Глава 5

Вот так, благодаря телефонному звонку, я узнала, о чем не думала в тот момент, когда бросала кости. Мысли мои крутились вокруг владельца фабрики и его племянника, но никак не вокруг ночного клуба. Звонок меня приободрил. Если уж я не могу решить, какую версию принять за основную, самое время продолжить собирать информацию. И ночной клуб «Одинокий путник» подходит для этого идеально. Нет никаких сомнений, что Галина знала о существовании клуба. Осталось выяснить, бывала ли она там, или рекламный проспект, найденный Валентиной в куртке племянницы, остался невостребованным.

Ехать в разгар дня в заведение, основные клиенты которого собираются там не раньше восьми вечера, было неразумно. Тем более что в ближайшее время должен был нагрянуть Мельников, которого я сама же и пригласила. Я решила дождаться его, попытаться усыпить его бдительность, а уж после этого ехать в клуб. Несмотря на бессонную ночь, чувствовала я себя достаточно бодро. Если бы не головная боль и не ноющее колено, последствия инцидента в Нефтяном тупике, мое состояние можно было бы оценить на четверочку, измеряя по пятибалльной шкале.

Пора было готовиться к визиту Мельникова. Чтобы отвлечь его внимание от моего живописного синяка и израненного колена, надо его чем-то поразить. Да так, чтобы первые полчаса он вообще на мою внешность не реагировал. Как этого добиться, знает каждая женщина. Сильнее внешности поразить воображение мужчины, любого мужчины, заметьте, может лишь искусно сервированный стол. А уж вечно голодного и подавно. Лучше, чтобы блюда, выставленные на столе, были приготовлены руками самой женщины. С первым пунктом проблем нет. Мельников, который питается от случая к случаю и исключительно в забегаловках, подходит на роль голодающего просто идеально. А вот что касается изысканных блюд, приготовленных своими руками, тут некоторая напряженка. Во всем моем кулинарном арсенале нет ни одного блюда, способного поразить человека в самое сердце. Максимум, на что я способна, это бутерброды и средней паршивости яичница. Нет, это категорически не подходит! Но! Отсутствие кулинарного опыта с лихвой окупает сообразительность. А уж этого мне не занимать.

Итак, что мы имеем? Я провела ревизию холодильника. Все те же яйца. Кусок сыра, правда, превосходного качества. Ветчина в нарезке. Пара спелых помидоров. И в морозильной камере – гвоздь будущей пищевой программы. Кусок запеченного мяса. Не мной запеченного, но это частности. Теперь нужно сообразить, что можно приготовить из всего этого так, чтобы создалось впечатление, будто я несколько часов кряду, не покладая рук, колдовала у плиты, готовясь к приходу дорогого гостя. И в этом мне поможет Интернет.

Полчаса из оставшегося до визита Мельникова времени я потратила на изучение быстрых блюд. В итоге я нашла то, что искала. Рецепты были настолько просты, что, отбросив сомнения, я принялась за стряпню. Первым делом я поставила вариться яйца. И спустя пятнадцать минут у меня были яйца, сваренные вкрутую. Согласно рецепту, я должна была очистить их, выложить на блюдо, перемежая дольками помидоров, и присыпать тертым сыром. Очистить яйца я сумела. Кое-как нарезала помидоры. Дело оставалось за сыром. То ли сорт сыра оказался неподходящим, то ли мои кулинарные способности иссякли еще на стадии нарезки помидоров, только красоты натертый сыр моему шедевру явно не прибавил. Бесформенные куски, вышедшие из-под моих рук, мало походили на аккуратную ровную стружку, украшавшую фото в рецепте. Я решила не зацикливаться на внешнем виде, надеясь, что на вкус это окажется несколько лучше, чем на вид.

После яиц я перешла к ветчине. Тут и вовсе должно было быть все просто. Берешь кусок уже нарезанной ветчины, заворачиваешь в него брусочек сыра и выкладываешь на блюдо. А потом отправляешь на минуту все эти рулетики в микроволновую печь. Я приготовила дюжину рулетиков и осталась ими довольна. Что произойдет с ними в микроволновке, не столь важно. Главное, что готовить их надо непосредственно перед подачей на стол. Придет Мельников, я демонстративно упрячу их в микроволновку, а если он не оценит моих стараний, я еще и надуюсь.

Теперь самое сложное. Предстоит убедить Андрюху, что сочный кусок свинины в пряностях приготовлен только что. А для этого требуется его по меньшей мере разморозить. Я зажгла газ в духовке, выставила температурный режим и сунула туда полуфабрикат. Пусть немного постоит, а как только по квартире начнет распространяться запах, я его выну и сяду дожидаться звонка. Тоже вроде бы все просто.

