На людной улице мне нелегко следить за Джеммой. Капюшон дорожной накидки до половины скрывает ее лицо, а фигура теряется среди лошадей и повозок.

– Вон та девушка, – тихонько говорю я Маджиано и киваю в направлении Джеммы, – она из Общества Кинжала. Я это знаю.

– Ты уверена? – Маджиано смотрит на меня скептически.

– Аделина права, – вмешивается Сержио, следя глазами за идущей по улице Джеммой. Мы наблюдаем, как она останавливается поговорить с моряком с корабля. – Это Похитительница Звезд.

Я иду дальше.

– Если они здесь, я хочу знать, что они затевают. Пойду за ней. Не попадайтесь ей на глаза.

Тем временем Джемма достигает конца припортовой площади и сворачивает в кривую улочку. Сержио склоняется к нам, его глаза прикованы к Джемме, как будто она может в любой момент исчезнуть.

– Мы проследим за ней, – говорит он мне, понизив голос. – Мне бы хотелось знать, для чего явились сюда члены Общества Кинжала.

Я думаю, что он сразу начнет пробираться сквозь толпу, не заручившись моим одобрением, но, к моему удивлению, Сержио выжидательно смотрит на меня.

Не сразу я осознаю: ему нужно мое согласие.

– Д-да, – отвечаю я, запинаясь на этом простом слове.

Сержио только этого и не хватало. Он обменивается взглядами с парой других членов экипажа – должно быть, это его товарищи, тоже наемники.

– Считайте, что я тоже заинтригован, – бормочет Маджиано, после чего скрывается в толпе.

Ко мне склоняется Виолетта.

– Смотри, – говорит она, кивая в том направлении, куда направилась Джемма. – Моряк, который только что с ней разговаривал. Он тоже идет туда.

Сестра права. Я успеваю заметить его затылок среди людских голов. Парень улыбается и смеется, когда его путь пересекают несколько детей, но это ничего не меняет – он следует за Джеммой.

Я прикасаюсь к руке Виолетты:

– Не подходи слишком близко.

На ходу свиваю над лицом сестры тонкую иллюзию, слегка изменяя ей черты лица, чтобы Джемма, если вдруг обернется, не узнала ее.

В толпе то тут, то там мелькает Маджиано. Я смотрю направо и успеваю заметить прическу Сержио. Мы двигаемся все вместе – неорганизованно, но скоординированно. Это напоминает мне о том дне, когда я впервые увидела членов Общества, идущих на дело, и у меня от возбуждения по спине пробегают мурашки.

Бредем по улице, куда свернула Джемма. Девушка оборачивается и смотрит на собаку, а та продолжает тащиться следом за ней. Джемма улыбается, наклоняется и треплет пса за уши. Хотя я и знаю, какой силой обладает Похитительница Звезд, все равно немного удивляюсь, когда вижу, что собака послушно разворачивается и, будто подчиняясь мановению невидимой руки, уходит прочь, ни разу не оглянувшись. Я проскальзываю между двумя группами горожан, снова нахожу глазами Джемму и на мгновение поддаюсь ее чарам. Какое-то нежное тепло исходит от сцены этой мимолетной встречи девушки с собакой. Интересно, каково это – управлять силами радости и любви вместо страха и ненависти? Что за свет излучает эта сила?

Людей на улице так много, что я несколько раз теряю Джемму из виду. Она удаляется от деловой части порта и направляется вверх по невысокому холму к зданию в конце улицы, которое напоминает маленькую таверну. Я оглядываюсь в поисках Маджиано и Сержио. Виолетта держится в нескольких шагах позади меня, то и дело останавливаясь, чтобы найти способ пробраться мимо очередной компании, которая загораживает дорогу.

