Глава двадцать шестая

Как только чай был допит, все разом пришло в движение. Быстро, пожалуй, даже слишком быстро для измученных Сабриэль и Оселка. Судя по шуму снаружи, солдаты забегали туда-сюда, пока гости еще доедали запоздалый обед. Переваривать его пришлось уже на ходу – Хорайс вскоре вернулся и позвал их наружу.

Все это немножко походило на игру в школьной пьесе, думала Сабриэль, неуклюже выбираясь из траншеи на плац. Вокруг столько всего происходит, но тебя вроде как и не затрагивает. Оселок легонько тронул ее за руку, и Сабриэль ободряюще улыбнулась ему: юноше наверняка приходилось еще хуже.

Не прошло и нескольких минут, как их уже торопливо провели через плац к ожидающей колонне грузовиков, открытому штабному автомобилю и двум невиданным бронированным механизмам. Ромбоидальные, с каждой стороны – по орудийной башне, на гусеничном ходу. Танки, догадалась Сабриэль. Совсем недавнее изобретение. И танки, и грузовики громко взревывали, двигатели изрыгали сине-серый дым. Сейчас-то все в порядке, подумала про себя Сабриэль, но как только со стороны Древнего королевства подует ветер, двигатели заглохнут. Или когда явится Керригор…

Хорайс подвел Сабриэль с Оселком к штабному автомобилю, открыл заднюю дверцу и жестом пригласил их садиться.

– А вы с нами едете? – нерешительно спросила Сабриэль, устраиваясь поудобнее на мягких сиденьях и борясь с волной усталости, неумолимо потянувшей ее в сон.

– Да, – медленно выговорил Хорайс. Он, похоже, сам удивился своему ответу. Голос его прозвучал словно бы издалека. – Да, еду.

– Вы обладаете даром прозрения, – промолвил Оселок, поднимая глаза. Прежде чем сесть, он попытался половчее пристроить ножны. – Что вы увидели?

– Да обычное дело, – отозвался Хорайс.

Он уселся на переднее сиденье и кивнул водителю, узколицему ветерану из числа разведчиков, на обветренном лбу которого знак Хартии почти не просматривался.

– Что вы имеете в виду? – спросила Сабриэль, но вопрос ее остался без ответа.

Водитель нажал на кнопку стартера, и машина, закашлявшись, пришла в движение, присоединив свой тенорок к басовой какофонии грузовиков и танков.

От внезапного шума и вибрации Оселок аж подпрыгнул, но тут же смущенно улыбнулся Сабриэль, и та легонько погладила его по плечу, точно успокаивая ребенка.

– Что он имел в виду под обычным делом? – спросила она.

Оселок обернулся к ней, во взгляде его печаль боролась с усталостью. Он молча взял руку девушки в свои и провел пальцем линию по ее ладони – резкую, окончательную.

– Ох, – пробормотала Сабриэль.

Она шмыгнула носом и поглядела на затылок Хорайса: глаза ей застилали слезы, и видела она лишь ежик коротко подстриженных седых волос, топорщившихся из-под края шлема.

– У него дочь моего возраста… где-то там, на юге, – прошептала Сабриэль, вся дрожа и стискивая руку Оселка с такой силой, что его пальцы побелели под стать ее собственным. – Почему, ну почему всё так… почему все…

Автомобиль рванулся вперед; впереди мчались два мотоциклиста эскорта, а позади грохотали девять грузовиков, строго выдерживая дистанцию в сто ярдов. Танки, скрипя и лязгая гусеницами, свернули на объездной путь к железнодорожной ветке, где их загрузят на платформы и отправят дальше, к станции Уиверли. Маловероятно, что они доберутся туда к ночи. А вот транспортная колонна окажется у Привала еще до шести вечера.

На протяжении первых десяти миль пути Сабриэль молчала: она сидела, склонив голову, крепко стискивая в руке ладонь Оселка. Он тоже молчал, но наблюдал за дорогой: едва они выехали из военной зоны, юноша уставился в окно, с любопытством разглядывая зажиточные фермы Анцельстьерра, мощеные дороги, кирпичные домики, частные автомобили и конные повозки, что уступали колонне путь и съезжали на обочину, повинуясь распоряжению двух военных полицейских в красных шлемах и на мотоциклах.

