Глава 6

Остров Красный далеко не во всем соответствовал своему названию. В центре небольшого, покрытого зеленью клочка суши, среди синевы южного моря, возвышался вулкан, и именно красноватые испарения, оседавшие по краям кратера, подарили название этому месту. Когда-то здесь было море, но могучие подземные силы подняли наверх огромные массы камня и руды, спустя тысячи лет здесь появились растения и какая-то живность.

Всего пятьсот лет назад пираты Киликийских островов построили здесь первое поселение, переведя большую часть своего флота с главного острова архипелага Маату. Позже острова несколько раз переходили в руки Карнской империи. В последнюю войну стихий, две сотни лет назад, над островом пролетели драконы-духи, а потом в гавань зашли черные корабли. Карнский гарнизон больше никто не видел, а остров стал базой нойонов в южном море. В глубине вулканических пещер жило семейство драконов. Карнцы боялись их и поклонялись как символу острова. Новые хозяева убили драконов, а их яйца вывезли в свой мир для выращивания сырья.

Пещеры древних чудовищ были перестроены, и их место заняли центры обороны нойонов. На острове строили корабли, размещали обессмерченных для работ. Всем здесь руководили моргулы Ритц и Кальдерон, ученики истинного нойона Каликурга, стратега и мастера обращения.

Сейчас на остров прибывали настоящие хозяева, и Ритц, который в отсутствие компаньона считался наместником, тревожно поглядывал на стройные ряды личей, выстроившихся на плато, над которым завис дракон-дух.

Наконец монстр опустился на посадочную плиту, а прикрывавший его сверху другой серебристый дракон улетел обратно на материк. Когда дракон-дух окончательно замер и поджал одну ногу вместо лестницы, белесая аура в его боку распалась, образовав проход. Показались две фигуры: одна низкая, сгорбленная, во всем черном, другая высокая и статная, во всем белом. Ритц сошел со своего балкона и, пройдя перед строем сотни костяных стрелков, склонился на одно колено.

– Встань, Ритц, владыка Каликург посылает тебе приветствие и благодарность, – заявил низкорослый нойон.

Это был Вокиал. Он прибыл сюда вместе с главой разведки, чтобы не только проинспектировать базу и принять собрание глав стран юга, но чтобы помочь Моандору. Тот дал понять, что нуждается в его совете. Вокиал прекрасно знал, как вырос уровень влияния Моандора в Темном Круге, и считал себя его близким союзником.

Нойоны шли по направлению к горным пещерам. Ритц успел извиниться, что телепортеры еще не созданы.

– Мы только собираем малый концентратор магических энергий, – заявил он. – Сам нойон Кси проверял ход строительства, все идет верно!

– Хорошо, – это было первое слово, сказанное Моандором. – Главы стран юга прибывают?

– Да, о великий! Из нашего большого скального зала прекрасно видна бухта в северо-восточной части острова. Там находятся наши корабли. Очень скоро должен прибыть и корабль Кальдерона с консулами Таталии на борту. Также ожидаем сегодня представителей Киликийского союза свободных мореплавателей. Герцог Брохильд, султан Муссват и регент Карна лорд Куруш со своими советниками уже прибыли и размещены в своих покоях во дворце и на берегу.

Подъемная платформа доставила гостей наверх. Вскоре нойоны и Ритц оказались в огромном зале. Здесь вовсю шло строительство. Скелеты и обессмерченные украшали комнаты, личи вырезали в вулканической породе новые коридоры и окна. Вот у такого нового, огромного, не застекленного еще окна они и остановились. Ритц указал, что отсюда открывается прекрасный вид на гавань. Действительно, стройные линии причалов со сторожевыми вышками и складами, черный док, в котором замерло судно нойонов – все говорило о том, что порт практически завершен. Еще четыре крупных корабля стояли на рейде на расстоянии пяти-шести миль от берега.

– Как видите, к морскому порту мы отнеслись очень трепетно, – Ритц рассказывал о системах укреплений и связи, но нойоны быстро прервали его, заявив, что отправляются в свой зал, на следующий этаж. Моргул провел их к подъемной платформе.

– Когда должен прибыть Кальдерон? – спросил Вокиал.

– Через два-три часа, он недавно выходил на связь со мной.

Они вошли в зал, отделанный темным железным деревом и гагатовыми плитами, – это был пункт управления базой нойонов, делали его под запросы владыки Каликурга.

– Ты свободен, когда понадобишься, мы тебя призовем, – заявил Вокиал, и моргул, раскланявшись, вышел. Сразу за ним бесшумно сошлись металлические двери, исписанные темно-фиолетовыми руническими письменами.

На руках обоих нойонов были браслеты молчания. Доверять друг другу свои мысли они вовсе не собирались. Вокиал замер у окна. Здесь были стекла из песка, расплавленного огнем драконов-духов.

– Флот – наше самое слабое место, – нойон смотрел на корабли в порту и на рейде. – Что бы ни утверждал Исра, это слабейшее звено…

– Нет, – привычным холодным, чуть треснутым голосом парировал Моандор. – Наша слабость в другом – в отсутствии вождя.

Вокиал повел бровями и сел в кресло с высокой спинкой.

– Ты с кем-нибудь уже обсуждал это?

Моандор задумчиво водил пальцами по подоконнику и ждал ответа.

– Да, обсуждал. Со всеми воинами, с Тантом, Галтраном, Чарной…

– И…

– Никто из них не возражает, чтобы Нагаш возглавил совет, когда мы вступим в войну.

– А что он сам?

– Это главная проблема. Он не хочет становиться правителем в принципе, – лицо Моандора изменилось, в этой фразе он видел сразу несколько смыслов.

– Я его отлично понимаю.

– Я также догадываюсь, что им движет, но без руководителя, без вождя нельзя начинать войну! Никто никому не будет подчиняться. Все усилия, десятилетия подготовки пойдут прахом.

– Это ясно всем, и Арагон это также понимает. В отличие от наших… – Моандор брезгливо постучал по столу белой когтистой перчаткой. – В отличие от наших, их союзники всегда готовы выступить и не будут воротить лицо от богатств и славы, что завоевывают в бою! Белые созывают людей и эльфов на совет, и так все ловко устроили, чтобы их самих еще упрашивали ввязаться в это дело.

– Но и эти царьки не посмеют нам перечить, – развел руки Вокиал.

– Здесь нет, а дома они могут начать точить нож, чтобы при случае вонзить его нам в спину. Некоторые точно так сделают.

– У тебя есть подозрения? – мастер концентрации магии Вокиал и не надеялся услышать правдивый ответ. Однако за столетия совместных действий научился распознавать малейшие намеки главы разведки.

– Не точные, не хочу беспокоить воинов без причины. Нет смысла распылять силы, собранные в Ато-Моргуле.

– Ты так и не объяснил, что нам нужно предпринять, чтобы у совета появился глава.

– Я знаю, что делать, но это не просто. Мы недооценили то, каким ударом по всей организации дела будет уход Сандро. Надо было с ним тогда договориться…

– Но он стал бы главой серьезной оппозиции тебе, твоему собственному мнению! Он в сто раз опаснее, чем Видомина.

– Зато он опытен, я бы сейчас не отказался от его совета во многих делах, – Моандор совсем по-человечески устало утер глаза.

– Нагаш не нуждается ни в чьих советах, – ехидно заметил Вокиал, – и почему же он не берет власть?

