Глава двадцать шестая

Харальд всегда испытывал странные ощущения, прыгая в море.

Этот резкий переход из сухости во влагу, из тепла в холод, от неподвижности к движению казался ему каким-то неземным. А на сей раз прыжок был еще более странным. На секунду-другую они с Конандиль повисли в воздухе, прежде чем погрузиться в серо-зеленую воду. Он четко понимал, что происходит в этом мире над поверхностью воды: слышал злые и удивленные крики воинов Гримарра, разгневанный рев самого Гримарра, угадывал под собой длинные весла, которые он едва не задел, когда летел вниз. Или задел.

И тут он ударился о воду, холодную, как он и ожидал, но он привык к холодной воде, ведь вырос он, плавая во фьордах своей родной Норвегии. Море поглотило его, и он пошел вниз — знакомое и вместе с тем незнакомое ощущение. Звуки исчезли, свет стал рассеянным в полумраке у поверхности воды.

Он ощутил, как идет ко дну, но знал из многолетнего опыта, что нужно замереть на мгновение, прежде чем вырываться на поверхность. Харальд сознавал, что Конандиль сползла с его плеча, когда он благодаря своему весу и вертикальному погружению опустился глубже, чем она.

«Интересно, она умеет плавать?» — подумал Харальд и понял, что перестал погружаться. Он поднял голову. Поверхность воды освещалась тусклым солнцем, он видел силуэты весел «Крыла Орла», его огромный остов и Конандиль, бьющуюся, как пронзенная гарпуном рыба.

Харальд оттолкнулся ногами, взмахнул руками, поднырнул под Конандиль, обхватил девушку за талию и стал подниматься на поверхность, подальше от весел. То, как девушка молотила руками и ногами по воде, говорило Харальду о том, что плавать она не умеет, но когда они вновь оказались над поверхностью воды, в свете дня он понял, что дело обстоит намного хуже: девушку охватила слепая паника. Она закричала — жалкая попытка, поскольку она едва не захлебнулась. Конандиль кашляла, отплевывалась, снова кричала. Девушка вцепилась Харальду в голову и шею и, обезумев от ужаса, старалась вскарабкаться на него, выбраться из этого зыбкого мира.

— Успокойся! Успокойся! — кричал Харальд. — Я…

Больше он ничего сказать не успел. Конандиль уперлась коленом ему в плечо и попыталась встать, отчего Харальд вновь ушел под воду, лишив ее поддержки, и ее паника только усилилась.

Харальд сохранял спокойствие. Он отплыл в сторону, вынырнул не под Конандиль, а рядом с ней, чтобы она не могла до него дотянуться. Харальд не понаслышке знал, как ведут себя в воде испуганные люди. Ему уже приходилось спасать тех, кто не умел плавать.

— Послушай, Конандиль! — прокричал он, но девушка оказалась быстрее и проворнее тех, кого Харальду довелось спасать. А все они были мужчинами.

Она молотила руками по воде и брыкалась; ей удалось ухватиться за его тунику — он даже увернуться не успел, и опять она карабкалась на него, найдя себе опору, вцепившись ногтями ему в лицо, зажав в кулаках целые пучки его волос.

И вновь Харальд ушел под воду, но на сей раз сделал это намеренно, а не потому, что его отправила туда Конандиль. Он предполагал, что девушка отпустит его до того, как над ней сомкнется вода, и оказался прав: она разжала пальцы и стала барахтаться, а Харальд наблюдал за ней с безопасной глубины.

Он опять отплыл в сторону, на этот раз вынырнув у нее за спиной. Она повернула к нему голову. Рот ее был открыт, глаза стали круглыми, как щиты, зрачки расширились от ужаса. Она барахталась, как резвящийся ребенок, хотя на ее испуганном лице не было ни тени игривости, когда она пыталась ухватиться за Харальда.

Харальд одним мощным рывком подплыл к ней, обхватил ее хрупкое тело своей сильной рукой, притянул к себе. Она прижалась к его груди, и, хотя она постоянно брыкалась и махала руками, было несложно удерживать ее в таком положении. Пока она была прижата к нему спиной, она не могла до него достать руками и ногами.

— Я держу тебя, я тебя держу… Все будет хорошо, — успокаивал ее Харальд.

Ему хватило ума говорить по-ирландски, и он почувствовал, как ее ужас слегка отступил, как будто ослабили натянутый канат, и она почти перестала брыкаться.