– Мне уже лучше, – тихо проговорила Сабриэль, когда автомобиль, въехав в город Бейн, сбавил скорость.

Оселок кивнул, по-прежнему глядя в окно и завороженно рассматривая витрины магазинов на Хай-стрит. Горожане, в свою очередь, пялились на колонну во все глаза – им нечасто доводилось видеть солдат Внешней границы в полном боевом снаряжении, со штык-клинками и щитами, а тут еще и жители Древнего королевства пожаловали, думали горожане, глядя на Сабриэль с Оселком.

– Придется остановиться у полицейского участка и предупредить комиссара, – объявил Хорайс.

Автомобиль притормозил у внушительного здания с белыми стенами, двумя большими синими электрическими фонарями над дверью и массивной табличкой, гласящей, что именно здесь располагается штаб-квартира полиции Бейншира.

Хорайс встал, махнул рукой транспортной колонне, чтоб проезжала дальше, выпрыгнул наружу и стремительно взбежал по ступеням: на диво несообразная фигура в кольчуге поверх формы цвета хаки. На крыльцо вышел констебль, собираясь, верно, остановить его, но, узнав, сам замер по стойке смирно и отсалютовал как полагается.

– Мне уже лучше, – повторила Сабриэль. – Можешь отпустить мою руку.

Оселок улыбнулся и чуть пошевелил пальцами, зажатыми в ее кулаке. Сабриэль озадаченно сдвинула брови, но тут же тоже заулыбалась, ее пальцы медленно расслабились, и руки их свободно легли на сиденье, чуть соприкасаясь мизинцами.

В любом другом городе вокруг армейского штабного автомобиля, да еще с двумя такими необычными пассажирами, непременно собралась бы толпа. Но это был Бейн, а Бейн находился совсем рядом со Стеной. Люди с первого же взгляда распознавали знаки Хартии, мечи и броню, разворачивались и спешили туда, откуда пришли. Те, кто от природы был опаслив или обладал малой толикой прозрения, спешили домой, запирали двери и закрывали ставни, добавляя для верности к стальным и железным засовам веточки ракитника и рябины. Прочие, еще более предусмотрительные, отправлялись на реку и на ее песчаные островки, даже не притворяясь, будто собрались на рыбалку.

Пять минут спустя появился Хорайс в сопровождении высокого серьезного человека, чью внушительную фигуру и ястребиный профиль дополняло крохотное пенсне на носу, отчего он смотрелся немного нелепо. Он пожал полковнику руку, Хорайс вернулся в машину, и та снова сорвалась с места: опытный водитель умело переключал передачи.

Спустя несколько минут, когда они едва миновали последние дома города, позади гулко и размеренно зазвонил колокол. Спустя мгновение ему откликнулся еще один, откуда-то слева, затем еще один, впереди. Очень скоро колокольный звон уже разносился по всей округе.

– Быстро сработано, – прокричал Хорайс сидевшим сзади. – Комиссар, похоже, часто устраивал учебные тревоги.

– Колокола – это предостережение, да? – спросил Оселок.

Тревожный звон звучал так знакомо, что юноша почувствовал себя почти как дома, пусть звон и предвещал беду. Оселку он страха не внушал – хотя, вообще-то, побывав в хранилище снова, юноша, похоже, научился справляться с любым страхом.

– Да, – подтвердил Хорайс. – «С наступлением темноты укройтесь в домах. Заприте все двери и окна. Чужаков не пускайте. Побольше света снаружи и внутри. Заготовьте свечи и фонари на случай, если откажет электричество. Наденьте на себя серебряные амулеты. Если вечер застанет вас вне дома, ищите текучую воду».

– Мы это заучивали наизусть в младших классах, – добавила Сабриэль. – Но боюсь, нынче мало кто помнит эти правила, даже в здешних краях.