Так. Осталось самое интересное. Инсценировать долгий, кропотливый труд. Я выложила на стол разделочную доску, обсыпала ее имеющимися в запасе приправами. Рядом положила широкий нож и зелень, завалявшуюся в холодильнике с визита соседки, страстной любительницы готовки. Пощипав петрушку и покрошив зеленый лук, я разбросала их вокруг разделочной доски. По-моему, получилось очень даже неплохо. Немного подумав, я решила присыпать зеленью яйца. Эффект получился шикарный. Вместо неудачной сырной стружки на блюде теперь красовались листья петрушки. Уф, как же сложно готовить! Казалось бы, всего три блюда, а сколько сил отняли.

Я и вправду устала. Наверное, трудовая ночь дает о себе знать. Надо бы прилечь хоть на минуточку, чтобы восстановить силы. Пока размораживается мясо в духовке, у меня, пожалуй, есть минут двадцать, чтобы передохнуть. Я пошла в комнату и прилегла на диван. Прямо поверх одеяла.

Разбудил меня звонок в дверь. Резкий. Настойчивый. Непрекращающийся. С трудом разлепив глаза, я пыталась вернуться в реальность. Что происходит? День сейчас или ночь? И почему в комнате такой туман? Где я вообще нахожусь? Ага, подо мной мой любимый диван. Значит, я у себя дома. Но откуда тут туман? Это же не болото. И не луга на рассвете. И что это за запах? Мерзкий. Неприятно щекочущий ноздри. Звонок. Так, дверной звонок. Нужно найти в себе силы и впустить нетерпеливого посетителя.

Я сползла с дивана, нащупала босыми ногами тапки и поплелась к входной двери. В прихожей туман был еще сильнее. И неприятный запах тоже. Глянув в дверной глазок, я тут же все вспомнила. На пороге стоял Андрюха Мельников. А туман – это вовсе не туман. Это дым от «гвоздя кулинарной программы». Мясо в духовке. Вот откуда этот гадкий запах. Сон слетел в считаные секунды. Распахнув дверь, я бросила Мельникову приказ проходить и помчалась на кухню. Там дым стоял плотной стеной. Мельников мчался за мной по пятам. Пока я соображала, что предпринять, Мельников начал действовать. Он перекрыл газ, одним движением извлек из духового шкафа противень, бросил его в раковину и открыл воду. Потом бросился к окну и распахнул его настежь. Дым повалил на улицу.

Я стояла в центре кухни и смотрела на свой «шедевр кулинарного искусства», намокающий под мощной струей воды. Вот и отвлекла внимание! Шикарно. Осталась без козырей. По сравнению с куском мяса, превращенным моими стараниями в угли, фаршированные яйца и рулетики из ветчины просто ерунда. А Мельников продолжал действовать. Он включил вытяжку, взял полотенце и начал энергично размахивать им, пытаясь выгнать дым наружу. Выглядел при этом он так комично, что я не выдержала и расхохоталась. Мельников остановился и сердито взглянул на меня.

– Объясни, пожалуйста, что тебя так развеселило?

– Мельница, – выдавила я сквозь смех. – Мельница в действии.

И разразилась новым приступом смеха. Мельников мое веселье не поддержал. Вместо этого он замахал полотенцем с удвоенной энергией, что насмешило меня еще больше.

– Все, Иванова. Мое терпение лопнуло. Сама справляйся, – возмущенно заявил он и всучил мне полотенце.

Но я ничего не могла с собой поделать. Смех просто душил меня. Я буквально складывалась пополам, а резкая боль в животе наконец-то открыла для меня смысл выражения «смеяться до колик».

Какое-то время Мельников наблюдал за моей истерикой, а потом подхватил на руки и отнес в ванную. Там он до отказа открыл кран и сунул мою голову под струю ледяной воды. Я завизжала, пытаясь вырваться из его крепкой хватки. Несколько секунд он удерживал меня в том же положении и отпустил, только когда убедился, что смеяться я больше не буду. Кинув мне банное полотенце, он молча вышел. Я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь выровнять дыхание. Получилось это только с четвертого раза. Кое-как обтерев лицо, я намотала полотенце на голову и вышла из ванной. Мельников ждал меня в комнате. Сидел на диване и обиженно сопел.

– Чего надулся? – остановившись в дверях, спросила я.

– Лучше ты ответь: что это за выкрутасы? – сердито спросил Мельников.

– Никакие это не выкрутасы. Просто хотела тебя обедом накормить, – стала оправдываться я.

– Обедом? И давно ты в повара записалась? – ехидно улыбнулся Мельников. – Раньше за тобой подобных грехов не водилось.

