Глава 12
Долго разыскивать дядю не пришлось: его машину они заметили посреди дороги уже через несколько минут. Путь ей перегораживала здоровенная коряга с вывороченным из земли корнем. Бревно приволокли сюда явно для того, чтобы помешать движению. Стоило свету фар высветить эту корягу, а за ней и машину дяди с открытой дверцей, как Катя вскрикнула.
Андрей выскочил из машины первым. Следом за ним выбежала Катя. У машины она схватилась за голову.
– Что здесь случилось?
– Павел Александрович, где вы?
Дяди Паши нигде не было видно, но машина его выглядела ужасно. Стекла разбиты, водительская дверца разодрана в клочья, как будто ее рубили, как котлету. Даже на крыше и капоте видны глубокие вмятины от ударов.
– Кто это сотворил?
Андрей не отзывался, и вид у него был взволнованный. От страха Катя начала рыдать. Андрей шагнул к ней, собираясь утешить, но внезапно замер и поднял руку:
– Тихо!
Все замолчали. Даже Катя постаралась не всхлипывать. В наступившей тишине они услышали чьи-то стоны. Потом раздался слабый голос:
– Помогите!
– Это дядя Паша! Он там! Он жив!
Катя ринулась на зов, но Андрей опередил ее. Вместе они быстро вынесли окровавленного дядю из кустов и бережно уложили возле машины.
– Что случилось? Кто на тебя напал?
– Не знаю, – морщился дядя. – Он не представился.
– Как он хотя бы выглядел?
– Здоровяк. Одет во все черное, лицо замотано тряпкой.
– Но почему на тебя?
Дядя не ответил. Свирепо глянул на племянницу, прикрыл глаза и снова застонал. Мол, не до твоих глупых вопросов, отстань.
– Его надо к врачу.
Катька снова заревела.
– Он не умрет?
– Ранения поверхностные, выкарабкается.
Дядя это тоже услышал. Он снова открыл глаза и подтвердил:
– Да, я такой. Не реви, Катюха, слушай, что тебе умный человек говорит. Прорвемся.
И снова закатил глаза.
– Нельзя ждать, – продолжал тревожиться Андрей. – Ранения неглубокие, но он потерял много крови. И продолжает терять. Загружаем его.
Теперь в машине стало тесно. Кроме Кати и дяди в салоне никто не поместился.
Андрей погнал в сторону райцентра. Катя старалась не думать, что они будут делать, если впереди их ждет еще одна засада. К счастью, все обошлось.
Без новых приключений они выбрались на трассу, где движение даже в поздний час было весьма оживленным. На душе у нее полегчало.
Вот только состояние дяди Паши заметно ухудшилось. Катя чувствовала, как из ран вытекает кровь, и боялась, как бы вместе с кровью не вытекла из него и жизнь.
– Катюха, Катенька, – шептал он. – Я ведь дедову могилку нашел.
– Знаю, дядечка. Побереги дыхание. Не разговаривай.
Но дядя не слушал.
– Этот гад вокруг машины минут десять приплясывал. А я закрылся и не выходил. Как он топором своим ни махал, не сумел меня достать.
– Чего он хотел?
– Не объяснил.
Всю дорогу до больницы дядя малыми порциями выдавал информацию. Оказалось, что после того, как злодей разгромил машину, дядя не стал ждать, пока его зарубят топором. Он выскочил из машины и побежал куда глаза глядят. Но далеко уйти ему не удалось: негодяй нагнал дядю и свалил с ног.
– Думал: все, конец, зарубит он меня. Притворился мертвым. Лежу. Чувствую, бумажник взял. Потом шарить по моим карманам стал.
– Грабитель! Это был грабитель!
Что же, теперь ясно, чего хотел напавший на дядю Пашу злодей. Организовал засаду, думая, что у человека на иномарке всегда есть чем поживиться. И ведь не сказать, что ошибся: дядя действительно повез в город наличные.
– Лежу. Богу молюсь. Сроду никаких молитв не учил, а тут вдруг пришло. «Господи, помилуй, – шепчу. – Господи, спаси и помилуй!» Твержу, как утопающий за соломинку цепляюсь. А сам думаю: кто мне еще поможет? Ведь нет никого. Только я, мой убийца и Господь. И зову. Дальше я ваши голоса услышал, а этот гад сразу прочь драпанул. Поймайте вы его. И золото… Золото я тебе завещаю искать. Найди его!
