Дит вряд ли о чем-то думал. Он просто крушил все на своем пути.

Тэсс видела, что он спокойно отражает щитом ярко-красные стремительные пули. Видела, как на пару мгновений рыцарь наклонился, и на него запрыгнули два рогатых существа, чтобы быть поближе к хозяйке. Видела, как упал, оглушенный ударом меча, тот алопогонный, который держал Еву, и видела, как та побежала прочь к переулкам. Вскоре она скрылась в одном из них и даже не оглянулась.

«Предательница!» – хотелось крикнуть Тэсс, но язык все еще не слушался. Тэсс словно окаменела и отупела: ее уже не держали, но она неподвижно сидела рядом с доктором Довэ. Она боялась, что военные случайно раздавят женщину.

Доктор не приходила в себя, и только иногда стонала сквозь сжатые губы. Тэсс попыталась немного приподнять ей голову, но ладонь тут же окрасилась в красный цвет. Кажется, ее лучше было не трогать. По крайней мере, сейчас. И Тэсс ждала. Ждала непонятно чего или кого, уже не вздрагивая от хлопков выстрелов и свистящих ударов тупого деревянного клинка.

Ву прекрасно управляла рыцарем. Это казалось невероятным. Удивительно ловкая махина опрокидывала солдат одного за другим, но не убивала, а только оглушала. Ву сидела с видом полководца, иногда что-то выкрикивая. И с легкостью пряталась за массивной головой от пуль, которые посылались прямо в нее.

Тэсс тщетно пыталась понять, что могли значить эти слова. Манком, насколько она помнила, называлась дудочка для птиц или мелких животных, и ни у кого из экипажа Странника такой вещи не было. И все же алопогонный требовал именно это. И…

И он упомянул ло Паолино.

Его выводок.

Можно было не сомневаться: алопогонный уже догадался, куда они направляются. Скорее всего, они обречены. Да и сам управитель…

Грэгор Жераль попытался атаковать Ву сбоку, но рыцарь ударил его щитом. Ки отскочил, приземлившись довольно близко от Тэсс. Без промедления он опять кинулся в бой, и все же она успела заметить то, что повергло ее в еще больший ужас. На безымянном пальце этой некогда холеной, а сейчас окровавленной и скрюченной от злости руки было знакомое кольцо с крупной розоватой жемчужиной. Тэсс узнала его мгновенно. Там, на острове, когда управитель проходил мимо, она всегда цеплялась за эту вещь завистливым детским взглядом. Теперь кольцо… стало трофеем? Трофеем, снятым уже с мертвеца? Тэсс задрожала и с новой силой затрясла доктора за плечи, напрочь забыв о ее поврежденной голове:

– Очнитесь! Очнитесь же! Управитель! Он…

Тяжелые веки задрожали. Тэсс потянулась, чтобы убрать с лица Мади Довэ несколько прядей волос. Пальцы задели алый символ Зуллура на лбу доктора, неосторожно задержались там и…

– Тэсси?..

Тэсс посмотрела на свои пальцы. Пальцы были красными, но не от крови.

– Тэсси…

Звук прерывающегося слабого голоса заставил Тэсс выкинуть странную мысль из головы. Быстро вытирая руку, она заговорила:

– Уходим. Вставайте. Ву их отвлечет, мы…

Но женщина покачала головой и блекло улыбнулась:

– Ты видела, с кем я дралась. Я не смогу встать.

Тэсс, не слушая, уже тянула ее:

– Я вас…

– Не могу, – голос, до того звучавший относительно спокойно, сорвался. – Девочка моя… беги. Беги к остальным, спрячьтесь получше. Я…

Тэсс впилась ей в руку.

– Они вас арестуют.

– Это не страшно.

– А Ву…

Но Ву тем временем уже сделала то, чего никто от нее не ожидал. Выпрямившись и вскинув вверх тонкую голую руку, она завопила:

– Эй, ты! Хочешь вот это? Так забирай!