– А ты сам? Почему бы тебе не возглавить совет? – Моандор смотрел на него жестко и вызывающе, чтобы нойон понял всю странность своего предыдущего вопроса.

– Мне вполне хватает власти в Агону. Гигантский город, столько магических и силовых потоков. Кто вместо меня сможет с этим справиться? – спросил хозяин столицы.

– Вот именно, вот именно. Никто, даже великий Нагаш, не хочет брать на себя ответственность за столь сложную, столь трудновыполнимую операцию. Ведь если армии Арагона пройдут мимо расставленных нами ловушек или их потери будут меньше, чем мы полагаем, то на этот раз нас ничто не спасет, понимаешь?! Ни угроза чумы, ни шантаж, ни переговоры, ничто!

Бескровное лицо Вокиала чуть омрачилось. Моандор попал в самую точку, хозяин Агону больше всего боялся, что все рухнет из-за их ошибок.

– Но у Нагаша есть и личная причина. Он охотник, рыцарь и убийца, про него в книгах людей пишут «Ангел Смерти Нагаш». Он создан, чтобы действовать, а не планировать! Хотя, если надо, в стратегии он может легко принять решение более изощренное, чем любой из нас, но не любит этого делать. Я как-то говорил с Нагашем, он рассказал, что для него важнее само сражение, а не победа. Он всегда ставит на кон свою жизнь и забирает чужую. Побеждая, он созидает историю, делает это куда нагляднее и ловчее, чем я в своем зале в Колдсоуле, наблюдая за астральными глазами. Он прекрасно понимает, что принять звание главы совета – это значит запереться в Агону, стать тем, кем был Сандро. А этого он не хочет, он хочет творить историю не столько мыслями, сколько собственными руками, в этом его высшее удовольствие, и пока наш план не сработает, он не возьмет в руки Полиарх и Лхаидгронд. Они ему понадобятся только после победы, а с белыми он справится так, как умеет.

Вокиал усмехнулся:

– Странное дело, никто не хочет быть вождем. А ты, неужели ты не хочешь переехать в Агону и взять все в свои руки?

– Это не так просто, как ты думаешь, но я не стану отворачиваться от судьбы. Если мне выпадет такая учесть, я возьму на себя ответственность и поведу нас всех на битву с Арагоном. Я имею на это право, ведь я собрал всю информацию, я решил проблему с сумеречными, я знаю цену риска и не буду трусливо отбегать в сторону, когда надо открыто противостоять нашим исконным врагам. Когда мы победим и сотрем могущество белых в пыль, тогда желающих возглавить совет и стать владыкой мира будет хоть отбавляй, это единственное, что сдерживает меня. Я не хочу противопоставлять себя совету, – в голосе Моандора на мгновение появилась некая мягкость.

Вокиала это не могло тронуть, за столетия совместного правления все члены Темного Круга видели друг друга насквозь, и Вокиал знал – если Моандор получит власть, то никогда от нее не откажется.

– Так чего ты хочешь от меня? – нойон-строитель заерзал в кресле.

– Ты должен еще раз поговорить с Нагашем. Если он вновь откажется, то я возьму ответственность на себя, но потребую взамен жесточайшего подчинения приказам. Тогда ему самому придется подчиняться. В совете не будет места никакой оппозиции. Во время войны ей нет места. Ведь Видомина или Пти могут даже предать наши планы белым магам, лишь бы мы потерпели поражение.

– Они никогда не решатся на это! Это будет приговор им самим.

– И я не хочу лишних проблем. Если вы, как в случае с Сандро, укажите мне на мои ошибки, то я уйду. Но прежде буду править жестко!

– Видомина недавно говорила, что можно управиться на войне и без главы совета, – заметил Вокиал.

– Она делает все для нашего поражения! Уже почти три года совет без лидера, и все, чего мы добились – что Арагон еще не в курсе событий, но это не может длиться долго. Все может рухнуть в любой момент, и ждать больше нельзя. Только извержение вулкана спасло нас от провала, когда собиравшийся предать нас посол Дас погиб в Кревланде. Ждать следующего чуда нельзя! Нагаш во всем со мной согласен, кроме одного – он отказывается возглавить совет.

– С вулканами нам везет, – кашлянул Вокиал, – но готовы ли мы? Пока не прошел совет, не все ясно. Кревланд выступил, думаю, по твоей указке. Но без поддержки их быстро разобьют.

– Я лишь выполнил предыдущее решение Темного Круга. Время орков пришло. Они сделают то, что нам нужно. Заставят людей шевелиться, напугают их. Маги собирают совет. Я скоро узнаю, какие решения они примут. Скорее всего, они решат ввести в Эрафию свои силы. Тогда надо будет и нам выступать, дабы остановить их ровно там, где должно. Промедление смерти подобно!

– Хорошо, что они лезут на рожон, – заметил мастер энергетической магии. Моандор удовлетворенно кивнул и продолжал.

– Твоя идея торговой блокады сработала куда эффектнее, чем сперва полагали. Торговые группы Авлии и Эрафии так зажали своих правителей, что те вовсю торопят арагонцев послать свои силы в расставленные ловушки. Единственное, чего я пока не понимаю, почему белые так охотно идут им навстречу…

– Ты разведчик, вот и выясни. В целом я поддерживаю твой план насчет Нагаша.

Моандор удовлетворенно кивнул – ради этой фразы он и проделал весь этот путь. Следовало сделать ответный жест.

– К следующей встрече я постараюсь знать все о планах и действиях Арагона.

– А эти царьки? Они будут спрашивать о конкретных датах, о наших силах, что им ответить?

– Есть мнение… – и Моандор, как мог коротко, изложил Вокиалу свое видение роли альянса стран юга в грядущем конфликте.

В это время к причалу один за другим подошли два черных корабля: на первом прибыли лидеры киликийских пиратов, на другом консулы Таталии и сам военный наместник острова моргул Кальдерон.

– У них тут серьезно все сделано. Не один год работали, – осматривая гавань, заметил консулам Френсис Ларго.

Они стояли на носу корабля. В его черном брюхе работали магические машины, дающие скорость в двадцать узлов. За кормой расходился широкий след из пенящихся бурунов.

Несколько обессмерченных, плывущих с ними, были неразговорчивы, то и дело исчезали в черном нутре корабля, куда людей не пускали, по словам Кальдерона, для их же безопасности. Моргул поднялся на мостик и велел капитану-некроманту снизить скорость, затем прошелся по палубе к носу, где собрались почетные гости.

– Это и есть Красный остров, наш форпост. Отсюда мы можем контролировать все Карнское море и море Рос.

– Да, Френсис, – обратился к Ларго Артур Локхед, – если бы у нас были такие корабли, то Карн был бы не хозяином морей, а нашей колонией пряностей.

– А они и не хозяева морей, скоро вы в этом убедитесь, – заметил Кальдерон. – Скоро все изменится, а если карнцы будут и дальше диктовать свои условия, их быстро поставят на место!

«И нас тоже поставят на место», – подумал Локхед.

– Да, плывем в пасть к акуле, – бормотал Ларго.

Но Кальдерон не читал их мыслей, он не мог нарушать приказ Каликурга ничем не раздражать, не сеять недоверия среди гостей. Только дать понять, что мощь нойонов на порядок превосходит силу каждого отдельного государства. А выводы правители сделают сами.

Они остановились у одного из десяти пирсов, каждый длиной в несколько стадиев. Причалы располагались в центре бухты рядом с огромным доком. По краям возвышались две высокие башни, на которых несли дежурство по сотне скелетов и личей, маги-некроманты и огневики.

