Книга: Свобода и неволя
Назад: ГЛАВА 21
Дальше: ГЛАВА 23

ГЛАВА 22

— Я начинаю его любить, — пробормотала магиня, пробираясь в быстро густеющих сумерках вслед за Дайгом по узким тропкам, ведущим куда-то вверх.
Центральный дом-крепость остался где-то внизу еще четверть часа назад, как и разномастные жилища, без всякого порядка разбросанные по смешанному лесу. Одни из них походили на избушки травниц, другие — на теремки голубятников, некоторые были довольно внушительны, но встретилось и несколько совсем маленьких, словно игрушечных домиков. Инквар даже не пытался понять, почему жители этой обители словно соперничают в оригинальности, но ему нравилось ощущение простора и безлюдья.
— Кого? — осторожно осведомился Гарвель, когда искусник уже решил, что друзья собираются отмолчаться.
— Тебя, — без тени застенчивости пояснила Лил и с сожалением вздохнула: — Жаль только, про горячий источник ты не угадал.
— Вот тут ты не права, — буркнул Дайг. — Источники обещал я, и один из них в сером доме. Впрочем, мы уже пришли.
Инквар заметил это еще до пояснения друга и на несколько мгновений замер в задумчивости, пытаясь понять, нравится ли ему этот серый дом. Хотя название подходило ему только в отношении цвета: фасад довольно необычного жилища полностью зарос серебристым мхом, между которым едва угадывалось потемневшее дерево закрывавших окна ставен. А вот вместо крыши куда-то вверх уходил покатый бок нависающей над строением скалы, словно огромный великан случайно положил на дом шляпку гигантского гриба и тот постепенно окаменел.
— Это дом? — недоверчиво пробормотала Лил, но Дайг уже толкнул открывающуюся внутрь дверь, шагнул в дохнувшую теплом темноту, секунду повозился, и внутри прихожей вспыхнул свет.
— Идем, — подтолкнул Инквар ученицу, сунул ей в руки корзинку с Найдом и шагнул следом. — Думаю, Дайг позволит нам самим выбрать себе комнаты.
— Выбирайте, — усмехнулся тот, сворачивая направо. — Я пока займусь ужином. Проход к горячему источнику начинается в чуланчике под лестницей.
— А тут есть и второй этаж? — Инквар озадаченно оглядел помещение, однако ничего, кроме пары дверей и ничем не закрытой арки, не обнаружил. — Любопытно, и где он помещается?
— Под чердаком, — спокойно отозвался Дайг, и его голосе прозвучала лукавинка. — А с чердака есть выход на вершину холма, и там у нас самая ранняя земляника.
— Два выхода в доме — это хорошо, — вполголоса отметил Инквар и направился к ближайшей двери, провожаемый довольным смешком лучника.
— А четыре еще лучше.
— И куда ведут еще два? — заинтересованно остановился искусник.
— Один — через пещеру с горячим источником. Он делится на два пути, первый ведет к крепости, второй тянется довольно далеко, к дальней расщелине. Но пройти тем путем могут лишь несколько посвященных в тайну воинов. Второй — из высокого окна левой спальни второго этажа на заросшую кустами более пологую часть скалы, под которой мы построили дом. Этим выходом мы пользуемся, если выдается снежная зима. Нижнюю дверь в такую погоду заносит вровень с окнами второго этажа, и копать бесполезно, снег осыпается и может завалить людей.
— А сейчас никто не влезет через этот ход? — нахмурилась Лил.
— Не волнуйся, везде стоят крепкие ставни с надежными запорами, — выглянув из кухни, успокоил девушку Дайг.
— А мы и не боимся, — пожал плечами искусник. — Я сам буду спать в той спальне, и пусть пугаются те, кому вздумается проведать меня среди ночи.
— Тогда я выбираю комнату рядом, — не задумываясь, выпалила Лил и тотчас обнаружила хитрую ухмылку, расцветшую на лице приостановившегося лучника. — Ну говори, с чего это ты так веселишься?
— К той спальне слева примыкает небольшая умывальня, — давясь от неслышного хохота, выговорил Дайг. — А справа — лестница. Зато по другую сторону от лестницы находятся еще две спальни, и одна из них — самая просторная в доме.