Наконец Джемма сворачивает с улицы возле главного входа в таверну. Она не идет прямо в дом, а вместо этого ныряет в какой-то боковой проулок. Я торопливо двигаюсь следом, стараясь держаться в тени зданий вдоль края улицы. Людей тут немного. Инквизиторов не видно. Я дожидаюсь момента, когда остаюсь на улице одна, и окутываю себя нитями энергии, смешиваюсь с тенью и сама становлюсь ею. Теперь никто не заметит, как я войду во двор таверны.

Сворачиваю в проулок, где в последний раз видела Джемму, и занимаю наблюдательный пост на углу.

Джемма стоит у заднего входа в таверну с еще несколькими людьми. Там так тесно и темно, что никому из них не придет в голову осматриваться вокруг. Я немедленно узнаю Люченту – медного цвета кудряшки стянуты в пушистый хвост на затылке, лицо хмурое. Там же стоит Микель, а Раффаэле нет. Какой-то незнакомый мне лысый парень тихо разговаривает с Джеммой. Моряк, которого мы видели на причале, тоже здесь вместе с еще парой человек. Новые члены Общества Кинжала? Кажется, все ждали Джемму. Проверяю, не поврежден ли мой покров невидимости, и подхожу ближе. Крадусь, пока не начинаю слышать голоса и различать, что говорится.

Первым до меня доносится голос Джеммы. Она спорит с Лючентой:

– По крайней мере, Раффаэле там в безопасности.

Лючента приподнимает бровь и качает головой, как будто в первый раз слышит эти новости:

– Ему грозит верная смерть, как только его оставят наедине с Тереном. Почему мы просто не попросили аудиенции у королевы?

Я задерживаю дыхание. Раффаэле снова во дворце Эстенции, к тому же по собственной воле? Что они задумали?

– Джульетта никогда не даст нам аудиенции. Зачем ей подвергать опасности свою жизнь? – говорит Джемма. – Доверься своей королеве, Лючента. Маэва знает, что делает. Джульетта будет вынуждена пообедать с ней и отпраздновать ее прибытие, а Раффаэле благодаря этому получит шанс передать то, что он хочет сказать.

Маэва. Королева. Углубляюсь мыслями в прошлое и через мгновение вспоминаю, что Лючента родом из Бельдана. Если Маэва – ее королева, значит Маэва должна быть королевой Бельдана. Бельдан сотрудничает с Обществом Кинжала.

– Маэва вступит в дело на третью ночь, – говорит Джемма. – Тогда празднование закончится шумными представлениями. Это поможет нам действовать незаметно.

– В полночь она придет к арене, – объясняет Лючента людям, которых я не знаю. – Нужно, чтобы она оказалась в том самом месте, где он был убит. Пока процесс идет, она будет совершенно беззащитна. Поэтому наша задача – обеспечить ей безопасность и неприкосновенность.

От слов Люченты у меня по спине ползет холодок. То самое место, где он был убит. О чем она говорит?

– Это мы обеспечим, – отвечает кто-то из мужчин.

А что, если это переодетые телохранители королевы Маэвы?

– И Раффаэле тоже должен быть там, да? – спрашивает другой.

– Да, – кивает Джемма. – Мертвые не могут существовать в мире живых сами по себе. Энцо должен быть связан с кем-то, чтобы иметь силы жить. К Маэве уже привязан ее брат. Она соединит Энцо с Раффаэле.

Энцо.

Вдруг я начинаю задыхаться. Мир вокруг приходит в движение, и моя невидимость оказывается под угрозой – вот-вот затрепещет и угаснет, как свеча. Я отчаянно стараюсь сохранить ее, пячусь назад, пока не натыкаюсь на угол таверны. Может быть, я неправильно расслышала имя, произнесенное Джеммой, – тут, наверное, какое-то недопонимание, она назвала другое имя. Это не может быть принц Энцо. Мой Энцо.

Лысый парень качает головой и виновато смотрит на Джемму:

– Я не понимаю. Раффаэле мне ничего об этом не говорил. Зачем мы собираемся вернуть его?