Их ждали несколько личей и рыцарей смерти, ведших под уздцы лошадей. Нежить ехала верхом на лошадях-умертвиях – белесых призраках павших животных, поднятых магией. Высшим достижением такого рода был конь Нагаша Сатай, любимое творение нойона-воина. В скорости он не уступал дракону-духу и был грозным оружием устрашения в руках своего хозяина. Кальдерон показал им сооружаемый на выезде из порта телепортер, с помощью которого вскоре можно будет мгновенно попасть из порта в основной комплекс на склоне вулкана.

– Магия – это власть над пространством и временем, – заметил он.

Пока же пространство подчинено не было, и всадники полчаса взбирались по выложенной камнем дороге, минуя не истребленные еще леса и пепельные поля на склонах вулкана.

Из просторного двора, открывшегося им, ход вел в сеть вырубленных пещер. О вулканической породе напоминали лишь сероватые своды и углы стен, выглядывающие из-под ковров и гобеленов.

– Все прекрасно обставлено, – заметил Стиллрой. – Напоминает мой дворец в горах, там тоже вулканический склон, но пахнет как и здесь – не серой, а духами!

Артур также был доволен, обстановка успокаивала. Интерьер подбирался специально для каждого правителя, этим занимался Ритц. Покои султана Хорда искрились позолотой, а комнаты регента Карна были полны темно-красного дерева, что напоминало покои храмовой горы Ангкора.

Кальдерон просил их располагаться в шести комнатах и предоставил слуг – трех мужчин и трех женщин. Они обязаны были готовить пищу и выполнять любую прихоть хозяев.

– Во всем помогут, они как ручные, – улыбнулся Кальдерон. – Я вернусь через три часа и сообщу новости. Истинные уже прибыли, чтобы изменить к лучшему всю вашу жизнь.

– Изменить жизнь, – Ларго был зол, его бесила льстивая манера моргула. – Кривляется, как баба, а еще чародей!

– А вы что стоите? Валите отсюда! – прикрикнул на слуг морской волк. Однако тем было невдомек, что гости могут обойтись без них. Уходить никто явно не собирался.

– Нет, ну ты видел, что они делают?! Это же не люди, это чурбаны с глазами!

– Чего изволите? – улыбнулась ему голубоглазая красавица.

– Я бы тебе сказал, – пират осмотрел ее прелестные формы под обтягивающими одеждами, в нем заиграло сомнение, – но сейчас как-то самому противно…

Он схватил ее упругую грудь. Девушка улыбнулась и сама потянулась к нему.

– Френсис, не здесь! – скорчил брезгливую гримасу Стиллрой.

– Ладно, пошли все вон, все. Понадобитесь – позовем! – прикрикнул Ларго, и слуги затопотали сапогами во двор.

– Что они с ними делают?

– Не знаю, наверное, чем-то кормят…

– Теперь я точно не хочу их пищи! – бывший пират открыл кожаную суму и бросил ее на полированный каменный стол. Потом извлек оттуда пару непрозрачных бутылей, бурдюк, свертки сыра и вяленое мясо.

– Я немного подготовился на этот случай, не хочется стать зомби, как эти…

Так они и сидели, не переодевшись, возле блестящего черного стола, перебрасываясь отдельными фразами. Спустя несколько часов выяснили, где уборная, и лишь после этого их вновь посетил Кальдерон. Он вел себя совсем не так, как Дракис, не высокомерно, временами казалось, что он человек.

Моргул сообщил таталийцам, что встреча с истинными членами Темного Круга будет завтра, а этот день дается для переговоров друг с другом и правителями остальных стран.

– Но мы даже толком не знаем, зачем нас вызвали, – напряженно спросил Ларго. – Я видел проходивших во внутренний двор хозяев Киликии, пиратских Танов. Что они здесь делают?

– То же, что и вы. Зря, кстати, Френсис и вы так грубо отзываетесь о своих бывших подельниках.

– Это мое дело, как о них говорить! Один из трех, Тан Тон, потопил мое судно. Истребил команду, в том числе мою дочь. Даже если на встрече будут твои хозяева, я всажу кинжал в его сердце!

– Хорошо, что предупредили, – улыбаясь, ответил Кальдерон и вытащил несколько свитков.

– Вот, почитайте, это приблизительно те условия, соблюдения которых попросят от вас истинные.

– Условия чего? Что предлагается взамен? – спросил Стиллрой.

– Кое-что вы уже получили, – заметил моргул и извлек из кармашка золотой таталийский фолерен. Монета ярко заиграла на солнце. – Ваша монета стоит уже три карнских сольдо и почти треть от азахарейского динара. А цены не растут! Это ведь огромное достижение. Вы много производите, мало воюете, ваше население довольно советом и быстро растет. Вашей армии боятся соседи, это не так уж мало, а ведь проиграй вы тогда под Роратоном, все могло бы быть по-другому!

Представителям Таталии пришлось промолчать. И Кальдерон перешел к главному, он передвинул на середину комнаты красивый стол с прозрачной стеклянной поверхностью и развернул на нем самый широкий свиток из тех, что принес с собой.

– Вы хотите знать, платой за что будут условия, которые мы предлагаем? Вот смотрите.

Этот большой свиток оказался картой Эрафии, Фолии и Таталии. На ней были нанесены военные планы вторжения в две эти южные страны со стороны сил Грифонхатов. Консулы и Ларго склонились над картой. Стиллрой грыз ноготь. Ларго для проверки на прочность помял край пергамента…

– Это копия настоящей карты, подлинник находится в Эрафии в канцлерском дворце, – кивнул моргул.

– Глядите, тут внизу пометки от руки, видны подписи, глядите, Артур!

– Да. Вот тут! Генерал Оррин, лорд Бэдивер, лорд Стэнли и подпись: «Утверждаю, канцлер Лолли Эдгар Рууд».

– Но это же прямая и явная угроза… – опешил Локхед.

– Да. Вот тут… – Кальдерон постучал пальцем, – вы видите предполагаемые даты взятия населенных пунктов.

– Судя по всему, основной удар придется по Фолии, а по нам завершающий, а это что за оранжевые линии? – спросил Ларго. Толстые жирные оранжевые стрелы пронзали Авлию и Эрафию, направляясь откуда-то с севера континента.

– Это белые. Арагон всегда готов выступить на стороне своих союзников.

– Но почему? – Артуру стало не по себе, он представил, как каменные исполины в гребнистых шлемах крушат Дворец республики в Асанне, и противопоставить им было нечего. Черных драконов гор было слишком мало. Все это немыслимо, немыслимо! То, что на жалость рассчитывать глупо, оба консула прекрасно пронимали. Они читали «Книгу Миров», где говорилось, как две сотни лет назад армии Белого Круга разрушили и затопили прежнюю столицу Фолии, Старый Эджвотер, и ее пришлось отстраивать на новом месте.

– Так почему же? – спросил следом за Локхедом Стиллрой. – За что они на нас так ополчились?

– Ну, вы же мудрые люди. Вы богаче, становитесь сильной и могучей страной, еще десять – двадцать лет, и вы будете равны Эрафии. Думаете, Эдрик желает этого? – в голос Кальдерона вернулся металл. – Они алчные, жестокие и лживые! Прикрываясь своей якобы человеколюбивой религией, готовятся осуществить бойню невиданного прежде масштаба. Ваша блокада стала последней каплей, переполнившей чашу терпения, если раньше Эдрик мог сдерживать ястребов войны – генералов Оррина, Велеска, Йонсона и главного идейного отца экспансии Бэдивера – то теперь они – главная опора возмущенного эрафийского купечества. Вместе они в сговоре с церковью Велеса и их жестоким орденом Фавела, подчиняющимся напрямую герцогу Рууду. Это коварный и льстивый царедворец.

