Глава 12

В среду, уже в половине седьмого, Алексей занял свой наблюдательный пост. На этот раз ему повезло меньше, чем вчера. Женя вышла из «Сезама» не одна, а в сопровождении Виктора Смирнова. Алексей понял, что сегодня ему нужно быть особенно осторожным. Смирнов производил впечатление человека, прочно стоящего обеими ногами на земле, а не витающего в облаках вроде Жени. Очень вероятно, что Смирнов обратит внимание на пестро одетого юнца, неотступно следующего за ними. Эта слежка вызовет у него справедливые подозрения. А если он еще и узнает в преследователе злополучного «монтера», тогда Алексею точно несдобровать.

Орлов двигался на безопасном расстоянии, то и дело прятался за спины прохожих и несколько раз терял из виду Женю и ее спутника. А потом они свернули в малолюдный переулок, и Алексей благоразумно решил прекратить свои шпионские игры. Все же он успел кое-что заметить, и теперь его настроение было безнадежно испорчено. Чем дальше Женя и Смирнов отходили от «Сезама», тем непринужденнее становилось их общение. Женя улыбалась, Смирнов несколько раз довольно фамильярно обнял ее за плечи. Алексей злился и недоумевал одновременно.

«Да как он смеет, этот толстогубый фат, трогать ее и говорить с ней, будто бы она его личная собственность?! — кипятился Алексей. — А вдруг она на самом деле его любовница или даже жена? — Он содрогнулся от подобной догадки. — Или даже у них совместная фирма. Это же очень распространено на Западе, муж — сутенер, а жена — проститутка. Но ведь когда я был в «Сезаме», этот Смирнов обращался с ней точно так же, как с остальными девицами, ничуть не выделяя. Наверное, на работе они соблюдают субординацию, а дома обсуждают всякие дела и интересные звонки. Значит, она все же не одна. Обидно, — Алексей расстроился так сильно, что чуть было не решил тут же выкинуть Женю из головы, продать модификатор, прекратить беседы по телефону за счет ничего не подозревающего соседа и даже вернуться к Ларисе. — Нет, отчаиваться рано, — твердо сказал он себе после пяти минут тягостных раздумий. — Я должен все узнать точно и окончательно. Завтра мне обязательно повезет!»

В четверг вечером ему действительно повезло. Во-первых, Женя была одета очень просто, в обычные голубые джинсы и белую блузку из легкой ткани. На ногах у нее были не сандалии, которые во вторник показались Алексею обувью античной богини, а обычные белые кроссовки. Женя выглядела как обыкновенная, хотя и привлекательная молодая женщина, и не производила больше на Алексея ошеломляющего впечатления. Он почувствовал, что сегодня вполне может даже инсценировать случайную встречу на улице.

Видно, судьба вообще решила побаловать его в этот день. Неожиданно Женя зашла внутрь Зала Чайковского, и Алексей тут же последовал за ней.

«Она идет на концерт! — обрадовался он. — Это просто великолепно — встретить старого знакомого на концерте классической музыки. Весьма респектабельно и прилично. Это сразу возвысит меня в ее глазах».

В облицованном мрамором холле толпились люди, но Жени здесь не было. Алексей не увидел ее и в очереди к окошечку кассы. Он с удивлением оглядывался по сторонам. Последний раз он сидел в Зале Чайковского лет пять тому назад, еще в институте. Тогда у него был роман с девушкой, которая еженедельно слушала концерт органной музыки. Оглушительные звуки органа, похоже, вливали в нее жизненную силу. Если она пропускала концерт, то сразу же становилась вялой и безучастной ко всему на свете. В какой-то момент Алексей понял, что с него достаточно, что эта музыкальная наркоманка ему осточертела, а звуки органа действует на него подобно скрежету напильника по стеклу. Он расстался с девицей-меломанкой, а заодно и перестал ходить на концерты классической музыки.

За те пять лет, что он не был в Зале Чайковского, здесь все очень изменилось. Вестибюль облицевали новым, сияющим мрамором, убрали колонны, поставили какие-то странные плетеные кресла, между которыми гуляли хмурые охранники с сотовыми телефонами в руках. Из вестибюля несколько стеклянных дверей вели в бутики, которых, естественно, здесь тоже раньше не было.

«Неужели она пришла сюда, чтобы купить что-нибудь из одежды?» — подумал Алексей, а потом заметил вывеску: «Французское кафе» и поспешил туда, откуда пахло хорошим кофе и свежей выпечкой.

Алексей оказался в довольно просторном кафе со светлыми пластиковыми столиками и французскими плакатами в стиле ретро на стенах. Он огляделся и усилием воли подавил в себе желание запрыгать на месте от радости. Женя была здесь. Только что она отошла от стойки и теперь с подносом в руках осторожно пробиралась между столиками в поисках свободного места. Она посмотрела по сторонам и быстро направилась к столику у окна. Алексей оглянулся и увидел, что это столик на двоих. Женя была одна, а значит — второе место займет он. Чего бы ему это ни стоило.

Алексей сдернул с головы бандану и, стараясь выглядеть как можно более равнодушным, направился к Жене. Она стоя освобождала поднос и не видела Алексея. Женя поставила на столик массивную белую чашку с кофе и блюдечко с круассаном.

