этого не замечал. — Эби, ты должна подойти и… Лучше возьми его за руку. Хотя бы прикоснись. Я дам разряд, но тебе он не навредит. И думай. Я настроюсь на твои мысли, а ты думай о Джеке. Вспомни какой-нибудь разговор или еще что-нибудь…
После Лленас настраивал машину, крутил какие-то рычажки и вентили. Куда он дел янтарную решетку с памятью Джека, Фредерик не видел, но он и не пытался вникать в суть непонятных ему манипуляций. Вместо этого он выбирал удобную позицию, чтобы сначала хорошо все рассмотреть, а потом не промахнуться.
Кит все еще был без сознания. Для него это было лучшим вариантом.
Правда, промелькнула мысль, что приди некромант в себя за миг до того, как запустится устройство, и успей он осознать происходящее, его эмоциями можно было бы насытится на месяц вперед.
Но Валье хватало и того, что он уже черпал незаметно из окружающих. Только призрак портил ему трапезу — бесцветный и безвкусный. Но остальные компенсировали его присутствие с лихвой, и пока шли приготовления, эмпат пропустил сквозь себя весь спектр их чувств, пережил их страхи, впитал их надежды, заразился их мечтами…
Хотя мечты были странными, ведь эти люди планировали убийство. Но Фредди никого не осуждал: у него были очень похожие планы.
Когда машина Лленаса загудела, включившись, он закрыл глаза. Технический аспект процедуры его не занимал, а чтобы увидеть главное, обычное зрение не понадобится.
Вспышка, и искра человеческой жизни растворяется в ней, на смену ей приходят пустота и темнота, но уже через мгновение в этой темноте вспыхивает новая искорка. Она дрожит на несуществующем ветру, грозясь вот-вот погаснуть. Выглядит робкой и слабой, но только поначалу, а потом начинает стремительно разрастаться, и мрак небытия уже не в силах поглотить ее…
Эмпат открыл глаза.
Человек на столе — тоже.
Стоящая рядом с ним девушка испуганно отшатнулась, но руки, которую держала все это время, не отпустила. Собралась с духом и сделала шаг вперед, заглянула в пока еще чужое лицо.
— Джек?
Он не отвечал.
Молчал так долго, что бесстрастный призрак, казалось, начал терять терпение.
Затем шевельнул рукой. С силой сжал пальцы Эби.
— Чувствуешь? — прошептал еле слышно.
Она без слов зажмурилась.
— Я тоже.
Вот и все. Пора ставить жирную точку в этой истории.
Фредерик вытащил револьвер, приставил к голове стоящего перед ним человека и нажал на спусковой крючок.
Револьвер стрелял беззвучно. Тело упало с грохотом.
Всплеск эмоций, ужас во взглядах… Будто они сами несколькими минутами ранее никого не убили.
— Так надо, — сухо ответил эмпат на десяток незаданных вопросов.
— Но…
— Что «но», мэтр Дориан? Хотели променять одно рабство на другое? Нет? Можете не благодарить.
Наверное, только Эдди поняла его, но сказать ничего не успела: закатила глаза и упала в обморок. Полчаса, которые она отвела себе, давно прошли, и магиня, и ее имп нуждались в отдыхе.
— Она в порядке, — успокоил эмпат бросившегося к Адалинде изобретателя. — Будет где-то через неделю. Найдите кошку и выносите обеих. Но прежде помогите Эби отвязать Джека. Надеюсь, ему не придется заново учиться ходить? Потому что идти придется быстро.
Хорошо, что с ним не спорили. Объяснять сейчас что-либо Фредди был не в состоянии.
«Все-таки я сентиментальный слюнтяй», — сказал он сам себе, оставшись один в лаборатории.
Для верности выпустил в призрака остававшиеся в барабане патроны и подошел к Элле, которую цепочка-артефакт удерживала в состоянии искусственного сна.
— Все разошлись по парам, и я без дамы не остался, — пробормотал с усмешкой.
Взвалил женщину на плечо и побрел, пошатываясь, к выходу.
Дориан сидел на скамейке. Рядом, завернутая в пальто мэтра Фредерика, спала Адалинда, а на груди у нее свернулся клубком трехцветный котенок. Владелец пальто, обхватив себя за плечи, сидел с другой стороны от изобретателя и любовался пылающими развалинами дома, в подвале которого Дориан провел несколько долгих недель.
У ворот суетились какие-то люди, у них наверняка было немало вопросов, но задавать их после того, как мэтр Фредерик продемонстрировал золотую печать Совета архимагов, никто не решился.
— Кажется, кошка была больше, когда появилась, — сказал Дориан, решив, что молчание затянулось.