– Он недавно выдвинулся после подавления восстания гордого герцога Рейнхарда, которого, как говорят, сам подзуживал к мятежу! – кивнул Ларго.

– Так вот это, – Кальдерон еще раз постучал по карте, – прямо из его канцлерского кабинета. Герцог настроен так же, как и торговцы, он куплен с потрохами. Прибавьте к этому сходную ситуацию в Авлии, где на совет Правды давит их Торговая ассоциация. Вы же знаете о войне Эрафии с Кревландом, которая сейчас начинается.

Оба консула не выдали удивления, все же не зря их перед выездом предупреждал брат Артура – Мадивьяр.

– Ну и как там орки? Уже умылись кровью? – поинтересовался Ларго. Он был еще спокойнее консулов, четко представляя себе, что даже сто тысяч орков не смогут захватить и тем более удержать восток Эрафии, а их, если верить Руперту Амброзу, было вдвое меньше.

– Нет, – ответил Кальдерон, – еще не умылись… Кревландцы вступили в войну из-за дерзких действий авлийской Торговой ассоциации и их советника Тойранада. Алчный эльф за десять лет обобрал Кревланд до нитки, потом в ходе мятежа бежал из столицы со всей казной! Гирд Смелый поощрял его действия, и сам вынужден спасаться бегством. Столько крови прольется в ближайшие дни… Теперь вы видите, что их торговцы готовы на все ради прибыли?

– Да мы видим эту карту, но… – Артур потер глаза. Они сильно покраснели, как от песка. Консул понял, что конфликта его стране не избежать. – Но что нам теперь делать? Нам не одолеть Авлию и Эрафию, об Арагоне я вообще молчу…

– Обратитесь за помощью к истинным во время встречи. Но помощь не будет безвозмездной.

– Главное, чтобы война не велась на нашей территории! – заявил Стиллрой. – Если наши города не пострадают, мы готовы на все!

– Они и не потребуют многого, – снова вернулся к мягкому тону моргул. – Только клочок земли и право нести вам культ бессмертия. Лично вы, кстати, можете так же легко и безболезненно принять бессмертие, если захотите.

– Это еще рано обсуждать, хотя идея заманчивая, – Артур подумал, что на деле придется, скорее всего, смириться с тем, что военные гарнизоны в стране все-таки будут. А тогда – прощай независимость.

– Кстати, у вас еще есть время, чтобы посоветоваться с правителями других стран, что прибыли сюда. Султан Хорда и регент Карна уже готовы к переговорам. Истинные примут завтра всех одновременно.

Консулы посовещались и решили посетить Муссвата Шестого и регента Карна Куруша. Султан, дородный седой человек в одеждах, расшитых золотом, в основном обсуждал торговлю. В душе он уже смирился со всеми требованиями, выставленными Кальдероном. Когда они прошли в покои регента Карна, моргул на время их покинул, заявив, что у него неотложное дело.

В его отсутствие говорить с лордом Курушем было проще. Правитель Карна, конечно, дал понять, что их прослушивают, но на руке у него был загадочный браслет, устройство, по его словам, полностью отрицающее всякую магию. Вопрос, где он его достал, остался без ответа. Регент сразу ошарашил их новостью. Еще по пути из Ангкора ему сообщили, что новые азахерейские караваны прорвали торговую блокаду и устремились к Лордарону. Путь им прокладывали титаны Арагона, взявшиеся неизвестно откуда. Хордцы почти не сопротивлялись, а ряд их постов на большой пустынной дороге севернее Башр Асаде полностью разрушены.

– А почему же султан ничего нам не сказал?

– Это позор, – рассудил Ларго. – На востоке не принято говорить о таком вслух.

Вскоре вернулся Кальдерон с той же новостью и новыми подробностями.

– Все так и есть! Этот прискорбный факт подтверждает: Белый Круг настроен решительно, они помогут Эрафии и Авлии восстановить торговлю даже ценой войны. Для них, для Эдрика и Совета Правды, важны только власть и доходы, но никак не благополучие и жизни ваших людей, – заключил моргул.

– Азахарея ответила нам полным отказом. Они не прибудут сюда и не примут никаких наших условий. На их территории находится один из истинных магов света, и купцы считают, что это дает им право на любые действия.

– Дело дрянь, мы должны еще раз все обсудить, – Артур не хотел говорить в присутствии лорда Куруша, тот как раз вступил в спор с моргулом, и они решили отправиться обратно в свои покои. Снаружи, у дверей карнского зала, ждали слуги с паланкинами и быстро доставили их обратно. Внутри все блистало чистотой.

– Странно, они не пытались читать наши мысли… – заметил Стиллрой.

– Может, они действуют столь искусно, что мы не замечаем? – возразил первый консул.

Он расположился в глубоком кресле возле стола, на котором еще была раскатана карта. Ларго заявил, что рискнет отхлебнуть пива из их кладовых, бросив на прощание:

– Если со мной ничего не случится, вы можете пить!

Артур сразу вспомнил слова Мади – если бы хотели убить, давно бы убили.

– Слушай, а где мерзавец Куруш достал такой браслет? Кажется, он называется «молчащий», или браслет молчания. Мы предлагали Зейлоту огромные деньги, но маги сумрака утверждали, что не имеют ничего подобного…

– Вряд ли Арагон мог дать карнцам такое, зная об их наплевательском отношении к вере…

– Да, – Ларго налил полкружки и поставил ее на бочку, – а пиво-то у них эрафийское! Сами блокаду не держат, а от нас требуют, ха! Знаете, это все похоже на подлог. Столкновения в северном Хорде – это все так далеко, как они могли узнать об этом?! Туда ехать на перекладных месяц! И эта карта… – пират презрительно шлепнул по ней ладонью – я могу сам такую нарисовать. И вы мне поверите?

– Ну, Френсис, я разделяю твои опасения, но сейчас нам ссориться неразумно, – Стиллрой говорил не волнуясь, он смирился с тем, что здесь придется лишь поддержать нойонов. Здесь, на острове, даже думать по-своему было опасно. Артур подошел к бочонку и отхлебнул пива.

– Френсис, я думаю, они правы, хотя по приезде, конечно, надо проверить все эти факты, у нас ведь есть своя разведка. Руперт Амброз предупредил о нападении Крага Хака, да и, глядя на даты, тут – у наших городов стоит середина осени. Там все дороги будут в воде, как они полезут в атаку? Да и вообще… – Он совсем расслабился и отломил кусок какой-то неизвестной жареной птицы с подноса, внесенного слугами нойонов, – у нас еще есть время. Мы можем подумать, а главное, вернуться домой…

– А ты сомневаешься? – Ларго уверенно улыбался. Он к любому путешествию относился как к возможности умереть. Казалось, пират совсем не боялся смерти.

– Я ни в чем не уверен. Мне кажется, у нас хотят что-то узнать про Кревланд, пока там все неясно. Они ждут оттуда какой-то важной новости, и только получив ее, нас выпустят.

