Ночь уверенно вступила в свои законные права, а крепчающий мороз смешал в воздухе смирение с щепоткой промозглого отчаяния. Очередная толика надежд на лучшее замерзла вместе с ушедшим в прошлое еще одним прожитым днем.

Рука-манипулятор робко приоткрыла дверь, и автономный снегоплавильный дройд-уборщик I-Wiper осторожно въехал на двух ведущих гусеницах в неосвещенную тростниковую хижину.

Покрытые ровным слоем изморози, словно усыпанные мелкими бриллиантами, предметы мебели по очереди отозвались в луче света поворотного прожектора переливающимися яркими блесками. Ворвавшийся ветер поднял небольшое облако инея и закрутил его вверх вдоль наклонной стены.

Дройд не торопясь «прощупал» всю комнату, задерживая внимания на интересных деталях вроде разноцветных бликов от преломленного в треснувшей хрустальной чаше света и свисающей с потолка вязаной игрушки в форме кита.

В самом дальнем углу на кровати показалась застывшая фигура окаменелого замерзшего трупа женщины– аборигена, свернувшейся калачиком, обнимающей словно сделанного из фарфора грудного малыша.

Сраженный увиденным, дройд вздрогнул от неожиданности, развернулся и выехал вон из жилища, превратившегося из некогда счастливого домашнего очага в промерзлый склеп.

Самобытную и величественную деревню Акан-Люкар было не узнать. Те, кто смог и успел, давно покинули ее границы. Действующих жителей здесь не осталось совсем.

Будучи крупнейшей по численности населения на востоке Элигер-Сильварума, Акан-Люкар одной из первых приняла на себя удар снежной штормовой волны. Стужа была настолько суровой и резкой, что застала врасплох даже самых стойких, храбрых и подготовленных воинов.

Накрывший неподготовленные лачуги полуобнаженных «дикарей» трескучий мороз за считанные минуты преодолел температурную отметку в минус тридцать градусов, не оставив сотням растерявшихся семей с детьми и надежды на спасение.

Кто-то замерз и окоченел, впопыхах убегая прочь из дряхлых продуваемых укрытий. Кто-то задубел насмерть, пытаясь согреться у быстро потухшего костра. А кто-то просто остался умирать дома.

Повторив собственную судьбу, случившуюся двадцать лет назад в альтернативном ходе истории, гордая, сильная и знающая себе цену Акан-Люкар снова приняла на себя разрушительный удар судьбы и проиграла, заплатив тысячами жизней.

Удобно откинувшись на спинку своего излюбленного кресла, Элизабет безмятежно дремала в кабине Клипера А29. Несколько часов назад корабль приземлился на расчищенную от снега посадочную площадку, возведенную на мощных извилистых корнях, и сейчас покоился без каких либо внешних признаков активности.

На несколько сотен, а может и тысяч километров вокруг, в этот поздний темный час не было ни души.

Довольно резкий сейсмический толчок привел стальную ложку внутри пустой керамической кружки, покоящейся на боковом пьедестале приборной панели, к звонким дрожащим колебаниям.

Девушка проснулась от громкого звука и, убрав со штурвала вытянутые ноги, удивилась:

– Землетрясение?

– Маловероятно, – в динамике переносной рации сильными помехами отозвался Джазз.

– Ты куда улетел, озорник?

Пространство внутри кабины было кое-как освещено мягко-оранжевым светом от аварийной светодиодной лампы на потолке.

Сквозь остекление снаружи ничего не было видно. Во-первых, иллюминаторы были капитально занесены выпавшим снегом, а во-вторых, за окном кроме кромешной тьмы ничего не предполагалось в принципе.

С началом климатического сдвига богатые на молнии ночные ливневые грозы безвозвратно закончились. Деревьям Ду стало нечем заряжать свои плоды. Каждый день, с заходом звезды Тау Кита, Элигер-Сильварум тонул во мраке усиливающихся холодов.

Девушка посмотрела на монитор, транслирующий видеосигнал от дройда-уборщика. По дергающейся белой картинке было не разобрать, куда он забрался.

– Наш горе-спасатель, похоже, опять провалился в сугроб. Ребята, вы издеваетесь надо мной?

Элизабет встала, наглухо застегнула молнию на комбинезоне, обошла кресло. Сквозь ржавые и облупившиеся щели двери, со стороны хвостового опускающегося грузового люка слышалось недоброе завывание метели.

