Часть четвертая
Разрисованные джунгли
∑

К тому времени, как за ним пришли, Кроу уже понял: что-то случилось.

Хартнелл дал ему время на раздумья – до восьми утра. Пейнтеру предстояло решить, помочь ли Саймону захватить Кэт и Сафию. Прошел час, другой, директор «Сигмы» взволнованно расхаживал по камере. В конце концов еще через два часа ввалились двое охранников, приказали надеть теплую куртку и зимние сапоги и вывели из камеры, не забыв сковать руки.

С чего такая задержка? Может быть, что-то случилось с Кэт и Сафией? Или его сотрудничество и помощь больше не требовались Хартнеллу? Если так, то куда его ведут?

Теплая одежда и отсутствие кандалов на ногах предполагали, что придется куда-то идти, возможно, на улицу. Даже охранники надели теплые куртки. Наводящие вопросы ни к чему не привели.

Спустились на три уровня, не выходя со станции.

Непонятно.

Один из охранников отпер мощную стальную дверь магнитной карточкой и прошел вперед. Второй подтолкнул Пейнтера автоматом.

Стало ясно, зачем понадобилась теплая одежда. Коридор перед ними был высечен в скале. Снег и ветер сюда не добирались, но воздух все же был ледяным. Дыхание вырывалось белым паром. Тоннель тянулся на несколько сотен шагов, по бокам не было ни единой двери или боковой пещеры. Путь освещали электрические лампочки в проволочных футлярах.

Пейнтер дотронулся пальцем до стены.

Внезапно он понял, куда они направляются. В дальнем конце показались очередные стальные двери. Они миновали их в том же порядке, что и входили в тоннель. Вокруг снова были сталь, стекло и бетон – еще один модуль станции.

Передняя стена округлого помещения состояла из взрывоупорных окон, сквозь которые открывался вид на многоуровневый котлован; они с Кэт успели заметить его, подлетая к станции в самый первый раз. Здание не могло охватить полностью впадину в четверть мили шириной, но тянулось на половину длины ее окружности, разделенное на рабочие подстанции. Люди в белых халатах и комбинезонах разных цветов суетились вокруг или сидели, уткнувшись в экраны компьютеров. Голоса звучали приглушенно, словно в церкви.

Священное место, где боготворили науку.

Подойдя к окну с толстым стеклом, Пейнтер увидел, как мчатся по небу темные штормовые облака. Далеко внизу огромные фонари заливали светом плоское дно старого карьера, где уходило в землю тяжелое квадратное основание новой реинкарнации башни Ворденклифф. Вздымались стальные балки, образуя огромную пирамиду, на вершине которой виднелись медные концентрические кольца и громадные электромагниты, поддерживающие проводящую сферу.

Сверху вершина башни выглядела круглой, шарообразной, но с точки обзора Пейнтера хорошо было видно, что там наверху всего лишь вершина огромного яйца.

Он вспомнил, как выглядит логотип компании «Клифф энерджи» – яйцо Колумба.

Интересно, так требовалось по техническим планам или это сделали из чванства?

– Вот вы где! – Одетый в теплую серебристую куртку, к Пейнтеру подошел Саймон Хартнелл. – Прошу прощения, что заставил ждать.

– О, я целиком в вашем распоряжении. – Пейнтер кивнул на зал. – Что здесь происходит? Вряд ли так бегают в обычный рабочий день.

– Все так, все так…

Хартнелл снова пошел куда-то, и Кроу последовал за ним. Не то чтобы у него был выбор – охранники шли рядом. По дороге Хартнелл прихватил еще одного человека в куртке – низенького индуса с очень серьезным лицом.

– Доктор Сунил Капур, – представил индуса Хартнелл.

Это имя Пейнтеру было знакомо. Физик, получил Нобелевскую премию за работы с плазмой, в частности за новейший способ ее создания с помощью испарения металлов. Для осуществления своей мечты Хартнелл явно привлек не только труды Теслы.