– Да что там выяснять! – усмехнулся пират. – Эрафия порвет эти орочьи орды, как горный барс прижимает шакала. Как конь топчет копытом змею…

– Да, но змея может ужалить, – усмехнулся Стиллрой. И так, обсуждая сложившуюся в горах ситуацию, они сидели до глубокой ночи, пока всех разом не одолел сон. Сперва таталийцы планировали спать по очереди, но потом разум возобладал. Консулы улеглись на широких диванах, вдыхая приятный южный морской воздух, и сладко заснули под шутки Ларго по поводу местных пышногрудых служанок.

Этой ночью Моандор, как всегда, медитировал и рассчитывал грядущее. Внезапно нойон почувствовал – ему навстречу из далекого-далекого уголка мира тянется астральное послание. В его белом трофейном доспехе открылась небольшая полость, и в центр зала выкатилась маленькая черная горошинка. Владыка Колдсоула вернул свой взор в реальный мир. Веки поднялись, в глазах полыхнуло желтое пламя. Он чуть пошевелил пальцами, и горошина испустила сноп света. Плотный конус рассек мрак комнаты. Это был якорь астрального сигнала, он передавал голограммный, объемный вид послания, прорывавшегося сюда с западной окраины Авлии.

Когда туман магических помех рассеялся, взору Моандора предстала мрачная фигура в темно-фиолетовом амальгановом доспехе. Нагаш стоял на берегу моря, рядом с нависшей над водной гладью скалой. За его спиной простирался галечный пляж. Черный конь Сатай в ожидании хозяина гарцевал на берегу у самой кромки воды, из-под его светящихся голубизной копыт шел пар. Мелкий галечник шипел и взрывался.

– Я должен сообщить тебе не самые лучшие новости. Я ликвидировал наш передатчик близ Силида, но был застигнут эльфами, что подчиняются лично Алагару…

– И?

– Я убил их всех и разрушил передатчик. Авлийцы по тревоге подняли войска. В море я чувствую корабли Белого Круга. Мне придется бежать. Их драконы постоянно в воздухе, скоро местность будут прочесывать глаза арагонцев. Если я разрушу хоть один их зонд, скрыться будет много сложнее.

– Я прикажу послать к тебе трех духов!

– Я не могу связаться с Агону или Ато-Моргулом. Передай Танту, что я направляюсь по побережью на Амфиополь, пускай шлет драконов туда.

– А люди Эрафии?

– Они меня волнуют меньше всего! Благодарю, Моандор, я успею на совет.

– Хорошо, если успеешь. Тут много новостей.

Изображение затрепетало и исчезло. Нет, Нагаша им так просто не взять. Он убьет каждого, кто встанет на пути, а сами белые не рискнут броситься в погоню. Нагаш был очень нужен Моандору в совете. Горошина на полу вновь засветилась. Глава разведки вызывал Ато-Моргул и лично нойона-воина Танта.

Король Эдрик во второй раз посещал эльфийскую столицу. Не то чтобы ему не нравился этот город, просто традиции Эрафии были таковы, что короли покидали пределы страны лишь в годы серьезных испытаний, когда были необходимы союзы, заключенные на высшем уровне. Сейчас Эдрику, конечно, было интересно посмотреть на узенькие улочки, большие площади и изящную архитектуру Рейхавена, но думал он о другом, далеком городе. Меньше десятка из сорока четырех правителей Эрафии со времен Эй-джей-Дая удостаивались чести посещения Арагона и его сердца Валтары. Именно от древних королей и сопровождавших их лиц дошли до эрафийцев описания белых городов.

Хрустальный дворец среди снежной пустыни, город хозяев магии и этого мира… С Эдриком должны были отправиться его сын, и глава разведки Олин Эй-той. Вообще-то барон Эй-той не должен был ехать, да и не очень хотел, но обстоятельства были сильнее его.

За неделю до выезда из Энрофа два события круто изменили все королевские планы. Началось с того, что отправленный в Лордарон верный разведчик Лазарен не вышел на связь с Эй-тоем. Позже пришли вести о мятеже в городе и захвате эрафийской миссии отрядами орков. Посол Иохим Нильс, его родственники и помощники пропали без вести. Так же внезапно, при загадочных обстоятельствах, погиб посланник Восточного Герцогства в Эрафии, к которому собирались обратиться за объяснениями. Предъявлять прямые обвинения было некому, а ждать новой дипломатической миссии времени не было. Королевский совет готовился снова резко выступить с военными призывами. Королева Анна предупреждала супруга, что сэр Бэдивер, представители Торговой гильдии и канцлер Рууд готовы приказать генералам начать движение к Лордарону.

Но, на удачу, когда по дворцу уже вовсю ходили слухи, что Эдгар Рууд согласовал планы вторжения в Фолию и Таталию и готов к немедленным действиям, канцлера неожиданно сразил приступ почечной болезни. Все пришлось отложить. Церкви били в набат, в городе говорили, что канцлер умирает. В результате в Арагон пришлось ехать Эй-тою, а позиция Рууда в совете значительно ослабла. Купцы притихли, генералы смирились, и даже сэр Бэдивер, возглавивший совет, сменил гнев на милость и пригласил послов южных стран для беседы. Конечно, не без активной помощи королевы Анны. Она знала, какой неудачей кончилось правление Катберта, и была настроена против любых воинственных авантюр.

Казалось, кризис миновал, и тут королевский эскорт настигла дурная весть. В то время король, принц Кристиан и Эй-той находились на границе. Яростный клекот грифона заставил воздушное сопровождение монарха подняться по тревоге, но это оказался посланник из Энрофа. Всадник был из отряда личной стражи принца. Когда его ввели в покои государя, по скорбному лицу гостя Эдрик решил было, что канцлер умер. Но беда оказалась куда серьезнее. Из восточной провинции пришли жуткие новости. Послание губернатора Йонсона Орханси ночью достигло столицы. Королю сообщили, что армия орков с территории Лордарона все же вторглась в пределы Эрафии.

– Значит, это не блеф! – Эй-той прикрыл глаза рукой, столь серьезного просчета в его службе еще не было.

Королевский путевой лагерь гудел. Гонца расспрашивали обо всем, тот знал лишь, что оставшийся на хозяйстве Бэдивер связался с послом Авлии Киррем и запросил помощи, тот обещал немедля проинформировать Совет Правды.

– Алагар давно знал, что так будет. Почему я ему не поверил, почему? – бормотал Эй-той.

– Это война? – глухо спросил король.

– Да, отец, это война, мне стоит вернуться в Энроф, возможно и тебе тоже! – принц мечтал показать себя в деле со дня осады Харлхорста два года назад. Хотя последние слова генерала Рейнхарда о том, что короля Эрафии могут использовать иные силы, надолго врезались ему в память. Вспоминая те дни, принц всегда чувствовал себя униженным и хотел смыть эти воспоминания рекой черной орочьей крови.

– Нет, Кристи, ты просто не понимаешь! Приглашение Арагона не из тех, которыми стоит пренебрегать. Бэдивер вызвал в Энроф генералов Велеска и Оррина, – рассуждал Эдрик. – И это верно, пусть они сами все решат…

– Слушай меня, – обратился его величество к дрожащему перед ним гонцу, – мой приказ такой. Собрать и мобилизовать отряд из южной и юго-восточной армий, не созывая рыцарского ополчения. Направить их навстречу орочьим ордам и разгромить тех! Уничтожить, не позволить овладеть Кастелатусом, там живет слишком много людей. Я обращусь за помощью к Белому Кругу, Арагон не откажет нам в праве на защиту. Враги Эрафии будут разбиты. Победа будет за нами! – один из писарей местного губернатора записал речь монарха, и Эдрик на поднесенной бочке, прямо у своего шатра, скрепил свиток королевской печатью.