– Не очень давно, – призналась я. – Только с сегодняшнего дня. Удивить тебя хотела. Получилось?

– Несомненно, – голос Мельникова потеплел. – Что за блюдо хоть было?

– Запеченная свинина, – ответила я.

– Мясо? Хорошо, – проговорил Мельников.

– Хорошо? – удивилась я.

– Я мясо люблю, – признался Мельников. – Жаль, что пораньше не пришел. Может, и сложилось бы.

– Не расстраивайся. Еще рулетики остались. С ветчиной, – приободрилась я. – Голодный? Их только в микроволновке две минуты подержать – и можно есть.

Я начала поворачиваться, собираясь идти на кухню. Мельников вскочил с дивана и в притворном ужасе схватил меня за рукав.

– Стой на месте. Больше никаких кулинарных шедевров, – вскричал он.

– Да не переживай ты так. Это блюдо совсем безобидное в плане приготовления. Что с ним в СВЧ случиться может? – попыталась я урезонить друга.

– Вместе пойдем. И готовлю я, – заявил Мельников. – На еду согласен только на таких условиях, ясно?

– Как скажешь, – охотно согласилась я.

Я уже и сама поняла, что идея с грандиозным обедом была не самой лучшей. В следующий раз нужно готовить проверенные блюда. И ни в коем случае не оставлять их без присмотра. Мельников уже хозяйничал на кухне. Когда я вошла туда, он старательно счищал в мусорное ведро фаршированные яйца.

– Стой, вандал! Что ты делаешь? – вскричала я, раздосадованная его действиями. – Яйца-то тебе чем не угодили?

– Тебе попробовать дать? – вздыхая, спросил Мельников. – Они же насквозь дымом провоняли. Хорошо еще, что в микроволновую печь дым не прошел. А то бы и ветчину твою ждала та же участь.

– Какой же ты жестокий, Андрюша, – делая вид, что страшно расстроилась, заканючила я. – Я ради тебя настоящий подвиг совершила. Обед приготовила, а ты только и делаешь, что ворчишь и критикуешь.

– Не расстраивайся, – смутился Мельников. – Вообще-то я не особо голодный.

– Ага, так я тебе и поверила, – пробурчала я. – Яичницу будешь?

– А что, яйца остались? – живо спросил Мельников и тут же полез в холодильник.

На верхней полке стоял контейнер с яйцами. Он выставил его на стол. Подумал. Добавил зелень и оставшийся помидор и спросил:

– Значит, яичница?

Я кивнула. Мельников засучил рукава и принялся готовить. А через десять минут мы сидели на кухне и поглощали фирменную яичницу Андрея Мельникова, закусывая ее рулетами из бекона и сыра. Приготовление кофе Мельников доверил мне. Расправившись с яичницей, мы перешли в комнату. В кухне все еще стоял противный запах паленого мяса.

– Ты хотела мне что-то рассказать, – напомнил Мельников, как только кофе был уничтожен.

– Я? Что-то не припомню, – забирая чашку из рук Мельникова, ответила я.

– Татьяна, хватит юлить. Иначе никакой помощи не получишь, – пригрозил Мельников. – И сядь уже, наконец. Я давно просек и синяк на лбу, и разбитое колено. Колись, откуда такие приобретения?

Я знала, что просить о помощи все равно придется, поэтому продолжать хитрить не имело смысла.

– Ладно. Твоя взяла, – сдалась я. – Я съездила в Нефтяной тупик. Там меня встретили неласково. И вот результат.

– А все потому, Татьяна Александровна, что вы совершенно игнорируете советы старших товарищей, – назидательно проговорил Мельников. – Я же предупреждал, что соваться туда без прикрытия не стоит.

– Ничего такого ты не говорил, – снова заартачилась я.

– Татьяна, хватит увиливать. Выкладывай, зачем тебе на самом деле владелец «мерса» понадобился, – строго приказал Мельников.

И я рассказала ему все. Или почти все. О том, что Сергей Анатольевич сделал мне щедрое предложение занять отдельную квартиру, я решила умолчать. Кто знает, как он отреагирует на подобное заявление. Выслушав мой рассказ, Мельников первым делом спросил:

– Почему Валентина не обратилась в правоохранительные органы? Ведь это наше дело – искать пропавших людей.

– Андрюша, ты же сам знаешь, как действует процедура принятия подобных заявлений. И лучше, чем кто бы то ни было знаешь, сколько времени у твоих любимых органов уйдет на то, чтобы раскачаться, – ответила я. – А Валентина ждать не может. Она с ума сходит от беспокойства.

– И поэтому ты решила, что сможешь все сделать сама, – констатировал Мельников.