– Мы идем наружу, чтобы провести заключительную проверку систем удаленных станций контроля. – И Хартнелл зашагал дальше. – Исторический момент.

Капур выглядел отнюдь не радостно. Он поминутно оглядывался на стальную пирамиду. Но отказать Хартнеллу было невозможно.

Они прошли чуть дальше вдоль станций контроля, и Пейнтер увидел другое окно, в противоположной стене. Он замедлил шаг и пристально вгляделся в соседний котлован. Эта яма была почти такой же глубокой, как первая, но сверху ее разглядеть было невозможно. Котлован наполняла вода, отливавшая темно-красным в лучах фонарей на узком помосте.

Пейнтер похолодел, прекрасно понимая, что открылось его взгляду. Здесь хранился самый важный компонент для выполнения замыслов Хартнелла. Мерзавец вырастил целое озеро микроба Теслы – Pestis fulmen. Вдоль помоста стояли мужчины в защитных костюмах, делая пометки в блокнотах и направляя свет фонарей на стальные шланги, тянувшиеся от поверхности озера к крыше.

– Свистать всех наверх! – объявил Хартнелл, входя в кабину фуникулера, который двигался вдоль стен от дна котлована до самого верха.

Вместе с остальными Пейнтер забрался внутрь. Кабина дернулась и поехала.

– Мне кажется, вы перенесли эксперимент на более ранний срок, – обратился он к Хартнеллу.

– Совершенно верно. Подумав, я решил, что так будет разумнее.

Пейнтер понимал почему. Саймон не хотел, чтобы кто-то вмешался в испытания, особенно если бы Кэт и Сафии удалось вызвать помощь.

Пейнтер снова обернулся к Хартнеллу:

– Значит, вы планируете засеять ионосферу микробами?

– Конечно. Какой смысл делать что-то наполовину?

Пейнтер посмотрел на доктора Капура.

– И вас ничто не тревожит?

Индус метнул взгляд на Хартнелла, снова взглянул на Пейнтера и слегка покачал головой.

– Мы всё многократно проверили, – убедительно произнес Хартнелл. – Предусмотрели всё, что можно.

Кроу взглянул на небо.

– Когда дело доходит до вмешательства в жизнь целой планеты, невозможно предусмотреть все. Что, если вы запалите атмосферу?

Хартнелл фыркнул:

– Те же самые разговоры вели, когда собирались взрывать первую атомную бомбу, однако работу «Проекта Манхэттен» такие соображения не остановили. – Он бросил на Пейнтера меланхоличный взгляд. – Те же самые обвинения предъявляли и ХААРП.

И это было правдой.

– Если мы будем оглядываться на каждый панический вопль о том, что небо рухнет на землю, мы никогда ничего не достигнем. Человечество так и сидело бы в пещерах, страшась вида огня, если б нами правили трусы.

Вагончик доехал до края котлована, и пассажиры выбрались навстречу порывам леденящего ветра, швырявшего хлопья сухих снежинок. Небольшой отряд направился сквозь лес стальных антенн. По камням и снегу тянулся толстый жгут кабеля.

Хартнелл вел куда-то вперед по гравийной дорожке.

Шли молча, застегнув куртки до самого верха и пряча лица под капюшонами.

Справа выкатывался из ангара грузовой «Боинг». Ветер этому великану не помеха, тем более что за последний час метель немного улеглась.

Пейнтер знал, что везет этот «грузовик». В памяти всплывали глубины черного озера.

Маленький отряд добрался до крайней антенны, где ожидали две машины. Одна походила на автомобиль для игроков в гольф с закрытой кабиной и большими шишковатыми шинами. Пейнтер подумал, что на этой машине Хартнелл с Капуром будут проверять работу антенн.

Так и вышло. Хартнелл кивнул Пейнтеру, указывая на другую машину – снегоход.

– Вам туда. – Потом показал на высокий холм по соседству. – На вершине у нас переговорный пункт. Сигнал проходит даже во время солнечных бурь. Там вы с Антоном и убедите вашу коллегу и доктора аль-Мааз вернуть украденное. Ради их же безопасности. И ради нашей. Дорога, которой они идут, очень опасна.