Свет Зуллура вдруг стал невыносимо ярким и вызолотил волосы замершей на плечах Дита девушки. В ее ладони что-то искристо блеснуло, и Тэсс моментально поняла, что Ву держит зеленую подвеску на цепочке. Взгляды всех алопогонных были устремлены только туда. Жадные взгляды. Внимательные взгляды. Доктор совсем тихо, почти умоляюще повторила:

– Ну беги же… поскорее. И никогда никого больше не ищите. Уезжайте прочь. Забудьте Кров.

– Я…

Доктор с трудом подняла руку и оттолкнула ее. Снова раздался выстрел, где-то над самым ухом.

И Тэсс побежала. Она еще успела заметить, как морской рыцарь стремительно движется в противоположную сторону, а часть алопогонных, во главе с Грэгором Жералем, гонится за ним по пятам, не переставая стрелять.

Она не встретила Еву ни в одном из переулков, да это было и не так важно. Даже не глядя на башенные часы, Тэсс знала, что время давно вышло. Белый Олень отбыл с Позвоночного вокзала. Ласкез отправился в Аджавелл один.

Когда к ней шагнул киримо, Тэсс шарахнулась, не узнав его. Не успокоило ее даже отсутствие черно-красной формы, а также произнесенные им слова: «Ле, где ваша старшая спутница? Я слышал выстрелы…».

Тэсс не стала отвечать и побежала прочь, ища другой переулок, где можно было бы укрыться. Только шагов через двадцать, уже свернув между двумя заколоченными лавками, она поняла, что к ней обратился всего лишь водитель синего живого автомобиля, который Мади Довэ поймала у вокзала. Тогда она обернулась и, колеблясь, наконец высунулась из-за угла.

Ее не преследовали. Улица опять была пуста. Значит, вряд ли молодой мужчина был связан с ними, наверное, он просто подивился странности своих щедрых пассажирок и собирался уезжать. Тэсс выдохнула и ринулась обратно.

Водитель действительно заводил свою машину, но, заметив Тэсс, тут же распахнул дверцу:

– Так вы едете? Куда?

– Обратно… – сдавленно прошептала Тэсс.

В этот момент водитель опустил глаза, и Тэсс поняла, что он рассматривает ее ладони: грязные, перепачканные в крови, пыли и…

…в краске, которой на лбу Мади Довэ был нарисован символ жителей Малого мира. Символ, который на островах Дикого Гребня, Большой Медузы и всех прочих не рисовали, а наносили в виде татуировки, стоило девочке появиться на свет.

– Лучше вам не рисковать, – тихо сказала Тэсс. – Я…

Зеленые глаза в опушении коротких соломенных ресниц не изменили своего внимательного, но спокойного выражения.

– Вы попали в неприятности, и вашей спутницы не будет. Так?

Тэсс кивнула.

– Садитесь скорее.

Тэсс послушно села, подумав вдруг, что ей наплевать. Наплевать, пусть даже ее везут допрашивать, везут в тюрьму, везут убивать. Сил не осталось. Машина заворчала громче и довольно проворно поползла вперед.

– Возьмите платки, на вокзале вы привлечете внимание. Хлоя, дай, пожалуйста.

Хлоя – так, видимо, звали живую машину – распахнула бардачок. Тэсс вытащила пару белых тряпок и принялась наспех вытираться. Она видела, что ее руки дрожат, но одновременно не ощущала этой дрожи, будто руки были не ее. Как и онемевшее тело. Тэсс сжалась, подняв воротник: она очень боялась вопросов. Но водитель молчал, сосредоточенно глядя вперед.

Они доехали примерно за четверть часа, и Тэсс сразу увидела, что парковочная площадка перед нужным «ребром» – «Направление: Аджавелл…» – почти опустела. Над зданием вокзала больше не было завесы разноцветного дыма, только в одном месте вроде бы виднелся ярко-зеленый. Значит… Красный и Белый Олени точно отправились в путь. По крайней мере, их ничего не задержало.