– Это не совсем верно, но суть отражает, – согласилась я. – Так ты поможешь мне или нет?

– К Бельскому я с тобой поеду, – ответил Мельников. – Но только в том случае, если ты пообещаешь убедить Валентину обратиться в полицию.

– Обещаю, – поспешно проговорила я.

Мельников моим обещаниям не поверил. Это было видно по выражению его лица. Но вступать в спор не стал. А я и тому была рада. Главное, что не отказал и не заставил меня предоставить более веские доказательства серьезности моих заверений.

– Собирайся, – только и сказал он.

На сборы времени ушло несколько больше, чем ожидал Мельников. Мне пришлось принять душ, просушить волосы феном и отыскать в гардеробе брюки попросторнее, чтобы не стягивали травмированное колено. Все время, что я бегала из ванной в комнату и обратно, Мельников сидел на диване и терпеливо ждал. Как только я сообщила, что готова, он поднялся и, не говоря ни слова, вышел из квартиры. Мне оставалось лишь последовать за ним.

Мой автомобиль для поездки не годился. Без заднего стекла особо не разъездишься. Полюбовавшись разбитым стеклом, Мельников крякнул и сказал:

– Поедем на такси.

Я снова воздержалась от возражений. Мельников зашагал к дороге. Я семенила следом. Поймав машину, Мельников дождался, пока я усядусь на заднее сиденье, и продиктовал водителю адрес. Тот окинул подозрительным взглядом сначала его, потом меня и проговорил:

– Район неспокойный. Ждать не буду.

– Нас это вполне устраивает, – согласился Мельников, и машина тронулась.

Всю дорогу Мельников молчал. У меня тоже не было желания болтать. Так мы и ехали до Третьего Нефтяного тупика. Молча. И даже без музыки. Такси остановилось у знакомого мне дома. Мельников расплатился, помог мне выйти. Плечом к плечу мы зашагали к подъезду. Признаться, у меня немного сосало под ложечкой. Перспектива еще раз встретиться лицом к лицу с теми отморозками оптимизма не придавала.

Но волновалась я напрасно. Процедура проникновения в квартиру повторилась. Только на этот раз ногой в дверь стучала не я, а Мельников. Открыл ему все тот же алкаш. Мой спаситель. Владелец охотничьего ружья. Меня он не признал. Когда Мельников спросил об Антоне, алкаш пропустил нас в квартиру и заковылял в свою комнату. Вместо того, чтобы шастать по коридору в поисках восьмой комнаты, Мельников двинулся вслед за алкашом. Придержав дверь, он пропустил меня вперед и только после этого плотно ее прикрыл. Алкаш бросил на Мельникова слегка недоуменный взгляд, но возражать против вторжения не стал. Усевшись на неприбранную постель, он спросил:

– Водка есть?

– Найдется, – опередила я ответ Мельникова и вытащила из сумочки заранее припасенный бутылек.

Мужчины удивленно взглянули на меня. Я пожала плечами и спокойно пояснила:

– Прихватила на всякий случай.

На самом деле я взяла с собой бутылку коллекционного коньяка, подаренного мне кем-то из клиентов, собираясь отблагодарить своего спасителя. Алкаш отреагировал первым. Он выхватил из моих рук бутылку, изучил этикетку и выдал:

– Знатное пойло.

– Угощайтесь, – вежливо предложила я.

– Стаканы помою, – заявил алкаш и вышел из комнаты, оставив бутылку на столе.

– Иванова, ты полна сюрпризов, – хмыкнул Мельников.

– Я гляжу, и у тебя хватает, – не осталась я в долгу. – Чего ты за ним поперся?

– Контакт наладить, – ответил Мельников.

– Сдался тебе этот контакт, – съязвила я. – Позволь напомнить: мы здесь ради Бельского.

– Надеешься, что он здесь? – спросил Мельников.

– А почему бы и нет? – парировала я.

– Посмотрим, – пожал плечами Мельников.

Вернулся мой спаситель. Помимо трех пластиковых стаканчиков сомнительной чистоты он притащил щербатое блюдце, на котором ровными кольцами желтел лимон. «Интересно, у кого из соседей стащил?» – невольно подумала я. А Мельников решил, что пришло время для знакомства. И, приняв из рук хозяина блюдце, спросил:

– Как к тебе обращаться можно, отец?

– Зови как все. Дядя Леша, – разрешил алкаш.

– Андрей. – Мельников пожал дяде Леше руку. – А это Татьяна.

Я церемонно кивнула. Дядя Леша взглянул на меня более пристально и вдруг заявил:

– А я тебя помню. Ты к нам недавно приходила. Тоху искала. В тот раз еще пацанва наша гуляла. Не сильно они тебя напугали?