— Ты прав, — с досадой буркнул Инквар, — это моя вина. Начал выбирать комнаты не глядя и подал ученице дурной пример. Покажите Лил дорогу к источнику, а я пока пройду по дому и осмотрю все сам.
— Инквар, извини, — мгновенно посерьезнел Дайг. — Я не хотел тебя задеть.
— Я же сказал — ты прав. Искусники на правду не обижаются, они за нее благодарны всей душой. Мы же не обидчивые баронеты, чтобы не понимать, как подла лесть и ценна прямота. И особенно дорога правда, высказанная прямо в глаза, ведь лишь того можно назвать истинным другом, кто не думает о выгоде для себя или своего дела, не осторожничает и не таит подолгу пустых обид.
— Ого! — уважительно присвистнул Гарвель. — Нелегко следовать этому правилу. Но мне оно по душе.
— Тогда иди присмотри за мясом, — усмехнулся Инквар, направляясь к арке, за которой пряталась лестница. — А Дайг пока отведет Алильену купаться. Лил, давай сюда Найда, к тому времени, как ты вернешься, он уже будет охранять твою спальню.
Спорить никто и не подумал. Усталость, копившаяся все эти дни, вдруг словно прорвалась наружу, и все просто мечтали наконец очутиться в чистых удобных постелях.
Пока Инквар изучал комнаты, не поленившись обойти и первый этаж, оказавшийся самым просторным, и слазить на чердак, где нашлась маленькая комнатушка без окон, его все сильнее тревожило воспоминание о парне-самоучке и последних словах Динера. Искусник все отчетливее осознавал, что едва не пропустил важный намек, поверив вежливому безразличию в голосе командира.
Вернувшись в просторную кухню, где для обитателей дома стоял обеденный стол, Инквар устроился на одном из удобных, хотя и простых стульев и несколько минут молча наблюдал за другом, ловко орудовавшим лопаточками и ножом. Потом потребовал:
— Ну, рассказывай, когда и откуда он появится? Полагаю, не через горячий источник?
Надеясь на предусмотрительность Дайга, искусник пока не стал намекать ему на опасность, которая ожидала на том пути командира, ничего не подозревающего об умениях Алильены.
— Там пройти ему проще и незаметнее всего, — честно признался тот. — Но Динер сразу не пойдет, подождет моего сигнала. Его дом недалеко, мы проходили мимо, такой приземистый, с башенкой. Оттуда добираться всего минут пять. Как только Лил вернется, я подам сигнал, а вы пока можете умыться в малой умывальне. Там вода тоже теплая, у нас во всем убежище такая. Холодную берем в колодцах.
— Если никто не против, я иду первым, — глянул на друзей Гарвель, получил молчаливое согласие и тотчас направился прочь. У самой двери оглянулся, спросил, какую комнату может занять, и потом исчез окончательно.
— Мне кажется, он ушел нарочно, давая тебе возможность сказать что-то важное? — дождавшись, пока шаги ювелира стихнут, осторожно осведомился Инквар.
— Я попросил, — признался Дайг, пытливо глядя на друга. — Скажи мне, как много ты хочешь рассказать про себя Динеру, чтобы я случайно не проговорился? И еще… По-моему, тебе не понравился Канз, и хочу сказать сразу, он наше больное место. Искусников в гильдии очень мало, на все убежища и крепости не хватает, потому с ним все и носятся. Один из наших старых мастеров звал его в ученики, однако Канз заявил, что и сам все умеет.
— А мастер предупредил вас об опасности? — заинтересовался Инквар. — Ведь итог работы вашего Канза предугадать нельзя. В магии важны мысли и чувства, с которыми искусник заряжает оружие и камни, и малейшая небрежность может привести к беде.
— Все это он объяснил, но деваться нам некуда. Зелья мы привозим от травниц, самые сильные амулеты заряжают мастера в крепости, а вот простые амулеты и оружие отдаем ему.
— И он не обижается?
— А кто станет ему говорить? Мы же не враги себе, — еле слышно фыркнул Дайг и покосился на массивные ставни. — И даже разговариваем об этом только в особом помещении.