– А если я откажусь?

Хартнелл разочарованно вздохнул.

– Вы можете нам помочь, а можете помешать.

Пейнтер представил, как здесь избавлялись от помех. Оперативно, скорее всего.

Оглянувшись на вооруженных охранников, он кивнул.

– Я постараюсь. Большего обещать не могу.

– Большего я и не прошу. – Хартнелл вглядывался во тьму. – Так и следует поступать, если встречаешь сложную задачу. Хотя бы попытаться сделать этот мир немного лучше.

Кроу кивнул.

Заливая остатки дизельного топлива в бак для горючего, Кэт дрожала от холода. Она подсчитала, что топлива должно хватить еще миль на восемьдесят по такой тяжелой дороге. И все-таки приходилось признать, что они могут не доехать до базы «Алерт».

Без теплых курток замерзнем.

К тому же Сафии становилось все хуже. Температура медленно, но верно поднималась. Заражение произошло в лаборатории шесть часов назад, значит, болезнь пока на ранней стадии.

Рори и Кэт чувствовали себя нормально, однако кто знает, сколько они продержатся в закрытом помещении с больной?

Кэт взобралась обратно в снегоход и нажала на газ. Они ехали по северо-западному берегу озера Хейзен. Сорока миль в длину и всего восьми в ширину, озеро вело прямо в Алерт. К сожалению, предстояло проехать еще сотню миль по опасной дороге среди гор и ледников.

Хотя ветер и снег немного утихли, Кэт знала, это всего лишь передышка, скоро буря разыграется снова. С запада подступали темные, почти черные облака.

Вглядываясь в том направлении, она различила крошечные вспышки света в горах. Молясь, чтобы это оказались отблески молний, Кэт вдавила в пол педаль газа, передумав экономить топливо.

Она продолжала поглядывать на запад, но огоньки больше не появлялись.

Сафия дернулась на пассажирском сиденье. Ее губы высохли, глаза смотрели устало.

– Жарко…

– У тебя температура, – ответила Кэт. – Постарайся поспать.

Она посмотрела в зеркало заднего вида и наткнулась на обеспокоенный взгляд Рори.

– Ей нужен врач, – прошептал юноша. – Если повернуть обратно…

Кэт знала, что возвращение станет для Сафии равносильно смерти. Персонал «Авроры» не захочет рисковать. Что, если болезнь распространится? К тому же Кэт решила, что не вернет данные, которые удалось выкрасть с таким трудом. Сафия рисковала жизнью – а теперь, возможно, расстанется с ней, – чтобы забрать эту информацию у Хартнелла.

– Нет. Мы не вернемся.

Рори перевел взгляд на ветровое стекло.

– Кэт, смотри! Там, на озере!

Она всмотрелась вперед. Справа на льду озера виднелись три палатки из звериных шкур, припорошенные с наветренной стороны снегом. Перед каждой палаткой светилась темно-синим небольшая прорубь, там же торчали удочки. Рычание мотора выманило рыбаков наружу. В меховых куртках и толстых штанах они издали казались медвежатами.

– Наверное, инуиты, – предположил Рори, наклонившись вперед, насколько позволяли ремни.

Сафия не проявила никакого интереса, даже закрыла ладонью глаза от света.

– Ярко… – пробормотала она.

Кэт встревожилась еще сильнее. Один из признаков воспаления головного мозга – фотофобия, боязнь света.

Голова Сафии запрокинулась, глаза закатились.

– Так ярко…

Сафия изо всех сил пытается отвернуться от солнца, жгущего глаза с неприятно синего неба. Она задыхается от жары, каждый вздох дается с трудом. Босые ступни утопают в раскаленном песке на пути к прохладной реке.

Откуда этот голос?

Мир переливается, блестит, качаются пальмы. Сквозь трещины в мираже проглядывает странная белая земля, замерзшая и темная. В ушах звучит отдаленный гром.