– Нормально. Уже почти забыла, – соврала я.

– Дядя Леша, нам бы Антона повидать. Дома он? – перебил меня Мельников.

– Ты, друг, не спеши. Поперед паровоза не гони. Повидать-то можно, да только нет его. Укатил куда-то. К ночи вернется. А то и к утру.

Тем временем дядя Леша свинтил крышку с бутылки и наполнил стаканы. Один почти до краев. Подняв его, он провозгласил:

– За удачное стечение обстоятельств.

И влил янтарную жидкость в рот. Мельников сделал вид, что пригубил, я же просто подержала пластиковый стакан в руках и поставила на место. Дядя Леша этим обстоятельством огорчен не был. Даже наоборот. По глазам было видно, что нашу скромность в плане потребления спиртного он одобряет. Подцепив с блюдца лимонный кружок, он сунул его за щеку и снова спросил, глядя на меня:

– Тебе Тоха-то за каким лядом сдался? Пообещал чего? Так забудь. Он с бабами не церемонится. Сегодня одна, завтра другая. И никаких обязательств.

– Да мы не по этому поводу, – начал Мельников, но я поспешно перебила:

– Много ты понимаешь в отношениях! Да мы с Антоном, можно сказать, без пяти минут муж и жена, – глядя в глаза дяди Леши, опять соврала я, поняв, что тот принял меня за девушку Бельского.

Мельников резко повернул голову в мою сторону. Сказать, что на его лице было написано недоумение, это не сказать ничего. Дядя Леша, напротив, отреагировал совершенно спокойно. Не спеша снова наполнил свой стакан, опустошил его до половины и только после этого ответил:

– Понимаю я, красавица, поболе твоего. Но суть не в этом. Тут и понимать нечего, достаточно понаблюдать за ухажером твоим. А уж этим удовольствием я не обделен. Мы с Тохой, считай, года три в этой хибаре ютимся. Как думаешь, много он скрыть от соседей сумел? При совместном-то проживании?

Я промолчала, давая дяде Леше возможность пофилософствовать. Мельников тоже предусмотрительно держал рот на замке. Дядя Леша опять одобрил наше поведение и принялся пространно изливать свои представления о современной молодежи в общем и об Антоне Бельском в частности.

– Вот ты думаешь, ты у него единственная? – прищурившись, спросил он меня и сам же ответил: – То-то и оно, что нет. Но я его не осуждаю, не подумай. Парень молодой, кровь горячая. Пойми, девочка, не нагулялся он еще вдоволь. Рано ты к нему с претензиями пришла.

– А если она не хочет ждать, когда он нагуляется? – вступил в дискуссию Мельников. – Или времени на это не осталось, тогда как?

– Как? Да никак. Нет, вы, конечно, можете морду Тохе набить или еще как ему свое недовольство высказать, но толку-то что? Насильно мил не будешь. Слыхали небось такую поговорку? Народная мудрость. Веками проверенная. А уж в случае с Тохой у вас и подавно ничего не выйдет. Он парень своенравный. Свободу любит, независимость. Думаете, почему он в этом гадюшнике живет? Потому что денег нет?

Дядя Леша прищурился, отхлебнул коньяка, вынул из тумбочки пачку сигарет и не спеша закурил. Мы с Мельниковым замерли в ожидании. Такая удача! Дядя Леша сам на интересующую нас тему заговорил.

– Где-то же ему нужно жить, – подстегнула я дядю Лешу. – Правда, мне он заливал, что и сам крутой, и родственники у него богатые. А на деле-то вон оно как. Да и неудивительно. Видно, Антон во всем одинаков. Только врать да бахвалиться умеет.

– А вот тут ты не права, девочка. Все, что Тоха тебе говорил о достатке и о родственнике состоятельном, – все чистая правда. Есть у Тохи доход. Небольшой, но стабильный. А дядя его, так тот вообще целую фабрику по производству носков имеет. И жена у него с приданым не хилым. Можно сказать, дядя в деньгах купается. Ни в чем себе не отказывает. Захочет, так он такого вот коньяка хоть целый ящик купит и за раз выпьет!

Последнюю фразу дядя Леша произнес с таким чувством, будто речь шла не о спиртном, а о дюжине Каймановых островов в Карибском море. Мельников украдкой улыбнулся. Я же на полном серьезе спросила:

– А ты сам, часом, не заливаешь, а, дядя Леша? Я вот тоже думала, что у Антона родственники непростые. И жить-то он должен в центре. И ездить на крутой иномарке. А вышло вон как.