Он выразительно показал взглядом в ту сторону, где находилась ведущая к источнику дверь, и искусник одобрительно кивнул. Различного рода пещеры, отгороженные от мира толстым слоем камня и глины, действительно самое лучшее место для секретных разговоров, и значит, как только заявится Динер, все они отправятся туда.
Лил возникла в дверях кухни минут через десять, спросила, где ее комната, и стремительно сбежала, на ходу пообещав скоро прийти и наказав Инквару никому не отдавать ее мясо.
— Ну и где оно у нее, это мясо? — саркастически фыркнул абсолютно уверенный в своей безнаказанности Гарвель, когда торопливые шаги девчонки стихли где-то наверху. Да и по каким бы признакам он мог догадаться, что Лил сумеет услышать это замечание через несколько стен и дверей?
Инквар ехидно ухмыльнулся в ответ, знаками пояснил другу всю глубину его заблуждения и не стал прятать улыбки, наблюдая, как стремительно вытягивается лицо ювелира.
— Ну друзей-то можно было… — обиженно проворчал тот, поглядел на хитро скалящегося Дайга и подозрительно прищурился: — Так ты знал?
Дайг с помощью жестов и гримас произнес пылкую немую речь в свою защиту и тем же способом получил еще более жгучее обвинение в вероломстве. Инквар следил за этими переговорами с истинным наслаждением, с огорчением понимая, как много еще о них не знает. Ведь судя по скорости «разговора», таким способом они обмениваются мнениями далеко не впервые, и вовсе не от безопасной и безбедной жизни так хорошо изучили простейший язык жестов.
— Кстати, а где тетерева? — припомнил Инквар, услышав на лестнице легкие шаги ученицы, и полюбовался на друзей, дружно замахавших воображаемыми крыльями. — Все понятно, улетели.
— Увы, — скорчил хитрую гримасу Дайг и, подмигнув, печально добавил: — Пока еще не прилетели. Вот, держи.
Всучил Гарвелю корзинку, вторую взял сам и указал друзьям взглядом на дверь:
— Пора пойти отдохнуть.
Инквар поспешил выйти первым, перехватил у двери ученицу, знаком приказал ей молчать и шагнул в ведущий к источнику проход. Некоторое время они шли молча, а когда миновали третий поворот, Лил вдруг предостерегающе зашипела.
— Это свои, — догадался Дайг. — Сворачивайте направо.
За небольшой неприглядной дверкой, какие ведут обычно в заброшенные чуланы и кладовки, обнаружилась довольно просторная пещерка, и, прежде чем войти, Инквар некоторое время постоял у входа, внимательно ее рассматривая. Щедро устланный шкурами пол, масляный светильник из трех шаров над накрытым вышитой скатертью круглым столом, центр которого занимала большая жаровня с выпуклой крышкой.
А прямо напротив входа гости, удобно устроившиеся у этого стола на простых деревянных стульях с высокими спинками. Двое мужчин и женщина. Все они были Инквару знакомы, кто более, кто менее. В центре сидел Динер, справа от него статный моложавый мужчина в низко, по самые брови, повязанном пиратском платке, а слева женщина в простом белом платье и кружевной косынке.
— Хадина, — безошибочно определила Лил и, обогнув учителя, устремилась к травнице.
А та и сама уже спешила навстречу девчонке, обняла мозолистыми руками, крепко прижала к груди:
— Жива, дочка! Слава всем светлым богам! Я там уже вся измаялась, представляя, на какую участь тебя благословила! Ведь эти звери никого из нас за людей не считают, себя выше всех мнят. Как стало ясно по весточкам, в какую сторону вы направляетесь, так и помчалась наперерез, сказать тебе большое спасибо и попросить прощения.
— Да ну, Хадина… — смущенно бормотала Лил и вдруг почему-то шмыгнула носом. — Они меня не обижали… не очень. Но было очень противно и скучно на них смотреть.
— Мне сказали, — стрельнула взглядом в Инквара травница, и у Алильены вдруг заныло сердце, — учитель твой тоже тут?
— Куда же я денусь, — насмешливо отозвался Инквар, осознавая, как легко эта добрая женщина всего несколькими словами снова разрушила все его планы. — Добрый вечер, Хадина.