Это были последние слова дяди. В больницу они доставили его уже без сознания. Катя была в отчаянии. Но врачи заверили, что дядя выкарабкается: кровопотеря для организма не критическая.
– Успели вовремя. Сейчас мы его быстренько заштопаем, и будет он у вас как новенький.
Врачи держались бодро и в успехе исцеления поступившего больного не сомневались.
Оказалось, что серьезная рана у дяди одна, на бедре. Грабитель и метил в ногу, пытаясь остановить убегающего дядю Пашу. Остальные удары пришлись по касательной, а раны, хоти и были многочисленными, не представляли для жизни реальной угрозы.
Через полтора часа дядю Пашу перевели в послеоперационную палату и подключили к разным приборам, которым в ближайшие часы предстояло контролировать жизнедеятельность пациента.
Родственников медсестра стала выпроваживать.
– Поезжайте назад и ни о чем не беспокойтесь. У нас все под контролем.
Но Катюша все равно не соглашалась уехать, не повидавшись с дядей Пашей. В конце концов сестра не выдержала напора и позволила ей одним глазком заглянуть в реанимацию. Дядя Паша спал. Он выглядел по-прежнему бледным, но впечатления умирающего больше не производил. От сердца у Кати отлегло.
– Едем домой?
Катюша молча кивнула.
Уже глубокой ночью они вернулись на хутор. К ее удивлению, их здесь ждали. Один из тех мужчин, кто помогал в поисках дяди Паши, смущенно протянул Кате кожаный бумажник.
– Вроде вашего дяди вещица.
– Где вы его нашли?
– Там же, где вашего дядю. Рядом с машиной валялся. Там документы всякие, кредитки на земле были. Я все собрал.
Он кивнул на стопку помятых бумажек. Среди них нашелся и дядин паспорт – почему-то без обложки.
Катя заглянула в бумажник.
– Что это? – удивилась она.
– Как что? Деньги.
В бумажнике была приличная сумма. На глаз не определишь, но толстенькая такая выглядывала пачечка из крупных купюр. Видно, перед поездкой на кладбище дядя хорошо подготовился. Он же рассчитывал, что придется поправлять дедово захоронение, собирался ставить там памятник. На это, понятно, нужны деньги, и немалые.
– Эти деньги все время были здесь?
Тот, кто вернул Кате бумажник, выглядел смущенным.
– Если сомневаетесь, все ли на месте, могу поклясться: в жизни ни копейки чужой не взял. Воровство считаю страшным грехом. Если что пропало – моей вины нет.
– Нет, что вы! – воскликнула Катя. – Я совсем не то имела в виду! Я о другом. Просто здесь очень много денег…
Парень смотрел на нее непонимающим взглядом. Андрей тоже удивился:
– Чем ты недовольна, Катюша? Человек тебе деньги вернул.
Но Катя смотрела на Андрея со страхом.
– Так что же это получается, грабитель вовсе и не грабитель был? Зачем он тогда на дядю напал, если не ради денег?
Отсутствие мотива – вот что пугало Катю. Но Андрей считал, что паниковать не стоит.
– Может, грабитель бумажник с деньгами взял, а в суматохе выронил. Ты же слышала, дядя сам сказал, что мы преступника спугнули. Наверное, он убежал, а деньги потерял.
– Ха-ха! Так ему и надо!
Андрей с помощником легко приняли эту версию, а вот Кате что-то не давало покоя. И пока Андрей раздумывал, звонить ли в полицию прямо сейчас или стоит подождать до утра, Катюша размышляла о своем.
Если преступника не интересовали деньги, зачем он распотрошил бумажник? И обложку с паспорта снял! Если бы она спросила Андрея, тот наверняка бы придумал, что ненужные документы злоумышленник просто выбросил. Но ведь это глупо – стоять на месте преступления и перебирать бумажки. Фактически сортировать их в темноте: эти нужные, эти ненужные. Все это можно было сделать и потом, в спокойном и светлом месте.
Дядя сказал, что преступник обшарил его карманы. Что он хотел найти? Бумажник с деньгами он выбросил. Документами тоже не заинтересовался. Что же он искал?
