Струи горячего воздуха растопили заметенные снежные пригорки на взлетно-посадочной площадке. По всей видимости, с момента первого снегопада ее регулярно чистили, иначе высота сугробов была бы равна нескольким метрам.

В сопровождении десантного корабля увесистая летающая крепость Цитадель флегматично приземлилась на ровный участок у обрыва скальной гряды, облепленной висячими экодомами.

Вместе с Молчуном и еще двенадцатью пехотинцами Файервуд спустился по трапу. Приправленная порцией зловредной интенсивной метели погода была пасмурной, скверной и удручающей.

Генерал прокашлялся:

– Ну и где же теплый прием?

– Принести вам пуховую накидку, сэр? – машинально поинтересовался Молчун с легкой озадаченностью.

Дройда подняли со дна моря Морта-Сагара, высушили и смазали. Вечером того самого дня, когда Зэрлэги на скатах напали на нижнюю палубу «Адмирала Фемистокла».

– Нет, не надо. Вроде бы зашевелились, – Файервуд недовольно вгляделся вдаль.

Навстречу прибывшей инспекции по проторенной колее юрко приближался крохотный гусеничный малогабаритный вездеход с прицепленной вагонеткой. Его было очень трудно разглядеть сквозь снежные завихрения.

Все вокруг было заметено, и ни единой живой души! Только несколько снеговиков под покосившимся тентом сломанного навеса.

Генерал потер быстро порозовевшие щеки:

– Смотрите, парни, море окончательно замерзло.

Действительно, несмотря на сильную соленость, Морта-Сагара в силу воздействия продолжительных морозов покрылось толстым слоем льда. Метель лишь подчеркивала контрастную линию бархатно-бумажного горизонта в открытом море.

– Доброго дня, генерал-сэр! – из вездехода вышел вооруженный ручным гранатометом высокий юноша в ватном тулупе.

Он был еще совсем юн. Под острым носом задиристо торчали юношеские усы-щеточки, пара выдавленных алых прыщей уродливо горели в центре лба. Перекинутая через плечо патронная лента гранатомета уже была наполовину пуста.

Интересно, в кого и когда он успел из него пострелять? Странный и небезопасный выбор стрелкового оружия для использования внутри помещения. Типичный тинейджерский максимализм.

– Спасибо, что хоть кто-то встретил! – лихо начал генерал. – Вы там скурили себе остатки мозгов?

– Я отвезу вас, пожалуйста, садитесь, – игнорируя критику, предложил парень.

– Ты бы еще на трехколесной люльке за нами прикатил, умник. Парни, грузимся! Кто не влезает – остаетесь у корабля.

Группа из четырех пехотинцев, Молчуна и Файервуда кое-как втиснулась в вагонетку. Еще двое бойцов составили компанию прыщавому юнцу в кабине вездехода.

Подышав на запотевшее инеем окошко, генерал расплавил теплой ладонью и размазал узор, чтобы можно было следить за тем, что происходит снаружи.

Сиденье было ледяным, воздух слегка спертым, а корпус сильно вибрировал в такт двигателю. Запахло соляркой.

Основательно застряв мыслями в ИВК, Файервуд предпринял попытку сменить вектор размышлений на проблемы ЮКЛ.

Практически никто из молодежи не изъявил желания улететь на строящемся в ИВК новом космическом корабле подальше от Гелиоса в поисках нового дома. Самое интересное, что объективная логика и здравый смысл в этом были.

Тех, кто верил в то, что нужно во что бы то ни стало улетать, были единицы.

Большинство рожденных уже на Гелиосе парней и девушек первой и второй популяционной очереди считали, что Судный день пришел и, независимо от дальнейших действий, всех ждала смерть. Проще всего было расслабиться, взять от жизни максимум, куражиться на полную. Так поступили в ЮКЛ.

Небольшая часть молодежи считала, что все само по себе рассосется. Что пришельцы пополнят запасы и улетят. Что нужно просто набраться терпения и подождать. Они держались особняком от всех и базировались в ИВК.

Самые отчаянные и храбрые молодые люди, решившиеся дать инопланетянам отпор, мигрировали в Ос-Фау– И-Авука, ставшей в некотором смысле центром боевого сопротивления и партизанщины. Со дня на день это вольное поселение планировало полномасштабную атаку на основной гигантский корабль пришельцев, приземлившийся у подножия Свардау. Генералу никак не удавалось убедить их передумать не ввязываться в войну.