– Это ты что же, пигалица, дяде Леше не веришь? – взвился алкаш. – Да я самый честный в мире человек! У кого хочешь спроси. Пойдем к соседям, у них спросим, – и дядя Леша потянул меня за руку.

Я вырвала руку и принялась его успокаивать.

– Да верю я, верю. Просто уж очень странно. Чтобы родной дядя и о племяннике не позаботился? Ладно бы еще они не общались между собой, тогда бы понятно. Ты вот хоть раз сам этого дядю в глаза видел? Может, Антон всех нас дурит?

– Нет. Там дело сложнее. Я ж говорю, характер у Тохи больно независимый. Оттого и неустроенность в жизни, – возразил дядя Леша.

– А что там за ситуация, можешь рассказать? – подливая в стакан дяди Леши пахучего коньяка, полюбопытствовал Мельников.

– Отчего же не рассказать? Под хороший коньячок да для приятных людей, – согласился дядя Леша. – Вам как, с подробностями или вкратце?

– Нам с подробностями, – сказала я, настраиваясь на долгую беседу.

Мельников тоже уселся поудобнее, а дядя Леша, употребив очередную порцию, заговорил:

– Начну-ка я, пожалуй, с конца. Ты, красавица, думала, женишка богатого отхватила, а получается, что не он тебя, а ты его из дерьма вытаскивать будешь. Корни всего этого уходят в далекое прошлое. Не совсем далекое, это я погорячился, но произошло это давненько. Года три назад. В то время Тохи еще тут не было. Бабка одна тут век доживала. Эх, и вреднющая баба была! По молодости еще можно было ее выходки терпеть, а к старости совсем невмоготу стало. Она в коммуналке единственная баба была, вот и пользовалась этим. То душ на три часа займет, то тараканов в разгар лета поморит, так что они по всем комнатам с кухни разбегутся. То ботинки наши, что мы у дверей выставляем, в мешок картофельный соберет и на помойку вынесет. Одним словом, не было от этой старухи житья.

– Давай насчет Антона, дядя Леша, – напомнил Мельников.

– Ты не подгоняй, – нахмурился дядя Леша. – Рассказ, он спешки не любит.

– Не слушай его, дядя Леша, выкладывай все, что знаешь. Нам спешить некуда, – успокоила я своего спасителя.

– Я ж и говорю. Житья от старухи не было, прям не знали мы, как от нее спасаться. А тут раз – и померла наша узурпаторша. А комнатку ее сынок продал. Задешево продал, несмотря на то, что покупатель был при бабле. Мы еще тогда удивлялись все, чего он в нашем захолустье забыл? А потом машина пришла, кое-какую мебелишку привезла и по хозяйству мелочовку. Парнишку молодого высадили и уехали. Так у нас Тоха и появился. Проставился, правда, все чин по чину. Как положено. И водка, и закуска. На новоселье Тоха набрался серьезно и рассказал мне, что его родной дядя, чуть ли не миллионер, за какую-то мизерную провинность за штат списал. Жилья лишил, с довольствия снял, да еще и с работы попер. Я давай его успокаивать. Переждать, говорю, требуется. Дядька твой поворчит, говорю, повоспитывает тебя и обратно вернет. А Тоха в ответ: не бывать тому, чтобы я к нему вернулся! Такой обиды не прощу по гроб жизни. Сам на средства жены живет. Фабрику свою благодаря ее папочке открыл. Да и по сей день его деньгами пользоваться не брезгует, а меня в чем обвинил? В том, что я на его горбу сижу, а уважения не имею. А какое уважение он получить хочет? Сам жене рога наставляет, а мне ее глупой курицей нельзя назвать. Помирать в трущобах буду, а в его золотую клетку не вернусь.

– И не вернулся, или дядя его так и не позвал? – снова вклинился Мельников.

– Звал, как не звать. Своя ж кровь. Все вышло так, как я и предсказывал. Побузил дядька, похорохорился, а потом сам к племяшу подкатил. Возвращайся, говорит, прощаю. К тому времени Тоха у нас с полгодика уже прожил. С одной стороны, недолго, а с другой – медленно дядька раскачивался. За такой срок у Тохи столько обиды против него накопилось, страсть. Да еще молодость. Короче, отказал он родственнику. Чем только тот его ни соблазнял. И квартирой, и содержанием, и даже в должности восстановить обещался. Бесполезно.

– Неужели отказался? – с сомнением в голосе произнес Мельников.

– Угу. Отказался. Остался в нашей халупе, – с гордостью произнес дядя Леша. – Такой уж он человек. Кремень.

– Вы как будто одобряете его выбор, – заметила я.