Стоило Элизабет дернуть за ручку, как порыв ледяного ветра неприятно ударил ей в лицо. Кружащиеся снежинки весело ворвались в кабину и, словно артисты балета, выполняющие финальное аллегро, неторопливо осели на светящихся приборах, контрольных ручках и светодиодных информационных интерактивных датчиках.

– Джазз, засранец. Ты почему не закрыл отсек? – девушка захлопнула дверь и вернулась на место.

Но ей никто не ответил.

Индикатор входящего спутникового звонка замигал зеленым цветом. Элизабет небрежно поправила прическу, откорректировала направление фронтальной камеры и нажала на сенсорной приборной доске кнопку ответа в режиме видеосвязи.

– Прием! Бэсс, как слышишь меня? – в проекционной объемной картинке, висящей в световом потоке в воздухе, появилось расплывчатое изображение беспокойного Самсона Доминика Файервуда, прижимающего пальцем беспроводной динамик к правому уху.

Откуда бы ни вел трансляцию сигнала генерал, в этом месте было еще светлое время суток. Вероятнее всего, побережье где-то в северных районах. На заднем плане наблюдалась любопытная активность. Из неспокойной морской воды на небольшой айсберг запрыгивали волосатые грузные моржи, распугивая отдыхающих полярных розовоклювых пеликанов.

– Да, я здесь, большой босс. Ты где? – ровно ответила Элизабет.

– Мы на Армастане, проверяли данные разведки.

– Нашли ее?

– К сожалению, нет. Как сквозь болото в другое измерение ушла.

Речь, конечно же, шла о бывшей первой помощнице генерала с Северной Станции – об Алисии Берк. После нападения на девочек Сэм и Кирки в Ма-Лай-Кун и загадочного возвращения с того света Тайрона Вилкокса, подлец Люка вместе с Берк стали номерами один и два в списке особо опасных разыскиваемых преступников Гелиоса.

К несчастью, ни того, ни другого найти до сих пор не удалось. Кирки тоже пропала без вести, хотя Элизабет не оставляла надежду отыскать хотя бы ее тело. Слишком важна была эта девочка для нее и в этой, и в прошлой, и во всех будущих жизнях. Затормозить поиски и бросить все на самотек было равносильно оставлению в беде.

– У вас ночь? Ты на базе? – поинтересовался генерал.

– Я сейчас в центре Акан-Люкар. Здесь в самом разгаре буря, через несколько часов придет к вам.

– В этих краях холодом никого не удивишь.

Файервуд не лукавил. Животному миру океанского пояса не было необходимости приспосабливаться к низким температурам и затруднительному процессу добычи еды.

Владыки холодных земель, такие как земляной кабан и северный овцебык Булл-Бауна, чувствовали себя превосходно. С изменением климата полярные водяные крысы размножились рекордными темпами и рассредоточились по всей заметенной снегом планете.

Обитатели глубин Уджи-И-Мад тоже не ощутили перемен.

Светящийся стеклянный морской осьминог, знаменитый тем, что, вмерзаясь в лед, был способен долгое время оставаться живым; белый усатый окунь; зубатый хищный хвостокол; крылатый бородавочный ядовитый еж, способный отлеживаться на дне и голодать до шести недель; морской кот-вампир и даже гермафродитный фотосинтезирующий планктон – все они сохранили привычный уклад существования.

– Как твои успехи? – искренне спросил Файервуд.

– Тоже пока по нулям.

– Завтра с техниками направляюсь в ЮКЛ для демонтажа реактора. Полетишь со мной?

– Нет, не хочу.

– Бэсс, все будет хорошо. Потерпи. Недели три, четыре – и мы эту страницу перелистнем и все вместе двинемся дальше. Оставим все ошибки в прошлом.

– Ты прекрасно знаешь, что я не смогу покинуть Гелиос, не найдя Кирки. Я чувствую сердцем, как мать, что она жива.

– Как мать ты нужна Сэм, не считаешь? Только сообща, объединив наши усилия, ты, и я, и Сэм, только так мы сумеем преодолеть весь этот кошмар и снова стать…

– Семьей? Опять эта старая пластинка.

– Я рассчитываю на тебя, Бэсс. Пожалуйста, не подведи меня. Не подведи Сэм.

Корабль снова тряхнуло. Может, это лопаются ослабевшие корни? Надо было срочно проверить, пока опорные сваи не сломались, и платформа вместе с кораблем не улетела в глубокий многометровый сугроб.

– Все, конец связи. Увидимся в ИВК, – девушка взяла керамическую кружку и, освободив ее от ложки, перевернула вверх дном и накрыла ею линзу лампы проектора.

Изображение тотчас пропало.