Члены экипажа Эспайера, те кто постарше, кто еще не забыл холод, опустошение и безысходность космического дрейфа, – те вообще, в принципе, не видели смысла в путешествии. Тем более, что стратегических запасов пищи и энергии не хватило бы на длительную экспедицию.

И если уж положить руку на сердце, кто в здравом уме выбрал бы жесткую экономию кислорода, безвкусную воду, прелую протеиновую кашу и белково-липидную сыворотку, сотни запретов «практически на все» и угнетающее замкнутое металлическое унылое пространство при стопроцентной нулевой возможности найти обитаемую планету с пригодными для жизни условиями.

Уж лучше холод, свежий воздух и хоть какая-то свобода.

Таким образом, двести тридцать одно место на Astral Asylum были пока что укомплектованы желающими неокончательно. Даже часть ученых с Эспайера, мигрировавших в стационарную лабораторию наблюдения на Фердинанте, отказались лететь, посчитав затею бессмысленной.

Каждый колонист был по-своему прав, и нельзя было выбрать единственно верную и логически непререкаемую модель поведения.

Дело лично каждого.

Что касается Элизабет – уже повидавшая в своих «снах» глобальный апокалипсис – она ожидала его повторения снова. При поддержке генерала именно инженер Уорд инициировала строительство Astral Asylum и спасательную миссию в бескрайний космос.

Файервуд думал обо всем этом и сильно нервничал.

Его переживания по поводу предстоящей встречи с новыми лидерами ЮКЛ не были лишены основания. Разговор предстоял напряженным, назревал конфликт.

Командующий собирался демонтировать ядерный реактор, отапливающий и питающий все жилые коммуникации, чтобы разместить его на космическом корабле Astral Asylum и обеспечить ускорение до близкой к световой скорости. Вряд ли, кто-то бы обрадовался этой новости в ЮКЛ.

Раздумья Файервуда оборвал высокий голос водителя, прозвучавший из динамика внутренней связи:

– Приехали!

По мере того, как лифт опускался все ниже и ниже, из-за дверей периодически доносились то громкая музыка, то нецензурная брань, то шум нетрезвых потасовок. Что и говорить – жизнь на ЮКЛ била ключом!

Первое, что увидел генерал и его свита, как только створки дверей распахнулись на минус 13 этаже, – это все видимые и невидимые признаки господствующей здесь анархии. Кучи мусора, исписанные знаками и лозунгами стены, несколько лежащих тел невменяемых обкуренных подростков.

Полуголая, полностью татуированная симпатичная юная девушка в черном нижнем белье с сигаретой в руке и длинном плаще-накидке встретила «делегацию». Темные, нарисованные тушью круги вокруг глаз, вензеля, змейки и иероглифы наверняка что-то означали, но кому какое было до них дело.

– Здравствуйте, вы к Джонгу? – ласково спросила она.

– К какому еще Джонгу? – переспросил генерал.

– Ну, к Джонгу Мухе, нашему лидеру? Вы же к нему прилетели?

– А что стало с управляющим комплексом, майором Лебовски?

– Его больше нет.

– Хм, – озлобился Файервуд. – Разберемся, девочка, веди!

Со смертью Виллера молодежь, предоставленная сама себе, не справилась с самоуправлением и стала заложником собственной незрелости. Разврат и безнаказанность привлекли в ЮКЛ многочисленных малодушных последователей нового неподконтрольного порядка из ИВК и Ос-Фау-И-Авука.

В итоге где-то на второй-третий месяц после вторжения в моральном укладе ЮКЛ напрочь оторвало нравственное днище, и фонтаны распутства, токсикомании, тунеядства, проституции и повального пьянства хлынули из вентиля вседозволенности.

Если бы не трагедия с падением Северной Станции во время атаки на Устройство Погоды с последующей болезненной реабилитацией всего личного состава, генерал ни за что бы не проморгал этот момент.

Но теперь менять что-либо было уже поздно.

Джонг Муха, талантливый многообещающий молодой снайпер с глубокими русско-азиатскими корнями, служивший у Файервуда еще на Грумбридже, стал одним из первых перебежчиков в погоне за сладкой жизнью.