Лючента бросает на него недовольный взгляд, но Джемма похлопывает парня по плечу:

– Ты новичок в Обществе Кинжала. Но очень скоро все поймешь. Кенеттра потеряла своего вождя, когда от руки Главного Инквизитора погиб принц Энцо. Маэва рассчитывала, что он поспособствует возрождению торговых связей и процветанию двух наших народов. Когда она вернула из Нижнего мира своего младшего брата, он явился, наделенный силами, каких никто не встречал у смертного человека. Если она сумеет вернуть Энцо – а он ведь из Элиты, – его сила может возрасти до неизмеримых размеров. Она возведет Энцо на трон, который ему принадлежит, как ставленника Кенеттры.

Я закрываю глаз. В ушах гудит кровь. Мертвые не могут существовать в этом мире сами по себе.

Может, я что-то неправильно поняла в их разговоре. Потому что, если все верно, значит Общество Кинжала планирует вернуть Энцо. У меня путаются мысли. Маэва, Маэва… Она привяжет Энцо к Раффаэле.

Разве Раффаэле не упоминал, что, по слухам, одна девушка из Элиты обладает способностью оживлять мертвецов?

Вот для чего собрались здесь члены Общества. От осознания этого я теряю способность скрывать себя иллюзорным покровом и на мгновение оказываюсь на виду, но немедленно восстанавливаю невидимость, растворяясь в окружающем пространстве. Джемма бросает взгляд в мою сторону – она смущается, но потом, кажется, забывает о мимолетном видении и возвращается к разговору. Я тяжело сглатываю и стараюсь не замечать, как сильно бьется сердце.

Лысый парень прищуривается:

– Но я видел брата королевы. Он какой-то неживой. Не случится ли то же самое с принцем Энцо?

Тут Джемма тяжко вздыхает:

– Мы не знаем. Может быть. А может, и нет, так как он из Элиты. Королева больше никого не возвращала в мир живых, кроме своего брата. Но при поддержке Раффаэле он сможет вновь существовать среди нас.

Лючента обращается к лысому парню:

– Лео, как только Энцо вернется, нам нужно увести его из города. Никто не представляет, в каком состоянии он будет, даже Маэва. Может быть, он вообще будет лишен тех сил, которыми обладал, а может, будет точно таким, как прежде. В любом случае незамеченным его появление не пройдет. Маэва говорила, что при возвращении к жизни ее брата на озере, где он… – она останавливается, и я различаю оттенок вины в ее голосе, – изначально утонул, возник водоворот. Потом он неделю был прикован к постели. Ты считаешь, что достаточно хорошо овладел своей силой, чтобы отвлечь инквизиторов?

Паренек по имени Лео отвечает нервозно, но с задранным подбородком:

– Думаю, да. У моего яда временное действие, но его продолжительности хватит, чтобы ослабить их.

– Маэва тоже лишится сил, – добавляет Джемма и внимательно смотрит на остальных рядом с Лео. – Вам нужно будет как можно скорее доставить ее в безопасное место.

Один из них выступает вперед и поднимает руку. На его ладони вспыхивает маленькая, ослепительно-яркая искра. Еще один…

– Мы представляем личную Элиту королевы, – произносит он так, будто обижен. – Мы знаем, как защитить нашу повелительницу. Занимайтесь своим принцем.

– А ее флот? – спрашивает Лючента.

– Он скоро прибудет. Помяните мои слова – это будет мощная осада.

Члены Общества Кинжала обмениваются рукопожатиями и перебрасываются еще несколькими фразами, но я их больше не слушаю. Мне нужно переварить полученную информацию.

Раффаэле работает в связке с королевой Бельдана, чтобы вернуть Энцо. Тем временем на подходе бельданский флот. К тому же солдаты Бельдана – Элита – уже здесь и, вероятно, не особенно скрывают свое присутствие. Картинка того, как Джульетта лишится трона, начала складываться.