— Вы ее утром не видели, — хмыкнул, не глядя на него, сосед по скамейке. — Ничего, скоро опять вырастет, как только силы восстановит. Вроде бы для импов это нормально, но я не очень в этом разбираюсь.
— Я тоже, — вздохнул Лленас. — А что это за люди?
— А, контрразведка, — отмахнулся Фредерик.
— Мне показалось, я видел среди них своего повара.
— Вам не показалось.
— Да?
— Да.
Дориан пожал плечами: наверное, это тоже нормально. Для контрразведчиков. В контрразведчиках он разбирался еще меньше, чем в импах.
— А где Эби и Джек? — спросил, удивляясь, что только теперь заметил их отсутствие.
— Ушли. Я их отпустил. Не стоит их впутывать в наши проблемы.
— У нас проблемы? Серьезные?
— Зависит от того, насколько убедительны мы будем.
Изобретатель выдержал долгий испытующий взгляд и пообещал себе быть максимально убедительным. Хотя, если бы ему оставили выбор, он тоже ушел бы с Эби и Джеком.
— Ваша машина не работала, — сказал ему светловолосый маг.
— Не работала, — согласился Дориан. — Подобное устройство вообще невозможно построить при нынешнем уровне технологий. Быть может, лет через двести. Или даже триста.
— И я так думаю, — кивнул мэтр Фредерик. — Но вы, полагаю, сумеете подтвердить свое мнение расчетами?
— Конечно.
— А что с другим вашим изобретением? С Джеком?
— Понятия не имею, где он, — искренне сказал Дориан.
— А Кит?
— Он погиб. Если нужно, готов в этом поклясться.
— А ваша бывшая служанка Эбигейл Гроу?
— Она… тоже умерла.
— Тоже? — удивился не ожидавший такого ответа Фредерик.
— Видел ее смерть собственными глазами, — еще больше озадачил его Лленас.
— Шеф, шеф! — послышалось со стороны контрразведчиков. — Дозорные остановили экипаж в паре кварталов, направлялся сюда. Там двое подозрительных типчиков — похоже, из одаренных…
— Не хотите узнать, кто там? — поинтересовался Дориан у соседа.
— Не хочу. У них есть маг, разберется. А у нас есть Элла. Так что обо всех подозрительных типчиках узнаем от нее.
Дориан подумал, что так действительно будет проще, и ни о чем больше не спрашивал, даже о том, зачем они тут сидят и кого ждут.
Все равно ведь дождутся, тогда и узнает.
— Хрен я теперь дождусь твоего рапорта, — бурчал Сидда на Скопу, пока шли к задержанному экипажу. — Совет архимагов — это тебе не вшивая внутренняя разведка! Хоть на словах расскажи, куда влез, а?
— Влез, угу. Куда ты меня воткнул, туда и влез. Повезло еще, что вылез. В первый раз за сколько лет в отпуск собирался, а ты что?
— А что я? — насупился Бейнлаф. — Я вот тоже за сколько лет в поле побывал, взрывы послушал, на земельке повалялся.
— Слушать надо, когда тебя по-хорошему предупреждают. Сказал же, чтобы не совался? Кто тебе виноват?
— Крепко теперь в оборот возьмут? — задумался Сидда.
— Не знаю.
— Правильно. Если спросят, так и будем говорить. Ничего, мол, не знаем, не видели и не слышали, да? Только глянем сейчас, что за субчиков нелегкая принесла, и все.
Нелегкая принесла двоих одаренных, правда, как Бейнлафу его маг сказал, слабеньких, а шеф додумал, что еще и на голову. Лепетали что-то невнятное, всеми родственниками клялись, что просто мимо проезжали. На шкатулку с женскими украшениями и чемодан, полный оружия, вылупились так, словно впервые увидели, и на два голоса запели, что это не их.
В это, впрочем, Сидда поверил. И Скопа подтвердил: знакомый, сказал, чемодан, и кто владелица шкатулки, догадывается.
— А это тоже не ваше? — сурово поинтересовался у задержанных Бейнлаф, указав на маленький чемоданчик, набитый деньгами, который его люди нашли в потайном ящичке под сиденьями.
— И это не их, — отчего-то погрустнел Скопа. — Что ж ей так не везет с ними? Как проклятые эти десять тысяч.
Тут уже Сидда смекнул, о ком речь, но с расспросами решил повременить пока. Вот уляжется все, успокоится, возьмут они бутылочку хорошего бренди, посидят в тишине, а когда наскучит молчать — поговорят.
Когда прогремел взрыв, они были уже далеко.
Ушли бы еще дальше, если бы не это чучело!
— Эби! — Он в который раз дернул ее за руку, заставляя остановиться. — У меня голова болит!
— Догадываюсь. — Она вспомнила, как от души приложила тяжелой железякой человека, тогда не имевшего лица. — Только радоваться чему?