Шагая по изгаженному отходами и объедками полу, генерал наступил на битое стекло. Постучав каблуком об пол, он устало сбил въевшийся в полиуретановую подошву стеклянный обрубок.

Двое вооруженных автоматическими карабинами молодых ребят охраняли покои своего «командира». При виде генерала один из них отставил бутылку с лаймовой жидкостью и напрягся. Разумеется, он узнал Файервуда.

Автоматические переборки разъехались в разные стороны.

– Прошу вас, – мило улыбнулась татуированная девушка.

Генерал, Молчун и сопровождающий эскорт молча вошли в светлое, сильно прокуренное помещение.

Посреди просторной комнаты стояла широкая, заваленная подушками и тряпками кровать. Получающий оральные ласки от совсем еще юной девочки, усеянной с головы до пят пирсингом и резными косичками-шрамами, Джонг Муха даже не заметил их. Рядом на простынях лежали без сознания еще четыре обнаженных женских тела. Сбоку на тумбочке дымился самодельный аппарат на треноге со стеклянным сосудом типа кальяна.

Вероятно, это было помещение бывшего тренажерного зала. К прикрученной к стене лестнице была подвешена и привязана веревками в неестественной позе красивая девушка с длинными вьющимися волосами и пирсингом в носу в виде штанги со звездами.

С кляпом во рту и синяками, она согласилась на такое явно не по своей воле.

– Сержант, снимите девчонку, – Файервуд обратился к одному из пехотинцев, не спуская глаз с Мухи.

– Эй, вы чего? – наконец юный самопровозглашенный лидер узрел неожиданных гостей и отпихнул подружку в сторону.

– Хорошо устроился, Джонг!

– Господин командующий, мое почтение!

– Развлекаешься? – генерал мотнул головой в сторону помощников, снимающих измотанную девицу.

– Так вроде как Конец Света на носу. Чего еще делать?

Файервуд подошел к виновато прикрывающему срам Мухе и с душой со всей силы отвесил ему тяжелый удар в челюсть. Парень отпрянул и еле выстоял на ногах:

– Эй! Держите дистанцию, генерал!

Вставив сустав на место, парень поспешно нацепил штаны и незаметно нажал несколько кнопок на голографическом пульте-подставке.

Генерал перешел к сути:

– Мы здесь, чтобы демонтировать реактор. Тебя должны были поставить в известность.

– Я получил сообщение. И у меня есть встречное предложение.

– Не дури парень, какое еще предложение?

– Ночью с Асири-Гунунга доставили груз, который вам будет интересен.

– Что за груз?

– Вам понравится. Предлагаю обмен – мы отдадим вам груз, а вы не заберете реактор.

– Две вещи, Муха. Первая. У вас есть механическая установка, пара кораблей на ходу и несколько ветряков. Энергию как-нибудь добудете. Вторая. Мне не нужен никакой груз. А реактор мы заберем в любом случае. Этот вопрос решен.

– Вы еще не видели груз, генерал! – Джонг растянулся в кровоточащей улыбке.

В открывшиеся двери ворвались десятка два вооруженных юнцов. Среди них Файервуд сразу приметил того самого прыщавого с гранатометом.

Но кое-что было странно и по-настоящему интересно.

Не может быть!

Люка! Полуживого, его придерживали под мышки двое крепких ребят, как две капли похожих друг на друга.

– Откуда он у вас? – генерал взбудоражено оглядел аборигена. – Где взяли? Что он успел рассказать?

– Его нашли кочевники из Цаварга, недалеко от места крушения пассажирского авиалайнера. До чего ж наглый гад! Сам нарисовался. Кстати, вместе с ним был Томас Флинн, мой старый приятель и еще две девчушки. Все числились пропавшими без вести. Парня этого, Томаса, вы наверняка знаете, он дружил с…

– Дружил с Сэм. Все, что мне нужно – я знаю. Вот только много за последнее время сюрпризов у нас, – Файервуд сразу вспомнил про неопознанного мужчину в медблоке, которого притащили с Мапири-Экселис Грин и Кэннинг. – Биометрику, пробы на крипто-вирусы сняли со всех? Радиационный фон?

– Вроде чисто…

– Вроде?