Катя глубоко задумалась. Ответ пришел сам собой. Это было такое ясное осознание того, что на самом деле хотел злоумышленник, что у Катюши даже дыхание перехватило.
– Письмо! – ахнула она. – Он искал дедушкино письмо! Но кто же это был под маской?
Следующий ответ был таким же простым и очевидным. Катя даже растерялась – как она сразу не сообразила, кто стоял за этим ночным нападением.
– Это Нюрка! Или Вован! Ах, какие же они мерзавцы!
У Кати даже в глазах потемнело от возмущения. Да, разное она могла подумать о своем бывшем дружке, но чтобы вот так напасть среди ночи на пожилого человека!.. И все ради каких-то золотых монет, о которых даже не ясно, есть они или нет!
А как же монеты, которые дала ей бабушка Афина? Похоже, клад действительно существует. И Нюрка в существование клада верит. И своей верой она заразила и Вована. Золото старого мельника лежит где-то рядом. Но вот где? Этого они с дядей так и не поняли. А между тем дед указал самые точные ориентиры.
Теперь Катя окончательно уверилась, что клад существует. Золотые монеты и украшения, переданные ей бабушкой Афиной, доказывали это со всей очевидностью. Не сомневалась она и в том, что дед в письме к сыну дал исчерпывающую подсказку. Вопрос в том, сумеет ли она без дяди найти это письмо. Позарез нужно было его перечитать.
Новая страшная мысль пришла Кате в голову.
– А вдруг письмо все-таки было у дяди с собой? Тогда все пропало! Оно у грабителя, и завтра он выкопает наш клад.
Но уже в следующую минуту Катя взяла себя в руки и напомнила себе, что письмо все это время было у дяди, а клад они что-то до сих пор не выкопали. План, ведущий от дома к колодцу, тоже пока не особо помог.
– Все равно! Надо найти. Надо перечитать. Может, мы с дядей что-то упустили. – И обведя глазами пространство вокруг себя, Катюша пробормотала: – Где же дядя мог спрятать письмо?
Что-то подсказывало Кате, что дядя должен был оставить письмо дома. Зачем ему было таскать его с собой? Дядя был человеком осторожным и аккуратным, а письмо выглядело для него слишком ценным, чтобы просто так таскать его с собой в бумажнике.
В комнате своего дяди Катя первым делом открыла тумбочку. Письма не было. Заглянула под подушку и под матрас. Ничего. Перетряхнула все постельное белье. Никакого результата. Затем она заглянула под тканый половичок, прикрывавший пол. И здесь пусто.
– Что же делать?
От отчаяния Катюша перетряхнула все вещи в шкафу. Масса усилий, пользы ноль. И наконец обессилевшая от всего пережитого сегодня Катюша присела на стул.
– Где же оно может быть? Где я еще не искала?
Катя запрокинула голову. И внезапно ее взгляд уперся в лампу, висевшую под самым потолком. Была она массивной и слишком громоздкой для такого уютного, но небольшого помещения. Но девушка думала сейчас не об этом. Она думала о том, что только на эту люстру Катя в комнате своего дяди еще и не смотрела.
И повинуясь какому-то чувству, Катя встала на стул и заглянула:
– Есть!
Бережно обернутое в прозрачный файлик письмо лежало здесь. От радости Катя несколько раз попрыгала на стуле. И очень зря. Потому что хотя мебель в доме Андрея была сколочена добротно, но все-таки на прыжки Катюши, которая была отнюдь не пушинкой, мебель рассчитана не была. К своему ужасу, Катя почувствовала, как стул под ней жалобно скрипнул и пошатнулся. Она взмахнула руками и наверняка грохнулась бы на пол, но как раз в эту минуту в комнату входил Андрей.
– Падаю!
Андрей среагировал быстро. Он успел подскочить к парящей в воздухе Катюше как раз вовремя, чтобы поймать ее, падающую, в свои медвежьи объятия.
– Ты что это затеяла?
Катя так и не выпустила из рук найденного письма. И Андрей его тоже увидел. И так как отношения их уже продвинулись достаточно далеко, Катюша не могла врать. Пришлось объяснить, что это такое она искала и нашла. К удивлению Кати, хозяин хутора никак не проявил к письму своего интереса. Более того, он поставил Катю снова на пол и отвернулся в сторону.
– Тебе разве не интересно, что в нем написано?
– Нет.
– Почему?