Все исчезает, вокруг снова только песок и смерть. Всюду облепленные мухами раздутые трупы животных. Падальщики рвут мертвую плоть. Она идет, спотыкаясь, вперед, стремясь к вершине дюны, чтобы взглянуть на реку.

Жажда иссушила ее горло. Спасение обернулось ложью.

Вода в реке алая, словно кровь.

Она смотрит в небеса, умоляя о чем-то.

За рекой, на той стороне, полыхают молнии, грядет наказание. Черное небо опускается, накрывает весь мир, чтобы раздавить его.

Она отступает на шаг, еще на один.

– Тьма идет…

Прохладная вода течет в горло, проливаясь на шею.

Она тонет на солнце.

Мир снова подергивается, как занавес. Солнце тает во тьме, песок становится снегом, а тень – лицом.

Знакомым лицом.

– Кэт?..

– Всё в порядке, милая. Я здесь. Ничего, просто судороги.

Сафия пытается сдержаться, потом начинает всхлипывать.

– Что не так?

– Страшно… случится что-то страшное.

Пейнтер оглянулся, наслаждаясь видом. С одной стороны простиралась арктическая тундра, с другой – громада станции «Аврора». С высоты была хорошо видна сложная система антенн и стальная башня, вздымавшаяся из старого котлована.

Транспортный самолет, который Пейнтер заметил раньше, стоял неподалеку от взлетной полосы. К открытому грузовому люку «Боинга» направлялась целая кавалькада автопогрузчиков с контейнерами.

Больше никакого движения уловить не удалось, словно все вокруг замерло в ожидании.

– Кончай пялиться! – рявкнул страж позади, подталкивая Пейнтера автоматом. Охране явно не терпелось спрятаться от холода.

Пейнтер шагнул через порог переговорного пункта и сразу заметил с одной стороны койку со смятым одеялом. Комната была заполнена всевозможными переговорными устройствами, рациями, был даже передатчик для связи с подводными лодками, работающий в диапазоне сверхдлинных волн.

В центре этого гнезда спиной к двери сидел молодой человек плотного телосложения в наушниках. Не поворачиваясь, он поднял руку, приветствуя вошедших.

– Привет, Рэй! Как дела? – спросил первый охранник.

Второй снова ткнул Пейнтера дулом автомата.

Отступив на шаг, Кроу стремительно развернулся, отодвинув ствол автомата в сторону, подцепил охранника за шею скованными руками, присел и перебросил конвоира через плечо.

Первый обернулся и стал стрелять.

Пейнтер уже сидел на полу, прикрываясь полузадушенным охранником. Почувствовав, как первые пули ударили в живой щит, он сдвинул скованные руки вниз, словно обнимая пленника сзади, нащупал у него в руках автомат и нажал на спусковой крючок.

Несколько пуль угодили первому охраннику в колени и в грудь, он завалился набок. Пейнтер прицелился и сделал еще один выстрел. Больше не потребовалось. По-прежнему обнимая умирающего пленника, Кроу направил ствол автомата на радиста, застывшего, будто олень на шоссе в свете фар несущегося автомобиля.

– Как тебя… Рэй, слушай, найди у своего дружка ключ и отомкни наручники.

Рэй замер, переводя взгляд с Пейнтера на рацию.

– Знаешь, я ведь могу пристрелить тебя и сам взять ключ. Или ты мне поможешь и просто посидишь в наручниках – тогда доживешь до рассвета. А в этих широтах рассвет не скоро, сам знаешь.

Рэй повел себя разумно.

Пейнтер приковал радиста к койке, не забыв связать ему ноги шнуром от наушников. Заткнул рот кляпом из носка, заклеил сверху на всякий случай скотчем и растер собственные запястья.

– Вот что, я возьму снегоход и поищу моих друзей. А ты сиди тут тихо, ладно?

Радист изо всех сил закивал.

Кроу захватил один из автоматов и два запасных магазина, которые нашлись у мертвых конвоиров. Вооружившись, вышел навстречу ледяному ветру, забрался в снегоход и поехал в противоположную от станции «Аврора» сторону. Перед ним расстилалась бескрайняя тундра.