Харальд выплюнул воду и огляделся. Ему казалось, что он долго боролся с Конандиль, но юноша понимал, что могла пройти всего минута, а может быть, и меньше. Они находились подносом «Крыла Орла» по левому борту, над ними возвышался драккар, на палубе столпились люди, вглядывающиеся в морские воды, весла не двигались. Все как будто замерли, а потом один из людей Гримарра, стоящий ближе к носу корабля, поднял копье, левой рукой указал на Харальда, а правую занес для броска.

— Нет! Нет! — прорезал оглушительную тишину голос Гримарра. Он схватил человека с копьем и отпихнул в сторону. Харальд заметил, что левая рука Гримарра обагрена кровью. — Ты же убьешь девчонку, идиот! — взревел Гримарр. — Кто-нибудь, полезайте в воду и достаньте ее!

Харальд, находясь в воде, скорее почувствовал, чем услышал, как в толпе людей Гримарра зашептались. Никто не пошевелился, никто не хотел прыгать в море за Харальдом. Не все умели плавать, на самом деле мало кто умел, а даже те, кто умел, не желали бросаться в воду и драться с воином, который уже показал свою доблесть. Не желали встречаться с тем, что могло притаиться в глубине.

— Трусы! Жалкие трусы! — орал Гримарр, хотя сам тоже не делал попыток прыгнуть в воду. — Весла по правому борту! Налегай!

Харальд обернулся, чтобы посмотреть в другую сторону. Сделать это оказалось легче, потому что Конандиль, лишившись чувств от страха, прекратила сопротивляться. Всего в двухстах метрах от них шел «Скиталец», и шел прямо на них. Он не знал, видели ли на «Скитальце», как он прыгнул в воду, но его драккар явно двигался на «Крыло Орла», и единственной причиной такого маневра могло быть только намерение забрать назад Харальда. У Харальда затеплилась надежда, и она придала ему сил.

Но тут «Скиталец» исчез из виду, когда «Крыло Орла» ринулось вперед, наклонившись на левый борт. «Весла по правому борту! Налегай!» — так приказал Гримарр. И теперь Харальд понял смысл этих приказов. Гримарр тоже заметил «Скиталец» и сейчас своим кораблем преграждал ему путь к сбежавшим узникам.

«Чтоб его черти забрали!» — подумал Харальд. Свободной рукой он стал грести, изо всех сил работая ногами. Конандиль плыла рядом. Он сплевывал воду и отчаянно греб к носу корабля с неистовым желанием обогнуть его, чтобы на «Скитальце» не потеряли его из виду. Плечом он ударился о гладкую изогнутую обшивку драккара, оттолкнулся и еще сильнее заработал ногами.

«Крыло Орла» поворачивало, но при этом двигалось на месте, и только поэтому Харальду удалось доплыть до носа. Он ухватился за изогнутую дубовую часть, которая, собственно, и являлась его носом. Массивное крепкое судно оттолкнуло его в сторону. Харальд вновь заработал руками и ногами, и неожиданно они с Конандиль обогнули нос, и теперь он видел правый борт с рядом поднимающихся из воды весел, которые качнулись вперед в унисон, а потом дружно опустились вниз.

Нос корабля скользнул мимо. «Скиталец» приближался. Харальд услышал, как закричал Гримарр:

— Правый борт, так держать! Левый борт, налегай на весла!

Весла по правому борту опустились в воду и застыли, зато пришли в движение весла по левому борту, и «Крыло Орла» начал неуклюже поворачивать в другом направлении, опять пытаясь отрезать Харальда.

«А они отлично вышколены», — невольно восхитился Харальд.

Он почувствовал какое-то движение над головой. Оттолкнувшись ногами от борта и одновременно поднимая голову, он заметил, как мимо него пролетел топор. Человек, метнувший топор, перегнулся через борт, левой рукой вцепившись в канаты. Харальд опять заработал ногами, пытаясь оторваться от корабля, но нос «Крыла Орла» теперь поворачивал в его сторону.

Он работал ногами, греб одной рукой, увеличивая расстояние между собой и драккаром, но понимал, что долго этой гонки не выдержит, корабль раздавит его до того, как к нему подоспеет «Скиталец». Он устал: давала о себе знать потасовка на берегу, многочисленные удары по голове, холодное море, да и обезумевшая Конандиль сыграла свою роль. Вдобавок ко всему ему приходилось удерживать себя и ее на плаву. Когда он выдохнется и больше не сможет уворачиваться от корабля, кто-то из команды Гримарра таки наберется смелости, прыгнет в воду и заберет у него девушку. Харальд прекрасно это понимал.

Нос «Крыла Орла» проплыл мимо, и вновь Харальд увидел левый борт и слаженно работающие весла. Он пытался уйти от драккара, но силы его покидали. Харальд находился метрах в трех от борта «Крыла Орла», когда услышал приказ Гримарра:

— По левому борту, так держать!