Энцо. Энцо! Я кладу ладонь на стену таверны и на ощупь двигаюсь за угол. Нахожу темное место в соседнем проулке. Тут я сбрасываю покров невидимости, сажусь на корточки и кладу голову на руки. Энергия внутри меня начинает искрить и выбиваться из-под контроля. Окружающая меня картина меняется: вместо узкого проулка в Кампанье я вижу коридор во Дворе Фортунаты. Сижу на корточках в уголке, прячусь и слушаю разговор Данте с Энцо. Узнаю, что члены Общества почти совсем не доверяют мне – даже Энцо начинает сомневаться, когда Данте заявляет о моем вероломстве. Сцена исчезает, сменяясь кроватью, рядом с которой сидит Раффаэле. Он держит меня за руку и говорит, что я больше не принадлежу к Обществу.

Я поднимаю взгляд, предо мной стоит видение – Энцо. Лицо у него такое же прекрасное, каким я его запомнила, глаза – алые и пронзительные; непослушные темно-рыжие волосы стянуты в хвост. Он наклоняется и гладит меня призрачными пальцами по щеке. Я хочу дотянуться до него, но знаю, что он слишком далеко.

Мне бы следовало обрадоваться, услышав такие новости. Именно этого я и желала – увидеть, как скинут с трона Джульетту, а мальфетто окажутся в безопасности под властью праведного правителя из Кенеттры. Чем я недовольна? Я хотела, чтобы Энцо вернулся, разве нет? И тут ко мне возвращается воспоминание о девочке, которая сидит на ступеньках лестницы и представляет усыпанную драгоценными камнями корону у себя на голове.

Я точно знаю, что делает меня несчастной. Члены Общества Кинжала встали на сторону другого государства. Они готовы отдать Энцо – и трон Кенеттры – в руки чужого народа. От этой мысли у меня скручивает живот.

Это неправильно. Энцо не хотел бы, чтобы Кенеттра оказалась во власти Бельдана. Как это они согласились ходить в лакеях? В Бельдане с мальфетто обходятся хорошо, да, но они нам не союзники. Они всегда были соперниками Кенеттры.

Они не займут твой трон. Внезапно проснувшись, затявкали шепотки у меня в голове. Они возмущены и поднимают неугомонный вихрь ропота. Вот почему ты злишься. Им не место у власти, особенно после того, что они с тобой сделали. Не отдавай им того, что принадлежит тебе. Не позволяй им отобрать у тебя возможность мести.

– Моя месть обращена против Оси Инквизиции, – шепчу я так тихо, что сама не слышу своих слов.

Шепотки твердят и твердят одно и то же, пока я не перестаю понимать их, и тогда они постепенно сходят на нет. Образ Энцо исчезает, и я возвращаюсь на улицу. В реальность.

Меня вырывают из задумчивости звуки шагов. Я вскидываю голову. Виолетта? Она, вероятно, где-то рядом и тоже подслушивала разговор. Но что-то в этих шагах не так. С тем, кого знаешь всю жизнь, возникает знакомство особого рода: приближение Виолетты я бы распознала, откуда бы и как бы она ни шла. Но это не она.

И хотя я утомлена тем, что так долго окутывала себя иллюзией, я набираю в грудь воздуха и снова сплетаю вокруг себя иллюзорную сеть, которая меня скрывает. Потом отодвигаюсь от края проулка, чтобы идущий не натолкнулся на меня.

Сперва я вижу только тень. Она мелькает в просвете между домами, задерживается там, потом двигается дальше вперед. Девушка. Джемма. Она останавливается у входа в проулок и оглядывается. Лицо у нее немного хмурое. Я стою совершенно неподвижно. Она ведь уже заметила, как мигнула моя иллюзия раньше.

Джемма не зовет остальных. Вместо этого она медленно вступает в проулок. Теперь мне четко видно ее: фиолетовые отметины замаскированы слоем пудры, темные волнистые волосы заплетены в длинную косу, свисающую с плеча. Капюшон накидки затеняет лицо. Девушка глядит вперед с настороженностью и постепенно приближается к тому месту, где сижу на корточках я.