– Не напирайте, генерал. Все в ажуре. Флинн сейчас под капельницами этажом выше. Как оклемается, расспросим его. – Муха начал волноваться. – Ну так, что? Меняемся? Или постреляем, побыкуем?

Файервуд недовольно фыркнул. Читать нотации идиоту – даром тратить слова.

– Давайте-ка все на воздух, освежим мозги, – генерал еще раз опасливо потаращился на прыщавого ушлепка, дрожащими клешнями сжимающего гранатомет.

Одного его выстрела будет достаточно, чтобы разнести всю комнату с половиной присутствующих в пыль.

Спустя какое-то время вся новоявленная «элита» ЮКЛ вывалила наверх и рассредоточилась вокруг входа в лифтовой гриб. Бессознательного Люку вытащили за компанию.

– Отдайте реактор по-хорошему, и мы включим вас в списки на отлет, – невозмутимо продолжил стоять на своем генерал.

– А куда лететь? Кто нас там ждет? – Муха направил пистолет в небо.

– По-твоему, лучше похоронить себя здесь? Пришельцы сняли с упавшей платформы все ядерные боеголовки и отвезли их к Свардау.

– Даже если бахнет – вулкан слишком далеко отсюда, пронесет! Мы не высовываемся – нас не трогают. Нам нормально. Чем заняться – есть. Еды навалом.

– А это еще с чего вдруг?

– Мы не беспомощные клуни, генерал! – Муха бросил взгляд на кудрявого, худого сморчка. – Перепрограммировали дройд-батискаф. Он привозит по двести килограмм моллюсков, каракатиц и прочей съедобной травы каждое утро. Все в полном порядке.

– Бред плешивого маймуна! – сурово отчеканил Файервуд. – Главный корабль инопланетян вот-вот запустит вулканическую активность, и тогда всему Гелиосу конец.

– Не сгущайте краски. Не боимся мы ваших гастролеров. Ребята просто сделали остановку на дозаправку. Загрузят топливо, отвалят. А надумают зайти в гости, мы их встретим. Плюшки, напитки, пластиковые взрыватели, ракетницы – у нас хлебосольный прием. Всем рады!

Толпа восторженно загоготала, потряхивая огнестрельным оружием, поддерживая красноречивого молокососа.

– Вы ошибаетесь, ребята. И я искренне сожалею, что мы 43 года летели в такую даль, чтобы вырастить поколение подобной шелупони с тухлым мышлением.

– Что за оскорбления, мужик? – выкрикнул кто-то особо нетерпеливый из толпы.

Сохраняя спокойствие, Файервуд холодно осмотрел присутствующих. Прыщавые молодые щеглы с дрожащими коленками. Типичные надутые тинейджеры с показной бравадой. Такие всегда громки на словах, но жидки на расправу.

– Значит так. Мои люди остаются здесь, чтобы демонтировать реактор. Завтра я лично заеду за Томасом Флинном. Кто захочет присоединиться к нему, чтобы покинуть Гелиос до начала извержения вулкана, получит место в корабле.

– Но… – попробовал перебить Муха.

– Если кто не знает, что такое глобальная ядерная ночь, – чуть громче сухо продолжил Файервуд, – может почитать об этом в электронной библиотеке. Останетесь здесь – сдохните, как тля. Зеленого мы забираем с собой.

Среагировав на еле заметный кивок, Молчун ринулся к аборигену, чтобы выхватить его у двух закутанных в броню одинаковых юношей.

– Эй! Так не годится! – Муха подлетел к пленнику и приставил дуло пистолета к его голове. – Не было такого уговора.

Молчун замер на месте и вопросительно повернулся, чтобы увидеть реакцию хозяина.

В толпе послышались щелчки предохранителей – патрульные карабины и дробовики взметнулись в сторону генерала и его сопровождающих.

Пехотинцы ИВК примкнули к Файервуду и приняли оборонительные стойки, подбирая лучшие цели.

Напряжение подскочило до такой степени, что будь рядом дерево Ду, оно засияло бы перламутровыми огнями.

– Не было вообще никакого уговора! – все в той же спокойной манере продолжил Файервуд. – Но, если вы, мальчики, считаете, что стали взрослыми, вложив в руки оружие, будь по-вашему. С этого момента будем считать, что ваше детство закончилось, и мы будем говорить теперь на равных.