– Иди, сообщи это Бэдиверу и всем жителям Энрофа! – сказал он тогда гонцу.

Теперь проезжая по улочкам Рейхавена, король прочувствовал, что отсутствие хорошей связи – одна из вернейших опасностей для государства. Вот сейчас его ждут переговоры с Эллезаром и другими вождями эльфов, и они наверняка знают о положении в Эрафии больше него.

Грифонов оставили в посольстве, к дворцу Совета Правды поехали конными. Впереди дорогу освещали эльфы-всадники на единорогах. Рядом с королем ехали монахи в белых одеждах, принц Кристиан, знаменосец и Эй-той. На площади перед библиотекой, откуда Ивор и Лазарен двенадцать дней назад отправились на восток, эрафийских гостей встречал глава города, маг леса Рилант. Друид ехал верхом на огромном белом тигре с черными полосами и глазами, светящимися ярким зеленым цветом. Не спешившись, он лишь кивком приветствовал могучего монарха в блестящих позолоченных доспехах и обратился к собранию горожан, среди которых были не только эльфы, но и гномы, и гноллы, и люди.

– Да воссияет свет! Да будет славен Арагон, Светлый Круг воссоединится вновь и пребудет вовеки!

С этими словами подъехав ближе, он пожал руку королю. Народ вокруг радостно загудел.

– Тут даже простые горожане знают, что на нас напали орки, – шепнул на ухо отцу Кристиан, когда они поднимались по ступеням главной лестницы Совета Правды.

Огромные, в десять ярдов высотой статуи древних героев. Широкая тень от рук покрывала лестницу. Монумент «Авельд великий, укрощающий дракона» был самым большим в городе. Авельд – легендарный эльфийский король эпохи Сингмарион, «до просветления». Тогда эльфы были бессмертны, подобно нынешним сторонникам нойонов. Позже Велес, или, как говорили эльфы, Творец, коснулся этого мира и оставил свой дух хранителям, в будущем названным истинными магами. Авельд первым среди лесного народа отринул заветы предков и лишился бессмертного тела, получив тем самым бессмертие души. Именно он вывел эльфов из Сингмарских живых лесов в долины, после чего великое племя рассеялось вдоль всего Меропонта – мировой реки. Тогда эльфы первый раз заключили мир с гномами в скалистых горах вблизи озера Тетис, а затем с жившими южнее людьми, что стало прологом к основанию единого государства Империи Солнца. Только благодаря мудрости Авельда и других первых магов тогда удавалось избежать конфликтов с другими народами. После первой войны стихий и постепенного угасания Империи новую страну эльфов стали называть страной Авельда, или на языке людей – Авлия.

Гости вошли в огромный мраморный зал, где выстроились знатные члены Совета Правды в просторных зеленоватых хитонах. Среди них выделялся крепкий высокий эльф со светло-пшеничными волосами. Прямой нос, глубоко посаженные голубые глаза. Авлиец, казалось, смирял гордость любого, кто оказывался перед ним, но Эдрик Грифонхат не отвел взгляда и не склонил головы.

Король уже бывал здесь, в этом дворце, когда они вместе с братом подписывали мирный договор. Тогда же они видели двух белых магов, и Эдрик познакомился со своим духовником – могучим адептом, прошедшим обучение в Арагоне, епископом Рочделли. «И почему нас сводят вместе только беды, можно было бы приехать просто в гости», – подумал король.

Эллезар и другие друиды приветствовали их. Для начала пара дежурных фраз о благополучии и процветании их стран и народов. Эллезар, до выступления в Совете, первым предложил переговоры с глазу на глаз.

– В ваших стараниях нет нужды, – эльф посмотрел на монахов. – Я гарантирую безопасность его величества!

– Уверен в твоем гостеприимстве, – Эдрик поправил корону у себя в волосах.

Эллезар прекрасно знал, что король Эрафии очень хорошо защищен от действия магии.

– Мы не можем позволить расти недоверию между нашими народами, оказавшимися перед лицом общей опасности.

Правители вошли в небольшую залу с высокими потолками. Члены совета и сопровождавшие Эдрика служители ордена остались снаружи.

– Вы слышали о вторжении Крага Хака в пределы Эрафии?

– Конечно. Эта скорбная весть нам известна. Орки дорого заплатят за свое вероломство, я готов обсуждать меры по отражению их нападения и дальнейшему справедливому возмездию, – эльф скупо улыбнулся.

– Давай подумаем об этом, если ты говоришь, что у нас есть время…

– Именно, мы еще ждем нескольких гномьих вождей, они всегда не очень-то пунктуальны.

– Хорошо. Вы прекрасно знаете эрафийский, – заметил Эдрик, – мой авлийский куда хуже. Манве ригли де кутаган! (Я приветствую владыку Леса!) – произнес на старый сингмарский манер Эдрик, обращаясь к эльфийскому вождю. Тот растроганно поклонился.

У дверей в нерешительности замерли Кристиан и Эй-той, Эдрик вернулся к ним и заявил, что будет говорить с вождем эльфов с глазу на глаз. Эй-той с сожалением заметил, что им не удастся встретиться с одним из самых влиятельных эльфов Алагаром, главой разведки. Тот отбыл в западные пределы страны с секретной миссией.

– Я думаю, беседа не продлится больше часа, – заметил Эдрик. – Располагайтесь здесь и выясните их настроения. Сейчас ждут нескольких гномов, они могут и до вечера не показаться.

– Нам еще нужно вернуться в посольство к Грифонам, чтобы поспеть до завтра. Когда ты думаешь спать, отец?

– Когда мне прикажет Велес! Успокойся, сынок. Эльфам также предстоит этот путь.

К ним подошел Эллезар, принц и Эй-той низко поклонились главе совета.

– Пойдемте, у нас редкий шанс выяснить взгляды друг друга без посредников, – казавшийся еще выше благодаря изящной прическе, эльф предложил королю пройти в свои покои.

– Не слишком ли он любезен? – заметил принц. – Как бы не начал выдвигать условия. Ведь орки – это только начало, вот когда придут нойоны, что тогда?

– Тогда драться придется, – спокойно ответил Эй-той. Вельможи вместе с главой города друидом Рилантом поднялись на балкон первого этажа зала приемов. Отсюда из огромных прозрачных галерей открывался потрясающий вид на столицу Авлии. Над городом в восточном направлении летели два золотистых дракона, все вокруг утопало в зелени.

– Эллезар скоро сообщит вашему королю, но я могу выдать вам секрет и сейчас, – негромко заявил друид. – Авлия полностью поддержит вас в борьбе с Кревландом. Это все темные происки нойонов, их нужно рубить безжалостно, пока не окрепли. Наши отряды уже в Лордароне. Карл Сацерро, герцог Тамил-Азотский, будет поставлен перед выбором: или самому закрыть дороги в тылах Крага Хака, или мы «закроем» его вместе с дорогами.

– Это хороший план, – согласился разведчик. – Но хотелось бы послушать ваших воинов.

– Они будут на совете, все, кроме генерала Улафия. Он уже ведет наши полки и может связаться только по астральному каналу.

Все трое еще несколько минут постояли у прозрачной панорамной террасы и двинулись к главным лестницам, ведущим в Зал Совета.