– Это же меня не касается, так? Это касается вас с дядей. Это ваше семейное золото, я к нему отношения не имею.
– Андрей, я тебе доверяю и прошу, чтобы ты помог мне в поисках.
– Нет-нет, – твердил упрямец. – Золото твое и твоего дяди.
– Пусть так. Но ты мне помоги… пожалуйста.
Какое-то время Андрей колебался. Потом сказал:
– Ладно, я тебе помогу. Но если что-то найдем, ты все возьмешь себе. Ну, или с дядей поделишься. Но я лично из этого золота ни на что не претендую.
– Даже часть не возьмешь?
– Даже кусочка не приму, – очень серьезно произнес Андрей. – И только на этом условии я согласен тебе помочь.
– Но тогда получится, что ты помогаешь мне просто так.
– Нет, не просто.
И Андрей очень внимательно посмотрел на Катю. Понимает ли она, что он имеет в виду. Катя понимала. Все-таки она была женщиной. А любая женщина умеет чувствовать такие вещи. Мужчина может еще и не подозревать, что он влюблен в эту женщину, а уж сама женщина успела с ним мысленно и к алтарю сходить, и детей окрестить, и даже бабушкой их общих внуков стать.
Но пока что Катя скромненько так ограничилась в своих мечтах визитом в ЗАГС в компании Андрея и роскошного белого платья. Присмотрела себе как-то такое красивое, все расшитое кружевом и стразами, с длинным волочащимся по полу шлейфом и открытыми плечами. Обо всем другом, в том числе и об общих внуках, она сможет помечтать в более подходящий момент и в более спокойной обстановке.
– На, читай!
Андрей послушно взял письмо и подсел к столу. Читал он долго, Катя даже притомилась ждать. В голову полезли всякие глупые мысли. Что он так долго читает? Неграмотный, что ли?
Наконец Андрей поднял голову:
– Так это письмо отца твоего дяди?
– Да.
– Антона? Сына мельника?
– Да.
– А сам Степан-мельник твоему дяде приходится дедом?
– Выходит, что так. И мы все дома, где Степан-мельник успел пожить, уже обыскали.
Андрей пожал плечами.
– Вы не там искали.
– Это еще почему?
Кате стало даже обидно. Сколько они с дядей сил потратили, сколько ведер земли и грязи перетаскали, а теперь этот барин, который ни разу ради клада пальцем о палец не ударил, спокойно так говорит, что они все делали неправильно.
– Сама посуди. Отец твоего дяди ясно пишет: дом деда. А кто для Антона был дедом? Ясно, что не Степан-мельник. Степан приходился Антону отцом, дяде твоему – дедом, а тебе – прадедом.
– Погоди, я немного запуталась. Но отец Антона был Степан-мельник.
– Правильно. А дедом Антона был отец Степана-мельника.
– Андрей! – ахнула Катя.
– Чего?
– Нет, я говорю, что того старикана звали Андрей. Бабушка Афина сказала, что отца Антона звали Степаном Андреевичем. Значит, отца мельника Степана звали Андреем.
Только сейчас до Кати окончательно дошло, что пытается сказать ее собственный Андрей.
– Батюшки, – ахнула она, – какие же мы с дядей глупые! Дом деда – это не дом дядиного деда! Это дом его прадеда! А где у него был дом?
– Откуда же мне знать? Я в этих местах чужак. Тебе надо будет, как рассветет, к бабушке Афине поехать, у нее и спросить.
– Да. Ты прав. Она знает. У нее надо узнать. Так я и сделаю.
Андрей широко зевнул.
– Ну, раз все решили, теперь ложись спать. Лично я с ног валюсь.
И спокойно потопал к себе. А Катя пошла к себе. Ей не спалось. Ей было и тревожно, и радостно одновременно. Завтра им предстоят новые расспросы и, быть может, новые поиски. Но не это волновало Катюшу. Как-то непривычно ночевать под одной крышей с мужчиной наедине. Дяди не было. И они с Андреем оставались фактически наедине друг с другом. Вздумай он сделать с ней что-нибудь такое… Тут у Катюши даже мурашки по коже побежали от всяких там сладострастных мыслей. А что бы она сделала?