— Добрый вечер, — на миг запнулась травница, вопросительно поглядывая на искусника.
— Инквар, — коротко улыбнулся он. — Для друзей — просто Инк. Но при чужих пока Эринк.
— Темная сила, — с легкой досадой буркнул Динер, услышав такое знакомое имя, и укоризненно уставился на Дайга. — Я думал, мы друзья.
— Он мне тоже друг, — твердо выдержал тот взгляд соратника. — И разрешения на открытие своих тайн пока не давал.
— Разве теперь это существенно? — глубокомысленно вопросил Гарвель, начиная расставлять на столе принесенную посуду и закуски. — Важнее другое. Люди Корди тоже уже наверняка сложили все странные совпадения и получили верные ответы. Вот об этом нужно думать, но сначала главный вопрос. Инк тут спрашивал, это шутка у вас здесь такая, про тетеревов?
— Принесли мы, — обрадовалась перемене темы травница. — Вот, крышку поднимайте.
Ужинали неторопливо и молча, исподтишка приглядываясь к сотрапезникам. Искусник не раз замечал, как осторожно отводили заинтересованные взгляды командиры убежища. Мужчину в платке Инквар вспомнил сразу, он был одним из командиров отрядов наемников, пришедших на помощь обозу там, возле села скотоводов, а позже само всплыло и имя — Стайз.
В те дни искуснику было не до знакомств с наемниками, но когда друзья уговорили его вступить в гильдию, именно этот воин заверял принесение присяги. Только голова у него тогда была обмотана пропитанными зельями полотнами, и местами сквозь повязку сочилась кровь.
— Ну, спасибо за ужин, — первой засобиралась Хадина, расценившая молчание мужчин как нежелание разговаривать при ней. — Пойду я спать, утром домой нужно отправляться. Анни, ты меня не проводишь?
— В нашем доме есть свободная спальня, — поймав взгляд Дайга, еле заметным жестом спросил согласия искусник. — Переночуй тут. Мы тоже долго разговаривать не будем, устали. Да и некуда нам торопиться, не на один день ехали. А утречком я вам гостинцев приготовлю. Анни, проводи.
Девчонка сердито поджала губы, однако спорить не стала, зато, выходя из потайной комнаты, хлопнула тяжелой дверью от всей души.
— Нрав у нее не травницы, — сочувственно поглядев на Инквара, опасливо пробормотал Динер и насторожился, заметив расцветшие едкими усмешками лица гостей и друга. — Дайг? Я сказал глупость?
Инквар молча встал, подошел к двери, на ходу ненадолго прибавляя себе тонкость слуха, постоял, дожидаясь, пока стихнет вдали звук голоса травницы, рассказывающей Алильене про устроенный шпионкой пожар. Потом прикрыл дверцу, вернулся к столу, сел на свое место и тихо, но веско предупредил:
— На девчонку за последний год столько тяжких испытаний свалилось, сколько иным и за жизнь не выпадает. И пока нельзя сказать, что все они позади. Наоборот, самые тяжелые пока ходят за ней тенью, и никто из нас не может ее от них избавить. Прятать все время не получится, шпионы Корди не спят. Вы и сами знаете, как ловцы наказали травниц за доброту. Поэтому прошу лишь об одном, постарайтесь нигде и ни с кем о ней не говорить, пока я придумаю устраивающий всех выход. Мне нужно несколько спокойных дней, и за это время я помогу вам, чем смогу.
— А куда ты собираешься отправиться потом? — нахмурился Стайз.
— Потом будет видно, — невесело усмехнулся Инквар. — На мне висят три обязательства чести, и пока я их не выполню, считать себя свободным не смогу.
— А мы можем хоть чем-то помочь? — осторожно всмотрелся в его лицо Динер.
— Вы уже этим занимаетесь, — уверенно ответил командиру Дайг. — Я посылал тебе с вестником просьбу начать поиски Тарена Базерса. Инквару обязательно нужно выяснить, что с ним случилось. Да и для нас с Гарвелем это важно.
— Мы его ищем, — кивнул искуснику Динер. — И не только мы. Те из соглядатаев, которые работают на двух или трех хозяев, донесли, что его поиском занимаются и ночники, и Корди.