– У меня еще есть деньги, я…

Водитель покачал головой и остановил ее руку:

– Вы дали больше, чем я в среднем зарабатываю за целую вахту, ла. Да дело и не в этом.

Тэсс лишь благодарно кивнула. На большее сейчас она не была способна. И все же ей захотелось кое-что узнать:

– Как вас зовут?

– Вирд Доугенс. – Водитель протянул Тэсс маленькую желтую карточку. – Обращайтесь, если понадобится куда-то добраться. Или потребуется любая посильная помощь.

– А какая – посильная? – бездумно спросила Тэсс, убирая карточку в карман.

Вирд Доугенс улыбнулся:

– Которая не подразумевает насилия. До свидания.

Тэсс снова кивнула и вышла, а живая машина Хлоя устремилась обратно на въезд.

Ей не пришлось искать Джера – лавиби, странно бледный, буквально вывалился из двери «ребра» ей навстречу. Подступив, он с силой схватил Тэсс за плечо и вгляделся ей в лицо. Глаза были налиты кровью.

– Где Таура?

Это было первое, что Тэсс из себя выдавила. Когтистые пальцы сжимали до боли, и высвободиться не получалось. Тэсс поморщилась.

– Где доктор Довэ? – глухо спросил Джер.

Тэсс ничего не сказала. Но, кажется, на ее лице отразилось многое, потому что теперь когти полукровки уже пропороли ткань на плече девушки и добрались до кожи:

– Где…

– Куда ты дел Тауру, я тебя спрашиваю? – крикнула Тэсс очень громко. Ей показалось, что в ее вопле вырвался весь ужас пережитого за последний час. Она покачнулась и медленно присела на корточки, зажимая руками голову. Она чувствовала, что их с Джером со всех сторон обтекает людской поток. Провожающие или прибывшие выходили, и двое ругающихся им мешали.

– Таура прыгнула в поезд и уехала. У Ласкеза же был билет на двоих. Они не именные.

Джер сказал это ровным голосом и так же ровно, членораздельно повторил:

– Где Мади Довэ?

Тэсс выдохнула и подняла взгляд. Джер стоял неподвижно, опустив руки; он казался невероятно бледным. И Тэсс, справившись с собой, тихо произнесла:

– Ее арестовали алопогонные.

Она встала, прямо посмотрела лавиби в глаза и кивнула:

– Я виновата. Хотя я пыталась ей помочь. Но я…

– Ты идиотка, – отозвался Джер, все еще не шевелясь. – Зачем вообще вы потащились за этой…

– Ева сбежала.

Джер фыркнул:

– И с этим надо было смириться с самого начала! Надо было вообще дать ей сдохнуть. Надо было…

– Джер, – перебила Тэсс. – Они хотели взять и меня. И они знают, что я – с острова. Скорее всего, знают, что я ищу управителя. Только я. И, наверное, мне лучше…

Он не дал ей договорить и, схватив за руку, решительно направился к экипажу. Тэсс послушно, как на поводке, пошла следом. Барсуки-охранные недоуменно посмотрели на них, но расторопно распахнули дверцу. Едва сев, Джер задернул оба окна толстыми короткими гардинами, внутри стало темно. Слоны тронулись. И только тогда нос лавиби перестал беспокойно дергаться.

Тэсс молчала.

Ее рассудок отказывался воспринимать происходящее. Все происходящее. Она дрожала и пыталась как-то упорядочить свои мысли, но они словно расползались и спутывались. Джер чего-то ждал: его глаза слабо мерцали. Смотреть на лавиби, находиться с ним рядом сейчас, не слыша его криков и ругани, не видя оскаленных зубов и не зная, о чем он думает, было как никогда страшно.