И весла погрузились в воду, движение корабля замедлилось: приходилось преодолевать сопротивление воды.

Харальд сменил положение и направился к самому первому веслу. Он не думал, что делает, видел только твердую опору, за которую можно ухватиться, то, до чего он мог дотянуться так, чтобы этого не увидел Гримарр. Весло не двигалось, пока гребцы пытались оценить инерцию судна. Харальд обхватил рукой гладкое веретено где-то в метре от лопасти. Он почувствовал, как расслабились мышцы, которым больше не нужно было держать вес его тела и тела Конандиль на плаву.

— Где, о боги, этот маленький засранец? — бесновался Гримарр. Харальд видел, как он перегнулся через нос, затем через левый и правый борта. Потом крикнул: — Налегай на весла, все!

Харальд почувствовал, как под ним дернулось весло, когда гребец попытался его поднять, но обнаружил, что не в состоянии это сделать. Харальд услышал удивленные крики с «Крыла Орла», а потом увидел, как остальные весла двинулись в его сторону — моряки занесли их для гребка.

Соседнее весло ударилось о верх того, в которое вцепился Харальд, теперь неподвижное из-за того, что Харальд удерживал его всей своей массой, так что гребец не смог занести его вместе с остальными. Раздался глухой удар дерева о дерево, Харальд ухватился за второе весло правой рукой, левой продолжая удерживать Конандиль. Он услышал крики с палубы «Крыла Орла», увидел выстроившихся у борта моряков, а затем вспомнил, что на борту находится еще и команда «Морского Жеребца».

«Если Орнольф взойдет на борт этого корабля, всех моих товарищей перебьют», — подумал Харальд. Первая здравая мысль за последнее время. Он держался рукой за веретено, гребцы пытались его стряхнуть и при этом хаотично молотили веслами.

— Харальд! Харальд! — Это вопила Конандиль. — Харальд, что ты делаешь?

— Не знаю, — ответил он, пытаясь, но тщетно, чтобы голос звучал спокойно.

Он посмотрел вверх на «Крыло Орла». Двое моряков перелезли через борт и скользили вниз по веретенам весел, за которые держался Харальд. Двигались они медленно, осторожно, не сводя глаз с Харальда. На поясах у них висели короткие мечи. Харальд почувствовал, как внутри все сжалось, он представил, как один их этих коротких мечей сносит ему голову с плеч, и понял, что, будучи без оружия, к тому же одной рукой придерживая Конандиль, он не сможет отразить атаку. Он бы отпустил весла и поплыл, но сомневался, что у него хватит на это сил.

— Харальд! — вновь закричала Конандиль, и Харальд подумал, что она хочет предостеречь его о спускающихся моряках, но вместо этого она заорала: — Там еще один корабль!

Ее страх передался и ему. Харальд резко обернулся, оторвал взгляд от приближающегося противника и увидел корабль. Тот шел прямо на них, всего в пятидесяти метрах. «Скиталец».

Харальд отпустил весла, за которые держался. Услышал крики и плеск, когда два моряка упали в воду, но ему было на них наплевать. Он заработал ногами и правой рукой. Из последних сил он отчаянно поплыл к своему кораблю, к своему единственному спасению.

Он тяжело дышал, сплевывал воду, а Конандиль уже настолько пришла в себя, что вновь задергала руками и ногами. Он моргнул, попытался разглядеть идущий за ним корабль, но видел только размытые очертания, свет и тень, из-за омывающей лицо соленой воды. Он услышал голос — наверное, что-то кричал Гримарр, но слов разобрать Харальд не мог.

Между набирающим скорость «Крылом Орла» и идущим ему на таран «Скитальцем» оставалось каких-то пятнадцать метров. И Харальд вспомнил о моряках, о целой армии воинов на борту «Крыла Орла». Он попытался предостеречь свою команду, но получился какой-то жалкий писк, и тут же он захлебнулся соленой водой, стал отплевываться, продолжая из последних сил плыть вперед.

Что-то впереди упало в воду, что-то большое. Харальд остановился и, держась на одном месте, вновь сморгнул с глаз воду. Кто-то прыгнул в море, кто-то со «Скитальца». Когда в глазах прояснилось, он увидел плывущего к нему Агнарра. «Скиталец» остановился, на борту стоял Орнольф — его ни с кем не спутаешь — и смотрел на них.