— У вас свободно? — спросил Алексей.

Женя подняла на него глаза и растерянно посмотрела по сторонам. Она так надеялась, что останется за этим маленьким угловым столиком в одиночестве. Но вокруг свободных мест действительно не было. Что ж, значит, не судьба.

— Да, пожалуйста, — ответила она и пошла относить пустой поднос.

— Вы позволите, я отнесу, — сказал Алексей и буквально выхватил поднос из Жениных рук. — Не пускайте никого на мое место. Хорошо?

Женя кивнула, и Алексей пошел покупать себе кофе. Он стоял в очереди, то и дело оглядываясь на Женю. Он просто сгорал от нетерпения, ему казалось, что очередь движется страшно медленно. Как назло, перед ним стояла группка очень болтливых школьниц, которые никак не могли решить, какие пирожные взять. Алексей уже готов был наорать на них или растолкать надоедливых девиц, чтобы взять свой кофе и подойти наконец к Жене. Еще пять невыносимых минут, и школьницы отошли от стойки с подносами наперевес. Алексей подумал, не взять ли два бокала вина, чтобы отметить долгожданную встречу, но потом решил, что Женю может отпугнуть этот поступок. Он взял себе кофе, пирожок с яблоками и вернулся к Жене.

Она пила кофе маленькими глоточками и читала какой-то журнал. Казалось, чтение захватило ее целиком, по крайней мере, она никак не отреагировала на появление Алексея, даже головы не подняла.

— Приятного аппетита, — с лучезарной улыбкой произнес Алексей и поставил свой поднос на пластик стола.

— Спасибо, — рассеянно ответила Женя.

Для виду Алексей несколько минут сидел молча. Он страшно боялся, что Женя сейчас допьет свой кофе, доест круассан, молча поднимется и уйдет. Пора действовать!

— Ой, — сказал Алексей и увидел удивленные Женины глаза, — кажется, мы знакомы. Помните, я испугал вас в Крыму?

Еще несколько мгновений Женя молча смотрела на него, а потом ее глаза потеплели. Это было чудесное превращение — казалось, где-то в голубой глубине ее глаз зажегся золотой огонек.

— Да, действительно, — подтвердила Женя, — извините, я вас сразу не узнала.

— Да я и сам понял, что вы — это вы, только сейчас, — радостно заявил Алексей, — кажется, вас зовут Женей?

— Да, а вы…

— Леша, — пришел ей на помощь молодой человек. — Как ваши дела? — Женя пожала плечами. — Простите, действительно глупый вопрос, — быстро заговорил Алексей, — чисто ритуальный, калька с английского «hоw are you». У них принято так говорить при встрече. В Москве звучит просто глупо.

— Да нет, ничего, — успокоила его Женя, — но я не знаю, что рассказывать человеку, с которым едва знакома. — Она улыбнулась и в свою очередь спросила: — А вы как поживаете?

— Отвратительно, — улыбаясь во весь рот, ответил Алексей. — Очень много работы, бегаю по этой жаре как сумасшедший, даже поесть некогда. Вот зашел сюда перекусить и встретил вас. Первое удачное событие за весь день.

— Спасибо, — сказала Женя, улыбнулась и наконец-то отложила свой журнал.

Некоторое время они сидели молча. Алексею казалось, что он со своими сияющими глазами и радостной улыбкой выглядит совершенно неприлично. Если Женя поймет, что именно встреча с ней привела его в столь идиотски счастливое расположение духа, она испугается или сочтет его ненормальным. Но, кажется, Женя не видела в их случайной встрече ничего особенного. Может быть, даже была рада расстаться в этот вечер со своим одиночеством. Она первая нарушила молчание.

— А где вы работаете, почему вам приходится так много бегать? — спросила она.

— Я журналист, — честно ответил Алексей и тут же прикусил язык. Еще немного, и он выболтал бы ей название своей газеты, и тогда Женя могла вспомнить и злополучную статью, и не менее злополучного монтера, который так разозлил ее когда-то.

В Жениных глазах мелькнул интерес.

— А в какой газете?

— В «Итогах», — ответил Алексей, — наверняка знаете этот журнал.

— Только слышала, что это серьезное и респектабельное издание. Но к сожалению, никогда не читала. Все как-то некогда.

— Вы, наверное, тоже много работаете? — спросил Алексей и тут же пожалел о своем вопросе. Не надо было пока касаться столь щекотливой и опасной темы.

— Я искусствовед, — спокойно ответила Женя. Она произнесла это так естественно, что Алексею захотелось ей поверить.

— Здорово, всегда уважал искусствоведов. Наверное, потому, что сам очень слабо разбираюсь в искусстве. Сейчас я попробую отгадать, каким искусством вы ведаете?

— Попробуйте, — со смехом согласилась Женя, — все равно не получится.

— Вы специалист по позднему голландскому Возрождению?

— Нет.

— Ну тогда, по раннему французскому импрессионизму.

— Опять не угадали!

— Последняя попытка, — Алексей возвел глаза к зеркальному потолку и наугад выпалил, — по китайской керамике периода Мэй. А был такой вообще?

— Нет, — Женя уже вовсю хохотала, — такого не было. Сдаетесь? — Алексей кивнул. — По искусству ахеменидского Ирана.