Со стороны обрыва послышался гул реактивных турбин, и из-за края скалы вынырнула Цитадель, угрожающе зависнув позади генерала. По бокам корпуса выдвинулись кронштейны с бронебойными снарядами и лазерная гипер-пушка.

Энтузиазм и решимость сопливой тинейджерской массы угас. Как только запахло жареным, на коростовую поверхность самонадеянности выступили предательские капли неуправляемого трусливого пота.

– Но это нечестно! – заскулил подавленный Муха, мигом потерявший преимущество огневой мощи.

– Мы забираем зеленого.

Неизвестно, что именно побудило Джонга Муху нажать на курок – отчаяние, беспомощность или злость, но он выстрелил.

Одетые в броню близнецы опустили труп Люки с продырявленной дымящейся головой.

Испугавшийся сам себя, Муха направил пистолет в генерала. Молчун инстинктивно шагнул вправо, закрывая собой Файервуда.

Одна за другой, пули отскочили от его металлической укрепленной груди. Молчун подошел вплотную к Мухе, выбил пистолет из его ладони, и, одной экзо-рукой подняв наглеца за волосы, а второй придерживая его за поясной ремень, развернулся и зашагал с ним в центр.

Генерал подал мысленную команду с помощью встроенного за ухом чипа. Передатчик постоянно сбоил, глючил и срабатывал через раз, но именно сейчас все получилось идеально!

– Мое предложение по поводу завтрашнего дня остается в силе. Каждый, кто захочет улететь, получит равноправный шанс, как и все остальные.

Вскинув боевой мини-огнемет, генерал активировал автоподжиг и окатил кричащего Муху вместе с роботом раскаленной струей пламени.

Сгорая словно факел в мертвой хватке дройда, истеричный молодой лидер, безжалостно кусаемый языками огня, еще несколько секунд боролся за жизнь, дергаясь в конвульсиях и размахивая руками.

Значительная часть горючей жидкости попала и на Молчуна, однако конструкция его брони предусматривала подобные температурные перегрузки. Генерал, конечно же, знал об этом.

Ни один из подростков не вступился за Муху. Сила духа Файервуда в этот момент была настолько показательной, что окружающие боялись посмотреть ему даже в глаза.

Наконец, обугленный лидер перестал шевелиться и рухнул мешком на грязный снег, почерневший от вспененной мочи и копоти.

Дройд вернулся к хозяину и встал сбоку сзади, образуя визуально непоколебимый и несокрушимый тандем.

Файервуд громко, но невраждебно обратился к собравшимся:

– Проводите моих людей к реактору и помогите им с демонтажем. Прошу по-хорошему.

Толпа опустила оружие и начала рассасываться в сторону гриба подземной лифтовой шахты. Несколько пехотинцев с инженерными ящиками проследовали за ними.

– Генерал-сэр, вам звонок с ИВК, – подбежал пехотинец. – Прямая спутниковая передача.

– Пусть перезвонят позже.

– Это ваша жена, сэр. Простите, бывшая жена.

Файервуд прикоснулся к имплантату беспроводной связи, вшитому чуть сзади за ухом:

– Что такое, Бэсс? Где ты?

– Я в спасательном челноке, – зазвенел знакомый и милый его сердцу голос. – Мы транспортируем на базу Клипер, найденный рядом с Ма-Лай-Кун.

– А ты причем тут?

– Нет, ты не понимаешь.

– Что именно?

– Мы подобрали упавший корабль. Это Клипер А29. Есть выживший.

– Говори прямо.

– Это я, Самсон. Я в 13 лет.

– Гребаный маймун. Как такое возможно?

– Круг замыкается. Судьба повторит написанный нами же сценарий. Через шесть дней планета погибнет и мы вместе с ней.

– Проклятье. Мы не успеем подготовить межзвездный корабль. Надо срочно всех эвакуировать на Фердинант к закрепленным лабораториям Эспайера. Я буду в ИВК через четыре часа…

– Подожди, есть еще новость.

– Святые кометы. Сколько может быть сюрпризов за один день?

– Поисковый дрон нашел Кирки в горах недалеко от устья Орлига. Ее перевели в медблок интенсивной терапии.

– Стартую немедленно.