– Бэсс, ты там? Бэсс? – в динамике слышался только голос Файервуда.

С самого начала вторжения, возобновившая функционирование глобальная спутниковая сеть Extranet демонстрировала относительно удовлетворительное качество связи.

По мнению ученых, спутники Globus-A не были уничтожены, потому что активно использовались пришельцами для отражения коммутационных сигналов с разрозненных кораблей в разных полушариях планеты. Соединение периодически пропадало, но не часто.

Элизабет провела пальцами по бровям, щелкнула тумблер активации голосового управления бортовым компьютером:

– Внимание, Клипер.

– Жду команды, – мозг корабля мгновенно отозвался женским сопрано.

– Выясни точные локационные координаты обоих моих дройдов, – Элизабет сняла со стенки поясную кобуру с полуавтоматическим пистолетом Light Gun, подаренным ей когда-то патрульным офицером ЮКЛ Келли МакКинзи. – Джазз, ну где ты, малыш?

Одетая в облегающую эластичную броню, девушка покинула кабину пилота и, минуя короткий перешеек, сразу очутилась в грузовом отсеке с опущенным вниз люком, изрядно заметенным снежной бахромой. На стене в специальном углублении крепился защитный пуленепробиваемый смарт-шлем и крупнокалиберная высокоточная боевая винтовка Montero X200 с увеличенным магазином и лазерным целеуказателем.

Хорошо экипировавшись, Элизабет спустилась по хвостовому грузовому трапу наружу и властным тоном отдала короткую голосовую команду по интерком-связи, встроенной внутрь шлема:

– Клипер, включить посадочные и габаритные огни!

Корабль озарил ярким, почти слепящим, светом безжизненную опушку леса.

Вьюга бушевала с неистовым остервенением, расшвыривая пушистые комки в разные стороны. Рядом с пустой, заваленной снегом охранной хижиной агрессивно таращился в пустоту налитыми злостью глазами грубый, выточенный их дерева идол, напоминающий высокий ритуальный оберег.

Панорамное изображение окружающего пространства внутри шлема было дополнено голографическими метками, подсвечивающими предполагаемые местоположения JA22 и I-Wiper.

Судя по всему, Джазз забрался поверх крон дерева Ду. Почему он не выходил на связь – не понятно. Может, просто помехи.

Из-за сильной метели разглядеть что-либо вверху было нереально. Лезть за ним по скользким, выточенным в стволе ступеням было добровольным самоубийством.

Дройд-спасатель, скорее всего, свалился при заносе с винтового спуска и застрял между корнями глубоко под снегом. Ударившись о платформу, он как раз и вызвал всю эту трясучку и разбудил ее. Вполне логично. Его метка была совсем рядом, метрах в двадцати.

Подойдя к краю площадки, девушка остановилась. Ее что-то насторожило.

Нет, это были не следы водяной крысы, совсем недавно пробежавшей по взлетно-посадочной платформе. Ей показалось, что внизу, у замерзшей болотистой поверхности Иав-Фадам, под толстым двухметровым слоем снега действительно кто-то есть:

– Активировать сканер движений и эхолот. Вывести на экран карту подснежного рельефа, предложить расшифровку объектов на поверхности.

Информация была обработана и предоставлена в виде диаграмм почти моментально, но результаты Элизабет не понравилось. Дройда-уборщика здесь не было. Только его фрагмент, рядом с которым словно затаился и чего-то выжидал крупный объект, размером с диван.

Жирный красный значок Danger перекрыл весь экран, и вместе с ним женский теплый голос доброжелательно озвучил для долгодумающих:

– Опасность! Обнаружен враждебный организм!

Как дельфин, выскакивающий за мячом на несколько метров вверх выше уровня бассейна, на Элизабет выпрыгнул и сбил с ног массивный гладкошерстный хищник, чем-то напоминающий помесь гориллы и барракуды. Девушка успела выпустить в него короткую очередь, но, вероятно, пули прошли мимо или ранили животное незначительно.

Шлем отлетел в сторону, а винтовка упала рядом, на расстоянии вытянутой руки. Опершись ладонью о хрустящий снег, девушка приподнялась и первым делом попробовала понять, куда делся зверь.

Ледяная крошка неистово хлестала и жалила лицо. Пар ритмично струился изо рта в свете посадочных огней.

Зверь был здесь же, на площадке, между полулежащей смелой путешественницей и Клипером. Он уже готовился к новому броску. Несмотря на слепящие глаза сильные фонари, Элизабет сразу узнала по очертаниям, что это был за монстр.

