Конечно, Кайсын снова нас отругал. Я понимал, что он ругает не потому, что злится, а потому, что очень за нас волновался.

– Все, хватит, – сказал он. – Марс увидели, вымпел поставили, самое важное дело сделано. Покорять планету и сажать яблони не будем. Надо лететь домой. И так уже половину запасов съели, на обратную дорогу может не хватить.

– Ну почему домой? Давай еще останемся, ну хоть на немножко, – захныкала Мушка.

Мы с Пчелкой молчали. Я понимал, что пора улетать, но почему-то не хотелось. Меня мучило смутное чувство, что мы не заметили и пропустили что-то важное. Что если мы задержимся хоть на один день, то сделаем какое-нибудь замечательное открытие. Может быть, даже мирового значения. Правда, собакам еще ни разу не давали Нобелевской премии, но вдруг?

Пчелка, наверное, тоже так думала, потому что сказала:

– Давайте останемся еще на один день. А обратно лететь можно чуть быстрее, чтобы еды и питья хватило, правда, Пух?

Я согласился, что можно лететь быстрее. Мне это совсем не сложно. Кайсын поворчал-поворчал немного и тоже согласился остаться на один день.

Мы решили завтра сбегать посмотреть на горы за руслом высохшей реки. Там могло найтись что-нибудь интересное. А потом уже – домой.

Кайсын выключил свет в кабине, чтобы экономить электричество в батареях, и мы улеглись спать. Я свернулся клубочком, накрыл нос хвостом, но заснуть так и не смог. Рядом сопели Мушка и Пчелка, похрапывал алабай. Вдруг я снова услышал странный звук. Невнятное такое «бр-р-р-р-р-р-р-р». Так шумел фильтр в аквариуме, когда Девочка Ира забывала подлить в него воды. Папа этот фильтр называл «бульбулятор».

Мне не хотелось будить собак, подумают еще, что я боюсь. Я тихонько встал и осторожно пошел на звук. На корабле было сумрачно, в иллюминатор пробивался слабый свет от Фобоса и Деймоса. Вдруг что-то пролетело, и я услышал «бр-р-р-р-р-р-р» прямо над ухом.

Я вздрогнул, прыгнул, чтобы схватить невидимый «бульбулятор», и шлепнулся на Пчелку. Пчелка подскочила и двинула головой Кайсына в нос. Алабай тоже вскочил и врезался в бутылки с водой, которые мы сложили высокой пирамидой. Бутылки с грохотом попадали на Мушку. Мушка закричала спросонок: «Спасайтесь, волки!», бросилась бежать, поскользнулась на бутылке и упала прямо на панель управления. Наверное, она что-то включила, потому что завизжала сирена и замигала красная аварийная лампочка.

Это был настоящий переполох. Лай, визг, рычание! Пчелка и Мушка прыгали по пульту. Кайсын воевал на полу с бутылками. Из стенок выезжали и прятались какие-то дополнительные панели, включалась и выключалась вентиляция, шипел воздух в шлюзовой камере. Я включил свет, и мы уставились друг на друга.

Мушка сидела на кнопке аварийного запуска. Хорошо еще, что в лунной кабине не было топлива, а то мы бы прямо сейчас улетели в космос. Я спихнул Мушку и Пчелку с панели и выключил все кнопки, которые светились. Стало тихо.

– Что это было? – хрипло спросил Кайсын.

Я затряс головой.

– Тут было какое-то «бр-р-р-р-р». Я думал, это летающий бульбулятор.

– Пух, ты не тронулся умом от перенапряжения? – ехидно поинтересовалась Мушка.

А Пчелка уставилась на иллюминатор и шепотом спросила:

– Это еще что?