Король и верховный друид в тот момент говорили о будущем, склонившись над магической рельефной картой мира. Она была выполнена из мягкого живого дерева и менялась как глина по одному слову ее хозяина, в то же время на ощупь оставаясь твердой, как дубовый щит.

– Как вы считаете, ваше величество, у орков есть шансы занять Кастелатус?

– Думаю, нет, я не знаю, где эта свора сейчас. Я бы хотел подробно объяснить мое видение этой войны перед вашим Советом. Орки – это лишь авангард. Мы должны действовать сообща, по договору, который успел подписать безвременно ушедший от нас ваш друг лорд Корониус…

– Что же, это возможно. Слово Корониуса для меня свято. Мы можем дать вам все, что у нас есть. В чем вы нуждаетесь в первую очередь? Драконы?

– Нет, нам не нужны войска. У Эрафии самая многочисленная армия, и она может постоять за себя, но мы сильно отстаем в области магии. Эльфийская магия значительно превосходит навыки наших адептов ордена. Например, передача сообщений с записью на кристалл. Если бы мы обладали такой связью, я бы точно знал, где находятся орды Крага Хака! Что скажете, атари?

– У меня только отрывочные сведения. Вы явно преувеличиваете наши способности. По сравнению с магией Арагона – мы ничего не умеем… Арагонцы, например, могут сотворить летающее око, оно может заглянуть за горизонт, в любое место, если только его не остановит более сильный маг. Мы же можем лишь установить астральный канал связи между двумя передатчиками, не более…

Взгляд Эллезара пронзал собеседника, Эдрик не привык, чтобы на него смотрели столь пристально, не любил, чтобы с ним разговаривали как с младшим братом, но сейчас выбора не было. Эльф подошел к окну с тончайшими стеклами. Сюда снаружи проникли зеленые лапы плюща, покрывавшего стены здания.

– У вас наверняка есть такой канал в нашей восточной провинции, – твердо сказал король. – В Кастелатусе могучая эльфийская община, будьте со мной откровенны, Эллезар!

– Кастелатусу ничто не угрожает в данный момент, туда не пришли ни орки, ни подкрепления. Если вы, конечно, отдали такой приказ.

– Я приказал, да… – глубоко вздохнув, ответил Эдрик.

– У нас только консул в Кастелатусе. Все, что я знаю, получено от него. Говорят, орки не смогли взять даже маленькую пограничную крепость Карстольд.

Король радостно улыбнулся, будто вспомнив о чем-то:

– Там в центре мощная цитадель, гарнизон неплохих воинов и еще кое-что.

– В смысле?

– Арагонские посланники просили меня взять с собой юношу-колдуна, находившегося как раз в Карстольде. Он в ссылке из-за конфликта с орденом.

– Такой сильный колдун, что арагонцы хотят его видеть? – щеки чопорного авлийца окрасил румянец.

– Да, сильный. Я не знал его лично, видел один раз всего. Очень своенравный юноша, колдуны все такие – чем сильнее, тем задиристее…

Эльф хмыкнул, он был сильнейшим магом во всей Авлии.

– Только не у нас. У нас в народе принято уважать магов, а не бояться. Моя сила, полагаю, не уступает вашему юному дарованию, но меня никто не отправляет в ссылку, и я никого не боюсь. Мне кажется, ваша эрафийская идея выделения колдунов в замкнутое сословие ордена себя изжила. Она больше вредит вашей власти, чем помогает!

– Во-первых, это не наша идея! Ее подали белые после второй нойонской войны. Не я основал орден, не мне и распускать его!

– Вы также говорили мне, что хотите освободить крестьян, но до сих пор не произошло сколько-нибудь серьезных изменений…

– Я пытался, но обстоятельства оказались сильнее меня.

– Подумайте, Эдрик. Вы знаете, кто наш враг! Знаете, что они готовятся. Крестьяне – это большинство жителей вашей страны, и они в основном по-прежнему принадлежат рыцарям, владеющим землями.

– Но…

– На месте бессмертных я бы воспользовался недовольством, чтобы во время вторжения подорвать вашу мощь.

– Наш народ не так легко обмануть, – Эдрик начинал злиться, его раздражал поток обвинений.

– Все ваши министры честны с вами? Вдруг кто-то из них попробует избавиться от Грифонхатов и вашего ордена на почве народного недовольства?

– Я не сомневаюсь в приближенных! Вы до конца уверены в своих людях, чтобы сомневаться в моих? – резко бросил король, у него кончилось терпение, и вся напускная дипломатическая вежливость исчезла.

– У меня в стране нет проблем такого масштаба, – гордо заявил эльф.

– Это наше внутреннее дело! – отрезал Эдрик. – Давайте лучше обсудим грядущее. Чего вы ждете от Арагона, что они нам скажут?

Эллезар с помощью магии наполнил бокалы водой из горных источников и подал один из них гостю.

– Я не хотел вас обидеть, но если мы хотим победить врага, нужно знать, как он мыслит. Нойоны – изощренные стратеги. Вы ведь сами понимаете, их силы не равны Арагону, да еще и с нашей поддержкой. Значит, они рассчитывают на что-то иное. Моя разведка говорит о том, что нойоны нашли заброшенное драконье кладбище, останки монстров, живших тысячи лет назад – где-то в Таталии.

– Алагар так считает?

– К сожалению, атари Алагар в отъезде, иначе он бы присоединился к нам, но он придерживается именно этой версии.

– И мне говорили что-то подобное, – согласился Эдрик.

Авлийский правитель меж тем продолжал:

– Но даже если им удастся создать эти новые силы, нойоны пойдут на конфликт, только будучи уверены в победе. А такую уверенность может дать только массовый мятеж в наших странах. Да-да, в обеих странах. У нас они действовали топорно, зато ранили меня в самое сердце. Мой племянник Фарсал Одри, которого я любил как родного сына, был в дальней разведке с Ивором Итоном, одним из лучших воинов Алагара, – если бы сам глава разведки присутствовал при разговоре, он бы от удивления широко открыл рот, ведь при нем Эллезар чаще всего поносил Ивора, называя его авантюристом и сорвиголовой. – Тогда разведчики первыми узнали о планах вторжения нойонов. Фарсал узнал, что один из крупных эрафийских вельмож сотрудничает с нежитью. Но их раскрыли, всех, кроме Ивора, убили, а моему мальчику на спину посадили мерзкую тварь, называемую индризи. Фарсал вернулся домой. Но это был уже не эльф. У него было вырвано сердце и угас разум.

– Я соболезную, – от мыслей, что нечто подобное может случиться с Кристианом, Эдрика передернуло.

– Благодарю. Так вот, я отвечу на предыдущий вопрос. Нам многое скажут в Арагоне, но главное, что мы хотим знать – когда нежить нанесет удар?

– То, что началось в Кревланде, уже указывает моя разведка…

– Да и моя тоже, – перебил его Эллезар. – В окружении старого Крага Хака полно агентов нойонов. Я также знаю, что лидеры юга, а также Азахареи и Хорда вызваны нойонами на совет. Они потребуют введения и пропуска своих войск сквозь их территорию. Будучи прижатыми к стенке, те согласятся.

– Тогда, как я говорил, вторжение начнется скоро, – друид кивнул.

– Потому мы должны не просить, а требовать от Арагона, чтобы к этому времени их золотые легионы были тут.

– Они, я думаю, согласятся.

– Возможно, да, а возможно и нет. Мы не знаем, чего они от нас потребуют взамен.