Она останавливается буквально в футе от меня. Я почти слышу ее дыхание.

Джемма встряхивает головой, тихо улыбается сама себе и трет глаза. А я вспоминаю, как она ехала на коне в квалификационном заезде Турнира Бурь. Тогда я решила спасти ее.

У меня возникает внезапное желание приподнять покров невидимости. Представляю себе, как я встаю и зову ее по имени. Может быть, она посмотрит на меня испуганно, а потом заулыбается и скажет: «Аделина! Ты жива! Что ты здесь делаешь?» А потом, воображаю я, она бросится ко мне, возьмет за руки, поможет подняться. «Возвращайся к нам. Мы найдем, как использовать твои способности».

От этой мысли, от воспоминаний о прежней дружбе мне становится тепло, и щеки мои розовеют.

Что за фантазия! Если бы мне пришлось показаться ей, она бы отшатнулась. А смущение на ее лице сменилось бы страхом. Она бы убежала к своим приятелям, и они все вместе погнались бы за мной. Мы с ней больше не друзья. Такова реальность, и от этого меня изнутри заливает волной мрака. Бессмысленная болтовня шепотков подталкивает напасть на Джемму. При желании я могла бы убить ее прямо сейчас. Разве не отдала я с легкостью приказ расправиться с инквизиторами на корабле? Мне неизвестно, что на уме у волка, который преследует оленя, но, кажется, ощущение должно быть похожим на это: извращенная радость при виде ослабевшего от ран существа, которое в страхе бьется у твоих ног, и сознание того, что в этот миг ты можешь лишить его жизни или даровать ему милость. В этот момент ты бог.

Итак, я остаюсь на месте и, задержав дыхание, слежу за тем, как Джемма сворачивает за угол в переулке. Мне хочется и поговорить с ней, и как-то задеть ее, я зависла между светом и тьмой.

Проходит мгновение, и со стороны гавани раздается тревожный звук рога. Обе мы – и я, и Джемма – вздрагиваем и отрываемся от своих мыслей. Джемма чуть подскакивает, потом резко оборачивается в сторону причалов.

– Что это было? – бормочет она.

Рог трубит снова. Это инквизиция. Они обнаружили тела солдат на нашем корабле у причала и отправились обследовать дрейфующее в отдалении судно. Им известно, что я здесь. Почему-то эта мысль вызывает у меня легкую усмешку.

Когда раздается третий сигнал рога, Джемма поворачивается ко мне спиной и торопливо выходит из проулка на улицу, с которой свернула сюда. После ее ухода я не сразу двигаюсь с места. Только когда с балкона вниз спрыгивает Маджиано и приземляется рядом со мной, я медленно сворачиваю свою иллюзию. С другой стороны узкого проулка к нам двигаются Виолетта и Сержио.

– Надеюсь, ты слышала все то же, что и я, – шепчет Маджиано, помогая мне подняться.

Напряжение от столь долгого удержания иллюзии сказывается, и у меня такое чувство, что я могу проспать несколько дней. Меня качает.

– Эй, – тихо говорит Маджиано. У него теплое дыхание. – Держись-ка. – Он бросает взгляд на Сержио. – Похоже, охота на Белую Волчицу началась, верно? Что ж, давайте сделаем ее нелегкой для инквизиции.

Вдруг я обнаруживаю, что цепляюсь за рубашку Маджиано и продолжаю ощущать мерцающее присутствие в мире Джеммы: она то здесь, то ее нет, полупрозрачная, едва опознаваемая, как будто тень отстала от нее и не поспевает за ней. Идеи бурлят в моей голове и постепенно собираются воедино.

– Нам нужно добраться до Эстенции, – шепчу я в ответ, – пока Общество Кинжала не начало действовать.