— Вы шутите? — спросил Алексей.

— Честное слово, — ответила Женя.

«Черт возьми! Да она просто красавица», — подумал Алексей, а сам спросил:

— Что такое этот ваш ахеменидский Иран?

— Иран периода правления династии Ахеменидов. Ахемениды — цари, которые правили Ираном с шестого по четвертый век до нашей эры.

— И вы их изучаете? — недоверчиво спросил Алексей.

— Не их, а искусство этого времени, — уточнила Женя. — А именно — геммы.

— Геммы? Что это такое?

— Ну, вы хотите, чтобы я вам целую лекцию прочла. Честно говоря, это не входило в мои сегодняшние планы.

— А какие у вас на сегодня планы? — поинтересовался Алексей.

— Да, в общем-то, никаких, — призналась Женя, и Алексей услышал в ее хрипловатом голосе легкую грусть.

— А что, если нам, не выходя из этого здания, — сказал Алексей, — подняться на этаж выше и послушать музыку? Вы ведь не забыли, что это прежде всего концертный зал, а не французское кафе?

— Признаться, почти забыла, — ответила Женя, — такое неожиданное предложение… — произнесла она.

Алексей замер в ожидании ответа, он слышал, как колотится его сердце. Почему-то ему казалось, что если Женя согласится, то все у них будет хорошо, а если нет…

— Ну ладно, — сказала Женя, — действительно, почему бы и не послушать хорошую музыку. Тем более что я так давно не была на концерте. Попыталась недавно дома поиграть на пианино и поняла, что совершенно разучилась. Итак, пошли, — теперь уже решительно заявила Женя, — это отличная идея. А вдруг сегодня нет концерта?

«Пусть только попробуют не дать сегодня концерт, — Алексей мысленно пригрозил администрации концертного зала. — Я тогда взорву их силой своей ярости!»

— Как это не будет? — весело произнес он. — В кои-то веки такие люди собрались почтить этот зал своим вниманием. Да они должны ковровую дорожку к нашим ногам постелить и встречать нас фанфарами! Где фанфары, где ковер, почему я ничего не вижу? — возмущался он, а Женя с веселой и снисходительной улыбкой наблюдала за ним.

Алексею опять повезло. Вероятно, в этот день судьба изо всех сил старалась познакомить его с Женей поближе. Алексей подошел к окошечку кассы и понял, что концерт сегодня будет. Сперва он возликовал, а потом перепугался.

«Только бы не орган, — подумал он. — Этого я не вынесу даже ради Жени».

— Что у вас сегодня? — спросил он у кассирши.

— Читайте афишу, — равнодушно басом ответила дама, прятавшая глаза под толстыми стеклами очков.

— Вам трудно ответить? — поинтересовался Алексей.

— А вам трудно прочитать? — не сдавалась дама.

«Старая крыса, — подумал Алексей, — я бы ей сейчас преподал пару уроков вежливости, если бы не Женя. Не хочется выглядеть перед ней скандалистом».

Женя подошла к нему и спокойно сказала:

— Да ладно вам спорить с этой старой врединой, я уже все посмотрела. Сегодня играет оркестр старинный музыки из Новгорода. Хорошая программа: Перголези, Скарлатти, еще кто-то из итальянских композиторов. Я люблю музыку семнадцатого века. Музыканты, конечно, из провинции, зато народу, наверное, совсем не будет.

Слушателей действительно не набралось и половины зала. Алексей и Женя могли сидеть хоть в первом ряду партера, но Женя захотела забраться в амфитеатр, она считала, что там лучше акустика. Конечно, Алексей согласен был сидеть рядом с ней хоть на чердаке, тем более что в амфитеатре, кроме них, никого не было.

Раздались жидкие аплодисменты, на сцену вышла женщина-конферансье в длинном платье из зеленого атласа. Алексею показалось, что оно сшито точно из такой же материи, что и занавески в комнате его мамы. Женщина объявила программу, появились музыканты. Сначала оркестр настраивал инструменты, звучали их отдельные голоса, а потом зазвучала музыка.

Алексей был слишком взбудоражен событиями этого вечера, чтобы отдаться звукам, которые совершенно не соответствовали его душевному состоянию. Вот если бы вдруг стены потряс тяжелый рок или, на худой конец, рейв! Он усмехнулся и вспомнил, как воевал с Ларисой из-за ее любви к громкой танцевальной музыке. Он посмотрел на Женю.

Та сидела, откинув голову на прямую и жесткую спинку кресла, ее глаза были прикрыты, и весь вид ее говорил о том, что она полностью поглощена миром музыки.

«А что, если как бы невзначай взять ее руку? — подумал Алексей. — Может быть, она и виду не подаст, что случилось что-то необычное. Ведь это так романтично, сидеть в полупустом сумрачном зале, слушать скрипку и клавесин и держать девушку за руку, гладить ее тонкие длинные пальцы». Алексей опустил глаза. Женина ладонь лежала совсем рядом, на подлокотнике кресла, она выглядела очень беззащитной, так и хотелось дотронуться до нее, согреть… Алексей вздохнул и отвел глаза.

