Глава 20
Я лежал в полной темноте и думал, что делать дальше.
Вопрос висел в воздухе. Единственным разумным ответом было — ничего. Нужно было расслабиться и получать удовольствие. В конечном итоге я сейчас псих, который обеспечен государством самым необходимым. Да еще и собеседник мне какой любопытный попался.
Сон накатывал волнами. В конечном итоге образ Татьяны, Михаила, моего маленького сынишки, который остался где-то там, в будущем, перемешались в радугу, и я крепко-накрепко заснул.
Волны океана подхватили меня своими мягкими руками и понесли куда-то вдаль.
Внезапно из его глубины всплыли куски льда. Они начали толкать и царапать меня. Через долю секунды я проснулся.
— Анатолий, вставайте, к вам тут приехали, — тряс меня за плечо уже знакомый санитар.
— Что случилось? — спросонья не понял я.
— Да ничего не случилось, я же говорю — делегация к вам приехала, поговорить с вами хотят.
— Ничего себе, а до утра эта делегация подождать не может? Ночь же на дворе, и спать очень хочется.
— Давайте, давайте. Приказы не обсуждают. Их выполняют.
Я нехотя встал и начал медленно одеваться.
Вся эта возня разбудила Михаила.
— Ты куда это собрался, ночь же?
— Да вот сам не знаю. Ведут куда-то. Санитар говорит, что делегация за мной приехала.
— О как! Боюсь, что не к добру это.
— Почему?
— Чувствую.
Санитар, который терпеливо слушал наш разговор, скривил рот.
— Да ладно, не брешите попусту.
— Ладно, будем надеяться, что увидимся еще, — добавил я.
Мы вышли из нашей палаты и пошли по ночной больнице. Из палат доносились какие-то странные звуки, шорохи, крики и бормотание.
— И такая какофония у вас здесь каждую ночь? — спросил я у провожатого.
— Да это тихо еще, бывает, что так визжат психи, что самому кажется, что с ума сходишь.
— А что за делегация?
— Понятия не имею, Арсен всю больницу на уши поставил. Тебя велели срочно привести.
Наконец мы подошли к кабинету, из-за двери которого пробивался яркий свет.
Я толкнул дверь и вошел внутрь.
В первую секунду ничего не увидел — так ярко светила лампа. Глаза проглотили световую бомбу и начали восстанавливаться.
Вначале я увидел стол, за которым сидел Арсен, а рядом с ним мой старый добрый знакомый, про которого я уже думал, что никогда не увижу.
— Юрий Тихонович, это вы?!
— Толя! Ну слава богу. А я до последнего момента думал: ты это или не ты. Хотя наш агент довольно четко тебя описал.
— Вот уж не ожидал вас увидеть. Я-то было подумал, что я вам уже более не нужен. Вот и не ищете меня.
— Еще как ищем! Видишь, за 10 дней практически нашли. В общем, давай так поступим. Нас с тобой срочно ждут в НИИ, все рассказы после, сейчас не надо.
— Хорошо, Юрий Тихонович, но у меня есть одна просьба.
— Какая?
— В этом заведении есть еще один человек из будущего. Давайте его тоже с собой возьмем.
— Ну ничего себе, — рассмеялся Юрий Тихонович, — сколько вас тут, засланцев, у нас!
— Пока только двое.
— А ты ручаешься за него?
— Совершенно стопроцентно. Я его знаю еще по той жизни.
— Ничего себе. Понятно, ладно, товарищ Арсен, второго я тоже забираю.
— Конечно, конечно, — наконец открыл рот молчавший как рыба врач.
Было видно, что совсем недавно у него состоялся тяжелый разговор, и в результате ему здорово надавали по шапке.
— Ну и замечательно. Готовьте их к выписке. И помните о том, что я вам сказал.
— Юрий Тихонович, вы не сомневайтесь. Я все сделаю в лучшем виде.
— Хорошо.
Откровенно говоря, я обрадовался, увидев Юрия Тихоновича — было в этом человеке что-то подкупающее, со стороны он казался добрым, честным и открытым. Одним словом, как говорится — свой человек в доску.
Эти впечатления отодвинули на второй план размышления о том, что меня хотели убить.
Впрочем, сейчас уже было поздно думать на все эти темы. Я в очередной раз убедился в том, что многое в моей судьбе от меня не зависит.
— Юрий Тихонович, мне многое вам надо рассказать.
— И мне тебе. Только попрошу — не стоит думать, что КГБ хотело тебя устранить. Точнее, если быть честным, такое мнение поддерживали ряд товарищей. Но, с выяснением новых подробностей, эти мнения были подвергнуты жесткой критике и больше не рассматривались.
— Вот это да! А я столько переживал из-за этого. Думал, что все, хана мне.