Этого Катюша и сама не знала. И что думал на сей счет Андрей, она тоже не узнала. Но, видимо, долго думать о таких вещах Андрей не привык, потому что очень скоро Катюша услышала из соседней комнаты его богатырский храп. Андрей спал и храпел так, как может храпеть только человек с очень чистой совестью. Человек, который честно выполнил всю сегодняшнюю работу и теперь нуждается в полноценном отдыхе, чтобы завтра с новыми силами вновь взяться за дело.
Утром в Олеховщину поехать сразу же не получилось. К ним прибыл следователь с оперативниками, которые уже знали о ночном нападении на дядю Пашу и желали увидеть место преступления. Андрею пришлось везти их туда. И следователь несколько раз допытывался у Кати и других работников, точно ли Андрей все время был с ними. И не мог ли он быть тем нападавшим на дядю человеком.
– Потому что топор, которым зарубили алкаша из Олеховщины, он ведь ваш.
И следователь пытливо взглянул на Андрея. Лгать в такой ситуации было себе дороже. И Андрей признался.
– Врать не буду, пропал у меня топорик для колки дров.
Следователя это заинтересовало. Он подробно выяснил у Андрея, кто из посторонних приходил к нему, кто мог позаимствовать топор, чтобы затем использовать его для убийства.
– Посторонних на хуторе в эти дни никого не было.
– Значит, свои действуют, – удовлетворенно произнес следователь. – Так я и думал.
– У меня на хуторе живет убийца?
Андрей заметно побледнел от такого расклада. Видя, какое впечатление произвели его слова на хозяина хутора, следователь попытался успокоить Андрея:
– Не исключено, что здесь обитает всего лишь его сообщник.
– Хрен редьки не слаще. Это что же, я у себя душегубца привечаю? Вы это… того… найдите этого человека.
– Так ищем.
И следователь широко развел руками. Мол, край-то он вон какой обширный, где уж своими слабыми силами его весь обхватить.
– Чем вам помочь? Я все сделаю, чтобы этого гада обнаружить!
– Говорите в другой раз правду, – кисло посоветовал ему следователь.
Полиция еще побродила по округе, надеясь найти следы нападавшего на дядю Пашу человека. А Андрей вернулся к Катюше.
– Не знаю, может быть, надо было сказать им о кладе, который все ищут? – спросила Катя.
Но Андрей и слышать об этом не хотел.
– Да ты что! Они же власть. Чуть пронюхают про золото, мигом всего наследства лишишься! Прадед тебе этого точно не простит. – И явно испугавшись, что Катюша все-таки захочет пооткровенничать со следователем, скомандовал: – Поехали к старушке Афине!
И они поехали. По дороге Андрей ей сказал:
– Отныне и пока не поймают преступника, всюду буду следовать за тобой.
– Зачем?
– Не нравится мне вчерашнее нападение. Если этот тип с топором и сегодня вздумает пакость устроить?
– Митя меня защитит.
– Митя-то да, он тебя защитит. Наверное. Только мне спокойней будет, если я с тобой буду.
И так получилось, что потом Катюша была даже рада, что Андрей поехал с нею. Потому что стоило им въехать в Олеховщину, как навстречу попалась бабушка Афина. Вид у нее был перепуганный. Молодые люди даже не успели с ней поздороваться, как старушка закричала:
– Ох, Андрей, как хорошо, что ты приехал. Горе у нас!
– Что еще случилось?
– Катерина пыталась руки на себя наложить!
– Как?
– Спалить себя живьем хотела, дурында!
И старушка принялась быстро объяснять, как утром пошла проведать свою непутевую соседку, которую не видела с прошлого дня, и как обнаружила ту всю синюю, а дом ее в дыму.
– Вон чего удумала, угореть захотела. То-то у меня сердце неспокойно было. Очень уж Катерина по своему Герману убивалась. Я и не предполагала даже, что она его так любит. Вчера весь день выла, как без Германа своего жить будет да стоит ли ей вообще без него жить. И ночью рыдала. А под утро утихла. Сначала я думала, что уснула она, а потом чего-то забеспокоилась. Собралась, прихожу к ней, а в доме дым коромыслом. И не видать ничего. Только бутылки пустые из-под водки под ногами катаются. Насилу я Катерину нашла в таком угаре. Вытащила, водой облила, вроде живая. Валяется теперь на улице. Помогите мне ее обратно домой втащить.