«Какой забавный мальчик этот Леша, — думала в это время Женя. — Там, в Крыму, он мне совсем не понравился. Показался наглым и развязным. А сейчас он очень даже мил, уже давно никому не удавалось рассмешить меня. И как здорово, что он затащил меня на этот концерт. Одна бы я ни за что не собралась, несмотря на то что каждый день хожу мимо Зала Чайковского. Просто как-то нелепо после моей работы идти и слушать классическую музыку. А кажется, Леша поверил, что я до сих пор искусствовед, я так убедительно говорила, — усмехнулась про себя Женя. — Интересно, как бы он отреагировал, если бы узнал, чем я занимаюсь на самом деле? — Женя искоса посмотрела на Алексея. — Надо же, какой меломан, — удивилась она. — Сидит и слушает эти нудные лютни, словно это лучшее времяпрепровождение для такого юноши, как он. Интересно, почему он не пригласил меня в какое-нибудь веселое место? Наверное, я кажусь ему уже взрослой и солидной дамой, идеально подходящей для этого пустого и пыльного амфитеатра. Надо еще как-нибудь с ним встретиться. Забавно проводить время с молодежью, это лучше, чем скучать дома в одиночестве».

Домой Алексей вернулся в приподнятом настроении. Все удалось как нельзя лучше. Даже в самых смелых своих мечтах он и не предполагал, что в первый же день они с Женей пойдут на концерт. Потом она позволит ему проводить ее до подъезда и даже даст ему свой телефон. Просто фантастика! Правда, он так и не решился выяснить, где Женин друг Вася и есть ли у нее вообще кто-нибудь. Но, судя по тому, что домой она явно не торопилась и не собиралась никому звонить, предупреждать, что задерживается, жила она одна. Никто ее не ждал, никто о ней не беспокоился. Алексею даже грустно стало от этой мысли. Его-то как раз дома ждали, причем ждали с огромным нетерпением.

Алексей открыл дверь своей квартиры и радостно завопил:

— Ясна, девочка моя, я чемпион мира по знакомству с фантастическими женщинами. Поздравь меня! — И он схватил собаку за передние лапы и станцевал с ней безумный танец, нечто среднее между вальсом и гопаком. Ясна, уже давно привыкшая к безумствам своего хозяина, отнеслась и к этой выходке довольно спокойно. Только когда Алексей слегка угомонился, она подошла к нему с поводком в зубах, деликатно напоминая, что после танцев неплохо бы с ней и погулять.

Алексей был в таком хорошем настроении, что дошел с Ясной до лесопарка. Он носился с ней между деревьев и во все горло распевал арию Фигаро, единственное оперное произведение, которое знал наизусть. Он распугал всех собак и их хозяек в округе, но остался весьма доволен собой.

Дома Алексей слегка успокоился. Ему надо было все хорошенько обдумать. Конечно, самое главное он сделал — знакомство состоялось. Теперь — не спугнуть бы Женю, нельзя форсировать события, сначала надо стать ее хорошим приятелем, а потом…

«Что ж потом?» — спросил себя Алексей. Когда-то он прочитал в одной умной книжке: если человеку предстоит решить глобальную проблему, он должен прежде всего честно заглянуть внутрь себя. Никто не знает ответа лучше его самого. Когда Алексей в чем-то сомневался, он всегда прибегал к этому совету. Вот и сейчас попытался заглянуть в самые тайные бездны своей души. И увидел там ответ. Он узнал то, к чему на самом деле стремился уже довольно давно. С тех пор, как только увидел Женю. Нет, даже раньше, с тех пор, как услышал ее голос.

— Черт возьми! — ошеломленно произнес он вслух. — Да я влюбился! Ничего себе, подцепил любовь как вирус, который Женя передала мне своим голосом. Любовь, передающаяся воздушно-капельным путем. Надо же!

Он вдруг настолько испугался, что готов был уже выкинуть Женин домашний телефон, пока еще не успел выучить его наизусть. Да и вообще стоит отказаться от этой затеи. Сначала телефонные разговоры с Женей, желание найти ее, слежка за ней казались ему веселой и рискованной игрой. Он забавлялся, не предполагая, что игра так скоро превратиться в нечто серьезное. Алексей почувствовал, что ему не справиться с этим неожиданным открытием. Квартира вдруг показалась ему тесной клеткой. Надо что-то предпринять!

Алексей метнулся к ящику стола и достал конверт с фотографиями. Веером разложил он их на кровати, внимательно всматриваясь в изображение женщины, которая так неожиданно и, главное, совершенно того не желая, вторглась в его жизнь.

Фотографий было всего четыре. В общем, они мало чем отличались друг от друга. Вот Женя сидит, вытянув ноги, с телефонной трубкой в руках. Алексей снимал ее снизу, поэтому лицо Жени получилось особенно хорошо. На одной фотографии она смотрела куда-то в сторону, на другой — прикрывала глаза рукой, на третьей — виден был ее красивый, четко очерченный профиль. Но больше всего Алексею нравилась четвертая фотография. Видимо, он щелкнул Женю как раз в тот момент, когда она возмутилась тем, что надоедливый монтер пытается закурить в ее кабине. Глядя на возмущенное Женино лицо, сведенные брови и гневный рисунок губ, Алексей испытал необыкновенный приступ нежности. Очень осторожно он провел пальцем по снимку. Сейчас он бы, наверное, отдал все — только бы перед ним сейчас, вот здесь оказалась настоящая Женя. Только бы почувствовать пальцами теплоту ее кожи, ощутить на своей щеке ее легкое дыхание. Или хотя бы… услышать ее голос.