Тварь не «местная». Их завезли с собой с какой-то другой планеты и размножили уже на Гелиосе пришельцы в качестве сторожевых животных для охраны периметров своих объектов. В первую очередь, вышеупомянутого Устройства Погоды.

Крепкие, с выпирающими надутыми мышцами тяжелые лапы, вытянутый хвост, плавниковая гряда на хребте, тупая морда, две пары черных глаз и полная зубов челюсть.

Во время трагедии с падением Северной Станции у пика Ацин-Речч отступающие подразделения были беспощадно атакованы этими страшилами, появляющимися каждый раз внезапно, дерущими людей на куски и утаскивающими их под снег.

Порыв колючего ветра заставил на секунду зажмуриться, а когда Элизабет открыла глаза, монстр уже ускорился в ее сторону, преодолев несколько драгоценных метров.

Девушка схватила винтовку и, зажав спусковой крючок, не отпускала его до тех пор, пока не почувствовала грузный удар свалившегося на нее обмякшего мертвого тела.

– Элизабет, вы живы? Пожалуйста, вставайте, – настойчивый голос Джазза помог прийти в себя и вспомнить, что произошло.

– Где тебя носило?

– Я вам покажу кое-что, вы не поверите. Но сначала нужно срочно покинуть площадку.

Действительно, было подозрительно жарко, мокрый ствол дерева поигрывал отраженными оттенками желтого цвета, пахло жженым пластиком.

Это горел Клипер.

Очевидно, несколько выпущенных в зверя разрывных пуль прошли мимо и попали сквозь открытый люк в запасные кислородные баллоны в грузовом отсеке, вызвав возгорание всего корабля.

Голова монстра покоилась вплотную к лицу девушки так, что она чувствовала поганое смердящее зловоние, источающееся из его широкой слюнявой пасти.

– Помоги мне сбросить это мясо!

Мощности двигателей Джазза и сил Элизабет не хватало, чтобы скинуть тушу в сторону.

Используя лазерный секатор, припасенный еще со времен посещения второго ретранслятора, дройд с точностью до миллиметра выставил глубину резки и осторожно отрезал верхнюю часть туловища.

Теплая кровь залила бронированный костюм, но благодаря отличной герметичности внутрь не попало ни капли.

Оттолкнув совместными усилиями часть грудины зверя, Элизабет наконец-то смогла встать.

Корабль уже значительно был охвачен огнем, спасти его было невозможно. Вот-вот пожар должен был добраться до топливных баков, так что благоразумно было убраться куда подальше.

– Клипер… – с сожалением выдохнула девушка.

Вместе с Джаззом он оставался ей верным другом и помощником многие годы. И вот, наконец, видимо, пришло время проститься и расстаться навсегда.

В конце концов, вся жизнь – череда грустных расставаний, с какой стороны на это ни смотри.

Момент был печальным и очень эмоциональным. Элизабет еле сдерживала влажную накатывающуюся слезу:

– Спутники на связи?

– На связи.

– Посылай сигнал SOS. Запроси спасательный челнок и заодно сообщи на базу, что эти пучеглазые химерные глисты теперь шастают и в лесу. Вконец оборзели.

– Выполнено.

– Теперь показывай, что хотел.

Забравшись по расчищенной винтовой лестнице на верхний жилой ярус и пройдя на середину подвесного моста, чуть озябшая Элизабет отметила тот факт, что метель полностью стихла и снова стало спокойно.

Со стороны площадки громким хлопком выросло облако огня и, превратившись в дым, не торопясь поползло вверх к небу. Девушка проводила его взглядом:

– Святая Матерь Вселенная! Не может этого быть!

– Да, именно это я и хотел вам показать.

В ясном ночном звездном небе словно прибрежными накатами волн перетекало грациозными отливами ярко-сливовое фиолетовое сияние.

– Это то самое свечение, о котором вы рассказывали? – уточнил Джазз.

– Да, это оно, – с отвисшей челюстью ответила ошеломленная Элизабет, вспомнив свое невероятное путешествие во времени.

– И что это значит?

На мгновение задумавшись, она процедила сквозь зубы:

– Значит, будем молиться, чтоб этот гребаный Вилкокс ошибался.

– По поводу чего?

– По поводу необратимости судьбы.

– Я не понимаю. Наверно, у меня плата ввода данных замерзла.

– Если все настолько плохо, как я думаю – у нас есть ровно шесть дней.

– До чего?

– До точки невозврата.

– Ничего не понимаю.

– Нечего здесь понимать, Джазз. Дожидаемся челнок и срочно летим.

– Куда?

– В Ма-Лай-Кун.