– Вы удивитесь, мэм, – перебил водитель, цедя слова краем губ и не отрывая взгляда от дороги. – Колокола так не звонили вот уже двадцать лет, но очень многие помнят, как оно бывает. Они расскажут тем, кто не в курсе, – уж не сомневайтесь.

– Надеюсь, – отозвалась Сабриэль. В памяти промелькнуло обрывочное воспоминание: опустевший Нестоув, две трети жителей которого стали добычей мертвецов, а уцелевшие ютятся в коптильнях на каменистом островке. – Очень на то надеюсь.

– А далеко ли до Привала? – спросил Оселок.

Он тоже пребывал во власти воспоминаний, но вспоминал он Рогира. Скоро он снова взглянет в лицо единоутробного брата, да только это лишь оболочка, шелуха, орудие чудовища, которым Рогир в итоге стал…

– Думаю, самое большее час езды, – отвечал Хорайс. – Около шести будем на месте. Это наше чудо техники делает почти тридцать миль в час – поверить трудно! По крайней мере, мне. Я так привык к Внешней границе и Древнему королевству – во всяком случае, к той небольшой его части, что мы видим в дозоре. Мне бы хотелось познакомиться с ним поближе… побывать дальше на севере…

– Вы непременно там побываете, – отозвалась Сабриэль, но голос ее прозвучал недостаточно убедительно даже для нее самой.

Оселок молчал, Хорайс тоже не ответил ни словом, так что дальше они ехали в молчании и вскорости настигли колонну грузовиков, обогнали их один за другим и снова оказались впереди. И всю дорогу колокольный звон летел впереди них: в каждой деревне колокольня подхватывала сигнал тревоги.

Как Хорайс и предполагал, в деревню Уиверли они прибыли к шести. Грузовики притормозили: вереница их протянулась через всю деревню, от полицейского участка до паба «Виверна». Казалось, не успели машины остановиться, как солдаты уже выгрузились и построились в боевой порядок на дороге. Автомашина с оборудованием связи встала под телефонным столбом, и двое связистов полезли наверх подсоединять провода. Военные полицейские отправились в разные концы деревни перенаправить движение. Сабриэль и Оселок вышли из машины и стали ждать.

– Все это очень похоже на будни королевской стражи, – заметил Оселок, глядя, как солдаты строятся в боевой порядок, сержанты выкрикивают приказы, офицеры теснятся вокруг Хорайса, а тот уже разговаривает по только что подсоединенному телефону. – То спеши, то жди.

– Хотела бы я посмотреть на тебя в королевской страже, – проговорила Сабриэль. – И на Древнее королевство в… ну, то есть в те времена, когда камни еще не были расколоты.

– Ты хочешь сказать – в мое время, – поправил Оселок. – Мне бы этого тоже ужасно хотелось. Тогда там было почти как здесь. Как здесь в обычных обстоятельствах, я имею в виду. Жизнь такая мирная, такая неспешная… Иногда мне казалось, что она уж больно неторопливая и уж больно предсказуемая. Сейчас я бы этому только порадовался…

– Вот и я примерно так же рассуждала в школе, – отозвалась Сабриэль. – Все мечтала о Древнем королевстве. Там, дескать, настоящая магия Хартии. Там мертвые, которых нужно упокоить. И принцы…

– Которых полагается спасать?

– За которых полагается выходить замуж, – рассеянно сказала Сабриэль, не сводя глаз с Хорайса. Похоже, по телефону ему сообщили не слишком-то добрые вести.

Оселок молчал. Все происходящее вокруг словно обострило его чувства, сосредоточенные на Сабриэль; ее черные волосы поблескивали как вороново крыло в вечернем солнце. «Я люблю ее, – думал юноша. – Но если я сейчас ляпну что-нибудь не то, я, чего доброго, никогда больше…»

Хорайс передал телефон связисту и зашагал к ним. Глядя на полковника, Оселок вдруг осознал, что у него осталось не больше пяти секунд наедине с Сабриэль, чтобы сказать важные слова… сказать хоть что-нибудь! Возможно, это их последние пять секунд, проведенные вместе…

«Я не боюсь», – убеждал себя юноша.