Алексей покосился на телефон. Некоторое время он боролся с огромным соблазном позвонить ей домой и спросить… ну, например, как она доехала, или пожелать ей спокойной ночи. Конечно, он будет благоразумным и не станет пока этого делать. А вот завтра, когда Женя выйдет на работу в ночную смену, у него будет полное право позвонить ей и говорить о чем угодно.

Алексей буквально считал часы до следующего вечера, наверное, поэтому день тянулся невероятно долго. Пытался работать, но у него ничего не получалось. Тупо только сидел перед монитором своего компьютера, но видел лишь Женю, ее грустные аквамариновые глаза…

Ближе к полуночи Алексей почувствовал, что дрожит от нетерпения и даже робости. А вдруг теперь она узнает его! Или по волнению поймет, что странный клиент и веселый юноша, с которым она слушала музыку, — один и тот же человек.

«Может быть, не звонить ей?» — в панике подумал он, но потом все же совладал со своим страхом, как прежде сумел обуздать нетерпение.

Крадучись Алексей вышел на лестничную площадку, дрожащими руками подсоединился к телефону соседа и метнулся к себе. Сделал несколько глубоких вздохов и набрал номер «Сезама». И тут же услышал знакомое:

— Ну, наконец-то, милый, я так соскучилась.

— Здравствуй, — попытался сказать Алексей и не смог, голос не слушался его.

— Алло, ты где? — спросила Женя. — Я тебя совсем не слышу.

Алексей справился с одолевшей его немотой и произнес:

— Извини, у меня совершенно чудовищный телефон. Надо купить новый. Здравствуй, Алина. Это я, твой китайский Эрик.

— Я узнала тебя, — ответила Женя и поморщилась, предчувствуя бесконечный и утомительный разговор, после которого ее будет мучить жажда и головная боль.

Но, как ни странно, сегодня все было иначе. За те несколько дней, что Женя не говорила с Эриком, с ним явно что-то случилось. Этой ночью он показался ей совершенно другим человеком. Он говорил быстро, буквально захлебываясь словами, словно боялся, что ему кто-то или что-то помешает. Он был нежным, страстным и изобретательным в любви, если, конечно, их телефонные игры можно назвать любовью.

— Ты такая красивая сегодня, — говорил он своим странным ровным голосом, — я никогда не видел тебя такой. Я просто не могу тебя отпустить, я хочу тебя снова и снова. Я целую тебя в шею, ты чувствуешь…

Женя изумлялась. Эрик сегодня разошелся так, что она могла спокойно слушать его и даже отдыхать. Почаще бы он звонил, если ее работа сведется к одним лишь поддакиваниям, это будет лучший ее клиент.

— У меня сегодня чудовищная эрекция, — говорил Эрик, — вот потрогай, возьми его в руку.

— Да, действительно, чудовищная, — послушно согласилась Женя, борясь с подступающим приступом хохота, — ты просто гигант. У меня никогда не было такого, как ты! Ты вытворяешь со мной совершенно невообразимые вещи, ты… — но только Женя попыталась сказать еще что-то, Эрик перебивал ее:

— Ты вся дрожащая и горячая. У тебя горячее лоно, горячий рот, твоя кожа обжигает меня, одно воспоминание о твоем дыхании лишает меня сна. Когда я думаю, что придется расстаться с тобой, мне становится трудно дышать. Я опять беру тебя, я сжимаю твои горячие и гладкие ягодицы…

«А я твои, — подумала Женя, — но что же все-таки с тобой произошло, мой пламенный Эрик! Неужели ты до сих пор был девственником и только на днях впервые познал женщину? Похоже, что так! А теперь пытаешься освежить сладкие воспоминания».

«Так нельзя», — сказал себе Алексей, после того как положил трубку на рычаг.

Он стоял рядом с телефоном, весь красный, с лихорадочным блеском в глазах. Провел рукой по лицу и почувствовал, что покрылся испариной. Но самым неприятным было другое — этот разговор так увлек его, что, сам не замечая как, Алексей пришел в страшное возбуждение. Он действительно хотел ее, он принял правила игры и разговаривал с ней, как один из этих несчастных мужчин, которым не остается ничего другого, как имитировать секс, заниматься сексом по телефону.

«Еще немного, и я начну заниматься онанизмом», — обреченно подумал Алексей и пошел в душ.

Холодные тугие струи воды немного успокоили его тело, но ничуть не облегчили душевные страдания. Он страшно хотел Женю, он хотел проделать с ней все то, о чем говорил по телефону, а также то, о чем не успел сказать. Если бы только она пришла к нему, он бы показал, что дурацкий Эрик просто тряпка в сравнении с ним.

Алексей чувствовал себя разочарованным и обманутым. Он хотел живую горячую женщину, а получил только ее голос. И потом, она же все это делает несерьезно. Наверняка она просто потешается над ним, думает о нем с брезгливой жалостью, считает его ущербным.