– Разумеется, – ответил дядя Леша. – Учить их, олигархов, надо. А то ведь они думают, что нашего брата, нищего, любой подачкой купить можно. Поманил жирным куском, и мы к нему на брюхе приползти должны. Да еще благодарить всю жизнь. Нет уж, дудки. Не на тех напали. Мы свободу не продаем. Ни за какие деньги. Тоха ведь понимает, что согласись он тогда, и до скончания века к дядьке в кабалу попадешь. Будет он тебе указывать, куда ходить, с кем дружить, кого ублажать. А Тоха не такой. Он свободу любит. Под чужую дудку плясать не обучен. И правильно.

– А сейчас они общаются? – спросила я.

– Есть такое дело. Тоха хоть и не забыл обиды, и отомстить за свое унижение грозился, а оттаял-таки. Сначала изредка с дядькой стал встречаться. Потом все чаще и чаще. Теперь незначительные поручения для него выполняет. Не за спасибо, естественно. За деньги. Но дистанцию держит, несмотря на то, что дядька периодически свое предложение возобновляет. А ты, красавица, говоришь – поженимся. Не станет Тоха на тебе жениться. У него на жизнь совсем другие планы.

– Да какие там планы? Общие у нас планы, дядя Леша. Ты просто не в курсе. Вот вернется Антон, ты сам у него спроси. Он тебе подтвердит, что не сегодня завтра женится. И женится на мне, – убежденно возразила я.

– Ага, женится. Не на тебе, так на крале своей, – начал дядя Леша и осекся.

– На какой еще крале? – подозрительно переспросила я.

– Ни на какой. Ты, красавица, не слушай меня, старика. Это я спьяну сболтнул, – смутился дядя Леша, поняв, что брякнул лишнее. – Собрались жениться, совет вам да любовь. А я за ваше здоровье чарочку выпью, коли поднесете.

– Давай, дядя Леша, договаривай, – напирал Мельников. – Видел Антона с кем или разговор слышал?

Дядя Леша потянулся за бутылкой, собираясь вылить остатки себе в стакан, но я проворно перехватила бутылку и, нахмурившись, воззрилась на него.

– Выкладывай, дядя Леша, что еще за краля возле моего Антона крутится, – потребовала я, потрясая бутылкой.

Дядя Леша почесал в затылке, повертел пустой стакан и махнул рукой.

– Что с вами поделаешь? Поймали старика на слове, – вздохнул он. – Ты, доча, с бутылочкой-то поосторожнее. Последки не пролей. Ладно, расскажу, что знаю.

– Вот это другое дело, – похвалил Мельников. – Мы внимательно слушаем, дядя Леша.

– Девка у него ночевала. У Тохи твоего, – не глядя на меня, проговорил дядя Леша. – Красивая девка. Статная. И Тоха с ней, как с королевой, обращался.

– Когда это было? – в нетерпении вскричала я.

– А кто его знает? Я за календарем не слежу, – пожал плечами дядя Леша.

– Неделю назад, месяц, год? – гадал Мельников.

– Говорю же, не помню. В этом месяце, это точно. А неделя прошла или больше, не скажу, – вяло отвечал дядя Леша.

– Как она выглядела? Узнать сможешь? – спросила я.

– Мельком я ее видел. Только и запомнил, что ноги длиннющие да, простите за подробность, грудь знатная, – сказал дядя Леша.

Я порылась в сумочке и предъявила ему фото Галины.

– Эта? – Я ткнула снимком в нос спасителя.

Дядя Леша сразу отвечать не стал. Взяв в руки фотографию, поднес поближе к свету и внимательно изучил. Потом вернул мне снимок и неуверенно произнес:

– Вроде как эта. А вроде бы и нет.

– Ты еще разок посмотри, – потребовал Мельников. – Она или нет?

– Пес их разберет, девок этих. Одежду сменят, наштукатурятся. После этого их и мать родная не признает, – выдал дядя Леша.

– Разберемся, – проговорила я. – Что они делали, тоже не помнишь?

– Да что молодежь ночью делать может? – хмыкнул дядя Леша и осекся. – Прости, дочка, не хотел тебя огорчать. Но уж как есть, так и говорю.

– Значит, они ночью приезжали? – зацепившись за слова дяди Леши, спросила я.

– Угу, ночью. Это я точно помню. У меня еще табачок закончился, вот я и побрел по соседям курева стрельнуть. А тут они и завалились. То ли пьяные, то ли возбужденные просто. Тоха девку скорей в комнату спровадил, мне сигареты отдал и тоже за дверь. Целую пачку презентовал! Хороший табачок у Тохи. Дорогой. И пахнет вкусно, – дядя Леша мечтательно закатил глаза. – Под стать твоему коньячку, красавица. Он, часом, не у тебя сигаретками тогда разжился?