Саймон стоял у пульта управления системой антенн. Сердце глухо стучало от волнения, когда он окидывал взглядом громадную стальную башню, свидетельство гениальных решений Теслы.

Сотрудники продолжали готовиться к экспериментальному пуску, проверяя и перепроверяя работу каждой системы. Каждое отделение подтвердило готовность – на панели в ряд зажглись зеленые огоньки.

На экране монитора было видно, как «Боинг» пробежал по взлетной полосе и поднялся в воздух, унося важный груз в небеса.

Провожая самолет взглядом, Саймон улыбнулся.

За спиной раздались торопливые шаги – подбежал человек из команды Антона.

– Сэр!

Хартнелл надеялся услышать хорошие новости, но, судя по бледному лицу вестника, его ожидало что-то другое.

– Что у вас?

– Сообщение. Пленник, которого отвели в переговорный пункт, убил охранников и сбежал. Радист передает, что беглец уехал на снегоходе, направившись по следам своих друзей.

Щеки Саймона побагровели, кулаки сжались. Конечно же, Пейнтер Кроу – не просто инспектор из УППОНИР!.. Хартнелл усилием воли разжал кулак и глубоко вздохнул.

Ничего, в сущности, не изменилось. Двое сбежали раньше; ситуация и так не идеальна, но поправима. Новый эпизод лишь ненамного ухудшил положение.

Он снова глубоко вздохнул, успокаивая нервы.

– Сообщите Антону. Пусть будет осторожнее.

– Слушаюсь, сэр!

Подумав о бессмысленных действиях Пейнтера Кроу, Саймон покачал головой.

Пейнтер скрючился в просторном грузовом отсеке самолета.

Подошвами ботинок он ощущал вибрацию четырех моторов, преодолевающих сопротивление штормового ветра. Самолет трясло и раскачивало. Контейнеры скрипели и переползали с места на место, грозя раздавить непредусмотренного пассажира.

«Боинг С-17 Глоубмастер», во вместительном чреве которого расположился Пейнтер, обычно использовался военными для переброски на большие расстояния войск, боеприпасов, снаряжения, даже танков. Этот самолет мог сбрасывать грузы прямо во время полета, открывая задний грузовой люк. «Боингов»-исполинов недавно сняли с производства, но Хартнелл, вероятно, успел приобрести себе одну из последних машин и приспособил ее для собственных нужд.

Выбравшись из переговорного пункта, Пейнтер понесся на снегоходе навстречу снежной буре. Он ехал сквозь метель, пока не достиг относительно ровной, открытой местности, там прижал педаль газа монтировкой, обнаруженной под сиденьем, и отправил снегоход путешествовать самостоятельно, пуская противника по ложному следу.

Кроу не надеялся долго дурачить преследователей, ему просто нужно было выиграть время и вернуться на станцию до отлета «Глоубмастера».

Метель помогла остаться незамеченным, когда, скрываясь за сугробами и контейнерами, он пробрался под брюхо «Боинга». При погрузке такого монстра всегда останется место, чтобы спрятаться.

Было нетрудно скользнуть под наклонный скат, дождаться, пока уберется автопогрузчик, и в конце концов влезть в самолет. К алюминиевым контейнерам, едва ли не выше Пейнтера, сверху крепились мешки, напоминавшие парашюты. Гидравлическая система вытолкнет груз в полете автоматически.

Не теряя ни минуты, Пейнтер втиснулся между контейнерами. Красные наклейки на их боках предупреждали об опасности заражения; вряд ли отсек будут долго и тщательно осматривать.

Он знал, что в контейнерах.

Мешки, похожие на парашюты, – очевидно, метеозонды. Выброшенные из самолета, они автоматически надуются и вознесут смертельный груз до нижних слоев ионосферы. Высоко над землей алюминиевые ящики раскроются, точно гороховые стручки, и…

Представив себе эту картину, Пейнтер уставился на грозный красный ярлык с черепом и костями как раз на уровне глаз.