«Но как? — спрашивал себя Алексей. — Как мне быть? Как мне завоевать ее? — И тут же ответил себе: — Наберись терпения, не спеши, не сходи с ума. Секс для этой женщины превратился в работу. Наверняка ей не хватает простого, дружеского общения. Надо сначала стать ее другом. Когда это произойдет, буду двигаться дальше. — Эта оптимистическая программа слабо утешила Алексея. — Но ведь это может занять очень много времени, — понял он и испугался. — А как же я буду все это время обходиться без женщины? Самоудовлетворяться? Какая гадость! Пить бром, как в армии? Так я скоро стану идиотом. Пойти к Ларисе, спать с ней, думая о другой женщине? Подло, конечно, ну и что. В конце концов, никто меня не заставляет признаваться ей в любви. Ей нужен мужчина, мне нужна женщина. Все очень понятно и просто. Всего лишь обмен телесными импульсами — не более того. Если вдуматься, все это, конечно, чудовищно, но бывают поступки и похуже. В конце концов, я никого не собираюсь убивать».

Алексей почувствовал, что горячая волна желания опять захлестывает его. Он решил, что в его положении лучше не думать, а действовать, и набрал Ларисин номер. Она была дома.

— Я хочу приехать, — коротко бросил Алексей, — ты не против?

— Конечно, нет, — горячо отозвалась Лариса. — Что-то случилось? Ведь уже поздно, метро скоро закроют.

— Ничего не случилось, просто я только что освободился. Не беспокойся, доеду на такси. О'кей?

— Конечно, — задумчиво произнесла Лариса, — я сейчас встану, я уже легла в постель.

— Оставайся там, — посоветовал ей Алексей.

Он торопливо оделся, выскочил на улицу и очень быстро поймал частника. Против своего обыкновения, он совсем не торговался с водителем и заплатил ему раза в полтора больше обычного.

Лариса встретила его улыбающаяся, сонная, в ночной сорочке с большим декольте. Ее обнаженные плечи прикрывали только распущенные темно-рыжие локоны. Алексей накинулся на нее уже в прихожей. Он жадно схватил девушку и прижался губами к ее шее.

— Леша, Лешенька, да что с тобой? — удивленно и обрадованно бормотала Лариса. — Ты так соскучился? Может быть, выпьем чаю?

— Какой чай! — простонал Алексей, не выпуская Ларису из объятий. — Пошли скорее в кровать, иначе я сделаю это прямо здесь, на коврике около двери.

В спальне он лихорадочно разделся, бросая одежду прямо на пол, упал на уже разобранную постель и притянул к себе Ларису. Он накинулся на нее молча, почти не целуя, с какой-то небывалой жадностью. Под сорочкой у Ларисы были трусики, и Алексей сорвал их с такой яростью, что кружевная ткань жалобно затрещала.

Он сразу же вонзил в нее свою восставшую плоть и очень быстро кончил. Он лежал, спрятав лицо у нее на груди, и дышал так тяжело, что Лариса вновь испуганно спросила, что же с ним случилось. Алексей молчал. Он чувствовал, как желание вновь зарождается в нем. Он провел ладонью по ее бедру, нащупал пальцами горячую влажную щель, начал гладить и ласкать ее. Лариса застонала от наслаждения и взяла в руку его вновь затвердевший член. Она то сжимала его, то отпускала, нежно поглаживая. Алексей чувствовал, как мутится его сознание. Он уже сам не знал, где он и кто рядом с ним. Но когда Лариса начала нежно шептать:

— Лешенька, милый мой, солнышко мое, — он грубо приказал ей замолчать. Теперь в минуты телесной близости для него мог звучать только один голос.

Алексей вновь овладел Ларисой, яростно вцепившись в ее ягодицы. Он двигался в таком бешеном ритме, что даже неутомимая Лариса не выдержала.

— Да что же с тобой, — жалобно вскрикнула она, — подожди, мне больно.

Но Алексей ничего не слышал. Он услаждал свою изголодавшуюся плоть, забыв обо всем на свете. Дыхание со свистом вырывалось у него из груди. Он приподнялся над Ларисой на руках, девушка увидела его искаженное чудовищной страстью лицо и не узнала своего возлюбленного. Теперь она испугалась по-настоящему. Ей захотелось скинуть его с себя, освободиться от него, как от враждебной силы.

— Пусти! — закричала Лариса. — Я больше не хочу, пусти меня.

Но Алексей не обращал на ее крики никакого внимания. Она не понимала, откуда в этом по-юношески худом человеке столько яростной силы. Он держал ее так крепко, что Ларисе стало не только страшно, но и по-настоящему больно. Он мял ее груди, не целовал, а чуть ли не кусал ее плечи. Когда наконец из его рта вырвался стон ярости и облегчения и он отпустил партнершу, та выскочила из постели, словно из механизма, который вот-вот взорвется.

Лариса чувствовала, что еще немного — и она разрыдается. Ей хотелось немедленно принять душ, смыть с себя этот гадкий дух животной страсти, которым, как ей казалось, она пропиталась насквозь. А еще ей хотелось, чтобы Алексей немедленно убрался из ее дома. Ей стало страшно оставаться с ним в одной квартире. Он лежал на животе, распластанный на измятых простынях. Лариса не видела его лица, только взъерошенные черные волосы, блестящую от пота спину, худые ягодицы, разведенные ноги.