— И откуда были последние сообщения о нем? — с надеждой уставился на командира Инквар, благодаря судьбу, что свела его с Дайгом.
Зато сказать спасибо самому лучнику пока не желал, наоборот, собирался в ближайшее свободное время изложить тому свое понимание дружеского доверия.
— Точно известно, что через Азгор он прошел и примкнул к отряду переселенцев, двигавшихся на восток. Как вы знаете, в тех местах много плодородных земель и руин, до звездопадной ночи там жило довольно много народа. Вот где-то возле этих руин они и разделились, большая часть осталась, а остальные, и вместе с ними Тарен, поехали дальше.
— Можешь показать на карте?
— Могу, но здесь ее нет, только в крепости, — с огорчением посмотрел на Инквара командир.
— Сейчас. — Инквар спокойно снял и повесил куртку, затем расстегнул неразлучный жилет. Бережно вытащил из потайного кармана деревенский вышитый платок, расстелил на столе. — Ну, показывай.
— Куда? — озадаченно нахмурился тот, потом, не веря себе, присмотрелся к лютикам, василькам и ромашкам, цветущим в окружении замысловато изогнутых веточек, листиков, бабочек и божьих коровок. — Невероятно! Вот эти васильки, стало быть. — Ингенские озера? А вот эта ромашка — Азгор… ну да, она самая крупная. А это что за меленькие синие цветочки?
— Известные мне источники энергии, — суховато открыл свою тайну Инквар. — Так где были те руины?
— Если тут север и этот лютик — Шализзи, а вот эта веточка — восточная дорога, то должны быть примерно здесь, они добирались почти неделю, — уверенно ткнул пальцем Динер. — Мои люди сейчас осторожно выясняют, не было ли между переселенцами ссоры и точно ли остальные ушли на восток. Как только получу новую весточку, сразу дам знать.
— С кем они отправляют послания?
— У них два беркута и пес, очень умный и осторожный, — пояснил командир с нескрываемой гордостью. — Добегает до ближайшего убежища за полночи, а к утру возвращается.
— На зельях, — уверенно сделал вывод Инквар. — У меня такие есть, могу отдать. В ближайшие дни буду варить и усиливать новые, нужно Хадине трав заказать. Гарвель, поможешь наделать им амулетов?
— Пусть собирают серебро и камни, — серьезно глянул ювелир. — Отцовские я положил на хранение.
— Только… Динер, нужно держать все это в тайне от вашего Канза. Не хочется неприятностей. Я не знаю, что он за человек, но его поведение мне не понравилось.
— Мы ему и без твоего предупреждения ничего бы не сказали, — невесело вздохнул командир и решительно поднялся со стула. — А теперь вам пора отдыхать. Встретимся завтра. Идем, Стайз.
— Я хотел задать один вопрос, — глядя на Дайга, неуверенно выдавил воин, не произнесший за вечер и двух слов. — Куда делся человек, которого Кержан звал дедом?
Гарвель поспешил спрятать лукавую усмешку, Дайг очень своевременно закашлялся, один Инквар смотрел совершенно невозмутимо:
— А зачем он тебе, не тайна?
— Какая уж тут тайна, — мрачно отмахнулся Динер. — Все убежище знает. Жена от него ушла после той вылазки.
— Не может быть, — всерьез огорчился Дайг. — А из-за чего? И при чем тут дед?
— Когда они ловили разбежавшихся по степи ночников, один из них швырнул в Стайза флакон с какой-то гадостью. Он успел пригнуться, в лицо не попало, только в голову и плечи. Травницы уже все зелья перепробовали, ничего не помогает, все в свищах. После мазей затянутся ненадолго, потом снова открываются. А Каира не может на это смотреть.
— Нигде ни капли того яда не осталось? Может, на одежде или ремнях? — вставая из-за стола, осведомился Инквар и направился к Стайзу. — Мне нужно посмотреть. Жаль, ты мне тогда ничего не сказал, такие вещи лучше сразу лечить.
— А ты при чем… — Договорить воин не успел, уверенные руки нажали ему на плечи, и он безвольно склонил голову на стол.
Назад: ГЛАВА 21
Дальше: ГЛАВА 23