— Извини, что заставили, точнее, дали повод так думать. Я все-таки считаю, что основную роль в появлении этой мысли у тебя сыграл господин Миногер из американской разведки.
— А вы схватили его? Он же на подводной лодке в Турцию уплыл.
— Уплыть-то уплыл, но не далеко. Давай мы побыстрее уедем отсюда и обсудим эти вопросы, а то мне это место совершенно не нравится.
— А я как-то спокойно к нему отношусь, можно сказать, что я даже привык к больнице, хотя нахожусь здесь всего второй день.
— Ты мне лучше вот что скажи. Ты на сто процентов уверен, что твой новый знакомый — из будущего?
— Я бы даже сказал, на двести. Это очень известный человек, кумир молодежи, известный рок-музыкант, его зовут Михаил Кочегаров. В наше время была распространена версия, что он погиб в автокатастрофе, а на самом деле, он совершил прыжок в прошлое. Аж в 1967 год. То есть он тут уже десять лет.
— Ничего себе! Я думаю, что ты сам, наверное, хочешь сообщить ему о нашем отъезде?
— Конечно!
— Арсен Николаевич, распорядитесь, чтобы Анатолий спокойно дошел до палаты и обрадовал своего соседа.
— Да, да, конечно, Юрий Тихонович.
Арсен взял телефон и позвонил санитару.
— Да, Арсен Николаевич, после того как они там пообщаются на эту тему, я попрошу ваших сотрудников проводить их к машине, наверх.
— Как скажете, все сделаем.
— Толя, тебе 10–15 минут хватит?
— Конечно, о чем разговор.
Знакомый санитар показывал дорогу. Было видно, что он пребывал в хорошем расположении духа.
— Скажите, а это вы рассказали про мое появление здесь Юрию Тихоновичу?
— Ну что вы, я слишком мелкая сошка, чтобы быть напрямую знакомым с ним. Но в общем приложил немного руку к этому процессу.
— То есть мне вам спасибо, наверное, сказать надо?
— Ну это вы сами смотрите. Можете говорить, а можете — нет. Я свой долг выполнил.
— Ага, ну все равно спасибо вам.
Через минуту я зашел в палату, Михаил спокойно спал на свой койке.
Я подошел и легонько потряс его за плечо.
— Миш, вставай, нас с тобой переводят.
— Чего нас? — не понял он спросонья.
— Я же говорю, нас с тобой везут в НИИ, в котором меня изучали. Помнишь, я тебе рассказывал?
— Бр-р-р, момент, сейчас окончательно проснусь, ты мне расскажи подробнее.
— Давай просыпайся быстрее.
— А сколько времени?
— Около пяти.
Миша сел на кровати, тряхнул кудрями и сонным, но уже более твердым голосом спросил:
— Так, что у нас происходит? Рассказывай.
За пять минут, что называется в общих чертах, я рассказал ему о том, что случилось.
— Толя, а ты веришь им? Вдруг нас перевезут для того, чтобы ликвидировать?
— Я не уверен, что это так. С другой стороны, ты знаешь, я вот пришел вчера вечером к такому выводу: а на кой хрен нам тратить нашу жизнь на вот это тупое сидение в четырех стенах? Я, откровенно говоря, поражаюсь твоей выдержке. Если нас не уничтожат, то, значит, отправят в будущее, домой… Ну а если все-таки ликвидация, то значит, это судьба такая.
— Хм, даже не знаю, что тебе сказать по этому поводу. Но все-таки, я думаю, быть живым лучше, чем мертвым.
— Согласен с тобой, но скажи мне, милый друг, а есть ли у нас сейчас какой-то выбор?
— Да, сейчас убежать мы уже точно не сможем.
— Верно, тогда давай, одевайся, и потопали.
Миша встал, набросил на себя халат, и мы в сопровождении санитара пошли на улицу.
Было раннее утро. Рядом со служебным входом стояла черная «Волга». Спереди сидел Юрий Тихонович. Он помахал нам рукой.
Как только мы уселись, Юрий Тихонович обернулся к нам.
— Ну что, — обратился он к Михаилу, — давайте знакомиться?
— Кочегаров.
— Ну это я уже знаю. Я даже знаю, что в будущем вы будете очень известным человеком, музыкантом.
— Ну да, есть такое дело.
— Я думаю, мы постараемся и вам помочь. Значит, наши планы такие. Сейчас мы пулей в аэропорт, оттуда в Москву и обратно в НИИ. Ну а пока мы едем, давайте, рассказывайте, как вы дошли до жизни такой, что в психушке оказались.
Мы с Михаилом переглянулись.
— Понимаю, рассказывать очень много. Тогда я начну рассказ, чтобы Михаил понимал, куда он попал и с кем имеет дело.