— Леша, — позвала она.

— Что? — приглушенно откликнулся он.

— Уходи! — Ларисин голос звучал неожиданно властно и вместе с тем сдержанно. Приказанию, отданному таким голосом, невозможно было противиться.

Алексей молча поднялся, так же молча оделся и, не глядя на девушку, покинул ее квартиру.

Оказавшись на улице, он с наслаждением вдохнул прохладный утренний воздух. Уже светало. Алексей взглянул на часы — через час откроется метро. Машину он решил не брать, пешая прогулка будет ему сейчас только полезна. Надо остыть и прийти в себя. Уже давно он не был в такой ярости.

«Сволочь! Грязная скотина! — обругал он себя и ожесточенно пнул ногой пустую бутылку, словно та была виновата во всех его бедах. Бутылка стукнулась о стену дома и с оглушительным звоном разлетелась на множество осколков. — Я просто кусок дерьма! — продолжал обличать себя Алексей. — Я просто грязный мешок, набитый дерьмом и спермой. И я ищу место, куда бы мог слить переполнившую меня гадость. Бедная Лариса! Даже она, несмотря на всю свою незамысловатость, почувствовала, какая я дрянь, и выставила меня. Я даже готов зауважать ее после этого. Надо бы извиниться перед ней, но она и слушать меня не захочет. Самое лучшее, что она может сейчас сделать, — это поскорее выкинуть меня из головы и найти себе какого-нибудь нормального парня, не сноба, не шизофреника, не сексуального маньяка, которым я начинаю себя чувствовать».

Алексей остановился, закурил, ему отчаянно захотелось выпить водки, напиться до одурения, до полного забытья. Он остановился рядом с коммерческой палаткой, за витриной которой пестрел этикетками ряд бутылок. Они маняще поблескивали, словно приглашая вкусить от напитка забвения. Но Алексей решил, что хватит потакать соблазнам. Он купил банку пива и отправился к метро.

«Черт возьми! — думал Алексей. — Значит, я остался без женщины. Ну и что! — Он страшно разозлился на себя. — Да кто я такой? Человек с мозгами или безвольный придаток к своему члену? Неужели я не сумею совладать со своими инстинктами и потерпеть некоторое время?» В приступе ярости он изо всех сил ткнул кулаком в стену ближайшего дома, поморщился от боли, обреченно посмотрел на содранную кожу и поехал домой. У него дико разболелась голова.

Дома он принял душ, выпил таблетку аспирина и словно подкошенный упал в постель. Он проспал до самого позднего вечера, а ночью опять позвонил Жене.

Еще через три дня Алексей совершил нечто, ранее совершенно ему несвойственное. Он позвонил Ларисиной подружке, узнал, в каком клубе девушка будет сегодня вечером, и отправился туда. Позвонить Ларисе он не решался. Он справедливо полагал, что Лариса просто бросит трубку, как только услышит его голос. Алексей решил, что самое лучшее — это встретиться с ней и поговорить.

Алла, Ларисина однокурсница, сказала, что они собираются сегодня в модном клубе «Как бы». Этот клуб открылся совсем недавно, может быть, пару месяцев назад, но его уже облюбовала московская богема. Так называемая золотая молодежь и все, кто стремился принадлежать к ней, съезжались в это заведение часам к девяти вечера и расходились только под утро. Хозяева клуба принципиально не заботились ни о вывеске, ни о рекламе в прессе. Они хотели, чтобы в клуб приходили только свои. Алексей очень хорошо представлял себе, кто такие эти «свои«. Он знал, что встретит в клубе мальчиков и девочек с крашенными в рейверские цвета волосами, томных женщин с замазанными тональным кремом морщинками вокруг голодных глаз, бывших хиппи, насквозь пропитавшихся запахом «травки». В общем, клуб «Как бы» относился именно к тем заведениям, которых Алексей всегда старался избегать. И сейчас его бесило, что надо спускаться в наполненный табачным дымом и телами людей тесный подвал.

— «Как бы» — ну и название придумали, — раздраженно бормотал он себе под нос, плутая между домами, — да еще и забились в какую-то дыру, так что без компаса и карты их не отыщешь. Ага, кажется, здесь. — Алексей достал из кармана смятый пригласительный билет в этот клуб, который когда-то вручил ему один старый приятель. Алексей так и не собрался посетить «Как бы», но пригласительный зачем-то сохранил. Теперь он ему пригодился. Алексей сверился со схемой, напечатанной на билете, и толкнул тяжелую металлическую дверь. Вывески действительно не было, только на двери какой-то тайный доброжелатель нацарапал мелом: «Стоп. Это здесь».

Алексей спустился по крутой лестнице в подвал. Все, как он и предполагал: сумрачно, надымлено, очень тесно и очень громко. Вечеринка только начиналась, но музыка уже звучала так оглушительно, что у Алексея тотчас заложило уши. Он скептически взглянул на ди-джея в наушниках и ярко-желтой кепке, надетой козырьком назад. Ди-джей с крайне озабоченным видом прыгал вокруг своей вертушки.