И все же… Тэсс вздохнула, открыла рот и стала рассказывать, уставившись в спинку сиденья напротив. Еще утром на этом месте сидела доктор.

– И… я послушалась. Если бы мы обе просто исчезли, ты даже ничего бы не узнал, может быть. Ева…

– О ней лучше вообще не говори, – отрезал Джер. – Сверну ей шею, если поймаю. И прекрати отворачивать рожу. Смотри на меня.

Тэсс как будто ударили под дых. Джер всегда грубил ей так или иначе, но именно сейчас, когда грубость была заслуженной, она причинила боль. Тэсс тяжело сглотнула и все же посмотрела ему в лицо.

– Мне очень жаль. – Она едва узнавала свой голос. – Я сделаю все, чтобы ее вытащить. Я…

Она пока ничего не сказала про краску, которая стиралась со лба доктора Довэ. Это было единственное, о чем она умолчала, и сама не знала почему.

– Да что ты сделаешь… – Джер презрительно скривился, выглянул в окно и снова повернул к Тэсс голову. – Ты же понимаешь, что теперь Странник никуда не поплывет? А если он уже учуял смерть маленькой самки…

– Ву вряд ли погибла, – глухо возразила Тэсс. – По крайней мере, мы этого не знаем. Может быть…

– Мы вернемся, а она ждет нас? – Край рта лавиби опять скривился. – И доктора выручила сама? Не пори чушь. Если что-то там нас и ждет, то алые паруса в бухте. И…

Он осекся. На его губах показалась мрачная улыбка. Джер принялся тереть подбородок, размышляя, пока наконец не сказал:

– Возможно, они притащат ее туда, чтобы увезти. И я перебью их. Пусть даже один. Винтовка…

– А отец?

Джер закусил губу.

– Что он скажет, если вдруг тебе удастся убить его друзей? Да хотя бы одного?

Тэсс видела, как острые зубы постепенно прокусывают грубую обветренную кожу. Видела мелкие выступившие капельки крови. Джер слизнул их, встряхнул головой и твердо ответил:

– Мне наплевать.

Они замолчали. Экипаж потряхивало: кажется, благоустроенные мостовые сменились грубыми барсучьими дорогами. Тэсс сидела неподвижно и боролась с желанием опять спросить о Тауре. Точно угадав эти мысли, Джер снова заговорил:

– Кошатина испугалась. Другого шпринг, из этих. Он был в толпе, и клянусь ветрами, я его знаю. Вчера он был у отца, но я видел его и раньше.

– Черный… с подпалинами.

Джер без удивления кивнул.

– Он тоже вас видел?

– Он подошел ко мне.

Тэсс нахмурилась.

– Поезд уже трогался. Тавенгабар – вроде его зовут так – пошел к нам. И тут эта ненормальная запрыгнула на ступеньки, хотя их уже убирали. Чуть не навернулась, Ласкез ее удержал. И…

– Что ты ему сказал? Этому алопогонному?

– Что провожаю друзей, он ответил, что тоже.

– Он все-таки успел заметить… ее? – напряженно допытывалась Тэсс.

– Понятия не имею. Я всем видом показал, что не очень-то настроен болтать. Ну и он ушел, не допытывался.

– Точно ушел?

– Он своеобразно пахнет. Я бы почувствовал это даже в толпе. Ушел.

Все сказанные слова напоминали радиозапись. Живых интонаций в них не было. Едва ли лавиби сильно беспокоила судьба шпринг, да и вообще волновал хоть кто-то, кроме одного человека, место которого сейчас пустовало. Тэсс кивнула. Джер перестал на нее смотреть. Он открыл окно, высунулся из него и крикнул:

– Побыстрее!

Снаружи оказалось сумрачно: экипаж уже въехал в подземные норы. Такая же неопределенная темнота была у Тэсс внутри.