Дым в доме уже вышел через открытое окно. И Катерину возложили обратно на кровать. Она была в состоянии полной отключки, но не по причине отравления угарным газом, а по причине принятого внутрь алкоголя.
– Может, она и не собиралась с собой кончать. Может, просто заглушку на печи открыть забыла. Спьяну и не такое случается.
– Опять же водку где-то раздобыла, – неодобрительно заметил Андрей, оглядываясь по сторонам. – Много водки. Где она ее только взяла?
– Торгует кто-то.
В одной бутылке еще оставалась мутноватая жидкость. Андрей ее понюхал и скривился.
– Сивуха. Самогон. И бутылки не заводские, это самопал. Кто же это у нас самогоном приторговывает?
Но бабушка Афина этим не интересовалась. Ее куда больше волновала судьба соседки.
– Ведь всю ночь выла! – чуть ли не с восторгом повторяла она. – Вот любовь-то какая у них с мужем была. А я и не догадывалась.
Когда сегодня утром, проснувшись, бабушка не услышала причитаний своей соседки, она встревожилась.
– Пришла, а все в дыму. И Катерина синяя вся, страх и ужас смотреть! Наружу-то я ее вытащила, и откуда только силы взялись, а назад никак. Хорошо, что вы приехали. Вас мне сам Бог послал.
Андрей подошел поближе к Катерине.
– Что-то долго она в себя не приходит. Вдруг отравилась?
– Самогоном-то? Нет, самогон хороший. Мне Герман еще сказывал, что хорошо варят. И в долг наливают, если что.
– Кто наливает?
– Ну, кто… люди.
– Какие?
– Герман говорил, что неподалеку берет.
Услышав, что кто-то поблизости торгует самогоном, Андрей совершенно преобразился.
– Не будет этого! Еще не хватало! Не допущу!
Он схватил пьянчужку за плечи и принялся изо всех сил трясти ее.
– Где спиртное с мужем брали? Говори!
Голова бедной женщины моталась из стороны в сторону с такой силой, что Катюша даже испугалась, не оторвется ли. Но Андрей, похоже, знал, как нужно обращаться с пьяными людьми. И вопреки опасениям девушки состояние алкоголички не только не ухудшилось, но она даже открыла глаза и уставилась на Андрея.
– Ты кто? – очумело спросила она у него.
– Андрей.
– Апостол? – еще больше обалдела пьяница. – Так что же это, я уже умерла?
– Ага.
– И в раю оказалась? Ох, радость-то какая!
И Катерина от умиления даже заплакала.
– Вот уж не думала, что сподоблюсь в рай-то попасть.
Видимо, она решила, что уже умерла и по какому-то недоразумению оказалась в раю.
– А Герман? – заволновалась она. – Герман тоже здесь?
– Нет. Его здесь нет.
– Оценил, значит, Боженька мои страдания. Простил мне грехи. А Герману не простил, выходит.
– Где водку брала, дура?
– У хороших людей, – довольно внятно ответила Катерина и икнула.
От этого в воздухе распространилось облачко водочного перегара. А Катерина снова вырубилась, словно бы и не приходила в себя.
Следователя вернули с полпути. Он уже уехал с хутора и возвращаться в Олеховщину не собирался. Но пришлось. Андрей настаивал. И даже припугнул, что от некачественного алкоголя серьезно пострадала женщина. Того и гляди помрет. Кстати, не так уж и соврали. Вместе со следователем прибыл и врач, который осмотрел потерпевшую и заявил, что она нуждается в срочной госпитализации.
– Да что ее с собой возить? – пытался возразить следователь. – Проспится – и порядок.
– Состояние внушает сомнение. Что она употребляла? Ах, самогон. Тогда тем более. И остатки надо будет взять на анализ.
И повернувшись к следователю, врач важно заявил:
– Необходимо выяснить, у кого она покупала алкоголь.
– И как?
– Возьмите отпечатки пальцев с бутылок. Выясните, кто продавец. Это уже не первый случай у вас в районе, когда люди травятся. А спрашиваешь, где брали, говорят, что у хороших людей.
Вид у появившегося в деревне следователя был и без того подавленный. А узнав, что ему предстоит возиться с самогонщиками, он, не скрывая свои чувства, ругался на чем свет стоит:
– Проклятое место! Давно пора все бульдозером сровнять! То убийство, то поджог, то отравление. Никакого покоя нет.