— Боль — это же чувство. Я чувствую — значит, я настоящий.
— Настоящий, да.
Однажды она к этому привыкнет. К его новой внешности. К новому голосу.
Просто нужно время.
— А еще мне холодно. Я помню, это так называется. Холод. Мурашки по коже. Или мушки?
— Мурашки. Пошли быстрее, заодно и согреемся.
— Пошли. А куда? Я теперь не знаю. Карты есть в голове, а компаса — нет. Но можно будет потом купить, да?
— Купим, — вздохнула она. — Как только деньгами разживемся, сразу купим. Голова сильно болит?
— Терпеть можно. И кровь почти не идет уже.
— Все равно тебе к доктору надо. Только… Стой.
Пересилив тревожное чувство, смесь страха и стыда, мешавшее ей смотреть на идущего рядом мужчину, Эби заставила себя осмотреть его с ног до головы. Вытащила скреплявшую узел галстука булавку, сняла запонки, взвесила на ладони и решила:
— В Освин надо. Знаю там пару скупщиков, которые за это нормальную цену дадут. А после доктора того найдем, что меня лечил, помнишь? Пусть твою голову зашьет.
Завернула драгоценности в платок и убрала в карман.
— Эби, может, не нужно? Освин — плохое место. А я теперь не такой сильный, чтобы тебя защитить.
— Сама защищусь. — Она достала из другого кармана револьвер и повертела им у него перед носом. — И тебя, если придется, защищу. Идем? Сверься со своими картами, куда нам, если там — восток. Видишь, небо уже светлеет. Как раз к утру притопаем.
— Ты… — Он посмотрел на нее, на оружие в ее руке и неуверенно передернул плечами. — Я не думал раньше, что ты… такая…
Ничего обидного Эби в его словах не услышала и какая «такая», уточнять не стала.
— Я разная, — сказала просто. — Была разная. Но теперь буду только такой, какой сама захочу.
— А мне ты такой понравишься?
— Не знаю. Поживем — увидим.
«Эдди и Фредди — друзья навек».
Адалинда осторожно, словно ее прикосновение могло стереть вырезанную на дереве надпись, коснулась неровных букв.
— Надо же, — прошептала удивленно. — Я думала, его давно срубили.
— Никогда! — отчеканил Фредерик. — Это дерево под моей личной охраной.
— Конечно. — Она фыркнула. — Ты не был тут с тех пор, как исчез, ни с кем не попрощавшись.
Сама она приезжала часто. Встречалась с бывшими учителями, гуляла по парку, обрывала фонарики физалиса, росшего у сторожки.
В этот раз приехала три дня назад.
Понадобилось почти две недели, чтобы отойти от событий той ночи, когда они с Роксэн едва не погибли. За это время Фредерик практически уладил все дела с Советом, сняв и с себя, и с Адалинды ложные обвинения, и она отделалась, что говорится, малой кровью: всего два дня допросов, пара сотен подписанных протоколов, расписок о неразглашении и расплывчатых обязательств. И все: она села в поезд и приехала сюда, к Лео.
А сегодня вдруг появился Фредди, повел ее в заброшенную часть парка, и они нашли свое дерево.
— Как там в столице? — начала она издалека.
— Дожди.
— А что Совет?
— Работает в полном составе. Сонти внезапно исцелился, на радость всем доброжелателям и теперь закручивает разболтавшиеся гайки.
— Вы с ним…
— В хороших отношениях. Настолько, насколько возможно, учитывая его и мое положение.
Какое положение занимал Фредерик при Совете архимагов, Адалинда так и не узнала, но в данный момент ее это мало занимало.
— Как там Элла? — подбиралась она постепенно к главному вопросу.
— Поет как соловей. Сдает всех и вся, но организатором по-прежнему пытается выставить Кита. Возможно, ей это даже удастся, но пожизненное заключение без права обжалования приговора она себе уже гарантировала.
— Пожизненное — не смертная казнь.
— Да. Но можно поспорить, что лучше. Когда планируешь вернуться на службу?
— Я? — Резкая смена темы поставила Адалинду в тупик. — Я не планирую. Мы ведь обсуждали это. Рапорт я написала, мне обещали решение в течение двух недель.
— Значит, все? — с сожалением вздохнул эмпат. — А я собирался предложить тебе дельце. Показалось, тебя может заинтересовать. Нужно присмотреть за одним ученым. Он перспективный, я бы сказал. Не слишком старый. Недавно получил большое наследство от погибшего приятеля, и ходят слухи, что одна крупная компания заинтересовалась его изобретениями. Холодильные машины, кажется.