– Я люблю тебя, – прошептал он. – Надеюсь, ты не против.

Сабриэль оглянулась на него – и улыбнулась едва ли не вопреки себе. Печаль о смерти отца никуда не делась, и страхи о будущем тоже, но под восхищенным взглядом Оселка она отчего-то преисполнилась надежды.

– Я не против, – шепнула в ответ она, придвигаясь к нему совсем близко. И нахмурилась. – Мне кажется… мне кажется, я тебя, наверное, тоже люблю, помоги мне Хартия, но сейчас…

– Телефонная линия к пропускному пункту Внешней границы только что отключилась, – мрачно возвестил Хорайс. Он еще и подойти поближе не успел, но его зычный голос перекрыл даже раскаты колокольного звона. – Примерно с час назад туман потек через Стену. Докатился до первых окопов в четыре сорок шесть. После этого ни с одним из передовых отрядов не удается связаться ни по телефону, ни с помощью посыльного. Я как раз беседовал с дежурным офицером – тем молодым пареньком, которого так заинтересовал ваш летательный аппарат. Он сказал, что туман того гляди захлестнет его позицию. И тут связь прервалась.

– Итак, Керригор не стал дожидаться заката, – подвела итог Сабриэль. – Он меняет погоду.

– Судя по расчету времени, поступившему с Внешней границы, этот туман – и что уж там в нем скрывается – перемещается на юг со скоростью приблизительно двадцать миль в час, – проговорил Хорайс. – Двигаясь по прямой, он настигнет нас около половины восьмого. Уже стемнеет, но луна еще не взойдет.

– Так идем, – выдохнула Сабриэль. – Верховая тропа на холм Привал начинается сразу за пабом. Я пойду впереди?

– Лучше не надо, – возразил Хорайс.

Он обернулся и, энергично жестикулируя, прокричал несколько приказов. Не прошло и нескольких секунд, как его люди уже обогнули паб и зашагали вверх по тропе к Привалу. Первыми – разведчики пропускного пункта, лучники и все маги Хартии. За ними – первый пехотный взвод с примкнутыми штыками и винтовками наизготовку. За пабом взвод развернулся клином. Следом шли Хорайс, Сабриэль, Оселок и их водитель. А за ними – еще два взвода и связисты, разматывавшие кабель полевой связи с огромного громоздкого барабана.

Под сенью пробковых деревьев царила тишина, солдаты двигались как можно бесшумнее, общаясь с помощью сигналов рукой, а не окриков; безмолвие нарушали лишь их тяжелая поступь да случайный лязг брони или снаряжения.

Густой золотой солнечный свет струился меж стволов, но он уже понемногу терял тепло и походил на вино цвета масла – один вкус и никакой крепости.

На саму вершину поднялись только разведчики пропускного пункта. Первый пехотный взвод прошел по нижнему уступу к северному склону, остальные два взвода проследовали на юго-запад и юго-восток, образовав оборонительный треугольник вокруг холма. Хорайс, Сабриэль, Оселок и водитель двинулись по тропе дальше.

Где-то в двадцати ярдах от вершины деревья сменились густыми зарослями чертополоха и сорной травы. А на самом гребне высился склеп: куб без окон и дверей размером с небольшую хижину, сложенный из серо-зеленых камней. Двенадцать разведчиков рассредоточились вокруг него, и четверо уже поднимали один из угловых камней длинным железным ломом, который наверняка для этого и прихватили.

Сабриэль с Оселком как раз поднялись на вершину, когда камень опрокинулся с глухим стуком. Под ним обнаружились еще блоки. И тут же все до единого маги Хартии, стоявшие рядом, ощутили легкий звон в ушах и приступ тошноты.

– Вы тоже это чувствуете? – спросил Хорайс, но в ответе необходимости не было: все непроизвольно зажали руками уши, а выражение лиц не оставляло места сомнениям.

– Да, – подтвердила Сабриэль. То же самое ощущение, только не в пример сильнее, они испытали в хранилище, рядом с расколотыми камнями. – Боюсь, когда мы доберемся до саркофага, станет еще хуже.