Агнарр мощными гребками разрезал воду. Остановился на расстоянии вытянутой руки от того места, где пытался оставаться на плаву Харальд, и последний заметил у него в руках веревку с петлей на конце. Агнарр накинул петлю Харальду на талию и затянул. Он забрал Конандиль у Харальда из рук, получив хлесткую пощечину, потом развернул девушку к себе спиной, как держал ее Харальд, и схватился за веревку. Харальд почувствовал, как дернулась веревка, и всех троих — Харальда, Конандиль, Агнарра — понесло по воде, да так быстро, что над ними смыкались волны, они задыхались и тонули. Но Харальду было все равно. Его тащили на борт родного корабля. Даже если он утонет, то умрет с мыслью о том, что за ним вернулись.

Он краем глаза заметил, как из воды поднимаются весла «Скитальца», и неожиданно он тоже оказался наверху: его выдернули из воды. На секунду поясницу пронзила резкая боль, когда его тело повисло в петле. Но тут его потянули к борту, множество рук ухватилось за него и втянуло на палубу. За спинами моряков он увидел Орнольфа, на лице которого читалась искренняя тревога.

Те, кто втащил Харальда на борт, опустили его на палубу. Рядом с ним оказалась Конандиль. Девушка задыхалась, глаза ее округлились от ужаса, она лежала в луже стекающей с нее воды. Она напомнила Харальду котенка, который едва не утонул и выглядел крошечным и тщедушным с прилипшей к тельцу шерстью.

— Люди… — только и смог выдохнуть Харальд.

Орнольф протиснулся сквозь толпу и опустился рядом с Харальдом на колени.

— Что? Что? — переспросил он.

— Люди… «Морской Жеребец»… — Вот и все, что ему удалось произнести.

Теперь Харальд слышал крики, как на самом «Скитальце», так и за бортом. Он с трудом поднялся. «Крыло Орла» находился всего в десяти метрах, и оба корабля стремительно сближались. Они встретились левыми бортами. Харальд видел воинов Гримарра со щитами наизготовку, с топорами, мечами и копьями в руках. Их было много.

Вдруг Орнольф повернулся и крикнул стоящим на палубе:

— По левому борту, налечь на весла!

Приказ оказался полнейшей неожиданностью для Харальда, но явно не для самих гребцов, которые с готовностью налегли на весла. Им помогали те, кто не был занят другим. По правому борту моряки сделали один мощный гребок, потом подняли весла из воды, и «Скиталец» рванулся вперед.

И тут его нос скользнул мимо носа «Крыла Орла», при этом два судна разделяло каких-то три метра. Харальд готовился к тому, что кормчий «Скитальца» движением руля повернет корабль и тот столкнется с «Крылом Орла». Два корабля прижмутся бортами, на палубы обоих хлынут воины, и начнется жестокий бой. А Харальд понял, что у него нет оружия.

— Дед! — окликнул он Орнольфа, который стоял на возвышении бака, одной рукой держась за высокий изогнутый нос. Он совершенно не походил на человека, готового к бою.

«Крыло Орла» проскользнуло мимо, и Харальд услышал треск дерева. Он посмотрел за борт. Весла «Крыла Орла» по левому борту все еще находились в воде, и «Скиталец» крушил их, проплывая мимо, вырывая из отверстий.

Харальд услышал гневные крики на борту «Крыла Орла» — там тоже заметили, как у них одно за другим ломаются весла. Кто-то из гребцов пытался убрать длинные веретена, но в своих тщетных попытках они только задевали другие, лопасти и веретена путались, и «Скиталец», продолжая свое движение, ломал и эти весла тоже.

Если бы на «Крыле Орла» готовились к сражению, они достали бы абордажные крюки, чтобы остановить «Скиталец» и намертво сцепить два корабля, но все произошло так неожиданно, что крюки остались на своих местах. В сторону «Скитальца» полетели копья, когда люди Гримарра осознали, что там не идут на абордаж. Одно копье воткнулось в борт «Скитальца», другое упало на палубу, а третье даже угодило в мачту корабля, но люди не пострадали.

А потом они проплыли мимо. «Крыло Орла» стало разворачиваться левым бортом: весел с этого борта судно лишилось, весла по правому борту продолжали грести. На палубе царил хаос: все бегали, кричали, вытаскивали обломки весел из отверстий. А над всем этим хаосом возвышался беснующийся Гримарр, его левая рука по локоть была красной, как будто он окунул ее в ведро с краской.

— Дед! — закричал Харальд. Он оглянулся на Орнольфа и увидел то, чего лучше бы ему никогда в жизни не видеть.

Орнольф повернулся спиной к «Крылу Орла», задрал вверх тунику, спустил штаны, нагнулся и показал Гримарру свой толстый волосатый рябой зад.