– Он ее только один раз приводил? – пропустив вопрос мимо ушей, спросила я.

– Один, красавица. Точно один, – утвердительно закивал дядя Леша.

– А раньше он девиц сюда водил? – снова подал реплику Мельников.

– Не случалось. Он с девками предпочитает на их территории встречаться. Сам понимаешь, в нашей хибаре особого романтизма не найдешь, – резонно рассудил дядя Леша.

– Может, вспомнишь, когда это было? Очень надо, – с нажимом произнес Мельников. – А я простимулирую.

И Мельников похлопал себя по карману, давая понять, что стимуляция будет существенная. Дядя Леша расстроенно вздохнул.

– Извиняй, командир, врать не хочу, а правды не помню. Вы меня уважили, и я вам голову дурить не стану, – и, воодушевившись, предложил: – А вот у Тохи выспросить подробности возьмусь. За магарыч. Как тебе такой расклад?

– Пойдет, – согласился Мельников.

Он вынул бумажник, отсчитал несколько купюр, присовокупил к ним пачку сигарет и протянул все это дяде Леше.

– Я тебе телефончик нацарапаю. Как разузнаешь, звони. Будет откуда звоночек сделать?

– За магарыч уж расстараюсь, будь уверен, – заверил дядя Леша.

Мельников перевел взгляд на меня и спросил:

– Ждать будем или поедем?

– Тоху дожидаться бесполезно. Не будет его сегодня, – повторил то же, что говорил и раньше, дядя Леша, забирая у меня бутылку с остатками коньяка. – В последнее время он тут редкий гость.

– Откуда знаешь, что его не будет? – спросил Мельников.

– Сам Тоха сказал. Дела у него нарисовались. То ли бомбить по ночам стал, то ли новую кралю завел, – объяснил дядя Леша. – Так и сказал: не скоро мы теперь, дядя Леша, с тобой увидимся. И за комнатой присматривать велел.

– И ключ оставил? – оживилась я.

– Здесь где-то валяется, – дядя Леша небрежно окинул рукой комнату.

– Что ж ты молчишь? У тебя, можно сказать, джекпот, а ты им воспользоваться не торопишься, – воскликнул Мельников. – Хочешь еще пару сотен заработать?

– В комнате хозяйничать не дам! – решительно воспротивился дядя Леша. – Я тебе не шкурник какой-то. Своих не продаю.

Видимо, до дяди Леши дошло, что для Антона наш визит может обернуться неприятностями, и он угрюмо отодвинул от себя деньги и курево.

– Я думал, вы тут по любовным делам, а вы вон чего задумали, – вскипел он. – У друга моего обыск устраивать? Не позволю. Убирайтесь подобру-поздорову. И бабки свои забирайте!

– Не кипятись, дядя Леша. Это он не подумав ляпнул. У нас и в мыслях не было вламываться в комнату Антона. Как можно без его ведома? – поспешно сказала я. – А деньги оставь. От чистого сердца предложены.

– Мягко стелешь, красавица. Как бы потом на колючках не проснуться, – укоризненно покачал головой дядя Леша.

– Не обижайся, отец. Я и вправду глупость сморозил. Пойдем мы, пожалуй. Раз Антона сегодня не будет, – пошел на попятный Мельников. – Бывай, отец.

Мельников подхватил меня под руку и потащил к выходу. Дядя Леша до самого порога провожал нас подозрительным взглядом. Однако деньги оставил. И номер телефона Мельникова в карман припрятал.

Мы вышли на улицу и двинулись в сторону шоссе. Я молчала, переваривая услышанное. Мельников виновато сопел, не решаясь заговорить. Он поймал попутку и назвал мой адрес. У самого дома осторожно поинтересовался:

– Что делать собираешься?

– Найду чем заняться, – не особо вежливо буркнула я. – Спасибо за помощь.

Я закинула сумочку на плечо и скрылась в подъезде. Мельников остался у машины. Поднявшись на седьмой этаж, я открыла дверь и первым делом подошла к окну. Машина все еще стояла у подъезда. Облокотившись на капот, Мельников нервно курил и вглядывался в окна. Чтобы успокоить его бдительность, я зажгла свет и в комнате, и на кухне. Пусть думает, что на сегодняшний день мои приключения закончились. Через несколько минут машина уехала. А я набрала номер Светки. Пришло время обратиться к ее профессиональным способностям. Светка непревзойденный спец по перевоплощению людей. Пусть потрудится на меня. По сравнению с жертвой, что я принесла ради нее, согласившись посетить светскую тусовку, моя просьба будет более чем скромной.