– А далеко еще?

– Толщина стены – четыре таких камня, – ответила Сабриэль. – Или пять… Я… видела его со странного ракурса.

Хорайс кивнул и жестом велел своим людям продолжать выламывать камни. Те энергично взялись за работу, но Сабриэль заметила: они то и дело поглядывают на небо, проверяя, высоко ли еще солнце. Все разведчики были магами Хартии, кто сильнее, кто слабее, и все они знали, что сулит им закат.

Спустя пятнадцать минут в углу склепа уже зияла дыра шириной в два блока и такой же глубины, и тошнота все усиливалась. Двоих разведчиков помоложе, едва за двадцать, вывернуло наизнанку, и теперь они приходили в себя чуть ниже по склону. Прочие заметно сбавили темп: их силы уходили на то, чтобы удержать обед в желудке и унять дрожь в руках.

Как ни странно, даже невыспавшиеся и измученные, Сабриэль с Оселком на диво легко сопротивлялись волнам дурноты, исходящим из склепа. Ведь здесь, на холме, светило солнце и дул прохладный ветер – то ли дело леденящая темнота и ужасы хранилища!

Когда были извлечены третьи блоки, Хорайс объявил короткую передышку, и все спустились с вершины холма к границе рощи, где тошнотворная эманация склепа уже не ощущалась. Здесь оборудовали полевой телефон, водрузив аппарат на перевернутый барабан. Хорайс взялся за трубку и, пока связист крутил ручку магнето, оглянулся на Сабриэль:

– Нужны ли какие-то специальные приготовления перед тем, как мы извлечем последние блоки? Я имею в виду магию.

Сабриэль мгновение поразмыслила, усилием воли гоня усталость, и покачала головой:

– Нет, не думаю. Когда мы доберемся до саркофага, нам, вероятно, придется вскрывать его с помощью заклинаний, и в этом мне понадобится помощь всех и каждого. Потом проведем над телом погребальный обряд – обычное заклинание кремации. Противодействия, конечно, не избежать. А вашим людям часто доводилось творить магию Хартии сообща и согласованно?

– К сожалению, нет, – нахмурился Хорайс. – Поскольку армия официально не признает существования магии, все мы тут по большей части самоучки.

– Ничего, – отозвалась Сабриэль, стараясь, чтобы голос ее звучал уверенно, ведь все вокруг навострили уши. – Мы справимся.

– Вот и славно, – улыбнулся Хорайс.

Какой уверенный у него вид! Сабриэль попыталась улыбнуться в ответ, но вряд ли у нее получилось убедительно. Кажется, это больше походило на гримасу боли.

– Так, давайте-ка посмотрим, далеко ли добрался наш незваный гость, – продолжал Хорайс, по-прежнему улыбаясь. – Сержант, с кем этот телефон на связи?

– С бейнской полицией, – отозвался сержант-связист, яростно накручивая рукоятку перезарядки. – И со штабом армии «Север», сэр. Попросите капрала Синджа соединить вас. Он сидит на коммутаторе в деревне.

– Отлично, – кивнул Хорайс. – Алло. Это Синдж? Соедините меня с Бейном. Нет, «Северу» скажите, что не можете до меня дозвониться. Да, все верно, капрал. Спасибо… Эхм… Штаб-квартира полиции Бейншира? Это полковник Хорайс. Будьте любезны старшего суперинтенданта Дингли… да. Добрый день, суперинтендант! Скажите, к вам уже поступали известия о странном густом тумане… что?! Уже?! Нет, ни в коем случае, никаких расследований! Все по домам! Закройте ставни… да, обычные учения. Да, что бы уж там ни было… Да, чрезвычайно опасен… алло! Алло!

Полковник медленно опустил трубку и указал назад, на вершину холма.

– Туман уже движется по северной части Бейна. Видимо, ускорился. Возможно ли, что Керригор знает о наших намерениях?

– Да, – хором подтвердили Сабриэль с Оселком.

– Тогда за дело! – приказал Хорайс, глянув на часы. – Я так понимаю, у нас в запасе меньше сорока минут.