– Что ты имеешь в виду?

– Я говорю о том, что будет с миром в случае нашей победы. В случае поражения нас всех ждет смерть, тут нет сомнений… – Эльф отпил воды.

– Хорошо, – король сел в кресло, лязгнул широкими щитками доспеха, – и каким же вы видите мир после нашей победы?

Эллезар изменил картину. На ней возникло изображение стран юга: Фолии, Таталии, Карна и земли нежити.

– Давайте прежде договоримся. Индризи не смогли извлечь даже белые маги. Я не сдержал слова брату, потерял моего мальчика, – голос эльфа дрогнул, – и я хочу, чтобы вы так же досконально проверили всех своих людей! Если вы кому-то доверяете лично, то их можно не проверять.

– Я полностью рассчитываю на свою семью и канцлера Рууда, который сейчас, к сожалению, находится между жизнью и смертью. К тому же есть ряд проблем. Элиты Эрафии разделены и могут доносами извести друг друга. Я не хотел бы начинать открытую охоту на ведьм, чтобы не ворошить весь этот муравейник… Управление такой страной, как Эрафия, дело не простое!

– Я вас прекрасно понимаю, – кивнул головой верховный друид, – но иного пути нет. Кстати, почему вы считаете, что Рууд и ваш разведчик Эй-той вне подозрений?

– Им уже устроили проверку, – улыбнулся Эдрик, – они провели расследование тайных действий друг друга. Оба обращались к вашим специалистам, к тому же Алагару, но не нашли друг на друга никаких улик кроме слухов. Теперь я уверен в их верности. Ныне Рууд тяжело болен, и может статься, вообще не выкарабкается.

– Решение остается за вами, но нельзя с этим затягивать! Если вторжение – дело нескольких месяцев, то промедление может нам стоить слишком дорого. Ищите, это люди на самом верху или те, кто был на самом верху совсем недавно.

«Инхам, – подумал король. – Когда его обвиняли, упоминалось оружие, идущее в Кревланд. Помощь Фолии, заговор против эльфа Ивора – все сходится, неужели Инхам?»

– О ком-то подумали? – друид встал и склонился над картой.

– Да нет, просто догадки, давайте лучше поговорим о том, что следует делать после победы…

Эльф жестом провел поперек стран юга черту, и этот след полыхнул огнем.

– Эта часть ваша, а остальное принадлежит нам.

– Что же, вполне наглядно… – эльфы забирали себе все западное побережье, тогда как саванны Фолии, Таталию и Карн – освоенные земли с пятьюдесятью миллионами жителей – уступали Эрафии. Земли нойонов в таком раскладе отходили авлийцам.

Они проговорили еще достаточно долго. Спорили о Таталии и Лордароне. Эллезар рассказал, что от Ивора, так же как и от Лазарена, нет никаких вестей. Разведчик пропал сразу, как только оказался в Тамил-Азоте, оставалось предполагать худшее. В итоге они с королем сошлись на том, что Карл Сацерро дорого заплатит за то, что переметнулся к оркам.

– У него прочные замки, но и к ним мы сможем найти ключи, – заявил Эдрик.

– Кстати, сейчас к нам присоединится неожиданный гость, – произнес верховный друид, почувствовав нарастающее колебание в астрале.

Стража открыла двери, и вошел среднего роста, крепкий, широкоплечий эльф с остриженной налысо головой и черным, как у орка, пучком волос на темени.

– Позвольте представить вам, ваше величество, атари Алагар, наш начальник разведки!

– Благодарю за честь, атари, я счастлив лично приветствовать короля Эрафии и склоняю голову перед столь могучим союзом. К сожалению, я посмел отвлечь вас срочными новостями.

– Я это уже понял, раз ты не в Силиде, а здесь, – сухо заявил Эллезар.

– Я могу говорить при нем? – поинтересовался в астрале разведчик.

– Конечно, – кивнул верховный друид.

– Я обнаружил под Силидом, в одной из чащоб, здание, в котором находился мощнейший магический передатчик.

– Кто его построил?

– Там находились эльфы Сингмара. Они не помогали нам, наоборот, открыли огонь по моим воинам.

– Сингмароны, – пробормотал Эллезар, – проклятые отступники, что они делают так далеко от своих лесов?!

– Это только начало, – голос Алагара дрогнул, – когда мы пытались их задержать, с неба опустился черный чародей – это был истинный нойон. В этом нет сомнения.

– Что значит с неба?

– Он был на черном летающем коне, а из-под копыт его летели голубые молнии!

– Не может быть. Истинный здесь?!

– Это был нойон! Он убивал и сингмарцев, и моих людей. Уцелевшие отступили к городу. Когда мы вернулись с большим отрядом под моим личным руководством, а в небо поднялись три золотых дракона, передатчик уже был разрушен, здание сильно выгорело, а нойон ускользнул, применив какое-то рассеивающее заклятие. Я не смог его почувствовать, и другие друиды местного гарнизона также.

– Это ужасно. Как он проник сюда?!

– Хуже другое, – Алагар говорил с плохо скрываемой яростью, – погибли мои лучшие воины, два десятка ранены. Он все знал. Знал, что Арагон уведомил нас о передатчике, о связи оттуда с Зейлотом. Он все знал! Сингмарцы готовились вывезти оттуда что-то, они готовились бежать… Скорее всего, нойоны пользовались этим передатчиком лишь изредка, а сингмарцы просто поддерживали его в должном виде, ожидая сеанса связи.

– Ужасно, – Эллезар, казалось, был подавлен мыслью о нойоне, появившемся на территории Авлии.

– Сорвалось подряд две операции: моя в Силиде и у Ивора в Тамил-Азоте. В самой верхушке у нас предатель!

– Для начала стоит поискать в твоей собственной службе.

– Я уже начал расследование.

– Вот видите, – вмешался в диалог эльфов прежде молчавший Эдрик, – кажется, у вас тоже проблемы большого масштаба.

– Увы, с Сингмаром надо что-то решать, и как можно скорее.… Впрочем, – встрепенулся Эллезар, – нас уже ждут в Совете.

– Я не буду вмешиваться в ваши внутренние дела, видя здесь схожесть нашего положения. Судьба Сингмара в ваших руках, атари, – ехидно заметил Эдрик, и правители вместе покинули покои главы совета.

На заседании десятого числа шестого месяца в Рейхавене приняли решение о начале полноценной военной помощи Эрафии. Генералу Улафию по астральной связи было предписано немедленно выступать на юг. Пройдя вдоль Великого Хребта, не пересекая границ Лордарона, встретиться с гарнизонами восточной провинции Кастелатуса, разбить и уничтожить орочью орду. Генерал обещал пробиться к городу через десять дней, максимум через две недели.

На следующий день Эдрик, принц Кристиан и Эй-той отбыли в Арагон. Четырнадцать грифонов ярким светящимся клином рассекали синеву неба. Следом двигались золотые драконы эльфов. Владыка Эллезар все время был очень мрачен.

А в библиотеке рядом со зданием Совета Алагар до глубокой ночи рылся в старых записях, книгах и свитках, пока наконец, на старом пыльном пергаменте не обнаружил рисунок, отображавший черного рыцаря на летающем коне. Он разил врагов вокруг себя яростными ударами молний. В тексте значилось, что во владении огненным мечом ему не было равных, что ударами он легко сокрушал даже титанов севера. Прямо под рисунком руническая надпись означала имя всадника – Нагаш.