Ева не вернулась в Вайлент о’Анатри. Не появлялась здесь и Ву. Но еще только ступив в свою комнату, Тэсс услышала звуки стрельбы поблизости. Стреляли прямо на улице, в бухте.

Тэсс подбежала к окну и распахнула его. Алые паруса удалялись по голубой глади. Корабли снялись с якорей. Они неспешно, величественно отбывали, и, сообщая об этом, алопогонные давали прощальные залпы ракет.

Тэсс схватила подзорную трубу, через которую уже не раз разглядывала море, и поднесла к глазам. Она тщетно попыталась разглядеть на корабельных палубах хоть что-то необычное. Или кого-то необычного. Но там были только стражи – черноволосые и голубоглазые мужчины, такие же женщины в идеально подогнанной форме. Никого из них Тэсс не знала. И она уже опустила трубу, как…

– Я не стану!

– Они увозят ее!

Тэсс различила ругань, топот и, кажется, звуки ударов. Послышались знакомые голоса. Наконец дверь бесцеремонно распахнулась, и первым в комнату ворвался Джер.

– Эй…

Она не успела ничего сказать. У Джера была винтовка, и, добравшись до окна, он несколько раз выстрелил вслед кораблям. Но с такого расстояния он мог попасть уже только в воду.

– Мой мальчик…

Товур Лирисс остался стоять в проеме. Джер развернулся. Дрожащее вороненое дуло было направлено теперь в широкую грудь.

– Поверни корабли обратно.

– Поздно. Я не стану. Опусти оружие.

– Отец!

Глаза товура были все такими же холодными. Спокойными. Но не равнодушными.

– А если ее там нет? – терпеливо сказал Лирисс.

– Ты не знаешь наверняка!

– И ты не знаешь. Ты действительно думаешь, что кто-то мог незаконно провести несправедливо арестованного человека в порт Вайлент о’Анатри? Что я могу такое кому-нибудь позволить? Даже моим старым друзьям?

Джер весь подобрался, он был напряжен и как никогда походил на чокнутого. В который раз Тэсс поймала себя на мысли, что боится его. Боится, несмотря на то, что они были давно знакомы. А все из-за вспышек ярости. И из-за этих оскаленных зубов. Но товур Лирисс едва ли боялся своего сына. Его рот исказила кривая, безнадежная ухмылка:

– Опусти ствол. Или спускай курок. Не люблю промедления перед расстрелами, от них попахивает трусостью.

Джер опустил оружие. Его широкие плечи ссутулились. Горящий, почти ненавидящий взгляд вперился в Тэсс, лавиби осклабился, но… товур вмешался.

– Не смей упрекать единственного оставшегося у тебя друга, Джергиур. Это бессмысленно. Да и нечестно.

Тэсс стояла потупившись. Ее потряхивало.

– Он имеет право, – сдавленно сказала наконец она.

Но барсук покачал головой.

– Никто не имеет. Идем, Джергиур. Мой врач заварит тебе успокоительное. И мы поговорим по-настоящему.

– Я должен… – начал Джер и осекся.

– Да?

Он сделал несколько шагов к отцу, поравнялся с ним и повторил:

– Я должен предупредить Ласкеза, чтобы он никуда не высовывался. И чтобы не отходил от своего приятеля. И не геройствовал. Я… – В его взгляде все же показалась ненависть, – не хочу терять по-настоящему хороших друзей.

Тэсс не подняла головы.

– Мы свяжемся напрямую с этим Грингроссом. Чуть позже, поезд все равно еще только в пути. Идем.

Ло Лирисс обнял сына за плечи и мягко вытолкал его в коридор. После чего обернулся и слабо улыбнулся Тэсс:

– Выше нос. Выше, милая ле. Что-нибудь придумаем.

Когда за ними обоими захлопнулась дверь, Тэсс нетвердо подошла к своей кровати, рухнула на нее и заплакала.

Кажется, их приключение закончилось, даже не успев по-настоящему начаться.