— Фредди, я…
— Разбирательство еще продолжается, Эдди. И закроют дело еще не скоро. А Лленаса, я думаю, не оставят в покое никогда. Даже намека на некие его таланты достаточно, чтобы на всякий случай упрятать его под замок до конца жизни. Я взял на себя смелость обещать, что организую ему охрану и официально приставлю лучшего агента ВРО. Лучше тебя у меня никого на примете нет. А твой рапорт, к слову, лежит у меня в сейфе рядом с приказом о твоем назначении ответственной по делу Лленаса. И какому из этих документов дать ход — зависит от твоего ответа.
— Ты в самом деле считаешь это хорошей идеей?
— Твою отставку? Естественно, нет!
— Приставить меня к Дориану. Вряд ли он будет в восторге. Он, наверное, и видеть меня не хочет.
— Наверное, — усмехнулся эмпат. — Полагаю, именно об этом он тебе и написал. С подробными объяснениями, почему он не хочет тебя видеть, как долго не хочет видеть, почему не хочет видеть именно тебя и так далее. Всего одиннадцать писем.
Перевязанную лентой пачку запечатанных конвертов он достал из-под пальто и сунул ей в руки.
— Почитай, а я пока найду Лео. Прогуляемся с ним к пруду, покормим уток.
Пруд обмелел, и его засыпали лет десять назад, но Адалинда промолчала об этом. В конце концов, двое мужчин и без уток найдут чем заняться.
Она присела на скамейку под памятным деревом, с которого листва облетела уже полностью, и вытащила из пачки первый конверт.
— Она согласилась? — Мэтр Сонти подался вперед так сильно, что казалось: еще чуть-чуть — и вывалится из зеркала в комнате Фредерика.
— Сказала, что подумает.
— Меня не интересует, что она сказала! — рявкнул архимаг, выходя из образа благостного старца. — Я хочу знать, что она сделает.
Эмпат в напускной задумчивости погрыз палец, в который умудрился загнать занозу, пока выцарапывал на толстом стволе памятную для Эдди надпись (первая, сделанная много лет назад, подевалась куда-то вместе с деревом, и лучше бы, чтобы то и впрямь срубили, а то неудобно выйдет, если оно позже найдется).
— Согласится, — выждав время, ответил архимагу. — Уверен, что согласится.
— Смотри мне, — буркнул тот. — Лленас теперь — твоя головная боль. Совет хочет видеть подробный сводный отчет по всем его делишкам и анализ возможных перспектив.
— Сделаю, — беззаботно улыбнулся Фредерик.
— На перспективы, как я понимаю, можно не рассчитывать? — недовольно поджал губы мэтр Сонти.
— Разве что верить в совсем уж фантастические теории, как одна наша знакомая. Как она, кстати?
— Приветы тебе шлет, — буркнул архимаг.
— Скажите, мэтр, если бы машина Лленаса работала и Элла не утаила бы результаты, а представила бы их Совету, какова была бы реакция? — осторожно полюбопытствовал эмпат.
— Умный, да? — ухмыльнулся Сонти. И сам себе ответил: — Умный. Представила бы, конечно, представила. Она сейчас на это и напирает. Мол, ничего себе, все на благо республики. Ты ж ведь знаешь, как дела обстоят, что во внутренней политике, что во внешней? Способ, не используя магию и не нарушая естественные границы, повлиять на некоторых несознательных граждан, что линкаррских, что гилешских, к примеру, нам не помешал бы.
— Не побрезговали бы? Таким способом?
— Побрезговали бы. Больше скажу, были бы возмущены до глубины кристальных наших душ, предложи нам Мэйлан такое. Я тебе сейчас много чего могу сказать… А вот что говорил бы, получи Элла реальный результат, не знаю. Может, ничего. Может, — в поблекших глазах старика вспыхнули опасные огоньки, — не с кем было бы разговаривать.
Эмпат понятливо кивнул, решив, что продолжать этот разговор не стоит.
— В общем, заканчивай там — и в столицу, — приказал архимаг. — Соскучились тут по тебе очень. А пока ехать будешь, придумай, чего поправдивее про взрыв соврать. Элла клянется, что о бомбах — ни сном ни духом. И откуда только взялись?
— Кит? Или Горик? Они же там как пауки в банке сидели.
Мэтр Сонти обдумал его версию и удовлетворенно хмыкнул:
— Годится. Только… — нахмурился, но после махнул рукой: — Сам эту кашу заварил, сам и расхлебывай. На меня не ссылайся, понял? Старый я и больной. О преемнике вот задумываться начал… Не скалься, а то я эти думы забуду. И гляди у меня, не оплошай на Совете. А после отдохнуть тебе надо. Пару годиков. Где-нибудь в теплых странах. С Гилешем-то вопрос как-то решать надо…
Значит, Гилеш. То ли ссылка, то ли повышение. То ли очередная проверка, которую ему предстоит выдержать. Одно ясно: скучно не будет.