И посмотрев в сторону возводимых коттеджей, разорался еще сильней:
– И эти еще строятся! Надумали! И ладно бы один домик построили, нет, мало им! Десятки домов строят! А если в каждом доме по трупу в месяц станут регулярно находить?
Видимо, живо вообразив себе эту картину, следователь схватился за голову:
– Мать родная! Так я только на эту Олеховщину и буду пахать. Нет, сегодня же официально напишу рапорт, попрошу перевести меня в другой отдел, где поспокойнее.
– Но пока вы здесь работаете, будьте добры, займитесь своими обязанностями.
Следователь кинул на Андрея недобрый взгляд и посоветовал тому идти подальше.
Так как от Андрея с Катюшей никакого проку для следствия в данный момент не было, они отвели старушку и попросили сказать, где жил ее дед по отцовской линии. Отец Степана-мельника.
– А на что вам его дом? – удивилась старушка. – Да я этого и не знала никогда.
– Как же так? Это же был ваш дед.
– Так мой дед по отцовской линии еще до моего рождения арестован был. Я же рассказывала, в тридцать седьмом дошел черед у новой власти и до семьи Мельниковых. Богатые кулаки, отличная пожива. И многих Мельниковых в тот год арестовали или вовсе выслали из наших краев. Кто-то в лагере потом оказался, кто-то в тюрьме. Мама сказывала, что дед мой допросов не выдержал, помер. А может, специально помер, чтобы случайно тайну своей захоронки не выдать. Он ведь за это золото и сам пострадал, и сына своего чуть было не погубил. Отца ведь повесить грозились, а деду хоть бы хны. Вешайте, говорит, коли вам так надо. Жизнь одного человека ничто перед золотом, которое по крохам десятки поколений собирали. Как я им в глаза погляжу, коли сейчас золото вам отдам. Так и не согласился. Хорошо еще, что следователь был психологом, смекнул, что ничего не поделаешь, и на время отступился.
– Но все-таки насчет деда…
– Ни деда, ни бабки я по отцовой линии никогда не знала. Они мою мать и меня вместе с ней никогда бы не признали. Хотя Бог им указывал, что неладно они поступают. Ведь как мой отец на указанной ему родичами невесте женился, так у них в роду сразу три смерти подряд случились. Сперва мать моего отца померла, но она уж в ту пору больна была, так что никто не удивился. Потом следом за ней, еще сорока дней не прошло, как мать схоронили, брата отцова деревом в лесу придавило. Дом себе новый задумал строить. Так он в новый дом и переехать не успел, помер после того случая. Огорчались тогда, потому что мужик был крепкий. Жить бы и жить. И еще кто-то у них помер, теперь-то уж не помню, кто именно. Но кажется, что та тетка, которая больше остальных настаивала, чтобы мой отец на богатой невесте женился, а мою мать бы совсем забыл, она и скопытилась.
– И значит, где старый дом вашего дедушки с бабушкой стоял, вы не помните?
– Нет.
Вот и все. Катя обреченно смотрела на Андрея. Вот и закончились их поиски. Единственный свидетель, который мог бы помочь им, оказывался бесполезен.
Но Андрей не сдавался:
– А эти ваши конкуренты… Парень с девчонкой… Нюрка и Вован. Девчонка ведь тоже вам родня, не может ли она знать, где стоял тот дом?
– За нее ничего не скажу.
Катя вновь ободрилась.
– Точно! Их надо найти.
Но и бабушка Афина не смогла им помочь.
– Понятия не имею, где эта парочка обитает. Во всяком случае, у нас в Олеховщине они не живут. Днем появляются, а на ночь исчезают. И кстати говоря, сегодня я их еще не видела.
А между тем Катя с Андреем сходились во мнении, что эти двое могли стоять за ночным нападением.
– И на хутор Вован приходил!
– Ты мне этого не говорила, – нахмурился Андрей.
Катя смутилась. Теперь она понимала, что Вован мог заявиться не только лишь для того, чтобы поговорить с ней. У него могли быть и куда более конкретные планы. И он мог запросто тот же топор у Андрея утянуть. Утянуть, а потом использовать для убийства Германа. Конечно, это были всего лишь Катины предположения. Но теперь она была так зла, что соглашалась подозревать бывшего жениха во всех смертных грехах, включая даже убийство другого человека.