«И чего так стараться, — подумал Алексей, — по-моему, при таком грохоте думать о качестве музыки совершенно бессмысленно. Да, Ларису в такой толпе найти будет непросто». И Алексей начал быстро пробираться между столиков, то и дело заглядывая в лица сидящих людей.

Некоторые девушки, понимая его превратно, пытались заигрывать с ним. Одна из них, с множеством серег в ухе и одной сережкой в ноздре, ласково прокричала ему:

— Садись со мной, я сегодня как раз без френда. Классно проведем время.

— В другой раз, дорогая, в другой раз! — крикнул ей Алексей и устремился к столику около стены.

Он заметил Ларису. Девушка сидела в шумной компании молодых людей. Кого-то Алексей знал, а других видел впервые. Вид Ларисы поразил его. Она решила, что расставание с бой-френдом — это отличный повод полностью изменить свою внешность. Во-первых, Лариса очень коротко подстригла свои прекрасные темно-рыжие локоны, а во-вторых, покрасила пряди на макушке в ярко-голубой цвет. Еще она навела веки тенями точно такого же цвета, ресницы у нее были фиолетовые, а губы — бледно-лиловые. Оделась она тоже соответствующе, в костюм из блестящего обтягивающего винила ярких и холодных тонов.

В общем, выглядела стильно, но страшновато. Алексею она показалась пришельцем с далекой и враждебной планеты. Казалось, весь ее облик говорил: «Остановись! Подходить ко мне небезопасно». Но Алексей все же подошел к Ларисе и, стараясь держаться как можно более непринужденно, произнес:

— Привет!

Лариса подняла на него глаза, похлопала длинными фиолетовыми ресницами и промолчала.

— Лариса! — Алексей сделал вторую попытку. Его страшно злило то, что из-за оглушительной музыки приходилось кричать, отчего на них уставилось множество любопытных глаз. — Лариса, я хочу с тобой поговорить.

— А я не хочу, — с вызовом ответила Лариса.

— Пожалуйста, — попросил Алексей, — только несколько минут, и я от тебя отстану.

— Говори, — снизошла до его просьбы Лариса.

— Но не здесь же, — взмолился Алексей, — пойдем выйдем, пожалуйста!

— Я сейчас, — бросила Лариса своим приятелям и поднялась из-за стола.

— Давай быстрее, — крикнул ей вслед широкоплечий парень в узком кожаном пиджачке и пестрой негритянской шапочке на голове. — Я хочу танцевать.

Лариса ничего не ответила, лишь кокетливо вильнула бедрами в сторону любителя танцев.

Оказавшись на улице, Алексей почувствовал колоссальное облегчение. После страшного грохота и дыма, царивших в подвале, шумная московская улица казалась настоящим оазисом.

— Ну, — агрессивно спросила Лариса, — зачем я тебе понадобилась?

— Я хочу попросить прощения, — произнес Алексей.

— За что? — поинтересовалась Лариса.

— За то, что вел себя тогда, как последняя скотина. Не знаю, что это на меня нашло.

— Зато я знаю, — уверенно сказала Лариса, — хочешь, расскажу, что? — Алексей молчал. — Не хочешь? Но я все равно расскажу. Я знаю, ты считаешь меня этакой недалекой девицей с куриными мозгами. Меня, мол, интересуют только тряпки, тусовки и прочие глупые вещи. Конечно, такому высоколобому типу, как ты, всего этого недостаточно. И ты нашел себе другую девушку — умную, тонкую, образованную. Наверное, вечерами вы гуляете по Бульварному кольцу и читаете друг другу стихи Пушкина или там, — Лариса замялась, — сонеты Шекспира. Но, увы, она тебе не дает. Конечно, у нее же принципы. Секс без любви — это нечто грязное и недопустимое. Иногда, очень редко, она позволяет тебе взять ее за руку или легонько поцеловать в щечку. — Алексей ошеломленно слушал Ларису. — И вот после дня прогулок и стихов ты провожаешь ее домой и чувствуешь, что сейчас лопнешь от переполняющей тебя спермы. Надо срочно сбросить напряжение, иначе случится что-то страшное! Правда же? Куда бежать бедному интеллигенту, куда сунуть свой торчащий х…, извини за то, что называю вещи своими именами. Конечно, к безотказной Ларисе. Ты бы проделывал этот номер снова и снова, пока твоя девица не дала бы тебе наконец. А может быть, и потом бегал бы ко мне, потому что с такими девушками хорошо только разговоры разговаривать, в постели они обычно так себе. Что ты молчишь, или я не права?

— Ну, в общем-то, права, — вынужден был признать Алексей, — но все равно прости меня.

— А вот хрен тебе! — зло ответила Лариса. — Не прощу, не надейся. Тебе только пойдет на пользу, если ты будешь чувствовать себя грязной похотливой тварью, потому что ты такой и есть. Потому что нельзя приходить к женщине трахаться, если ты считаешь ее безмозглой дурой, нельзя использовать человека. Понимаешь? Для этой цели есть проститутки, пойди к ним, им по барабану, как ты к ним относишься, лишь денежку плати. А если боишься подцепить какую-нибудь дрянь — позвони своим любимым подружкам в «Секс по телефону». Понимаешь?

— Да, Лариса, понимаю, — ответил Алексей, — пожалуй, я так и сделаю.